|
|||||||
ГЛАВА 5. СОЦИОЛОГИЯ. ЭйвериГЛАВА 5 СОЦИОЛОГИЯ
Эйвери
Несмотря на все мои заверения Грейсону, что любовь к учебе не делает меня заучкой, я прекрасно знала, что он прав. Я была заучкой и не видела в этом ничего плохого. Мне на самом деле нравилось учиться. Я всю жизнь провела в блаженном мире общественной безвестности, а Грейсон Кеннеди изменил это за один обеденный перерыв. Внезапно я стала предметом многочисленных сплетен, самая популярная из которых заключалась в том, что я была новой девушкой Грейсона. Все в школе знали мое имя. Люди, которые никогда раньше со мной не общались, вели себя так, словно мы были лучшими друзьями. Просто безумие какое-то. Я оценила поступок Грейсона, вот только не знала, сделал он мне лучше или хуже. Ведь я пропустила пятый урок, потому что пришлось идти к медсестре за своими таблетками, которые она держала под рукой на случай, когда мне не удастся справиться с приступом паники. И та отправила меня к психотерапевту, который спросил, почему я так сильно встревожена. В ответ я ошеломила ее беспрецедентным изменением социального статуса. Полагаю, подобное не часто случалось в старшей школе. Единственный плюс во всем этом безумии – Грейсон и его друзья подали мне идею для научного проекта на ярмарку. Проекта, у которого уже имелся неплохой старт, так что даже без партнера у меня были все шансы завершить его вовремя. К концу занятий у меня на руках был готовый план, который я быстро набросала, чтобы показать мистеру Уолдену в научном клубе. Я настолько увлеклась составлением краткого содержания проекта, что мне удалось отгородиться от всех пристальных взглядов и шепотков. Я даже едва заметила, что Эйден пересел со своего обычного места и полностью игнорировал меня на английском. Ладно, я заметила, и меня это ранило, но благодаря конспекту – и очень мощному лекарству – все обошлось без очередного срыва. В научной лаборатории я показалась последней, так как подруги Грейсона, Памела и Хлоя, нашли меня после занятий и попытались уговорить пойти с ними потусить. Я сослалась на собрание в научном клубе, но они не отставали, пока не вытянули из меня обещание погулять с ними завтра. Не успела я войти в лабораторию, как на меня накинулась Либби, моя подруга, которая была со мной на обеде, когда Грейсон устроил сцену. Поскольку я пропустила пятый урок, мы еще не виделись. – Божечки, Эйвери! Либби была моей лучшей и единственной подругой. Гениальная, милая и очень пылкая. Она была до безумия общительной и забавной, покоряла сердце любого, кто с ней общался. Но не обладала стройностью, как большинство девушек в школе, и носила одежду с изображением кошек, потому многие к ней относились с предубеждением. Поверхностные идиоты. Она обняла меня и утянула в прыжки ликования. – Можешь поверить в то, что произошло? – Во что конкретно? В то, что у Эйдена появилась девушка? Или что Грейсон чуть не убил его на глазах у всей школы? – В то, что твой романтичный, сексуальный новый бойфренд спас тебя на глазах у всех! Серьезно, Эйвери. Ну не убийственно ли? Я вспыхнула от ее формулировки. – Грейсон мне не бойфренд, и да, убийственно. Для меня. Настолько, что мне пришлось пропустить исчисление, чтобы сходить принять таблетку и поболтать с психотерапевтом. – Серьезно, Эйвс? Тебе пришлось идти к психотерапевту? – раздался голос у меня за спиной, и Либби перевела взгляд на вошедшего. Мне даже не нужно было смотреть на ее выпученные глаза и слышать взволнованный писк, чтобы понять, кто произнес это столь обеспокоенно. Не дав мне возможности спросить, что он делает в научном клубе, Грейсон взял меня за плечи и внимательно осмотрел, будто ища признаки расстройства. – Ты в порядке? – Да. В медкабинете лежат мои лекарства на экстренный случай, так что теперь я в порядке. У него вытянулось лицо. – У тебя был приступ? – Ничего серьезного. Просто после обеда все на меня пялились и перешептывались. – Мне так жаль. Это все моя вина. – Грейсона прижал меня к груди. – Знал же, что не следует устраивать подобную сцену, но Эйден вел себя как козел, и я потерял контроль. Простишь меня? Я осторожно выпуталась из его объятий. Мое лицо пылало от такого внимания. Я знала, что за нами наблюдал весь научный клуб. Пусть, помимо меня, в нем и состояло всего четыре человека, но эти четверо – мои единственные друзья. И я не сомневалась, что сейчас они считали меня чокнутой. – Что ты здесь делаешь? – наконец спросила я. Грейсон вздернул плечами. – Оставили после уроков, – ответил он, а затем ухмыльнулся. – После обеда я получил очень много сообщений. Слышала, что ты моя девушка? – Ты ходишь на занятия мистера Уолдена? – поинтересовалась я, проигнорировав его последнее замечание. – Заваливаю, если быть точным. – Заваливаешь! Грейсон смущенно улыбнулся. – Физика – явно не мой конек. Я завалил итоговую. – «Завалил» – идеально подходящее слово, – подметил мистер Уолден, входя в класс со свежей кружкой кофе. – Твои родители знают? – спросила я. – Да. Они получили табель успеваемости перед каникулами. Но отреагировали не так плохо, как тренер. Тот был в бешенстве. Я на скамье запасных до тех пор, пока не исправлю оценку. – Тебе запретили играть в баскетбол? Но ты же выпускник. Если не сыграешь в этом сезоне, не сможешь выступать за «Юта Вэлли» в следующем году. – Политика школы. – Грейсон напряженно провел рукой по волосам и вдруг удивленно посмотрел на меня. – Откуда ты знаешь, что я хочу поступать в Университет долины Юты? Я закатила глаза. – Я с рождения практически жила в твоем доме. Естественно, я знаю, куда ты хочешь поступать. – А вот я понятия не имею, куда хочешь пойти ты, – насупившись, пробормотал Грейсон. – Удивил. Он насупился еще сильнее. – Куда ты хочешь поступать? – Я отвечу, если ты позволишь помочь тебе с физикой. – В смысле, ты хочешь быть моим репетитором? – Вроде того. Настал мой черед коварно улыбаться. Мне только что в голову пришла наигениальнейшая идея. Я посмотрела на мистера Уолдена, который недовольно наблюдал за нами из-за своего стола. Подозреваю, он до сих пор не отправил Грейсона выполнять дополнительное задание лишь потому, что тот говорил со мной, а мистер Уолден меня обожал. – Мистер Уолден? Его глаза сузились, но выглядел он весьма заинтересованным – должно быть, прислушивался к нашему разговору. – У вас что-то срочное, Эйвери? Поскольку научный клуб ждет вас, а у мистера Кеннеди назначено свидание с тригонометрическими функциями. Грейсон поморщился, и мне пришлось прикусить губу, чтобы не рассмеяться над ним. – Полагаю, Эйден сообщил вам об уходе из научного клуба? Мистер Уолден вздохнул. – Сообщил. Очень досадно. – А он сказал, что также не будет участвовать со мной в научной ярмарке? – Эйден не мог так безответственно бросить вас при сжатых-то сроках. Все остальные уже в паре. Я проглотила подступающие слезы. – Ну, он это сделал. – Не может быть. Мне так жаль, Эйвери. Я с ним поговорю. – Все хорошо, мистер Уолден. Я уже придумала проект, только… ну, мне нужен партнер, да и Грейсону не помешали бы дополнительные баллы. Мистер Уолден удивленно моргнул. Как и Грейсон. – Ты хочешь, чтобы я занимался с тобой научным проектом? Грейсон казался до смешного напуганным, забавнее было только неверие в тоне мистера Уолдена: – Вы хотите, чтобы Грейсон был вашим партнером? Оба получили от меня по взгляду. – Вы еще не слышали о проекте. Прежде всего, это была идея Грейсона. – Моя? – ошарашено переспросил Грейсон. – Да, твоя. И ты уже приступил к работе. В некотором роде. Помнишь свой эксперимент сегодня в столовой? Мой проект основывается на чем-то подобном. – Я передала мистеру Уолдену свой план. – Я собираюсь доказать, что исцелить разбитое сердце можно с помощью семи стадий горя. Пока мистер Уолден изучал план, Грейсон бросил на меня скептический взгляд. – По правде говоря, Эйвери, – мистер Уолден выглядел впечатленным, – это очень интересный проект. Тщательно продуманный. К тому же судьям понравится личный элемент. – Знаю, формально проект не по физики – обещаю, я также помогу Грейсону разобраться в ней и улучшить оценку, – но, если он примет участие в научной ярмарке вместе со мной, получит ли нужные дополнительные баллы, чтобы снова играть в баскетбол? Он нужен команде, и это его последний учебный год. Ему нельзя пропускать этот сезон. Хорошенько обдумав это, мистер Уолден вздохнул. – Если вы будете сдавать еженедельные отчеты, думаю, я смогу поговорить с тренером Сэффордом. – Вы серьезно, мистер Уолден? – удивился Грейсон. – Я смогу играть? Не придется пропустить ни одной игры? Судя по выражению его лица, учителя не часто шли ему навстречу. Иногда быть заучкой выгодно. Обязательно припомню ему это. – Если вы будете выполнять необходимую работу. Грейсон подхватил меня на руки и закружил. Он был настолько высок, что мои ноги болтались как минимум в футе от пола. – Срань господня, Эйвс! Ты лучшая! Я перед тобой в вечном долгу! – Следите за языком, мистер Кеннеди, – сделал замечание мистер Уолден, но я заметила, как он борется с усмешкой, пока Грейсон не видит. А понаблюдав за нами еще с минуту, произнес: – На самом деле, мне кажется, вы сможете много достичь с Грейсоном, Эйвери. Социальный аспект этого эксперимента, несомненно, в его компетенции. У него все получится. Я захихикала. Да, Грейсон будет идеальным партнером. Парень опустил меня и настороженно посмотрел на нас с мистером Уолденом. – Ладно, теперь я напуган. Вы о чем вообще? Я не разбираюсь ни в одной области науки. – Может, не в физики, химии и биологии. – Ха, а у меня ведь полный порядок с биологией, если вы понимаете, о чем я. – Мистер Кеннеди, – устало предупредил мистер Уолден. – Эйвери, вы уверены, что хотите с ним работать? Я снова захихикала. – Уверена. Грейсон рожден для социологии. – Социологии? – осведомился Грейсон. – Что это? – Я все объясню, если согласишься стать моим научным партнером. Грейсон выглядел растерянным. Думаю, он хотел мне помочь и понимал, что ему нужны дополнительные баллы, но считал, что выполнение научного проекта равносильно смерти. – Что мне нужно будет делать? – спросил он. Казалось, сам вопрос причинял ему физическую боль. – Ничего страшного. Во всяком случае, никаких уравнений. Я буду испытуемым, а ты поможешь мне пройти через семь стадий горя. Мне нужен объективный наблюдатель, и ты уже помог мне преодолеть шок и отрицание. Торг я преодолела самостоятельно. К сожалению, выглядело это довольно-таки жалко, хотя, знаешь, если бы ты не подтолкнул меня все выложить Эйдену, я бы, наверное, не преодолела и эту стадию. Так что, как видишь, ты на самом деле мне помог. Теперь осталось довести дело до конца. Помоги мне справиться с виной, а затем с гневом. Подбодри, когда впаду в депрессию, и, наконец, приведи к принятию. Грейсон ошеломленно уставился на меня. – То есть ты хочешь, чтобы я тусовался с тобой и помогал забыть Эйдена так, как сочту необходимым… – Я этого не говорила. – Не-а. Я объективный наблюдатель, помнишь? Если мы пойдем на это, ты должна делать то, что я говорю. – В пределах разумного, – уточнила я. – В пределах разумного, – согласился Грейсон. – Я заставляю тебя забыть, что мой брат вообще когда-либо существовал, приглашая на множество по-настоящему веселых свиданий, и за это получаю дополнительные баллы? – Тебе придется вести дневник. Нужно будет зафиксировать наши эксперименты, обобщить выводы в систематизированное исследование, но да, в сущности именно так. Скептицизм Грейсона не уменьшался. – И это считается наукой? Я кивнула. – Социологией. Она изучает людей и их взаимоотношения. У Грейсона отвисла челюсть. Он моргнул несколько раз и тогда недоверчиво хохотнул. – Черт, да ты гонишь! – Мистер Кеннеди, вы и так уже наказаны! – раздраженно вздохнул мистер Уолден. – Простите. Просто это в натуре звучит весело. – Грейсон все еще в шоке посмотрел на меня. – Ты заключила сделку, Эйвс. Считай меня своим научным партнером. Мистер Уолден радостно хлопнул в ладоши. – Отлично! Решено. Добро пожаловать в научный клуб, Грейсон. – Подождите, что? – Это моя часть сделки, – ухмыльнулся мистер Уолден. – Хотите получить дополнительные баллы, займете место вашего брата в научном клубе. Будете приходить на собрания, работать над проектом с Эйвери и присутствовать на самой научной ярмарке с командой в марте. – Вы шутите, мистер Уолден? Вступить в долбаный научный клуб? Это же социальное самоубийство, а не социология! – Никаких шуток. Это очень важно для Эйвери и остальных. Я не позволю вам воспользоваться трудовой этикой Эйвери. Вы внесете свой вклад и будете частью команды, в противном случае записывайтесь на репетиторство после занятий и надейтесь улучшить оценку до конца сезона. – Грейсон, просто скажи «да», – попросила я. – Мы уже сфотографировались для ежегодника. Вся банда поклянется хранить это в тайне. Никто никогда не узнает. Грейсон в изумлении посмотрел на моих друзей, которые ловили каждое слово нашего разговора и в таком же шоке пялились на него. – Пожалуйста? – прошептала я, беря его за руку. – Сделай это ради меня? Грейсон взглянул мне в лицо, отражающее отчаяние и мольбу, и сдался. Я обняла его за шею и поцеловала в щеку, визжа о своей благодарности. – И ты говорила, что я жестокий. – Он покачал головой, когда я отстранилась. – Я всегда лишь дразнил тебя, ты же превратила меня в заучку.
|
|||||||
|