Дверь в Осень 4 страница

⇐ ПредыдущаяСтр 20 из 20

Глава 6

Ловец снов

«Блуждая во мраке, открой мое имя.

Какой меня видишь, такой к тебе выйду!

Сделай выбор, Маг! »

/Хелависа и Тол Мириам «Изида под покрывалом»/

«Обещай дожить до седин,

Справлять каждый год второй день рожденья.

И помнить мгновенье, отчаянного шага мгновенье

Средь мрачных картин»

/Гр. Обе-Рек «Обещай»/

«Алиса, падай. Я с тобой... »

/гр. Коrsика « Алиса, падай»/

Маркиза услышала, как в прихожей щелкнул замок, и дверь бесшумно открылась. По шагам чувствовалось, что вошедшему тяжело. Раздался глухой звук, словно на пол упал набитый мешок, и еще один щелчок — это закрылась дверь, а потом прозвучало:

- Знаешь, а ты меня удивила... - голос у Харона был уставший. - Ты это умеешь... удивлять. - От нее не ожидалось ответа, да и при всем желании она бы не смогла этого сделать с заклеенным ртом. - Твой пацан оказался совсем не таким, как я ожидал. И как тебя угораздило? - почти сокрушался он. В коридоре послышались странные звуки, а когда в дверях комнаты показалась сгорбленная спина Харона, Маркиза поняла, что он тащит кого-то по полу.

Мужчина бросил бессознательное тело прямо под ноги девушке, и она цепко впилась взглядом в открывшееся лицо, сжимая зубы.

«Макс... Я же предупреждала», - девушка догадывалась, почему Харон приволок именно Максима. «Чертова метка... »

Кровоточащая ссадина на лбу, разбитый нос, грязь на одежде — Макс выглядел не лучшим образом.

- Нравится? - спросил Харон, приподнимая голову парня за волосы. - Багажный ангелочек, блин... Еле впихнул суку... Знаешь, хотя я видел тебя с ним, но все равно был почти уверен, что твой мальчишка — тот, черненький из клипа. По типажу больше подходит... - мужчина прищурился, наблюдая за реакцией девушки. - А ты, смотрю, хладнокровная бестия... Но ничего, я подожду, когда он очнется. - Харон пнул бессознательного парня. - Хочу снова услышать, как он поет... Он очень красиво поет... - И тут Максим пошевелился, медленно попытался сесть. Мешали связанные руки и ноги, и он снова завалился набок. – Как вовремя… - в голосе Харона слышалась радость.

Парень поднял голову, и лицо его исказилось болью. Девушка сидела на полу у батареи. Рот был заклеен скотчем, а руки привязаны к трубам. Видимых глазу повреждений не наблюдалось – только бледность и темные круги под глазами выдавали ее состояние.

- Маркиза? Ты в порядке? – она отрицательно качнула головой.

- Какой жалостливый, - фыркнул мужчина, - о себе подумай... - он снова схватил его за волосы и заставил смотреть на себя, а Максим зашипел от боли. - Я долго думал, что же такое с тобой сделать, чтобы наша Маркиза сняла, наконец, маску Снежной Королевы... Играл бы ты, как твой одногруппник — сломал бы тебе руки... но ты поёшь. Не язык же тебе отрез`ать, - он снова ухмыльнулся, видя, как побледнел парень. Маркиза даже не шевельнулась, и Харон шагнул к ней. - Неужели не жалко его? Это потому, что он — вещь? А я думал, у вас по классическому кодексу отношения... Ты все-таки хоть как-то заботиться о нем должна, если произошла полная передача прав. - Схватив за край скотча, закрывающего рот Маркизы, мужчина резко дернул, и девушка глубоко вдохнула, глотая вскрик. - Или тебе тоже нравится, как он... поёт? - спросил Харон и наотмашь ударил парня по лицу. - Я могу заставить его петь для тебя...

Рубашка Макса была спущена с плеч до самых веревок, и Харон, присев рядом, провел пальцем по контуру шрама.

- Ты ведь думаешь, что я психованый маньяк. Уверен в этом. - Констатировал факт Харон, глядя в глаза Максима, на лице которого черезполосицей пестрела запекшаяся и свежая кровь. - Мне, по большому счету, совсем не важно, ты бы сейчас тут лежал, или кто-то другой, отмеченный ею... Она забрала у меня единственного человека, ради которого я держался. Ради которого вынужден был оставаться рядом с кошмарами своего детства. - Максим молчал, смотря в пол. Из носа и с губы капало — и на полу уже сложился алый узор. Харон опустил взгляд, туда, где сливались эти капли жизни, протянул руку, и пальцем стал чертить слово. - Тебе никогда не сложить «вечность», Кай, - произнес он. - Потому что ты сегодня... - он не договорил, потому что Маркиза перебила его.

- Ему и не нужно... Я свяжу тебе «вечность»... крючком... из прутиков стали... - её голос был спокойным. - Ты ошибся... брат. - Оба, и Харон, и Макс резко вскинули головы, пораженным взглядом впиваясь в холодные, похожие на озерный лед, глаза. - Того, кто мне дороже всех, ты не достанешь. Тебя обманула метка. Да, я могу заботиться о том, кто от меня зависит. Могу дарить ему ласку и нежность. Но любить я могу только равного. Я любила Женьку. Всем сердцем. Мы были равны. Но он сломался. Его чувство ко мне превратилось в кошмар для меня и агонию для него самого. А твое чувство к нему ломает сейчас тебя... Мама заставляла Женьку смотреть на тебя, орущего от боли и унижения... А Женька заставлял смотреть меня. И я смотрю. Теперь всегда смотрю... - говорила она, не отводя глаз, - А помнишь, как ты таскал меня на руках? Помнишь мои ладошки на своей груди? Маленький пальчик рисует на коже невидимый нолик... там, чуть ниже бледного креста... Ты падаешь, Витька. Падаешь в своё безумие. И сейчас я наслаждаюсь созерцанием твоего падения... - губы Харона превратились в тонкую вздрагивающую линию, - Хочешь — бей его, - она кивнула на Максима, - мне действительно нравится, как он поёт. Что ты молчишь? Ты прекрасно знаешь, в кого я такая... хладнокровная бестия. Любовь сделала меня сильной. Боль сделала меня любящей. Да, мы с тобой одной крови: ты и я... Только мамины «уроки» мы выучили по-разному...

- Ах, ты... - мужчина рванулся в ее сторону, но она не шелохнулась, встречая его яростный взгляд ледяным спокойствием.

- Ну... давай, - вкрадчивым шепотом произнесла Маркиза. - Бей. - Харон занес руку, а девушка подалась вперед. Макс знал этот психологический прием, опробованный на нем самом, но, в отличие от него, рука Харона не дрогнула... Хлесткий удар отбросил Маркизу к батарее, и Макс услышал, как она стукнулась затылком о трубу, видел, как потекла кровь из нечаянно прокушенной губы.

- Не смей. Порочить. Память. Брата! - чеканил он, хлеща девчонку по щекам, плечам, груди — куда попадала рука. - Он не был слабым. Никогда! Знаешь, кем ты была для него?!! - заорал мужчина ей в лицо, но следующая фраза прозвучала уже уставшим, надтреснутым голосом. - Ты была его Музой… превратившей его в пепел. Потому что, когда любовь превращается в жажду обладания — она перестает быть радостью. Она становится болью. Он безумно желал тебя. - Он поднял на нее глаза, и боль от воспоминаний о брате сменила ярость. - И, знаешь, я, наверное, доставлю ему такое удовольствие! Потому что он – это я, - он схватил со стола ножницы и срезал державший Маркизу скотч, швыряя ее саму на лежащего на полу Макса...

Максим вздрогнул, когда упавшее сверху тело выбило из его легких воздух, а Харон вжал девушку лицом в его грудь.

- Сейчас я тебе устрою ласку и нежность... - приговаривал он под треск разрывающейся одежды, а потом Максим увидел лицо Маркизы. Сухие, блестящие словно стекло глаза, сжатые челюсти, выступившая венка на виске, дыхание, сбивающееся под дерганый ритм грубых толчков... Максима трясло, словно в лихорадке, ведь он воочию наблюдал со стороны то, что вчера сделал с Иваном, чувствовал всем телом каждый вздох девушки, каждый ее всхлип, и каждый толчок озверевшего психа...

И больше ни звука, кроме тихо влившихся в ухо Макса слов:

- Молчи...

***

- Вера, а что, если уже позд...

- Не смей даже думать! - Леди рявкнула на брата так, что Иван, заснувший на заднем сидении, открыл глаза. – Мы ведь сообщили ментам адрес. Туда уже выехали. Если мы приедем раньше – значит, будем думать, что делать, на месте. Марк обернулся к басисту:

- Ты как?

- Холодно, - буркнул тот, натягивая пайту. – Куда мы едем?

- К Харону, - коротко ответила Вера. – Лучше расскажи, что произошло после концерта. – Парень потер плечо, на которое пришелся удар при падении, и сказал:

- Да не знаю я. Я шел по коридору. Потом меня кто-то за шкирку схватил и об стену приложил. Когда я начал сопротивляться – получил разряд электрошокером и вырубился. Очнулся уже здесь.

- Макс пропал, - сказал Марк, и увидел, как дернулись губы парня.

- Что же это за гребаная херня происходит… - бормотал Иван, пытаясь унять дрожь в руках. – Как меня это достало. Что этим уродам неймется, лезут, как грибы после дождя… Маркиза… Макс… еще кого у меня заберете? И зачем вообще он забрал именно его?! У него ведь был я?! - и тут Марк посмотрел на сестру, понимая.

- Метка... Он перепутал его со мной... Он увидел метку, и подумал, что...

- О, боже... - еще больше побледнел Иван. - И ведь это я... Я своими руками ее поставил. И теперь...

Вера кидала взгляды в зеркало заднего вида, и понимала, что еще чуть-чуть, - и у парня начнется самая настоящая истерика. Она незаметно сделала знак Марку, и тот на ходу перелез через кресло на заднее сидение, усаживаясь рядом с Иваном.

- Не надо, Марк… я в порядке, - чуть отодвинулся тот.

- Я вижу… Тебе бы полежать, выспаться нормально… - и Марк, не обращая внимания на сразу начавшееся ворчание, натянул на плечи басиста покрывало, плотно приматывая его руки к бокам.

- Что ты делаешь? – нервно дернулся Иван, но медбрат уже повернул его спиной к себе и обнял.

- Глаза закрывай, - с теплым выдохом прозвучало в затылок. – Помнишь? Я – это она… все хорошо. – Марк почувствовал, как чуть вздрогнули плечи, и басист опустил голову на грудь, занавешивая лицо волосами.

- Если он их убил, я… - начал Иван, но к губам плотно прижалась ладонь Марка.

- Молчи.

***

Макс видел, как Харон поднялся, оставляя девушку лежать, уткнувшись лицом ему в шею, как он нервно заправляет в джинсы рубашку, как ходит по комнате, трет висок и проклинает мигрень, а потом резко останавливается и смотрит в окно.

«Что-то произошло», - парень напрягся, делая знак Маркизе. Девчонка сползла с него, подбирая одежду, и Макс отвел глаза, чтобы не смущать ее еще больше. В ванной зашумела вода, а когда Маркиза вышла, ничто, кроме припухшей губы, не указывало на то, что сейчас произошло. Харон обернулся, обшарил ее оценивающим взглядом, ухмыльнулся, и шагнул к Максу, освобождая его ноги.

- Вставай, - прошипел он, и в спину парня уперся электрошокер. - Или придется опять волочь тебя за ноги. - Он толкнул его к выходу из комнаты. - И ты тоже, - толкнул он Маркизу, - попытаешься сбежать — я буду держать кнопку шокера, пока он не сдохнет... Выходи, и поднимайся на крышу. И не смей подходить к краю.

Маркиза бросила взгляд в окно, но ничего не успела увидеть, потому что Харон толкнул ее к двери.

- Пошла! - и девчонка стала быстро надевать обувь, напряженно наблюдая за Максимом и Хароном...

На крыше было ветрено. Мигом растрепались волосы, и Маркиза плотнее закуталась в кофту. Оглядываясь, она чуть не споткнулась о прикрытые брезентом строительные качели с мотками веревок с карабинами, и листы утеплителя, оставленные рабочими. Харон заставил Максима встать на колени возле одной из вентиляционных шахт, снова приматывая его руки скотчем к железным прутьям.

- Сядь рядом, - скомандовал мужчина Маркизе, и осторожно, таясь, глянул за край крыши. Выругавшись, он схватил девчонку за запястье, подтянул ее к себе, и она оказалась стоящей на коленях лицом к лицу со своим мучителем.

- Ненавидишь меня... - прошептал он, убирая растрепанные пряди ей за уши. - Желаешь мне смерти?

- Одного брата я уже убила, - тихо ответила она. - Потому что, входя и выходя, нужно плотно закрывать за собой дверь в хаос. Будешь выходить — плотнее закрой свою...

- Ты не понимаешь? - устало спросил он. Моя дверь закроется, когда ты перестанешь дышать... Я отпущу парня, но ты — прыгнешь. - Он смотрел ей в глаза. - Мне нечего терять, сестричка... Уже приехали менты, и в этот момент, скорее всего, уже взломали дверь в квартиру. Меня ищут, и жизнь твоего меченого зависит только от твоего решения. От смелости шагнуть за край... Сделай выбор.

- Ты ведь уже сделал свой, правда?

- Да. Когда убил нашу мать... - Маркиза обвела дрожащими пальцами линию его брови, вглядываясь в почти черные глаза с красными жилками лопнувших сосудов в уголках.

- Мой брат. Мой убийца. Ты будешь моим Проводником... Харон1? - он приблизил свое лицо так, что она ощущала его дыхание, и закрыла глаза, чувствуя, как касаются подрагивающих век его губы. Мужчина поднял ее с колен и подтолкнул к краю крыши.

Максим видел, как Маркизу шатает, как она не сводит с него глаз, и как отплясывают на лице дрожащие губы.

- Можно... я... попрощаюсь? - спросила она Харона. Тот кивнул, внимательно следя за каждым движением девушки, и Маркиза подошла к Максиму, обнимая. - Он тебя отпустит. Я дам ему то, чего он хочет. Его возмездие.

Парень чувствовал, как его глаза наполняются влагой.

- Неужели ты готова шагнуть? Тяни время, Маркиза... Ты же можешь придумать хоть что-нибудь... Ты же... А Ванька... - он замолчал, когда она прижалась к нему щекой, гладя по растрепанным светлым волосам и, уже вставая, произнесла:

- Живи...

Бегом, прыгая через несколько ступенек, Иван и Марк поднимались по лестнице. У распахнутой двери квартиры Харона уже стояли несколько человек в форме, но, судя по их разговорам, квартира была пуста.

- На кухне электрочайник только закипел, - сообщил один из мужчин, игнорируя двух парней, поднимающихся по ступенькам. Иван, стараясь казаться спокойным, пересек лестничную площадку, а Марк последовал за ним. Когда они отошли, басист молча показал пальцем наверх.

- Он мог потащить их только на крышу. Сюда ближе всего...

Приоткрыв дверь, Иван осторожно заглянул в щель. В нескольких метрах от выхода на крышу стоял Харон, что-то говоря Маркизе.

- Она жива! - обернулся он к Марку, и тот с облегчением вздохнул.

- А Максим где? Тоже там? Ты видишь его? - Иван покачал головой.

- Что-то непонятное происходит... - занервничал парень, когда бледная, как стена, Маркиза скрылась за вентиляционной шахтой. - Нужно что-то делать... Беги, зови ментов, сами мы можем только напортить.

Пока Марк спускался, Маркиза снова показалась из-за бетонной трубы и пошла к краю.

«Что ты делаешь? Что?!! » - хотелось заорать Ивану, когда девушка встала на бортик.

- Отвяжи его, - сказала Маркиза, и кивнула на вентиляционную шахту.

«Макс? Там Макс?! » - Харон тоже скрылся из вида, но, спустя несколько секунд появился, таща хромающего Максима, приставив к горлу нож, которым, видимо, только что срезал держащий парня скотч, остатки которого лохмотьями висели на запястьях.

- Прыгай, сестричка... - твердо произнес мужчина, но тут Иван услышал, как приближаются шаги нескольких человек и, отодвигая его в сторону от двери, на крышу, пригибаясь, выскочили двое в форме.

- Стоять! Бросить оружие! - события стремительно понеслись вперед. Харон повернул Максима и прикрылся им, как щитом.

- Не подходите. Или я его убью. - Голос мужчины звучал спокойно. - Прыгай, сестра. И я сдамся. И пацана твоего отпущу. Прыгай!

«Он думает, что Макс её?.. » - Иван чувствовал, как холодеет внутри, как в горле стучит пульс. Он наполовину высунулся из-за двери и приподнял брезент...

Стоя на бортике крыши, Маркиза смотрела только на Максима.

- Прыгай, сестра. И я сдамся. И пацана твоего отпущу. Прыгай! - звучал голос Харона. - Прыгай, или я перережу ему горло, как ты сделала с братом! - заорал он, теряя самообладание. В этот момент из-за вентиляционной шахты выскочил Марк, с воплем повисая на руке Харона. Раздался выстрел. Харон сделал шаг назад, роняя нож. Железный жгут ограждения уперся ему под колени и загудел, раскачиваясь. Маркиза тоже вздрогнула и пошатнулась, заваливаясь назад в тот же момент, когда тело брата полетело вниз... Уже не ощущая опоры под ногами, Маркиза увидела, как расширяются зрачки Харона, летящего вниз, но тут её дернуло вверх, и она повисла вниз головой, читая по окровавленным губам брата всего одно слово:

- Живи...

…Максим откатился в сторону в тот момент, когда Марк с криком бросился на Харона. Оглушительный выстрел заставил его прижаться к усыпанному стеклом рубероиду, а потом мимо, словно вихрь, пронесся Иван с распахнутыми от ужаса глазами. Когда же Макс повернул голову, парень исчез за бортиком крыши, и по витому железному пруту змеёй зашуршала веревка.

- Держи-и-и!!! – в истошном крике он узнал голос Марка, и метнулся к краю, хватая веревку, только потом услышав продолжение фразы: - Она не закреплена…

Максима потащило к бортику, но он уперся в него ногами, вцепившись в раскалившийся в ладонях жгут, стирающий кожу до мяса. А потом напряжение на руки уменьшилось, и он похолодел от ужаса, что кто-то там, за краем, не удержался… Но это Марк схватился за веревку и стал тянуть. Подоспевший полицейский тоже впрягся, помогая, а его напарник подбежал к бортику, и посмотрел вниз.

- Девчонку поймал! Успел! – радостно сообщил он, перегибаясь через ограждение и берясь за одежду висящего вниз головой Ивана. – Держишь ее крепко? – спросил он, но парень молчал.

- Тащи их! Потом расспросишь! – рявкнул не своим голосом Максим.

…Иван висел вниз головой, оглушенный стуком собственной крови в висках. Пальцы мертвой хваткой сжались на щиколотке девушки, и он стиснул зубы, чтобы не орать, потому что чувствовал, что от рывка вывихнуло плечевые суставы обеих рук, а веревка до крови врезалась в живот. Когда же за штанину, а потом и за пояс джинсов его стали осторожно вытягивать вверх, и чья-то рука перехватила Маркизу за вторую ногу, парень, ощущая, как боль чуть ослабевает, соскользнул в спасительную темноту…

Очнулся он уже лежа на крыше. Вправленные Марком суставы болели, в области поясницы все горело, но когда он почувствовал, как его шею обвивают руки, боль отступила, и к первой паре рук присоединилась еще одна, обнимая его крепче.

- Маркиза… ты – мой вечно ускользающий сон, но я тебя поймал…

…Девушка смотрела вниз. Туда, где, изломанное падением, лежало тело Харона, и глаза, впервые за этот долгий день, намокли от слез. Маркизе даже показалось, что она слышит смех. Кто же может смеяться в такой момент? Разве что изломанная судьба целой семьи. Мать, братья…

«Нам дается ровно столько, сколько мы можем вынести? Мне хватит… Моя Муза дает мне силы жить. Пусть у нее нет крыльев, за то очень сильные руки…»

Когда девчонку втащили через бортик, к ней, чуть не сбив полицейского с ног, бросился Марк. Он ничего не сказал, просто вцепился в нее, спрятав мокрое лицо в растрепанных волосах.

- Маркиза… - она услышала голос Максима. – Сумасшедшая… Ты зачем встала туда, если вестибулярка у тебя никакая! – шипел он, обнимая ее. – Дура! Дура…

- У меня не было другого выбора, Макс.

- А если бы Ванька не успел?! Тоже, придурок! Он же прыгнул за тобой, даже не закрепив веревку!.. – Максим ругался, но, чувствовалось, что это только для профилактики, что он до безумия счастлив, но просто боится по-другому выразить рвущуюся из груди радость.

- Ты лучше подумай об этом иначе, Макс… - посмотрела она ему в глаза. – Если бы он толкнул тебя… Что было бы тогда? – парень молчал. – За мной бы последовал только Марк… - она погладила по-прежнему молчащего Марка по волосам, - а сколькие бы последовали за тобой?..

Эпилог

«Легко лететь, когда кто-то рядом помогает взглядом…»

/гр. Мураками «Мы сделаны из чуда»/

«Играй, играй, музыкант, играй!

Не можешь играть - пой!

Все дороги ведут в рай,

Только знай: каждого - в свой»

/Фрик кабарэ бэнд «Серебряная свадьба» - «Музыкант»/

Когда стало известно, что сразу двое участников группы «Эпидемия» покидают ее, форум на официальном сайте, группы социальных сетей, рок-пресса – все пережевывали эту новость, окрашивая ее совершенно разными эмоциями. Фаны ныли и писали жалостливые посты с просьбами. Кто-то пророчил полный развал группы, а кто-то говорил, что это очередная «пиар-акция» для продажи нового альбома, и скоро все будет по-старому. И только несколько человек знали, что в действительности руководило и вокалистом, и скандально известным басистом…

***

- Ванька…

- Мм? – парень оторвался от чтения очередной статьи о покинутой им группе.

- А виски у тебя совсем седые…

Маркиза перебирала серебристые волосинки, прикасаясь губами к поползшему вверх уголку его рта.

- Тебе не нравится?

- Нравится, мой Ловец Снов… Но… Ты мне кое-что обещал, помнишь? – озорной взгляд карих глаз тепло скользнул по лицу девушки.

- Помню. – Он отложил журнал, встал из-за стола и, пройдя по коридору, тихо приоткрыл дверь, заглядывая в комнату. Снова посмотрев на девушку, он приложил палец к губам.

- Тсс… - Иван вошел в комнату. Сквозь окно, занавешенное бежевой шторой, пробивались солнечные лучи. Он подошел к дивану и присел на край, любопытно заглядывая за отворот одеяла. – Соня. Дрыхнешь еще? Уже обед… - тихо сказал он, наклоняясь над спящим блондином.

- Так чего не разбудил? – раздалось недовольное ворчание.

- Вот. Сейчас разбужу… - прошептал Иван в его приоткрытые губы, тут же прижимаясь к ним своими.

- Мм… ну, Ванька… - завозился в одеяле Макс. – Что за телячьи нежности с утра?

- Тебе не нравится?

- Нравится.

- Тогда чего ворчишь?

- Привычка… - Максим повернул голову, встречаясь взглядом со стоящей в дверях улыбающейся Маркизой.

- Не сердись, Макс. Эту песню попросила я… Пой.

15. 02. 2012 г.

⇐ Предыдущая 11 12 13 14 15 16 17 18 1920