Один взгляд

17 ноября 1994. Хогвартс.

Замок почти не изменился. Где-то новая черепица на крыше, где-то новые витражные стекла, пара-тройка новых переходов, а в целом… все то же. Будто само время не властно над этим местом.

Салазар стоял на опушке Запретного леса и смотрел на древние стены, которые сам когда-то помогал возводить, а вокруг ярким хороводом оживали призраки прошлого.

— Ри-ик! За-ар! Проклятье! Куда эти двое опять подевались?! — Хельга, по-обыкновению облаченная в мужскую одежду, оглядывает окрестности, сидя верхом на гигантском фестрале.

А Салазар прижимает хохочущего Годрика к дереву, зажимая ему рот ладонью.

— Нас здесь нет.

И смешинки в зеленых глазах мгновенно сменяются нарастающим возбуждением. Горячие руки скользят по спине, проникая под рубашку.

Пальцы невольно коснулись ствола ближайшего дерева. Десять веков… А кажется, что шершавая кора все еще хранит тепло его тела. Взгляд скользнул дальше, к серебрящейся под бледным ноябрьским солнцем кромке Черного Озера.

— А я говорю — никаких русалок! Только нежити нам в школе не хватало! — Хельга гневно поджимает губы.

Ровена раздраженно закатывает глаза.

— Мерлин, с этой женщиной невозможно разговаривать! Зар! Ну хоть ты ей скажи, что русалочья чешуя и волосы — ценнейший ресурс! Зелья, артефакты, я уже не говорю о том, что это прекрасный материал для изготовления волшебных палочек! А они согласны предоставлять нам все это бесплатно, если только мы позволим им поселиться в нашем озере!

Салазар, полусидящий в тени раскидистого дуба и лениво жующий травинку, неопределенно пожимает плечами.

— И что это должно значить? — подозрительно щурится Ровена.

— Это должно значить, что он категорически плевал на ваши разборки! — раздается рядом жизнерадостный голос. — А о чем, собственно, речь?

— Рик! — идеальное двухголосье эхом проносится над водой.

— Скажи ей!..

— Нет, ты ей скажи!..

Салазар отвернулся от озера, и в поле зрения возникла потемневшая от времени Астрономическая башня.

— Видишь ту звезду? — низкий голос Рика звучит прямо над ухом, теплое дыхание согревает кожу. — Вон ту, самую яркую?

— Вижу, и что? — Салазар никогда особо не увлекался изучение ночного неба.

— Представляешь, вот мы сейчас стоим здесь, смотрим на нее, а ведь когда-то, возможно, много веков назад, кто-то другой стоял на нашем месте и так же смотрел на нее… И пройдет еще множество столетий, нас уже давно не будет, а она так же будет гореть в небе, и кто-то будет смотреть на нее вместо нас…

— Все когда-нибудь заканчивается, — усмешка скользит по губам. — Даже твои любимые звезды иногда рано или поздно гаснут.

— А что если нет? — внезапно спрашивает Рик, и Салазар непонимающе оборачивается.

— Что «нет»? Не гаснут?

— Что если есть способ продлить человеческую жизнь? Нашу жизнь? Что если возможно сделать так, что и через десять веков мы будем смотреть на эту звезду, а не кто-то другой?

Салазар смотрит недоверчиво.

— Только не говори, что ты тоже поддался этой золотой лихорадке и загорелся идеей философского камня…

— Нет, я о другом, — в глазах Рика мелькает какая-то странная, почти незнакомая эмоция. — Я говорю о по-настоящему долгой жизни безо всяких ограничений и условий! Вечная молодость, бессмертие, которое не зависит от формул и эликсиров!

— Мечтатель, — снисходительно. — Если бы это было возможно…

— Ты бы согласился? — Рик смотрит прямо в глаза, и он внезапно понимает, что это серьезно. — Зар, скажи, мне правда важно это знать. Ты бы хотел прожить бесконечно-долгую жизнь со мной?

Его взгляд почти обжигает, и весь сарказм испаряется, как утренняя роса на солнце.

— С тобой.

Салазар запрокинул голову, устремив взгляд сухих покрасневших глаз в бледно-голубое небо. Туда, где не было ни старого замка, ни леса, ни озера. Какая ирония… Место, которое когда-то было его домом, которое он по-настоящему любил, на многие столетия стало его проклятием.

Здесь терзающие его воспоминания оживали с новой силой, заставляя жалеть о некогда принятом сгоряча решении.

Забавно. Он прожил с десяток человеческих жизней, путешествовал, знакомился, увлекался кем-то, работал, развлекался, радовался и разочаровывался… Но только та, самая первая, жизнь до сих пор казалась ему настоящей.

У всего есть своя цена…

***

— Волнуешься? — Гермиона нашла его на подоконнике в коридоре.

Гарри сидел, прислонившись спиной к стенке оконного проема, и смотрел куда-то вдаль.

— А? — при ее появлении он вздрогнул и сфокусировал на ней взгляд. — Да… Слушай, — он вдруг схватил ее за рукав и притянул поближе, — тебе не кажется, что там кто-то стоит?

— Где?

— Вон там, на опушке… Не знаю, у меня такое странное чувство, как будто там кто-то есть…

Гермиона выглянула в окно, а затем посмотрела на друга с тревогой.

— Там никого нет, Гарри. С тобой все хорошо?

— Да… Показалось, наверное, — он снова откинулся на стенку.

Показалось. Почудилось. Померещилось. Сколько раз он объяснял этим всякие странности, преследовавшие его со дня возвращения в Хогвартс?

Возвращения? Нет, приезда. Впервые он увидел сияющий огнями замок первого сентября девяносто первого… или нет?

Или впервые он увидел это место, когда никакого замка еще и в помине не было?

— У простецов ушли бы на это десятилетия…

— Как хорошо, что мы не простецы!

Далекие, почти забытые голоса звучали в голове, напоминая о чем-то очень важном. О ком-то…

— Поверить не могу, что позволил втянуть себя в это.

— Да брось! Вот увидишь, будет весело!

Гарри почти физически ощутил чужое плечо под своей ладонью. Нужно вспомнить. Он обязательно должен вспомнить. Это чертовски важно!

— Эй, — Гермиона коснулась его руки, отвлекая от странных мыслей. — Ты бледный совсем… Ты хорошо себя чувствуешь?

— Да, — Гарри решительно тряхнул головой и спрыгнул с подоконника. — Все отлично! Когда там обед? Я жутко голодный!

***

— Итак, дамы и господа, Виктор Крам превосходно справился с заданием! Посмотрим, чем же удивит нас наш четвертый и самый юный чемпион!..

Салазар стоял в первом ряду одной из трибун и пристально следил за худым черноволосым подростком, идущим к загону с драконицей.

Следил и с каждой секундой убеждался, что все это лишь очередная ошибка. В Гарри Поттере не было ничего от Рика. Ни его уверенной, гордой осанки, ни хищной, кошачьей грации, ни природного магнетизма… Обыкновенный испуганный мальчишка, невесть как вляпавшийся в очередное приключение.

— Акцио «Молния»!

Салазар хмыкнул. Забавный ход. Интересно, что идея призвать метлу пришла в голову именно ему, а не профессиональному игроку в квиддич…

Додумать эту мысль он не успел. Потому что в этот момент Гарри Поттер взлетел в воздух, и замершего на трибуне Салазара будто током обдало.

Он даже не понял толком, что это было — секундное движение плеч, поворот головы или что-то еще — но на мгновение на месте нескладного мальчишки появился вдруг Годрик с его бесстрашной стремительностью, ловкостью и бешеной любовью к полетам.

Салазар почти наяву увидел развевающиеся медные волосы, сильные руки, сжимающие древко метлы, напряженную спину…

Наваждение пропало так же быстро, как и появилось, а он еще долго смотрел перед собой остановившимся взглядом, пытаясь понять, что это было.

Знак? Мгновенная ассоциация? Самообман?

Последняя версия казалась наиболее убедительной. Сколько раз он вот так обманывался, находя в самых разных людях черты того единственного человека, ради которого до сих пор жил? Сколько раз выдавал желаемое за действительное, а потом мучительно расплачивался за очередную ошибку, собирая себя буквально по кусочкам? Он сбился со счета. Так стоит ли снова добровольно обрекать себя на это?

— А разве ты можешь иначе? — негромко спросило сердце голосом Фламеля.

И Салазар тут же понял — нет. Не может. И никогда не сможет. Потому что Рик — его, весь целиком, живой или мертвый, а свое он никому не отдаст. И будет искать, пока не найдет или пока не закончится его чертова вечная жизнь. И будет надеяться, снова и снова склеивая свою надежду из осколков. И будь проклят этот Поттер, летающий с такой скоростью, что совершенно невозможно ничего разглядеть…

И не успела последняя мысль до конца оформиться, как мальчишка наконец завладел злосчастным яйцом и вылетел из загона, буквально кубарем скатившись с метлы.

Вот она — возможность.

Салазар стремительно сбежал вниз по ступенькам с твердым намерением разглядеть поближе удачливого Героя, и вдруг почувствовал, как в кармане нагрелась напоминалка.

Взгляд мгновенно метнулся к наручным часам.

— Дьявол!

Встреча с австрийским министром магии. Сегодня. Со всеми этими снами и знаками он совершенно забыл о делах.

Салазар посмотрел на окруженного толпой друзей и репортеров Поттера. Мальчишка никуда не денется, а вот переговоры с министром были назначены еще полгода назад. Впрочем…

Он коротко взмахнул палочкой, набросив на Поттера слабенькие, но необнаружимые, сигнальные чары. Теперь, по крайней мере, он узнает, если тому будет грозить что-то серьезное.

Напоминалка в кармане возмущенно завибрировала. Салазар закатил глаза.

— Да иду я, иду…

***

Июнь 1995. Нью-Йорк. США.

Основополагающий закон мироздания — чем меньше у человека времени, тем больше у него возникает неотложных дел.

— Зар?

Маргарет Джонс — одна из немногих, к кому Слизерин действительно хорошо относился в этом столетии, она же периодически его друг, психолог и собутыльница — сунула голову в гостиную скромненького пентхауса, который временно занимал ее друг-клиент-и так далее по списку, и застала там изумительную картину.

Салазар — босой, растрепанный, в одних джинсах, сидел по-турецки на светлом пушистом ковре, умудряясь одновременно разговаривать по маггловскому мобильнику, который держал рукой, стационарному телефону, который прижимал ухом к плечу, и сквозному зеркалу, которое парило перед ним. Помимо этого он еще периодически что-то диктовал летающему возле него прытко-пишущему перу, а свободной рукой стучал по клавишам стоявшего рядом ноутбука.

— Да, презентация назначена на завтра… Три грамма печени тритона и корень златоглазки… Нет, Макс, это я не тебе, не забудь подготовить прайс-листы для покупателей… Нет, это у тебя склероз, Шарлин, матч по квиддичу через две недели… Вот этот, — кивок сквозному зеркалу, — помешивать против часовой стрелки до появления перламутрового отлива… Я отправил все сводки тебе на почту…

И все это совершенно спокойно, без тени раздражения или паники.

—…да, Макс, буду к трем, — мобильник был благополучно отброшен в сторону. — Получил? Отлично. Прочтешь, перезвони, — второй телефон полетел туда же. — Шарлин, смирись, в твоем возрасте такое бывает. И выброси, ради Мерлина, это платье, цвет отвратительный, — зеркало погасло и мягко спланировало на ковер. — Разлить по флаконам и настаивать в течение недели, — Салазар, все еще печатавший что-то в компьютере, не глядя выхватил из-под пера клочок пергамента и протянул остановившейся рядом с ним Марго. — Держи. Твое зелье от солнечных ожогов. И больше не приставай ко мне с этой фигней.

— Вау, — оценила та, пробежав глазами рецепт. — Давненько я не видела тебя таким активным… Тяжелый день?

— Тяжелый век, — отозвался Салазар, ударил последний раз по клавише, захлопнул крышку ноутбука и взял в руки одну из валяющихся рядом папок. — Кофе? Виски? Кровь?

— Первая отрицательная?

— В холодильнике, вторая полка, — он вернулся к изучению бумаг, — а мне кофе. Двойной.

— Слушай, — задумчиво протянула Марго десятью минутами позже, устроившись рядом с ним на ковре, — вот мы с тобой сколько знакомы, лет восемьдесят? А я все понять не могу, на кой оно тебе надо?

— Что? — Салазар отвлекся от документов.

— Да вот это все, — она обвела жестом разбросанные средства связи и папки. — Работа… дела… весь этот геморрой?

— А чем мне, по-твоему, заниматься? — поднял бровь Салазар. — Лежать на диване и покрываться мхом?

— Ну-у… путешествовать?

— Найди мне место на глобусе, где я еще не был.

— Развлекаться?

— И через год отупеть до состояния лукотруса.

— Ой, не знаю, — вздохнула Марго, — если бы у меня была такая куча денег, как у тебя, я бы ни дня не работала…

— Да вы, вампиры, вообще народ ленивый. Особенно в возрасте.

— Эй, мне, между прочим, еще и двухсот нет! — возмутилась Марго.

— Серьезно? — Салазар окинул ее критическим взглядом. — А так и не скажешь…

— Хам! — она стукнула его одной из папок. — Противный ты, уйду я от тебя!

— Будешь уходить, захвати мусор.

Марго закатила глаза.

— Невозможный человек! Даже поругаться с тобой толком не выхо…

И в этот момент в воздухе вокруг них разнесся тонкий переливчатый звон. Будто тысяча крошечных колокольчиков качнулись на ветру. Салазар резко вскинул голову и замер. Марго подняла брови.

— Это что?

— Это сигналка…

— Ага. А сигнал откуда?

— А сигнал от… черт! — он внезапно вскочил на ноги, одновременно призвав откуда-то рубашку. — Поттер!

— Кто? — не поняла Марго.

— Долгая история, — отмахнулся Салазар, уже полностью одевшись, и поймал подлетевшую к нему со стола волшебную палочку. — Будут звонить по зеркалу, скажи, что я временно недоступен.

— А если по телефону?

— А телефон справляется с этим сам.

Миг — и Марго осталась посреди гостиной в полном одиночестве.

***

Июнь 1995. Литтл-Хэнглтон.

Откровенно говоря, аппарируя через полмира на зов сигнальных чар, Салазар не ожидал обнаружить себя на кладбище.

Еще меньше он ожидал увидеть на маггловском кладбище толпу волшебников в черных мантиях с капюшонами.

И уж совсем не ожидал увидеть Гарри Поттера, примотанного веревками к одному из памятников и с раной на руке.

Вроде, жертвоприношения уже пару веков как вышли из моды…

Салазар набросил на себя дезиллюминационные чары и подошел поближе. Оказалось, толпа в капюшонах стояла кругом не просто так. Они внимательно слушали вдохновенную речь своего лидера — судя по всему, чем-то крайне недовольного.

—…и никто — никто! — из вас не попытался найти меня! Один лишь Хвост вернулся, да и то из страха…

И в этот момент Салазар внезапно поймал взгляд Поттера, каким-то чудом разглядевшего его под чарами. Поймал — и застыл на месте, боясь поверить в то, что видит. Боясь, что это лишь иллюзия, игра света… но нет. Секунды сменяли друг друга, а наваждение не исчезало.

С испуганного, совершенно незнакомого лица на него смотрели глаза Рика.

Сердце пропустило удар и оборвалось, оставив в груди звенящую пустоту. Захваченный этим невозможным мгновением Салазар не сразу заметил, что речь главного мага завершилась, и все собравшиеся обратили свои взгляды к связанному пленнику. Но это было уже не важно. Не родился еще тот маг, который мог бы встать между Салазаром Слизерином и его целью.

С трудом отведя взгляд от таких родных и знакомых зеленых глаз, Салазар резко опустился на одно колено и направил кончик палочки в землю. Сверкнула короткая вспышка. И в ту же секунду все, кто стоял ногами на земле, рухнули обездвиженными, включая красноглазого оратора.

Еще один короткий взмах — и веревки, державшие пленника, исчезли.

Салазар подошел к памятнику и, глядя в глаза Гарри, протянул руку.

— Идем со мной.

⇐ Предыдущая 1 2 3 456 7 8 9 10 Следующая ⇒