Интерлюдия 21 страница

Когда запустили лопасти, медсестра надела на него наушники, отрезав от внешнего шума.

- Ты в порядке, Джек? - спросил Черчилль через переговорник, сопроводив вопрос жестом.

Джек кивнул:

- Да. – Просто опустошён и убит горем. Большое дело.

Когда вертолет взлетел, Джек прикоснулся пальцами к иллюминатору. Крыша больницы быстро превратилась в мелкую точку и исчезла. Они направлялись к аэродрому.

Прощай, Ди. Я уже по тебе скучаю.

В следующий раз Джек опять проснулся в больничной палате. Как обычно, рядом дежурил Черчилль, но только теперь они находились в другом городе, а за окном темнела ночь.

- Господи, я что, продрых весь полет? – прохрипел Джек.

Черчилль вскочил, уронив книгу, которую читал:

- Черт… Да, медсестра ввела тебе успокоительное.

- Мы в Олбани?

Тот усмехнулся:

- Мы не собирались везти тебя в Олбани, Джек. Это лишь кодовое слово на случай прослушки.

- Так где мы?

- Ты теперь живешь в Портленде. Добро пожаловать.

- Мэн?

- Орегон. – Джек вытаращил глаза. – Знаю, далековато.

- Господи!

- Ты пробудешь в больнице еще минимум неделю, потом я покажу тебе твой новый дом.

- У меня есть работа? Как меня теперь зовут? Что у меня с деньгами? Как я…

Черчилль поднял руку:

- Т-с-с. Мы еще успеем все обсудить. Я все устроил, не переживай. Но если ты хочешь знать свое имя, то читай. – Он протянул водительское удостоверение.

Джек посмотрел на лицензию штата Орегон, где рядом с его фотографией значилось имя, принадлежащее ему лишь наполовину. Джек Дэвис. Просто. Обыденно. Скучно.

Безопасно.

В стране тысячи, если не миллионы Джеков Дэвисов, разве возможно отыскать парня с таким именем?

Даже если он сам хочет, чтобы кое-кто его нашел.

Ди проверял свои вещи перед отъездом, когда из соседней комнаты показалась Мег, завернутая в банный халат. Выглядела она еще ужаснее, чем накануне, даже не верилось, что такое вообще возможно. Ди охватил очередной всплеск гнева, когда он увидел, что Петрос сотворил с его другом.

Друг. Единственный друг, кроме Джека. Теперь только ее он сможет увидеть, когда захочет. После десятилетия одиночества его пугала мысль снова остаться одному, и он утешался, что у него хотя бы есть Меган.

- Уезжаешь? – спросила она, позевывая.

- Ага. В Нью-Йорк. У братьев там повсюду сподручные. Осмотрюсь, послушаю, что люди говорят, прощупаю слабые места.

- Я останусь еще на недельку, а потом не знаю. В случае чего – звони.

Кивнув, он похлопал себя по карманам в поисках ключей и растерянно замер:

- Черт, а машины-то у меня нет.

Она протянула ему свой брелок:

- Держи. За счет казначейства. И я бы посоветовала как можно скорее сменить номера. – Мег пожала плечами, отметая все возражения. – Не заморачивайся, мне подгонят другую.

Он взял ключи:

- Ну… ладно.

Они замерли у двери в неловком молчании. Ди чувствовал, что нужно сделать что-то еще, но он не привык к подобным ситуациям.

Меган, улыбнувшись, раскрыла объятья. После минутного колебания Ди ее обнял, стараясь не потревожить раны.

- Береги себя. И держи меня в курсе, - прошептала она.

- Да и…

- Как только приду в норму, проверю, как он там. Ничего не хочешь ему передать?

- Нет. У меня нет для него никаких новостей. По крайней мере, не могу ничего передать через посредника. Даже если это ты.

- Ясно.

Ди задержал взгляд на ее истерзанном лице:

- Спасибо, - произнес он, надеясь, что Мег догадывается о глубине его благодарности.

Она вздохнула:

- Убирайся отсюда, чтобы не смущать нас обоих. – И подтолкнула к двери.

Подхватив сумки с вещами и оружием, он вышел из квартиры.

Разыскав невзрачный таурус Мег на подземной стоянке, Ди подумал о новом рискованном деле, которое ему предстоит и которое все сильнее захватывало. Выехав задним ходом с парковки, он свернул сначала на улицу, а затем на магистраль И-95, ведущую в Нью-Йорк.

Ди нацепил очки Хэла, не отрывая взгляда от дороги. Каждая новая миля отдаляла его от эмоций, мучений и боли, которые он познал в Балтиморе, и возвращала к себе прежнему, каким он был когда-то; замораживала чувства и фокусировала разум на единственной задаче.

Когда Ди пересек границу Мэриленда, его губы тронула мрачная улыбка, которая сулила кое-кому крупные неприятности.

Глава 28

Три месяца спустя...

Джек наблюдал, как малыш трех-четырех лет с вьющимися волосами, одетый в комбинезон и ярко-красную курточку, пытается поднять тыкву, ничуть не уступающую его собственным габаритам. Маленькие ручки не могли как следует ее обхватить, но он, скорчив забавную рожицу, с поистине геркулесовым упорством повторял и повторял попытку.

К малышу подошел мужчина и присел на корточки. Джинсы, серый свитер грубой вязки, дорогие на вид кожаные перчатки, трехдневная щетина, растрепанные волосы – типичный папаша из пригорода на субботнем выезде – он владел этим миром, он знал его.

- Ты выбрал эту, чемпион? – спросил он ребенка.

- Да, папочка, - ответил тот, глядя на отца, который возвышался почти до самого неба и мог сделать все на свете, даже поднять эту огромную тыкву. – Самую большую.

- Хорошо, - улыбнулся мужчина.

Подошла миловидная полная дама с тележкой, за ее руку цеплялась девочка лет шести. Папаша положил приглянувшуюся сыну тыкву в тележку к двум другим.

- Они хорошо подойдут для фонарей. Давайте выберем еще парочку поменьше и поедем к тете Шарон.

- Ап! – подпрыгнув, воскликнул мальчик. Отец наклонился, подхватил и посадил его к себе на плечи. Они вышли, даже не подозревая, что Джек провожает их долгим взглядом.

Он рассматривал тыквы, разбросанные по всему полю, чтобы их выбрали на грядущий Хэллоуин. Зачем я сюда приперся? К чему мне гребаная тыква? Никто не поможет мне вырезать из нее фонарь, никто не посмеется над тем, как топорно у меня получилось.

Он оглядел других покупателей. Семьи, пары, бабушки и дедушки с внуками. Глаз зацепился за двоих мужчин в джинсах и разноцветных свитерах, которые смеялись и шутливо подталкивали друг друга локтями. Джек смотрел, как они уходят, взявшись за руки.

Он вздохнул и тоже поднял большую тыкву. Какого черта? Одинокому человеку тоже захочется вырезать фонарь на Хэллоуин.

- Джек!

Он оторвался от информационной стойки с пугающе высокой стопкой книг и журналов, которые требовалось расставить по полкам. Из подсобки, застегивая пальто, показалась Лидия.

- Да?

- Ты сегодня разгребаешь?

- Увы.

- Мы собираемся в кафе, если захочешь – присоединяйся.

- Я освобожусь где-то через полчаса, встретимся прямо там?

- Конечно, - сверкнула та широкой улыбкой. Торренс, менеджер, ждал у служебного выхода, чтобы выпустить Лидию и других продавцов. – Увидимся позже.

Джек кивнул, улыбнувшись в ответ, и принялся быстро собирать по торговому залу оставленные книги. Фантастика, спорт, история. Он нахмурился, обнаружив кофейное пятно на дорогом издании по истории витражей. «Еще один на свалку в порченый товар, - проворчал Джек себе под нос, - проклятые покупатели».

- Я подойду минут через двадцать, - сказал Торренс, когда Джек проходил мимо него к кассе с ящиками в руках. – Постарайтесь управиться.

- Ладно.

- А вы не проверите еще столы? – крикнул он из другого конца магазина.

- Конечно. – Джек прошел к читальным столам, располагавшимся у секции литературы по психологии. Здесь клиенты частенько бросали объедки. Действительно – на столах валялись книги и пустые кофейные стаканчики. Джек все собрал и отнес на демонстрационный стенд. Голова оставалась приятно пустой.

Черчилль предложил несколько вариантов трудоустройства, и для всех у Джека была довольно экстравагантная специализация. Тем не менее, работа, не требующая каждый день принимать решения, от которых зависела человеческая жизнь, показалась Джеку в некоторой степени привлекательной. По крайней мере, на данном этапе, когда он восстанавливался после ранения и привыкал не только к новому имени, но и к новой судьбе.

Поэтому он выбрал книжную лавку. Он всегда любил захаживать в букинистические магазины, и хотя работа продавца безусловно непроста, все же лучше торговать книгами и журналами, чем, допустим, бытовой техникой или подержанными автомобилями. Так что пока он наслаждался трудовыми буднями. Обычный продавец-кассир. Мирное занятие. Коллеги посмеивались, когда он таким образом его характеризовал, на что он отвечал, что мир – понятие относительное.

Поначалу он опасался, что окажется самым старшим в коллективе, но выяснилось, что напрасно. Тут были и студенты, и люди средних лет, и даже одна эксцентричная дама пенсионного возраста в кожаных шлепанцах, обвешанная яркими оберегами, охотно гадавшая всем желающим на картах таро. Никого не удивил тридцатишестилетний продавец книг.

Джек неделю провел в больнице и еще три провалялся в своей новой трехкомнатной квартире, которую маршалы обставили подобно безликим гостиничным апартаментам. Он все порывался что-нибудь изменить в интерьере, но каждый раз что-то его останавливало.

Не стоит, ты все равно тут не задержишься.

Хотя, кто знает, проведет ли он здесь лишь пару недель, или, может, застрянет на пару лет. Вероятность пятьдесят на пятьдесят. Все казалось слишком сложным. Невозможность заниматься любимым делом. Адаптация к новой личности. Расставание с любимым. Гнетущая неопределённость со временем обернулась бессонницей. Как долго продлится его изгнание и закончится ли оно когда-нибудь вообще?

Коллеги встретили его теплыми улыбками, когда он наконец добрался до местного бара, где они частенько собирались вечерами, чтобы пропустить стаканчик. Джек насторожился, неожиданно заметив Джеффа. У того же сегодня выходной. Двадцативосьмилетний Джефф использовал любую возможность, чтобы поболтать - очевидно, у него имелись личные мотивы. Он был хорошим парнем, довольно симпатичным, очень симпатичным. Однако Джека это уже не интересовало. Не сейчас.

Несмотря ни на что, приятели так и норовили устроить его судьбу. Джек никому не говорил, что гей, но те сами как-то прознали.

Избегая смотреть на Джеффа, он присел рядом с Глорией, она ему нравилась, хотя в свои двадцать два года все еще выглядела как подросток-гот. По необъяснимо странной причине Джек к ней благоволил.

- Привет, красавчик, - сказала она. – Как делишки?

- Да как обычно. Что-то продали, что-то отложили.

- Ты разбиваешь сердечко Джеффа.

- Ничего с ним не сделается, - ответил Джек, покосившись на объект обсуждения.

- Он весь вечер ныл: «Когда придет Джек, когда придет Джек», а ты даешь ему от ворот поворот.

- Вот упертый.

- Может, он отстанет, если ты скажешь, что уже несвободен? – Глория опрокинула рюмку.

Джек на нее вытаращился и прошептал:

- Как ты догадалась? – Дыхание перехватило, он даже не подозревал, что его так легко считали.

- А я не догадывалась, ты сам только что это сказал. Просто предположила.

Он выдохнул. Франциско, ты тупица.

- Заодно подумала, что я придурок. И не ошиблась.

- Вздор. Ита-а-а-к… - она интимно придвинулась ближе, - кто он?

Господи, «это длинная история» звучит так банально.

- Ты его не знаешь.

- Я не имела в виду, что знаю, а спросила, кто он.

- Я… не могу говорить об этом.

Неправильный ответ. Интерес в ее глазах вспыхнул с новой силой.

- Не можешь? Почему?

- Это сложно.

- Только не говори, что он один из тайных женатиков. Нет, погоди… он баптистский священник? Работает в компании Пэта Робертсона, вопит с амвона, пытаясь перевоспитать геев, призывая покаяться и грозя геенной огненной?

Джек усмехнулся над тем, как она попала пальцем в небо.

- Точно. Не в бровь, а в глаз. Хотя я кайфовал, если он поминал Господа всуе, когда меня трахал.

- Ладно, можешь не рассказывать, - рассмеялась Глория.

Он глянул на стойку, собираясь заказать пиво.

- Это не великий секрет, просто мне сложно говорить о нем, когда он далеко и я не могу его увидеть.

- Вы давно не виделись?

- Три месяца.

Ее глаза расширилась:

- Дерьмово.

Джек кивнул:

- Кажется, целую вечность. Вспоминаю о том времени, когда мы были вместе, и порой кажется, что все происходило во сне. – Он вздохнул. – Понятия не имею, где он сейчас.

- Когда вы собираетесь снова встретиться?

- Не знаю. Может, никогда.

Она покачала головой:

- Боже, Джек.

- Прости, но я действительно не могу говорить.

- Мне очень жаль. – Ее глаза наполнились сочувствием. – Что бы там не произошло, это не слишком хорошо.

- Привет, Джек! – Они удивились, что Джефф все же решился подойти и теперь стоял у их столика с щенячьим взглядом, светящимся робкой надеждой. Джек почувствовал себя негодяем. – Как дела?

- Хорошо, - буркнул Джек.

- Пива принести?

- Отвали, Джефф, - отрезала Глория.

Тот тут же скис. Со стороны это выглядело комично.

– Я просто хотел… извините. – Он ретировался, бросив печальный взор на Джека.

- Зря ты так, - сказал Джек тихо, хотя мысленно поблагодарил.

- Переживет.

Меган сидела в гостиной Джека, не зажигая света. Нужно было подойти к нему на улице или подождать, когда он вернется домой, а потом позвонить в дверь. У него же сердечный приступ случится.

Все так, но следовало хранить его инкогнито. Сейчас требовалось соблюдать особую осторожность, да и в глубине души ей хотелось увидеть его реакцию.

Щёлкнул дверной замок, в проеме показался темный силуэт, освещенный тусклыми уличными фонарями. Сумка висит через плечо, вокруг шеи намотан шарф.

Меган включила торшер.

Джек моментально, без суеты, крика, лишних движений выхватил пистолет. Мег даже не уловила, когда он успел подскочить и направить на нее ствол.

- Неплохо. Ты, как я вижу, постоянно начеку, - усмехнулась она.

- Господи, Меган. - Осев и тяжело переведя дух, Джек спрятал оружие.

- Хотя, будь я злоумышленником, не стала бы включать свет, просто из темноты пристрелила.

- Хорошо, что ты не злоумышленница. – Он отбросил сумку и поспешил обнять Мег. Та прижала его к себе, с удовлетворением ощущая, как уверенно он держится после ранения. - Рад тебя видеть.

- Я тоже. Заехала бы раньше, но у меня были… дела.

Отстранившись, Джек с профессиональным интересом оглядел ее лицо:

- Твой хирург хорошо поработал. Шрамов практически не видно.

- Даже едва заметные нежелательны. Как думаешь, они когда-нибудь исчезнут?

- Дай посмотрю. – Он ощупал наиболее выдающуюся вертикальную линию возле уха. - Вот этот не удастся полностью замаскировать. Ты пользуешься кремами, принимаешь витамины? Могу кое-что порекомендовать.

- Да, я перепробовала все, что известно человечеству.

- Пей как можно больше воды, увлажненная кожа заживает быстрее и сводит к минимуму образование рубцовой ткани. – Он улыбнулся. – Отвык давать медицинские консультации. В последние дни я в основном советую клиентам авторов книг для чтения. – Он размотал шарф. – Тебе Черчилль сказал, где я теперь живу?

- Ага.

- Как ты его расколола?

- Хороший минет творит чудеса. – Меган рассмеялась, увидев ошеломленное лицо Джека. – Шучу. Я подвизалась в программу защиты консультантом по предотвращению заказных убийств.

- И в чем заключается работа?

- Приезжаю в офис федеральных маршалов пару раз в неделю и вещаю с умным видом. Да, еще имею доступ к их базам данных.

- Мило. – Он залил кофейник. – Как…

- Я его не видела, - тихо перебила Мег, понимая к чему клонится разговор.

Джек коротко кивнул:

- Понятно.

- Джек, хорошо, что нет плохих новостей, хотя прошло уже три месяца. – Она села на диван. – Все что мне известно – два дня назад он был жив и здоров. Он отправляет мне раз в неделю сообщения, просто чтобы отметиться.

Джек протянул ей чашку кофе:

- Ну, хоть что-то.

- Он глубоко залег. Понятия не имею, в чем заключается его план и как он его реализует.

- Думал, тебя-то он просветил на этот счет.

- Не совсем. Пообещал только отвадить от тебя Домингесов.

- Ненавижу думать, что он ради меня подставляется. Хотелось бы мне самому с этим разобраться.

- Знаю. Но только мы должны ему позволить. Это для него своего рода…

- Искупление, - закончил за нее Джек.

Мег кивнула:

- Да, искупление… Джек, ты в порядке?

Он вздохнул, уставившись в кружку:

- По сравнению с чем?

- У тебя появились сомнения, так?

- Нет, - ответил он слишком быстро.

Меган смущенно откашлялась:

- Это «нет» звучит как «да».

Джек хотел возразить, но нерешительно замолк и покачал головой:

- Не знаю. Некоторые мелочи в последнее время начинают казаться очень важными.

- Например? – Она уже знала ответ.

- Ничего существенного. Например, то, что он убивал людей. Много людей.

- Плохих людей.

- И это его оправдывает? А вдруг кому-то придет в голову, что меня тоже можно убить, просто потому что я гей? Некоторые могут так решить. И это послужит оправданием?

- Есть разница, считать человека плохим, потому что он изнасиловал пятилетнего ребёнка или потому что гей.

- Да неужели? Знаешь, кто был его последним клиентом?

Она кивнула:

- Арт-дилер, который отмывал предметы искусства, награбленные нацистами.

- Парень, вероятно, никому не навредил физически, никого не убил, он был всего лишь арт-дилер. Он заслуживал, чтобы его пристрелили?

- Ты же знаешь - не Ди желал его смерти.

- Нет, но принял контракт, решил, что может убить и обналичить чек. – Джек потер лицо. – Тогда это не имело значения, сейчас же я постоянно думаю – неужели это было на самом деле?

- А ты не уверен, что все происходило на самом деле?

- Не знаю! Иной раз просыпаюсь и думаю, что все мне лишь приснилось. Существует ли он в действительности? Поведай я кому-нибудь нашу историю, меня на смех поднимут – никто не поверит. Да я бы сам себе не поверил.

- Все было по-настоящему, Джек.

- Знаю, мои шрамы – прямое доказательство. – Он не стал продолжать.

- Но ты не уверен, что твои чувства были настоящими, - тихо произнесла Меган.

- Тогда они казались настоящими. Я и он – против всего мира. Не какой-то там роман или кино, а реальная жизнь, неправедный путь, усыпанный пулями, поляризованный, преломляющийся – либо мы, либо они. Я должен был полюбить, чтобы не бояться его, и заставить полюбить себя, чтобы он меня не бросил, не предал.

- Так и было?

- Нет. Возможно. Не знаю. – Он уткнулся в ладони. – Мне бы не хотелось, но боюсь, это именно так. И теперь то, через что мы прошли, даже самое хорошее – разговоры, секс, забота друг о друге, - все представляется испоганенным какой-то смутной, туманной истиной и, кажется, никогда не существовало.

- Ты слишком заморачиваешься.

- Думаешь? Такой уж у меня дар. – Джек опустил руки, и она увидела, как он устал. – Иногда я малодушно начинаю надеяться, что он не вернется и у меня не появится возможность во всем убедиться. Я буду лишь хранить в голове месяцы, что мы провели вдвоем. Со страхом жду, что он совершит что-то ужасное, чтобы вернуть меня в прежнюю жизнь, обеспечить безопасность, а я пойму, что все выдумал и не было между нами ничего настоящего. Или хуже того – все действительно было, но этого недостаточно, чтобы мы остались вместе. Я уже почти согласен не увидеть его снова, чем потерять, как это происходит в обыденной жизни. Как разбегаются обычные люди. Я не хочу, чтобы у нас так же получилось – банально и пошло. Лучше уж погибнуть обоим под градом пуль или кому-то одному, чтобы вечно оплакивать другого, лишь бы не расходиться из-за денег, интимных проблем, сексуальной скуки или из-за чего там еще люди расходятся. – Он откинулся на спинку и закрыл глаза. – С Ди у меня были самые бурные, захватывающие, страстные отношения, но боюсь, если мы окажемся в спокойных условиях, все превратится в рутину... Господи, я тебя совсем заболтал. Извини.

- Все нормально. Твои опасения вполне обоснованы. Но главные слова тут «я боюсь».

- Да.

- Спроси себя – позволишь ли ты победить страху? Конечно, обмануться в собственных чувствах - это ужасно, но гораздо ужаснее признать поражение задолго до боя.

Он поднял голову, чтобы посмотреть на Меган:

- Ты права. Я не смогу отказаться от него лишь потому, что мне страшно. В таких делах всегда страшно, правда?

- Правда-правда. – Меган встала. – Ну, мне пора.

Джек нахмурился:

- Уже?

- Дел по горло. Рада, что ты в безопасности. Я поведаю ему о нашей встрече.

- Передай еще кое-что, - попросил он, проводив ее до двери.

- Если смогу.

- Скажи… скажи ему, что я хотел бы встретиться на Рождество. Семью я увидеть не смогу, и с этим ничего не поделаешь. Скажи, что мне нужно увидеть его хотя бы на несколько часов. Что я на коленях ползал и сопли на кулак мотал.

Она улыбнулась:

- Место встречи?

Джек отвернулся:

- Ди знает.

- Ладно, передам.

25 декабря 2006 года.

Кишки закручивались узлом. Джек провел больше шести часов за рулем по дороге в Реддинг. Он мог бы полететь самолетом, но из-за соображений безопасности выбрал автомобиль и многочасовой переезд из квартиры в Портленде до дома, где блуждали его мечты.

Там за поворотом сейчас покажется припаркованный автомобиль. Или не покажется. Но в таком случае, Ди может быть уже в доме. Вдруг он загнал машину в гараж? Или взял такси? Или свалился с неба?

Джек завернул за угол. Пусто.

Но сейчас только полдень. Может, Ди подъедет позже? Или он не получил сообщение, или проигнорировал просьбу. Да все равно, - Джек почти не верил, что тот приедет, но, тем не менее, не мог отринуть даже призрачный шанс.

Припарковавшись у ограды, он несколько минут сидел неподвижно. Все по-прежнему, только двор опять зарос сорняками. Столько работы псу под хвост.

Джек вышел из машины, достал ключи из щели под фундаментом. Открыв дверь, вздохнул и вошел в мир сюрреалистичных воспоминаний.

Окружающее казалось… странным, учитывая сколько времени он раз за разом прокручивал в голове все события. Он уже запутался – какие детали реальны, какие он выдумал.

Поставив на пол сумку, которую собрал в приступе оптимизма, полной грудью вдохнул застоялый воздух.

Прошел на кухню. Кофейник, стол, французское окно. Задний двор – неопрятный, покинутый. Джек увидел собственный призрак. Вот он учится стрелять, пытается драться. День, когда Ди сказал, что от него пахнет солнцем.

Перед отъездом они все здесь отмыли. Остались, наверное, лишь отпечатки пальцев, да и то, Джек бы не поручился, что Ди не вычистил дом, словно место преступления.

Он заставил себя открыть дверь в спальню.

Джек мог поклясться – на кровати недавно спали. Ведь он лично заправил ее перед отъездом со всей дотошной аккуратностью. Кто-то смял покрывало.

Но не сама постель привлекла его внимание, а записка, которая на ней лежала.

Джек понятия не имел, сколько стоял и таращился на нее. Он уже был здесь, намеренно приехал раньше, чтобы знать, что не застанет меня. Он спал на этой постели.

Он не придет.

Взял онемевшими пальцами записку и сел читать.

24 декабря.

Счастливого Рождества, приятель. Сожалею, что не могу с тобой встретиться – возникли кое-какие заморочки. Я не такой сильный, как ты, и просто не выдержу. Не смогу провести с тобой несколько часов, а потом опять уйти. Когда я оставил тебя на полу того склада, меня словно разорвало на две части, одна из которых осталась там, сейчас я не могу просто пойти и проведать ее, не пришив потерянный кусочек на место теперь уже крепко-накрепко.

Но спасибо, что позвал. Меган сказала, у тебя все хорошо, ты работаешь в книжном магазине – довольно забавно, я даже рассмеялся. Говорит, ты действительно хорошо выглядишь, выздоровел и меньше хромаешь. Это сняло груз с моей души.

У меня все в порядке. Дела идут своим чередом, лишь только оказалось, что все затягивается, как обычно и бывает. Очень жаль, но быстрее не получается, иначе планы полетят к чертям. Тебе, наверное, любопытно, но я не могу рассказать детали. Только знай – как и обещал, я никого не убил, а если все пойдет по плану, то и не придется. Думаю, ты хотел бы это услышать.

Проклятье, я жутко по тебе скучаю. В каждом парне с темными волосами вижу тебя. Не то чтобы заглядываюсь по сторонам, ха-ха, я не смотрю на других парней. Если бы мог управляться со словами, рассказал бы что-нибудь хорошее – что чувствую, о чем думаю. Но не приучен. Ты даже не представляешь, как мне хотелось бы остаться и дождаться тебя. Я должен быть сильным, у нас еще появится шанс.

Не злись, что прокатил тебя, уверен, ты поймешь.

Поверить не могу, что столько написал, похоже, это ты на меня так влияешь, док.

Мне очень многое нужно тебе сказать, но будь я проклят, если доверю это гребаной бумаге.

Скоро увидимся (надеюсь). Ди.

Джек трижды перечитал письмо. Может, в нем есть какой-то секретный код с координатами, где Ди его дожидается?

Господи, ты действительно Тома Клэнси начитался!

Если письмо и содержало шифр, то Джек его не разгадал.

Он завалился на кровать, скинул ботинки, укрылся одеялом. Уткнулся лицом в подушку, улыбнулся, почувствовав лёгкий запах Ди.

Затем встал и скинул всю одежду.

Это странно, Джек.

Ну и фиг с ним. Что хочу, то и делаю.

Он лежал и, закрыв глаза, представлял, как Ди спал тут накануне. Возможно, всего несколько часов назад.

Джек редко позволял себе вспоминать, как они занимались сексом – это слишком удручало. Он обычно дрочил на гей-порно, представляя, что ему делает минет Андерсон Купер. Ди редко посещал его фантазии, вероятно, по той же причине, что не захотел появиться и здесь.

Но сейчас Джек смирился с судьбой. Отпустил себя и расслабился, погружаясь разумом в грязные эротические воспоминания. Спустя несколько секунд почувствовал мучительную эрекцию.

Вот так медленно он отсасывал мне в отеле в Балтиморе. Когда я впервые его трахал, он мельком глянул на меня через плечо, его бедра были на моих коленях…

Не успел он добраться до самого горячего, как уже кончил.

Дерьмо. Почти рекорд.

Ну и что? Ты можешь повторить все через несколько минут.

Он вздохнул.

Счастливого Рождества, Ди.

Интерлюдия

День святого Валентина. Нескончаемый поток слез.

Все покупали открытки и глупые любовные романы. Подарки к этому празднику, как правило, приобретали не в книжных магазинах, но находились люди, которые считали, что книга или DVD – гораздо практичней, чем цветы, так что работы прибавилось.

Джек битый час проторчал у прилавка, расточая любезные улыбки и общаясь с клиентами. Чтобы не отвлекаться и ни о чем не задумываться.

Во время затишья к нему подошла Глория:

- Принесла тебе латте, - она протянула стаканчик.

- Спасибо. Но я все равно через час ухожу.

- Хочешь свалить? А я предполагала, мы издадим анти-валентинову фетву одиночек. – В темных глазах с черной готической подводкой светилось понимание.

Джек пожал плечами:

- Не думаю. Хочется вернуться домой и проверить мобильный.

- Ждёшь, что он объявится?

Он вздохнул:

- Не через миллион лет.

Глория потерла ему плечо:

- Грустно видеть тебя как в воду опущенным, - сказала она, выпятив нижнюю губу.

Джек немного ввёл Глорию в курс своей ситуации месяцем ранее, но опустил детали.

Она растянула губы в принужденной улыбке:

– Тебе не приходило в голову, что нужно просто потрахаться?

- Довольно часто, - фыркнул Джек.

- Мог бы подцепить кого-нибудь в гей-баре. Он не станет тебя упрекать.

- Он – нет, я – стану.

- Джек, неразумно сидеть и в одиночестве ждать у моря погоды – вы же не вместе и неизвестно, как долго это продлится.

- Знаю. Может, я так и сделаю… потом. Пока слишком рано.

- Понятно. – Она снова похлопала его по руке. – Если вдруг решишь подплыть к противоположному берегу, я всегда к твоим услугам.

Он рассмеялся:

- Спасибо за предложение.

- Мне нравится думать об этом, как об общественной деятельности.

- На благо гомосексуальной части Америки?

- Эй, большинство вашей братии изредка потрахивают девочек, только не признаются.

- Ну, если ты так говоришь…

- Не грусти сегодня, ладно? И лучше обратись ко мне, если вдруг дойдет до звонков по пьяни.

- Кому мне звонить по пьяни, Глория? Я даже не знаю его номера.

Джек плелся домой, склонив голову. В почтовом ящике лишь рекламная рассылка на чужое постылое имя. Когда-нибудь, когда-нибудь я снова стану Джеком Франциско. Он обещал, значит так и будет.

Он твердил эту фразу день за днем, она превратилась для него в мантру, в молитву, в веру, где практичный разум сочетался со слепым фанатизмом.

⇐ Предыдущая 15 16 17 18 19 20 21 222324 Следующая ⇒