Марселла 13 страница

— Что-нибудь изменится, если я скажу «нет»? — спросил он.

Черт, иногда он действительно пугал меня своей способностью видеть меня насквозь.

— Нет, — честно ответил я.

— Хорошо. Марселла заслуживает мужчину, который будет бороться за то, чтобы быть с ней. Я даю своё благословение.

Я кивнул и засунул кольцо обратно в карман. Я ожидал большего сопротивления и теперь нервничал по поводу того, как сделать предложение Марселле.

— Я сделаю предложение сегодня, — сказал я, следуя импульсу.

Намек на кривую улыбку подразнил рот Луки.

— Я не передумаю, не стоит торопиться.

— Лучше перестраховаться.

— Марселла, наверное, будет раздражена тем, что ты первым спросил меня.

— Это то, чего бы она хотела.

— Да, но она также хочет быть независимой девушкой, которая сама принимает решения.

— Она не может иметь и то, и другое, — пробормотал я.

— Она девушка. Она будет хотеть и того, и другого, подставляя тебя, как и любого другого мужчину, на провал.

Я усмехнулся.

— Ты говоришь так, будто у тебя есть опыт в этом.

— Я женат.

Он коротко усмехнулся, и я тоже.

Это был странный момент сближения, который быстро заставил нас обоих почувствовать себя неловко, и я ушёл.

***

У нас с Марселлой было назначена встреча во второй половине дня, чтобы забрать Сантану на прогулку. Ее обучение продвинулось настолько, что она могла переехать в настоящий дом, и я попросил Гроула отдать ее мне. Марселла еще не знала об этом, и я планировал рассказать ей сегодня, и все равно расскажу, но после попрошу ее руки.

Сантана дико завиляла хвостом, когда я направился к ее клетке. Марселлы еще не было, и это было хорошо, так что я мог взять себя в руки. Я не был уверен, почему я вообще нервничаю.

Подъехал черный лимузин, и Марселла вышла из него в своем обычном наряде для приюта — джинсах и простой футболке. Возможно, было бы более традиционно пригласить ее в модный ресторан, нарядившись, но это было бы неправильно. Мы с Марселлой могли по-настоящему быть самими собой, только когда находились вне поля зрения общественности.

Она поцеловала меня в знак приветствия и уже собиралась отступить, чтобы поприветствовать Сантану, но я прижал ее к себе еще на мгновение. Она подняла на меня глаза, и ее брови медленно наморщились.

— Что-то случилось?

Я покачал головой.

— Я спросил Гроула, могу ли я забрать Сантану, и он дал мне добро.

Лицо Марселлы засветилось.

— Правда? — она присела на корточки и почесала Сантану за ушками, как ей это нравилось. — Ты обретешь свой вечный дом.

Я не был уверен, что побудило меня сделать это, возможно, заботливое отношение Марселлы к Сантане, но я достал кольцо.

— Ты выйдешь за меня замуж? — спросил я.

Марселла подняла голову, ее глаза расширились. Я протянул кольцо. Оно не было современным и, конечно, не было таким дорогим, как большинство украшений Марселлы, даже близко, но я не мог представить, что подарю ей что-то другое. И тут я понял, каким же я был идиотом.

Марселла все еще стояла на коленях рядом с Сантаной и передо мной, тогда как на коленях должен был стоять я.

— Тупой идиот, — пробормотал я.

— Что? — спросила она, наполовину забавляясь, наполовину смущаясь.

Я опустился на колени рядом с ней.

— Я знаю, что так не должно быть, но ты выйдешь за меня?

Марселла посмотрела на кольцо.

— Кольцо твоей бабушки? — спросила она, вместо того чтобы ответить на мой вопрос.

— Да. Я хотел купить новое кольцо, но ни одно из них не значило бы столько, как это.

Я чувствовал себя чертовой киской, признавая это, тем более что я все еще стоял на коленях рядом с ней.

Марселла ничего не сказала, только рассматривала кольцо, и я начал нервничать. Я никогда не думал о том, что она может отказать. Не потому, что я был уверен, что у нее не может быть лучшего мужа, потому что она, вероятно, могла бы иметь такого.

— Я буду для тебя лучшим мужем. Я прикрою тебя, когда тебе это будет необходимо, и буду рядом, когда тебе понадобится партнер. А если тебе понадобится защитник, я стану твоим фронтом. Я буду твоим рыцарем в грязных доспехах, твоим любовником, твоим доверенным лицом. Я буду убивать твоих врагов и держать твою корону. Я отдам свою кровь, свою жизнь и все остальное, что ты пожелаешь.

Марселла покачала головой, в ее глазах стояли слезы, и мое сердце упало, но затем на ее лице появилась улыбка.

— Тебе не нужно убеждать меня. Я знаю, что ты тот самый мужчина, который мне нужен. Так что да!

— Да? — спросил я как идиот.

— Да, я согласна.

Я надел кольцо на ее палец и притянул ее к себе, крепко целуя. Сантана ходила вокруг нас на цыпочках, ее виляющий хвост то и дело задевал нас. Очевидно, она считала это забавной игрой. Я вскочил на ноги и потянул Марселлу за собой, только чтобы поднять ее с земли и снова поцеловать. Она обвила руками мою шею, а ногами мою талию.

— Мы должны сказать моим родителям. Папа придёт в ярость, если мы не сообщим ему сразу.

Я отстранился.

— Он уже знает.

Брови Марселлы нахмурились.

— Я попросил у него благословение, потому что думал, что он традиционный тип, и я знал, как много для тебя значит одобрение отца.

На лице Марселлы появилась улыбка, но затем она поджала губы.

— Это мое решение, за кого мне выходить замуж. Мужчины, принимающие подобные решения за за моей спиной это архаизм.

Я ухмыльнулся, ожидая такой реакции.

— Твой отец предсказал, что ты скажешь что-то в этом роде. Мы оба хорошенечко посмеялись над этим.

— Вы с папой смеялись вместе?

— Он немного усмехнулся. Считаю это полноценным смехом, когда речь идёт о твоём отце.

Марселла покачала головой, но выглядела слегка успокоенной.

— Это мое решение, — настаивала она.

— Так и есть. Только твое решение. Твой отец только сказал, что даёт свое согласие, если ты захочешь выйти за меня замуж. И ты согласилась.

— Да, — прошептала она, снова смягчаясь.

Я не мог в это поверить.

Когда позже я вернулся домой с Сантаной, и она свернулась калачиком в лежанке у окна, которую я купил для нее, я почувствовал, что медленно вхожу в эту новую жизнь.

***

В тот же вечер я был приглашен на ужин в особняк Витиелло.

Это было чертовски странное чувство, когда я ступил на порог дома Луки Витиелло. В моем воображении он всегда казался дьявольским логовом, но это место, конечно, роскошное, как черт, имело домашний уют и постепенно начинало казаться знакомым.

Все еще казалось нереальным находиться под одной крышей с Лукой Витиелло. Я столько лет убивал его в своих фантазиях, что наше внезапное перемирие все еще не остыло. Только утакой, как Марселла, была сила сводить вместе таких мужчин, как мы. Для такой девушки, как она, мужчина готов на все. Я уж точно. Мой отец умер от руки ее отца, а мой дядя умер от моей руки по ее приказу. О моей любви к этой девушке говорило то, что я ни о чем не жалел. Убийство моего дяди доказало мою любовь к Марселле, и я бы убивал его снова и снова, если бы она попросила меня.

Дверь открыла их экономка. Обычно это делала Марселла, вероятно, чтобы держать меня подальше от ее отца и брата.

— Я пришёл на ужин, — просто сказал я.

Экономка окинула меня критическим взглядом. Мое решение надеть черные джинсы и черную рубашку с закатанными рукавами, очевидно, не вызвало у нее одобрения.

— Хозяева ожидают вас в каминном зале.

Я подавил желание закатить глаза. Конечно, в доме был каминный зал. Несмотря на то, что я встречался с Марселлой более шести месяцев, я никогда не заходил в дом дальше фойе и один раз в гостиную. На лестнице стоял Валерио и ухмылялся. Неудивительно, ведь он был Витиелло, с которым я ладил лучше всего.

— У тебя большие проблемы.

Я поднял бровь, но он не стал уточнять. Я последовал за экономкой через фойе и по коридору к деревянной двери. Она постучалась. Амо открыл дверь через пару секунд, выглядя настолько хмурым, что можно было подумать, что мы отмечаем чью-то кончину, а не мою помолвку с его сестрой.

Он кивнул мне в знак приветствия, прежде чем открыть дверь, чтобы я мог войти. Внутри на широких кожаных креслах сидели Лука и Маттео. Выражение их лиц было чуть менее враждебным. Маттео встал и протянул мне темно-янтарный напиток.

— Ты счастливый ублюдок.

— Я знаю, — сказал я, принюхиваясь к жидкости. — Это ваш способ избавиться от меня?

— Яд не мой стиль, — сухо сказал Лука.

— Он предпочитает душить людей голыми руками, — прокомментировал Маттео. Затем подмигнул и кивнул. — Давай, пей.

— Я знаю, что он может сделать своими руками, — произнёс я и одним глотком опустошил стакан.

На вкус это было хуже, чем самогон, который Гуннар гнал для клубных праздников. Краткий момент тоски быстро прошел, затем я поборол желание закашляться от жгучего чувства, прокладывающего путь по моему пищеводу.

Лука кивнул, будто я прошел тест, выпив. Мужику было за сорок, но он все еще выглядел так, словно мог выбить дерьмо из большинства парней или задушить их голыми руками, как любил замечать Маттео.

— Садись, — сказал Лука, указывая на пустое кресло напротив.

Я опустился. Амо наблюдал за мной, сузив глаза, но глаза Маттео все еще блестели с оттенком веселья.

— Итак, — начал я, оглядывая трех мужчин Витиелло. — Почему я здесь?

— Ты собираешься жениться на Марселле, рано или поздно.

— Рано. Мы хотим связать себя узами брака в следующем году.

— Год на организацию свадьбы такого масштаба приведет всех в ужас, — сказал Маттео с ухмылкой.

— Что за масштаб?

— Марселла моя единственная дочь. Она из рода Витиелло, так что, конечно, у нее будет грандиозное торжество с сотнями гостей.

— Хорошо, — сказал я.

Честно говоря, я никогда не думал о самом торжестве.

— Но сначала нам нужно сделать помолвку официальной. Опубликовать заявление и так далее, — сказал Лука.

— Черт, ты так говоришь, будто это какое-то деловое мероприятие.

— В наших кругах брак это своего рода деловое начинание. Это используется для укрепления семьи и установления мира.

— Пресса, вероятно, все равно будет плести свои собственные истории, как она это делала последние шесть месяцев.

— Возможно, — согласился Маттео.

— Вы обсуждали вопрос о фамилии? — спросил Лука.

— Какой вопрос? Это традиция брать фамилию мужа. — судя по их выражениям, это не то, чего они хотели. — Но ты не хочешь, чтобы Марселла взяла мою фамилию.

— Марселла Уайт не имеет такого же звучания, как Марселла Витиелло, тебе не кажется? — сказал Маттео с кривой ухмылкой.

Черт. Они ожидали, что я возьму их фамилию? Ад замерзнет раньше, чем это случится.

— Ты говорил с Марселлой?

— Я изложил ей свои опасения, да, — сказал Лука.

— Будет чертовски жаль, если она откажется от фамилии, которая обладает такой силой, ради твоей, — пробормотал Амо.

Возможно, они были правы, но я бы не принял фамилию Витиелло и не хотел, чтобы у моей жены была другая фамилия.

— Мы с Марселлой обсудим это. В конце концов, это наш брак, — твердо сказал я.

Если я позволю, Лука, вероятно, будет контролировать все аспекты нашей с Марселлой жизни, а этого точно не произойдет.

— Обсудите, — милостиво сказал Лука.

— Теперь перейдем к самому интересному, — сказал Маттео, его улыбка стала шире, что никогда не было хорошим знаком и могло быть только по одной причине.

Я поднял брови.

— Угрожаешь отрезать мне яйца и засунуть их в рот, если я когда-нибудь обижу Марселлу?

Амо засмеялся, и даже Лука на мгновение изобразил намек на улыбку, прежде чем его выражение лица потемнело от предупреждения.

— Это станет началом очень мучительных часов для тебя.

Раздался стук. Когда дверь открылась, не дожидаясь разрешения Луки, я знал только трех человек, у которых хватило наглости сделать это. Одна из них, Ария, шагнула внутрь, ее взгляд быстро остановился на мне, словно проверяя, цел ли я, прежде чем переместиться на Луку.

— Я думала, мы должны были поужинать все вместе?

В ее голосе прозвучал намек на возмущение.

— У нас просто был короткий разговор с Мэддоксом, — сказал Лука.

— Нам нужно было убедиться, что твой будущий зять получит достойный прием.

Ария вздохнула. Она встретила мой взгляд.

— Надеюсь, они не были слишком грубыми.

— Я выжил, — сказал я с улыбкой.

Лука поднялся на ноги и подошел к жене.

— Если он когда-нибудь обидит Марселлу, ты первая попросила бы меня убить его, признайся.

Лицо Арии оставалось добрым, когда она ответила:

— Да, но это не имеет значения. У Мэддокса нет намерения причинить вред Марселле, верно?

Несмотря на ее доброе лицо, ее вопрос почти напугал меня больше, чем Лука.

— Я даже не мечтаю об этом.

— Хорошо. — она сделала приглашающий жест. — Почему бы тебе не присоединиться ко мне, пока я накрываю на стол? Марселле еще нужно пару минут, чтобы подготовиться.

Лука нахмурился, очевидно, ему не понравилась идея, что я останусь наедине с его женой. Я закатил глаза. Я практически его зять, в какой-то момент он должен сгладить недоверие.

— Конечно, — сказал я, уверенный, что другого приемлемого ответа на приглашение Арии не существует, и абсолютно уверенный, что это еще одно испытание, которое я должен пройти: поговорить с матриархом клана Витиелло наедине.

Может, она не показывала этого так открыто, как Лука, но Ария не меньше заботилась о своей дочери.

Глава 22

Мэддокс

Я последовал за Арией в столовую. На мой взгляд, стол выглядел довольно накрытым, но я никогда не был любителем шикарных ужинов.

Ария открыла шкаф и достала серебряные столовые приборы. Она протянула мне вилки и ложки, но ножи для стейка оставила при себе. Я не сомневался, что она воспользуется ими, если я облажаюсь с ее маленькой девочкой, даже если она не так опытна в обращении с оружием. Женщины были более изобретательным полом, когда дело касалось оружия.

— Готова проткнуть меня, если я что-то напутаю? — спросил я, ухмыляясь.

Ария посмотрела вниз на нож, который она только что положила рядом с тарелкой, затем на нож в своей руке.

Она улыбнулась.

— Я не очень-то склонна к насилию.

— Я бы удивился, если бы ты когда-нибудь пользовалась ножом.

— Ох, я пользовалась. Однажды я ударила ножом солдата Братвы, который напал на наш дом в Хэмптоне, — она сказала это так легко, что я был уверен, что она шутит, но выражение ее лица не выражало никакого юмора.

Я покачал головой.

— Не могу этого представить, извини.

Она улыбнулась.

— Есть еще кое-что под поверхностью, чего ты не видишь.

— Что находится под поверхностью Марселлы? — спросил я с любопытством.

Я был достаточно уверен, что знаю Марселлу настолько хорошо, насколько вообще можно знать другого человека. То, как мы познакомились, и начало наших отношений просто раскрыли ее самые уязвимые, но и самые яростные стороны. Мало кому удается их увидеть.

Ария наклонила голову в сторону.

— Я думаю, что ты можешь видеть больше, чем большинство, и то, что ты еще не увидел, я уверена, что ты скоро узнаешь, если она этого захочет.

Я кивнул. Я прочистил горло, не зная, как сказать то, что хотел сказать уже давно.

— Я никогда не извинялся перед тобой за боль, которую причинил тебе.

Ария положила ножи, полностью повернувшись ко мне, ожидая, что я буду говорить дальше. Я надеялся, что это было не так.

— Я никогда не хотел причинить тебе боль, когда похищал Марселлу.

— Любая мать почувствовала бы боль, если бы ее ребенка похитили.

— Я знаю. Сейчас я это понимаю, но тогда я был так сосредоточен на мести, что все остальное отошло на второй план.

— Ты хотел причинить боль моему мужу и в конечном итоге убить его.

Я сморщился.

— Да. Я не заработал никаких бонусов раннего зятя, не так ли?

Ария улыбнулась.

— Мы все совершали ошибки, которые причиняли боль другим, это приходит с миром, в котором мы живем. Мы можем только следить за тем, чтобы не причинять боль людям, которых мы любим.

— Я клянусь, что никогда не причиню вреда Марселле. Она мне этого не позволит, потому что она самая жестокая девушка, которую я знаю, и я никогда не смогу жить с собой, если сделаю это.

— Не говоря уже о том, что мужчины моей семьи убили бы тебя очень неприятным способом.

— Да, это, конечно, еще один сдерживающий фактор, но не главный.

Краем глаза я заметил движение. Марселла только что вошла в столовую, как обычно занимая центральное место в моем внимании. На ней был зеленый комбинезон, подчеркивающий изгибы во всех нужных местах, и атласные туфли на высоких каблуках того же оттенка. Ее наряд вызвал у меня желание отвести ее в уединенное место, чтобы побыть с ней один на один.

Я встретил ее на полпути, с нетерпением ожидая, когда она дойдёт до меня. Разлука с ней в течение большей части ночи и даже некоторого времени днем казалась неправильной после того, как она была рядом практически 24 часа в сутки 7 дней в неделю во время ее плена. Если бы не старомодные традиции Фамильи, мы бы уже жили под одной крышей. Мне не терпелось начать жить с ней в одной квартире, хотя я никогда раньше не жил с девушкой и должен был привыкнуть к ее чистоплотности.

Она встретила взгляд матери.

— Спасибо, что спасла его от Амо, Маттео и папы.

— Я думаю, твоя мать хотела поджарить только меня самого, никакого спасения, — сказал я, подмигнув.

Ария в свою очередь тайно улыбнулась мне, а Марселла закатила глаза.

— Не ты тоже, мам. Я больше не маленький ребенок. Я выжила в плену у орды дикихбайкеров. Я переживу и замужество с одним из них.

— Эй, — возмущенно сказал я, обхватывая ее за талию и притягивая к себе для поцелуя. — Я не такой дикий, и если кто-то и рискует не пережить этот брак, то это я.

— Я проверю, закончила ли Лора с ужином, — сказала Ария и скользнула прочь в той элегантной манере, которую Марселла, несомненно, унаследовала от нее.

— Она хочет оставить нас наедине, — сказала Марселла с озорной улыбкой, встав на цыпочки и захватив мою нижнюю губу между зубами.

Я подавил ухмылку.

— Не подавай мне никаких идей, Белоснежка. Мне трудно не думать обо всех местах в этом дворце, где я мог бы с тобой пошалить.

— Я осмелюсь предложить тебе опробовать их все, — сказала она, ее глаза сверкнули вызовом.

— Тебе легко говорить. Твои отец и брат не кастрируют тебя, если застанут нас за этим занятием.

— Они знают, что у нас уже был секс.

— Поверь мне, знать и видеть две разные вещи. Твой отец определенно притворяется, что ты все еще его невинная дочь, не тронутая моими грязными лапами.

Она закатила глаза.

— Только не говори, что ты боишься.

Я поднял ее с пола за задницу и поцеловал в ложбинку между грудей.

— Черт, нет. Если ради кого и стоит стать евнухом, так это ради тебя. Я умру счастливым человеком, зная, что мои последние минуты были с тобой, и твой отец никогда не сможет не увидеть, как мы занимаемся мерзостью.

Марселла выглядела слегка успокоенной моими словами. Раздались шаги, определенно более тяжелые, чем мягкие шаги Арии.

Я чувствовал, как Марселла готовится к тому, чтобы ее посадили на место. Она действительно думала, что я не собираюсь выполнять свои слова? Я всю жизнь готовился к разборкам с ее отцом, конечно, не в том смысле, который произойдет сейчас, но досаждать ему по мелочам было лучше, чем ничего.

Я захватил ее рот для обжигающего поцелуя, и после мгновения удивленной скованности Марселла расслабилась, прижавшись ко мне, ее руки крепко обвились вокруг моей шеи. Целоваться с ней никогда не надоедало. Я сбился со счета, сколько поцелуев мы разделили до сих пор, но каждый поцелуй все еще ощущался как первый.

Мужчина прочистил горло. Только по низкому предупреждающему гулу я не мог сказать, кто это был — Лука или Амо, а стоя спиной к двери, я не мог видеть, кто это был. Я попытался опустить Марселлу, но ее хватка на моей шее усилилась. Я поцеловал ее еще раз, а затем осторожно отстранился. Она одарила меня жеманной улыбкой и направилась обратно к обеденному столу, оставив меня на произвол судьбы. Я повернулся и увидел в дверях Маттео и Амо.

— Тебе повезло, что это только мы, — пробормотал Амо.

Но вид у него был такой, словно он не прочь испытать на мне остроту своего ножа.

— Я думаю, ему может повезти позже, благодаря этому акту храбрости, — сказал Маттео, подмигнув.

Я лукаво улыбнулся ему. Когда Марселла упомянула, что ее дядя был расслабленным и веселым в самом начале, я не поверил, поскольку знал только его угрожающую, жестокую сторону. Но за последние шесть месяцев он был тем Витиелло, с которым было легче всего найти общий язык, не считая Валерио.

— Трудно устоять перед Марселлой, — сказал я просто, не подтверждая и не опровергая его слова.

Я очень надеялся, что мне повезет позже.

Я подошел к Марселле и коснулся ее талии, наслаждаясь тем, как счастливо она выглядит, что я осмелился открыто продемонстрировать свою привязанность к ней. После того, что произошло с ее бывшим, это неудивительно. Конечно, я был чертовски рад, что этот идиот оказался киской. Таким образом, Марселла была полностью моей.

Вошли Лука и Ария, за ними Лора с тележкой. Глаза Луки метнулись к моей руке на талии Марселлы, и выражение его лица тут же напряглось.

Если это уже вывело его из себя, то мой следующий шаг мог привести его в ярость. Я отодвинул для Марселлы стул — даже у дикого байкера могут быть манеры — но прежде чем она опустилась, я поцеловал ее в губы. Это было целомудренно, и уж точно не шло ни в какое сравнение с тем зрелищем, свидетелями которого стали Маттео и Амо.

Когда я отстранился, глаза Марселлы горели удивлением и любовью, а затем она опустилась на стул. Я рискнул взглянуть на Луку. Ария держала его за руку, хотя я не был уверен, для того ли, чтобы удержать его, или потому, что она была поражена нашей любовью. Выражение лица Луки было напряженным, но он не пытался забить меня до смерти своими медвежьими кулаками, что я тоже воспринял как хороший знак. Прогресс на всех фронтах. Кто бы мог подумать, что меня примут — или, в случае с Лукой, будут терпеть — в семье Витиелло?

Лора нагрузила стол всевозможными итальянскими деликатесами. С тех пор как я побывал у Марселлы, я открыл для себя совершенно новый мир итальянской кухни. В прошлом мой опыт знакомства с итальянскими блюдами ограничивался рестораном «Olive Garden», а это, как я выяснил, было далеко от традиционной итальянской кухни. Я до сих пор помню потрясенное выражение лица Лоры, когда я спросил, почему в ее спагетти карбонара нет сливок. Ее лекция о традиционном рецепте с одними яйцами и пармезаном была незабываемой.

Марселла наклонилась ко мне.

— Мне нравится, что ты даже не колеблясь рискуешь жизнью ради меня, — сказала она, коснувшись губами раковины моего уха, от чего по спине пробежала приятная дрожь. Мне потребовалось мгновение, чтобы понять, что она имела в виду поцелуй на глазах у отца. Она еще больше понизила голос. — Это невероятно сексуально.

Она коснулась моего бедра под столом и сильно сжала его, что могло означать только то, что мне действительно повезет позже. К сожалению, это также дало члену небольшой толчок, который я не мог использовать за столом с кланом Витиелло.

Марселла

Я продолжала трогать бедро Мэддокса под столом, дразнящими прикосновениями сводя его с ума. Мы с Мэддоксом никогда не спали вместе в нашем доме. Ему даже не разрешалось присоединяться ко мне в моей комнате. Но я весь день жаждала его прикосновений и хотела, чтобы он возбудился так же, как и я.

Когда я коснулась его промежности, то получила доказательство того, что он действительно так же жаждет побыть наедине с собой, как и я. Мне пришлось подавить улыбку, а Мэддокс послал мне вызывающую ухмылку, которая заставила меня немного забеспокоиться.

Он потянулся к моей ноге под столом, его пальцы сжали мое бедро, близко к киске.

— Вы уже обсудили вопрос о фамилии? — спросил папа.

Это тема, которую я не хотела обсуждать с Мэддоксом и не собиралась поднимать сегодня.

Мэддокс бросил на меня любопытный взгляд.

— Еще нет.

— Возможно, мы можем обсудить это после ужина, — предложил Мэддокс.

Я не была уверена, хотел ли он оставить меня в покое или действительно хотел обсудить эту тему как можно скорее.

***

После ужина я убедила папу разрешить Мэддоксу подняться в мою комнату. Мэддокс с любопытством огляделся вокруг.

— Не могу поверить, что я впервые нахожусь в твоей комнате.

— Тебе повезло, что папа не настоял на том, чтобы Амо был нашим сопровождающим.

Мэддокс фыркнул.

— Он не может поверить, что у нас не было секса за последние несколько месяцев.

— Ох, он определенно не верит в это, но он не будет облегчать тебе задачу больше, чем это абсолютно необходимо.

Мэддокс наклонил голову.

— Звучит примерно так.

Я соблазнительно улыбнулась.

— Но теперь мы одни...

Мэддокс усмехнулся, обхватив руками мою талию.

— Как бы сильно я ни хотел трахнуть тебя прямо сейчас, думаю, нам стоит уладить вопрос с фамилией. Твой отец предложил тебе оставить фамилию Витиелло.

Я слышала, что он считает эту идею нелепой и ожидает, что я отвергну предложение отца. Я вздохнула, и Мэддокс ослабил хватку, его брови сошлись.

— Только не говори, что ты действительно рассматриваешь возможность оставить свою фамилию.

— Я не думаю об этом, — осторожно сказала я. — Я уже приняла решение. Я оставлю свою фамилию. Прости, Мэддокс.

Мэддокс отстранился и начал расхаживать по комнате.

— Одна из главных вещей в браке — взять одну и ту же фамилию, чтобы показать, что мы с тобой принадлежим друг другу.

— Я не думаю, что нам нужно носить одну и ту же фамилию, чтобы принадлежать друг другу, и все узнают о нашем браке. Об этом будет известно всей прессе, так что нет необходимости еще больше подчеркивать это, используя одинаковую фамилию.

Он бросил на меня недоверчивый взгляд.

— Еще больше подчёркивать? Я хочу, чтобы каждый ублюдок на этой планете знал, что мы вместе.

— Я тоже этого хочу, — сказала я, касаясь его груди.

— Если мы не будем носить одну фамилию, люди будут только и будут предполагать, что ты не совсем серьезно относишься к этому браку, что у тебя есть сомнения.

— Я думала, тебе все равно, что думают другие? — спросила я дразняще, но Мэддокс только оскалился. — И у меня нет сомнений. Если бы я сомневалась в тебе, я бы не боролась с отцом так долго, ради твоего принятия, и уж точно не стала бы рисковать той общественной реакцией, которую я получаю. Ты мой мужчина, фамилия этого не изменит.

Мэддокс горько улыбнулся.

— Значит, у нас не будет одинаковой фамилии.

Я прикусила губу.

— Ты мог бы...

Глаза Мэддокса вспыхнули гневом.

— Не говори этого. Не предлагай, блядь. Я мог бы взять фамилию Витиелло. Ты хочешь, чтобы я отрезал себе яйца и преподнес их твоему отцу на серебряном блюде?

Я закатил глаза.

— Принятие моей фамилии не имеет ничего общего с моим отцом или твоей мужественностью. Почему ты станешь менее мужественным, если возьмешь фамилию своей жены, особенно если это значительно облегчит ее жизнь в Фамильи?

Он схватил меня за плечи и прижал к стене, глядя на меня сверху вниз.

— Я хочу, чтобы все знали, что ты моя, Белоснежка, — прорычал он, выглядя разъяренным, но в то же время невероятно сексуальным. Эта менее контролируемая сторона Мэддокса возбуждала меня. — Я хочу, чтобы каждый ублюдок знал, что эти губы мои.

Он сильно прикусил мою нижнюю губу, а затем погрузил свой язык в мой рот и резко поцеловал меня, его хватка на моей шее была почти болезненной. Моя сердцевина напряглась.

⇐ Предыдущая 9 10 11 12 131415 16 17 18 Следующая ⇒