13 декабря.

Гермиона сидела перед зеркалом и, как ни странно это для экс-заучки и всезнайки, размышляла, когда же, наконец, семестр закончится. До того момента, как Парвати потребует предъявить готовые образцы косметики, и так оставалось немного времени, а тут еще эти праздники. Да вдобавок ученики, взбаламученные присутствием знаменитостей и отсутствием нормальных занятий. Плюс угрюмый Снейп, угрюмый, весьма вероятно, по всем вышеперечисленным причинам. Ничего удивительного, что она так взвинчена. А вечером очередное торжество – Святочный бал.

Гермиона вяло водила расческой по волосам, решая, распустить ли их или собрать наверх.

Нельзя сказать, что ей не нравились вечеринки, которые обожал устраивать Дамблдор, но всему же есть граница.

Снейп избегал ее с того самого матча. По крайней мере, он не появлялся в лаборатории. Хотя образцы мужской косметики исчезали с верстака, так что, похоже, Снейп все-таки заходил – или у Добби проснулся интерес к собственной внешности. Еще Снейп старался держаться от нее подальше, когда они были вынуждены находиться в одном помещении. Он даже ни разу не посмотрел в ее сторону вчера за ужином, сердито разглядывая окружающих и содержимое своей тарелки. И исчез при первой возможности. Она тоже не задержалась, но дело было в принципе. И только беседа с Кэрошем сгладила гнетущее впечатление от вчерашнего вечера.

А если бы Перегрин не пригласил ее на бал, она бы осталась вообще без партнера.

Гермиона решила все-таки поднять волосы наверх. Элегантно, и пары заклинаний достаточно для сохранности прически. К тому же, подходит к ее туалету – прямой узкой юбке и жакету с высоким горлом из черного бархата, вышитыми витой золотой нитью. В выпускном классе у нее появился вкус к сдержанной элегантности, и, несомненно, ее наряд обладал подобным качеством.

Глаза Кэроша заблестели, когда она открыла ему дверь. Он низко склонился и нежно поцеловал руку девушки (прим. переводчика: по-моему, это первый поцелуй в этом фике. И поцеловали руку – куда катится мир?! ).

- Вы выглядите великолепно, моя дорогая, – прошептал Перегрин. – Очень изысканно.

Гермиона улыбнулась, чувствуя себя и польщенной, и удовлетворенной одновременно. Приятно получать комплименты от привлекательных мужчин; и она определенно никогда не ждала от Снейпа что-то в этом духе.

Кэрош повел ее в Главный холл, продолжая говорить комплименты. Они прошли сквозь толпу к главному столу, миновав по дороге Снейпа, который нахмурился и отвернулся от них. Гермиона вздохнула громче, чем хотела, и Кэрош сжал ее локоть.

- Не позволяйте этому идиоту со скверным характером расстраивать вас, моя дорогая, – сказал он мягко.

Гермиона ощутила вспышку злости. Она не даст Снейпу с его дурацким настроением испортить еще один вечер.

- Не беспокойтесь. Я намерена прекрасно провести время.

Кэрош рассмеялся, у него был негромкий музыкальный смех.

- Рад слышать, – ответил он, отодвигая для нее стул.

После праздничного ужина столы раздвинули, чтобы освободить место для танцев. Естественно, первый танец принадлежал Кэрошу. Гермиона редко бывала на вечеринках, но ей приходилось посещать официальные торжественные мероприятия на работе, так что она еще не разучилась танцевать. Она знала, что танцует не блестяще, но вполне сносно. Кэрош был хорошим партнером, грациозным и уверенным в себе. Гермиона доверилась ему и скоро начала получать удовольствие от танца, забыв про Снейпа и его невозможный характер.

- Вы чудесно танцуете, моя дорогая. Где вы учились?

Нет, забыть не получится.

- Я научилась в выпускном классе, – уклончиво ответила она. – Тогда мне показалось, что это хорошая идея.

- Это действительно была хорошая идея, – подтвердил Перегрин. – На свете немного более приятных вещей, чем хорошая музыка и красивая женщина.

Его рука слегка надавила ей на спину, придвигая ближе. Песня закончилась. Все захлопали. Прежде, чем Кэрош успел еще что-то сказать или сделать, раздался голос:

- Полагаю, моя очередь.

Кэрош отошел, и когда оркестр снова заиграл, Гермиона оказалась в объятиях Гарри Поттера (прим. переводчика: а вы о ком подумали? ). Она улыбнулась ему.

- Гарри, как мило. Я уже начала беспокоиться, что не успею и словом с тобой обмолвиться, пока мы здесь.

Поттер, по-прежнему маленький и гибкий, как настоящий ловец, но уже с приметами возраста на лице, кисло рассмеялся.

- Я тоже. Альбус предложил нам вести тренировки по квиддичу последние пару дней. Я выдохся. Не знаю, как у Хуч хватает сил заниматься этим каждый день.

- Ну, Хуч же не знаменитость, – сказала Гермиона характерным тоном.

Гарри скорчил мину.

- Он такой же жизнерадостный, как всегда, правда?

Снова Снейп.

- Ты говорил со Снейпом?

- Ммм, – Гарри сделал паузу, пока они меняли направление, чтобы избежать столкновения с другой парой. – Сегодня мы с Роном занимались со Слизерином. У них есть несколько многообещающих игроков, если они откажутся от идеи уничтожить соперников.

- Разве цель игры состоит не в этом? – поддразнила Гермиона, чувствуя странное нежелание обсуждать Снейпа с Гарри.

- Официально – нет, – усмехнулся в ответ Поттер. – Так вот, Снейп явился на тренировку. Подозреваю, он подумал, что мы собираемся отравить его команду или что-то похожее. Он мало говорил, зато та-ак смотрел. В некотором роде, это меня успокоило. Я бы умер от шока, если бы он подошел и дружески меня обнял.

Гермиона замерла, забыв, что нужно делать следующее па. К счастью, они находились в конце зала и никому не помешали. Девушка порывисто обняла Гарри.

- Я скучала по тебе. Нам нужно проводить больше времени вместе.

Чья-то рука на плече заставила ее подпрыгнуть (прим. переводчика: кажется, опять не угадали).

- Оставь эту женщину, Поттер. Есть и другие желающие.

Рон Уизли оторвал ее от Гарри и повел танцевать.

За весь вечер Гермиона ни разу не присела. Ее приглашали Рон, Гарри, Дамблдор, Кэрош, Закариас Смит, Роджер Дэвис. Даже Оливер Вуд один раз танцевал с ней, нервно оглядываясь на Парвати.

Мысль о Парвати снова заставила ее вспомнить про Снейпа. Хотя она ни на минуту не забывала про него окончательно. Снейп все время бродил поблизости. Гермиона ожидала, что он уйдет, как только представится возможность. Но он остался, рыская по углам и разгоняя студентов. Не подходя слишком близко, он все время оставался в пределах видимости, маяча черным пятном где-то на краю сознания.

В конце концов, устав от жары, стерев ноги, Гермиона начала пробираться к выходу, собираясь ускользнуть незамеченной. Ей почти удалось совершить задуманное, когда ее остановили (прим. переводчика: ну наконец-то! ).

- Уходите так скоро, мисс Грейнджер?

Позади нее возник Снейп. Она обернулась.

- Думаю, да. Бал, кажется, заканчивается.

Это было не совсем так: младшие ученики уже разошлись, но студенты постарше и взрослые продолжали веселиться.

Снейп просто стоял, глядя на нее. На нем была мантия, почти неотличимая от его обычной одежды.

- Вы что-то хотели? – спросила, наконец, Гермиона.

- Я хотел узнать, не хотите ли вы потанцевать, но вы, кажется, уже уходите.

Приглашение, если это было оно, произнесли таким скучным тоном, что Гермиона засомневалась. И еще – она постаралась не заметить, как ее сердце екнуло от одной только мысли…

- Вы приглашает меня на танец? – осторожно уточнила девушка.

- Полагаю, что так, – безразлично произнес мужчина.

- С огромным удовольствием, Северус, – ответила она, чуть-чуть подчеркнув его имя.

- Что ж, хорошо, – он развернулся и направился в центр зала, подождав, пока она присоединится к нему.

Она шагнула ближе к нему, он взял ее за правую руку, положив свою ей на спину. И ее тело вспомнило. Все уроки, все па… то, как он учил ее, как легким нажатием руки направлял ее движения. Ей было приятно танцевать сегодня с Кэрошем, Гарри и остальными, но только танцуя со Снейпом, она понимала, что значит чувствовать партнера. Ее рука на его предплечье; Гермиона знала, как это будет, если ее рука скользнет вверх, ему на плечо, и дальше, ближе к шее… Ее тело помнило.

Снейп держал ее руку, ладонь к ладони. Его руки, сильные и уверенные, теплые… «Интересно, это его запах, легкий древесный аромат, то ли кедр, то ли кипарис? …»

Пока они танцевали, Снейп не сказал ни слова, только глядел мимо нее. Неважно. Ее тело помнило то, что разум пытался отрицать.

Когда музыка закончилась, он отпустил ее и ушел, оставив стоять одну, растерянную, чувствующую, как быстро стучит сердце, и не потому что девушка запыхалась, танцуя.

«Черт», – немного некстати подумала Гермиона. Едва она начала привыкать постоянно раздражаться на него, как всего один безобидный танец пробудил в ней дикое желание, как будто она глупый подросток. Неужели ее до сих пор тянет ко Снейпу? Вряд ли воскрешение памяти об этом смешном увлечении, вызванном чрезвычайными обстоятельствами, улучшит их деловые отношения. Не сейчас, когда она так старалась, чтобы ее письма были предельно вежливыми, профессиональными и, главное, взрослыми. Именно взрослыми. Вот оно. Что бы она ни чувствовала, их отношения должны быть отношениями двух взрослых людей, двух профессионалов. И ничего больше ему знать не следует.

Оркестр все еще играл. Гермиона тряхнула головой. Нужно уходить, пока Рон, или Гарри, или Кэрош не заметили, что она стоит, как идиотка, и не начали задавать вопросы. Ей отнюдь не хотелось рассказывать им что-либо. Все и так было очень сложно.

14 декабря.

Часы пробили тринадцать раз, возвещая о конце дня; одна из причуд Дамблдора. Правда, Снейп был неуверен, уловил ли это кто-нибудь. Слишком тонко, трудно различить, если не считать специально. Остальные оценили шутку, только когда число ударов дошло до тридцати. Проблематично не заметить часы, когда они бьют тридцать.

Полночь. Вероятно, он может вернуться к себе, чтобы постараться уснуть, прогоняя любые мысли о Гермионе, танцующей в его объятиях. Прогоняя нахлынувшие воспоминания. Не думая, как много времени она провела с этим шутом Кэрошем.

Снейп с удовольствием отметил, что сразу после их танца Гермиона быстро ушла. Одна. Хотя она и так почти ушла, когда он пригласил ее.

- Как тебе бал, Северус? – раздался голос слева от него.

Снейп едва удержался, чтобы не закрыть глаза и не скривиться. Банальный вопрос. И он не разрешал называть себя по имени. Мастер зелий выдохнул и повернулся к говорящему:

- Буйство подростковых гормонов, Кэрош, что может быть хуже?

Ядовитый тон не произвел нужного эффекта. Перегрин и не думал отступать. Высокий, темноволосый и красивый – так, без сомнения, его обычно описывают. Плюс несколько замечаний о характере – возможно, приветливый; наверняка, обаятельный.

И, определенно, заноза в заднице. Но это, скорее всего, только личное мнение Северуса Снейпа и никого более.

- Первая любовь не вызывает у тебя умиления?

«Господи, он ничего глупее спросить не мог? И, вообще, что он здесь делает? Кажется, я давно дал понять, что не терплю светских бесед».

- Если бы хоть один из студентов был действительно влюблен, возможно, это и вызывало бы умиление. Хотя, если говорить обо мне, я не вижу причин умиляться чувству, которое, в основном, выражается в идиотских поступках, неизбежно приводящих к тому, что один человек начинает до крайности раздражать другого. А то, что происходит здесь, имеет больше отношения к половому влечению, чем к так называемым нежным чувствам. В ближайшее время они смогут думать только об одном, так что мне придется еще внимательнее следить, чтобы какой-нибудь влюбленный идиот не взорвал замок и всех нас вместе с ним. Поэтому, нет, Кэрош, первая любовь не вызывает у меня умиления.

Профессор ЗОТС просто рассмеялся. Снейп заскрипел зубами. Интересно, кто-нибудь услышал?

- Наверняка, они не все полные идиоты, Северус? Например, молодая женщина, с которой ты только что танцевал, мисс Грейнджер, – вопрос повис в воздухе.

«Наконец-то, – подумал Снейп. – Должна была быть причина, по которой Кэрош пристал ко мне, вот она и выяснилась».

- Мисс Грейнджер? Она не студентка, но, думаю, и она способна на глупости из-за мужчины, как и всякая другая женщина, – медленно выговорил Снейп и внутренне вздрогнул от удовлетворенного вида Кэроша. Северус слишком устал и почти засыпал, иначе бы понял, что Перегрин истолковал его слова в свою пользу.

- Ты так думаешь? Кажется, ты хорошо ее знаешь, вы ведь вместе работаете.

«Чего хочет этот человек? Моего письменного приглашения поухаживать за Гермионой? Он и без него прекрасно обходится. Давно пора заканчивать болтовню».

- Мисс Грейнджер работает в школьной лаборатории. Не знаю и не хочу знать, что именно она там делает. Полагаю, тебе следует обратиться со своими вопросами к профессору МакГонагалл. В конце концов, мисс Грейнджер училась в Гриффиндоре, – в голосе Снейпа промелькнул едва уловимый оттенок горечи, он развернулся и покинул зал. «К черту дежурство. В любом случае, в полночь оно закончилось».

Он шагал по коридорам, разрываясь между желанием поймать какого-нибудь нарушителя, чтобы сорвать на нем злобу, и не меньшим желанием никого не видеть.

Снейп фыркнул, напугав портрет, мимо которого проходил. Девушка с портрета повернулась, открыв рот, и осела, увидев высокого человека в черном, хмурящегося и бормочущего себе под нос. Она смотрела, как он скрывается в глубине подземелий, гадая, что же его так расстроило. Он всегда выглядел не слишком довольным, но в последние дни все стало намного хуже. Девушка отправилась по другим картинам собирать новости и слухи.

Коридоры были пустынны. Студенты или в Главном холле, или в постелях – Снейп не стал задумываться, в тех ли постелях. Ему не удалось снять ни одного штрафного балла. Снейп с отвращением вслушивался в эхо собственных шагов.

Наконец, он оказался в лаборатории Гермионы. Она, конечно, уже спит в своей комнате, но все здесь напоминало о ее присутствии. Записи, сделанные знакомым аккуратным почерком, лежали на столе; ингредиенты расставлены в характерном порядке – он расставлял их точно так же. Снова воспоминания…

Вдруг Снейп взглянул на свои руки – убедиться в том, что это все еще его руки, а не маленькие женственные ладошки. Прошлое. Сами стены хранят память о нем, не потускневшую за все годы.

Почему сейчас? Почему он заметил это сейчас? Он работал здесь несколько предыдущих ночей, перепроверяя расчеты и улучшая зелья Гермионы – хотя она, похоже, ничего не замечала. Но с его стороны нечестно раздражаться по этому поводу – он сам тщательно уничтожал все следы своего присутствия, за исключением протестированных образцов. Но на них, кажется, она не обращала внимания, во всяком случае, никакой реакции от нее не последовало.

Снейп не думал, что это их экспериментальные образцы оказали такой эффект на его внешность. В любом случае, большинству из тех, кто захочет испытать их косметику на себе, она не нужна вовсе, или они не будут пользоваться ей достаточно долго, чтобы добиться желаемого результата. Чары намного быстрее. Снейп слегка удивился, что Патил не заинтересовалась косметическими чарами – их мгновенное, хотя и поверхностное, действие должно было нравиться ей. С другой стороны, чтобы правильно наложить чары, надо иметь определенные способности, без которых не поможет никакая инструкция. Зелья в этом аспекте более доступны. Пока зельевар знает, что делает, способности, точнее, их отсутствие у потребителя не имеет значения. А этот зельевар знает, что она делает. Всегда знала. Аккуратные аннотации к рецептам были лишним тому доказательством. Но Снейп еще раз просмотрел их, концентрируясь на идеях и экспериментальной части, пытаясь выкинуть из головы мысли об авторе записей. Безуспешно. Ее почерк вызывал в памяти знакомые образы.

Снейп опустился в ближайшее кресло, вперив взгляд в пустоту. Сквозь пыльное окно в лабораторию проникал серебристый свет луны. Тени. Тени и воспоминания. Их танец. Неровное дыхание, прикосновения. И отчаянные попытки забыть.

Можно обманывать себя, но тело не лжет...

⇐ Предыдущая 6 7 8 9 101112 13 14 15 Следующая ⇒