Annotation 9 страница

Хотя вся деятельность духов-элементалов управляется законом, им дана свобода. И в этом состоит огромная прелесть, потому что, как ты согласишься, много красоты заключено в разнообразии и в изобретательности тех, кто питает энергией растительную жизнь.

Некоторые из законов, которые управляют элементалами и теми, кто выше их, я пока не могу понять. Какие-то понимаю, но не способен передать тебе. Но о некоторых я могу тебе рассказать.

Итак, может показаться, что в своей работе они должны соблюдать только одно правило: когда спланирована какая-либо схема развития семейства растений, ее надо стремиться привести, в основной ее сущности, к естественному завершению. Вся армия подчиненных удерживается в рамках этого неизменного закона эволюции. Если замышляется семейство дубов, то семейство дубов должно таковым остаться. Оно может развернуться в ряд подразрядов, но это должны быть подразряды дубов. Недопустимо, чтобы оно переходило в семейство папоротников или морских водорослей.

Другой закон. Ни одно из отделений духовных тружеников не должно отрицать действия другого. Они не обязательно должны работать согласованно; но их действия должны протекать в направлении модификации, а не полного отрицания, которое означало бы уничтожение.

Так мы выясняем, что, если скрестить два растения одного семейства, в результате получится растение-гибрид, или разновидность. Но если растение одного семейства скрещивать с растениями другого семейства, результата не будет. И ни в одном из этих случаев не произойдет взаимоуничтожения.

Паразит может проникнуть в дерево. За этим следует борьба. В конце концов, дерево обычно проигрывает и платит за это жизнью. Но оно сдается не сразу. Борьба длится, и иногда дереву удается победить. Но здесь у нас понимают, что те, кто разработал и провел в жизнь идею паразитов, в основном выиграл битву сил.

Так продолжается война, и, посмотрев на нее с этой точки зрения, ты увидишь, насколько всё это интересно.

А теперь я должен рассказать тебе нечто, на что уже намекал и что тебе будет трудно принять. Все главные принципы, даже когда они различны в действии, планируются в сферах более высоких, чем моя, высокими и могущественными Князьями, полномочия которых даруются им еще более высокими, получающими свои полномочия от тех, кто выше их.

Я употребил слово «различные» вместо «противодействующие», потому что среди тех Высших Сущностей противодействие не имеет места, а есть лишь различия в характере мудрости, которые и являются причиной удивительного разнообразия в природе. Если противодействие и появляется, так только в тех сферах, где излучаемая мудрость ослабевает из-за своего движения вовне во всех направлениях через сферы бесчисленных мириадов наделенных свободной волей существ, и истощается, и преломляется в пути.

И всё-таки, если ты подумаешь о звездах разной величины и состава и о водах моря, по природе своей неподвижных, но из-за движения Земли и притяжения отдаленных тел двигающихся без отдыха, а затем о более разряженной атмосфере, которая также откликается на притяжение и отталкивание вил, воздействующих на Землю, и вовлекает в движение более тяжелую жидкость; и обо всём разнообразии форм и цвета царств трав и растений, и деревьев, и цветов, и насекомых, и жизни более развитой — птиц и животных; и о непрерывном движении среди них всех; и о том, каким образом им разрешается охотиться друг на друга и всё-таки не доходить до полного взаимоуничтожения, чтобы не исчезнуть; тогда разве станешь ты, мой подопечный и друг, сомневаться, что, воистину, самое чудесное в Боге — то, как он действует, и что чудесность служит наилучшим оправданием тех средств, которые Он позволил применять и использовать высшим из своих слуг, а также и способа их применения?

Его Святым Именем я благословляю тебя, друг, — и ступай с миром.

ГЛАВА II: Люди и ангелы

Среда, 12 ноябрь 1913 г.

Если бы возможно было, друг, достичь такого единства, чтобы мы могли взглянуть на вещи с одной точки зрения, насколько проще было бы мне объяснить те предметы, о которых мы говорим. Но ты смотришь по одну сторону Завесы, которая протянулась между вещами и их причинами, а я по другую. Так что наши взгляды сами по себе противоположны, и добиваясь того, чтобы все эти вопросы показались тебе простыми, я должен, волей-неволей, оборачиваться и смотреть в обратном направлении и, насколько это в моих силах, скорее твоими, чем своими глазами.

Я это делаю, насколько в моих силах, поэтому призываю тебя всмотреться вместе со мной в более высокие достижения творения обратно их естественному направлению и спускаясь от Высших Сущностей вовне к сферам, где заявляют о себе те, кого относят к материальным существам.

Двигаясь так, мы обнаружим, что вещи, известные нам как принадлежащие к нашему окружению, в низших сферах начинают захватывать иные аспекты: они преобразуются для зрения и меняют субстанцию для органов чувств, но по-прежнему имеют отношение к тем вещам, которые существуют в сфере материи, или к тем, что выше — как Солнце имеет отношение к вращению Земли.

Рассмотрим сначала вопрос света. Свет известен на Земле по причине его контраста с темнотой, которая, единственно, есть состояние отсутствия света и по внутренней сути лишена содержания или ценности. Так что, когда мы говорим о темноте, мы имеем в виду отсутствие определенных вибраций, которые заставляют сетчатку глаза распознавать присутствие внешних вещей.

В областях духовной тьмы по эту сторону Завесы также соблюдается подобное положение. Ведь те, кто пребывает во тьме, лишены вибраций извне, позволяющих другим видеть внешние вещи. Их состояние — это состояние неспособности получать такие вибрации. Когда их духовные способности подвергнутся изменениям, они смогут видеть более или менее ясно. Кроме того, эти вибрации имеют в ваших краях более грубое качество, чем в краях духовного здоровья. Так что даже для тех добрых духов, которые к вам проникают и чье чувство зрения более совершенно, тьма всё-таки абсолютно очевидна, а свет, благодаря которому они видят, тускл. Так что, как ты понимаешь, существует взаимодействие между духом и окружением духа, и оно настолько выверено, беспрестанно и непрерывно и являет постоянное состояние жизни.

В более высоких сферах взаимодействие между духами и их окружением также сохраняется и, по мере нашего продвижения, «внешний свет» становится всё более и более совершенным и насыщенным. Так что те, кто обитает в нашей Четвертой Сфере, не могут проникнуть в Пятую и остаться там, пока не станут настолько развитыми, чтобы с легкостью выдерживать степень насыщенности света в этой сфере. Однако, если они достигают Пятой Сферы, постепенно продвигаясь, они скоро привыкают к ее свету. И если они вернутся в Четвертую, она покажется им более тусклой. Спустись они во Вторую или Первую Сферы, они с трудом могли бы пользоваться тамошними грубыми вибрациями света и были бы вынуждены с трудом приноравливаться к обстоятельствам, которые когда-то были для них естественными.

Когда мы спускаемся в твою земную сферу, мы видим людей посредством духовного света, который люди содержат в себе. И тех, кто имеет более высокий духовный уровень, мы видим гораздо яснее.

Не имей мы способностей, кроме способности зрения, мы бы, я полагаю, испытывали трудности в том, чтобы найти путь назад и к тем, к кому хотим прийти.

Теперь ты понимаешь, как можно буквально воспринимать слова: «Кто обитает в свете, которого не может достичь никакой человек». Редко кто в земной жизни способен подняться на много сфер вверх; и свет, который изливается свыше, ослепляет даже тех, кто сильно развит.

Подумай, какую красоту заключает в себе этот навеки совершенный свет! У вас на Земле есть цвета, очаровательные для глаза. Какой же тогда должна быть красота по эту сторону Завесы! Даже то, что видел я сам, прошедший совсем короткую дорогу, почти не поддается описанию на языке, которым я говорю с тобой сейчас.

Те, кто любит красоту, найдут неиссякаемый источник радости, и так как свет и святость идут рука об руку, то и они, продвинувшись в одном, получат большую усладу от другого. Есть Красота Святости, и она превосходит всё, что могут представить себе смертные. О ней стоит размышлять, и если ты будешь всегда помнить о ней, то всё, что прекрасно на Земле, скажет тебе более открыто о высших красотах Небесных Краев, где радость жизни такая, какую только можно пожелать.

Суббота, 15 ноябрь 1913 г.

А теперь, мой друг и подопечный, я хотел помочь тебе взглянуть еще на один предмет с моей точки зрения, а предмет этот — действительное отношение духовной силы и энергии к феномену развития небесных тел, какими они предстали перед учеными мужами, сформулировавшими законы, в соответствии с которыми всё происходит.

Понятие «небесные тела» имеет двоякое значение и может толковаться в зависимости от меры и качеств индивидуального ума. Для одних — небесные светила созданы из небесной материи, для других — они есть не что иное, как проявления и результаты возбуждения энергии духовной жизнью. Способ действия этой духовной жизни также понимается неодинаково. Сказать, что Бог создал всё — значит говорить о многом немногими словами. Но значительность воплощенной в них истины громадна; и те, кто способен подняться в более ясный свет, чем тот, что находится в тусклых местностях земного плана, сочли бы более справедливым сказать, что истина в этих словах не столько воплощена, сколько погребена. Из простейших истин происходят великие вещи; и из самых элементарных геометрических фигур рождаются самые удивительные сочетания бесконечного движения. Ведь только чистейшие и простейшие вещи годятся на то, чтобы пользоваться ими с наибольшей свободой и без путаницы. И это дает основание для вечности, будь то на Земле или в отдаленных глубинах космоса, через которые движутся эти миры и системы — бесконечно, поскольку их курс упорядочен с совершенством.

Не будет преувеличением сказать, что назначенные пути движения этих тел и небесных систем определяются двумя принципами: принципом прямой линии и принципом линии кривой. Будет даже более правильно и точно сказать, что их орбиты можно определить как зависящие от одного только принципа, а именно от принципа прямой линии. Всё, движущееся вперед, приводится в движение правильным и прямым курсом, но одновременно перемещается и по кривой. Астрономы поймут это, но я в порядке пояснения приведу один пример.

Предположим, Земля отправляется в путь. Она движется по прямой линии из некоторой точки. Это ее потенциальное движение. Но едва она покинула эту точку, как начинает падать к Солнцу, и немного погодя мы обнаруживаем, что она движется по эллипсу. Здесь нет прямой линии, но есть серии кривых, соединяющихся в одну фигуру, в орбиту Земли.

Но всё-таки притяжение Солнца действовало по прямой линии. Именно сочетание этих двух прямых линий энергии — импульса Земли и притяжения Солнца, действуя непрерывно, превратило путь Земли из прямой линии в эллиптическую, такую, в которую влились и придали ей целостность многие элементы кривой. Я пренебрегаю другими влияниями, которые вновь изменяют ее, чтобы сосредоточить твой ум на этом великом принципе. Я сформулирую его так: «Две прямые линии энергии, воздействуя друг на друга, продолжают замкнутую кривую».

Обе, как ты мог заметить, действуют совершенно упорядоченно; и обе являются прекрасными и удивительными силами. Ведь уже то, что всякое материальное тело вообще может двигаться, кажется удивительным, и это действительно так. Хотя каждая из сил изменяет другую и большая преобладает над меньшей, не лишая ее присущей ей силы и свободы движения, они, в результате объединенного действия — воздействующего и направленного строго противоположно — порождают фигуру более прекрасную, чем две прямые линии, которые по отношению к ней есть то же, что родители по отношению к ребенку.

Однако, размышляя над другими творениями Бога, но мало понимая их, вы, люди, слишком охотно готовы сомневаться в Нем и Его способах действия. Вы видите противодействие сил в человеческой жизни и говорите, что в этом Его план несовершенен. Вы считаете, Ему надо было сделать всё иначе; и многие сомневаются в Его мудрости и Его любви, потому что, видя лишь малую часть кривой огромной орбиты существования, вы не можете сделать иного вывода кроме того, что всё падает, идет к уничтожению; или, по крайней мере, что прямая и правильная линия была бы лучшим курсом, чем эти сочетания, которые отклоняют импульс человеческой жизни от его прямого и прогрессивного пути эволюции: без страданий и без боли.

Мой дорогой друг и подопечный, всё могло бы быть совершенно наоборот, но никогда, ни на йоту оно не было бы таким восхитительным, каким будет на пути, который Он, Создавший всё и Видящий итог всего, для этого предназначил. Силы, которые в противодействии порождают напряжение, и мучения, и боль, подобны тем, которые формируют орбиту Земли; и Тот, Кто видит совершенную форму, увидел, что силы эти должны действовать именно так, и терпеливо ожидает завершения этой Своей совершенной схемы.

Мы здесь видим не всю и не большую часть дороги, что перед нами; и всё же мы видим больше вас и ровно столько, чтобы можно было довольствоваться этим и продвигаться вперед, помогая другим, удовлетворяясь и веря, что всё будет хорошо впереди, как бы далеко мы ни зашли. Ведь сейчас нам не приходится с огромным трудом всматриваться в путь, которым мы идем. Мы видим путь в ясной солнечной атмосфере этих небесных краев, и скажу тебе, что орбита человеческой жизни в своем движении к завершению тоже прекрасна: так прекрасна и вдобавок так восхитительна, что мы часто застываем в благоговейном удивлении перед Величием соединенной с Мудростью Любви Того, перед Кем мы склоняемся в глубоком поклонении, выразить которое неспособны никакие мои слова, но единственно — чаяние моего сердца.

Аминь, и благословляю тебя, друг. Смотри вверх и будь бесстрашен, потому что, поверь мне, всё справедливо впереди и всё хорошо.

Понедельник, 17 ноябрь 1913 г.

«Что ты видишь, впиши в книгу». Эти слова Ангел сказал Иоанну на Патмосе, и тот выполнил приказание в меру своих сил. Он описал всё увиденное и вручил своим собратьям; и с тех пор поныне люди стараются доискаться до смысла написанного. Они применяют один метод за другим и признают, что всякий раз заходят в тупик.

Однако тупик этот они создают для себя сами, потому что умей они читать, как читают малые дети, они сумели бы открыть дверь подходящим ключом и войти в Царство, чтобы увидеть, какие красоты ожидают тех, кто способен просто воспринимать простые слова простого человека и — верить.

Но люди всегда любили сложность и в ней искали глубин мудрости. И безуспешно, ведь, глядя на поверхность стекла, они были ослеплены и обмануты игрой отраженного света, тогда как следовало бы смотреть сквозь и за него на скрытые там чудеса.

Так люди прибавляют сложность к сложности и называют это «знанием». Но знание — это никоим образом не сложность, но ее отсутствие. Так что я пытаюсь объяснить что-либо тебе, а через тебя остальным, не смотри так много на поверхность вещей и не сомневайся в словах и фразах, таких родных для себя, потому что это мой материал, из которого я складываю свой дом; и лишь то, что нахожу я в твоем уме, я могу использовать.

Более того, все прошлые годы тебя готовили, в частности, к твоей теперешней миссии, и там, где мы бессильны, ты сам будешь приходить к нам на помощь. Мы можем показать тебе нечто — ты должен записывать. Итак, что ты видишь, записывай в книгу и распространяй, чтобы люди могли встретиться с этим, каждый в меру своих возможностей и того, насколько способности каждого разбужены к восприятию духовного. Итак, довольно об этом. Ступай с нами, и мы расскажем тебе столько, сколько сможем.

Ты говоришь «мы». Кто же это, кроме тебя?

Мы работаем все вместе, друг. Одни телесно присутствуют здесь рядом со мной, другие — в своих сферах, но способны посылать помощь, не покидая их. К тому же определенная помощь только так и может быть оказана. Как водолаз на дне моря должен всегда получать воздух от тех, кто постоянно находится наверху, столь же полезно, чтобы и нам служили в то время, как мы сами служим. Благодаря этому мы способны более ясно говорить с твоим умом о высших истинах, когда находимся на этом тусклом и грубом нижнем плане — будто на дне океана, где нам недостает нашего обычного воздуха и наш свет неясно просматривается вдали. Подумай об этом и о нас подобным образом, и ты сможешь понять часть нашей задачи.

Находятся такие, кто спрашивает, почему сегодня Ангелы не являются во множестве, как в старые времена. В этих немногих словах заключено множество ошибок, и две из них выделяются особо. Ведь, во-первых, Ангелы высоких уровней никогда не приходили на земной план во множестве, но раз-другой за целые века; и тогда это отмечалось в анналах великих событий. Ангелы не приходят на Землю в прямом смысле и зримом облике, кроме разве очень редких и особых случаев. Это было бы усложнением нашей и без того сложной задачи: сначала водолаз должен погрузиться в темные и очень глубокие воды, а затем привести себя в такое состояние, чтобы стать видимым для тех почти совершенно слепых созданий, обиталищем которых является океанское дно.

Нет, мы трудимся для людей и присутствуем рядом с ними, соответственно правилам и методам, которых требует каждое задание. И здесь вскрывается вторая ошибка: ведь мы действительно приходим на Землю постоянно. Но в слове «приходим» скрыто больше лжи, чем я могу выразить. Ведь даже те, кто живет по эту сторону, в сферах между нами и вами, всё-таки не понимают наших сил и способов их проявления, но поймут это по мере своего развития. И давай остановимся на этом.

А теперь я объясню тебе другое — лицезрение Иаковом Ангела у Иакова, когда он боролся с Ним и побеждал. [Быт., XXXII, 22–29. ] Что бы значила, думаешь ты, эта борьба; и в чем причина сокрытия Ангелом своего имени?

Я думаю, эта борьба была телесной борьбой; и что Иакову позволено было победить, чтобы он увидел, что его борьба с подобным себе во время пребывания в Падам Аране не будет бесплодной — что он победит. Думаю, Ангел скрыл свое имя, потому что было бы незаконно назвать его человеку, всё еще пребывающему во плоти.

Что же, первый ответ лучше второго, который говорит не слишком многое. Поскольку, видишь ли, если он не назвался потому, что это было бы незаконно, спросим, почему это было незаконно?

Борьба была реальной и настоящей, но всё-таки не такой, как обычная борьба людей. Смертный не может прикоснуться к Ангелу безнаказанно. Ведь сила Ангела была такова, что одно прикосновение к бедру Иакова вызвало вывих. И разве Иаков мог удержать его голыми руками? Но Ангела удерживала воля Иакова; не потому, что воля у Иакова была сильнее, чем у Ангела, но благодаря снисходительности Ангела. Ты удивляешься этой огромной терпимости? Вспомни о Господе нашем Христе и его унижении людьми, и ты перестанешь удивляться. Любезность — одно из внешних проявлений любви и не может быть оставлена без внимания в том долгом курсе обучения, благодаря которому мы становимся такими как есть.

Так что Ангела можно было удержать, потому что он это позволил. Но не в этом была победа Иакова. Только что осознанная им самим сила воли и характера превзошла на время его более тонкие чувства и потребовала благословения. Его он получил, но — не имя Ангела.

Было бы не слишком точно сказать, что назвать имя было бы незаконно. Иногда они называют. Но в этом случае иначе, и вот по какой причине: много силы содержится в произнесении имени. Знай об этом и помни всегда; ведь множество несчастий постоянно случается из-за неправильного использования имени, несчастий, которым удивляются и часто считают незаслуженными. Иаков ради его же блага был лишен знания имени Ангела. Нельзя было позволить ему требовать слишком многого. Он вошел в очень близкий контакт с великой силой, и надо было положить предел его приближению, или битва, которую он всё еще должен был вести, уже не была бы его битвой.

В твоем уме вопрос относительно неблагоразумности требовать чего-либо у нас. Тебе может показаться странным, но у этих сфер часто требуют помощи, и она бывает оказана, и всё-таки было бы лучше использовать собственные ресурсы и обретать большую силу, чем посредством помощи.

Если имя с сильным чувством произносится теми, кто на Земле, обладатель этого имени не может не узнать об этом. Он прибывает и делает всё, что можно и нужно.

Не сомневаюсь, что Иаков лучше справился со своим соперничеством с Исавом, и со своими сыновьями, и с голодом, и со многими испытаниями, через которые ему пришлось пройти, противопоставляя им силу своей личности, чем если бы он всегда звал на помощь своего Ангела-Хранителя. В такой помощи ему часто было бы отказано, а он, не в силах понять, мог бы ослабеть в своей вере и начать сомневаться. Иногда помощь была бы ему дана, и таким очевидным способом, который почти не потребовал бы вдохновения и потому мало что давал для развития.

Но я не буду больше распространяться об этом. Ссылаясь на эпизод с Иаковым, я преследовал цель показать тебе, что ты не отдален от нас, а мы от тебя, хотя ты и не видишь нас и не слышишь наших голосов. Мы говорим, и ты слышишь, но, скорее, глубоко в себе, чем внешним слухом. И видишь, но зрением, скорее, внутренним. И этим ты должен довольствоваться; ведь мы довольствуемся этим и будем и дальше приходить к тебе, так что продолжай свое дело в спокойствии духа и в молитве Наивысшему через посредничество Его Сына, Которому мы служим и Именем Которого мы приходим.

Вторник, 18 ноябрь 1913 г.

Когда все зримые вещи были созданы, одно было оставлено не вполне оконченным, потому что было последним и величайшим из всего, и это был человек. Он был оставлен развиваться. Дав ему во владение великую силу, ему показали путь вперед, который он должен пройти. Но не в одиночку. Ведь вся Иерархия небесных сфер была поставлена смотреть, как поступит он с дарами, что были ему даны.

Я не говорю сейчас об эволюции, как ее понимают ученые, и не о падениях и новых подъемах, как учат те, кто избрал для себя теологическое знание, но, скорее, о стремлениях человека. Нам позволено взвешивать его будущее и немного заглядывать в те отдаленные пределы и обширнейшие края, что простираются перед всеми нами.

Мы не можем стеснять себя пределами доктринальной теологии, как ее понимают у вас. Ведь, воистину, они так тесны и так узки, что тому, кто долго жил в более просторном помещении, будет страшно втискиваться туда, где его плечи упираются в противоположные стены узкого коридора, а каждый шаг вперед во сто крат ухудшает его долю.

Нет, мой друг, хотя это и будет сокрушительным потрясением для тех, для кого ортодоксальность стала и дыханием и жизнью, еще более печально для нас видеть их боящимися применять свободу воли и разума, что была у них, пока они не сбились с пути, спутав костное повиновение законам и скрижалям с преданностью Тому, Чья Правда свободна.

Поразмысли немного. Каким Господином-Другом является Он для них, трепещущих перед Его неудовольствием? Ждет ли Он и следит ли со зловещей улыбкой, чтобы схватить в свою сеть тех, кто осмеливается самостоятельно думать и будет искренне заблуждаться? Или Он говорит: «Поскольку Вы равнодушны, я отвергну Вас»? Живите, и дерзайте, и применяйте силы, что даны вам, с молитвой и благоговением, и тогда, если Вам случится ошибиться, виной тому будет не упрямство и умысел, но доброе намерение. Стреляйте крепкой стрелой и стоя твердо, и даже если Вы промахнетесь раз или два, всё-таки оставайтесь стоять так же прочно. И хотя ваш выстрел не удостоится похвалы, всё же это Ему на добрую службу. И вы его сделали, насколько то было в ваших силах. Не бойтесь. Не тех, кто борется, и стреляет, и иногда промахивается, отвергает Он, но малодушных, которые вообще боятся сражаться за Него. Это я говорю смело, потому что знаю, повидав результаты обоих способов жизни, что это правда.

А теперь, мой подопечный и товарищ по служению в Воинстве Господа, выслушай меня внимательно, потому что я должен сказать тебе то, что может быть не слишком близко твоему образу мыслей, и я желал бы, чтобы ты записал всё правильно.

Здесь среди перешедших много тех, кто не находит в себе возможности принять Христа как Бога. На эту тему много говорилось по обе стороны Завесы. Ведь не только среди вас на Земле, но и здесь мы должны искать, чтобы знать, и милости откровения не сыплются на нас; и наша свобода мыслей не сковывается никакой высшей силой, кроме нашей собственной. Нас тоже опекают, как и вас, но не принуждают. Так что и здесь много тех, кто говорит, что Христос — это не Бог, и, говоря так, думают, что на том и делу конец.

Моя теперешняя цель состоит не в том, чтобы доказать тебе обратную истину. Скорее я хотел бы попытаться показать тебе и им сущность этого вопроса и то, что употребление понятий, которые предварительно не были опровергнуты, не приводит к его пониманию даже в малой степени.

Итак, первое, — что понимается под «Богом»? Имеют ли в виду находящуюся в определенном месте личность, когда думают об Отце — такую же личность, как человек? Если так, то Христос — не Он, потому что это создало бы двойную личность или две личности в одной, и различить каждую из них было бы невозможно. Не так должно пониматься Единство, о котором Он говорил. Две равноправные личности, соединенные вместе, это труднопредставимое условие, и человек сразу же отвергает это.

Или имеется в виду, что Он есть Отец, проявившийся в облике Человека? Значит, тогда таковы и ты, и я, Его слуги. Ведь Отец — во всех нас.

Или в Нем была вся полнота Отца, неразделимая? Тогда в тебе и во мне тоже пребывает Отец, ведь Его невозможно делить.

Однако, если сказать, что Весь Отец обитает в Нем, но не в нас, это будет не логично; ведь если Отец Весь пребывает в Христе, то или Христос есть Отец и никто больше, или Весь Отец, пребывающий в Христе, не может уже больше пребывать в Себе. В этом тоже нет смысла.

Так что необходимо, во-первых, чтобы мы поняли, что Отец есть Имя, которое мы даем наивысшему аспекту Бога, которого только способны помыслить. Хотя общепризнанно, что Он выше нашего понимания.

Я не могу определить Его для тебя, потому что я не видел Его, Который для всех тех, кто ниже Его Самого, не виден всецело. То, что я видел, было Его Самопроявлением в Форме Присутствия, и это высшее, чего я до сих пор достиг.

Тогда и Христос в Своем Единстве с Отцом должен быть так же выше нашего понимания, как Он выше нас Сам по Себе. Он говорит нам столько, сколько мы способны воспринять, но не слишком можем понять. Он явил Отца и такие качества Святой Высшей Сущности, которые возможно было явить нам в теле. Лишь немного больше знаем мы, но растем в знании, как растем и в смирении и благоговейной любви.

Как Он есть Одно с Отцом, так и мы есть Одно с Ним. И мы пребываем в Отце, пребывая в Нем, Который есть воплощение того, что мы зовем «Человеческим и Божественным». Отец более велик, чем Он, как Сам Он однажды сказал. Насколько более велик, этого Он не сказал, и мы не смогли бы понять, даже если бы Он сказал.

Цель мою, друг, я утвердил вначале. Сейчас она не в том, чтобы возводить здание, но скорее в том, чтобы указать, что прежде всего надо построить надежный фундамент; и что всякая конструкция, возведенная на фундаменте ненадежном, должна, раньше или позже, рухнуть, и большой труд пропадет даром. И так, воистину, люди поступают чаще, чем предполагают; и вот почему столь многое скрыто в тумане, хотя должно видеться ясно. Не всё, конечно, но достаточно, чтобы сделать дорогу более светлой, чем она есть сейчас.

Я говорю не столько для того, чтобы проинструктировать, но чтобы дать людям передышку. Ведь силлогистика может пленять умы определенного рода, однако ничего не значит для воина. Она ласкает своей совершенной логикой и уравновешенной системой доказательств, но ненадежна, если надо выдержать давление и движение обширных элементов сфер. Мудрее будет сказать: «Я не знаю этого — пока», чем спорить. Гордыня часто закрывает глаза на красоту простого и смиренного ума; и неправда, что тот, кто экспромтом отвечает на глубокие вопросы, — мудрее мудрого; ведь уверенность иногда сродни самонадеянности, а самонадеянность никоим образом не может быть правильной или привлекательной.

Ты и я, мой друг и подопечный, есть Одно в Нем, Чья Любовь служит нам гарантией жизни вечной. В Нем мы встретимся и благословим друг друга, как я благословляю тебя сейчас и благодарю за твои добрые обо мне мысли.

Среда, 19 ноябрь 1913 г.

Итак, мой друг и подопечный, слова мои к тебе — это слова, которых многие не услышат; но знай, многие придут с востока и запада и сядут на пиру Христовом, которые, не зная Его в том, что касается Присущей Ему Божественности, всё же любят Его за Его человеческую доброту и любовь; ведь это, по крайней мере, все они могут понять. И никто не может постичь другой Его аспект во всей полноте его смысла. А потому давай раздумывать над другими вещами и в первую очередь над отношением, которое люди во плоти должны испытывать к Нему, если они станут развиваться в том направлении, которое Он им показал.

Прежде всего должны они любить. Это первая заповедь из всех, и величайшая. И трудно оказывается людям соблюсти ее. Все они соглашаются, что любить друг друга хорошо; но когда дело доходит до того, чтобы превратить чувство в действие, какая прискорбная неудача их постигает! И всё же без любви ничто не устоит во всей Вселенной, но ввергнется в распад и разложение. Именно любовь Божья наполняет энергией всё, что есть; и мы сможем видеть эту любовь, если будем искать ее повсюду. Лучший способ понять многие вещи — сравнить их с противоположными. Противоположность любви — разложение; потому что оно происходит из удерживания от проявления любви. Ненависть тоже относится к противоположности, но не к сущности; потому что ненависть — это зачастую неверно проявленная любовь.

⇐ Предыдущая 5 6 7 8 91011 12 13 14 Следующая ⇒