Annotation 8 страница

Ты лишь при большом усилии своего воображения сможешь осознать смысл, который мы имели в виду, когда писали прошлым вечером о Нем, Чье Имя для нас неведомо и непознаваемо. Итак, когда ты поклоняешься Творцу, у тебя нет, я полагаю, никакого определенного представления о Ранге подразумеваемого тобой Творца. Легко сказать, что ты имеешь в виду Творца всего сущего. Но что ты подразумеваешь подо «всем»?

Ты прав, когда молишься Творцу и Отцу всего, что бы ты ни подразумевал. Твоя молитва приходит сначала в низшие сферы, а через них в высшие, и какая-то молитва идет дальше, чем другие молитвы, в более высокие сферы в соответствии с ее достоинствами и присущей ей силой. А какая-то идет бесконечно далеко. Много выше нас есть Сфер Христа, несравненной яркости света и внушающей благоговения красоты. Твоя молитва следует тогда к Отцу через Него, то есть через Того, Кто пришел на Землю и явился как Христос.

Далее, все то, что мы сказали, истинно, хотя это истина, выраженная до некоторой степени неадекватна из-за ограниченности как нас, говорящих с тобой, так и твоего собственного земного состояния. Ты должен понимать, что, когда мы говорим о прохождении через сферы, мы используем выражения ограниченного характера, говоря об этом как о путешествии от одной точки через другую к третьей.

Мы чувствуем, что разобрали этот вопрос вдоль и поперек и должны отказаться от дальнейших усилий вместить в узкий стакан земного знания весь урожай бескрайних небесных виноградников. Одно достаточно знать и тебе и нам: Землепашец и Виноградарь — оба уверены в своей силе и мудрости, чтобы общаться с нами. К ним направлено наше странствие, и наша обязанность — делать дело, делать его тщательно и завершать совершенно, а затем протягивать руку за новым заданием, следующим по порядку. Когда и оно хорошо исполнено, нас будет ожидать другое. Мы никогда не обнаружим, что сделали всё. Ведь когда некто развивается, он всё больше и больше чувствует присутствие истины, скрытой за словами «навеки», «мир без конца». Чувствуешь ли ты это, друг?

А теперь благословляем тебя и оставляем с надеждой, что сможешь прийти снова, поскольку есть в этом сладость, в том, чтобы наклоняться с шепотом к желающим слушать. Будь уверен, друг — и скажи другим, что жизнь, которая ожидает вас, не бестелесный сон в сумеречных краях где-то за границей реального и действительного. Нет, она деятельна и насыщена, эта наша жизнь. Она заполнена служением и усилиями, увенчивающимися успехом; терпеливым преодолением препятствий и упорством воль, настраивающихся в созвучие друг с другом в товарищеской службе Господу Любви, Чью Жизнь мы чувствуем и вдыхаем, но Которого мы не видим, и Чей Дом слишком возвышен для нас, чтобы узнать его.

Вперед прорываемся мы и часто берем за руку одного из тех, кто немного позади нас, а другой рукой хватаемся за край одежды того, кто немного впереди. И так мы идем, брат мой; так же делаешь и ты и те, другие, которые трудятся вместе с тобой. И если мы находимся немного впереди, что ж, есть много таких, кто остается сзади. Возьми их руку в свою, но мягко, памятуя о своей относительной хрупкости, и, если задача будет слишком тяжелой для тебя, не выпускай той руки, которую ты держишь, но протяни другую вперед — и вот моя рука и многих из тех, кто с нами. Ты не потерпишь неудачи, так что сохраняй и свое зрение, и свою жизнь яркими и чистыми. Нет, пусть лучше это зрение становится всё более славным, ведь разве не написано, друг, что те, кто чист сердцем, узрят Бога?

Пятница, 31 октября 1913 г.

Те, кто говорит, что мы приходим на Землю, чтобы помочь, правы. Но те, кто надеются, что мы будем помогать до такой степени, что их собственные усилия станут не нужны, ошибаются. Нам не дозволено настолько всё для вас облегчить, чтобы уменьшить ценность земного учения. И хотя это кажется настолько разумным, что почти является трюизмом, всё же есть много таких, кто ждет от нас, чтобы мы сделали за них то, что только они сами могут сделать.

Кто это пишет? Я почувствовал, что формулировки не вполне такие, как у моей матери и ее спутниц.

Астриэль и мои товарищи по труду в Десятой Сфере развития.

Часто, разумеется, формулировки не похожи, потому что у нас разные характеры, разные сферы, а также разный пол, который и здесь не лишен специфических особенностей. И также потому, что мы принадлежим к другому земному периоду по сравнению с твоей матерью и ее подругами — я жил на Земле значительно раньше, в Англии, когда Г еорг Пятый был королем. А некоторые из нас, еще раньше.

А теперь поговорим о том, о чем предполагали. Нам дозволено помогать, но с благоразумием. Когда люди предполагают, что мы должны помочь им, к примеру, в научных исследованиях, они бесспорно забывают, что Бог дал им собственные умы, чтобы пользоваться ими в Его службе. И до определенного момента им предоставлено идти своим естественным путем, а когда они сделают всё, что смогут, мы снова и снова указываем им путь вперед и помогаем в дальнейшем развитии.

Можешь ли ты привести пример?

Я помню, что однажды воздействовал на человека, который исследовал законы психологии на предмете видений и снов. Он хотел выяснить, что было причиной определенных снов, являющихся пророческими — связь между сном как таковым и событием, которое он предсказывал. Он обратился ко мне, и я сказал ему, что он должен продолжать свои исследования и пользоваться своим собственным умом, и, если будет правильно, ему дадут понять.

В тот вечер я встретил его, когда он уснул, и проводил в одну из наших лабораторий, где мы экспериментировали над изображением в видимой форме событий, находящихся вблизи настоящего момента; а именно событий, которые произошли недавно, и тех, что произойдут в скором будущем. Мы не могли продвинуться на более ранние или более далекие события именно в этой лаборатории. Это делается теми, кто в высших сферах.

На экранах аппаратов мы вызвали изображение окрестностей, в которых он жил, и велели ему смотреть внимательно. Особенным моментом был въезд в город одной важной персоны с большой свитой. Когда показ завершился, он поблагодарил нас и мы вновь проводили его обратно к земному телу.

Он пробудился утром с чувством, что побывал в обществе людей, которые ставили опыты в некой области науки, но не мог припомнить, чего она касалась. Но когда утром он шел на работу, лицо человека, которого он увидел в толпе, живо напомнило ему некоторые эпизоды опыта во сне.

Несколько дней спустя открыв газету, он увидел сообщение, что в город предполагается визит той самой персоны, которую он видел во сне. Тогда он начал размышлять над всем этим.

Он не помнил ни обсерватории, ни картин на экране, которые мы показывали ему. Но он четко вспомнил лицо человека и сам визит. Когда наши тела спят, — размышлял он, мы сами, по крайней мере иногда, идем в сферу четырех измерений. Это четвертое измерение таково, что дает возможность тем, кто пребывает там, заглядывать в будущее. Но, возвращаясь обратно, в область трех измерений, мы не способны принести с собой всё, что испытали, хотя нам удается ухватить моменты, которые естественны для низшей сферы, такие, как лицо земного обитателя и прибытие процессии.

Таким образом, связь между провидческим сном и самими событиями есть отношение состояния четырех измерений к состоянию трех. Первое же, обладая большей вместимостью, чем последнее, покрывает в каждый момент времени более значительную область зрения, касательно времени и последовательности событий, чем может последнее.

Размышляя таким образом, мужчина максимально использовал свои собственные мыслительные способности и достиг такого продвижения вперед в знании, какое я только мог ему указать. Сделав это, он продвинулся в умственной тренировке и силе. Ведь хотя его заключение было не вполне верным, но в общем правильным и пригодным для всех практических нужд в умственном отношении. Я не мог бы вместить в него больше того, что он выяснил сам.

Итак, это метод нашей работы, и, когда люди жалуются на нас и нетерпеливо требуют, чтобы этот метод был изменен в соответствии с их представлениями о подходящем пути, — что ж, нам приходится предоставить их самим себе. А когда их умы станут более смиренными и восприимчивы, мы вернемся и продолжим.

А теперь, друг, мы расскажем тебе о непосредственном отношении всего этого к твоему случаю. Ты иногда удивляешься, почему мы не делаем эти послания более яркими, когда ты записываешь их, чтобы у тебя не было сомнений в том, что они исходят от нас. Что же, подумай обо всем в свете сказанного, и ты увидишь что время от времени тебе давалось как раз столько, чтобы помочь тебе оказать помощь самому себе.

Твое обучение всё еще продолжается. Но если ты будешь продолжать его с верой, ты обнаружишь, что всё становится более ясным. Принимай то, что внутренне тебе не противоречит. Не ищи в этих посланиях доказательств или опровержений, а скорее — логичность. Мы не даем тебе слишком много, но даем тебе всё, что должно тебе помочь. Будь критичен, но не теряй душевного равновесия. В твоей жизни гораздо больше истинного, чем ложного. Ищи истину, и ты найдешь ее. Остерегайся ложного, но без суеверного страха. Когда ты держишь путь по склону горы, твой ум предупреждает об опасности в двух направлениях — ищет правильной и надежной опоры для ноги и избегает опасных мест. И всё же ты уделяешь больше внимания позитивному, чем негативному; и это правильно, иначе твое путешествие будет слишком медленным. Иди так, чтобы не оскальзываться; но идти вперед бесстрашно, потому что именно те, кто боятся, теряют равновесие и чаще всего оказываются в бедственном положении.

Господь с тобой, друг. Его Присутствие здесь исполнено славы и сияет через туманы, которые окутывают Землю; и это сияние могут увидеть все — кроме слепца, который не может видеть.

Часть вторая: НЕБЕСНЫЕ НАГОРЬЯ

ГЛАВА I: Вступление

Понедельник, 3 ноябрь 1913 г.

Здесь Забдиэль, твой наставник, и хочет говорить с тобой.

Буду очень рад, если он окажет мне эту любезность.

Сейчас я впервые имею возможность, друг мой, присоединиться к посланиям, которые твоя мать и ее подруги посылают через тебя твоим собратьям. Настало время, когда я могу продолжить давать тебе, с твоей помощью, наставления, если ты желаешь продолжения.

Премного обязан тебе, господин. Пожалуйста, скажи, чего ты хотел бы сейчас.

Чтобы ты сел и записывал мои послания, как делал это последние две недели со своей матерью и ее подругами.

Значит, моя мать уступает место тебе?

Да, таково ее желание. Время от времени, однако, ты будешь узнавать кое-что о ней, да и от нее самой и других твоих друзей.

Чему ты предполагаешь посвятить свой цикл наставлений?

Он о развитии добра и зла, о нынешних и будущих намерениях Бога относительно Церкви Христовой и, через нее, человечества в целом. От тебя, мой друг и подопечный, зависит, решишь ли ты продолжать или остановишься на этом. Я предупреждаю тебя, что, хотя я буду соблюдать считающееся здесь благоразумным правило скорее помогать движению вперед, нежели открывать потрясающие сознание истины, все-таки многое из того, о чем мне придется сказать, будет, в силу своей природы, тревожить тебя, пока ты не воспримешь этого и не придешь к пониманию логической последовательности учения, которое я должен тебе внушить.

Что с теми посланиями, которые я получил от матери и ее подруг? Они будут прерваны? Они не закончены — у них нет должного завершения.

Они вполне хороши и в том виде, в каком были даны тебе. Помни, никогда и не предполагалось придать им вид законченного повествования или романа. Может, они обрывочны, но небесполезны для тех, кто читает их с нужным настроением.

Могу, кстати, сказать, что запись, которую ты сделал в последний раз, как и все предыдущие записи, полученные от нас, — лишь подготовка к дальнейшему продвижению вперед, которое я тебе сейчас предлагаю.

Начнем сейчас; а ты будешь продолжать, по мере возможностей, день за днем, как делал до этого. Я знаю о твоей работе и обязательствах и свои распределю соответственно этому, поскольку моя работа связана с твоей.

Я сделаю всё от меня зависящее. Но, признаюсь со всей искренностью, задача меня страшит. Я не чувствую себя достаточно развитым для весьма нелегкой умственной работы, которую ты предлагаешь.

Нас, как и прежде, поддержит сила Господа нашего Христа.

Ну что же, тогда, может быть, ты для начала расскажешь мне немного о себе?

Не на себе собираюсь я сосредоточивать твое внимание, друг, но на посланиях, переходящих от меня к тебе и через тебя к нашим собратьям-христианам, прокладывающим путь через туманы споров, сомнений и напрасных усилий. Я хочу помочь им и тебе, мой питомец; и таковым будет дано, и они передадут его другим. Выбор за тобой.

Я уже выбрал. Никаких сомнений. Если ты будешь снисходителен, Забдиэль, и согласишься воспользоваться столь плохим инструментом, как я. Я буду стараться изо всех сил. Это я могу обещать. Так что ты скажешь о себе?

Моя миссия гораздо важнее моей персоны, которую легче всего обрисовать в передаваемых тебе посланиях. Люди подозрительны к тому, кто претендует на большее, чем они могут понять. Они верят, когда читают: «Я Габриэль, который стоит в Присутствии Господнем», потому что это было сказано в далеком прошлом. Но если бы я сказал тебе: «Я Забдиэль, который пришел к тебе из Высших Мест с посланием от тех, что почитаются в Небесных Обителях как Святые и Князья Любви и Света», — ты же знаешь, мой друг и питомец, какое выражение приняли бы их лица. Поэтому позволь мне говорить и суди меня по этой миссии, возложенной на меня, — будет ли она истинная и высокая или нет — и этого будет достаточно. Однажды, дорогой друг, ты посмотришь на меня моими глазами и в этот день узнаешь меня лучше и будешь рад.

Хорошо, господин. Я, надо полагать, не обладаю ни даром ясновидения, ни яснослышания, ни какими-либо способностями медиума. Но признаю: всё, уже написанное, убедило меня в том, что оно пришло ко мне извне. Так что, если ты пожелаешь, то и я тоже. Большего я не могу сказать и знаю, что обещаю тебе немногое.

Этого достаточно, а то, чего тебе не хватает, я должен буду восполнить своей силой.

Что же, сегодня я ничего больше не скажу, потому что знаю, ты должен идти; тебя ждет работа.

Бог да пребудет с тобой, мой питомец, в Господе Христе. Аминь (Забдиэль всегда завершал свои послания знаком креста. ).

Вторник, 4 ноябрь 1913 г.

Да пребудет с тобой прощение и мир, друг, и спокойствие ума.

Чтобы всё то, что мне надо сказать, не было неправильно понято, я хотел бы начать вот с чего: здесь, в этих областях, мы не слишком заботимся о вещах второстепенных, но ищем то, что непосредственно касается нашего нынешнего пути вперед, овладеваем этим и так продвигаемся шаг за шагом по твердой и надежной земле. Истинно, вопросы бесконечности не чужды нашим умам — природа и присутствие Абсолюта и Единого и обстоятельства, связанные с Ним, — всё это не отбрасывается совершенно. Но мы удовлетворяемся тем, что оставляем это непонятым, хотя знаем, судя по собственному опыту в нижних областях, что те, кто над нами, предназначают для нас благословение даже большее, чем наше нынешнее. И потому мы идем вперед в совершенных вере и доверии, счастливые своим продвижением и в то же время без нетерпения по отношению к будущему. Поэтому, когда я стану говорить тебе о добре и зле, я буду касаться, по большей части, тех вещей, которые мы можем прояснить для тебя, и это будет всего лишь как одна капля по сравнению с радугой, и даже менее того.

Есть индивидуумы, утверждающие, что зла не существует. Они заблуждаются. Если зло — это отрицательная величина по отношению к положительному добру, оно так же реально, как и добро. Ведь тогда можно было бы сказать, что нет такого состояния, как ночь, и что она лишь отрицательный аспект света и дня. Добро и зло — условия отношений между отдельными существами и Единым Сущим и, поскольку такое отношение есть определяющее условие соответствующего результата, то и само возмущение есть второстепенная причина тягот и бедствий бунта.

Сама огромная сила Господней Любви становится ужасной, сталкиваясь с препятствиями. Чем стремительнее поток, тем мощнее бьет прибой о встречные скалы. Чем жарче огонь, тем полнее сгорает топливо, которое подбрасывают в него и которым он питается. И хотя кому-то может показаться кощунственным даже произнести такие слова, всё-таки сама сила Любви, которая струится через мир, сотворенный Отцом, вызывает самую сильную боль, сталкиваясь с противодействием и нарушающей гармонию преградой.

Даже в земной жизни ты можешь испытать и подтвердить эту истину. Ведь нет горше раскаяния и угрызений совести, чем те, что проистекают из осознания любви к нам тех, кого мы обидели.

Это есть пламя адово и ничто другое. И что, если не это, делает ад реальностью? Мы, которые видели, знаем, что только от раскаяния и осознания, что все деяния Бога есть деяния любви, муки адовы разверзаются перед грешником, и лишь после этого достигает он наибольшей силы.

Но если это так, если зло реально, то реальны и злые существа. Слепота — это неспособность видеть. Это отрицательное состояние, или изъян. Это состояние того, кто имеет четыре чувства вместо пяти. Однако, когда тот, кто был рожден слепым, узнает о таком чувстве, как зрение, он начинает ощущать его нехватку, и чем больше он понимает его нехватку, тем чувствительнее становится для него отсутствие зрения. Так и с грехом. Здесь обычно практика называет тех, кто во тьме, «неразвитыми». Это не отрицательный термин — им был бы «регрессировавшие». И про обоих я скажу — не «потеря», а «отсутствие». Рожденный слепым не потерял способность видеть, а лишен ее. Грешник тоже скорее не имеет, чем утрачивает способность ценить добро. Он слепец от рождения, а не потерявший зрение в результате несчастья.

Отсюда объяснение слов Св. Иоанна, что те, кто познал истину, не могут грешить — не в теоретическом, а в практическом рассмотрении. Ведь трудно представить, как могут те, кто познал радость света и всю даруемую им красоту, вырвать свои глаза и так ослепнуть.

Поэтому те, кто грешит, делают это по причине отсутствия знания и неспособности оценить добро и красоту и, как слепые, причиняют себе страдания, если их не ведут способные видеть — поводыри, во плоти или бесплотные. Так обстоит дело и с теми, кто духовно слеп.

Ты мог бы сказать, что люди на самом деле отступаются и теряют милость Божью. Те, кто так поступает, подобны тем, кто имеет несовершенное зрение или не различает один или несколько цветов. Они никогда не видят в совершенстве, и этот недостаток неведом им до тех пор, пока не проявится и их несовершенство станет явным. Ведь цветовая слепота — это когда зрение, в большей или меньшей степени, неразвито. Только лишь пользуясь своим зрением, он сохраняет его таким же, а отказываясь от него, он регрессирует. Так и с грешником.

Ты будешь ошеломлен, узнав, что многие из тех, кто живет внешне доброй и праведной жизнью на Земле, оказываются здесь среди самых неразвитых. Однако это правда. Они прошли через жизнь, так и не развив многие из своих духовных способностей, и, когда вступили в мир, где всё духовно, их недостаток стал виден. Лишь постепенно приходят они к пониманию отсутствия в них того, что они не подозревали так долго — совсем как невосприимчивые к цвету люди живут и умирают, так и не узнав о несовершенстве своего зрения; часто оно бывает скрыто и от их близких.

Не мог бы ты привести мне пример?

Учившие лишь части истины должны учиться здесь, как учить истине целиком. Большинство людей принимают факт вдохновения, но отрицают, что это обычная и постоянная милость Господня к человеку. Когда они переходят сюда, то бывают вдохновлены, если это можно так определить, и здесь узнают, сколь многим были обязаны в земном своем учении тем, кто использовал этот метод тайно для них. Сначала они должны восполнить этот недостаток в знании, и лишь потом смогут двигаться вперед.

Итак, зло есть противоположность добра, но оба могут присутствовать, как тебе известно, в одном человеке. Только свободная воля делает человека ответственным как за добро, так и за зло в его сердце. Об этой свободной воле, о природе и применении ее я буду говорить в другой раз.

Пусть Бог будет с тобой, друг, и хранит тебя в своей Милости. Аминь.

Среда, 8 ноябрь 1913 г.

Если ты на время предашься мне умом, я постараюсь продолжить свой рассказ относительно проблемы зла и его отношения к тому, что есть добро. Это, в действительности, относительные понятия, и ни одно из них не абсолютно, как предполагается с точки зрения человека на Земле. Ведь невозможно, чтобы тот, в ком уживаются оба эти чувства, мог бы ясно определить и обозначить каждое из них — но только влияние каждого, какими они видятся в их проявлениях.

Не будем также забывать, что нечто, кажущееся добром или злом одному человеку, не обязательно представляется таковым в глазах другого, особенно для людей разной веры, образа мышления и стиля жизни в обществе. Поэтому в различении этих двух начал есть лишь одна возможность: надо ясно усвоить фундаментальные принципы, лежащие в основе каждого, а более тонкие нюансы этих качеств препоручить будущему, когда они постепенно будут становиться всё более понятными.

Итак, зло есть бунт против законов Бога, проявленных в Его деятельности. Мудрый человек стремится идти в том же направлении, что и ход этих законов. Тот, кто злонамеренно или вследствие невежества противодействует этому течению, немедленно обнаруживает перед собой препятствие, и, если он упорствует в своем противодействии, случается беда.

Ведь Жизнь Высшая, которая действует в творении и питает его энергией, есть сила, противодействие которой разрушительно. И если бы человек заключал в себе достаточно сил, чтобы его противодействие, стоящее на пути этой громадной силы, могло хотя бы на миг остановить ее течение, гибель стала бы его жребием, когда эта сдерживаемая энергия вновь обрушилась бы на него. Но никто из людей не способен противодействовать Богу в такой степени, и в силу этого сама наша слабость служит нам гарантией против такого уничтожения.

Порой в продолжение большего или меньшего времени, и часто даже тысячи лет, если исчислять временем Земли, человек может коснеть в своем упрямстве. Но еще не создан такой человек, который мог бы длить это до бесконечности. И это милосердный предел, положенный нашим Отцом-Создателем вокруг и внутри нас, чтобы Он не терял нас или любого из своих детей, без возврата на веки вечные.

Давай поэтому, взглянув на стадию отклонения от естественного для человека движения с Богом, посмотрим на другой путь — в том направлении, куда стремятся все вещи. Ведь истинно, зло преходяще, и независимо от того, уйдет ли оно вовсе из Его мироздания или нет, из каждого индивида оно уйдет почти наверняка, когда рассеется сила его противодействия и он получит свободу следовать в триумфальной процессии тех, кто становится ярче, переходя от славы к еще большей и сияющей славе.

По этой причине Царство Христово однажды совершенно очистится от зла, потому что люди соберут эту Церковь, и, когда последний вольется в нее, будет она завершена в своей сияющей славе — возможно, чтобы служить, как многие здесь верят, другим мирам, нуждающимся в помощи и поддержке в тяготах, как и ваш теперешний мир.

Когда мы находимся на земном плане, где я стою сейчас, мы часто видим одновременно множество людей, а иногда лишь немногих. Эти люди различаются яркостью, в соответствии со степенью их святости на Земле; в соответствии со степенью, в которой каждый человек сам по себе способен отражать божественный свет духа, что струится через нас к вам. Некоторые же кажутся очень тусклыми, и они, когда переходят сюда, отправятся в тусклые края, соответственно своей тусклости. Так что то, кем некто кажется другим, а другие ему, соответствует определенному окружению и атмосфере, в которых протекает их жизнь. Это «собственное их место». Позволь мне привести пример, чтобы сделать это более ясным для тебя. Если электрическая искра вспыхнет в полной тьме, контраст будет слишком сильным, чтобы показаться гармоничным. Мы скажем, что эта искра была не в должном своем элементе и вызвала нарушение среди тьмы, из-за которого на миг всё замерло. Люди, пробирающиеся по узкой тропе во тьме, останавливаются и трут глаза, пока не смогут видеть настолько, чтобы продолжить путь. Ночные животные тоже замирают на миг и не двигаются.

Но если эта вспыхнет в атмосфере сияющего дня, нарушение не так сильно, а если бы она вспыхнула на солнце, там она уже не была бы контрастна и смешалась с яркостью светила.

Так что те, чья яркость велика, идут в такие сферы, яркость которых согласуется с их собственной. Но те, чьи тела — я имею в виду духовные тела — имеют грубую ткань и излучают мало света, являются тусклыми, идут в те тусклые сферы, в которых они чувствуют себя настолько удобно, что могут добиваться своего спасения. В действительности им не может быть «удобно» ни в каком смысле этого слова; но всё-таки в ярких сферах им было бы еще более невыносимо, чем в тех тусклых краях. Пока их собственная яркость не усилится.

Во всех, кто переходит сюда с Земли, есть некоторая темнота, которая окутывает их, как густая пелена тумана. Но многие уже стремятся пробиться через этот туман к более ясным областям.

А теперь посмотрим вверх: там пролегает Царский Путь, Столбовая Дорога к Его Святому Городу и Обиталищу Его присущего Величия. По этому пути идем мы шаг за шагом; и с каждым пройденным шагом видим, что свет всё усиливается, и наши товарищи, и мы сами пронизываемся яркостью, как и красотой, тем больше, чем дальше мы идем. И мы радуемся, что нам разрешается, на разное время в зависимости от потребностей тех, кто на Земле, возвращаться по своим следам и помогать вам на пути, который раскрылся нам столь сияющим и исполненным Красоты Его Присутствия.

И к этому, мой друг и подопечный, мы будем стремиться, если твое мнение не переменилось до настоящего времени. Думаю, ты будешь упорным. Но знай, что многие пускались в путь, но затем, разуверившись в яркости, потому что она раздражала их непривыкшие глаза, сворачивали в тусклые закоулки, где их зрение было меньше угнетено. Мы смотрим, как они там бредут, и вздыхаем, и принимаемся искать других, кто, быть может, окажется достаточно сильным, чтобы вынести нашу яркость.

Бог следит за тем, чтобы твои ноги не скользили, а глаза не были затуманены, и, хотя земными словами ты не сумеешь описать то, что узнаешь, мы всё-таки постараемся помочь тебе записать так много, чтобы и другие повлеклись так просить, чтобы дано им было, так искать, чтобы нашли, и осмелиться на то, чтобы стучать, и так стучать, чтобы открылись Врата и обнаружились яркость и слава, скрывающиеся за ними.

Понедельник, 10 ноябрь 1913 г.

Когда я стою на земном плане, вне его и далеко вверху лежат сферы, в некоторые из которых я проникал, а жителем Десятой сам являюсь. Эти сферы — не столько нечто, соответствующее местностям на Земле, сколько состояния жизни и силы, соответственно развитию индивида. Ты уже получил некоторые наставления относительно множественности этих сфер силы, потому я не буду продолжать об этом. Я предпочел бы увлечь твой ум ввысь в области света и деятельности по другому руслу.

Добро достигает всего, что бы ему хотелось, двумя способами. Посредством силы внутренней добрый человек, будь он во плоти или бесплотен, может одновременно возвысить то, что ниже его, и низвести то, что выше его — так он и делает; не только одной лишь молитвой, но также, по праву, силой.

Это происходит благодаря тому, что человек настраивается в лад с Божественной Волей; ведь в какой мере он способен согласоваться с Божественным окружением, в такой мере он способен действовать посредством этого окружения, а именно, сообщать энергию и осуществлять различные деяния. Деяния, которые он может таким образом совершить, многообразны даже для того, кто смог подняться лишь до малого числа сфер, и эти деяния, отражаясь через Завесу в вашу жизнь, считаются чудесами.

Например. Здесь есть те, кому поручен надзор над элементами, обусловливающими Землю и всё, что растет на Земле. Они делятся на разряды и подразряды и все подчинены одному Могущественному Правителю. Те, кто более низкого сословия, выполняют свою работу по определенным, не допускающим нарушения законам, принятым в более высоких сферах. Их ты знаешь как духов-элементалов, и их великое множество числом и видом.

Законы, о которых я говорю, очень сложны и усложняются по мере удаления от родной для них сферы; но если бы мы могли добраться до их источника и проследить их снизу доверху, то обнаружили бы, что они немногочисленны и просты, а в своем истоке слиты воедино. Обо всём этом я, прошедший лишь малый путь, могу только размышлять на основании того, что наблюдал при восхождении; рискну предположить, что единый закон или принцип, из которого излучаются все меньшие законы и принципы, точнее всего можно было бы охарактеризовать словом «любовь». Ведь в нашем понимании Любовь и Единство не сильно разнятся, если не вовсе совпадают. По крайней мере, мы открыли вот что: всё, что является раздельным во всех областях и владениях на нашем уровне и в сферах ниже нашей, вплоть до земной сферы, является, в той или иной степени отрицанием Любви в ее наиболее сильном и подлинном значении.

Но эта проблема — самая трудная для обсуждения здесь и сейчас; ведь было бы очень трудно объяснить тебе, как всякого рода многообразие, которое ты видишь вокруг, происходит — как это видится нам отсюда — из того же разъединяющего действия и всё же наделено такой чудесной мудростью и так прекрасно. Если ты заменишь слово «отрицание» понятием «Единства» в два раза меньшего, а потом в три раза меньшего и так далее, то, может быть, получишь слабый отблеск той философии, которая принята среди нас относительно Единства, излучающегося во множественность действительности.

⇐ Предыдущая 4 5 6 7 8910 11 12 13 Следующая ⇒