Настоящее 1 страница

⇐ ПредыдущаяСтр 3 из 12Следующая ⇒

Глава 3

Эльза

Люди говорят, что одной секунды достаточно, чтобы все перевернулось с ног на голову.

В моей жизни было много подобных секунд.

Когда я стерла свои воспоминания.

Когда я впервые встретила Эйдена в школе.

Когда я чуть не утонула в бассейне.

Когда я вспомнила кое-что из своего темного, кровавого прошлого.

Однако та секунда, когда я увидела своего предположительно мертвого отца, без сомнения, стала самым ярким событием из всех.

С тех пор как он вошел в дверь, все, что я могла делать, это пялиться на него. Я даже перестала моргать, боясь, что он растворится в воздухе, как только я закрою глаза.

Папа, Нокс и я едем на заднем сиденье машины. Я не обратила внимания на то, что это за автомобиль, но он должен быть роскошным, учитывая высококачественные кожаные сиденья цвета карамели.

Наушники Нокса висят у него на шее, когда он сидит рядом с моим отцом, ни о чем не заботясь. Он улыбается как идиот, просматривая свой телефон.

Пожалуйста, скажите мне, что он сейчас не читает мемы.

Я здесь, напротив них, мои замерзшие руки зажаты между ног. Пряди мокрых волос и одежды прилипают к коже, а дрожь пробегает от головы до пальцев ног, несмотря на тепло в машине.

Все это не имеет значения.

Все мое внимание приковано к мужчине передо мной.

Папа.

Мой отец жив.

В кошмаре, который приснился мне этим утром, он тонул в луже собственной крови, крича мне, чтобы я бежала.

Как он может быть здесь сейчас?

Он смотрит на меня с теплотой, мерцающей в его глазах, специально созданных для меня.

Смутные воспоминания просачиваются обратно.

Тогда папа был строгим и помешанным на контроле. Персонал и папины друзья, одетые в черное, в которых я теперь узнаю телохранителей, дрожали при виде него. Он был из тех людей, которые командуют любой комнатой, в которой находятся.

Итан Стил — император Стил. Безжалостный бизнесмен и неумолимый враг.

Мой отец.

Когда я была маленькой, я смотрела на него с другой точки зрения, чем все остальные. Для меня он не был безжалостным, бессердечным человеком, которого все боялись. Он был папочкой.

Просто папочкой.

Он был из тех отцов, которые не просто читали мне сказки на ночь, но и исполняли их для меня. Он щекотал меня, пока я не умерла со смеху.

Он водил меня на длинные пробежки под дождем.

Он спасал меня от монстров в озере.

Папочка никогда не хмурился, когда смотрел на меня. Когда у него был плохой день, достаточно было взглянуть на меня, и на его лице появлялась улыбка.

— Тебе удобно, принцесса? — спрашивает он тихим, но теплым голосом.

Принцесса.

Тогда я была его принцессой. Его любимой. Его наследием. Его шедевром.

Комок застрял глубоко в моем горле. Не могу говорить, даже если бы захотела, поэтому киваю.

В течение долгих минут тишина единственный язык в машине.

Я наблюдаю за морщинами на лице отца. У него острая челюсть и высокие скулы, придающие ему нетрадиционный тип мужской красоты. Издалека мы совсем не похожи, но вблизи я разделяю толщину его ресниц и форму глаз — мои просто немного больше.

Он кладет локоть на край автомобильного сиденья и опирается на него, наблюдая за мной. Мы похожи на двух раненых животных, которые не знают, как принять предложенную помощь.

Или, может, я единственная, кто так думает. В конце концов, папа точно знал, где меня найти.

— Я понимаю, что это может показаться слишком.

Папин шикарный акцент заполняет машину.

Может показаться слишком?

Он шутит? Он только что воскрес из мертвых. Конечно, есть какие-то другие слова, которые он мог бы использовать.

— Я же говорил, что она не готова.

Нокс не отрывает своего внимания от телефона.

— Это мне решать, — говорит ему Итан.

Нокс приподнимает плечо.

— Я просто сказал, папа.

Папа?

Мой взгляд падает на Нокса. Он только что назвал моего отца своим отцом?

Он примерно моего возраста, когда, черт возьми, папа успел? Он от другой женщины?

— Ты... — я прочищаю горло. — Ты мой брат?

Нокс отрывает взгляд от телефона и подмигивает.

— Приемный брат, детка.

Ох. Хорошо.

Он действительно имеет некоторое сходство с Илаем. Так вот почему папа забрал его к себе?

Хотя сомневаюсь, что папа взял бы кого-нибудь только за это; он не любит, когда кто-то лезет в его семейный пузырь. Теперь, думая об этом, забота отца о частной жизни была превыше всего остального. Вот почему он держал нас подальше от цивилизации.

Однако все это лишь предположения, основанные на том, что я помню об отце. Прошло десять лет, и он мог бы превратиться в совершенно другого человека.

— Мне больно, что ты меня не помнишь.

Нокс дуется, как ребенок, которого лишили любимой игрушки.

— Не помню тебя? — я спрашиваю.

— Да. Ты должна помнить меня после...

— Нокс.

Предупреждение в папином тоне звучит громко и ясно.

Нокс пожимает плечами и возвращается к просмотру своего телефона.

Хорошо. Это странно.

Очень странно.

Я встречаюсь с папиными карими глазами. Они такие мудрые и глубокие, что можно заблудиться там и никогда не найти выхода. Он должен использовать свой проницательный взгляд в качестве метода запугивания во время деловых встреч.

— Ты воспитывал Нокса все это время? — я стараюсь не звучать горько, но не уверена, что мне удается.

Папа бросил меня на десять лет. Все это время я думала, что он мертв и похоронен где-то, где я никогда не найду, пока он на самом деле был жив и здоров. Черт, он растил еще одного ребенка, в то время как его единственная дочь жила у родственников.

— Нет, не совсем. Мы выросли сами, — говорит Нокс.

— Мы?

Он ухмыляется.

— Есть еще один ребёнок.

— Еще один ребёнок?

Я хочу закричать, но голосовые связки сжимаются, так что единственное, что выходит, это сдавленное бормотание.

— Замолчи на секунду, Нокс.

Папа звучит одновременно раздраженно и смиренно.

— Неважно.

Папа снова сосредотачивается на мне. Он снимает пиджак и, прежде чем я успеваю отреагировать, накидывает его мне на плечи.

Мои пальцы впиваются в дорогой материал, когда он откидывается на спинку сиденья.

Пахнет гвоздикой и корицей. Пахнет папой.

— Ты вся дрожишь. — он постукивает по стене между нами и водителем. — Включи обогрев, Джозеф.

— Да, сэр.

Я дрожу не от холода, но не говорю этого.

Мой разум переполнен множеством вопросов и теорий, но я изо всех сил пытаюсь сформулировать слова. В моей голове все время вспыхивает видение крови, в то время как папа лежал в ней. Вот каково это быть скованной прошлым. Оно всегда здесь, обвивает проволокой твою шею, угрожая отрубить ее.

— Как много ты помнишь? — спрашивает папа.

— Не все.

Мой голос едва выше шепота.

— Я же тебе говорил, — говорит Нокс.

Папа бросает на него свирепый взгляд, прежде чем вновь фокусируется на мне.

— Ты помнишь ночь пожара?

Я один раз качаю головой.

Смесь разочарования и облегчения охватывает его черты.

— Я вижу.

— Хотя мне снилась кровь. Ты.. в тебя стреляли и ты был весь в крови, папа. Как.. Как ты.. К-как...

— Эй. — он скользит на край своего сиденья и берет мою руку в свою большую, теплую. — Дыши, принцесса.

— Ты умер! — я кричу во весь голос. — Я думала, что ты мертв последние десять лет. Почему ты появился сейчас? Почему не раньше? Почему, папочка? Почему?

— Думаешь, я бы оставил свою принцессу, если бы у меня был выбор?

Я смотрю на него сквозь влажные ресницы.

— Ч-что произошло?

— В меня стреляли, и с тех пор я лежал в коме. Я пришел в сознание только год назад. Если бы это зависело от меня, я бы нашел тебя в тот момент, когда проснулся, но я не хотел, чтобы ты видела меня в таком состоянии.

— Это правда. — Нокс считает на пальцах. — Ему пришлось пройти физиотерапию, психотерапию и целую кучу других методов лечения, которые сводили меня с ума.

Я внимательно наблюдаю за папой. Даже если сейчас он выглядит нормально, это не значит, что он был в порядке все это время.

Папа был в коме девять лет.

Я как-то читала, что пациенты в коме очень страдают во время реабилитации и изо всех сил пытаются вернуться к нормальной жизни.

Есть ли здесь камень, под которым я могла бы спрятаться?

Я была немного раздражена тем фактом, что он исчез, когда я не знала всей истории.

— Я присматривал за тобой, — говорит папа. — Я просто не показывался.

Я ахаю.

— Черный мерседес.

Он кивает.

— И Нокс.

Последний машет в мою сторону двумя пальцами.

— Всегда к вашим услугам, миледи.

Кусочки пазлов начинают вставать на места. С тех пор как Нокс появился в моей жизни, он всегда был рядом, даже когда я в этом не нуждалась.

— Ты у меня в долгу, не забыла? — Нокс подмигивает.

Я киваю.

Он постукивает по ране в уголке рта.

— И твоя зеленоволосая подруга должна мне за это.

— Ким?

— Парень Ксандер сделал это. — он наклоняется, чтобы прошептать. — Кстати, твой Эйден наблюдал, а потом уехал в закат, будто ничего не видел.

Мои губы приоткрываются. По правде говоря, я не удивлена, что Эйден был в этом замешан. Я подозревала, что он имеет к этому какое-то отношение. Однако удивлена, что Ксандер позволил себе насилие. Он никогда не проявлял насильственного поведения.

За исключением того раза в кафетерии.

— Он не ее Эйден, — невозмутимо отвечает папа. — Он Эйден Кинг, сын Джонатана Кинга, который разрушил наши жизни.

Я сглатываю, и это не только из-за напоминания о вражде между нашими семьями.

Папа прав.

Он не мой Эйден.

Но вот в чем дело, Стил, у тебя нет будущего с Эйденом. Потому что он уже помолвлен с Сильвер.

Бесстрастные слова Джонатана царапают мое ущербное сердце, разрывая его на части.

Сильвер была права с самого начала — он никогда не принадлежал мне.

Он заставил меня играть самую отвратительную, презренную роль: роль девушки на стороне.

Хаотические чувства скребут меня в груди, но я решаю не обращать на них внимания.

Я отказываюсь быть втянутой в этот ад. Не сейчас.

Я сосредотачиваюсь на своем отце.

— Теперь ты в порядке?

— Да.

— Будут ли побочные эффекты от комы?

— По словам моего врача, я стабилен.

— Но ему нужно регулярно проходить осмотры, — вмешивается Нокс. — Как и тебе.

Слезы наворачиваются мне на глаза при этом напоминании. Как и в меня, в папу стреляли в тот день.

Мы оба стали жертвами.

Мы действительно жертвы?

Все расплывчато и без какого-либо решения в поле зрения.

В одном я уверена — папа здесь. Он не мёртв. Он сдержал свое обещание не бросать меня, как это сделал Илай.

Он вернулся за мной.

— Папа?

— Да, принцесса?

— М-можно я тебя обниму?

Уголки его глаз смягчаются, и он без колебаний раскрывает объятия.

Я ныряю прямо в него и зарываюсь лицом ему в грудь. Папины руки обнимают меня в теплом, успокаивающем объятии. Слезы, с которыми я боролась с тех пор, как увидела его сегодня, текут по моим щекам.

— Ты.. Т-ты вернулся.

— Я обещал тебе, что никогда не оставлю тебя. Мне жаль, что я опоздал, принцесса.

Я отчаянно качаю головой.

— Ты вернулся.

Кажется, целую вечность я продолжаю плакать у него на груди. Мои пальцы впиваются в его рубашку, будто я снова становлюсь той маленькой девочкой.

Папиной маленькой дочкой.

— Я больше никогда тебя не оставлю. Даю слово.

Я икаю ему в грудь, мои вдохи и выдохи неистовые.

— Мы приехали! — Нокс кричит, а затем бормочет. — Слава Богу.

— Готова войти в наш дом?

Папа убирает волосы с моего лица.

Я отрываю голову от папиной груди и киваю, но даже тогда в глубине живота начинается бунт.

Готова ли я войти в дом, где лишилась своего детства?

Есть только один способ выяснить.

Глава 4

Эльза

Дом.

Такое странное слово.

И вот я снова здесь. В Бирмингеме. Дома.

Нокс уже выскочил из машины, словно его задница в огне.

Расстояние от парадных ворот до особняка большое. Стильный сад простирается до самого горизонта, и усажен деревьями, вырезанными в различных геометрических формах.

Дрожь пробегает по конечностям, когда мы с папой встаём перед парадными воротами особняка.

Две статуи льва украшают вход, совсем как в моих обрывочных воспоминаниях.

Не думаю, что когда-либо осознавала, насколько большим был наш особняк, будучи маленькой. Я помню провода, частное озеро и долгие пробежки, которые мы с папой совершали по периметру нашей собственности.

Наш дом больше, чем особняк Кингов. Возможно, это потому, что они в Лондоне, в то время как мы далеко от города, в Бирмингеме.

Облачное небо окутывает мрачной пеленой две башни, возвышающиеся на восточной стороне.

Дрожь пробегает по мне при виде этого, царапая грудную клетку, как заключенный, нуждающийся в освобождении.

В этих башнях есть что-то, но что?

— Добро пожаловать домой, принцесса.

Я отрываю взгляд от архитектурного шедевра и смотрю на своего отца. Он смотрит на меня с гордостью и удовлетворением, словно все это время хотел вернуть меня сюда.

— Я.. я думала, весь дом сгорел в пожаре.

— Так и было. — ностальгия охватывает его взгляд, прежде чем вскоре исчезает. — Было нелегко, но мы отремонтировали дом, чтобы он выглядел как раньше.

— Я вижу.

Все это слишком... сюрреалистично.

Если бы он стал красным и туманным прямо сейчас, я бы точно знала, что это сон. Может, я все еще нахожусь в кабинете доктора Хана, переживая воспоминания о моей первой встрече с Эйденом.

Может, этого утра никогда и не было. Может, Эйден не помолвлен с Сильвер.

Я мысленно качаю головой. Не буду думать о нем. Не буду думать о нем...

Папа берет мою руку и переплетает со своей.

— Давай зайдем внутрь. Ты, должно быть, устала.

Мои ноги двигаются сами по себе, когда мы входим в фойе.

Мрамор.

Это первая мысль, которая приходит в голову. Мраморный пол, мраморная лестница и даже мраморная статуя льва.

Подождите. Это штука?

Мужчина средних лет, похожий на Роберта Де Ниро, и две женщины, одетые в форму горничных, кланяются при нашем входе.

Я неловко киваю в ответ. Это так странно, когда люди кланяются, будто мы королевской крови. Хотя, судя по тому, что я узнала о Steel Corporation, папу с таким же успехом можно считать дворянином в Бирмингеме.

Похоже, его нисколько не смущает персонал. Он признает их и идет дальше.

Я как потерянная сирота, иду рядом. С моей полу-мокрой одеждой и растрепанными волосами я выгляжу соответственно.

Мы с папой входим в огромную гостиную со сводчатыми золотыми потолками и ослепительным светом. Две большие статуи льва украшают широкую мраморную лестницу. Две картины с китайскими воинами висят по обе стороны лестницы в идеальной симметрии.

Теперь я знаю, откуда взялась моя любовь к старинным китайским военным книгам и философам.

Несколько французских окон стратегически расположены по всей гостиной, позволяя заглянуть в сад.

Все в точности как в моем видении.

Возможно, это тоже видение. Возможно, у меня галлюцинации, и моего отца нет в живых.

От этой мысли в горле появляется горький, липкий привкус. Я сжимаю его руку в своей, убеждаясь, что это не обман разума.

Нет, папа здесь.

Он вернулся за мной.

— Вот вы где.

Мое внимание переключается вправо. Мужчина средних лет спускается по лестнице с вежливой улыбкой на лице.

Он одет в полосатый костюм-тройку, выглядя подтянутым и хорошо сложенным для мужчины его возраста. Его бледно-голубые глаза напоминают снежного тигра, и, хотя он не выглядит старым, его волосы усыпаны седыми прядями.

Подождите.

В нем есть что-то знакомое.

Я приглядываюсь к мужчине повнимательнее, и мои глаза расширяются.

— Ты.

— Я же говорил, что она тебя узнает. — Нокс врезается в мужчину сзади, обнимает его за плечи, озорно ухмыляясь. — Плати сотню, Агнус.

— Ты узнаешь меня?

Мужчина — Агнус — спрашивает, не обращая внимания на Нокса.

Я медленно киваю.

— Ты всегда сидел в том кафе.

— Бинго! — Нокс ухмыляется, протягивая ладонь. — Сотня моя. В любой день.

— Для протокола, ты спорил. Я никогда не соглашался.

Агнус лезет в карман и достает бумажник. Нокс хватает купюры и ухмыляется, пересчитывая деньги.

— Кто-нибудь может сказать мне, что происходит?

Мой взгляд мечется между ними тремя.

— Это Агнус, — говорит папа. — Он моя правая рука, советник и лучший друг. Он заботился о компании и особняке, в то время как я не мог.

— Ты не помнишь меня, Эльза, но я был твоим любимым дядей, когда ты была маленькой.

— Дядя Редж был моим любимым. — слова срываются с моих губ призрачным шепотом.

Лицо Агнуса становится пустым. Нокс напрягается так заметно, что чуть не рвет деньги пальцами.

Выражение папиного лица остается непроницаемым.

— Реджинальда больше нет, принцесса.

— Он был моим братом близнецом. — Агнус непринужденно улыбается, обдумывая ситуацию. — Ты никогда не смогла бы отличить нас друг от друга.

Я сканирую лицо Агнуса. У него действительно немного выпученные глаза, но они не такие выпуклые, как те, что были в моем кошмаре о дяде Реджинальде. Кроме того, Агнус красив, как чернобурка. Не помню, чтобы дядя Редж когда-нибудь был красивым.

— Как он умер? — я спрашиваю.

— В великом бирмингемском пожаре. — Нокс засовывает деньги в карман. — Как жареная свинья.

— Нокс, — ругается папа. — Иди в свою комнату.

— Нет. — Нокс всем весом наваливается на диван, перекидывает одну ногу через другую и обхватывает рукой спинку дивана. — Эй, Ти, ты должна мне пятьдесятку. Эльза не такая стерва, какой ты ее себе представляла.

Невысокая девушка неторопливо заходит внутрь с наушниками в ушах. У нее миниатюрные черты лица, что это очаровательно. Ее темно-черные волосы падают прямо на плечи; ее глаза огромные и черные — или темно-карие? Ее губы напоминают мне бутон розы, а нос такой же крошечный, как и все остальное лицо.

Несмотря на привлекательность ее общей внешности, как у Белоснежки, все остальное кричит, что ей ничего не нравится. На ее губах темно-фиолетовая помада, а на веках черные тени, которые придают ее глазам лани колдовской вид. В ушах серьги в виде черепа.

Даже на чулках черепа. Кроме этого, на ней джинсовые шорты, черная кожаная куртка и укороченный топ, открывающий ее бледный живот.

Я останавливаюсь, читая красную надпись на ее белом топе.

Иногда король это женщина.

Интересно. Эта девушка, должно быть, намного больше, чем предполагает ее внешность.

Выдернув наушники, она пристально смотрит на меня пустыми глазами. Как будто она думает о том, как вскрыть мне голову и заглянуть внутрь.

— Эльза, это Тил. — папа сжимает мою руку, выводя меня из соревнования по разглядыванию с новой девушкой. — Тил, это Эльза.

— Избалованная принцесса. — Тил играет с наушниками. — Кто о ней не знает?

— Плати, Ти, — щелкает пальцами Нокс. — Ты у меня в долгу.

— Пока нет. Я должна убедиться в этом сама.

— Нокс, Тил, — папа говорит медленно, но властно. — Я ожидаю, что вы поладите с Эльзой. Я ясно выражаюсь?

— Мы уже поладили. — Нокс подмигивает мне. — Я даже набрал больше баллов по математике, чем она.

— Ничего не обещаю, папа.

Тил откидывает волосы назад и, не оглядываясь, выходит на улицу.

Первые капли дождя начинают стучать по стеклу, но ей, кажется, все равно. Может, ей также нравится дождь и его способность очищать.

— Дай Тил немного времени. — папа улыбается мне. — Она плохо переносит перемены или посторонних, но привыкнет к этому.

— Она тоже... — я замолкаю. — Приемная сестра.

Нокс щелкает пальцами.

— Бинго.

— Сколько у меня еще?

— Только двое. — говорит Агнус. — С возвращением, Эльза.

Хорошо.

Этот дом не такой, каким я его помню. Многое изменилось, в том числе появились приемный брат и сестра, дядя, которого я не помню, и горничные.

Потребуется некоторое время, чтобы понять новую динамику, но пребывание здесь это прогресс сам по себе.

Я вернулась туда, где все началось — и закончилось. Это то место, которое может ответить на все мои вопросы и вывести меня на правильный путь.

Я делаю глубокий вдох, запах жасмина и специй наполняет мои ноздри.

Неважно, как много изменилось, это остается домом.

Моим домом.

Возможно, просто возможно, это то место, где я должна быть.

Глава 5

Эйден

— Я здесь. И, кстати, я не хочу быть здесь.

Леви садится на стул за обеденным столом и благодарит Марго за приготовление его любимого стейка.

Она бросает на нас последний взгляд с беспокойством, глубоко залегшим между ее бровями. Леви, будучи провозглашенным джентльменом, ободряюще кивает ей, как бы говоря: Нет, мы не станем есть друг друга на ужин.

Марго говорит нам крикнуть ее, если нам что-нибудь понадобится, и быстрыми шагами отступает. Двойная дверь столовой окончательно закрывается за ней.

Это просто люди Кинг и их испорченные головы.

Хорошие времена.

Не могу вспомнить, когда мы в последний раз ели втроем. С тех пор как Леви начал свои отношения с Астрид и съехал, он больше почти не появляется, а когда появляется, то только с ней.

Мы с Джонатаном оба знаем, что Астрид уговаривает его поддерживать связь с семьей. Вот почему мой отец со временем принял ее несмотря на то, что она Клиффорд.

Новости о Клиффорд; Джонатану они не нравятся.

Ее мать убила дядю Джеймса в результате несчастного случая, в котором они оба погибли. Джонатан, будучи Джонатаном, все еще держит обиду на Астрид и ее лорда отца, будто это они засунули наркотики в глотку дяде Джеймсу той ночью.

О Джонатане в двух словах. Он мстителен и безжалостен в этом отношении.

Он занимает место во главе стола, в то время как мы с Леви сидим по обе стороны от него. Люстра над нами отбрасывает белый свет на еду, словно мы участвуем в кулинарном шоу.

Я провожу ножом по стейку, но не режу и не ем.

Мои мысли все время возвращаются к тому, как Эльза вчера ушла. Оцепенение на ее лице все еще таится во мне, затягивая петлю вокруг сердца.

Как, черт возьми, я мог ее так отпустить? У нее даже нет телефона. Не то чтобы она ответит на мои звонки или сообщения.

Прошел всего один день, но кажется, что мы расстались целую вечность назад, а я даже не верю в вечность и все такое дерьмо.

Я сижу здесь, гадая, когда именно она стала такой неотъемлемой частью моей жизни и того гребаного воздуха, которым я дышу.

Было ли это, когда я заявил, что она моя? Или когда я впервые прикоснулся к ней? Или когда я воссоединился с ней два года назад? Или, может, все началось в этом чертовом подвале.

— Ты сегодня здесь, потому что у нас имеется враг.

— Хочешь сказать, что у тебя имеется враг. — Леви усмехается, щедро откусывая кусок говядины и беззаботно жуя.

— У Кингов есть враг, ты, маленький гаденыш.

Леви закатывает глаза, но ничего не говорит. Я уже проинформировал его о возвращении Итана Стила. Нравится ему это или нет, Леви — Кинг и драгоценное наследие Джонатана. Он стал частью игры еще до своего рождения.

Как я.

Как Эльза.

— Зная Итана, он попытается нарушить наш строй, прежде чем атаковать.

Джонатан режет свое мясо с легкостью, как будто не говорит о нападениях и войнах.

— Ты знал Итана. В прошлом, — говорю я.

— Итан не меняет свои методы атаки. — Джонатан делает паузу. — Кроме того, мои источники говорят, что он лежал в коме почти девять лет. Прошлое это все, что он помнит.

— Твои источники не могли сказать тебе об этом до того, как он нанес неожиданный визит?

Леви издевается.

Джонатан свирепо смотрит на него.

— Излагаю факты, дядя. Тот, кто знает только себя, а не врага, несет потери за каждую выигранную битву, не забыл?

Он повторяет старые стратегии, которые Джонатан использовал, запихивая нам в глотку.

Леви даже не пытается изобразить интерес ко всему этому. Он уже построил свою жизнь как профессиональный футболист. У него впереди его девушка и будущее. Для него все это испытание пустая трата времени, и он не перестанет напоминать Джонатану об этом факте.

— Я знаю своего врага. — Джонатан ухмыляется, откусывая кусочек еды. — Намного больше, чем знаю себя.

— Какой у нас план? — я спрашиваю.

— Теперь мы разговариваем. — Джонатан указывает вилкой в мою сторону. — Прежде всего, ты прекратишь свои идиотские выходки с дочерью Стил и займешься Сильвер. Мы с ее отцом друзья и давние знакомые. Я не позволю тебе испортить это.

Да, нет.

Мы с Куинс не сошлись из-за того, чего ожидают наши отцы. Мы вместе по другой причине, которая скоро будет устранена.

— Ты давно знаком с Себастьяном Куинсом, то есть у тебя с ним общие деловые интересы, — говорит Леви, не поднимая головы. — Ты знаешь, с тем, как он использует свою силу министра, чтобы твои корабли оставались незамеченными. Ох, и ты обещал финансировать его кампанию на пост премьер-министра. Очень по-дружески с твоей стороны, дядя.

Я скрываю смешок.

— Я ясно выражаюсь?

Джонатан игнорирует Леви, сосредоточившись на мне.

Я рассеянно киваю. Ему не нужно знать о моем шаге, пока я его не сделаю. В конце концов, он не единственный, кто любит элемент неожиданности.

Он не единственный, кому нравится разрушать.

— Идеально. — он указывает вилкой между мной и Леви. — Мы приглашены на мероприятие по сбору средств, организованное семьей Родс в эту пятницу. Вы оба будете присутствовать.

— Пас. — Леви притворно зевает.

— Неинтересно, — говорю я в то же время.

Джонатан знает, что лучше не тащить нас на вечеринки своих друзей и не заниматься сбором средств. Мы действительно посещаем одно мероприятие в год, и это уже произошло.

— Послушайте, вы двое. — Джонатан стучит вилкой и ножом по столу. — Это не просто какой-то сбор средств. Родс аристократы, недавно вернувшиеся к бизнесу. Они ищут долгосрочного партнера, и им станет King Enterprises. Я месяцами готовился к этому проекту, и не смирюсь с потерей такой огромной возможности.

— Какое мы имеем к этому отношение? —

спрашивает Леви.

— Ты приведешь дочь Клиффорд. Тем, у кого есть титулы, нравятся люди, которые на них похожи. Если они увидят члена королевской семьи в отношениях с дочерью лорда, они смягчатся.

По словам Джонатана, Клиффорд плохи, пока им нет применения.

— А я? — я жую пищу, но не чувствую особого вкуса.

— Ты мой наследник. Это успокоит их, если они увидят будущее компании таким же прилежным, как его отец.

Леви закатывает глаза, и я вздыхаю.

Я найду предлог, чтобы не идти. Если бы это было при других обстоятельствах, я бы устроил шоу всей жизни для друзей Джонатана и убедил их подписать с ним контракт на месте. Если я выиграю у своего отца огромную сумму, он оставит меня в покое.

Однако я не в настроении целовать задницы друзей Джонатана.

Мне нужно сделать кучу вещей, и все они ведут к Эльзе, а не к моей фамилии.

Она сегодня не пришла в школу. Я не должен был удивляться, но часть меня надеялась, что она придёт. Часть меня думала, что она встретится со мной лицом к лицу и сведет меня с ума своим упрямством, как и раньше.

Даже Рид ничего не слышала о ней со вчерашнего дня, и у неё произошла мини-паническая атака из-за того, что она ходила по коридорам в одиночку.

Если бы я был лучшим человеком, я бы предложил ей свою компанию. К сожалению для Рид, ей это не интересно. Однако Астор провел с ней весь день. Найт убил его тысячью разными способами в уме, а потом чуть не сломал ногу на тренировке.

Хорошие времена.

Вернемся к Эльзе. Если она не разговаривает со своей лучшей подругой, как, черт возьми, я должен с ней связаться?

Я говорю себе, что ей нужно время, и что через некоторое время она будет достаточно открыта, чтобы выслушать меня.

Проблема в том, что я не терпеливый человек.

Разлука с ней на целый день сводит меня с ума. У меня чертова ломка, это раздражает и выводит из себя. Я могу вернуться к нормальной жизни только тогда, когда Эльза рядом со мной, где ей и место.

Она обещала.

Она, блядь, обещала.

Если она думает, что я позволю ей уйти, значит, она все-таки меня не знает.

— Итан сделает свой ход во время этого мероприятия. — слова Джонатана возвращают меня в настоящее.

— Как ты можешь быть так уверен? — я приподнимаю одну бровь.

— Он должен знать, что я охочусь за этой сделкой уже несколько месяцев. Это не простое совпадение, что он вернулся, когда контракт близок к завершению. Ему нравится разрушать привычки своих врагов.

⇐ Предыдущая 1 234 5 6 7 8 9 10 Следующая ⇒