Царь царей 22 страница

Она говорила быстро, но Райдер знал, что это будет нелегко для нее. Здесь она выросла независимой, и вернуться к домашней жизни внизу было бы непросто.

“Я пришел спросить тебя, не хочешь ли ты, чтобы я уволил Билла до твоего возвращения. Я знаю, что его внимание доставляет тебе неудобства. И ты действительно подозреваешь его в причастности к сегодняшнему нападению? ”

“Ты очень добр, - медленно произнесла она. Она подумала о том, как он сказал “Нет” бандиту, как будто это был приказ. “Но что он получит от работы с шифтой? Гораздо более вероятно, что этот человек разведывал местность и притворился пилигримом, когда встретил Билла, как он и сказал. - Она запрокинула голову, позволяя последним лучам дневного солнца упасть на нее, как благословение. - Я не знаю, что сказать, Райдер. Я не доверяю Биллу и ненавижу, как он иногда смотрит на меня. . . Но ведь он тебе полезен, не так ли? ”

- Да, - просто ответил Райдер. - Я бы никогда не смог так долго справляться с условиями Менелика без него, но он мне тоже не очень нравится, так что я был бы счастлив отдать ему приказ о уходе, если это доставит тебе удовольствие, Аль-Зара. ”

Эмбер сложила руки на груди. “Это очень странно. Вы с Патчем отдаете свои приказы, но сами никогда не отказываетесь от работы. Я тысячу раз видела, как вы оба размахиваете кирками. Но Билл никогда этого не делает. ”

“Для инженера у него определенно мягкие руки, - согласился Райдер. “Но он знает свое дело, и приказы, которые он отдает, хороши. ”

- Спасибо, Райдер, за предложение, но когда Хагос уйдет, я вернусь в лагерь, и Билл сможет смотреть на меня сколько угодно. У меня есть ты, чтобы защитить меня. Ты не потеряешь шахту из-за меня. ”

Уголок его рта дернулся в улыбке. - Мы бы никогда не продержались так долго без тебя. ”

- Спасибо тебе, Райдер. ”

“Очень хорошо, - сказал он, прочищая горло. - И еще одно: сможешь ли ты прожить без Тадессе неделю или две? Я хочу отправить его в Аддис с грузом серебра за этот квартал. ”

“Могу. Ты простил его за то, что он был шпионом Раса Алулы, Райдер? ”

Он вытянул ноги и вздохнул. “Я принял это предложение. И каждый раз, когда мы пользуемся записной книжкой Расти, я вспоминаю, что только благодаря быстрому мышлению Тадессе она не была уничтожена, даже если он какое-то время скрывал ее от нас. - Он потер подбородок. С тех пор как Тадессе был разоблачен как человек Раса Алулы, поток информации шел по меньшей мере в двух направлениях. “Он сказал мне, что Рас Алула решил подчиниться Менелику. Я не сомневаюсь, что в Аддисе его примут как блудного сына. Однако прощение - это очень трудная вещь. Ты слышала, что некий святой человек поселился в горах между этим местом и Адовой? ”

Эмбер покраснела. - Ах, да. Это и есть Дэн. Ты когда-нибудь простишь меня за то, что я отпустил его, Райдер? ”

- Его я никогда не прощу. Тебя, Аль-Захра, давно простил. Я благодарю тебя за то, что ты не приказала мне выгнать Билла Питерса из лагеря. ”

Он поднял руку на прощание и оставил ее улыбающейся. Сама мысль о том, что кто-то может приказать Райдеру что-то сделать, была нелепа. Она протянула руку и почесала львицу за ухом, вызвав рычащее мурлыканье.

Хагос ушла от нее через три месяца. В течение недели она отсутствовала все дольше и дольше в течение дня, возвращаясь вечером, чтобы ходить кругами вокруг лагеря Эмбер, как будто она не могла решить, что ей делать. Но однажды утром, когда Эмбер проснулась, Хагос уже не было, и она поняла, что это навсегда. В тот же день она вернулась в лагерь вместе с Шафран и Райдером.

***

Весть о том, что Рас Менгеша и Рас Алула отправились почтить память Менелика в Аддис-Абебе, дошла до Пенрода и итальянских колониальных офицеров в ноябре 1894 года. Генерал Аримонди, командующий Вторым оперативным корпусом, закатил глаза, услышав эту новость, сказав, что невозможно идти в ногу с изменчивыми союзами эфиопских князей, и предсказал, что Менгеша вернется и попросит об одолжении еще до конца года. Сеть осведомителей пенрода среди торговцев и его друзей среди Аскари смотрели на вещи иначе. Приближаясь к императору, Менгеша и Алула несли на плечах тяжелые камни. Это был формальный, священный акт подчинения, который не следует путать с более неформальными союзами прошлого.

Пенрод послал в Каир отчет с подробным изложением того, что ему удалось узнать, и на следующий день отправился в Асмару, чтобы оценить ситуацию. Он провел некоторое время с капитаном Наззари, наблюдая за тренировками местного батальона и предлагая некоторые улучшения в их штыковой подготовке, которые Наззари одобрил.

“Чем больше мы будем заниматься такой работой, тем лучше, - хрипло сказал он. - Начальство хочет, чтобы весь Тиграй присоединился к их колонии. Слишком жадный. У нас нет людей, чтобы удержать его. ”

Пенрод возвращался с тренировочной площадки, когда его вызвали в кабинет майора Тозелли. Пьетро держал в руках телеграмму.

“Из Баратьери, ” сказал он, изящно размахивая им в воздухе. - Телеграфные линии до Саганеити не работают, и старик нервничает. Вам удалось убедить его, что мятеж неизбежен. ”

“Вполне возможно, - сказал Пенрод. “Хотя я и не думал, что Батха Агос станет причиной неприятностей. ”

Батха Агос был абиссинским правителем в окрестностях Саганеити, очень близким клиентом итальянцев и не другом ни Алулы, ни Менгеши. Пенрод внимательно изучил карту Эритреи и Тиграя, приколотую к стене кабинета Тозелли. Он был испещрен булавками с изображением позиций итальянских войск и союзников, фортов и укрепленных городов. Невозможно было не заметить огромное расстояние между ними.

“И никаких намеков на неприятности от вашего человека в городе? - Спросил Пенрод.

“Никаких. " - Пьетро широко пожал плечами. - “Я думаю, он собирался пригласить Батху на ужин на этой неделе. Тем не менее, мы пойдем и посмотрим сами, но под прикрытием маршрута марша. Как вы думаете, как быстро мы сможем это сделать? Это примерно в пятидесяти милях отсюда. ”

“Я буду готовиться, - сказал Пенрод.

•••

Они были уже в двенадцати милях от города, когда до них дошла весть, что Батха Агос взял в заложники итальянского резидента, лейтенанта Сангинети. Пьетро сразу же начал переговоры об освобождении этого человека, планируя атаку на рассвете.

- Позвольте мне спуститься и взглянуть, - сказал Пенрод, когда они вместе стояли на возвышенности за городом, осматривая беспорядочно разбросанные низкие здания. Тозелли посмотрел на него как на сумасшедшего, но когда через час Пенрод явился в обличье арабского торговца, он дал свое согласие.

Пенрод пришел в город поздно вечером один, с револьвером, спрятанным в складках галабии, и грубой сумкой одолженных товаров за спиной. В городе было очень тихо. В некоторых домах изредка виднелись огни костров для приготовления пищи, но он не видел никаких групп вооруженных людей. Пенрод убедился, что Батха уже сбежал. У него не было ни умения, ни хитрости, чтобы так эффективно скрывать боевые силы. Когда Пенрод нашел дом итальянского лейтенанта, единственное каменное строение на пустынной рыночной площади, он обнаружил, что тот не охраняется, и просто вошел внутрь. Он ожидал увидеть Сангинети мертвым, но молодой человек сидел в пустой столовой, с кляпом во рту и привязанный к стулу.

Пенрод отпустил его и быстро приказал замолчать, положив конец его бурлящей благодарности. Затем он повел его обратно по темным и безмолвным улицам, добравшись до итальянского лагеря как раз в тот момент, когда рассвело и Пьетро отдавал приказы своим младшим офицерам.

Пьетро вытаращил глаза, а потом разразился хохотом. “Кому нужны полторы тысячи человек, когда у вас есть Пенрод Баллантайн? - обратился он ко всем присутствующим.

Офицеры, сидевшие за походным столом, тоже засмеялись, но тут же затихли, когда Пьетро положил свой начищенный сапог на походный табурет и тихо попросил лейтенанта доложить обстановку. Пенрод тоже прислушался, прислонившись к одному из столбов палатки и скрестив руки на груди.

“Я спросил Батху, почему он отвернулся от нас, ведь Италия - великая держава” - заикаясь, проговорил мужчина. - Он сказал, что Эфиопия больше, и хотя человек может оправиться от укуса черной змеи, укус белой змеи всегда смертельен. ”

- Детская загадка! - громко сказал один из итальянских офицеров, только что сошедший с парохода из Неаполя.

Пьетро посмотрел на Пенрода. “А ты что думаешь, Баллантайн? ”

- Батха идет туда, куда дует ветер. И он, кажется, думает, что ветер дует в сторону Менелика. Куда он может нанести удар? Где он мог попытаться одержать легкую победу над итальянскими войсками? ”

Лицо Пьетро потемнело. “Но мы полностью контролируем этот регион. Тем не менее он пристально смотрел на карты, разложенные перед ним на столе. “Комплекс halai. Это небольшой форт на севере, где только одна рота находится под командованием капитана Кастеллацци. Он очень уязвим. ”

- Но ведь Батха просто убежит в горы? - довольно жалобно сказал младший офицер.

“Я не стану рисковать еще одной резней там, - сказал Пьетро. “Через час мы выступаем на Халай. ”

•••

Когда Пенрод писал свой следующий рапорт из Адригата, офицеры были ошеломлены двумя успехами против людей Батхи в Халае в декабре и войск Менгеши в Коатите в следующем месяце, игнорируя тот факт, что оба лидера сумели бежать от итальянцев с большей частью своих сил нетронутыми.

Баратьери действовал так, как будто Тиграй уже был присоединен к Эритрейской колонии, и направил довольно помпезный документ правительству в Риме, требуя выделить средства и персонал, необходимые для оккупации и заселения этой земли. Лусио осторожно написал Пенроду, спрашивая его мнение, и Пенрод ответил, что поход походил на человека, пробивающего мечом воду и объявляющего себя королем моря. Баратьери был вызван в Италию для личной консультации, и, согласно немногочисленным газетам, доходившим до Адригата, с ним обращались как с героем-завоевателем. Пенрод получил восторженные похвалы за свои донесения из Лондона и Каира, и ему было велено давать советы или помогать итальянцам, как он сочтет нужным. Пенрод был рад держать свое собственное правительство в курсе событий и одновременно быть полезным своим итальянским друзьям, хотя и чувствовал, что их успехи в этой области заставляют их действовать с опасной неосторожностью. Движение вперед итальянских войск также приближало его к шахте Кортни. Он чувствовал близость Эмбер Бенбрук, как электрический разряд в воздухе.

“Это нехорошо, мой друг. Ты должен либо уйти, либо сойти с ума. А если ты сойдешь с ума, то твой друг Лусио обвинит во всем меня. И ты знаешь, как он важен в наши дни, всегда стоит рядом с королем, как нам говорят. Так что иди. ”

Пьетро и Пенрод играли в карты в штаб-квартире компании, скованные грохочущими послеобеденными дождями. Пенрод собрал карты и принялся тасовать их, наслаждаясь переливом красок, когда он повернулся, разделил колоду и снова собрал ее.

“Я понятия не имею, что ты имеешь в виду. ”

Пьетро откинулся назад и скрестил ноги, наблюдая, как Пенрод с удовольствием раскладывает карты.

“Ты знаешь. Ты мой друг, но ты также и офицер иностранной державы. Неужели ты действительно думал, что я не приму мер, чтобы узнать немного о тебе, прежде чем мы станем такими дружелюбными? Ты не хуже меня знаешь, что твоя бывшая невеста, знаменитая Мисс Эмбер Бенбрук, живет где-то в горах к западу отсюда. Я вижу, ты смотришь в ту сторону, как будто она может появиться в любой момент. Я вижу, как ты смотришь сквозь толпу на рынке на случай, если она пришла в город за припасами. Ты, вероятно, также знаешь, что она убила львицу и воспитала ее детеныша, прежде чем выпустить его обратно в дикую природу, и что она считается чем-то вроде Святой за помощь, которую она оказала голодающим в регионе во время плохих урожаев последних лет. А еще ее шурин сейчас на грани того, чтобы стать таким же богатым, как король со своей серебряной шахтой, но все еще живет в деревянной хижине. ”

Пенрод говорил очень тихо. “Мои отношения с Мисс Бенбрук - это давняя история. ”

Он начал быстро сдавать карты, резким движением перекладывая их через стол.

Пьетро удивленно поднял брови. “Но ты все еще носишь часы, которые она тебе дала. ”

Пенрод прервал свою сдачу и поднял глаза.

“Я как-то раз смотрел на эту гравюру, пока ты тренировался с ротой”, - признался Пьетро. - Возможно, мне следовало бы стать офицером разведки. ”

Пенрод ничего не ответил. У Пьетро хватило здравого смысла не развивать эту тему дальше, и вскоре он обнаружил, что ему требуется вся его сосредоточенность, чтобы не проиграть все свое жалованье своему английскому другу.

•••

На следующее утро Пенрод проснулся с внезапной тягой к трубке. Она пришла с такой силой, что, казалось, вытеснила весь воздух из его тела. Пьетро был прав. Ему нужно было увидеть Эмбер. Он хотел знать, ненавидит ли она его по-прежнему, или же время истощило ее гнев. Если бы она была все еще красивой. Он спрашивал себя, не упадет ли он перед ней на колени и не попросит ли прощения. Нет. Прощение должно быть заслужено и свободно дано, а не выжато из кого-то со слезами. Он охотно признал бы свою неправоту, соблазнив ее сестру и скрыв этот факт, а потом ушел бы. Он оделся с особой тщательностью и затем, оставив Наззари сообщение, что отправился на охоту и может провести ночь в лагере на холмах, отправился со слугой в сторону лагеря Кортни.

Дожди превратили высокогорье в череду приятных пастбищ, усыпанных пурпурными и белыми цветами, и разреженный воздух был мягко напоен их ароматом. Амхарского языка пенрода было достаточно, чтобы поприветствовать фермеров, проходящих по путям, и они дали ему указания, как добраться до лагеря Кортни, который указал ему правильный путь.

Когда он решил, что находится в пределах разумного расстояния, он оставил свою лошадь и велел слуге разбить лагерь на ночь, а затем прошел последнюю милю или две по неуклонно поднимающейся местности, пока не обнаружил, что смотрит вниз на широкую долину. Отдаленные звуки шахты доносились до него, но с того места, где он стоял, он мог видеть только семейные дома, сгруппированные вокруг церкви. Он видел сады и огороды, густо заросшие цветами, а на холмах над ними были вспаханы поля, уже начинавшие расти новые побеги.

Он поднял полевой бинокль и медленно обвел им окрестности, заметив еще один лагерь на юге, хотя он казался малолюдным. Несомненно, именно там Эмбер заботилась о тех, кто был изгнан из своей страны голодом и болезнями.

Вспышка золота привлекла его внимание, и он посмотрел вниз, на лагерь. Это была она. Он знал это и без необходимости подносить бинокль к глазам. Он наблюдал за ее стройной фигурой, когда она пересекла открытую площадь перед церковью и присоединилась к женщине, туземке, которая молола зерно возле одной из хижин. Они разговаривали, казалось, смеялись. Эмбер повернулась и посмотрела на реку, а Пенрод поднял бинокль. Ее лицо снова оказалось перед ним. Он видел ее каждый день с тех пор, как они расстались, но в этом образе она никогда не старела, оставаясь шестнадцатилетней девочкой. Ему было интересно, как она будет выглядеть сейчас, но он никак не ожидал этого. Она была гораздо красивее, чем он мог себе представить. Молодая женщина, уверенная в себе и грациозная, легко смеющаяся с подругой. К ней приближался белый мужчина в широкополой шляпе с опущенными полями, но это определенно был не Райдер. Пенрод узнал бы его бычью фигуру с любого расстояния. Это был человек скорее его собственного телосложения. Она улыбнулась незнакомцу, и Пенрод почувствовал, как его сердце сжалось в кулак. Внезапный проблеск света пронесся по земле прямо к ней. Ребенок, девочка с густыми светлыми волосами Эмбер. Она наклонилась, подхватила ребенка на руки и закружила его, и даже с такого расстояния Пенроду показалось, что он слышит радостный смех девочки.

Пенрод опустил бинокль и пошел вниз по склону в тень невысокого платана. У нее был ребенок. Конечно, она вышла замуж, и он был рад, что она это сделала. Она заслуживает того, чтобы быть счастливой, и он не станет нарушать ее счастье своим присутствием. У него не было никаких прав на нее, и он никогда их не предъявит. Он желал ей только добра. Он проанализировал свои чувства и принял решение. Если он когда-нибудь увидит, что другой мужчина прикасается к ней, он убьет его насмерть. Ничто из того, что он пережил за годы, прошедшие с их последней встречи, не могло изменить этого, даже его желание, чтобы она была счастлива. Поэтому он должен держаться подальше.

Он услышал металлический щелчок и замер, прислушиваясь.

- Подожди и изложи свое дело. ”

Он узнал этот голос. Он поднял руки на уровень плеч и обернулся.

“Кортни. С удовольствием, как всегда. ”

Райдер вынырнул из высокой травы, долго смотрел на Пенрода, а затем закинул винтовку на плечо и направился к нему. Пенрод заметил, что он почти не изменился. Его мускулы еще не растолстели, и он казался даже сильнее, чем в Каире. Его кожа была обожжена до постоянной бронзы, а густые непослушные волосы все еще оставались черными, как смоль.

- Баллантайн. Нам сказали, что ты мертв. ”

- Вас неправильно информировали. ”

Райдер был теперь всего в ярде от него, и Пенрод почувствовал, что за ним пристально наблюдают. Пусть Кортни посмотрит. У пенрода было еще несколько морщинок вокруг глаз, но в остальном он был доволен, что выдержит испытание. В его светлых волосах и густых усах не было и следа седины. Его сапоги для верховой езды были начищены до блеска, и, несмотря на жару, пыль и жару, его униформа, как всегда, была элегантной. В последний раз они виделись в вестибюле отеля " Шепард", окровавленные и разгоряченные от ярости, тяжело дыша среди осколков разбитой люстры.

Райдер протянул руку, и Пенрод пожал ее.

“Нам также сказали, что вы уничтожили герцога Кендала перед своей предполагаемой смертью. Этот человек причинил нам много боли, так что я благодарю вас за это. Если только мы не были дезинформированы и об этом тоже? ”

“Я как раз возвращаюсь к своему слуге. Не выпьете ли вы со мной чашечку кофе и сигару? ”

“Вот так, значит? - Сказал Райдер. “Ну, я могу уважать человека, который держит такие дела при себе. Я возьму кофе и сигару. ”

Они пересекли плато и вошли в следующий овраг, где слуга Пенрода разбил лагерь. Увидев, что к нему приближается еще один белый человек со своим хозяином, он поставил для него еще один походный табурет, и вскоре Пенрод и Кортни уже пили кофе и затягивались парой очень тонких сигар, пока воздух остывал.

“Что привело тебя сюда, Баллантайн? - Сказал Райдер, оглядываясь по сторонам. “Я бы сказал, что ваш Кит и ваш слуга вышли из массовы. Вы работаете с итальянцами? ”

Пенрод скрестил ноги, выпустил облако дыма и коротко объяснил свою дипломатическую миссию в Эритрее.

“У меня есть новости о Ребекке, - сказал Райдер, когда он закончил. “А ты хотел бы это услышать? ”

“Да. ”

- Первая жена Османа Аталана и мать двоих детей. Его народ относился к ней с уважением. ”

“Я слышал то же самое, - сказал Пенрод. - Я надеюсь, что она обрела хоть какой-то покой, но англичане рано или поздно вернут себе Судан, и тогда я найду ее мужа и убью его. ”

“Я понимаю, - ответил Райдер.

Они оба молча изучали открывшийся перед ними пейзаж.

“Так скажи мне, что ты думаешь, Кортни” - наконец произнес Пенрод. - Итальянцы убеждены, что захватить Тиграй и заставить Менелика принять протекторат над Эфиопией будет несложным делом. ”

Райдер хмыкнул. “Так думают только те, кто никогда с ним не встречался. ”

Пенрод поднял бровь. “Ты думаешь, они ошибаются? Победа при Коатите была очевидна. Эфиопских бойцов много, я это признаю, но они не могли противостоять дисциплине европейских войск или войск Аскари, которых обучили итальянцы. ”

Райдер внимательно посмотрел на тлеющий кончик своей сигары. “У нас с тобой были разногласия в прошлом, Пенрод. Но я знаю, что ты не дурак. Битва при Коатите была стычкой с местным правителем. Если итальянцы будут настаивать на еще большей территории, они будут иметь дело с самим императором. Аскари хороши, но у тебя их недостаточно. Императорские войска так же быстры, так же дисциплинированны, так же хорошо вооружены. И у него их гораздо больше. ”

Пенрод скептически посмотрел на него. “Так же хорошо вооружены? У половины людей Менгеши в Коатите были только копья и мечи. ”

- Менелик не собирался снабжать своего соперника лучшим оружием. Ещё нет. В прошлый раз, когда я был в Аддисе, я видел ящики с новыми винтовками на складах, которые они даже не потрудились открыть. Французы и русские с радостью поставят Менелика, когда итальянцы решат, что они не хотят этого делать. Итальянская агрессия объединит страну. Тогда Менелик поделится своими запасами с Менгешей и Алулой. ”

- Итальянские осведомители говорят им, что Менелик не может собрать больше тридцати тысяч человек. ”

Райдер рассмеялся: - Итальянцы не должны верить ничему, что они не видят собственными глазами. Интрига здесь-это национальный вид спорта, и они в нем мастера. - Потом он стал еще серьезнее. “И каждый эфиоп согласен с тем, что никогда нельзя доверять белому человеку. Они поют какую-то песню. ‘От укуса черной змеи можно оправиться, но укус белой змеи смертельен. - Они не только предадут итальянцев из-за власти и престижа Менелика, но и сделают это с радостью, как патриотический долг. ”

“Я уже слышал этот стишок раньше. ”

- Это быстро становится национальной пословицей. Мой народ остался здесь один, потому что мы находимся под защитой Менелика. Ни один другой белый человек не будет в безопасности в Тиграе в ближайшее время. ”

“Как ты думаешь, сколько человек сможет собрать Менелик? - Спросил Пенрод.

- Против итальянцев? - Райдер почесал подбородок. “По меньшей мере сто тысяч. ”

Пенрод присвистнул. “Это кажется маловероятным. ”

Райдер почувствовал прилив раздражения, но все же отхлебнул кофе. “Ты можешь верить мне или нет, как сочтешь нужным. Итальянцы рано или поздно узнают об этом, тогда они должны заключить мир и убраться из Тиграя. ”

Пенрод выпустил ровную струю дыма. “Нет. Они слишком сильно потеряют лицо в Европе и дома. Это вопрос национальной гордости. ”

“Тогда погибнет много храбрецов” - ответил Райдер, чувствуя, как его переполняет неприязнь к военной выправке. - Италия сделала то, что не смог сделать даже Менелик. Она объединила Эфиопию против себя. Ты останетешься и будешь сражаться бок о бок с итальянцами? ”

“Обязательно, - ответил Пенрод и больше ничего не сказал.

Некоторое время оба молчали. В прошлом Пенрод намеренно подстрекал его, но он устоял перед искушением. Райдер хорошо представлял себе эту страну после долгих лет пребывания в ней, и Пенрод внимательно прислушивался к его мнению.

“Я видел Эмбер и ребенка, - сказал он.

Райдер сразу все понял. Пенрод видел Эмбер с Пенелопой и решил, что это ее дочь. - Он задумался. Он мог бы сказать Пенроду правду и привести его в лагерь. До Раса Алулы и Менелика быстро дойдет весть, что Райдер принял его, и они вполне могут решить, что Райдер пытается заключить какую-то тайную сделку с итальянцами. Эмбер глубоко скорбела, когда думала, что Пенрод мертв; что толку было бы ей говорить, что он жив сейчас, когда он собирался выступить против Менелика со своими итальянскими друзьями? Пусть Пенрод думает, что Пенелопа принадлежит Эмбер, если это заставит его вернуться к итальянцам и оставить ее в покое.

- Он старался говорить ровным голосом. - С Эмбер все в порядке. Ты видел лагерь на противоположном склоне и сады? ”

“Да. ”

- Вся ее работа. За последние годы она спасла очень много жизней. ”

Пенрод промолчал, и Райдер стряхнул пепел с сигары.

- Пенрод, мы с тобой никогда не будем друзьями, но Эмбер когда-то любила тебя, поэтому ради нее я дам тебе такой совет - возвращайся в Массовах, возвращайся в Каир. Воевать с итальянцами в этой стране - самоубийство. ”

Райдер искоса взглянул на застывшую линию подбородка Пенрода. Он не надеялся, что ему удастся убедить этого человека оставить итальянцев на произвол судьбы, но ради своей невестки сделал последнюю попытку.

- Эмбер нашла львенка, когда он был еще совсем маленьким и слабым, - продолжал он. - Она кормила его, ухаживала за ним, учила охотиться. Но она вовсе не дура. Она отпустила его, не пытаясь удержать на серебряной цепочке. Она признает его силу. ”

“Я думаю, вы подхватили любовь этой нации к загадкам, - сказал Пенрод, растягивая слова. - Я подозреваю, что вы проводите какую-то параллель. Вы хотите сказать, что итальянцы думали, что могут обращаться с Менеликом как с домашним животным? ”

Райдер с наслаждением выпустил изо рта струйку сигарного дыма. “Мне тоже так кажется. Посмотри на эту страну, Пенрод. - Он махнул рукой в сторону горизонта. - Он огромен, горд. Сама мысль о том, что Италия может претендовать на контроль над ней с помощью нескольких тысяч человек, является абсурдом. Это все равно, как если бы Менелик послал дюжину эфиопов в Сент-Джеймс-Парк и объявил себя губернатором Англии. Это смешно и оскорбительно. ”

Пенрод ничего не ответил, хотя неоднократно высказывал то же самое мнение Риму и Лондону.

“Будь твоя воля, Кортни, ни одна армия никогда не покинула бы своих берегов. ”

“Это правда. Ты уже женат, Пенрод? ”

“Нет. - Он прочистил горло. - Ты построил здесь нечто замечательное, Кортни. ”

Райдер осушил свою чашку кофе и встал. “Почти, Пенрод. Я уже почти построил нечто замечательное. И теперь каждый вечер я молюсь Богу, чтобы жадность ваших итальянских друзей не уничтожила его как раз тогда, когда он начнет работать. До свидания. ”

- До свидания, Кортни. И удачи вам, - ответил Пенрод и снова устремил взгляд на горизонт.

На следующий день после того, как Райдер встретил Пенрода в горах, он лежал с Шафран в сонной дымке, которая последовала за жаром их любовных ласк, когда она приподнялась на локте и посмотрела на него с самым суровым выражением лица.

- Райдер, о чем ты думаешь? Я знаю, что тебя что-то беспокоит, и думаю, что тебе пора рассказать мне об этом, не так ли? ”

Он откинулся на одеяла и уставился на толстую соломенную крышу, пока Шафран сидела как положено, натягивая рубашку на плечи и завязывая волосы, затем он сел и потянулся за своей рубашкой.

“Вчера на охоте я встретил одного нашего старого знакомого, - наконец сказал он.

Она завязывала юбку на талии, постепенно превращаясь из его любовницы в его жену, мать его детей.

- Кто-то из деревни Ато Асфау? ”

“Нет. Пенрод Баллантайн. ”

Она резко повернулась к нему, прикрыв рот рукой. “О, милорд! Пенрод жив? Почему ты не привел его в лагерь? Ты уже сказал Эмбер? Я должна немедленно найти ее. ”

Он взял ее за запястья, усадил на кровать рядом с собой и пересказал ей в точности то, что сказал Пенрод, наблюдая за игрой эмоций на ее лице. Она казалась задумчивой и спокойной, но как только он разжал свою хватку, ее рука взлетела вверх, и она ударила его, быстро, как змея, плоской стороной ладони.

“Ты позволил ему поверить, что она замужем! ”

Она снова подняла руку, но на этот раз он поймал ее и притянул к себе.

- Шафран! Послушай меня! Я не могу допустить, чтобы Пенрод, который служит в итальянском Генеральном штабе, оказался в этом лагере” - прошипел он. “Не только в тот момент, когда мы собираемся достичь тех уровней производства, которые мы поклялись Менелику достичь и получить нашу безопасность здесь! Она нахмурилась и попыталась вырваться, но он крепко держал ее. “Как мы можем ехать в Аддис-Абебу и ожидать, что Менелик поверит нам на слово, если мы принимали в нашем лагере союзника итальянцев? Ради Бога, Саффи, Пенрод Баллантайн причинил твоей сестре только боль, и если он останется с итальянцами, то все равно будет мертв. Я сделал то, что было лучше всего. ”

⇐ Предыдущая 17 18 19 20 212223 24 25 26 Следующая ⇒