# 1: Любите полностью, несмотря ни на что. Это того стоит. 7 страница

Противоречивые чувства, о которых я и не подозревала, все еще всплывали на поверхность. Привязанность по отношению к Дикси говорила, что она не должна была пересекать эту черту с бывшим парнем своей лучшей подруги, но было несправедливо отказывать ей в счастье, когда она была той, кто поддерживал множество отношений мамы, включая их взлеты и падения. Прошло семь лет, а они с Реттом все еще вместе, так что они явно были счастливы.

Или, как большинство людей в мире, довольствовались посредственностью.

Пессимистично, знаю, но я никогда не верила в солнечный оптимизм моей лучшей подруги. Важно было то, что она верила в это и добилась своего.

Я верила, что сама прекрасно справлюсь.

И у меня получилось.

По большей части.

***

При следующей встрече с Джексоном я была по уши в краске, а в моих наушниках гремела музыка. Ладно, может мне так просто казалось, но брызги от краски явно доставали до самых локтей. Прошло всего два дня с тех пор, как мы переспали, но по моим ощущениям прошло гораздо больше времени. И бабочки в моем животе вспорхнули прежде, чем я смогла сдержать их.

— Привет, — сказала я, вытаскивая наушник и осматривая Джексона с головы до ног. Облегающая темно-серая футболка подчеркивала его крепкие плечи и грудь, глаза казались более зелеными, чем обычно, а джинсы были протерты в нескольких местах в результате многих часов ручного труда. И пусть мои рабочие штаны были просто выцветшими и немного порванными, но на них было достаточно «боевых» шрамов от краски, как и на моих руках.

Джексон кивнул мне.

— Доброе.

Ну почему этот чертов пояс для инструментов делает любого парня намного сексуальнее? В данном случае Джексон и так чертовски горяч, а в комбинации с поясом становился просто сногсшибательным.

Я думала, что он расскажет мне, где пропадал последние несколько дней, но Джексон просто поставил свой гигантский ящик с инструментами на пол и открыл его. В пятницу утром он написал мне, что должен позаботиться о некоторых вещах, и это займет остаток уик-энда, но не сказал о каких именно. И я ненавидела то, насколько сильно мне хотелось это знать.

Подумав: «Ну и отлично», я вернулась к покраске. «Пришло время обратиться к Правилу №5». Я ни за что не стану добровольно рассказывать о том, что делала в эти выходные (за исключением отчета о проделанной работе, и то для протокола), а уж тем более расспрашивать Джексона, где он был и чем таким важным был занят, что это заняло целых два дня.

Работа, секс и личные переживания должны идти отдельно друг от друга. Вот гарантия того, что всё не закончится плохо.

В прошлый раз мы с Джексоном позволили всем сторонам нашей жизни слиться воедино, и все пошло наперекосяк. Но я достаточно умна и смогу учесть ошибки прошлого, чтобы избежать их повторения.

Повернувшись, чтобы спросить у Джексона, над чем сегодня он будет работать, я увидела, что он уже ушел. Мне даже захотелось отложить валик и пойти за ним, но услышав жужжание дрели в другой комнате, решила, что раз уж он сразу взялся за дело, то я не буду его отвлекать.

Как будто я не ждала целых два дня, чтобы поговорить с ним.

Решив направить свое разочарование во благо, я сосредоточилась на работе, как будто была чертовым Микеланджело, разрисовывающим потолок Сикстинской капеллы. Только вместо рисования кучки голых чуваков я выводила линии серо-голубого цвета под названием «Prelude». Не знаю, к чему должна быть эта прелюдия, но мне показалось, что такой цвет должен выглядеть одновременно успокаивающе и современно.

«Джексон ничего не сказал про этот цвет. Если ему не понравилось, значит, я выбрала правильно».

Я атаковала стену с новым пылом.

Через час или около того мои руки горели так сильно, что я мысленно пообещала себе никогда больше не поднимать их над головой, если мне удастся продержаться достаточно долго и докрасить последнюю стену. К сожалению, она была выше других и вела к лестнице, поэтому мне никак не удавалось достать до самого верха. Я вытянулась во весь рост…

И случайно ударив валиком о белый потолок, я потеряла равновесие и едва успела вытянуть руку, чтобы схватиться за мокрую стену.

Валик с грохотом упал на пол. Хорошо, что старый цветочный ковер был скатан, иначе на нем бы остались сине-серые брызги. «Отлично справилась! »

Джексон высунул голову из-за угла кухни.

— Все в порядке?

Я широко улыбнулась.

— Да.

Вместо того, чтобы вернуться к своей работе — кажется, он собирал и развешивал новые кухонные шкафы, — Джексон сделал несколько шагов в комнату и поднял валик.

— Я нужен, чтобы покрасить верхнюю часть?

— Можешь помочь, если хочешь. Я и сама могу докрасить. Просто мне нужен табурет или лестница.

Черт, мне же еще предстоит покрасить потолок.

Джексон опустил валик в краску и подтолкнул меня в сторону.

— Я понял, коротышка.

Я уже начала закатывать глаза, но тут Джексон вытянулся во весь свой впечатляющий рост, чтобы достать валиком как можно выше. Его брюки висели низко на бедрах, и в сравнении с несколькими месяцами, пара дней без него должны были показаться мне мгновениями, но сейчас все, о чем я могла думать, так это о том, как его тело прижималось к моему позапрошлой ночью, и как бы мне хотелось, чтобы Джексон сделал это снова.

— Вот, — сказал он, протягивая мне валик.

Наши глаза встретились, и его зрачки потемнели, как будто он прочитал мои очень грязные мысли. Прежде чем водоворот страсти полностью поглотил мой разум, я схватилась за ручку валика и сделала большой шаг назад. Мой план состоял в том, чтобы принимать решения по мере поступления проблем. Но теперь стало понятно, что я просто еще ничего не решила и до конца не уверена, стоит ли нам поддаваться своим чувствам и пустить все под откос.

— Я… я тут подумала…

Джексон сделал шаг ко мне, уменьшая расстояние между нами. Он убрал волосы с моего лица и провел пальцем вниз по моему подбородку.

— Я думал, мы разобрались с проблемой мышления прошлой ночью.

— Джексон.

Боже, когда он так близко, очень трудно поддерживать свою решительность.

Джексон наклонился ближе и выдохнул через полуоткрытые губы.

— Иви.

Моё сердце колотилось в груди все сильнее и сильнее. Я действительно собираюсь это сделать? Сказать что-то, что может остановить наше сексуальное веселье, прежде чем я получу свое удовлетворение?

«Черт возьми, похоже, что да. Мне следовало придумать более четкий план, чтобы точно знать, что сейчас сказать».

— Хотя прошлая ночь и была отпадной, я знаю, что ты ищешь что-то, — горло сжалось, и мне пришлось выдавить из себя слова, — более долгосрочное.

— Ты, очевидно, разговаривала с моей назойливой семьей — я ставлю на Саванну.

Я пожала плечами. «Это не делает мое утверждение менее правдивым, не так ли? »

— Тем вечером я сказал тебе, что мы просто развлекаемся, и я не шутил.

— Но ты с кем-то встречаешься. — Меня затопило чувство вины. Я была так сосредоточена на том, как расстроится Саванна, что сумела забыть о других причинах, по которым я должна чувствовать себя виноватой.

— Да, у меня было несколько свиданий в последнее время, но я не состою в серьезных отношениях, иначе я бы никогда не понес тебя в постель. Ты, правда, думаешь, что я бы так поступил?

На самом деле я знала, что Джексон бы так не сделал. С другой стороны, думала ли Кэролайн, что у них было что-то серьезное. Его семья, конечно, надеялась, что все пойдет именно в этом направлении.

— Я не хочу мешать.

Джексон сверлил меня пристальным взглядом, отчего мое сердце пропустило несколько ударов.

— Ты стоишь у меня на пути с того самого момента, как я вошел в двери этого дома… Черт, может быть, даже со дня помолвки. Я пытался хотеть то, что хорошо для меня, но тебя я хочу сильнее.

Каждая унция воздуха со свистом вылетела из моих легких.

— Тогда, возможно, нам нужно пересмотреть наши деловые отношения. Я могу нанять кого-то еще для помощи…

— Нет.

Знакомое раздражение разгорелось внутри и подняло мое кровяное давление. Я бросила валик рядом с подносом.

— Ладно, давай хотя бы поговорим об этом, потому что если…

— Нет. Мы заключили сделку, и я планирую довести ее до конца. Я тоже взрослый человек и вполне способен принимать собственные решения. Я понимаю, что все это временно, и мне все равно. — Джексон притянул меня, обняв за талию, чтобы прижать к себе. — Я еще не закончил с тобой.

Он прижался губами к моим губам, и вся моя накопившаяся энергия хлынула вперед, здравый смысл занял заднее сиденье, а похоть села за руль. Я приоткрыла губы, стремглав ныряя в поцелуй. Я провела ладонями по его крепким рукам, не осознавая, что моя левая рука все еще была мокрой от краски, пока не провела ею до самого верха.

Джексон взглянул на синее пятно, покрывающее его бицепс и рукав футболки, выгнул бровь, а затем прижал меня к окрашенной стене, и его бедра столкнулись с моими.

Я застонала, когда Джексон прижался ко мне. Мне было так хорошо, что я даже не заботилась о краске или о том, что придётся переделывать стену. Я просто хотела почувствовать его тело на своем.

Я выгнулась ему навстречу, и удовлетворение растеклось по моим венам от грубого стона, вырвавшегося из его горла. Прикосновения друг к другу стали нашим соревнованием в том, кто из нас больше заведет другого.

Его язык гладил мой, пока Джексон стягивал с меня за рубашку, и, чтобы не отстать, я тоже потянула его за край футболки. Одна за другой наши вещи падали в кучу на полу. Джексон просунул большой палец под тонкую нитку моих трусиков и провёл рукой вниз по моему бедру, окончательно сдёргивая их с меня.

Мы с головой окунулись в страсть, ощущая только нечеткие контуры губ и языков и влажную от пота кожу. Избавившись от надоедливых слоёв одежды, через короткий промежуток времени мы уже оба задыхались и вместе шагнули через край.

Глава 14

Поскольку во вторник утром у Саванны не было никаких встреч с клиентами, она пришла помочь мне с покраской, как несколько раз до этого в моей квартире. Хотя там мы никогда не доводили дело до конца, потому что в процессе работы я начинала ненавидеть выбранный цвет и решала перекрасить все заново.

Забавно вспоминать об этом сейчас, потому что в этом доме я совершенно точно знаю, какие цвета мне нужны, даже если Джексон не всегда соглашается с моим видением. Хотя вчера он признался, что ему нравится сине-серый цвет. Правда, говорил он это, одновременно играя прядями моих взъерошенных волос, так что я подозреваю, что эти вещи как-то связаны.

Я провела пальцами по слегка хрустящим прядям, с которых еще не смылась краска, и сдержала улыбку.

— Кто этот парень? — спросила Саванна.

Я быстро развернулась к лотку с краской, чтобы снова обмакнуть валик.

— Никакого парня. Мне просто нравится ремонт. Кажется, я нашла своё призвание.

Обернувшись, я увидела Саванну, которая застыла с серьёзным выражением лица и опущенной рукой с валиком.

— Во-первых, я тренер по свиданиям, который зарабатывает на жизнь чтением языка тела, а во-вторых, я твоя лучшая подруга. Это не улыбка а-ля «Мне нравится ремонт». Это улыбка типа «Я переспала с парнем, и это было потрясающе».

Несмотря на все мои усилия удержать губы в нейтральном положении, я совершила ошибку, подумав о сексе у мокрой стены, и улыбка вырвалась на свободу, сопровождаемая потоком тепла. Да, я попалась — мне действительно нужно поработать над сдерживанием эмоций.

— Хорошо. Есть один парень, и это было удивительно, но я не хочу говорить об этом.

Саванна смотрела на меня с недоумением, как будто я была знакомой головоломкой, которую она забыла решить.

— С каких это пор? Ни ты ли та девушка, которая говорила, что «Воздержание делает влагалище более чувствительным».

Я рассмеялась и прислонила валик к стене.

— Всегда пожалуйста за мои драгоценные знания. Если мне не изменяет память, я говорила тебе это в качестве предостережения, чтобы ты держала дистанцию с Линком, если не хочешь «поскользнуться». Мой совет сработал?

— Я пробовала. Это оказалось не для меня.

Саванна одарила меня своей собственной улыбкой «Я переспала с парнем, и это было потрясающе», и непреодолимое желание рассказать ей всё почти поглотило меня. Я хотела поговорить о парне с замечательным телом и о множестве не менее замечательных вещей, которые он умел им делать. Хотела рассказать ей, что он целовался так, будто был рожден для поцелуев, и что у нас с ним была эта захватывающая, безумно сильная химия, на фоне которой мерк весь мой предыдущий опыт.

Но Саванна будет рада за меня ровно до того момента, пока не узнает имя парня, и я чувствовала себя просто ужасно из-за этого. Она всегда волновалась, что мы с Джексоном переспим, и это обернётся катастрофой.

В конце концов, это случилось — мы переспали. К счастью, в прошлый раз Саванны неделю не было в городе, и она не с такой легкостью могла читать мои эмоции. Однако сейчас всё иначе. Мы разобрались, что подходит нам, а что нет.

И на этот раз все сработает.

— Земля вызывает Иви, — сказала Саванна прямо у моего уха, отчего я подскочила и слишком густо нанесла краску валиком на стену. Она рассмеялась. — Я никогда не видела, чтобы ты так мечтательно смотрела в пространство.

Черт, не стоило встречаться взглядом с Саванной. Её глаза расширились, как у мультяшной собаки, которая только что увидела стейк.

— Он тебе нравится! — она толкнула меня в плечо. — Даже не пытайся убедить меня, что тебя захватило восстановление дома. Мне нужны подробности о парне, которому удалось превратить мою пессимистичную, не верящую в любовь лучшую подругу, в улыбающуюся, одержимую девушку, которая смотрит в пространство, думая о нём.

— Я не одержима.

— Я воздержусь от суждений, пока не услышу подробностей.

В течение нескольких секунд я как рыба хватала ртом воздух. Несмотря на то, что Саванна будет расстроена, мне всё равно хотелось признаться ей во всём, чтобы мы могли вместе справиться с ситуацией. Но добавление в нашу смесь семьи и осуждения грозило окончанием отношений с Джексоном раньше, чем мне бы хотелось. Думаю, Джексон поддержал бы меня в этом вопросе, а он заслужил право голоса, потому что его семья станет еще больше вовлечена в его личную жизнь, чем уже есть.

— Это… сложно. Я не говорю, что он мне не нравится — мне нравится что-то в каждом парне, с которым я сплю.

— Да, но в этом парне тебе нравится нечто большее, чем просто его пенис.

И, конечно же, именно в этот момент Джексон распахнул дверь. Сомневаюсь, что мне повезло, и он не услышал слово «пенис».

— Вижу, ты, как обычно, ведешь себя утонченно, — сказал Джексон.

Ему намного лучше удавалось держать бесстрастное выражение лица, поэтому я понятия не имела, что он думает или чувствует по поводу услышанного.

Возможно, мне не стоило давать ему ключ. Раньше я никогда не давала никому из парней ключи от своего жилья, но казалось нелогичным закрыть своему подрядчику доступ в дом, чтобы он мог работать, пока меня там нет.

Я молилась, чтобы Саванна перестала обсуждать эту тему. Обычно Джексон начинал злиться, когда мы говорили о парнях в его присутствии. Это напомнило мне, что я тоже чувствовала обиду, думая, что он собирается продолжать встречаться с той девушкой. И почему бы мне уже не забыть об этом? Тьфу.

Я также надеялась, что Джексон не скажет или не сделает ничего, что выдаст нас. Как заметила Саванна, она отлично разбиралась в языке тела и слишком хорошо знала и Джексона, и меня, чтобы мы могли долго что-то скрывать.

Хотя нам удалось сохранить нашу последнюю интрижку в тайне.

«Интрижка» не совсем подходящее слово для этой недели, но я не хотела вдаваться в подробности, особенно с человеком- детектором лжи в комнате.

— Нам нужно сделать перерыв. — Я положила валик на поднос. — Я хочу поговорить с Джексоном о том, что он делает на кухне.

— Пожалуйста, скажи, что у тебя есть кофе, — сказала Саванна, кладя свой валик рядом с моим.

Я поморщилась. Кофе я пила только для того, чтобы у меня хватило сил добраться до моей любимой вишневой колы, но когда Саванна надолго оставалась без кофеина, то из очаровательного существа она переходила в режим бешеного животного. Очень милого и одновременно абсолютно ужасающего.

— Хорошо, — сказала Саванна. — Я пойду возьму немного еды из Daily Grind и вернусь через пятнадцать-двадцать минут. С достаточным количеством кофеина, я думаю, мы сможем сегодня «добить» эту комнату и лестницу.

— Это было бы замечательно.

Моё обещание завершить работу, докрасив стену у лестницы, было нарушено, и теперь мои руки мстительно горели и болели. Я не могла дождаться момента, чтобы забросить в дальний угол кисть и валик. Прости, моя неокрашенная стена квартиры, но отсутствие нормального цвета — это полностью твоя вина. Я просто посланник красок.

Я посмотрела на Джексона, и он подмигнул мне, тем самым, сказав, что он помнит, как я выгляжу обнаженной, стоя у стены. Будто он хотел, чтобы нас поймали.

— Ладно, кто чего хочет?

Саванна взяла свою огромную сумочку и перевела взгляд с меня на Джексона.

— Просто принеси мне большую чашку самого черного кофе, который у них есть, — сказал Джексон.

— Черный, как его душа, — добавила я, потому что если я не сделаю пару словесных уколов, то его сестра наверняка раскусит нас.

Когда наши взгляды встретились, в его глазах плясали озорные огоньки.

— А Иви кофе со льдом, чтобы соответствовать ее температуре.

Саванна вздохнула.

— Серьезно, ребята? Я думала, вы двое пытаетесь поладить. Может мне стоит забрать с собой какие-нибудь пневматические пистолеты? Или другие инструменты, которые наносят ущерб?

— Все может быть инструментом боли, если ты достаточно веришь в себя, —ответила я с чрезмерной усмешкой.

Она снова вздохнула.

— На самом деле, ледяной карамельный макиато был бы очень кстати, спасибо. — Я потерла рукой шею и медленно провела ею по телу. — Кажется, Джексон знает, что мне нравится.

Ладно, теперь я просто нарывалась, чтобы нас поймали, но то, как в этот момент сверкнули глаза Джексона, того стоило.

Саванна остановилась, положив руку на дверную ручку, и посмотрела на нас через плечо.

— Пожалуйста, не поубивайте друг друга, пока меня не будет. Я испытываю всепоглощающую гордость от того, что вы ладите.

— Да, мам, — сказал Джексон, и Саванна посмотрела на него убийственным взглядом.

Как только дверь за ней закрылась, я перестала сдерживать пытающийся вырваться наружу смех.

— Не пойми меня неправильно, я рада, что мы можем вести беседу, не пытаясь откусить друг другу голову. Но я немного скучала по словесному спаррингу с тобой.

Вчера мы не утруждали себя другими словами, кроме: быстрее, жестче и не останавливайся.

Джексон подошел, положил руку мне на бедро и просунул большой палец под подол моей рубашки, потирая кожу.

— То же самое. Хотя, возможно, мне придется наказать тебя за это замечание о черной душе.

— Меньшего и не ждала. — Я приподнялась на цыпочки и поцеловала его в губы.

У нас не было времени воплотить в жизнь одну из множества фантазий, появившихся в моей голове, поэтому мне стоило бы свести поцелуи к минимуму. Но поцелуи Джексона сами по себе были своего рода прелюдией, поэтому я решила, что это останется строго на сексуальной, а не эмоциональной стороне шкалы.

Джексон прижал меня к себе, провел языком по моей верхней губе, а затем отстранился и прижался своим лбом к моему.

— Продолжение будет сегодня вечером.

— Держу пари на твою прекрасную задницу, что так и будет. — Я провела рукой по его груди, чувствуя, как быстро бьется его сердце под моей ладонью. — Мы же договорились, что не будем рассказывать Саванне об этом, верно?

— Ты видишь наше будущее с забором из штакетника и пятью детьми?

Мой пульс ускорился, когда речь зашла об опасной территории, а легкие перестали принимать кислород.

Джексон усмехнулся и провел кончиками пальцев по моей ключице, паника ослабла, уступая место головокружительному вихрю желания.

— Так я и думал. Вот почему рассказать Саванне будет плохой идеей. Если мы скажем, что просто развлекаемся, она рассердится на нас обоих за то, что мы так поступаем друг с другом. Она никогда не поверит, что мы хотим просто получать удовольствие, так как ее мозг работает по-другому. А если мы скажем, что просто решили посмотреть, как далеко могут зайти наши отношения, она будет представлять тебя в белом платье и меня в смокинге, танцующими в ее голове.

Я с трудом сглотнула, и паника опять запульсировала под моей кожей.

— Ладно, хватит аналогий, от которых у меня сыпь на весь день. — Я прикусила губу. — Я просто чувствую себя плохо, скрывая что-то от нее.

— Понимаю. — Его рука остановилась на моей шее, и большой палец прижался к точке пульса, который ускорился еще больше от его прикосновения. — Но мы делаем это для ее же блага. И никаких осложнений, верно?

Я медленно кивнула, стараясь не обращать внимание на мелькающие повсюду мины замедленного действия. Сейчас отрицание казалось лучшим способом решения всех проблем.

— Тогда ладно. — Джексон опустил руку и сделал шаг назад, и я сразу же соскучилась по его прикосновениям и теплу его тела. — Пойдем на кухню. Я понимаю, что ты просто придумала повод, чтобы поговорить со мной, когда упомянула об этом, но мне нужно узнать твое мнение о некоторых вещах.

— Ты спрашиваешь моего мнения?

— Да, босс. Потому что, в отличие от тебя, я открыт для предложений.

Очевидно, наш словесный поединок еще не закончился, хотя улыбка, которую Джексон адресовал мне, смягчила его слова.

— Ну, есть вещи, которые нельзя изменить, — сказала я. — Я заставлю тебя заплатить за это замечание позже.

Его улыбка стала еще шире.

— Постарайся, детка.

Я решила не обращать внимания на нотку нежности в его голосе, потому что само по себе замечание было больше игривым, а, следовательно, его не стоило воспринимать всерьез.

Глава 15

Мой проект по ремонту дома продолжался уже четыре недели, три из которых мне помогал Джексон — и нам действительно удалось сработаться. И пусть пол все еще выглядел как кладбище для краски и мусора, но на кухне уже были установлены новые белые шкафы с белым фартуком, на который меня уговорил Джексон. Потому что я тоже умею прислушиваться к мнению других людей.

Я оперлась локтями о серую кварцевую столешницу и провела рукой по ее гладкой и прохладной поверхности. Мне очень хотелось прокатиться вдоль неё, но столешница была столь безупречна, что я боялась даже готовить на ней, хотя все чаще оставалась ночевать в доме. Я даже принесла сюда туалетные принадлежности и одежду. И достаточно презервативов, чтобы мы с Джексоном развлекались, когда возникала необходимость. А происходило это почти каждый вечер после того, как мы заканчивали работать. Иногда я уставала настолько, что, казалось, у меня не осталось сил даже на секс. Но потом Джексон смотрел на меня своим особенным взглядом или гладил рукой по спине, и моя энергия восполнялась, как у персонажа видеоигры, который готов к еще одному раунду.

Уже прошло… чуть больше недели с тех пор, как мы начали «дурачиться».

В прошлый раз в это время вокруг нас уже начали «смыкаться стены». Словно вызванные моими воспоминаниями, эти воображаемые стены начали давить на мои легкие, увеличивая давление с каждым вдохом.

Но в этот раз все по-другому. Во-первых, мы не виделись подряд все семь дней. Два дня мы пропустили, когда Джексон прислал мне неоднозначное смс о том, что занят. Во-вторых, у нас были более четкие границы. И, в-третьих, нам приходилось взаимодействовать друг с другом на протяжении всего дня, иначе мы бы никогда не закончили ремонт вовремя.

Я задумалась о том, что через несколько недель придется прекратить наши встречи, и почувствовала давление в груди, как будто мое сердце боролось с легкими, а затем они решили, что не могут ужиться вместе, поэтому оба начали бороться за контроль.

Поскольку я не могла определить источник своих эмоций, то начала размышлять о нашем с Джексоном последнем «дружеском» соглашении, ища подсказки, которые позволят нам избежать повторения того же самого уродливого результата, когда окончание отношений приносит потерю достоинства, и друзья превращаются во врагов.

Боже, я была в таком отчаянии, когда мама попала в больницу, а Джексон примчался, словно одетый во фланель рыцарь на белом коне. На следующий вечер он пришел проведать меня, и после жарких поцелуев на диване мы упали в постель, и я попросила его остаться.

Я съежилась от воспоминаний, потому что обычно так не поступала. Но Джексон остался, и мы начали проводить вместе каждую ночь, и, казалось, не придавали происходящему особого значения. По крайней мере, поначалу всё было именно так. Он оставался на ночь, а утром варил кофе, оставляя теплую чашку на прикроватной тумбочке перед уходом на работу, чтобы, как Джексон тогда мило написал в оставленной рядом записке: «Я не пугала детей, выходя из дома без дозы кофеина». Он даже нарисовал маленькую метлу, чтобы окончательно убедить меня в том, что по утрам я страшная ведьма.

Большинство девушек убили бы за это (и, конечно же, предпочли бы прочитать в записке что-то более романтичное), но если бы парень назвал меня сладкой, то это вызвало бы только раздражение и подозрительность. Забавно, но находясь рядом с Джексоном, я не испытывала того удушливого ощущения, которое обычно присутствовало, когда парень злоупотреблял гостеприимством, что в большинстве случаев случалось в течение часа. Я начала полагаться на создаваемое Джексоном ощущение комфорта по ночам и на чашку кофе, которая просто дышала заботой. Мне не хотелось, чтобы эта идиллия переросла в ссоры из-за немытой посуды, незакрытой зубной пасты или беспорядка в доме.

Мне не хотелось проводить вечера, следя за временем и час за часом ожидая, когда Джексон появится. А дальше разбитые мечты, грубые и резкие слова, режущие до глубины души, и неизбежный крах в конце. В этом случае темная сторона была не забавной метафорой, а реальностью, в которой приходилось жить днём и ночью, ощущая боль в груди от тоски по людям, которые ушли. Почему мы всегда раним тех, кого любим больше всего?

Я была свидетелем того, как многие из маминых отношений развивались именно по такому сценарию — от восхитительного к ужасному. Конечно, протекали они все по-разному, но в итоге конец был один и тот же. Безопасность стала мифом, и я поклялась, что как только съеду от мамы, то наконец обрету стабильность и контроль, которые мне отчаянно хотелось иметь.

Будучи уверена, что намного умнее своей матери, что же я сделала в первые несколько месяцев, когда начала жить самостоятельно? Встретив горячего, очаровательного парня, я позволила ему склонить себя к оптимистической стороне. Я была убеждена, что у меня достаточно опыта, чтобы отличать хороших парней от плохих.

Я была так наивна, так уверена, что нашла хорошего, и он будет другим.

Смущение захлестнуло меня при воспоминаниях о том, как крепко я цеплялась за первого парня, который, казалось, разглядел меня. Я слышала одну цитату, которая прекрасно подходит для описания моих отношений с Тайлером: «Мы все едим ложь, когда наши сердца голодны».

Я терпела все его выходки и покорно проглатывала всю его ложь, к примеру: «Когда-нибудь я отвезу тебя в Париж» или «Когда-нибудь у нас будет собственное гнездышко, и не придется так далеко ходить друг к другу», и так далее и тому подобное.

Я опустила все защитные стены, а он как троянский конь обманом проник в моё сердце.

Медовый месяц закончился к началу второго семестра. Я рассказала Тайлеру слишком много о себе, что позволило ему при каждой нашей ссоре задевать меня за живое.

«Ты такая же сумасшедшая, как и твоя мать — вот почему никто никогда не оставался рядом. Я не могу говорить с тобой, когда ты такая. Ты просто не знаешь, как нужно строить отношения».

Я была так решительно настроена не быть такой, как моя мама, что вместо того, чтобы уйти, я уперлась и изо всех сил старалась наладить наши отношения. Например, перестала спрашивать, почему он не приходил, когда обещал, или где он был в пятницу вечером. Особой смелостью считалось попросить обнять меня после секса или поговорить перед ним, потому что я не видела его несколько дней.

Тайлер перекладывал всю вину на меня, потому что знал, что я привыкла к такому отношению — спасибо маме за это. Он все твердил, что занят и старается не отставать от уроков, а я прошу слишком многого. У Тайлера даже дыхание перехватывало, когда он рассказывал о том, насколько занят, и я думала: «Вау, я действительно нужна ему». Мы вместе, я люблю его, и меньшее, что я могу для нас сделать, это не доставать его.

Я отклонила предложение стать членом Клуба биологов, что, вероятно, могло круто изменить мою будущую карьеру. Не говоря уже о куче других клубов, мероприятий и вечеринок, в которых я могла бы участвовать. Но каждый раз я выбирала Тайлера, отказываясь от участия и жертвуя собой в процессе.

Оглядываясь назад, я чувствовала себя очень глупой. Но тогда у меня не было других друзей, а Ретт и Дикси уехали, забрав с собой мой последний клочок стабильности. Поэтому я отдала всю себя парню-мудаку, а когда он меня бросил, у меня ничего не осталось.

⇐ Предыдущая 3 4 5 6 789 10 11 12 Следующая ⇒