Table of Contents 4 страница

Когда мы достигаем края кровати, я не спешу с ее брюками, осторожно расстегивая молнию. Стоя перед ней на коленях, я касаюсь губами нежной кожи ее живота и кладу руки на ее бедра. Когда поднимаю на нее взгляд, она глубоко вдыхает и закрывает глаза. Я тяну за ее штаны и аккуратно снимаю их с каждой длинной идеальной ножки.

Через секунду она остается только в черных кружевных трусиках. У нее такие длинные и стройные ноги и пышные бедра. Каждая частичка этой женщины — совершенство. Я цепляюсь пальцами за ткань ее трусиков с боков и тяну за них, и они с легкостью падают к ее ногам. Без подсказок она поднимает каждую ногу и аккуратно выходит из них. Я едва могу себя сдерживать, когда смотрю на нее. Она — все, что я воображал, и даже больше. Пышные бедра, полная грудь, длинное тело — она стройная, но мягкая.

Сейдж протягивает мне руку, и я беру ее.

— Встань, — шепчет она, и я поднимаюсь. Я сделаю всё, о чем бы она меня ни попросила. Всё. — Моя очередь, — говорит она, ее руки нервно дрожат, когда она начинает возиться с пуговицей на моих брюках. Мне нравится, что она готова взять главенствующую роль, и я временно позволяю ей это.

Мои штаны опускаются на пол, как и Сейдж. Стоя на коленях, она стягивает мои боксеры и без промедления наклоняется и берет член в рот.

Я выдыхаю, когда ее теплый язык касается меня.

— Сейдж. — Я пытаюсь сдерживаться, но мои колени слабеют. Держа руку у основания, она начинает медленно, губы плотно обхватывают меня, пока язык кружит по члену. Я не думал, что возможно стать еще тверже, чем уже есть, но как же я ошибался. Она медленно втягивает меня глубже в свой рот и начинает скользить губами вверх и вниз по члену. Долго я так не продержусь. Она смотрит на меня, прикрыв глаза, и я так безумно возбужден, что готов кончить ей в рот, но не хочу этого. Я вынимаю член из ее рта и уже скучаю по ее прикосновениям. Сейдж смотрит на меня, пока нежно направляет его обратно внутрь, и я стону от удовольствия, когда она продолжает.

Снова находясь на грани потери контроля, я останавливаю ее.

— На кровать, — говорю я, поднимая ее за руки. Сейдж издает чмокающий звук, когда выпускает мой член. Она отступает назад, и когда мы достигаем кровати, я наконец-то поднимаю ее и усаживаю на огромный матрас. Раздвигаю ее колени и тут же замечаю, какая она мокрая. Ее раскрытые складки показывают возбуждение, и требуется весь мой самоконтроль, чтобы не войти в нее прямо сейчас.

— Сейдж, — шиплю я, когда провожу пальцем по ее идеальным розовым губкам и кружу по клитору, который напрягается от моих движений. Она приподнимает бедра, когда я зажимаю клитор между большим и указательным пальцами.

— Так хорошо? — спрашиваю я, и она кивает между глубокими вдохами. Ее бедра следуют за движениями моих пальцев. Я ввожу в нее палец другой руки и не встречаю никакого сопротивления, настолько она влажная.

— Боже, — выдыхает она громко и жадно хватает ртом воздух, пока я трахаю ее пальцем. Ее глаза закрыты, и она прикусывает губу. Добавляю еще один палец, и она мурлычет от наслаждения.

— Мне нужно быть в тебе, Сейдж. Нужно чувствовать тебя.

— Да, — шепчет она мне в губы.

Дотягиваюсь до прикроватной тумбочки и вытаскиваю презерватив. Несмотря на то, как сильно хочу быть в ней полностью обнаженным, я не в настроении обсуждать безопасный секс прямо сейчас. Мне просто нужно быть в ней. Раскатываю презерватив и располагаюсь у ее входа. Она стонет и шире раздвигает ноги. Я толкаюсь в нее, и у меня перехватывает дыхание. Горячо. Скользко. Узко. Я едва могу сдерживать себя, пока наполняю ее. Я останавливаюсь, когда располагаюсь в ней, чтобы не кончить мгновенно, потому что я уже близок к этому.

Я наклоняюсь над ней и продвигаюсь глубже. Сейдж задыхается, когда я полностью наполняю ее. Упираюсь предплечьями в кровать по обеим сторонам от ее головы и медленно толкаюсь в нее, давая ее телу привыкнуть к каждому моему движению.

— Холт, — выкрикивает она мое имя, откидывая голову назад и выгибая спину. Я скольжу глубже в нее и ласкаю нежную кожу шеи, слегка покусывая.

Она впивается ногтями мне в спину, и это так чертовски заводит. Мое тело отвечает на ее прикосновения, и дрожь пробегает по моему позвоночнику. Она обвивает своими ногами заднюю часть моих бедер, принимая меня глубже в себя, и я полностью растворяюсь в ней.

— Ты ощущаешься так чертовски хорошо, — говорю я ей, ускоряя темп. Ее дыхание становится прерывистым с каждым толчком, а спина выгибается, сообщая мне, насколько она близка к тому, чтобы кончить. Я чувствую, как стенки ее лона напрягаются и сужаются вокруг меня, тем самым подталкивая меня ближе к собственной кульминации.

— Кончи для меня, малышка, — шепчу ей на ухо. — Я хочу услышать, как ты кончаешь.

Сейдж сжимает мою поясницу пальцами, и я прижимаюсь к ее губам своими. Хочу, чтобы каждая частичка моего тела касалась ее, когда она достигнет пика. Стон срывается с ее губ, и я ловлю его своими.

— Вот так, — говорю я, целуя ее между словами. — Хочу почувствовать, как ты кончишь, когда я в тебе.

Ее бедра двигаются с каждым толчком, она задыхается.

— Холт! О боже, Холт, — выкрикивает она, и я ощущаю, как ее тело содрогается подо мной.

Я ускоряю темп и с каждым толчком почти полностью выхожу из нее, а затем снова вхожу. У меня никогда и ни с кем не было такого секса. Это больше, чем просто физическое наслаждение; это другой уровень. Она стонет и тяжело дышит, пока ее тело, наконец, не опадает, обессилев. Она все еще дрожит от своего освобождения, когда я полностью из нее выхожу.

— Сейдж, — произношу ее имя, когда толкаюсь в нее последний раз, наконец, освобождаясь. Я пульсирую внутри нее, пока она обнимает меня. Затем переношу вес своего тела с нее, и ее ноги соскальзывают с моих бедер, оставаясь раскрытыми, пока мы восстанавливаем вдыхание.

Мы пристально смотрим в глаза друг другу, ее теплое дыхание ощущается на моих губах при каждом выдохе. Ее взгляд сонный и удовлетворенный, небольшая улыбка касается уголков губ. Я аккуратно отстраняюсь от нее, уже скучая по нашим соприкосновениям, и откатываюсь от нее. Слезаю с постели и направляюсь в ванную.

Выбросив презерватив в мусорное ведро, хватаю полотенце и вытираю себя перед тем, как вернуться, чтобы очистить ее. Я нахожу Сейдж, свернувшуюся в клубок в центре кровати, ее длинные темные волосы рассыпались по подушке. По ее подушке, будто она всегда была и будет ее.

Она укрыта простыней, но одна нога выглядывает из-под нее.

— Сейдж, — шепчу я, проверяя ее, и заправляю прядь волос за ухо. Звук ее равномерного дыхания говорит мне, что она быстро уснула. Прекрасная Сейдж спит в моей постели. Ничто не сможет сделать эту ночь еще лучше.

Ложусь на кровать рядом с ней и прижимаю ее теплое тело к себе. Она немного откатывается на спину, и ее длинное тело вытягивается вдоль моего тела. Повернувшись на бок, любуюсь ею во всей ее красе и задаюсь вопросом: как после сегодняшнего вечера я смогу позволить ей хоть когда-нибудь уйти.

* * *

Я ощущаю ее отсутствие, даже не открыв глаза. Она ушла. Глубоко вздыхаю, проводя ладонями по лицу.

— Черт, — ругаюсь я и сбрасываю с себя простынь. Опустив ноги с кровати, я натыкаюсь на мягкий ковер, затем подхожу к шкафу, вытаскиваю пижамные штаны и надеваю их. Обернувшись, замечаю, что ее одежда до сих пор разбросана на полу у кровати, и не могу не улыбнуться.

Она осталась. Она все еще здесь.

Я тихо двигаюсь по темному дому, включая свет, когда начинаю ее искать. На кухне, в гостиной и библиотеке ее нет. В кабинете и гостевой спальне тоже. Нет ни намека на Сейдж в моем доме. Не решаюсь назвать это паникой, но мой пульс учащается, когда я не могу ее найти.

Потом до меня доходит. Патио.

Я бегу вверх три пролета по лестнице и толкаю тяжелую кованую дверь из закаленного стекла, чтобы открыть. Чувствую облегчение, когда вижу ее, сидящей на краю двухместного шезлонга спиной ко мне. Огромный плед укрывает ее тело, а лицо повернуто к небу. Она даже красивее, чем я помню.

— Не спится? — спрашиваю я ее, когда подхожу сзади.

Она пугается, а потом качает головой.

— Неа. Я мало сплю в эти дни.

Я сажусь на край шезлонга рядом с ней, обернув руку вокруг нее, притягивая к себе. Сейдж опускает голову на мое плечо, холодный ночной воздух покалывает мой обнаженный торс, и я вздрагиваю.

— Почему у тебя проблемы со сном?

Сейдж пожимает плечами.

— Только в это время года. Приближается годовщина смерти моего отца, и каждый год я борюсь с этим.

— Как давно это произошло? — спрашиваю я, хотя знаю, как давно это было. Я знаю год, день и даже время его смерти. Я знаю о нем все, и меня убивает видеть то, как его смерть все еще влияет на Сейдж.

— Десять лет.

Ее голос едва слышен.

— Иди сюда.

Прижимая ее к себе, я ложусь на шезлонг. Ее руки оказываются в плену плюшевого пледа. Она кладет голову мне на плечо. Я нежно целую ее в макушку, поглаживая ладонями спину. Я не имею понятия, что сделать, чтобы утешить ее, но с каждым выдохом могу чувствовать ее теплое дыхание на своей шее, и пока она дышит, я сделаю все, что потребуется, чтобы она была счастлива.

— Уже правда поздно, мне нужно идти, чтобы ты смог поспать, — говорит Сейдж, пытаясь выбраться из моих объятий.

Я сопротивляюсь, прижимая ее ближе к себе.

— Ты никуда не пойдешь, — шепчу в ее макушку и крепче обнимаю.

— Холт, — вздыхает она. — Ты не должен не спать из-за меня. Я просто возьму такси…

— Нет, — прерываю я ее. — Я хочу, чтобы ты осталась со мной. И если ты не можешь заснуть, то и я не буду.

Она удивленно смотрит на меня.

— Ты не должен этого делать.

— Я знаю, что не должен. Но я хочу, — прочищаю горло и устраиваюсь удобней на шезлонге.

— Почему? — Она поднимает на меня взгляд. — Это было ошибкой. Нам не следовало этого делать. — Сейдж слегка качает головой и зажмуривает глаза.

— Ошибкой? — спрашиваю я. — Как это могло быть ошибкой?

Я осознаю, что мой тон становится резче, но эта ночь с Сейдж точно не была ошибкой.

— Я хочу сказать…

Понимаю, как это, должно быть, грубо с моей стороны — снова прерывать ее — но я все равно делаю это:

— Мы — два взрослых человека, Сейдж. Мне очень понравился наш вечер, полагаю, как и тебе, так как ты все еще тут…

На этот раз она не дает мне закончить.

— Ты не даешь мне уйти. — Ее голос дрожит, и я осознаю, насколько уязвимо она выглядит сейчас.

— Ты хочешь уйти? — Это провокационный вопрос. Я знаю, как все закончится, вне зависимости от ее ответа, и собираюсь показать ей, что сегодняшний вечер не был ошибкой. — Потому что я не хочу, чтобы ты уходила. А когда я касаюсь тебя, язык твоего тела говорит, что ты тоже этого не хочешь. — Я убираю плед с ее плеч, и она резко вдыхает, когда прохладный воздух касается ее теплой кожи. — Ложись на спину, — приказываю ей и полностью раскрываю плед.

Ее нежная кожа тут же покрывается мурашками, а соски твердеют. Я провожу ладонью по ложбинке между грудью, ее кожа по-прежнему теплая на ощупь. Она выгибает спину навстречу моим прикосновениям, и я спускаюсь пальцами вниз по ее животу. Не теряя времени, сразу глубоко проникаю пальцами в ее теплоту.

— Разве это ощущается, словно это ошибка? — Я скольжу пальцем внутри нее. Тепло. Влажно. Определенно не ошибка. Она стонет, шире раздвигая ноги, и я медленно двигаю пальцем туда-сюда. — Не похоже на ошибку, верно, Сейдж?

Она качает головой из стороны в сторону и прикусывает нижнюю губу. Я быстро сдвигаюсь на край шезлонга и скидываю пижамные штаны, мой твердый член свободно выскакивает. Холодный ветерок обдувает нас, а лунный свет дает достаточно света для того, чтобы видеть прикрытые глаза Сейдж.

Устраиваясь между ее ног, надавливаю на вход членом, и она громко выдыхает.

— Это похоже на ошибку? — снова спрашиваю я, когда толкаюсь внутрь нее. Обнаженные. Кожа к коже. Я хочу владеть ею так же сильно, как она владеет мной, пусть даже и не знает об этом. Сейдж выгибает спину, и я держу ее колени раскрытыми, пока полностью заполняю ее. — Потому что я абсолютно уверен, что это рай, Сейдж. Вот на что это похоже.

Она закрывает глаза и медленно двигает бедрами навстречу моим. Подавшись вперед, беру в ладонь ее грудь и втягиваю ртом один из ее упругих сосков, нежно посасывая. Она запускает руки в мои волосы и тянет за них с каждым моим толчком. Сейдж охает, и стонет, и вздыхает; она издает все возможные звуки наслаждения, пока я двигаюсь в ней. С последним толчком выхожу из нее, и ее глаза распахиваются, возвращая обратно от своих мыслей, где бы они не витали.

— Когда мы закончим, я хочу, чтобы ты рассказала мне, о чем думала, — говорю тихо ей на ухо. Небольшая улыбка появляется на ее губах. — Перевернись, — говорю я и поднимаю ее бедро, переворачивая на живот. Сжимаю ее ноги вместе и скольжу рукой к ее животу, приподнимая попку вверх. В этой позиции я с легкостью проникаю в нее сзади, и чем глубже вхожу, тем громче она стонет. Пока я наполняю ее, она громко вдыхает, а ее голова падает на подушку.

Сейдж невероятно узкая под этим углом и крепко сжимается вокруг меня.

— Чувствуешь это, Сейдж?

Она бормочет что-то едва слышно, и я не могу не улыбнуться.

— Не ошибка, — шепчу я, схватив ее бедра, когда чувствую, что она собирается кончить. Пока я безрассудно трахаю ее, тело Сейдж сжимается подо мной. Я вхожу и выхожу из нее. С каждым толчком и стоном она все ближе подводит меня к оргазму.

Сейдж неожиданно сдвигается, приподнимая попку еще выше и прижимаясь ко мне. Я вхожу в нее настолько глубоко, насколько только могу. Она стонет и двигает бедрами вместе со мной; она знает, что делает со мной.

— Тебе нравится это, да? — шепчу ей на ухо, когда наклоняюсь. — Тебе нравится знать, что твое тело делает со мной.

Она смотрит на меня через плечо и медленно двигается. Этого достаточно, чтобы я кончил. Еще два толчка, и я изливаюсь в нее. Мы не предохранялись в этот раз, мне было все равно. Ничто не ощущалось так же хорошо, как быть в Сейдж полностью обнаженным. Она ложится на живот, когда я ловлю ртом воздух, обмякнув внутри нее. Наконец, я выхожу из нее и ложусь рядом. Перевернувшись на спину, она лежит, закинув руки за голову, все ее обнаженное тело выставлено мне на обозрение. Когда наше дыхание выравнивается, я накрываю ее огромным пледом и прижимаю ближе к себе.

— Скажи мне, что это была ошибка, Сейдж. — Она качает головой из стороны в сторону. — Потому что всякий раз, как я буду внутри тебя, это никогда не будет ошибкой. — Сейдж наклоняет голову в бок и смотрит на меня. — И если ты когда-нибудь захочешь уйти, ты уйдешь… Поняла?

Она кивает и зажимает нижнюю губу между зубами.

— Ты хочешь уйти домой? — Я могу слышать, как она с трудом сглатывает, прежде чем окончательно ответить.

— Нет. Я хочу остаться.

Эти слова меня успокаивают. Она хочет быть здесь так же сильно, как и я.

— Хорошо, потому что я тоже хочу этого.

Мы лежим рядом и смотрим в ночное небо. Затем она переворачивается на живот, открывая мне свою голую спину. Я вижу слабые отметины на верхней части ее спины, между лопатками. Маленькие метки выглядят почти как родинки, но я сразу же узнаю узор. Подушечкой пальца легонько касаюсь их.

— Большая Медведица, — шепчу я.

— Большая Медведица, — отвечает Сейдж тихо, а затем я слышу ее размеренное дыхание, что говорит о том, что она уснула. Без колебаний я закрываю глаза и присоединяюсь к ней.

* * *

Сегодня я, должно быть, спал лучше, чем за всю свою жизнь, потому что, когда проснулся, Сейдж плотно обернулась вокруг меня и тихо посапывала. Она так чертовски красива в ранних лучах восходящего в конце лета солнца, распространяющихся по ее лицу. Ее длинные ноги переплелись с моими, а ладонь покоится на моей груди. На долю секунды проскакивает мысль о том, что это может быть моим будущим — нашим будущим. Вместе. Я отмахиваюсь от этой мысли, ведь я провел с Сейдж всего лишь одну ночь, но черт возьми, если это не заставляет меня улыбнуться.

Глава 6

Сейдж

Я чувствую, как пальцем Холт вырисовывает круги на моей руке, и потягиваюсь, прежде чем открыть глаза. Прохладный воздух пощипывает нос, поэтому я поворачиваюсь и утыкаюсь лицом Холту в шею.

— Доброе утро, — бормочет он, обнимая меня.

— Доброе, — неуверенно отвечаю я. — Мы, правда, заснули здесь?

— Да, — слышу улыбку в его голосе. — Ты уснула, и я не хотел тебя будить.

Я улыбаюсь ему в грудь.

— Я очень хорошо спала.

— Я рад, — говорит он, подтягивая меня к себе. — Мне не нравится, что у тебя проблемы со сном.

— Они пройдут, — тихо говорю я. — В конце концов, они всегда проходят.

Холт бросает на меня обеспокоенный взгляд и проводит рукой по взъерошенным волосам. Его голубые глаза выделяются на фоне темных ресниц, и я снова теряюсь в них. Мои ноги располагаются по обеим сторонам от него так, что я оказываюсь сидящей верхом на нем. И мы оба все еще голые под пледом.

— Осторожнее, Сейдж, — предупреждает он, и я чувствую его эрекцию, растущую подо мной. Он всегда хочет держать все под контролем, быть главным.

Я сажусь, и плед падает с меня, укрывая лишь мои согнутые ноги и талию Холта.

— Осторожнее с чем? — спрашиваю я, изображая непонимание. Я вращаю бедрами, уже чувствуя, как он прижимается к моему входу. После прошедшей ночи мое тело не просто хочет — жаждет его. Я чуть приподнимаюсь на коленях и осторожно опускаюсь на его член, чувствуя, как легко он проникает в меня.

— Иисус, — шипит Холт и хватает за бедра, направляя меня. — Сейдж. — Он произносит мое имя и закрывает глаза.

— Осторожнее с этим? — спрашиваю я с ухмылкой, двигаясь все дальше, пока не чувствую, как он достигает самой глубокой точки во мне.

— Да.

Его глаза открыты, но потом он снова закрывает их, когда я начинаю медленно двигаться вверх и вниз на нем. Мы легко движемся вместе, будто делали это миллион раз. Пальцами он удерживает мягкую плоть моих бедер, контролируя скорость движений, затем резко вздыхает, когда я начинаю двигаться быстрее.

— Ох, если тебя это беспокоит, то я могу остановиться, — говорю я, прекращая движения.

— Нет. Не останавливайся, — рявкает он, и его глаза распахиваются, он сильнее обхватывает мои бедра, решительно опуская меня на себя. Он так глубоко во мне; это застает меня врасплох, что у меня мгновенно перехватывает дыхание. — Никаких остановок… если ты не захочешь. — Холт двигает бедрами, посылая тепло по всему моему телу.

Мои руки и спина покрываются гусиной кожей, когда прохладный воздух обдувает наши разгоряченные тела. Я качаю головой, пока Холт удерживает меня сверху. Наконец, он ослабляет хватку, и я снова начинаю двигаться, поднимаясь и медленно опускаясь на него. Я знаю, как это опасно — совмещать работу с удовольствием, но точно знаю, что это не больше, чем просто секс. Нечто большее с Холтом Гамильтоном просто невозможно, но я наслаждаюсь ощущением наших соединенных тел.

Как и всегда, Холт берет инициативу на себя, переворачивая меня на спину, не разрывая нашего контакта. Его губы обрушиваются на мои. Он мастерски двигается внутри меня.

— Каждое утро, — говорит он мне в губы. — Мне нужно это с тобой каждое утро.

Когда он произносит эти слова, я в удивлении распахиваю глаза, потому что не будет каждого утра. Но я не могу контролировать то, что мое сердце допускает эту мысль. А затем Холт доводит меня до пика наслаждения.

* * *

— Я тут подумал, — говорит он, зачерпывая вилкой яичницу и отправляя ее в рот, — мы должны сходить в Миллениум-парк и прогуляться у озера, а потом вернуться сюда, и я бы приготовил тебе ужин.

Я чуть не давлюсь своим кофе. Честно говоря, я не планировала снова видеться с Холтом после вчерашнего вечера, за исключением встреч в офисе, а сейчас он планирует наш день. Как и сказала ему, я чувствую, что это, он и я, — плохая идея.

Он, должно быть, замечает в моем взгляде беспокойство, потому что немедленно добавляет:

— Конечно, если у тебя нет других планов на сегодня.

Я прижимаю гигантскую кружку к губам и изучаю привлекательного мужчину передо мной. Мужчину, который занимался со мной любовью три раза. Мужчину, который держал меня, когда я не могла уснуть, и который сделал мне завтрак вместо того, чтобы вытолкнуть меня и все мое сумасшествие за дверь и отправить домой на такси. Я пытаюсь скрыть улыбку за кружкой кофе, но он все равно замечает.

Холт усмехается и делает глоток своего кофе.

— Тогда договорились. У нас куча дел сегодня. Доедай завтрак.

* * *

— Готова? — спрашивает меня Холт. Последние двадцать минут я валялась на его диване, уткнувшись в книгу, которую нашла на полке в библиотеке.

— Да, — отвечаю я, положив книгу на край стола. Холт принял душ и переоделся в потертые джинсы и темно-серый свитер. Дневная щетина проглядывает на его челюсти, а пламенные голубые глаза выделяются на фоне темных волос. Он выглядит так, словно сошел со страниц журнала «ДжиКью».

Я следую за ним по коридору и через прихожую, где он открывает дверь, которая ведет в огромных размеров гараж. Черный «Кадиллак Эскалада» стоит на одном из трех парковочных мест. Холт открывает дверцу для меня, и я сажусь в машину.

Когда мы выезжаем из гаража, я нарушаю тишину.

— Я думала, мы оставили твою машину у бара вчера.

Он пожимает плечами и борется с улыбкой.

— Так и есть. Просто я не сказал тебе, что у меня есть еще одна машина в гараже. Заберем другую позже. — Он смотрит на меня краем глаза, а я качаю головой, издавая легкий смешок.

После поездки по улицам через деловой центр Чикаго, мы подъезжаем к моему дому и паркуемся. Холт ведет меня в мою квартиру и берет ключ из моей ладони, открывая дверь. Эвелин кричит из гостиной:

— Сейдж. Тащи свою маленькую задницу сюда. Ты провела ночь с мистером Секс на Палочке, не так ли?

Мои щеки вспыхивают, а Холт прочищает горло, когда мы проходим в открытую гостиную, где на диване сидит Эвелин, печатая что-то на своем ноутбуке.

Она поднимает взгляд, и ее глаза округляются, когда она видит Холта.

— Да ты, должно быть, прикалываешься надо мной.

Холт вскидывает брови, удивленно поглядывая на меня.

— Мистер Секс на Палочке? — напыщенно говорит он и широко улыбается.

Я пожимаю плечами и делаю вид, что понятия не имею, о чем она говорит, но почти уверена, что улыбка на моем лице говорит обратное.

Пошло ухмыляясь, Холт прочищает горло.

— Доброе утро, Эвелин.

— Доброе утро. — Она поджимает губы, а затем интересуется: — Чем планируете заняться сегодня?

— Собираемся в парк, — отвечает Холт, присаживаясь рядом с Эвелин. Он удобно устраивается, как у себя дома, закинув ноги на кофейный столик. Я бросаю сумочку на пол у дивана и снимаю туфли.

Смотрю в глаза Эвелин, в которых светится миллион вопросов.

— Я иду в душ и переодеваться. А вы двое пока развлекайтесь!

Пробегая по коридору, я хихикаю про себя, потому что знаю, что Эвелин заставит Холта попотеть, но также знаю, что он так просто ей не дастся.

* * *

Спустя пятнадцать минут я успела принять душ, нанести крем, и теперь оборачиваю свои влажные волосы полотенцем. Надеваю пару белых льняных шорт и полосатую футболку с длинным рукавом, идеально подходящую для позднего чикагского лета.

Наношу немного пудры на лицо, подвожу глаза и крашу ресницы тушью, а затем быстро подсушиваю волосы. Мои темные волосы спадают длинными волнами до середины спины. Очерчиваю контур губ и наношу немного помады, и вот я уже готова.

Дверь в ванную приоткрывается, и заглядывает Холт. Он улыбается мне и заходит внутрь.

— Ты приятно пахнешь, — говорит он, касаясь губами моей шеи. — Мне нравятся твои духи.

Я тихо постанываю, когда его мягкие губы прижимаются к моей шее. Он отстраняется, и хватает мою зубную щетку и пасту со столика.

— Что ты делаешь? — спрашиваю я, следуя за ним из ванной.

— Собираю твою сумку, — как ни в чем не бывало отвечает он.

Я хмурюсь.

— Какую сумку?

— Ту, которую я нашел в твоем шкафу. Тебе нужны какие-то предметы первой необходимости, а так как я пока что не знаю твоих предпочтений…

— Холт! — прерываю его, когда вижу одежду, сложенную им на кровати. — Что это?

— Вещи. — Он кладет мою щетку на кровать рядом с аккуратно сложенной стопкой одежды. Я просматриваю, что он положил.

— Штаны для йоги, свитшот, конверсы, — перечисляю предметы и смотрю на него.

— Для того чтобы переодеться после парка, — улыбается он.

Я прищуриваю глаза.

— Лифчик и трусики.

Он ухмыляется.

— Никогда не помешает иметь запасную пару, если ты не предпочитаешь ходить без нижнего белья.

Я закатываю глаза и оставляю белье.

— Красное платье и черные туфли на шпильках. — Я приподнимаю бровь. — А это для чего?

— Для работы завтра. — Он говорит так, будто это совершенно очевидно, затем смотрит на меня с вожделением. — Умираю, как хочу увидеть тебя снова в этом красном платье.

Мои глаза широко распахиваются.

— Что, прости?

Для работы завтра? Он думает, что я снова останусь у него?

— Ты надевала его в первый рабочий день, помнишь? — Холт хватает меня за бедра и притягивает ближе к себе. — О, и не забудь положить косметичку. Не то чтобы она тебе нужна, просто хочу, чтобы у тебя все было. — Он оставляет нежный, но крепкий поцелуй на моем виске.

Я начинаю смеяться. На самом деле, я хохочу во весь голос.

— Холт, я не останусь с тобой еще на одну ночь. Я имею в виду, что мы еще даже не обсудили то, что произошло вчера! — шепчу я и поглядываю на дверь, не сомневаясь, что Эвелин подслушивает.

— А что тут обсуждать? — Холт подходит ближе, прерывая меня. — Мне понравилась прошлая ночь. Тебе тоже. Почему мы не можем сделать это снова? — Он тянет прядь моих волос, наматывая ее на палец. — Я пока не готов тебя отпустить, Сейдж, — говорит он нежно.

Холт просто ходячее противоречие.

Мое горло пересыхает, и мне трудно сглотнуть.

— Именно в этом и проблема. Я не занимаюсь случайным сексом и не хочу, чтобы это плохо закончилось, когда ты решишь «отпустить меня». — Я показываю кавычки в воздухе, чтобы донести до него свою мысль.

Он громко вздыхает.

— Это не то, что я имел в виду, Сейдж. Это прозвучало неправильно. — Он обхватывает меня за плечи и приподнимает мой подбородок. — Я хотел сказать, что хочу быть с тобой… сегодня днем и ночью, и, возможно, в остальные дни и ночи тоже.

— Давай начнем с одного дня, — предлагаю я.

Холт улыбается, удовлетворенный.

— Звучит отлично. Собирай вещи, которые тебе понадобятся сегодня. А позже мы обсудим, где собираемся ночевать до конца этой недели. — Он наклоняется и оставляет быстрый поцелуй на моем лбу. Он такой ненасытный. — Я подожду тебя в гостиной. Твоя соседка такая злюка.

Я трясу головой, когда он выходит в коридор. Это действительно только что произошло? Холт Гамильтон просто пригласил меня провести с ним неделю. Я качаю головой в неверии. Поворачиваюсь к стопке одежды на кровати и кладу руку на ее верхушку.

После минуты колебаний я расстегиваю сумку и начинаю складывать вещи. Я уступаю, но только на сегодня. Настойчивый Холт Гамильтон снова выигрывает.

— Черт бы тебя побрал, Холт Гамильтон, — бормочу себе под нос.

* * *

С сумкой в руке я на цыпочках пробираюсь по коридору и слышу оживленный разговор между Эв и Холтом в гостиной.

— Если ты обидишь ее, то я нахрен отрежу тебе яйца тупой бритвой. Не забыл, что я медсестра? Я видела повреждения, которые может причинить тупая бритва.

Я выглядываю из-за угла и вижу, как Эвелин наклонилась к сидящему на диване Холту, на ее лице очень серьезное выражение. Люблю ее. Я не могу представить себе подругу лучше, чем она.

Он скрещивает руки на груди и вскидывает брови.

— Отрезать яйца? Мило, Эвелин. У меня и в мыслях нет такого намерения. Кроме того, я точно уверен, что мне не нравится причинять кому-то боль, особенно тем, кто… — Он делает паузу.

— Тем, кто что? — спрашивает она, подталкивая его.

Мое сердце колотится, пока я жду его ответа.

— Тем, кто мне очень-очень нравится, — заканчивает он, отклоняется на спинку и устраивается на мягком диване, закинув ногу на ногу. Он так расслаблен, но в то же время самоуверен.

Я вешаю ремень сумки на плечо и поворачиваю за угол. Сейчас или никогда.

— Готов? — спрашиваю я, стараясь не смотреть на Эвелин. Могу только предполагать, что она думает обо мне сейчас. Я провела ночь со своим боссом, когда должна была просто выпить с ним. А теперь собрала сумку, чтобы снова остаться с ним на ночь. Это сумасшествие. «Я точно уверена, что потеряла рассудок», — думаю про себя, но отбрасываю эти мысли.

— Готов. — Холт ласково мне улыбается и встает. — Эвелин, было приятно поговорить с тобой снова, как всегда. — Он ухмыляется ей.

Смотрю на нее краем глаза и практически уверена, что слышу ее рычанье, когда она натягивает фальшивую улыбку на лицо.

— Мне тоже, — бубнит она, взяв ноутбук со стола и разместив его у себя на коленях.

Я посылаю ей натянутую улыбку, но она возвращает свое внимание к экрану компьютера. Холт дотягивается до моей руки и ведет нас к входной двери.

— Все нормально? — спрашиваю я, когда мы оказываемся в холле.

⇐ Предыдущая 1 2 345 6 7 8 9 10 Следующая ⇒