Валерий Лейбин 32 страница

НАВЯЗЧИВЫЕ ДЕЙСТВИЯ – совершаемые человеком регулярные действия, значения которых он не знает и от которых не может освободиться даже в том случае, когда они воспринимаются им как доставляющие беспокойство и страдание.
В своей терапевтической деятельности З. Фрейд неоднократно сталкивался с пациентами, совершающими разнообразные навязчивые действия (беспрестанное мытье рук, отход ко сну с устранением всего того, что может упасть и разбиться, постоянная проверка замков и запоров, привычка к странным и бессмысленным поступкам). На первый взгляд кажется, что подобные действия являются простыми формальностями, лишенными всякого смысла и значения. Таковыми они представляются и пациентам, однако, как показывает практика, последние не могут избавиться от навязчивых действий, поскольку каждое отклонение от них как бы наказывается страхом, вынуждающим возобновить оставленное.
Рассматривая природу подобных действий в работе «Навязчивые действия и религиозные обряды» (1907) З. Фрейд показал, что в широком смысле таковыми могут стать любые действия, когда они приукрашиваются маленькими аксессуарами или делаются ритмическими посредством пауз и повторений. Большей частью эти действия произошли из церемоний и они во всех своих деталях полны смысла, отвечают важнейшим интересам личности, выражают ее постоянные переживания. «Они делают это двояко: или непосредственно, или символически, и поэтому их можно объяснить или исторически, или символически». По мнению З. Фрейда, психоаналитические исследования позволяют выдвинуть утверждение, что навязчивые действия проистекают из интимной, большей частью сексуальной, жизни человека.
В «Лекциях по введению в психоанализ» (1916/17) основатель психоанализа подчеркнул, что совершаемые больными безобидные, незначительные навязчивые действия становятся продолжительными и превращаются в почти неразрешимые проблемы. Пациенты могут разделять суждение врача или других людей о своих навязчивых действиях как вызывающих страдания, но они ничего не могут сделать с собой, чтобы предпринять вместо них что-либо разумное. В лучшем случае они могут сместить свою деятельность в иное русло, заменить одни навязчивые действия другими, не менее симптоматическими. Словом, навязчивые действия частично являются защитой человека от грозящей ему угрозы, частично объясняются необходимостью обороны против искушения. В целом компромиссный характер навязчивых действий выступает в форме невротических симптомов.
Одним из условий болезни является то, что человек, подверженный навязчивым действиям, не понимает их главного значения. Смысл этих действий и мотивы, побуждающие к свершению их, делаются понятными ему лишь с помощью психоаналитической терапии. Благодаря аналитической работе раскрывается то обстоятельство, что навязчивые действия служат для проявления бессознательных мотивов и представлений.

НАРЦИССИЗМ – любовь к собственному образу, к самому себе, болезненная самовлюбленность.
Понятие «нарциссизм» было введено в научную литературу английским ученым Х. Эллисом, который в работе «Аутоэротизм: психологическое исследование» (1898) описал одну из форм извращенного поведения, соотнесенную им с мифом о Нарциссе. Согласно этому мифу, отличавшийся необычной красотой юноша Нарцисс отвергал всех женщин, добивавшихся его расположения и любви. Когда одна из отвергнутых им (нимфа Эхо) умерла от разбитого сердца, богиня правосудия Немезида решила наказать Нарцисса: увидев свое отражение в воде озера, юноша настолько влюбился в него, что, будучи не в состоянии оторваться от созерцания собственного образа, умер от любви к себе.
В психоанализе термин «нарциссизм» был использован З. Фрейдом в 1910 году для характеристики процессов либидо, направленных не на другие сексуальные объекты, а на собственное Я. По словам основателя психоанализа, понятие нарциссизма было заимствовано им из описанного П. Некке в 1899 году извращения, при котором взрослый человек дарит собственному телу все нежности, обычно проявляемые по отношению к другому сексуальному объекту (данное понятие использовалось П. Некке при рассмотрении представлений Х. Эллиса о соответствующем извращении).
К тому времени в психоанализе возникли представления, связанные с отсутствием привязанности либидо к сексуальным объектам в случае шизофрении. В 1908 году после обмена мнениями с З. Фрейдом немецкий психоаналитик К. Абрахам высказал идею, в соответствии с которой либидо слабоумных отворачивается от объектов и обращается на Я, что может стать источником бреда величия при шизофрении.

Отталкиваясь от фиксации либидо на собственной личности больных, З. Фрейд стал использовать термин «нарциссизм» не только для характеристики болезненного отношения человека к своему собственному телу как сексуальному объекту, но и в более широком плане, имеющем отношение к его нормальному сексуальному развитию. Ранее в работе «Три очерка по теории сексуальности» (1905) он показал, что инфантильные сексуальные влечения сначала удовлетворяются на собственном теле, то есть аутоэротически, и что способность к аутоэротизму является характерной чертой проявления детской сексуальности. Впоследствии с введением в научный оборот термина «нарциссизм» З. Фрейд пришел к мысли, что «аутоэротизм был сексуальным проявлением нарциссической стадии размещения либидо».
В работе «Тотем и табу. Психология первобытной культуры и религии» (1913) основатель психоанализа отметил, что развитие психоанализа привело к необходимости разложить стадию аутоэротизма на две, одну из которых можно назвать «стадией нарциссизма». По этому поводу он писал: «Хотя мы еще не имеем возможности дать вполне точную характеристику этой нарциссической стадии, в которой диссоциированные до того сексуальные влечения сливаются в одно целое и сосредоточиваются на Я как на объекте, мы все же начинаем понимать, что нарциссическая организация уже никогда не исчезает полностью. В известной степени человек остается нарциссичным даже после того, как нашел внешний объект для своего либидо; найденный им объект представляет собой как бы эманацию оставшегося при Я либидо, и возможно обратное возвращение к последнему».
Наряду с рассмотрением стадии нарциссизма З. Фрейд предпринял попытку привести в связь с нарциссизмом обнаруженную у примитивных людей и невротиков высокую оценку психических актов. По его мнению, в обоих случаях психическим следствием чрезмерной оценки оказывается всемогущество мыслей или «интеллектуальный нарциссизм». Если во всемогуществе мыслей психоаналитик в состоянии видеть доказательство нарциссизма у примитивных народов, то он может решиться на смелую попытку провести параллель между ступенями развития человеческого миросозерцания и стадиями либидозного развития отдельного индивида. Предприняв такую попытку, основатель психоанализа выдвинул положение, согласно которому «анимистическая фаза соответствует в таком случае нарциссизму», религиозная форма – ступени любви к объекту, характеризуемой привязанностью к родителям, а научная фаза – состоянию зрелости индивида, отказывающегося от принципа удовольствия, ищущего свой объект во внешнем мире и приспосабливающегося к реальности.
В работе «О нарциссизме» (1914) З. Фрейд не только выдвинул предположение, что проявления либидо, заслуживающие названия нарциссизма, имеют место в нормальном сексуальном развитии человека, но и высказал соображение, в соответствии с которым нарциссизм не является перверсией и может быть рассмотрен в качестве либидозного дополнения к эгоизму инстинкта самосохранения. Тем самым в психоанализе был поднят вопрос о необходимости признания того, что З. Фрейдом было названо «первичным нормальным нарциссизмом».
С этой точки зрения в классическом психоанализе признавались две формы нарциссизма: первичный нарциссизм, связанный с проявлением сексуальности ребенка, направленной на самого себя, и вторичный нарциссизм, соотнесенный с направленностью сексуальности взрослого человека на собственное Я. При этом он исходил из того, что первичный (первоначальный) нарциссизм ребенка имеет решающее значение для понимания развития его характера и исключает допущение у него примитивного чувства малоценности. Наряду с таким пониманием нарциссизма Фрейд различал «Я-либидо» (нарциссическое либидо) и «объект-либидо», считая, что первоначально оба вида энергии слиты воедино, находятся в состоянии нарциссизма и только с наступлением привязанности к объектам появляется возможность отделения сексуальных влечений и влечений Я.
Обращаясь к рассмотрению нарциссизма, Фрейд провел различие между этим явлением и эгоизмом. Для него нарциссизм – это либидозное дополнение эгоизма. Если эгоизм чаще всего выступает в качестве постоянного элемента развития человека, то нарциссизм представляет собой переменный элемент. В отличие от эгоизма, который не включает в себя либидо, нарциссизм имеет либидозную окраску, независимо от того, направлена ли сексуальность на объекты или на собственное Я.
Фрейд исходил из того, что переход объект-либидо в Я-либидо можно рассматривать в качестве нормального явления, как это имеет место, например, во время сна. После завершения сна Я-либидо совершенно безболезненно переходит в объект-либидо. Но если в результате действия какого-либо энергичного процесса сексуальность как бы насильно отнимается у объекта, то, оказавшись нарциссическим, либидо может не найти обратную дорогу к объекту. Возможно нарушение подвижности либидо, в результате чего оно может стать патогенным. Фиксация либидо, ведущая к образованию симптома, оказывается на более ранних стадиях психосексуального развития, чем это обычно имеет место при истерии и неврозе навязчивых состояний. Можно было бы сказать, что фиксация либидо происходит на стадии примитивного нарциссизма. Конфликт разыгрывается между сексуальными влечениями и влечениями Я, но на ином уровне. И в этом случае можно говорить о нарциссическом неврозе.
С различением объект-либидо и Я-либидо, с уделением внимания влечениям Я психоанализу открылся путь к изучению нарциссических неврозов. Это предполагало развертывание психоаналитической работы в двух направлениях. С одной стороны, появилась возможность более глубокого понимания динамики развития психических процессов, ведущих к образованию нарциссических неврозов, и исследования различных форм нарциссических заболеваний, включая манию величия и бред преследования. С другой стороны, появилось осознание того, что психология Я недостаточно изучена с точки зрения психоанализа и, следовательно, необходимо заполнить ту брешь, которая образовалась в результате большего крена исследования в сферу вытесненного бессознательного.
Все это позволило внести новые концептуальные разработки, будь то понятие «нарциссической идентификации» (объект влечения воздвигнут в самом Я, как бы спроецирован на него) или представление о различных составляющих частях Я.
Выявление процесса нарциссической идентификации с неизбежностью привело к постановке вопроса об изучении того, как и каким образом в самом Я возникает объект, на который направляется либидо, почему и в силу каких причин Я становится объектом агрессии, ненависти, мстительности. Так, исследование меланхолии показало, что ожесточение против сексуального объекта переносится на собственное Я человека, в результате чего он может истязать самого себя вопросами, в чем виноват, что сделал неправильно, какие грехи совершил. И хотя в этом случае нарциссизм человека менее заметен, в отличие от нарциссизма тщеславного человека, тем не менее он лежит в основе меланхолии, физической или моральной ипохондрии. Подобный тип нарциссизма, характеризующийся чувствами собственной недостаточности и самообвинениями, был назван К. Абрахамом «негативным нарциссизмом». При негативном нарциссизме человек, как правило, недооценивает все то, что исходит от него.
Представление З. Фрейда о различных частях Я привело не только к топическому взгляду на психику с определением местоположения сознания, предсознательного и вытесненного бессознательного, но и к структурному пониманию психики, когда в поле зрения аналитика оказываются такие бессознательные процессы и конфликты, которые связаны с деятельностью некой наблюдающей инстанции в Я, функционирующей в качестве Я-идеала, совести. С точки зрения З. Фрейда, нарциссизм оказывается перенесенным именно на идеальное Я: человек «не хочет поступиться нарциссическим совершенством своего детства, и когда со временем и с возрастом ставит перед самим собой его как идеал, то это есть только возмещение утерянного нарциссизма детства, когда он сам был собственным идеалом».
З. Фрейд уделял значительное внимание изучению неврозов перенесения, на основе которых оттачивалась психоаналитическая техника их лечения. Полагая, что «нарциссические неврозы едва ли проницаемы для той техники, которой мы пользовались при изучении неврозов перенесения», он считал необходимым внести необходимые изменения в технические методы с целью аналитического лечения нарциссических заболеваний. В дальнейшем, по мере развития теории и практики психоанализа некоторые психоаналитики, в частности О. Кернберг, Х. Кохут и другие, стали уделять большее внимание, чем З. Фрейд, изучению и лечению нарциссических неврозов. Наряду с разработкой техники лечения нарциссических заболеваний были пересмотрены также и фрейдовские представления о нарциссизме.
Так, признавая заслуги З. Фрейда в привлечении внимания аналитиков к проблеме нарциссизма, американский психоаналитик Э. Фромм (1900–1980) выдвинул свое понимание нарциссизма, выходящее за рамки рассмотрения этого явления через призму сексуального влечения человека, как это имело место у основателя психоанализа. В его представлении нарциссический человек не обязательно должен делать предметом своего нарциссизма всю личность: часто нарциссическую окраску приобретают отдельные аспекты личности, включая физические способности, интеллигентность, остроумие, честь; иногда нарциссизм относится к таким качествам, которыми нормальный человек не гордится, например, боязливость. «Для нарциссического человека каждое из этих частных свойств, образующих его самость, может быть объектом нарциссизма».
В работе «Душа человека» (1964) Э. Фромм исходил из того, что, подобно половому инстинкту и инстинкту самосохранения, нарциссизм выполняет важную биологическую функцию. Вместе с тем нарциссизм делает человека асоциальным, а в экстремальных случаях ведет к душевному заболеванию. Получается своего рода парадокс: нарциссизм необходим для сохранения жизни и одновременно представляет собой угрозу ее сохранения. Решение этого парадокса представляется Э. Фромму двояким образом. «С одной стороны, выживанию служит оптимальный, а не максимальный нарциссизм. То есть в биологически необходимой степени нарциссизм может быть совместим с социальным сотрудничеством. С другой стороны, индивидуальный нарциссизм может превращаться в групповой, и тогда род, нация, религия, раса и тому подобное заступают на место индивида и становятся объектом нарциссической страсти. Таким образом, нарциссическая энергия остается, но она применяется в интересах сохранения группы вместо сохранения жизни отдельного человека».
Особым объектом рассмотрения Э. Фромма стала патология нарциссизма, связанная с потерей человеком рационального суждения (все, что принадлежит ему, переоценивается, все, что находится вне его самого, недооценивается), эмоциональной реакцией на критику объекта нарциссизма (озлобленность, взрывная ярость или депрессия), одержимостью манией величия (потребность переделывать мир под себя таким образом, чтобы он соответствовал собственному нарциссиму). В нарциссизме он различал две формы – доброкачественную (объектом нарциссизма является результат собственных усилий) и злокачественную (предметом нарциссизма служит не то, что человек делает или производит, а то, что он имеет, например, собственное тело, внешний вид, богатство). В доброкачественой форме нарциссизма присутствует элемент коррекции, в злокачественной – он отсутствует.
Проводя различие между индивидуальным и общественным (групповым) нарциссизмом, Э. Фромм рассмотрел социологические функции последнего, связанные с доброкачественными и злокачественными формами его. Потребность осуществлять созидательные действия заставляет выйти за пределы узкого круга интересов группы, что сопровождается развитием доброкачественного нарциссизма. Если же объектом группового нарциссизма является сама группа (ее блеск, слава, прежние достижения), то постоянное возрастание нарциссического ориентирования ведет к развитию злокачественной формы: «групповой нарциссизм «белых» или «арийцев» может быть столь же злокачественным, как и экстремальный нарциссизм отдельного человека». Как и при индивидуальном нарциссизме, симптомом патологии общественного нарциссизма является, по мнению Э. Фромма, недостаток объективности и способности к разумному суждению. В истории имеются многочисленные примеры, когда поношение символов группового нарциссизма вызывало принципы ярости, граничащие с безумием, а оскорбление вождя, проигранная война или потеря территории, вызывали чувство мести, ведущее к новым войнам.
Э. Фромм считал, что если в биологическом и социальном отношении нарциссизм в его доброкачественной форме необходим для выживания человека, то с точки зрения ценностей (духовно-этической позиции) он приходит в столкновение с разумом и любовью. В понятиях психоанализа человек достигает полной зрелости, когда он освобождается как от индивидуального, так и от общественного нарциссизма. Но поскольку существует, используя терминологию З. Фрейда, первичный нарциссизм, то возникает вопрос: возможно ли преодоление человеком его «нарциссического ядра» и есть ли надежда на то, что нарциссическое безумие не приведет к гибели человека?
Отвечая на данный вопрос, Э. Фромм полагал, что если нельзя уменьшить нарциссическую энергию в каждом человеке, то можно изменить объект, на который она направлена. «Если предметом группового нарциссизма станет человечество, вся человеческая семья, а не отдельный народ, отдельная раса или отдельная политическая система, вероятно, можно многого достичь». Если бы человек смог относиться к себе как к гражданину мира и гордился бы человечеством и его успехами, то предметом его нарциссизма стало бы человечество, а не его отдельные, противоречивые компоненты, что, в понимании Э. Фромма, нередко ведет к патологии нарциссизма.
На современные психоаналитические представления о нарциссизме, нарциссических пациентах и методах их лечения заметное влияние оказали идеи, содержащиеся в работах О. Кернберга, Х. Кохута и других психоаналитиков. В статьях О. Кернберга «Пограничная организация личности» (1967) и «Факторы в психоаналитическом лечении нар-циссических личностей» (1970) рассматривались специфические проявления того типа пациентов, главной проблемой которых являлось нарушение самооценки в результате нарушения объектных отношений. Такие пациенты относятся к «нарциссическим личностям» и они характеризуются проявлением сильной потребности в любви и восхищении со стороны других людей, высоким мнением о самих себе и необычной потребностью в уважении со стороны других, стремлением идеализировать одних людей (от которых ожидают поддержку для своего нарциссизма) и презирать других (от которых ничего не ждут). Анализ таких нарциссических пациентов показывает, что их высокомерие, напыщенность, холодность и жестокость в действительности являются защитой от «паранойальных черт, образующихся в результате проекции орального гнева – основного фундамента их психопатологии».
В статьях Х. Кохута «Формы и трансформации нарциссизма» (1966), «Психоаналитическое лечение нарциссических расстройств личности: опыт систематического подхода» (1968) и в его работах «Анализ Самости» (1971), «Восстановление Самости» (1977) излагались взгляды на нарушение первоначального нарциссического равновесия ребенка, возникновение у него «грандиозной Самости» и идеализированного образа родителей, появление в процессе лечения нарциссических переносов (идеализирующего и зеркального), возможности и принципы лечения нарциссических расстройств. Х. Кохут исходил из того, что по ходу лечения у пациентов могут активизироваться допсихологические фрагменты Самости, которые способны соединяться с нарциссически воспринятым представлением об аналитике и порождать идеализирующий и зеркальный перенос. Все это требует тщательной проработки, поскольку в анализе нарциссических личностей нарушения равновесия в рамках переноса занимают «центральную позицию стратегической важности, соответствующую месту структурного конфликта в обычном неврозе переноса».

НАУКА – сфера человеческой деятельности, ориентированной на выработку и систематизацию знаний об окружающем мире, человеке и их взаимосвязях.
Представления З. Фрейда о науке относились как к пониманию природы, существа и возможностей научного познания окружающего мира и человека, так и к рассмотрению научного характера психоанализа.
Осмысление первого аспекта науки нашло свое отражение в ряде работ основателя психоанализа, включая «Тотем и табу. Психология первобытной религии и культуры» (1913), «Будущее одной иллюзии» (1927), «Новый цикл лекций по введению в психоанализ» (1933). Так, в работе «Тотем и табу» З. Фрейд подчеркнул, что в отличие от религиозной ступени развития человечества, отражающей любовь к объекту, характеризуемую привязанностью к родителям, «научная фаза» составляет полную параллель тому состоянию зрелости индивида, когда он отказывается от принципа удовольствия и приспосабливается к реальности.
В работе «Будущее одной иллюзии» основатель психоанализа выступил с идеей необходимости преодолеть невротическую стадию развития человечества, отождествляемую им с религией, и перейти на новую ступень развития, характеризующуюся научным знанием, подобно тому как инфантильность и детский невроз сменяются взрослым состоянием человека, руководствующегося в своей жизни не эмоциями, а разумом. Он верил в то, что «наука в труде и исканиях способна узнать многое о реальности мира, благодаря чему мы станем сильнее и сможем устроить свою жизнь». В ответ на критику его взглядов по этому вопросу и обвинения в том, что, расценивая религию как иллюзию, он сам выдвинул еще одну иллюзию, З. Фрейд отвечал: «наука своими многочисленными и плодотворными успехами дала нам доказательства того, что она не иллюзия» и что иллюзией была бы вера, «будто мы еще откуда-то можем получить то, что она способна нам дать».
В «Новом цикле лекций по введению в психоанализ» (1933) З. Фрейд отметил, что наука не бредет вслепую от одного эксперимента к другому, заменяя одно заблуждение другим. «Как правило, она работает словно художник над моделью из глины, неустанно что-то меняя, добавляя и убирая в черновом варианте, пока не достигнет удовлетворяющей его степени подобия со зримым или воображаемым объектом». По сравнению с религией и философией, наука – молодая, поздно развившаяся человеческая деятельность. Загадки мира медленно раскрываются научными исследованиями и на многие вопросы наука еще не в состоянии дать никакого ответа. Тем не менее, как подчеркивал основатель психоанализа, несмотря на нынешнее несовершенство науки и присущие ей трудности, «она остается необходимой для нас и ее нельзя заменить ничем иным».
По большому счету З. Фрейд считал, что существуют только две науки: психология, чистая и прикладная, и естествознание. Социология и другие дисциплины являются не чем иным, как прикладной психологией. Научное мышление как таковое отстраняется от индивидуальных факторов, строго проверяет надежность чувственных восприятий и стремится достичь согласованности с реальностью. Согласованность с реальным внешним миром называется истиной. Наука как раз и ориентирована на раскрытие истины.
Осмысление другого аспекта науки соотносилось З. Фрейдом с рассмотрением психоанализа в качестве «специальной науки» как отрасли психологии – «глубинной психологии, или психологии бессознательного». Он исходил из того, что дух и душа суть такие же объекты научного исследования, как и предметы внешнего мира. Вклад психоанализа в науку как раз и состоит «в распространении исследования на область души».
Фактически на протяжении всей своей исследовательской и терапевтической деятельности З. Фрейд постоянно подчеркивал, что психоанализ – это наука. Другое дело, что, как замечал он в работе «Очерк о психоанализе» (1940), предметом этой науки является психический аппарат, посредством которого осуществляются наблюдения и опыт, лежащие в основе всякой науки. Это приводит к тому, что психоанализ опирается одновременно на методы и объяснения, и толкования и, следовательно, его оценка как науки оказывается неоднозначной.
В современной научной литературе до сих пор остается дискуссионным вопрос о том, является ли психоанализ объективной наукой или герменевтикой, то есть искусством толкования. Одни исследователи считают, что психоанализ отвечает требованиям научного знания и расхождения в его оценке могут лишь относиться к тому, следует ли рассматривать психоанализ в качестве естественной или гуманитарной науки. Другие полагают, что психоанализ – это псевдонаука, и в лучшем случае речь может идти об искусстве толкования бессознательного, а не о строго научном, объективном изучении бессознательных процессов и конфликтов. Дискуссионность вопроса о психоанализе как науки связана не только с различным пониманием психоанализа, но и с неоднозначным рассмотрением критериев самой науки.

НЕВРАСТЕНИЯ – состояние расстройства, характеризующееся раздражительной слабостью, чрезмерной усталостью, повышенной утомляемостью.
В качестве специфического расстройства неврастения была описана американским врачом Дж. Бэрдом (1839–1883) в его работе «Сексуальная неврастения (нервное истощение), ее гигиена, причины, симптомы и лечение» (1884). В клинической картине неврастении им были отмечены такие симптомы, как истощение эмоциональных реакций, раздражительность, суетливость, сосредоточенность на болезненных ощущениях, неустойчивость настроения и другие.
Представление о неврастении содержались в ранних работах З. Фрейда, в частности, в его статье «Об основании для отделения определенного симптомокомплекса от неврастении в качестве «невроза страха» (1895). Основатель психоанализа отнес неврастению к актуальным неврозам.
В «Лекциях по введению в психоанализ» (1916/17) З. Фрейд рассматривал неврастению в качестве одной из трех «чистых форм актуальных неврозов». К двум другим формам акутальных неврозов он отнес невроз страха и ипохондрию. Признавая то обстоятельство, что содержание этих названий неопределенно и неустойчиво, он в то же время считал необходимым и целесообразным выделение различных клинических единиц. Пытаясь разобраться, по его выражению, «в путаном мире невротических явлений», основатель психоанализа провел различие между актуальными неврозами и психоневрозами. При этом он полагал, что симптомы актуального невроза часто являются основой и предваряющей стадией развития психоневротического симптома, и яснее всего такое отношение наблюдается «между неврастенией и неврозом перенесения».
НЕВРОЗ – душевное расстройство, обусловленное психическим конфликтом между желаниями человека и невозможностью их удовлетворения в реальной жизни.
Термин «невроз» был введен в научную литературу шотландским врачом У. Каллном в 1777 году. Первоначально этот термин использовался для характеристики нервных заболеваний. В начале ХIХ века под неврозами понимались различные заболевания, связанные с функциональным нарушением работы нервной системы. В конце ХIХ века З. Фрейд провел различие между актуальными неврозами и психоневрозами.
В понимании З. Фрейда причина возникновения актуальных неврозов относится к обстоятельствам, непосредственно воздействующим на человека, а не к прошлым его переживаниям, оказывающим воздействие на формирование психоневрозов. Кроме того, причиной возникновения актуальных неврозов служат соматические расстройства сексуального характера в то время как психоневрозы связаны с психическими конфликтами.

Представления З. Фрейда об актуальных неврозах были выдвинуты им на ранних этапах его исследовательской и терапевтической деятельности. Его переписка с берлинским врачом В. Флиссом свидетельствует о том, что попытка З. Фрейда разобраться в причинах возникновения и природе невротических заболеваний как таковых предпринималась им до того, как возник психоанализ. По мере развития теории и практики психоанализа он вносил уточнения в рассмотрение специфики актуальных неврозов. В рамках этих уточнений он выделил три «чистых формы» актуальных неврозов: неврастению, невроз страха и ипохондрию. Вместе с тем выдвижение им общей теории неврозов сопровождалось такими уточнениями и изменениями взглядов, которые, по сути дела, не затрагивали психоаналитического понимания актуальных неврозов. Так, проведя различие между акутальными неврозами и психоневрозами, З. Фрейд придерживался взглядов, согласно которым имеется тесная клиническая связь между двумя этими типами неврозов. В «Лекциях по введению в психоанализ» (1916/17) он подчеркнул, что «симптомы актуального невроза часто являются ядром и предваряющей стадией развития психоневротического симптома». Выделив актуальные неврозы в особую группу невротических заболеваний, он в то же время считал, что в терапевтическом отношении актуальные неврозы не поддаются психоаналитическому лечению. «Проблемы актуальных неврозов, симптомы которых, вероятно, возникают из-за вредного токсического воздействия, не дают возможности применять психоанализ, он немногое может сделать для их объяснения и должен предоставить эту задачу биологическому медицинскому исследованию».
В таких статьях, как «Об основании для отделения от неврастении определенного симптомокомплекса в качестве «невроза страха» (1895) и «Критика «невроза страха» (1895) З. Фрейд обратил особое внимание на то, что назвал «неврозом страха», «неврозом тревоги», которые соотносились им с накоплением сексуального напряжения, не имеющего доступа в психику и остающегося в области тела. В совместно написанной с Й. Брейером работе «Исследования истерии» (1895) он счел необходимым не только отделить невроз страха от истерии и неврастении, но и подчеркнуть то обстоятельство, что в большинстве случаев встречающиеся в клинической практике неврозы следует обозначать как смешанные. По его мнению, чистые случаи истерии и невроза навязчивости редки: «эти два вида невроза, как правило, комбинируются с неврозами тревоги».
Психоанализ возник на основе изучения и лечения таких невротических заболеваний, как истерия и невроз навязчивых состояний. И хотя в начале своей исследовательской и терапевтической деятельности З. Фрейд уделял большее внимание истерии, тем не менее впоследствии он признал, что благодаря психоанализу невроз навязчивых состояний стал более понятным, чем истерия. В понимании основателя психоанализа «невроз навязчивых состояний выражается в том, что больные заняты мыслями, которыми они, собственно, не интересуются, чувствуют в себе импульсы, кажущиеся им весьма чуждыми, и побуждения к действиям, выполнение которых хотя и не доставляет им никакого удовольствия, но отказаться от него они никак не могут».
Сами по себе навязчивые представления, мысли чаще всего могут быть бессмысленными, нелепыми, и тем не менее они являются результатом изнурительной для больного мыслительной деятельности. Против собственной воли больной занимается самокопанием, как будто речь идет о жизненно важных задачах. Нередко его импульсы могут иметь отношение к попыткам совершения тяжкого преступления, в результате чего больной воспринимает их как чуждые, бежит от них, защищается от их исполнения всевозможными запретами, отказами, ограничениями в своих действиях. Как правило, побеждают бегство и осторожность. Вместо действительного исполнения «ужасных» желаний появляются навязчивые действия в виде церемониальных украшений деятельности повседневной жизни (отход ко сну, пробуждение, умывание, туалет и т. д. ).
Болезненные представления, импульсы и действия приносят значительные страдания человеку, но он ничего не может поделать с собой, кроме того как заменить, употребить вместо одной глупой идеи другую, перейти од одного запрета к другому. У человека, страдающего невротическими навязчивыми действиями, возникают всевозможные сомнения, возрастает нерешительность, наблюдается ограничение свободы. Психоанализ принимает во внимание симптомы заболевания, усматривает в них скрытый смысл, на основе выявления этого смысла дает историческое (уходящее корнями в детство) их толкование и тем самым предоставляет возможность для перевода бессознательного в сознание с целью последующего устранения невротических симптомов.
Наряду с неврозом навязчивых состояний З. Фрейд обратил внимание и на другие типы невротических заболеваний, особо выделив среди них такие психоневрозы, как неврозы переноса (трансферентный невроз) и нарциссические неврозы.
Первые упоминания о «неврозе перенесения» содержались в таких работах З. Фрейда, как «О нарциссизме» (1914) и «Воспоминание, воспроизведение и переработка» (1914). В частности, в работе «О нарциссизме» он отметил, что именно на основе анализа неврозов переноса он выдвинул предположение о необходимости подразделения первичных влечений на сексуальные и влечения Я и рассмотрения их в качестве противоположных друг другу: «Такое подразделение предписывается анализом чистых «неврозов перенесения» (истерии, навязчивых состояний), и я знаю только одно, – что все другие попытки объяснить эти феномены потерпели полную неудачу». В работе «Воспоминание, воспроизведение и переработка» З. Фрейд высказал соображение, в соответствии с которым перенос (трансфер) является искусственной болезнью, промежуточным царством между болезнью и жизнью, позволяющим выявлять скрытые патогенные влечения пациента и тем самым создавать благоприятные условия для его излечения. Если пациент считается с необходимыми условиями лечения, то, по словам З. Фрейда, «нам всегда удается дать новые условия перенесения всем симптомам болезни, заменить общий невроз неврозом перенесения, от которого больной излечивается благодаря терапевтической работе». Данное соображение стало отправной точкой для рассмотрения невроза переноса в качестве необходимого средства, которое может быть использовано аналитиком для эффективного терапевтического лечения. В «Лекциях по введению в психоанализ» З. Фрейд не только объединил под названием неврозов переноса такие заболевания, как истерия, невроз страха и невроз навязчивых состояний, но и подчеркнул, что по мере психоаналитического лечения возникает перенесение чувств больного на врача, создается новый вариант старой болезни, в результате чего симптомы болезни больного лишаются своего первоначального значения и приспосабливаются к новому смыслу, имеющему отношение к переносу. И хотя перенос оказывается своего рода сопротивлением лечению, тем не менее «преодоление этого нового искусственного невроза означает и освобождение от болезни, которую мы начали лечить, решение нашей терапевтической задачи».
Неврозы переноса дали возможность углубиться в понимание либидозных проявлений больных во время их психоаналитического лечения. Однако при шизофрении и паранойи обнаружилось, что либидозные проявления влечений больных фиксируются не столько на личности врача, сколько на их собственном Я. Открытие этого обстоятельства привело З. Фрейда к необходимости разделения между «объект-либидо» и «Я-либидо», к рассмотрению нарциссизма и в конечном счете к выделению того, что было названо им нарциссическими неврозами. Так, в работе «О нарциссизме» он показал, что если при неврозах перенесения механизм заболевания и симптомообразования соотносится с накоплением и застоем «объект-либидо», то при ипохондрии и парафрении (термин, использованный основателем психоанализа для описания шизофрении, раннего слабоумия) этот механизм связан с накоплением и застоем «Я-либидо». По этому поводу он писал: «Различие между нарциссическими заболеваниями (парафрения, паранойя) и неврозами перенесения я вижу в том, что либидо, освободившись вследствие несостоятельности данного лица в жизненной борьбе, не останавливается на объектах фантазии, а возвращается к Я».
В «Лекциях по введению в психоанализ» З. Фрейд отметил, что заболевшие нарциссическим неврозом не имеют способности к переносу или обладают лишь его незначительными остатками. В силу этого у таких больных не возникает механизм выздоровления, который связан с обновлением патогенного конфликта, как это имеет место в случае переноса. Основываясь на клинических наблюдениях, З. Фрейд пришел к выводу, что в отличие от больных, страдающих истерией и неврозом навязчивых состояний, заболевшие нарциссическим неврозом недоступны психоаналитическому лечению и не могут быть вылечены с помощью психоанализа. Многие современные психоаналитики не разделяют данную точку зрения, используют методы психоаналитического лечения при работе с пациентами, страдающими шизофренией и иными видами психических расстройств, характерных для нарциссически ориентированных людей.
При рассмотрении поведения нервнобольных З. Фрейд проводил аналогию с заболеваниями, называемыми травматическими неврозами и вызванными сильным испугом или травматическим шоком при различного рода катастрофах (железнодорожных крушениях, на войне или при других катастрофических жизненных обстоятельствах). В основе травматических неврозов лежат фиксации на моменте травмы. Нередко в своих сновидениях такие больные постоянно повторяют травматическую ситуацию и как бы заново переживают ее. Проявляемые при травматическом неврозе симптомы в чем-то напоминают собой картину истерии с ее симптомалогией. Проводя аналогию между ними, З. Фрейд пришел к мысли назвать травматическими также те переживания, на которых фиксированы и нервнобольные, являющиеся предметом исследования и лечения в психоанализе. По его мнению, «невроз следовало бы уподобить травматическому заболеванию, а его возникновение объяснить неспособностью справиться со слишком сильным аффективным переживанием». Исходя из этого, он стал рассматривать все неврозы с «травматической» точки зрения, считая, что травмы принадлежат раннему детству (примерно до пяти лет) и ими являются или переживания собственного тела, или чувственные восприятия от увиденного и услышанного, то есть соответствующие переживания и впечатления.
З. Фрейд различал детские неврозы и неврозы взрослых. Он считал, что изучение детских неврозов может способствовать лучшему пониманию неврозов взрослых, подобно тому как сновидения детей дают ключ к толкованию сновидения взрослых. Поэтому нет ничего удивительного в том, что предметом его анализа были невротические заболевания не только взрослых людей, но и детей, наглядным примером чего может служить его работа «Анализ фобий пятилетнего мальчика» (1909). «Неврозы у детей, – замечал основатель психоанализа, – встречаются очень часто, гораздо чаще, чем думают. Их нередко не замечают, оценивают как признак испорченности или невоспитанности, часто подавляют авторитетом воспитателей «детской», но их легко распознать позже ретроспективно. В большинстве случаев они проявляются в форме истерии страха».
Наряду с упомянутыми типами неврозов З. Фрейд прибегал подчас к рассмотрению и таких неврозов, которые или не становятся объектом исследования в современном психоанализе, или, напротив, вызывают особый интерес, но далеко не всегда соотносятся с именем основоположника психоанализа. Так, в его работах можно встретить размышления о роковых стечениях обстоятельства, предопределяющих повторение отдельных событий, ведущих к невротическому заболеванию, и о дьявольских силах, управляющих жизнью пациентов. Об этом он писал в работе «По ту сторону принципа удовольствия» (1920), когда отмечал, что у некоторых невротических людей навязчивое повторение выступает в качестве своего рода «преследующей судьбы», которую психоанализ с самого начала считал «автоматически возникающей и обусловленной ранними инфантильными влияниями».
В работах З. Фрейда «Характер и анальная эротика» (1907) и «Некоторые типы характеров из психоаналитической практики» (1919) содержались идеи о связи «анального характера» с невротическими заболеваниями, о сопротивлениях больных, проистекающих из их характера, об интересе психоаналитика к характеру нервнобольных, проходящих у него лечение, поскольку особенность характера, свойственная пациенту, как кажется на первый взгляд, лишь в умеренной степени, «на деле развита до почти немыслимой интенсивности». Отталкиваясь от этих идей, некоторые психоаналитики обратились к рассмотрению неврозов характера: Э. Гловер (1888–1972), Ф. Александер (1891–1964) провели различие между неврозами характера и симптоматическими неврозами; В. Райх (1897–1957) обратил внимание на неврозы характера с ярко выраженными симптомами, то есть те состояния, в которых основное расстройство заключено в деформациях характера, и разработал технику характеранализа; К. Хорни (1885–1952) сосредоточила усилия не на рассмотрении особого типа неврозов, а на описании структуры характера, который повторяется у людей, страдающих неврозом, и раскрытии невротических черт характера; Э. Фромм (1900–1982) исследовал не столько индивидуальный, сколько социальный характер с точки зрения выявления его патологических проявлений. Одним словом, проблематика неврозов стала изучаться многими психоаналитиками под углом зрения невротических наклонностей и соответствующих черт характера.

⇐ Предыдущая 27 28 29 30 313233 34 35 36 Следующая ⇒