Призвание. 2 страница

Закрыв дверь спальни, ставлю тарелку на рабочий стол, стоящий рядом с балконной дверью, и вздыхаю. Сейчас я ни за что не смогу ничего переварить. Забравшись под свои хрустящие льняные простыни, включаю телевизор, который висит на стене напротив моей кровати, и включаю следующий эпизод «Банши», прежде чем утонуть в подушках, мое тело, наконец, расслабляется после одного долгого дня.

ГЛАВА 5

НА СЛЕДУЮЩЕЕ УТРО я спускаюсь по лестнице с зажатым во рту яблоком и книгами в руках, когда натыкаюсь прямо на спину Нейта. Я вынимаю яблоко изо рта.

— Черт, извини, я так опоздала.

— Я знаю. Сколько серий «Банши» ты посмотрела прошлой ночью? — спрашивает он, забирая ключи с кухонного стола.

— Я не знаю. Я потеряла… Подожди! — Вскидываю руку. — Откуда ты узнал, что я смотрю «Банши»? — Прыгаю вверх-вниз, пытаясь засунуть ногу в Converse.

— Я зашел посмотреть, все ли с тобой в порядке, когда увидел, что под твоей дверью горит свет. К тому времени ты уже спала. Кстати, хороший выбор телешоу. Гарри отвозит тебя в школу? — Он берет меня за руку, чтобы я могла опереться на него для сохранения равновесия, прежде чем, наконец, влезть ногой в чертову обувь.

Я протягиваю ему свои книги и наклоняюсь, чтобы завязать шнурки.

— Да, он делает это каждое утро.

Я встаю, он передает мне мои книги, и мы выходим через парадную дверь.

— Я отвезу тебя. Не имеет смысла этого не делать. Мы ходим в одну школу.

Смотрю на подъездную дорожку, чтобы увидеть, что Гарри здесь нет. Дерьмо. Нервно покусывая губу, я киваю.

— Ладно.

Нейт одаривает меня улыбкой, появляются ямочки, когда он берет меня за руку, и мы идем к его Porsche 918 Spyder. Автомобиль пищит, и я проскальзываю на пассажирское сиденье, пристегиваясь ремнем безопасности.

Заводя машину, он улыбается.

— Ты знаешь… вчера вечером ты произвела на парней некоторое впечатление.

— Что? — шокировано спрашиваю я. — Это был один из самых неловких моментов в моей жизни, и это о чем-то говорит, потому что моя жизнь состоит из неловких моментов.

Он смеется, когда я тянусь к стереосистеме. Когда она включается, Dr. Dre’s «Forgot about Dre» сотрясает внутренности машины, и я быстро выключаю его.

— Господи!

Он усмехается со своего места, пристально наблюдая за мной.

— Что? Тебе не нравится хип-хоп старой школы, сестренка?

— Ничего плохого в хип-хопе нет, но если он будет звучать так громко, у тебя лопнут барабанные перепонки. Тебе следует подумать о том, чтобы проверить их, на случай, если ты уже нанес ущерб.

— Если бы у меня были проблемы со слухом... — он ухмыляется, сбрасывая скорость и толкая нас вперед так быстро, что моя голова ударяется о подголовник, —... это было бы не из-за громкой музыки. Это было бы из-за Маленького Нейта, который проникает в женщин так хорошо, что они кричат, словно в процессе кровавого убийства.

— Маленький Нейт? — Я отшатываюсь от него в недоумении.

Его лицо вытягивается.

— Что плохого в том, чтобы назвать его Маленьким Нейтом? — Он выглядит почти обиженным, что я рассмеялась.

Мне немного не по себе из-за этого. У Нейта извращенное чувство плохого мальчика, с щепоткой дерзости. Но теперь он играет нечестно, потому что, когда он дуется, это выглядит мило.

— Э-э-э… тот факт, что ты на самом деле назвал его. И вообще, почему ты хочешь назвать… — Я указываю на его промежность, и когда мой взгляд возвращается к его лицу, меня встречает его дерзкая мальчишеская ухмылка. Его рука скользит вниз по рваным джинсам, когда он сжимает свое барахло. О, боже.

— Т-твой… — я заикаюсь. — Ради всего святого, — шепчу я, качая головой.

Он дразнит:

— Кран? Член? Волшебная палочка? Силовой вал? Налетчик на утробу? Йогурт…

Я качаю головой, прерывая его:

— Елена — милая женщина. Как, черт возьми, ты у нее получился?

Мы въезжаем на частную подземную парковку под школой, и я вылезаю из машины, закрыв за собой дверь.

— Какой у тебя последний урок? — спрашивает он, обходя машину и обнимая меня за талию.

Я высвобождаюсь от него. За последние двадцать четыре часа я осознала, как гладко обстоят дела с Нейтом, но я все еще не могу обнять его за плечи. У меня никогда не было много друзей в других школах. Он и Татум — первые люди, с тех пор как моя мама сорвалась, и мое прошлое не беспокоит их так сильно.

— Эм, кажется, у меня физкультура.

Он кивает, и мы идем к лифту, который доставит нас на первый этаж школы.

— Я заберу тебя оттуда. Что у тебя сейчас?

— Матанализ. — Я съеживаюсь, зная, что Элли Паркер и Лорен Бентли учатся в одном классе.

— Я отведу тебя туда сейчас. — Он кивает в сторону коридора.

Я улыбаюсь. Может быть, я сбросила его со счетов слишком рано. Он просто хорошо ко мне относится. Во всяком случае, лучше, чем большинство людей. — Тебе не нужно этого делать, Нейт. Я в порядке.

Он обнимает меня за шею и притягивает к себе.

— Ну, поскольку мы брат и сестра и все такое, мой долг — заботиться о тебе.

— Нейт, — стону я, когда мы продолжаем идти по коридору, ведущему на мой первый урок. Стены выкрашены в классические белые и нейтральные цвета, а все комнаты, ведущие к нему, окрашены в одинаковые оттенки. Тренажерный зал находится в конце коридора по направлению к пожарному выходу, и хотя я еще не видела зал для мальчиков, у меня такое чувство, что он похож на наш.

— Ты действительно не должен. Со мной все будет в порядке.

— Я просто хочу поближе познакомиться со своей новой сестрой. Вот и все. — Он подмигивает мне, как только мы подходим к двери моего класса.

— Хорошо, — говорю я, скрещивая руки на груди. — Но я не умею общаться с людьми, просто предупреждаю тебя. Я больше отношусь к типу одиночек.

Он внимательно наблюдает за мной, наклонив голову и внимательно изучая меня.

— Я могу разобраться в этой истории с одинокой девушкой. — Нейт снова подмигивает мне, прежде чем развернуться и направиться в сторону зала для мальчиков.

Почему? Почему я должна была получить кого-то надоедливого, как Нейт, в качестве сводного брата?

ГЛАВА 6

ТРЕЛЬ ЗВОНКА НАРУШАЕТ сосредоточенную тишину в классе, когда мы все собираем свои книги. Татум толкает меня бедром, отбрасывая свои длинные светлые волосы через плечо.

— Время обеда! Этот урок чуть не убил меня.

Я улыбаюсь, собираю ручки и кладу их поверх книг.

— Ты говоришь это на каждом уроке. — Закатываю глаза, когда мы начинаем выходить из класса.

Она фыркает.

— Это правда. Итак, какие у тебя планы после школы? Нейт Риверсайд устраивает вечеринку в эти выходные, а я обычно не хожу ни на одну из этих вечеринок, и нас могут выгнать, потому что у нас разные статусы, но я чувствую, что прорвемся. Ты в деле? — спрашивает она, когда мы направляемся в кафетерий.

Я снова закатываю глаза, когда мы проходим через двери.

— Это значит, что тогда она, скорее всего, будет у меня дома.

Татум замолкает, ее маленькая ручка обхватывает мою руку.

— Подробнее, Монтгомери. Что это значит?

— Нейт, — решительно говорю я. — Его мама и мой папа — женаты. Мы живем вместе, и, прежде чем ты вцепишься мне в глотку, я только вчера узнала об этом. — Вчерашний день кажется столетием назад, из-за того, как покладисто Нейт вел со мной.

Ее рот падает на землю.

— Да. Иди. Ты.

— Что? — отвечаю я, поворачивая к буфету. Мой желудок урчит, и из-за того, что я пропустила ужин вчера вечером, все, что у меня было в желудке, — это яблоко, которое я съела сегодня утром.

— Срань господня, — шепчет она в шоке. Ее глаза снова встречаются с моими. — Это чертовски круто! Мы так оторвемся, — взвизгивает она от волнения.

— Эм, Татум? Это не отрыв, если мы в моем доме. Он делает это нарочно, потому что наши родители не вернутся до понедельника.

Мы обе заваливаем наши тарелки разнообразной едой, которая есть в столовой. Суши и экзотические фрукты? Я в школе или в пятизвездочном ресторане?

— Срань господня. Нет, Мэдисон, ты не понимаешь. Эти парни никогда…

Ладони накрывают мои глаза, закрывая обзор. Татум втягивает в себя воздух. Губы скользят по ушной раковине, когда раздается глубокое рычание.

— Как ты относишься к инцесту, сестренка?

Прежде чем его руки опускаются с моих глаз, он смеется, отступая назад. Челюсть Татум вот-вот будет вывихнута навсегда, если она не будет осторожна, и когда я поворачиваюсь к Нейту, меня поражает вся столовая — то, как она практически умолкла, наблюдая за нашей перебранкой.

Студенты Риверсайд всего лишь пешки в их больной и извращенной игре. Они владеют этой школой, Мэдисон.

— Нейт, — шиплю я на него. Еще не успела ему сказать, но была бы очень признательна, если бы держалась в тени.

Его улыбка исчезает.

— Что? — невинно спрашивает он, совсем как малыш, который не знает, что не должен есть печенье перед ужином.

Я киваю всем, кто наблюдает за нами, и он пожимает плечами, обнимая меня за плечи.

— Садись с нами. — Он смотрит на Татум. — Ты тоже, Мастерс. — Затем он притягивает меня к себе.

Я опускаю поднос на стол и пододвигаюсь, чтобы Татум села рядом со мной. Ее рука слегка касается моей. Я чувствую ее дискомфорт и вопросы без ответов, но могу ответить на них позже. Напротив меня слева Бишоп, Брэнтли сидит напротив Татум. Рядом с Брэнтли — Абель, Хантер, Илай и Кэш.

Я беру одно из своих суши и откусываю его, изо всех сил стараясь не испачкаться, но суши есть суши, рис оказывается у меня на коленях. Нейт говорит о вечеринке в эти выходные, и когда я поднимаю глаза, чтобы посмотреть перед собой, то мгновенно оказываюсь в плену свирепого взгляда Бишопа. Его лицо пустое, наполнено... ничем. Сильная, точеная челюсть напряжена, а зеленые глаза не отрываются от моих. Я ерзаю на стуле, и Татум искоса смотрит на меня. Ее рука опускается под стол, и секундой позже мой телефон вибрирует в кармане. Я протягиваю руку, чтобы вытащить его, когда Нейт смотрит на меня.

— Что думаешь, сестренка?

— Хм? — спрашиваю я, раздраженная тем, что он вмешался в то, что Татум собиралась мне сказать.

— Какой алкоголь ты хочешь в эти выходные? — подсказывает он, его взгляд скользит между нами.

Черт возьми, он чертовски хорош. Я хмуро смотрю на свое внутреннее «я». Что, черт возьми, со мной не так? По сути, он твой брат, ты, идиотка.

— О! — я улыбаюсь, мои щеки пылают. — На самом деле я не пью. — Сжимаю телефон в руке, не обращая внимания на темно-зеленые глаза, которые все еще смотрят на меня через стол.

Нейт усмехается, берет одно из моих суши и запихивает себе в рот.

— Это изменится в эти выходные. Сегодня день рождения Брэнтли. Обычно мы не устраиваем вечеринок, — уголки его губ приподнимаются, когда озорной блеск темнеет в его глазах, — но мы празднуем дни рождения.

Я сглатываю комок, который теперь образовался в моем горле. Снова перевожу взгляд на Бишопа и вижу, что он смотрит на свой телефон. Опустив глаза на колени, я открываю телефон, чтобы посмотреть сообщение Татум.

Татум: Не может быть.

Я: Что?

Я смотрю на Татум, у которой на лице самодовольная ухмылка. Ее глаза опускаются на колени, и я с нетерпением жду ее сообщения. Вытянув ноги, они сталкиваются с чьими-то ногами под столом, поэтому я быстро отдергиваю их. Дерьмо. Мой телефон вибрирует, и я снова смотрю вниз.

Татум: На тебя смотрит особый взгляд, о котором взмолилась бы каждая девочка в этой школе.

Вот что.

Я: О чем, черт возьми, ты говоришь, Татум?

— Эй! — Нейт игриво шлепает меня по руке. — Кому ты пишешь?

Брэнтли и Бишоп начинают о чем-то говорить вполголоса. Если мои наблюдения верны, Брэнтли и Бишоп кажутся более спокойными. Я думаю, что нравлюсь Нейту, но с другими парнями я все еще не определилась. Кроме того небольшого разговора на кухне прошлой ночью, мне нечего сказать, но все они заставляют меня чувствовать себя крайне неловко.

— Могу я с тобой поговорить? — Я умоляюще смотрю на Нейта.

Его лицо становится серьезным.

— Да, давай, — он берет мою руку в свою, когда я улыбаюсь Татум.

— Мы ненадолго.

Я перевожу взгляд на Бишопа, который наблюдает, как пальцы Нейта сжимают мою руку. Не знаю почему, но я вырываюсь из хватки Нейта. Он на секунду колеблется, но когда снова смотрю на Бишопа, он хмуро смотрит на меня. Какого хрена?

Мы начинаем выходить из кафетерия и направляемся к парадным дверям, где есть бетонные лестницы, длинные, чтобы вместить более чем достаточно людей, чтобы те смогли присесть. Некоторые обедают здесь, хотя и не многие. Они выглядят как люди, с которыми я должна есть, а не с Нейтом и его чертовым клубом.

— Что случилось? — спрашивает он, как только мы выходим на улицу.

Я вздыхаю.

— Ничего, я просто… правда, это немного чересчур, — честно отвечаю я. — Что с вами такое, ребята? — Мы продолжаем спускаться по ступенькам, пока Нейт засовывает руки в карманы.

— Что ты слышала? — Его взгляд по-прежнему устремлен вперед.

Я бросаю настороженный взгляд на него каждые две секунды.

— Ну, только от Татум о каком-то «Элитном Королевском клубе»? — Я проверяю его.

Он смеется, откидывая голову назад.

— Мэди, этот клуб — всего лишь легенда. Все это поддерживается чушью и королевскими подростковыми драмами, — его смех натянут, а улыбка не отражается в глазах.

— Ладно, — говорю я. — Расскажи мне больше об этой легенде.

Он ухмыляется, останавливаясь.

— Может быть, однажды, просто... не сегодня.

— Что? — Я игриво улыбаюсь. — Почему не сегодня?

Его взгляд скользит мимо моего плеча, лицо становится серьезным. Он снова смотрит на меня.

— Пока нет, я скажу тебе, когда решу, что ты справишься.

Он подмигивает мне, прежде чем пройти мимо и снова направиться к дверям. Когда я оборачиваюсь, чтобы посмотреть, куда упал его взгляд, я ловлю спину Бишопа, возвращающегося внутрь. Вздохнув, качаю головой, задаваясь вопросом, когда именно моя жизнь стала такой чертовски насыщенной событиями.

ГЛАВА 7

Я СОБИРАЮ ВОЛОСЫ в высокий хвост, когда Нейт входит в мою комнату. Я ехала с ним сегодня по дороге домой, и все было не так уж плохо. После того, как мы оба поссорились из-за выбора музыки, в конце концов, Нейт сказал мне, что если я еще раз прикоснусь к ней, мне придется идти домой пешком. То, как он ухмыльнулся, когда сказал мне это, заставило меня думать иначе.

— Эй! — Я натягиваю свою кожаную куртку поверх белой майки, выбирая узкие джинсы и свои кроссовки.

Он прислоняется к дверному косяку с пакетом чипсов в одной руке, снова без рубашки, в джинсах с низкой посадкой и в кепке, сдвинутой назад. Он указывает на меня сверху вниз.

— Куда ты собралась?

— Хммм? — спрашиваю я, поднимая телефон с кровати. — В торговый центр с Татум.

— Татум, да? — поддразнивает он, облизывая пальцы. — Она одинока? — Нейт прекращает облизывать, прежде чем медленно вытаскивает палец изо рта. — Не то чтобы меня беспокоил статус отношений.

Я останавливаю его, поднимая руку к его груди.

— Я не знаю. Я так думаю. Ты собираешься двигаться? — спрашиваю я, указывая на коридор, чтобы пропустить меня.

Он самодовольно смотрит на меня сверху вниз, прежде чем «Rockstar» Chamillionaire’s начинает играть у него в кармане. Его улыбка исчезает, когда он быстро возвращается в свою спальню, закрывая за собой дверь.

— В этой школе все такие странные, — бормочу я себе под нос, закрывая дверь. Сделав шаг вперед, я врезаюсь в твердое тело. Такое же твердое, как у Нейта, но… немного больше.

— Черт, — бормочу я, поднося руку ко лбу. Когда поднимаю глаза вверх по телу, они падают на Брэнтли.

— Нейт в своей комнате. Извини, — я снова извиняюсь за то, что столкнулась с ним.

Его глаза темнеют, рычание поднимает уголок его рта, который он открывает, готовый что-то сказать…

— Брэнтли! — раздается позади него низкое рычание. Воздух внезапно сгущается, и когда я смотрю ему за спину, я вижу Бишопа, стоящего там, его глаза прикованы к затылку Брэнтли. — Иди в комнату Нейта. — Брэнтли снова прищуривается, прежде чем продолжить путь по коридору в спальню.

Как только дверь закрывается, я фыркаю и смотрю на Бишопа.

— Кто украл его игрушки?

Бишоп смотрит на дверь Нейта, отказываясь признать меня.

Я ругаюсь себе под нос.

— Извини, привет, я Мэдисон.

Его глаза, наконец, опускаются на мои. У него действительно удивительные глаза, не только глубокого нефритового цвета, но и формы. А когда они смотрят на тебя? Они смотрят сквозь тебя, как будто призывают твою душу и зовут жнеца.

— Я хотел бы извиниться за это, — бормочет он в ответ, его глаза возвращаются к двери Нейта.

Я поворачиваюсь, чтобы проследить за его взглядом, прежде чем снова посмотреть на него.

— Не волнуйся об этом, — тихо шепчу я. — Я привыкла к этому. — Делаю шаг в сторону, чтобы обойти его, когда он повторяет мой шаг, преграждая мне путь.

Он пристально изучает мои глаза, прежде чем опустить взгляд на мои губы, а затем снова на мои глаза.

Я наклоняю голову.

— Я могу пройти?

Он ничего не говорит, просто тупо смотрит на меня в течение нескольких секунд, прежде чем, наконец, направиться в комнату Нейта.

Качая головой, я открываю дверь, когда Татум подъезжает на своем голубом «Феррари» с черными ободами и черным оттенком. Это самый красивый «Феррари», который я когда-либо видела, и он подходит Татум. Ее родители всегда уезжают на работу, и Татум шутит, что ее «семейное время» — это просмотр последних кассовых фильмов. Хотелось бы мне посочувствовать ей, но не думаю, что она так уж сильно волнуется. Я хватаюсь за ручку двери и поворачиваюсь, чтобы скользнуть на пассажирское сиденье машины, прежде чем обернуться и посмотреть на окно спальни Нейта, обнаружив, что все трое смотрят на меня, внимательно наблюдая. Моя улыбка сползает, прежде чем я сажусь в компактную машину.

— Эй, сладкая! — Татум возбужденно хлопает в ладоши. — Давай сорить деньгами!

Дорога до торгового центра короткая. Мы сканируем магазины, в то время как Татум больше, чем я, ищет идеальный наряд. В четвертом магазине я сдаюсь и протягиваю ей платиновую карточку моего отца, чтобы просто купить все, что она хочет, чтобы я надела, потому, что если есть что-то, что я ненавижу, так это покупки. Она выходит из одного из бутиков с ухмылкой на своем прекрасном лице, и я вздрагиваю. Я почти чувствую, как мои сиськи съеживаются от того, насколько тесное то, что она выбрала для меня. Подняв меня за руку, Татум тащит меня к маленькому причудливому магазину украшений, убирая платье.

— Твоя новая комната. Я подумала, может, нам удастся что-нибудь раздобыть. Я имею в виду, я знаю, что еще не видела твою комнату, но думаю, что, поскольку ты только что переехала сюда, она будет немного пустой.

Понимая доброту в ее предложении и все еще пытаясь не считать, что кто-то был добр ко мне, как что-то неловкое, я киваю.

— Мне всегда не помешает что-нибудь другое. Я люблю декор.

— Хорошо! — Она хлопает в ладоши. — На самом деле мне не хотелось заставлять тебя.

Мы входим в темно-фиолетовый магазин, окруженный раскаленными лавовыми лампами и пахнущий ладаном. Меня мгновенно привлекает маленький свет, который включается и демонстрирует свои цвета на фоне пустой белой стены в задней части магазина. Идя к нему, я улыбаюсь.

— Я хочу этот!

Брови Татум изогнулись.

— Ты уверена? Я имею в виду, это круто, но куда бы ты его положила?

Делаю шаг к нему и опускаюсь на колени, наклоняя лампочку вверх.

— Можно передвинуть его так, чтобы он оказался на потолке. — Сдвигаю лампочку, чтобы наклонить ее выше, и мгновенно загораются все звезды.

— Ух, ты! — шепчет Татум. — Так выглядит намного лучше.

Я киваю.

— Это напоминает мне о том, как мои родители брали меня на охоту, и мы разбивали лагерь в лесу.

Ее глаза сужаются.

— На что именно охота?

Я встаю на ноги.

— Просто олень. Или мы ходили на охоту на уток.

Черты ее лица расслабляются.

— Это звучит… неплохо, я думаю.

Я смеюсь.

— Так и есть! Когда-нибудь мы можем съездить.

— Да, — говорит она, глядя в сторону. — Может быть.

— Эй, — шлепаю я ее, — я пришла за покупками, так что ты должна поохотиться.

Татум сглатывает. Я смеюсь, как только вижу, что одна из сотрудниц идет к нам.

— О-о-о, — говорит сотрудница, глядя в потолок. — Именно так я и должна была все настроить.

Я снова смеюсь, снова глядя на звезды.

— Да, я думаю. Я не уверена.

Сотрудница оглядывается на меня. Она должна быть примерно нашего возраста. У нее длинные, пастельно-розовые волосы, заплетенные в рыбий хвост через плечо, и ярко-зеленые глаза. Ее маленький эльфийский носик сидит на оливковом лице, морщась, когда она смеется.

— Мне лучше это исправить. — Шагнув вперед, она оставляет все так, как было у меня. — Спасибо. Ты, наверное, спасла мою задницу от моего босса.

— О, — отвечаю я. — Нет проблем.

Она берет одну из коробок и протягивает ее мне, затем мы следуем за ней обратно к стойке. Затем проверяет его по звуковому сигналу и улыбается.

— Это довольно круто, правда?

— Да, — я отвечаю ей улыбкой. — Я здесь новенькая, поэтому Татум подумала, что мне нужно что-то, чтобы оживить мою комнату.

— О, ты новенькая? — Ее взгляд падает на нас. — Мне, наверное, не нужно спрашивать, в какую школу ты ходишь, — говорит она достаточно вежливо.

— Риверсайд.

Она кивает с легкой улыбкой.

— В какую школу ты ходишь? — спрашиваю я, облокотившись на стойку.

— Средняя школа Хэмптон-Бич.

— О! — Общественная? В этой школе я бы чувствовала себя более комфортно.

Она указывает на лампы.

— У нас есть эти лампы, которые издают звуки окружающей среды, создающие ощущение, что вы находитесь в лесу.

Я поворачиваюсь, чтобы посмотреть, куда она указывает, слишком взволнованная.

— Серьезно? — Татум что-то бормочет себе под нос.

— Не обращай на нее внимания. — Я подхожу к лампам и жадно хватаю одну из них. — Спасибо тебе! Мой сводный брат устраивает вечеринку в эти выходные, так что, когда я решу бросить все и лечь спать, то могу воспользоваться этим. Возможно, это спасет ему жизнь, — улыбаюсь ей.

Она разражается смехом, и я наклоняю голову.

— Эй, ты любишь вечеринки?

Поменявшись номерами с девушкой-работницей, которую зовут Тилли, мы садимся в кафе и наедаемся до отвала жареной едой и шоколадными пирожными.

— Не могу поверить, что ты сразу ее пригласила. — Татум кладет в рот нежную курицу. — Ммм, но она кажется милой, верно?

— Верно, — соглашаюсь я. — Так что будь милой.

— Эй! — ругает она меня. — Я всегда мила.

Это было нечестно с моей стороны. Татум была очень мила со мной. Я улыбаюсь, отправляя в рот еще один кусочек брауни, где он тает на моем языке, смешиваясь с ложкой мороженого. Оказывается, Татум такая же сладкоежка, как и я, и мы планируем завтра вечером устроить девичник с ведрами конфет. Татум сказала, что хочет посмотреть фильм о цыпочках, но я оборвала ее, заявив, что не люблю банальные ромкомы. Поэтому мы договорились, что я выберу фильмы, а она принесет конфеты. Беспроигрышный вариант.

— Так каково это — быть младшей сестрой Нейта Риверсайда? — спрашивает Татум, отвозя нас обратно ко мне.

— На самом деле я не его младшая сестра, — невозмутимо отвечаю я. — Не знаю, почему, но он взял на себя ответственность мучить меня на каждом шагу.

Она хихикает, сбрасывая скорость, и моя голова ударяется о подголовник от силы.

— Дорогая, если Нейт возьмет на себя труд мучить меня, я буду только рада. Он самый большой человек в Риверсайд. Он даже спал с Сашей Ван Хален.

— Я даже не удивлена, — бормочу себе под нос, когда мы въезжаем на нашу частную подъездную дорожку. Саша Ван Хален — дочь крупнейшего магната Соединенных Штатов. О ней пишут все таблоиды — горячая штучка и все такое.

— И последнее, — говорит она, нажимая на тормоз. — Я хочу поговорить с тобой о них. — Татум указывает на окно Нейта, и я провожаю ее взглядом. — Сегодня за обедом ты привлекла внимание Бишопа.

— Вряд ли, — усмехаюсь я, качая головой.

— Мне нужно рассказать тебе о Бишопе Винсенте Хейсе, — начинает она, и я наклоняю к ней голову. — Насколько мне известно, его видели только с одной девушкой больше одного раза. Одной, и она много значила для него. Они были вместе много лет. Все сказали бы, что это судьба, Бишоп и Хейлс; они были парой, созданной на небесах. Она двигалась, он двигался. Они знали друг друга с детства, потому что мама Хейлс была наркоманкой и оставляла Хейлс в доме одну на несколько часов подряд. Хейлс училась в средней школе Хэмптон-Бич, которая находится в труднодоступной части города. В любом случае, Бишоп пытался спасти ее. Он так старался, но, в конце концов, Хейлс пошла по стопам матери и взяла иглу. — Она перевела дыхание.

— Она умерла? — спрашиваю я, и мое сердце замирает. Я знаю, каково это — потерять того, кого любишь.

— Нет, мы не знаем, где она. Около двух лет назад она вроде как просто исчезла. Никто не произносит ее имени. В ту неделю, когда она пропала, всех мальчиков не было в школе, а потом вдруг все они возвращаются в кафетерий, как будто хозяева этого места, как будто ее не существовало. Кто-то пытался расспросить Бишопа о ней, но он чуть не свернул парню шею, так что все восприняли это как деликатную тему и больше никогда не задавали вопросов.

Она снова замолкает, ее ярко-голубые глаза смотрят на меня.

— Я говорю тебе это только потому, что так много девушек пытались занять место, которое покинула Хейлс. Насколько я знаю, у Бишопа с тех пор не было другой девушки. Это два года. В любом случае, это подводит меня к следующей теме.

В моей голове все еще кипит масса информации, которую она только что вывалила на меня. Два года назад? Люди не просто исчезают в воздухе. Всегда есть причина, по которой люди пропадают без вести. Татум откашливается.

— Элитный Королевский клуб…

— Я спрашивала Нейта об этом, и он сказал, что все это основано на легенде и ложных предположениях.

Она качает головой, ее светлые волосы падают на стройные плечи.

— Они тебе не скажут. Это может звучать как сплетня, но это чистая правда. Я видела метку.

— Метка? — Мой мозг вот-вот взорвется от информации, которую в него запихивают.

— Да, их клеймят, когда они были младенцами. Это ритуал, который исполняют все родители.

— Это безумие. — Мои плечи расслабляются. — Я услышала достаточно. Что-нибудь еще?

— Да! Будь осторожна. Я знаю о них так много только потому, что изучала их так долго, сколько знаю. Я никогда ни с кем не делилась своими мыслями, потому что никто другой не стал им близок, но я вижу, что с тобой это изменится. Тебе нужно быть осторожной, Мэди.

Хватаюсь за ручку двери и открываю ее, вытаскивая свои сумки с заднего сиденья.

— Ладно, я буду осторожна, но, по-моему, у тебя паранойя.

Она слегка улыбается, прежде чем я закрываю пассажирскую дверь, а затем выезжает с моей подъездной дорожки.

Такого просто не бывает, не в этом мире.

ГЛАВА 8

ЗАХЛОПНУВ ВХОДНУЮ ДВЕРЬ, я захожу на кухню, и вся информация, которую только что скормила мне Татум, заставляет мозг кипеть. Достав колу из холодильника, закрываю дверцу, когда мое сердце подпрыгивает при виде Хантера, прислонившегося к двери.

— Черт! — Рука взлетает к груди.

— Прости, — ухмыляется он. — У Нейта тренировка, поэтому он поручил мне обязанности няни.

— Обязанности няни? — обиженно спрашиваю я. — Мне не нужна нянька.

Он пожимает плечами.

— Брэнтли здесь. Тебе нужен кто-то рядом, когда он поблизости.

Я поднимаю голову, пробегая по нему взглядом. Ростом около шести футов двух дюймов (прим. 188 см), он возвышается над моими пятью футами тремя дюймами (прим. 161 см).

— Почему? — спрашиваю я, отводя глаза к стене. — Что я ему сделала?

Хантер замолкает, проводя пальцем по верхней губе.

— Пока тебе не о чем беспокоиться.

— Я уверена, что смогу узнать всю подноготную, если спрошу Татум, — бормочу, не отрываясь от своей колы.

— Татум? — он заливается смехом. — Татум живет ради драмы и дерьма. Ничто из того, что она говорит, не имеет значения. — Его глаза на мгновение прищуриваются.

— А твои слова имеют? — Я поднимаю голову. — Мне не нужна няня, — с горечью бормочу я, направляясь к лестнице — только для того, чтобы стена мышц снова врезалась мне в лицо.

⇐ Предыдущая 1 234 5 6 7 8 9 10 Следующая ⇒