ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Матиас пришел в ужас, когда понял, что Кендалл собирается уйти. На этот раз навсегда. Оставить не только новую должность, но и его. И он не сможет убедить ее вернуться. Почему она думает, что ее работа не важна? Почему решила, что он ее не ценит? Она значила для него больше, чем что‑ либо другое.

Кто‑ либо другой.

В этот момент его осенило. Она была нужна ему не только в качестве личной помощницы. Кендалл была не только частью его успеха. Она стала частью его жизни, его сердца.

– Кендалл, подожди, – воскликнул Матиас, наблюдая за тем, как она поднимается с кровати.

Но она проигнорировала его и, стащив верхнюю простыню, завернулась в нее с такой яростью, что ему стало не по себе. После всего, что произошло между ними прошлой ночью, она хотела спрятаться от него.

Она собиралась уйти.

– Кендалл, ты не понимаешь… – добавил Матиас, вставая с постели. Схватив со спинки стула свой банный халат, он выбежал вслед за ней в коридор.

– О, я все прекрасно понимаю, – отрезала она, заходя в гостиную, где в углу стоял ее нераспакованный чемодан.

Боже мой, подумал Матиас. Ей даже не придется собирать вещи. Все, что ей нужно, – это одеться. В его распоряжении есть всего несколько минут, чтобы уговорить ее остаться.

– Нет, – сказал он. – Ты не можешь знать, о чем я говорю, поскольку я сам только сейчас все понял.

Кендалл так быстро обернулась, что волосы упали ей на лицо. Одной рукой она отбросила их в сторону, а другой вцепилась в края простыни так, что костяшки пальцев побелели. Матиас заметил, что все ее тело дрожит от гнева. А может, от того, что вызывало дрожь в нем самом? От осознания, что он обрел самое чудесное, самое изумительное, что только есть на свете, но тут же едва не потерял?

Наконец она произнесла холодным тоном:

– Чего, Матиас? Чего я не понимаю?

Он открыл рот, чтобы попытаться объяснить ей, как много она значит для него. Не как сотрудница, а как женщина. Сказать, что он не может прожить без нее и дня. И вовсе не потому, что она знала, как работает «Блэк Берри», а потому, что заполнила пустоту внутри него, о существовании которой он прежде даже не подозревал. Но все, что ему удалось произнести, было:

– Я тебя люблю.

Кендалл молчала, но ее пальцы, сжимавшие простыню, немного расслабились, выражение лица смягчилось.

– Что? – прошептала она.

– Я люблю тебя, – повторил он.

Она снова напряглась.

– Не смей говорить такое только для того, чтобы попытаться…

– Но это правда, Кендалл, – сказал Матиас. – Я бессердечен, когда дело касается бизнеса, и никогда бы не признался в своих чувствах, если бы не был полностью в них уверен.

Он сделал несколько шагов по направлению к ней. Кендалл не потянулась к нему, но и не отпрянула. Это был хороший знак.

– Сначала я думал, что ты нужна мне только в качестве помощницы. – Кендалл нахмурилась, и он поспешно продолжил: – Ты же знаешь меня, Кендалл. Я всегда был женат на своей работе. Мне никогда не приходило в голову, что меня может сделать счастливым что‑ то еще. Я был полным идиотом, – признался он, – но уже начал исправляться. Я наконец понял, что ты нужна мне независимо от того, где ты хочешь работать. Ты можешь снова начать искать работу или принять мое предложение и стать моим новым вице‑ президентом по связям с общественностью.

Прищурившись, Кендалл посмотрела на него.

– О чем ты говоришь? У тебя уже есть вице‑ президент по связям с общественностью. Митчелл Валентайн.

– Видишь ли, жена Митчелла ждет близнецов, и он хочет работать на дому, поэтому покидает свой пост в конце августа. Я собирался обратиться в кадровое агентство, чтобы там подыскали кого‑ нибудь подходящего на его место, но, думаю, у меня уже есть отличный кандидат из сотрудников «Бартон лимитед».

– И кто же это?

И она еще спрашивает!

– Ты, – ответил он. – Я бы хотел, чтобы ты стала моим новым вице‑ президентом.

Кендалл молчала, и Матиас решил пойти ва‑ банк.

– Есть только одна небольшая проблема, – предупредил он.

Взгляд Кендалл стал настороженным.

– И в чем она заключается?

– Внутренние правила «Бартон лимитед» запрещают супругам работать вместе.

Ее глаза расширились.

– К счастью, – добавил он, – эти правила не закреплены в письменном виде. К тому же я генеральный директор и могу делать, что хочу. Например, жениться на тебе.

До Матиаса вдруг дошло, что Кендалл никогда не говорила, что любит его. Он, конечно, знал, что небезразличен ей, но не был уверен, насколько сильны ее чувства к нему.

– Ты действительно хочешь на мне жениться? – спросила она.

Он кивнул.

– Да, хочу.

– Ты меня любишь?

Он снова кивнул.

– Больше всего на свете.

На этот раз она тоже кивнула. Но это был медленный задумчивый кивок, а не знак согласия. Наконец Кендалл сказала:

– Тогда я думаю, Матиас, прежде чем предпринимать дальнейшие шаги, нам нужно обсудить условия моего контракта.

Как настоящая деловая женщина, Кендалл настояла на том, чтобы во время разговора они оба были одеты. Приведя себя в порядок и позавтракав, они с кружками кофе вышли на веранду, залитую ярким солнечным светом, и уселись на небольшой диванчик с подушками. Матиаса успокаивал тот факт, что Кендалл сидела рядом с ним, поджав под себя ноги. Ее белая блузка, отделанная вышивкой и белым кружевом, тоже была хорошим знаком. Это означало, что их предстоящий разговор будет носить не только деловой характер.

– Итак, с чего начнем? – спросил он.

Кендалл пила свой кофе, задумчиво глядя на озеро.

– Мне тут пришло в голову, что я не первая, кому ты предлагаешь стать вице‑ президентом.

Матиас озадаченно посмотрел на нее.

– Я не уверен, что понимаю, о чем ты говоришь.

Вздохнув, Кендалл посмотрела на него.

– Лорен Коновер.

Он улыбнулся.

– Полагаю, сейчас я должен буду рассказать тебе о своей неудачной помолвке.

Кендалл кивнула.

Он посмотрел на нее. Волосы молодой женщины переливались в лучах утреннего солнца, щеки порозовели от прикосновения свежего ветерка. Она светилась изнутри, согревая все вокруг приятным теплом. В том числе Матиаса. Он часто сидел на солнце, но ему никогда не было так хорошо, как сейчас. Казалось, вся его предыдущая жизнь стала прелюдией к этому удивительному моменту, который был началом чего‑ то нового и вечного.

Как он мог все эти годы не замечать красоты Кендалл? Как он мог ее отпустить? Как он мог не замечать этот редкий драгоценный камень среди бессмысленного мусора, которым были наполнены его будни? Как он мог думать, что работа – самое важное в жизни, когда рядом с ним постоянно находилось это сокровище?

– Матиас? – мягко произнесла Кендалл.

Он поднял руку и погладил ее по волосам. Кендалл придвинулась и наклонила голову. Его пальцы задумчиво перебирали мягкие пряди.

– Гмм? – рассеянно ответил он.

– Помолвка? – напомнила ему она. – Ты собирался рассказать мне, почему хотел жениться на Лорен.

Точно. Он обещал рассказать ей о своей разорванной помолвке. И это было странным, потому что ему не терпелось обсудить детали совсем другой, новой помолвки.

– По правде говоря, идея женитьбы принадлежала отцу Лорен, – начал он. – Однажды за ужином мы обсуждали слияние наших компаний, и когда принесли еду, наш разговор принял более личный характер, поскольку за едой трудно говорить о делах. Одно из неписаных правил делового этикета гласит, что не следует обсуждать важные вещи с набитым ртом.

Кендалл улыбнулась.

– Да, работа гораздо важнее личной жизни.

Он кивнул.

– Ты была способной ученицей, Кендалл. Но, к несчастью, многое из того, чему я тебя научил, оказалось неверным. Она улыбнулась.

– Я рада, что ты наконец это понял.

– О, сейчас начал понимать многое из того, чего не понимал раньше.

Кендалл подняла руку и нежно коснулась его щеки.

– Об этом мы позже обязательно поговорим, но сейчас вернемся к разговору о Лорен Коновер.

– Итак, мистер Коновер упомянул, что его дочь только что вернулась из Парижа после того, как в третий раз отменила собственную свадьбу. Я имею в виду, не одну и ту же свадьбу, – поспешно добавил он. – У нее было три разных жениха.

– Лорен Коновер была помолвлена три раза, прежде чем согласилась выйти за тебя замуж?

Матиас кивнул.

– Именно поэтому мистеру Коноверу удалось ее уговорить. После трех неудачных помолвок она перестала доверять собственным суждениям. Мистер Коновер воспользовался этой слабостью и убедил дочь, что для нее лучшим выходом будет брак по расчету.

– Но как он смог убедить в этом тебя? – удивилась Кендалл. – Ты ведь из тех, кто всегда полагается только на собственные суждения.

– Ты права, – согласился Матиас. Но в этом, как и во многом другом, он тоже ошибался. Когда речь шла о делах сердечных, его собственные суждения оказывались неверными. По крайней мере так было до сих пор. – Коновер привел несколько весьма убедительных аргументов в пользу того, что мой брак с его дочерью будет выгоден для обеих сторон. И поскольку я никогда не планировал жениться по любви, то решил рискнуть.

– Подожди, – сказала Кендалл. – Я что‑ то не вижу здесь логики.

– Разумеется, не видишь, – с улыбкой ответил он. – Мужская логика отличается от женской.

– Ясно.

– Итак, я никогда не планировал жениться, потому что не собирался влюбляться. Таким образом, брак по любви не имел для меня смысла, в то время как брак по расчету…

Кендалл кивнула.

– Теперь я поняла. Имеет смысл лишь то, что делается во благо собственного бизнеса.

– Так было раньше, – подчеркнул Матиас. – Пока я не осознал, что важно на самом деле. Прежде я думал, что причина неудачных браков кроется в эмоциональной привязанности людей друг к другу. Я пришел к выводу, что наш с Лорен брак будет удачным, поскольку мы не привязаны друг к другу.

– А что думала по этому поводу Лорен?

– Сначала она была полностью со мной согласна. Как я уже упоминал, она три раза влюблялась, и все три раза ее бросали. Она не хотела брака по любви, так же, как и я, пока однажды не поняла, что мы оба совершаем большую ошибку.

– Это случилось, когда она встретила Люка.

Матиас ждал, что упоминание о брате вызовет у него неприятное чувство. Укол ревности, даже несмотря на то, что он не был влюблен в Лорен, когда Люк увел ее у него. Или гнев на Люка за то, что тот выдал себя за него и соблазнил его невесту. Или негодование из‑ за того, что на этот раз брат победил.

Но, вопреки ожиданиям, Матиас испытал чувство огромного облегчения оттого, что, благодаря здравомыслию Лорен, не совершил самую большую ошибку в своей жизни. Затем он встретился взглядом с Кендалл и почувствовал то, чего сам никогда не чувствовал, но видел в глазах Люка и Лорен, когда они смотрели друг на друга. Именно это заставило его сделать предложение Кендалл и понять, что в жизни есть вещи важнее работы.

– Все дело в любви, – произнес он вслух. – Лорен не просто встретила моего брата Люка. Она полюбила его.

Кендалл задумчиво посмотрела на него и, немного помедлив, мягко спросила:

– Как ты относишься к тому, что твой брат собирается жениться на твоей бывшей невесте?

– Лорен славная девушка, и я рад, что она наконец встретила человека, который оценил ее по достоинству.

– А Люк? – спросила Кендалл. – Ты рад и за него?

Матиас вспомнил, когда в последний раз виделся со своим братом. Вспомнил, в каком отчаянии был Люк, когда думал, что потерял Лорен. Помогая брату вернуть ее, Матиас осознал, что они с Люком впервые боролись вместе, а не друг против друга.

Впервые сотрудничали ради достижения общей цели, как настоящие братья.

И это открыло новую главу в книге их непростых взаимоотношений.

Сейчас их отношения с Люком были гораздо лучше, чем несколько месяцев назад, но все же между ними осталось еще много недосказанного. Матиас не думал, что они с Люком смогут возродить крепкую дружбу, которая связывала их в университете, но со своей стороны был готов приложить к этому все усилия. Примирение с Люком станет не только воссоединением семьи Бартонов, но и своеобразной данью памяти Хантера. Хантера, который убеждал братьев, что они должны держаться друг за друга. Хантера, который сделал из семерых самураев настоящих братьев. И всем им должно быть стыдно за то, что после его смерти они забыли об этом братстве.

– Да, я рад и за Люка тоже, – ответил Матиас.

– Правда?

Он кивнул.

– Правда. Он хороший парень, хотя последние несколько лет вел себя не самым лучшим образом. Впрочем, у него были на то свои причины.

Люк действительно долгое время думал, что Матиас его обманул. Два месяца назад в этом же доме они выяснили отношения и впервые за много лет пришли к взаимопониманию.

– Люк и Лорен оба заслуживают счастья, – подытожил Матиас, затем улыбнулся Кендалл. – Так же, как и мы с тобой.

– Ты должен ему позвонить.

Матиас кивнул.

– Я это сделаю. Нам еще о многом нужно поговорить. – Он встретился с ней взглядом, чтобы увидеть ее реакцию на его следующие слова. – Я также хочу попросить его быть шафером на моей свадьбе. – Глубоко вдохнув, он добавил: – При условии, что у меня вообще будет свадьба.

В течение долгого времени Кендалл пристально изучала его. Наконец ее губы растянулись в улыбке. Это был хороший знак.

– Что значит, у тебя будет свадьба? Кажется, помимо тебя у алтаря должен быть кто‑ то еще.

– Я очень на это надеюсь. Какая свадьба без невесты? Но моя любимая женщина еще не сказала тех слов, которые я хочу от нее услышать.

Кендалл улыбнулась.

– Я тоже тебя люблю, Матиас.

Он испытал огромное облегчение.

– Этого достаточно, чтобы выйти за меня замуж?

– Если только это не будет браком по расчету.

Матиас привлек ее к себе и целовал до тех пор, пока им обоим не потребовалась передышка. Затем он прижался лбом к ее лбу и произнес:

– Я могу с полной уверенностью сказать, что наш брак не будет основан на расчете. Только на любви, доверии и уважении.

– Это хорошо, потому что расчет не всегда оказывается оправданным.

Он вздохнул.

– Ты только что намекнула мне, что в твоем решении занять должность моего вице‑ президента тоже нет никакого расчета, не так ли?

– Не забивай свою красивую голову такими сложными вещами, – с улыбкой сказала Кендалл. – Я знаю, что делаю. Доверься мне.

Матиас не удивился, когда обнаружил, что уже ей доверяет. И не только свой бизнес. Это означало, что Кендалл занимала такое важное место в его жизни, что он уже не мог без нее обойтись. Ему хотелось быть рядом с ней до конца своих дней.

– Я люблю тебя, Кендалл Скарборо.

– Я люблю тебя, Матиас Бартон.

– Значит, ты согласна выйти за меня замуж? Она кивнула.

– Только если ты пообещаешь, что никому не позволишь программировать свой «Блэк Берри», кроме меня.

Матиас рассмеялся и поцеловал ее в губы.

– Договорились.

Это была первая сделка, которая обогатит его личную жизнь, а не пополнит банковский счет. Начиная с сегодняшнего дня он больше не будет человеком, женатым на своей работе. Скоро он навеки свяжет свою судьбу с Кендалл, женщиной, которая стала неотъемлемой частью его самого.

Жизнь прекрасна, подумал Матиас, наклонив голову, чтобы снова поцеловать Кендалл. И с каждым днем она будет только прекраснее.

ЭПИЛОГ

– Расскажи мне подробнее об этой фотографии, – попросила Кендалл.

Они с Матиасом стояли на лестничной площадке дома Хантера в последний день своего пребывания на озере Тахо. Им было немного жаль расставаться с этим домом, но они увезут с собой воспоминания о замечательном отпуске. Их джинсы и футболки представляли собой разительный контраст с деловыми костюмами, которые они наденут в понедельник в офис.

Ей будет непривычно работать на разных этажах с Матиасом, подумала Кендалл. Но они смогут встречаться за ленчем и во время совещаний.

– Расскажи мне о каждом из Семи Самураев, – добавила она. – Я знаю о Хантере и могу отличить вас с Люком друг от друга. Но как зовут остальных? Который из них Райан?

Матиас удивленно посмотрел на нее.

– Откуда ты знаешь его имя?

– Я прочитала записку, которую он оставил, – призналась Кендалл.

Он кивнул.

– Она лежала на столе в кабинете, когда я приехал. Очевидно, Райан знал, куда я загляну в первую очередь. Она меня развеселила, и я прикрепил ее к стенду с фотографиями.

– Ты не верил, что найдешь свою Единственную?

Матиас улыбнулся.

– Тогда не верил. Ты была такой несговорчивой.

– Несговорчивой? Я? – удивилась Кендалл.

– А как еще можно назвать женщину, которая бросает тебя в тот момент, когда ты больше всего в ней нуждаешься?

– Ты меня уволил!

– Ты сама ушла! – с улыбкой возразил Матиас. – Как еще можно назвать женщину, которая отказывается вернуться после того, как ты три раза ей это предлагал? После того, как ты в четыре раза увеличил ей жалованье?

– Мне надоела должность личного ассистента, – заметила Кендалл. – Зачем мне было к ней возвращаться?

– Как еще назвать женщину, – продолжил он, не обращая внимания на ее возражения, – вызывающую у тебя чувства, на которые ты считал себя неспособным? Женщину, которая заставляет тебя задумываться над тем, над чем ты никогда не задумывался, и сомневаться в вещах, которые ты считал непреложной истиной?

Кендалл легонько коснулась губами его губ.

– Вы с друзьями были совсем еще мальчишками, когда установили для себя эти истины, – напомнила она. – Тогда вы ничего не знали о женщинах.

– Мы и сейчас ничего о них не знаем, – усмехнулся Матиас.

Она покачала головой.

– Тебе известно достаточно, потому что ты знаешь, как сделать женщину счастливой. А теперь, – сказала она, указывая на фото, – расскажи мне про этих ребят.

Вздохнув, Матиас посмотрел на снимок, но на этот раз в его взгляде не было печали. Только глубокая задумчивость.

– Райан, – произнес он, указывая на крайнего правого юношу. – Он был здесь в прошлом месяце и познакомился с женщиной по имени Келли Хартли, которая, как я понял, занималась отделкой дома.

– Она молодец, – похвалила Кендалл.

– Похоже, Райан тоже так считает. Они обручились.

Кендалл улыбнулась.

– Этого парня, – он указал на молодого человека слева от Райана, – зовут Натан Барристер. Он первый провел здесь месяц и в результате женился на мэре города Хантерз‑ Лэндинг.

– Как скоро, – заметила Кендалл.

– Натан из тех людей, которые точно знают, чего хотят, и делают все, чтобы это получить, – ответил Матиас. – А вот, – произнес он, перейдя к соседу Натана, – Девлин Кэмпбелл. У него развито чувство долга. Он совсем недавно женился на женщине, которая ждала от него ребенка. Впрочем, он женился на ней не только из чувства долга, – поспешно добавил он. – Райан не без оснований назвал это место «Домом любви». Дев встретил Николь, которая работала в казино неподалеку отсюда.

– Гмм, – задумчиво произнесла Кендалл, – а Люк, должно быть, встретил Лорен, потому что она приехала сюда к тебе.

Матиас кивнул.

– Ты угадала.

– Значит, это действительно Дом любви. А как зовут последнего парня?

– Джек Хавингтон Третий. После университета он служил в спецназе, а сейчас владеет компанией, которая занимается обеспечением безопасности. Он очень интересный человек.

– Похоже на то.

– Джек сменит меня здесь.

Кендалл пристально разглядывала молодого человека на фотографии. Как и все его друзья, Джек был красив, но, в отличие от них, не улыбался. Он казался погруженным в собственные мысли.

– Интересно, что ждет его в Доме любви, – задумчиво произнесла Кендалл.

– Я не знаю, но хочу оставить ему записку.

С этими словами Матиас вернулся в кабинет. Кендалл проследовала за ним. Достав из ящика стола письменные принадлежности, он опустился в кресло и засунул кончик ручки себе в рот, словно обдумывая содержание послания Джеку. Затем улыбнулся и начал писать. Кендалл стояла у него за спиной и наблюдала за тем, как он медленно выводит слово за словом.

Когда он добрался до конца страницы, она прочитала:

«Джек,

Когда я прочитал записку Райана, в которой он назвал это место «Домом любви», моей первой мыслью было: «Вот сукин сын». Но теперь я понял, что он прав, и наши непреложные истины, касающиеся женского пола, оказались ложными. Ты их помнишь? Так вот, можешь о них забыть. Мы все ошибались».

Улыбнувшись, Кендалл продолжила читать:

«Что касается меня, вот что я узнал за месяц, проведенный здесь: самое важное дело, которое ты должен сделать в своей жизни, не имеет никакого отношения к работе. И ты не можешь сделать его в одиночку. Но когда ты найдешь себе партнера, которому сможешь доверять, ты получишь такое щедрое вознаграждение, какого не сможет тебе принести даже самая успешная карьера.

Желаю хорошо провести время, дружище».

Кендалл заметила, что он немного помедлил, прежде чем подписаться. Затем наконец быстро черкнул: «Мэтт».

– Мэтт, – произнесла она вслух. – Когда я впервые увидела это имя в записке Райана, я не могла себе представить, чтобы тебя кто‑ то так называл. Но теперь думаю, что оно тебе подходит.

– Меня так никто не называл, кроме родных и близких друзей, – сказал Матиас, затем, немного помедлив, добавил: – Но если ты хочешь…

– Хочу, – перебила его Кендалл, – Мэтт.

Поднявшись на цыпочки, она поцеловала его, а затем они вышли из кабинета и спустились вниз. Их вещи уже лежали в багажнике автомобиля. Они оставили ключ на столе, как велела уборщица. Кендалл запретила себе грустить, когда за ними закрылась дверь. Она вернется сюда через пару месяцев, чтобы познакомиться с друзьями Матиаса… нет, Мэтта. Чтобы увидеть, как наконец сбудется мечта Семи Самураев. Направляясь к машине, она поняла, что сама стала частью этой мечты. Частью мечты Мэтта. Частью его жизни.

Нет, не частью. Они были единым целым в работе, в жизни и в любви.

И так будет всегда.

⇐ Предыдущая 1 2 3 4 5 6 7 89