ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Временный помощник, которого Матиас нашел через кадровое агентство в Тахо‑ Сити, прибыл в восемь часов утра, разбудив его звонком в дверь.

Черт побери, процедил сквозь зубы Матиас, обнаружив, что будильник сломался. Взяв с туалетного столика наручные часы, он поморщился, когда увидел время. Он никогда так поздно не вставал и впервые в жизни не был готов к встрече. Соскочив с постели, мужчина вытащил из сумки белую футболку и натянул ее на себя, спускаясь вниз по лестнице. Хорошо, что она сочеталась с его пижамными брюками. Только открыв дверь, Матиас вспомнил, что забыл обуться.

Молодой человек, стоящий на пороге, скорее всего был удивлен внезапным появлением своего работодателя и его странным нарядом, но не подал виду. Очевидно, сам он не проспал, потому что был безукоризненно одет и причесан. На вид ему было лет двадцать с небольшим. В сером костюме, белой рубашке и галстуке он походил на вышколенного банковского клерка.

– Мистер Бартон? – произнес он.

Матиас быстро провел рукой по своим взъерошенным темным волосам, чтобы хоть немного их пригладить.

– Да, это я, – ответил он. – Матиас Бартон.

– Уильям Дентон, – представился юноша, протянув ему руку. – Из «Дэй Таймерз». Я ваш новый временный помощник.

– Подождите, – усмехнулся Матиас, поднимая руку. – Я еще вас не нанял.

Этого молодой человек явно не ожидал.

– Но мне сказали, что вам нужен помощник на месяц, который вы проведете в Хантерз‑ Лэндинг.

– Да, мне нужен помощник, – ответил Матиас, – но я не собираюсь брать кого попало. Сначала я должен убедиться, что вы мне подходите.

Уильям Дентон самодовольно улыбнулся.

– На этот счет можете не беспокоиться, мистер Бартон. Я только в каникулы работаю в качестве личного помощника. В мае я получил диплом бакалавра экономических наук в Калифорнийском университете в Беркли, а осенью иду в аспирантуру. Так что для личного помощника я обладаю более чем высокой квалификацией.

Матиаса разозлила самонадеянность юноши.

– Правда? – холодно поинтересовался он.

Уверенность Уильяма Дентона понемногу начала таять, но он ответил:

– Да. – Затем, немного подумав, добавил: – Сэр.

Это мы еще посмотрим!

Кивнув, Матиас уперся руками в бока и, даже не пригласив Дентона войти, прорычал:

– Назовите основные административные и организаторские проблемы, связанные с торговлей электроникой.

Уильям Дентон часто заморгал.

– Я… что?

Довольно вздохнув, Матиас произнес:

– Хорошо. Если для вас это слишком сложно, подтвердите или опровергните следующее утверждение. Согласно простой модели Риккардо, торговля между экономиками сходного типа не приносит большой прибыли.

Уильям Дентон раскрыл рот, но не смог ничего сказать, кроме:

– Простите, что?

Этот парень никогда ничего не достигнет, если не может ответить на самый очевидный вопрос в мире, подумал Матиас.

– Ладно, вот вам простой вопрос с четырьмя вариантами ответа. Коэффициент покрытия является лучшим показателем чего? А – ликвидности; Б – производительности, В – рентабельности, Г – темпа роста.

Уильям Дентон задумался, но ему так ничего и не пришло в голову.

Матиас разочарованно покачал головой.

– Мне жаль, мистер Дентон, но я не думаю, что ваших знаний достаточно…

– Подождите! – перебил его юноша. – Я знаю ответ на этот вопрос.

– К сожалению, ваше время истекло, – объявил Матиас. – Передайте «Дэй Таймерз», что я с ними свяжусь.

С этими словами он захлопнул дверь.

– А! Это А! Ликвидность! Я прав? – донеслось снаружи.

Он прав, подумал Матиас, но уже слишком поздно. Человек, претендующий на место его личного помощника, должен не только обладать знаниями и высокой квалификацией, но и быстро соображать. Как Кендалл. Уильям Дентон ей в подметки не годился.

Еще один кандидат, у которого отсутствуют элементарные экономические знания. Еще одно безуспешное собеседование. Ему опять придется кого‑ то искать.

Пройдя босиком на кухню, Матиас рассеянно нажал на кнопку кофеварки, затем взял с полки телефонную книгу. Пропустив «Дэй Таймерз», поскольку Уильям Дентон был лучшим, что они могли предложить, он остановил свой выбор на следующем по списку кадровом агентстве. Договорившись, чтобы к нему во второй половине дня прислали человека, он повернулся, чтобы налить себе чашку кофе…

И обнаружил, что кофеварка даже не нагрелась. Матиас был уверен, что вчера вечером наполнил ее, но все же открыл крышку, чтобы убедиться. Все правильно. Оба отделения наполнены. Может, шнур выдернут из розетки или самой кофеварки? Нет, все в порядке. Он нажал клавишу выключателя, чтобы посмотреть, не вырубили ли свет. Лампочки в люстре загорелись.

Тогда он снова попытался включить кофеварку. Безрезультатно.

Черт побери.

Матиас не принадлежал к числу кофеинозависимых людей, которые страдали резкими перепадами настроения, если не получали необходимую дозу. Но, как любой цивилизованный человек, он любил выпить с утра пару чашек ароматного горячего напитка.

Уставившись на кофеварку, он нетерпеливо барабанил пальцами по кухонной стойке, желая, чтобы эта чертова машина поскорее заработала. Полный решимости, он снова нажал на кнопку. Ничего.

Черт побери. Вдруг его взгляд упал на небольшую стопку бумаг, которую он положил накануне вечером на стойку. Это было последнее задание, которое выполнила Кендалл перед тем, как уйти. Бланк контракта, который «Бартон лимитед» должна была заключить с новой консалтинговой компанией. Улыбнувшись, Матиас снова потянулся к телефону и набрал по памяти номер.

– Кендалл, – произнес он в трубку. – Это мист… – остановившись, он поправился: – Матиас. У меня возникла проблема с контрактом Донована, который вы напечатали перед уходом. Вы не могли бы уделить мне пару часов сегодня в первой половине дня. – Выслушав ее возражения, он ответил: – Я все прекрасно понимаю. Но эта проблема возникла по вашей вине, значит, вам ее и решать. Срочно. Итак, когда вы сможете приехать? – Услышав ее ответ, он ухмыльнулся. – Хорошо. Обещаю, что не задержу вас дольше, чем потребуется. И, Кендалл, – добавил он, прежде чем она успела отключиться, – в городе я видел кофейню. Вы не могли бы заскочить туда по дороге?

Ожидая, пока Матиас откроет дверь, Кендалл перекладывала из одной руки в другую огромный картонный стакан с кофе, обжигающий ей пальцы. Ей было неловко объяснять Стивену Де Галло в свой первый официальный день занятий, почему ей нужно отлучиться на несколько часов. Хотя Стивену это явно не понравилось, он все же пошел ей навстречу и сказал, что они могут встретиться снова после ленча.

Ей следовало бы составить компанию за ленчем новому боссу, а не старому, подумала она.

Открыв дверь, Матиас облегченно улыбнулся, когда увидел Кендалл. Ей польстило, что он, несмотря ни на что, все еще в ней нуждался. Это было приятное чувство. Он взял у нее из рук стакан с кофе, открыл его, поднял и глубоко вдохнул восхитительный аромат. Затем поднес его ко рту и, блаженно закрыв глаза, сделал глоток. Снова открыв глаза, он с довольной улыбкой уставился на содержимое стакана.

– Теперь намного лучше.

В этот момент Кендалл осознала, что он обрадовался кофе, а не ей. Но почему ее это волнует, удивилась она.

Потому что она всегда добросовестно относилась к своей работе. Если с контрактом Донована возникла какая‑ то проблема, значит, так оно и есть, и ей придется ее решить. Впрочем, Кендалл даже представить себе не могла, что сделала не так. Она дважды, нет, трижды перепроверила документ, прежде чем передать его Матиасу. Почему он только сейчас его просмотрел? Его полагалось отправить Эллиоту Доновану еще две недели назад.

И что за странный внешний вид, подумала Кендалл. Да, он в отпуске, но она еще никогда не видела его таким. Сейчас уже десять утра, а Матиас выглядел так, словно только что поднялся с постели. Его черные пижамные брюки были помяты, в глубоком вырезе белой футболки виднелись темные волосы. Щеки и подбородок покрывала щетина. Волосы взъерошены, словно он еще не причесывался. Взгляд карих глаз был мягким и немного рассеянным.

Кендалл почувствовала себя так, словно ее пронзил электрический разряд. Подавив возмущенный стон, она перестала думать о том, как выглядел Матиас. До тех пор, пока он не допил свой кофе и не провел кончиком языка по губам. Кендалл представила себе, как эти губы целуют ее, как этот язык проникает в глубь ее рта…

О нет!

Контракт Донована, напомнила она себе. Именно за этим она сюда пришла.

– Я слушаю… Что не так с… э‑ э… контрактом Донована? – наконец произнесла она.

В течение нескольких секунд Матиас смотрел на нее так, словно не понимал, о чем идет речь, затем сказал:

– Проходите.

И отошел в сторону, чтобы пропустить ее внутрь. Проходя мимо него, Кендалл старалась не замечать исходящий от него запах кофе, смешанный с неповторимым хвойно‑ пряным ароматом самого Матиаса. Должно быть, это запах шампуня или мыла, которым он пользовался, хотя она не знала ни одного мужчину, от которого пахло бы так же приятно, как от него. А может, все дело в том, что они две недели не виделись?

Кендалл вздохнула. Что с ней такое сегодня творится? Она реагирует на Матиаса словно на бойфренда после затянувшейся разлуки.

Тогда она напомнила себе, что была для него всего лишь бывшей подчиненной.

– Итак, в чем проблема? – спросила она Матиаса, когда тот закрыл дверь.

Вместо ответа он кивнул на лестницу позади себя.

– Пройдемте.

Кендалл проследовала за ним наверх, по пути разглядывая интерьер. Дом произвел на нее сильное впечатление. У того, кто его обставил, был отменный вкус. Хотя здесь не чувствовалось женской руки, обстановка была очень уютной. Она сама бы с удовольствием немного пожила в этом особняке. От красоты пейзажа за окнами захватывало дух.

Что же заставило Матиаса провести целый месяц вдали от своего офиса? Должно быть, человек, чью последнюю просьбу он выполнял, много для него значил. Кендалл не помнила, чтобы он отдыхал больше двух дней подряд. Может, месяц на озере Тахо пойдет ему на пользу и он научится расслабляться. Поймет, что жизнь состоит не только из работы.

По пути наверх Кендалл остановилась, заметив на стене фотографию, изображавшую семерых молодых людей, двое из которых были похожи как две капли воды. Матиас и его брат‑ близнец Люк. Сначала она не смогла понять, где кто, но, приглядевшись, обнаружила, что улыбка одного из юношей была немного неестественной. Матиас. Вне всяких сомнений. Его волосы были длиннее, чем у брата, да и одет он более небрежно. Забавно, потому что Матиас всегда говорил о Люке как о заблудшей овце, бунтаре, который всегда поступал по‑ своему. Если судить по фотографии, под это описание лучше подходил Матиас.

– Контракт в кабинете, – услышала она голос сверху.

Подняв голову, Кендалл обнаружила, что Матиас уже поднялся на второй этаж.

– Эй! – позвала она его, удивив саму себя. Прежде она никогда не говорила Матиасу «Эй! ». Только «Извините, сэр» или «Простите, мистер Бартон». Их отношения всегда носили чисто формальный характер, но, находясь в этом красивом уютном доме рядом с Матиасом, одетым в пижамные штаны и футболку, разглядывая его старую фотографию, она осмелела.

Матиас обернулся, удивленный ее фамильярным обращением. Затем он обнаружил, что она разглядывает фотографию, и его удивление сменилось раздражением. Вероятно, он не хотел, чтобы его подчиненные, даже бывшие, видели его в обстановке, не имеющей никакого отношения к работе.

Чепуха, сказала себе Кендалл. Будь это так, он не пошел бы открывать ей дверь в пижамных брюках.

Матиас медленно спустился вниз. Остановившись рядом с ней, он уперся руками в бока и спросил:

– Что такое?

При этом он не смотрел на фотографию, хотя знал, почему она его окликнула.

Внезапно Кендалл поняла, что точно не знала, зачем позвала его. Должно быть, ей просто захотелось сравнить его с юношей на фотографии. Кивнув на нее, она произнесла:

– Кто эти молодые люди рядом с вами?

Матиас с явной неохотой повернул голову и посмотрел на снимок.

– Мои университетские друзья. Мы называли себя Семью Самураями.

– Вы были поклонниками Акиры Куросавы? – спросила она, гордясь тем, что знает имя режиссера одноименного фильма.

– В действительности я думаю, Хантер был единственным из нас, кто видел этот фильм. Он первый стал нас так называть. Одному богу известно, почему.

– Который из них Хантер? – поинтересовалась Кендалл.

С еще большей неохотой Матиас поднял руку и указал ей на крайнего слева юношу. Он казался самым жизнерадостным из всей компании, и у нее создалось впечатление, что он был их лидером.

– Где он сейчас? – спросила Кендалл.

Немного помедлив, Матиас ответил:

– Он умер.

Кендалл похолодела. В голосе Матиаса слышалась не только печаль, но и усталость. Словно смерть друга оказалась для него слишком тяжелым ударом.

– Что произошло? – мягко спросила она. – Ведь он был еще так молод.

– Меланома, – пояснил Матиас. – Это он пригласил нас всех сюда.

– Мне так жаль, Матиас, – тихо произнесла Кендалл. Под действием какого‑ то внутреннего порыва она подняла руку и легонько пожала его плечо. – Я не хотела вас расстраивать.

Он покачал головой.

– В действительности приезд сюда вызвал у меня приятные воспоминания. Здесь я вспомнил о давно забытых вещах. – Он печально улыбнулся, но все же это было лучше, чем выражение отчаяния, омрачившее его черты несколько секунд назад.

Кендалл немного подождала, но он не стал вдаваться в подробности. Она не решилась его расспрашивать, несмотря на то, что ей хотелось узнать об остальных его друзьях. А еще больше о том, каким был в юности сам Матиас.

– Значит, сейчас вы вшестером являетесь совладельцами этого дома? – спросила она.

– Дом не принадлежит ни одному из нас, – ответил Матиас. – Каждый из нас должен провести здесь по одному месяцу, прежде чем он перейдет к своему законному владельцу – городку Хантерз‑ Лэндинг.

Кендалл улыбнулась.

– Значит, Хантер был родом отсюда? Или его назвали в честь этого места?

Матиас покачал головой.

– Нет, думаю, он случайно наткнулся на этот городок, и ему понравилось, что у них общее имя. К тому же, поскольку здесь есть озеро, он счел это место подходящим для строительства дома. Еще будучи студентами, мы мечтали построить дом, где будем собираться после окончания университета, но дальше разговоров дело не пошло. Мы все были слишком заняты, – произнес он так, словно последнее слово оставило у него во рту горький привкус. – Заняты работой, – криво усмехнулся он. Это показалось ей странным, поскольку Матиас принадлежал к числу тех людей, для которых работа была на первом месте. – Слишком поглощены собственными амбициями, чтобы воплощать в жизнь юношеские мечты.

Выражение его лица смягчилось, и когда он повернулся, Кендалл увидела в его глазах нечто такое, чего прежде никогда не замечала. Глубокую печаль. Она была почти осязаемой.

– Вы продолжаете видеться с остальными Самураями? – спросила она. – Я имею в виду, кроме вашего брата?

С которым, насколько ей было известно, он редко встречался. Всего несколько месяцев назад братья снова заговорили друг с другом после долгих лет отчуждения. И то лишь потому, что Матиасу нужно было поменяться с Люком месяцами, чтобы он смог поехать в апреле в Штутгарт. Люк согласился на это только потому, что не хотел, чтобы последняя воля их покойного друга была нарушена. В конце концов, после той неприятной истории с Лорен Коновер, они возобновили отношения. Но Кендалл знала, что между ними все еще существовала некоторая напряженность.

Матиас смотрел на фотографию. Казалось, он разглядывал каждого из своих друзей по отдельности.

– Я не виделся с ними много лет, – сказал он. – Но мы все соберемся здесь в сентябре на церемонию передачи.

– Какой передачи?

– После того как каждый из нас проведет здесь по месяцу, дом отойдет городу. Думаю, из него сделают пансионат или что‑ то в этом роде. В честь этого события здесь состоится церемония с участием мэра и членов торговой палаты. Мы все тоже будем на ней присутствовать.

Она улыбнулась.

– Похоже, Хантер был хорошим человеком.

– Самым лучшим, – подтвердил Матиас. – Он был лучшим из всех нас. – Когда он улыбнулся на этот раз, его взгляд был полон тепла и радости. Затем его улыбка поблекла, и он нахмурился. – Простите, что задерживаю вас.

В действительности Кендалл сама себя задерживала, задавая все эти вопросы. Похоже, она опоздает на встречу с Де Галло. Странно, но она забыла о своем новом боссе сразу же, как только переступила порог особняка.

– Эй, – снова произнесла Кендалл, когда Матиас повернулся и начал подниматься вверх.

Он повернулся.

– Что?

Улыбнувшись, она указала на его изображение на фото.

– Вам идут длинные волосы. Он посмотрел на фотографию.

– Почему вы уверены, что это я, а не Люк?

Кендалл покачала головой.

– Я точно знаю, что это вы.

Матиас сложил руки на груди, словно бросая ей вызов.

– Откуда?

Кендалл мысленно обругала себя. Зачем ей только понадобилось заводить этот разговор? Чего она добивается? Чтобы он подумал, будто интересует ее? Как ей теперь выкручиваться? В голову ничего не приходило, и она решила сказать правду.

– Все дело в вашей улыбке.

В ответ Матиас широко улыбнулся, и ее словно поразил электрический разряд. Ну почему у нее за столь долгое время не выработался иммунитет к его мужскому обаянию?

– Правда? – спросил он. – И что же в ней такого особенного?

– Напрашиваетесь на комплимент?

– Вы чертовски проницательны. Не каждый день красивая женщина восхищается улыбкой мужчины.

Вдруг до нее дошло, что он сказал.

– Вы считаете меня красивой?

Его улыбка немного поблекла.

– Я так сказал?

Она кивнула.

– Да.

Матиас стоял, переминаясь с ноги на ногу. Очевидно, сейчас он чувствовал себя не так уверенно, как несколько секунд назад.

– Точно?

– Да. – Разве она могла не заметить, когда ее назвал красивой такой мужчина, как он?

– Ну я… – начал он. – Я имел в виду… Просто…

– Что? – настаивала Кендалл.

Он кивнул в сторону второго этажа.

– Контракт Донована. Вы должны на него взглянуть.

Кендалл открыла рот, чтобы возразить, но Матиас уже повернулся и пошел наверх. Понимая, что упорствовать бессмысленно, она последовала за ним.

Спустя мгновение они оказались в кабинете со стенами, обшитыми светлыми деревянными панелями, и приземистой, но уютной мебелью. Здесь был стол, на котором лежал ноутбук Матиаса, кресло, несколько полок и большой стенд с фотографиями Семи Самураев. Взгляд Кендалл упал на записку, которая была прикреплена среди них.

«Мэтт,

удачи, приятель. Наступил твой месяц в «Доме Любви». Помнишь те непреложные истины о женщинах, которые мы установили на последнем курсе в канун Нового года? Так вот, можешь про них забыть. Настоящая любовь сделает тебя свободным. »

* * *

Внизу стояла подпись «Райан».

Мэтт? – снова подумала Кендалл. Она не могла себе представить, чтобы кто‑ нибудь называл Матиаса Мэттом. Но затем вспомнила, как он выглядел на фотографии, и изменила свое мнение. Разумеется, в двадцать с небольшим он был Мэттом. Но что это за «Дом Любви»?

– Вот. – Матиас протянул документ, прервав ее размышления. – Я нашел ошибки в трех местах, – добавил он, переворачивая страницу.

Три? – удивилась Кендалл. Разве их может быть так много? Она ведь тысячу раз все перепроверила!

– Первая на второй странице, – подсказал он, указывая на середину второго абзаца. – Вы пропустили здесь запятую.

Определенно она чего‑ то не понимала.

– Что?

Он показал снова.

– Запятая. Вы пропустили запятую. Это сложное предложение, и здесь должна быть запятая перед союзом «и». Затем вот здесь. – Он перевернул страницу. – Здесь вместо точки с запятой должна стоять запятая. Я в этом уверен. И на последней странице, – продолжил он, перейдя к концу документа, – вы сделали линию для подписи слишком короткой. Ее нужно продлить на четверть дюйма, чтобы Доновану хватило места расписаться. Его имя Эллиот, и я не хочу его обижать, не оставив места для его имени.

Кендалл не верила своим ушам. В этом и заключалась проблема, связанная с контрактом Донована? В двух знаках препинания и короткой линии для подписи? И ради этого она рисковала потерять доверие своего нового босса? Ради этого она ехала полчаса в один конец? Ради этого она еще и купила ему кофе на свои деньги?

Но обиднее всего было то, что Матиас ошибался. В первом случае запятая не нужна, потому что предложение не было сложным. Двоеточие тоже поставлено по всем правилам. Что касается подписи Эллиота Донована, более миниатюрной закорючки она в жизни еще не видела.

Прищурившись, Кендалл посмотрела на Матиаса.

– И вы срочно меня вызвали из‑ за запятой, точки с запятой и линии для подписи?

Матиас явно не видел в этом ничего предосудительного.

– Подобные мелочи сразу же бросаются в глаза.

– Только в случае ошибки, но здесь все правильно, – твердо заявила Кендалл.

Он удивленно посмотрел на нее.

– Правда?

– Правда.

– Вы уверены?

– Уверена.

– Ну, в таком случае я зря вас побеспокоил.

Она бросила на него испепеляющий взгляд.

– Но раз уж вы здесь, – как ни в чем не бывало продолжил Матиас, – почему бы вам не остаться на ленч? Холодильник забит всякими вкусностями.

Кендалл могла бы отреагировать на это несколькими способами, в том числе, ударить его, чего ей очень хотелось, но лишь процедила взамен:

– Нет, спасибо.

Матиаса ее отказ не удивил.

– В таком случае, что вы скажете, если я предложу вам вашу прежнюю работу, и вам не придется оправдываться за опоздание перед Де Галло, потому что вы будете там, где вам и следует быть?

Нет, ударить его было бы слишком легким наказанием. Уж лучше запустить в него кирпичом. Нет, двумя. Нет, столькими, из скольких построен Британский Музей.

Все же ей удалось спокойно ответить:

– Нет, спасибо. А теперь, если позволите, я пойду туда, где, как вы сказали, мне следует быть. И это определенно не здесь.

Кендалл развернулась на каблуках и вышла из кабинета. Ни разу не оглянувшись и даже не попрощавшись.

⇐ Предыдущая 1 2 345 6 7 8 9 Следующая ⇒