Оливия Жермен. Заместитель главного редактора, Chicago Metropolitan Magazine 10 страница

Я все еще дрожала от первого оргазма, а внутри меня уже вновь нарастало напряжение. Я почти кончила, когда Дэвид стал вращать бедрами, каждым новым своим движением даря мне незабываемые ощущения.

— Ты уже близко, — простонал он, переходя от вращения к быстрым, стремительным толчкам. — Поцелуй меня.

Мы с жадностью целовались, и я могла чувствовать вкус его желания на своих губах.

— Покажи мне, — приказал он в мой рот. — Кончай, Оливия.

Мое имя слетело с его языка командным тоном, перевернув весь мой мир. Он задел мой пульсирующий клитор, в ответ на что, мои внутренние мышцы сжались вокруг него. Несмотря на прохладу, мое тело горело и раскраснелось, когда я, ослабевшая, откинулась на подушки.

— Ты чертовски хорошо ощущаешься, — прорычал Дэвид, сжав челюсти и вбиваясь в меня еще быстрее.

Скользнув руками в его волосы, я потянула мокрые пряди.

— Я хочу, чтобы ты кончил, Дэвид, кончил во мне, сделав меня своей.

— Нет, без… — он остановился, его лицо исказилось от удовольствия, — …презерватива.

— Тогда кончи в мой рот.

Я не успела договорить, как, громко застонав, Дэвид уже стремительно поднялся. Я хотела дотронуться до него, но он остановил меня, крепко сжав запястья.

— Я хочу, чтобы ты встала на колени, — прорычал Дэвид. Я опустилась на жесткий бетон, и он зацепил пальцем мой подбородок. — Открой.

Я подчинилась, и он медленно проник в мой рот. Дэвид откинул голову назад, когда я обхватила губами его напряженную длину. Я обвела языком головку члена, а затем взяла его настолько глубоко, насколько смогла.

— Вот так, детка, — похвалил меня Дэвид. Он впился пальцами в мои волосы и сжал их. — Как тебе на вкус мой член? Ммм? Смотри на меня.

Я подняла на него взгляд.

Дэвид зашипел и слегка дернулся, но взгляда не отвел. Мой язык лизнул каждый великолепный дюйм, до которого я смогла добраться. Я протолкнула его в горло, лаская рукой основание члена, которое не смогла взять в рот.

— Руки за спину, — приказал Дэвид.

“Боже, как мне нравится, когда ты командуешь. Возьми меня, используй меня, имей меня, Дэвид, я твоя… “

Крепче сжав мои волосы, он проник в мой рот одним толчком и полностью взял контроль на себя, проталкиваясь мне в горло, пока я не стала давиться, но при этом изо всех сил старалась не поранить его зубами. Дэвид слегка отстранился, но продолжал трахать мой рот, издавая низкие, хриплые стоны.

— Боже, я собираюсь так чертовски сильно кончить, — предупредил он. Мой язык прижался к головке его члена, в то время как тело Дэвида задрожало, и он кончил. Я сглотнула первые несколько капель, прежде чем он дернул меня за волосы, извергаясь в мой жадный рот. Насколько смогла я заглотила его член, позволив солоноватой жидкости спуститься по горлу.

— Святое дерьмо, — выдохнул он, ослабив хватку в моих волосах. Все еще стоя на коленях, я ждала, пока Дэвид восстановит дыхание. Он за подмышки поднял меня и страстно поцеловал. — Это было так хорошо, — произнес Дэвид, — что должно быть вне закона.

— Я была бы счастлива, сесть в тюрьму за такое преступление.

Улыбнувшись, Дэвид снова поцеловал меня, а его ладони заскользили по моим плечам. Он взял меня за руку, а другая его рука пробежалась по моим волосам, нежно потянув кончики.

— Замерзла?

Я кивнула. Он отвел меня обратно в номер и указал на туалет. Вспомнив его правило о том, что после секса необходимо пописать, я закатила глаза, но все же подчинилась.

— Как насчет хорошего горячего душа? — спросил Дэвид.

— Да, пожалуй, — прохрипела я, все еще не оправившись.

Через мгновение я обнаружила его, полностью окутанного паром.

— Давай, красотка, — сказал Дэвид, раскрывая свои объятия. Жар от воды и его тела были настоящим раем после прохладного ночного воздуха. Я подняла к нему лицо, и Дэвид запечатлел сладкий поцелуй на моих губах. — Ты сводишь меня с ума, — прошептал он.

Я улыбнулась в его рот и просто произнесла:

— Ты меня тоже.

Его ладони погладили мое лицо, заставив мои веки отяжелеть. Дэвид несколько раз прошелся рукой по линии моих волос и заботливо поцеловал меня.

— Я никогда не хотел отпускать тебя, — пробормотал он.

Хотя его слова отдавали теплотой, холод пронзил меня. Наша связь быстро усиливалась, что не могло меня не тревожить. Дэвид провел большими пальцами по моим бровям. Я осторожно открыла глаза, потому что знала, что увижу в его лице: что-то более сильное и интенсивное, чем я готова была принять. Глядя, как вода стекает с его длинных ресниц, я вспомнила, как наши глаза встретились в первый раз и тот разряд электричества, что я ощутила. " А что видит он, когда смотрит на меня вот так. "

Я прижалась щекой к сильному плечу, пока Дэвид массируя, наносил шампунь на мои волосы. Он мыл меня, а я наслаждалась тем, что просто продолжала слушать его размеренное сердцебиение.

Когда Дэвид закончил, я, все еще прижимаясь к его груди, сонно пробормотала:

— Мне нужен кондиционер.

— Тебе нужен кондиционер? — подразнил Дэвид, но начал перебирать мои пряди, с любовью распутывая узелки.

Я так и не двигалась, пока мой любовник мыл собственные волосы, а просто крепко зажмурила глаза, когда пена соскользнула с его кожи мне на лицо.

Дэвид, наконец, выключил воду, и я с неохотой отпустила его. Он обернул широкое белое полотенце вокруг своей талии и раскрыл такое же для меня. " Я предпочитаю его кожу, " — подумала я, но позволила Дэвиду закутать себя. Он провел руками по моим плечам, стараясь согреть меня, и отвел несколько прядей от моего лица.

— Мы должны высушить твои волосы.

—Все в порядке, не нужно, — ответила я, зевнув. — Я слишком устала.

— Ты не можешь спать с влажными волосами.

— Они высохнут до того, как я вернусь домой, — успокоила я Дэвида.

Выражение его лица изменилось, и он отступил, все еще крепко сжимая мои плечи.

— Ты собираешься домой?

— Да, я должна. Не беспокойся, я могу взять такси.

— Разве Билл…? — Губы Дэвида скривились, будто он попробовал дольку кислого лимона. — Разве он не за городом?

— Он вернется завтра, только не знаю, когда именно. — Я отвела взгляд.

— Что ж, — сказал Дэвид, раздраженно вздохнув, — если ты думаешь, что в это время я отпущу тебя одну на такси, то тебе лучше еще раз хорошенько подумать.

Я нахмурилась, посмотрев на Дэвида.

— Я не ребенок. Я вполне самостоятельно могу добраться до дома.

В ответ он приподнял бровь.

— Подумай об этом еще раз.

Я кивнула.

— Ладно, ты прав, но столкновение с Марком было случайностью. Сейчас он за решеткой, все кончено.

Дэвид покачал головой.

— Без вариантов. Если ты должна идти, я отвезу тебя.

Я замялась, взвешивая возможные варианты. Мне так хотелось спать, и Дэвид был таким теплым и уютным… Вина и желание постоянно боролись во мне, попеременно одолевая друг друга и мучая меня в процессе.

— Пойдем, — сказал он со вздохом, — по одному шагу за раз. — Дэвид вытащил фен из ящика и поманил меня. Я встала перед ним, запрокинув голову, а он осторожно провел рукой по моим волосам. — Просто скажи мне, если я сделаю тебе больно.

Низко опустив брови, Дэвид сосредоточился, стараясь не тянуть мои волосы, пока он распутывал прядки. Я улыбнулась, думая о том, что, сам того не желая, он тянул их намного сильнее, чем нужно, но мне нравилась его неопытность и то, что он спокойно к этому относился.

— Продолжишь вот так улыбаться, и я, скорее всего, нагну тебя прямо над этой раковиной.

Я широко распахнула глаза, а Дэвид игриво дернул меня за волосы. У меня появился редкий момент полюбоваться мужчиной, стоящим передо мной. Шампунь освежил его, и теперь он пах, словно раннее солнечное утро. Его плечи сгибались в унисон с его бицепсами, пока его руки двигались надо мной. Я восхищалась линией квадратной челюсти, что находилась на несколько дюймов выше моей головы и переходила в длинную шею, мускулистые плечи…

Вздрогнув, я отступила назад и взгромоздилась на тумбочку. Обернув ноги вокруг Дэвида, я притянула его к раковине.

— Твоя очередь, — сказала я, забирая фен.

Дэвид выглядел признательным, когда я запустила пальцы в его волосы, и они действительно оказались влажными. В ответ он поцеловал меня в нос.

— Ну же, давай, — шутливо проворчала я. — Я очень серьезно отношусь к работе с феном. Ни один сегодня не отправится в постель с влажными волосами.

Дэвид рассмеялся так, что все его тело затряслось, а я придвинула его ближе, крепче сомкнув лодыжки за его спиной. Сейчас мы были на одном уровне, и его глаза внимательно следили за мной; я чувствовала его взгляд, хотя полностью сосредоточилась на его шелковистых волосах. Закончив, я положила фен на раковину и отвела непослушные пряди с его глаз. Мои собственные волосы были в беспорядке, но это не имело значения. В любом случае, если моей прической Дэвид занимался лично, как это может быть плохо?

Дэвид потянул краешек моего полотенца, раскрывая его. Закрыв глаза, он наклонился к моей коже и глубоко вдохнул, словно пытался запомнить мой запах, а затем поцеловал чувствительное местечко под подбородком. Любопытные руки моего любовника исследовали меня, касаясь везде, куда он только мог дотянуться. Я вздрогнула, когда Дэвид дотронулся до моего шрама.

Опустив взгляд к моим коленям, он сжал мне бедра.

— Ты такая приятная на вкус, — произнес Дэвид, облизывая губы. Я покраснела в ответ. Он притянул меня в свои объятия и от его неугомонных пальцев у меня непроизвольно поползли мурашки вдоль позвоночника. — Ты ела сегодня?

— Мм?

— Ты ела? Ты не голодна?

— Я в порядке, — вздохнула я, прижавшись губами к его шее. — И я должна идти. Уже поздно.

Дэвид отстранился, и я мгновенно задрожала. Поморщившись, я взглянула на него.

— Мне так холодно без тебя.

— Прости, детка, — ответил он тихо. — Сегодня действительно прохладно.

Я покачала головой.

— Все это время. Я замерзаю с той самой ночи и не могу согреться.

— Вероятно, это из-за чертового веса, который ты потеряла, — отругал меня Дэвид. — Это вредно для здоровья. Что случилось с девушкой, которую я угощал гамбургерами несколько месяцев назад?

— Она потеряна, — сказала я, мой голос предательски сорвался, когда я взглянула на него.

Он снова обнял меня.

— Если бы это зависело от меня, ты никогда бы не чувствовала холода.

— Знаю, — ответила я, потому что тоже так думала. Я верила, что ему на самом деле нужно от меня больше, чем просто постель. Но когда он произнес это вслух, я испугалась.

— Я отвезу тебя домой, — сказал Дэвид, отступая. — Но, во имя Всевышнего, Оливия, позволь мне накормить тебя.

— И каким же образом?

— Вчера у нас проходило мероприятие. Наверняка что-нибудь осталось.

— Ты будешь без рубашки? — спросила я, постукивая пятками по шкафчику подо мной. Но тут я приоткрыла рот от удивления. — Ты покраснел.

— Ошибаешься. Но если это твое условие, я согласен.

Моргнув, я спрыгнула с тумбочки.

— Хорошо, — согласилась я, снова натягивая халат.

— Могу я, по крайней мере, надеть белье?

— Хмм… — Раздумывая, я прикрыла один глаз, и Дэвид рассмеялся.

Я хотела уйти, но он притянул меня обратно в свои объятья. Прижав меня спиной к своему торсу, Дэвид наклонился и прошептал мне в волосы:

— Как мы смотримся вместе?

Я посмотрела в зеркало. Он делал меня красивой. Вместе мы были прекрасны, как головоломка, состоящая только из двух кусочков. Я посмотрела ему в глаза и кивнула. На мгновение Дэвид удержал мой взгляд, а затем отпустил, поцеловав в щеку.

Закутавшись в теплый халат, я бродила по кухне, пока Дэвид одевался.

— Здесь есть тарелки? — крикнула я ему.

Появился Дэвид, неодобрительно глядя на меня.

— Готовить буду я.

— Я не против.

— Присядь и позволь мне все устроить. — Он нахмурился, разглядывая содержимое холодильника. — Здесь не так много всего, но я что-нибудь придумаю.

Подперев подбородок рукой, я смотрела, как Дэвид перемещается по кухне.

— Тебе нравится возиться на кухне?

— Нет. Я обычно ем вне дома или моя экономка готовит что-нибудь пару раз в неделю.

Настала моя очередь неодобрительно взглянуть на Дэвида.

— В твоей жизни не хватает женщины.

Дэвид отозвался ворчанием, но я нашла утешение в том, что хоть в чем-то он не был совершенен. Я улыбалась, как глупая школьница, любуясь видом его крутого, накаченного торса и упругой задницы. Его мускулистое тело было красивым, но не перекаченным и это было более заметно, когда он двигался. У меня возник соблазн провести языком по каждой мышце на его теле. Однако у Дэвида, похоже, были другие мысли. Всего лишь раз, после того, как он поставил что-то греться в микроволновку, Дэвид сорвал с моих губ мимолетный целомудренный поцелуй.

Он разместил две тарелки с закусками на столе и подвинул свой стул так, чтобы мы сидели рядом.

— В следующий раз ты будешь топлес, верно? — поддразнил меня мой любовник.

Я засмеялась, но тут поняла, что именно он сказал. В следующий раз.

— В любом случае, ты, как всегда, будешь руководить мной, — ответила я, сознательно заглушая чувство вины.

Его глаза потемнели. Дэвид протянул руку и слегка отодвинул полу халата, открывая мою грудь.

— Я сделаю все возможное, пока ты не будешь молить меня о пощаде.

От его прикосновения, я тяжело задышала и обмякла на стуле. Если бы он был моим, я бы сказала ему, что никогда не попрошу его остановиться. Что он мог бы брать меня так, как ему хотелось. А в это время его пальцы ласкали мой сосок и обвели контур груди. Я прижалась к нему, а его другая рука опустилась мне на поясницу, лаская низ спины и скользнув по моим ребрам. Дэвид нажал рукой на мою талию и его большой палец пробежал по моему шраму. Обжигая меня взглядом, он требовательно произнес:

— Скажи мне.

Глава 16

Дэвид хотел, чтобы я снова открылась ему, и у него был свой собственный способ заставить меня. Но разве он не понимал, что только все усложнял? Я тяжело вздохнула.

— Лучший способ борьбы со всем этим — забыть, Дэвид.

— Лучший или единственный способ?

Я ухмыльнулась. Он схватил мой стул и одним резким движением придвинул ближе к себе. Сжав рукой мою челюсть, Дэвид поцеловал меня в щеку, а затем в уголок губ.

— Даже, когда ты ухмыляешься, у тебя самый красивый рот на свете. — Его дыхание обожгло мою кожу, и он продолжил, — я все время думаю об этом.

Мое сердце остановилось, и я была уверена, что мне не хватает воздуха.

— Все время? — выдохнула я.

— Все время. И, прежде всего, о том, как ты берешь в рот мой член. Вот то, что я никогда не забуду.

Мои соски покалывало, и они превратились в напряженные вершинки. Я сглотнула. Его губы скользнули по моей коже, и Дэвид оставил томительно-нежный поцелуй на моем виске. Он отстранился, но его рука все еще находилась в моих волосах.

— Со мной ты в безопасности, — сказал он тихо, и я была сбита с толку внезапной сменой его настроения. И на этой ноте, Дэвид, не убирая руки, неожиданно произнес, — забудь о шраме. Расскажи мне о том, как ты росла в Далласе.

— Что? — задохнулась я.

— Я не так много времени провожу рядом с тобой, так что побалуй меня рассказом о себе.

Я ждала, пока мое сердце успокоится, а Дэвид в это время гладил меня по волосам.

— Я была счастливым ребенком, — начала я. Он ободряюще кивнул мне, и поэтому, окунув крылышко в сырный соус и откусив кусочек, я продолжила. — Во всяком случае, из того, что я помню. Мы жили в чудесном доме, окруженном белым забором. — Я улыбнулась. — Гретхен и ее брат, Джон, были моими лучшими друзьями. Они жили буквально за углом.

— Что ты любила в детстве?

Я опустила глаза. Почему я вообще поддерживаю этот разговор? Какой смысл в том, чтобы лучше узнать друг друга? В конечном итоге это приведет лишь к дополнительной боли.

— Эй, — прошептал он, и я снова подняла на него глаза. — Что ты любила?

Я закрыла глаза, и воспоминания по крупицам стали просачиваться в мое сознание — воспоминания о той девочке, какой я была до развода родителей. Это тропинка, по которой я редко позволяла себе идти.

— Я была живой.

Когда я снова открыла глаза, на его лице читалось беспокойство.

— Живой? — переспросил Дэвид.

— Я всегда была чем-то занята. Джон дразнил меня болтушкой, а когда я не тараторила, я сочиняла рассказы или участвовала в каких-то проектах. Я абсолютно все записывала в дневник. Со мной всегда был лист бумаги.

Дэвид нахмурился.

— Я думал, тебе не нравится писать.

Я попыталась вспомнить, когда говорила ему такое.

— Раньше я много писала. Учитель говорил моим родителям, что мои навыки письма и грамматики выше среднего для моего возраста. Моя мама писала статьи для нашей местной газеты и выпустила несколько книг еще до того, как я родилась. Иногда у нее в работе было по два, три романа и как только я стала достаточно взрослой, она заставляла меня сидеть и редактировать их. Когда я ей сказала, что мне нравится писать, а не редактировать, мама сделала строгое лицо и сказала, что у меня нет качеств, присущих автору. Редактура — вот на чем я должна была сосредоточиться. В любом случае, не смотря на это, мы с Гретхен стали издавать неофициальную школьную газету. Я писала коротенькие статейки, иногда о наших одноклассниках, иногда просто выдуманные истории, а она иллюстрировала их. — Моргнув несколько раз, я сделала глоток воды. — Мой папа делал ксерокопии, и таким образом мы выпускались каждую пару недель или даже чаще. Джон называл нас ботанками, но он всегда воровал у нас копию для себя.

— Когда стала старше, ты задумывалась написать собственную книгу?

— Нет, я мечтала об этом только когда была ребенком. Это призвание моей матери.

Убрав руку, Дэвид отстранился.

— А ты не хочешь иметь с ней ничего общего.

— Верно.

— Почему?

— Моя мама была и продолжает оставаться трудным человеком. Она… — Я изучала стол, пока думала. — Она могла быть отстраненной. В прямом смысле этого слова. Мама была очень ревнивой и иногда, когда у моего отца были командировки или он задерживался допоздна, она могла выпить. От этого становилось совсем плохо. Отец запретил алкоголь в доме, но когда мама была в соответствующем настроении, ее это не останавливало.

Я замолчала, и Дэвид положил свою большую руку на мои нижние ребра, поглаживая маленький шрам.

— Как это произошло?

Ладонь Дэвида несла тепло и утешение, и я накрыла ее своей рукой.

— Той ночью… — остановившись, я закрыла глаза. Глубоко вздохнув и откинувшись на спинку стула, я протяжно выдохнула. Последние пятнадцать лет прошли перед моими глазами. — Та ночь была тяжелой, но все, что случилось потом, было еще хуже.

— Почему?

— Тринадцать лет — не самый лучший возраст для того, чтобы твоя жизнь перевернулась с ног на голову. Я еще только постигала, кто я есть, и все это с легкостью выбило меня из колеи. Я перестала играть, перестала писать, я просто…. просто стала другой после всего произошедшего. Мне пришлось быстро повзрослеть. Внезапно во всей этой ситуации каждый стал ожидать от меня взрослых поступков, но я была всего лишь ребенком. И после всего происшедшего, я хотела заботиться о своем отце так, как это делала мама. Только лучше. Поэтому мне пришлось повзрослеть и научиться себя контролировать.

— Тебе нравится контроль.

— Если я не контролирую себя, то… чувствую беспомощность.

Свободной рукой я взяла что-то на столе, тогда как другая все еще лежала поверх его руки.

— Именно поэтому тебе не нравиться, когда люди прикасаются к тебе?

Я вскинула на него глаза.

— Что ты имеешь в виду?

— Иногда ты вздрагиваешь. Не со мной, конечно. Например, я про того придурка, что ушел ранее.

— Стива?

— Не произноси при мне этого имени снова, ладно? Да, про него, или того бармена на помолвке Люси.

Продолжая этот разговор, Дэвид пытался понять и раскрыть меня, но я пока не определилась — беспокоило это меня или нет. Казалось, у меня не было от него секретов, что было для меня странно, потому что я мало кого пускала в свою жизнь.

— Мне просто не нравиться, когда незнакомые люди дотрагиваются до меня. В этом нет ничего необычного.

— Это может быть связано с тем, что ты постоянно пытаешься контролировать себя? Или даже с тем, что произошло той ночью?

— Не думаю, что хочу говорить об этом, — ответила я, стараясь, чтобы мой тон звучал возмущенно.

Дэвид выглядел разочарованным, но кивнул.

— Ты когда-нибудь читала то, что написала в детстве?

— Она все уничтожила.

— Твоя мама? — На лице Дэвида появился ужас.

Я пожала плечами.

— После того, как мы уехали. В любом случае, это были детские рассказики.

— Я отказываюсь в это верить.

— Но это правда. — Я тепло улыбнулась. — Готова поспорить, ты был идеальным ребенком.

Прежде чем ответить, Дэвид помедлил мгновение:

— Это так.

Я рассмеялась, а он покачал головой.

— Я был довольно послушным ребенком, но и со мной случалось всякое.

— О чем ты?

— О том, что я иногда мог слишком уж сильно волноваться о людях или вещах, которые любил.

— Ты говоришь загадками.

Он игриво прищурился.

— Я был хорошим ребенком. Я отлично учился и не слишком часто посещал вечеринки, потому что я много времени уделял спорту. Но я немного вспыльчив и в детстве мне было трудно себя контролировать.

— Ты не говорил мне об этом, — ответила я, не задумываясь.

Дэвид посмотрел на меня секунду, а затем приподнял брови.

— Ты можешь не верить мне, но обычно я достаточно уравновешен. Я ненавижу всякое дерьмо, и не позволяю людям соответствующее относиться ко мне. Определенные моменты просто выводят меня из себя, особенно если я чувствую… желание защитить или испытываю чувство собственности по отношению к чему-то.

— К чему-то?

— Или кому-то.

— Неужели ты когда-нибудь попадал в неприятности?

— Да, пару раз я ввязывался в драки. Один раз я чуть не угодил в тюрьму для малолетних.

— Что случилось?

— Тот конкретный случай произошел в школе, когда один парень назвал Джессу сукой. Мне повезло, его родители оказались понимающими людьми и отказались от обвинений. Я думаю, в тайне они даже радовались, что я отметелил его, потому что он был тем еще мудаком.

Я тихо рассмеялась.

— Я чуть не убил Альвареза той ночью, — уже серьезно продолжил Дэвид. — Если бы я знал, что он сказал тебе, — мой собеседник сглотнул, — я бы довел дело до конца.

Я поверила ему. Когда Дэвид нашел нас, Марк, прижав меня к стене, шептал мне на ухо, что может показать, что означает, хорошо провести время. Я вспомнила, как от тела Дэвида исходили волны гнева, когда он прижал пистолет Марка к его шее.

— Это пугает тебя? — спросил Дэвид.

В столь поздний час, окруженные спящим городом, мы изучали лица друг друга.

— Я не знаю. Нет. Ты не пугаешь меня.

— Даже, если я могу быть немного… напористым?

Сжав губы, я размышляла над его вопросом. Ничто в нем не пугало меня, поэтому я покачала головой.

— Хорошо. — Дэвид выдохнул с облегчением, а затем посмотрел на мою тарелку и усмехнулся. — Ты все съела.

Моя ответная улыбка перешла в зевоту.

— Полагаю, я должен доставить тебя домой.

Я кивнула.

— Уже очень давно я не спала всю ночь.

Наклонившись, Дэвид поцеловал меня. Его лицо было в дюйме от моего, когда он произнес:

— Знай, что если бы ты провела ночь в моих объятьях, все было бы иначе. Я бы не позволил тебе уйти. — Дэвид произнес последнюю фразу почти сердито. И до того, как я успела ответить, он добавил, — я припарковался в гараже. Мы можем на лифте спуститься прямо туда и избежим любой нежеланной встречи.

— Спасибо, что заботишься обо мне.

Губы Дэвида сжались в тонкую линию, и он отвернулся. Я последовала за ним с кухни, чтобы неохотно надеть обратно свой комбинезон. Пока я ожидала Дэвида, проверила свой телефон, готовя себя к реакции Гретхен, но там было только сообщение от Грега.

5 сентября, 2012, 23: 17:

“Слышала что-нибудь от Гретхен? ”

Я пожала плечами, а когда подняла глаза, заметила, что Дэвид наблюдает за мной. Он медленно подошел и прижал ладонь к моей щеке.

— Готова? — спросил он.

Я кивнула в его ладонь.

— Почему так холодно? — ворчала я по пути к машине.

— Ты не взяла с собой жакет или что-то теплое?

— Ты видел меня в жакете?

— Думаю, что у меня есть кое-что. — Дэвид остановился у Мерседеса, открыл багажник и покопался в нем, пока не извлек розовую толстовку. — Вот.

— Что это?

— Кофта.

— Кому она принадлежит?

— Кого это волнует? Ты замерзла, у меня есть кофта, надень ее.

— Нет. — Я вернула ему толстовку.

— Оливия, надень, — приказал Дэвид и захлопнул багажник.

Открыв пассажирскую дверь, он приподнял брови. Пожав плечами, я села, всем своим видом выражая недовольство. Цветочный парфюм заполнил мои ноздри, и я чихнула. Я ненавидела эту розовую кофту.

— Чье это? — спросила я снова, как только мы тронулись.

— Дани. — Дэвид посмотрел на меня. — Разве вы с ней не дружны?

— Дружны.

— Тогда почему у тебя такое лицо?

Я вздохнула.

— Потому что она мой друг, и я давно знаю ее. И все так запутанно…

— Может быть, ты вернешь ей кофту от моего имени?

Я посмотрела на него, а затем сузила глаза, заметив, что его плечи подрагивают от едва сдерживаемого смеха.

— Это не смешно, — отрезала я. — При одной только мысли о вас двоих, мне становится тошно.

Я опустила голову и Дэвид замолчал. Я знала, что была несправедлива, но меня это мало заботило; когда дело касалось этого мужчины, я не могла себя контролировать.

— Прости, — тихо произнес Дэвид, поглаживая мою шею. — Ничего не было.

— Вы что расстались?

— Нет, но…

— Тогда здесь не о чем разговаривать, — я отбросила его руку.

Дэвид тяжело вздохнул. “Почему он не заверяет меня, что между ними ничего не будет? ” Я потерла ладонями лицо и решила не разрушать лучшую ночь в моей жизни. Я вздохнула, успокаиваясь, и посмотрела на него.

— Прости. Это не мое дело.

Дэвид не отводил взгляда от дороги, когда произнес:

— Но могло бы быть твоим.

Я потянулась и положила руку ему на бедро, а Дэвид погладил мое предплечье.

— Так что теперь? — спросила я. Снаружи небо постепенно светлело, окрашиваясь восходящим солнцем в розовый цвет.

— Я не знаю. Я возвращаюсь в Нью-Йорк, хотя этот проект тоже требует моего участия на какое-то время.

— Как надолго ты уезжаешь?

— На неделю или около того.

— О. — Внезапно неделя показалась мне вечностью.

— Я свяжусь с тобой по электронной почте, когда вернусь. По рабочей?

Вздохнув, я отвернулась к окну. Даже без дурманящей завесы похоти, почему я не могу сказать “нет”? И почему мне казалось, что согласиться чуть ли не хуже всего, что я совершала до этого?

Даже когда Дэвид сидел напротив меня, я жаждала его. Я чувствовала, что меня тянут в противоположных направлениях, что я разрушаюсь под давлением двух мужчин. Билл, которого я любила, и который оказывался рядом всякий раз, когда был мне нужен. И Дэвид, который так сильно привлекал меня, что я не видела никого и ничего, кроме него. Но он не просто физически поглотил меня, это было эмоциональное, интенсивное, подавляющее порабощение моего тела, разума и сердца.

— Мы прибыли, мисс Оливия.

Я посмотрела на Дэвида, сжав его бедро.

— Спасибо, что подвез меня.

— Подожди.

— Упс, почти забыла, — сказала я, расстегивая толстовку. — Ты сошел с ума, если думаешь, что я верну ее Дани.

— Я не об этом. Иди сюда. — Дэвид протянул руку и, мягко сжав мою челюсть, притянул к себе. Вокруг нас опустилась почти осязаемая тишина, когда он жестко поцеловал меня, смягчив нападение лаской языка. Стоило Дэвиду отстраниться, на его губах заиграла наглая мальчишечья усмешка.

— Я буду скучать по тебе, — выпалила я.

Его улыбка увяла, и он с трудом сглотнул. Кивнув, Дэвид ответил:

— Я по тебе тоже.

Глава 17

Судя по тому, как Дэвид смотрел на меня в субботу вечером, он хотел поговорить о чем-то, но я не была готова узнать, в чем дело. Тем не менее, наблюдать за ним было увлекательно и одновременно грустно, потому что я понимала, что нам недоступны радости, присущие другим парочкам.

После мучительного утра понедельника, я сделала перерыв, чтобы позвонить Гретхен.

— Ты все еще спишь? — Спросила я, когда она ответила на звонок.

— Возможно, — прохрипела Гретхен.

— Почему ты не на работе?

— Это были долгие выходные.

— Люси вернулась из Парижа. Может мы могли бы встретиться сегодня вечером и сделать ей сюрприз, рассказав, что Грег вернулся и вы снова вместе.

— Хм, нет.

— Почему нет? — обиженно переспросила я, считая, что это отличная идея.

— Грег… Мы расстались. Все кончено.

— Что? — воскликнула я. — О, дорогая, что он сделал?

— Грег ничего не сделал. Дело во мне. В субботу ночью я ушла с другим.

⇐ Предыдущая 5 6 7 8 9 101112 13 14 Следующая ⇒