Прототип. 6 страница

Андрей Леонидович вновь принялся барабанить пальцами по столу.

- Красиво говоришь, Витя, ох, красиво. Но ты забываешь, или сознательно недоговариваешь о том, что в этом же параграфе устава содержится приписка, которая гласит, что действия офицера специального подразделения не должны противоречить Конституции Российской Федерации, а также уголовному кодексу Российской Федерации. Как ты думаешь, обратит ли военный трибунал свое внимание на эту мелочь или закроет на нее глаза?

- С учетом того, как все закончилось, я склонен верить в лучшее.

- А что если нет? Что если трибунал окажется не на твоей стороне?

Если б руки Карповцева не были бы скованы наручниками, он бы махнул одной из них.

- Я предпочту не думать о плохом, - заявил он на полном серьезе.

- Ты у нас оптимист.

- Есть, знаешь ли, отчего быть им.

Не то, чтобы его поведение особо раздражало дознавателя, но нервировало – определённо. Блестящий прилагал определённые усилия, чтобы сдерживать себя.

- Предположим, - задумчиво произнес он, - по этому пункту обвинения тебя оправдают, но как насчет твоего брата? Ты ведь понимаешь, что в той ситуации, когда ты с ним встретился, когда понял, что он совершил…

- Не поверишь, но, поначалу, я порывался это сделать.

- Сделать что? - насторожился Андрей Леонидович.

- Задержать его, как особо опасного государственного изменника.

- И… почему же ты этого не сделал? Почему не поступил согласно уставу внутренней службы ЦСН?

- Я выполнял боевую задачу, и в том, что предложил мне брат, я увидел реальное подспорье моему делу. Если бы я его задержал, если бы арестовал специзделие, вполне может статься, мы бы сейчас с тобой не разговаривали.

- Почему же? Самовольное оставление…

- С трупами, как правило, не ведут диалогов, - оборвал дознавателя Карповцев.

Блестящий вынужден был признать правоту слов Виктора.

- Что ж…, - медленно произнес он, в очередной раз внезапно перестав барабанить пальцами по столу, - предположим, и от второго обвинения ты сможешь уйти, но… как насчет третьего?

- Третьего? – улыбнулся задержанный. – Горазд ты, Леонидыч, придумывать небылицы.

- Это не небылица, Витя.

- А что же тогда?

- Факты и ничего кроме фактов.

- Рассказывай.

- Изволь. Когда ты запрыгивал внутрь этого аппарата, ты знал, на что он в действительности способен?

Карповцев пожал плечами. Ответ был очевиден.

- Конечно, нет, - сказал он правду. – Уверен, что даже Колька до конца не знает возможностей своего изобретения.

- То есть весь план по освобождению заложников, предложенный тобой и одобренный другими офицерами, был построен вокруг применения… оружия с неустановленным спектром возможностей?

- Что-то типа этого.

Блестящий хмыкнул.

- Тогда получается, что ты своими действиями подверг заложников дополнительному риску, не находишь?

- Не нахожу. – Виктор отвечал без колебаний, не задумываясь. У дознавателя могло сложиться такое впечатление, что Карповцев изначально знал обо всех вопросах и заранее придумал ответы на них. Разумеется, это было не так. – Одно дело, если б я начал действовать, не поставив никого в известность, и совсем другое – предложить идею, доказать всем ее состоятельность и на ее основе скорректировать уже существующий план.

- Но этот план мог закончиться провалом.

- Мог, - согласился Виктор. – Мог, Леонидыч, мог…как и любой другой план. Не бывает идеального планирования, ты это прекрасно знаешь. Бумага все стерпит, любой косяк, любую упущенную тобой мелочь, но реальность всегда расставит все по своим местам.

- Но смысл планирования как раз и заключается в разработке более-менее реализуемых, дееспособных планов, а не фантастики. Если бы аппарат твоего брата прошел заводские и государственные испытания, если бы им управлял обученный… пилот – это одно дело, но никак иначе. Сколько часов ты тренировался управлять батискафом? Пять? Шесть? А, может быть, пару минут? Это никуда не годится.

- Я вообще не умел его пилотировать, уж если на то пошло, - признался Карповцев.

- Вот! Об этом я тебе и говорю! Офицер не должен поступать опрометчиво. Думаю, ты не станешь отрицать того факта, что своими действиями подверг заложников дополнительному риску.

Виктор закатил глаза. Отвечать на крайние слова дознавателя ему не хотелось, но он все же нашел в себе силы:

- Офицеру надлежало приложить все усилия к освобождению заложников. Глупо отрицать, что мне это удалось. А насчёт дополнительных рисков и прочей ерунды… Я долго служил Родине и служил хорошо. Мне уже годков-то немало. В моей военной карьере случались и провалы, но удачи – превалировали. Мне не за что переживать и нечего стыдиться. Меня совершенно не волнует мнение трибунала. Знаешь, какого суда я действительно боюсь? Суда собственной совести. Если б от моего непрофессионализма пострадали люди, если б эти уроды, захватившие женщин и детей, одержали верх, этого бы я себе никогда не простил. Но мы победили, и моя совесть – чиста, моя совесть говорит мне, что я поступил правильно. Все остальное для меня не имеет значение. Меня будут судить? Хорошо, не проблема. Более того, я тебе скажу, что меня должны судить – как никак, а за крайние сутки я нарушил массу законов и должен за это ответить. Но меня все это не волнует, понимаешь? Совершено. Абсолютно. Не волнует.

- А должно бы.

Блестящий отчасти был прав, и Кравцов понимал это своим умом, но ничего не мог с собой поделать.

- Мы по-разному видим ситуацию, - сказал Виктор, которого изрядно утомили бесконечные придирки и недопонимание со стороны дознавателя. – Будь, что будет. В любом случае, мне не о чем жалеть, и никакой вины я за собой не чувствую.

Андрей Леонидович молчал долгое время, затем, осознав, что от Карповцева он более не дождется ни единого слова, повернулся в сторону выхода и бросил на прощание себе за спину:

- Надеюсь, трибунал тебя оправдает.

«Надеюсь», - хотел было произнести Виктор, но его рот остался на замке.

Выражаю особую благодарность Вадиму Чайкину и Игорю Хмелеву за консультации по некоторым вопросам технического характера. Без вас, парни, эта повесть бы не увидела свет.

Январь 2020 года.

[1] НАК – национальный антитеррористический комитет.

[2] Печенег – 7,62 мм пулемет ПКП «Печенег». Российский единый пулемет разработанный на основе пулемета Калашникова Модернизированного. Предназначен для поражения живой силы противника, огневых и транспортных средств, воздушных целей.

[3] СВУ – самодельное взрывное устройство.

[4] Планы проведения оперативных мероприятий сотрудниками МВД по задержанию опасных и особо опасных сотрудников. Николай имел ввиду план «Вулкан-5».

[5] ШАК-12 – российский крупнокалиберный штурмовой автомат под патрон 12.7 мм.

⇐ Предыдущая 1 2 3 4 567 8 Следующая ⇒