ВЫПУСК 14

ВЫПУСК 14

В четырнадцатом выпуске цикла "Политэкономия как точная наука" мы начинаем разбирать, как работает экономика при коммунизме.

Здравствуйте, товарищи!

Сегодня я хочу поговорить с вами, если можно так выразиться, о «принципах работы» коммунистической общественно-экономической формации вообще, и в частности, на той низшей ступени её развития, которая получила название «социализм». При этом сегодня я намеренно обойду стороною вопрос о конкретно-исторических задачах на пути перехода к ней, как тех, что стоят перед нами сегодня, так и, например, тех, что стояли перед российским пролетариатом начала 20-го века.

То есть, я предлагаю, так сказать, «решать задачу с конца». Это может вызвать некоторое недоумение. Но такая последовательность оправдана. Те, кому доводилось заниматься решением творческих задач, могли бы отыскать примеры аналогичного подхода. Например, сначала обосновывается сама возможность некого технического решения, затем определяются основные принципы работы и характеристики будущего устройства и лишь затем разрабатывается технологический процесс, в который, впрочем, практика вносит свои корректировки.

Обоснованию самой возможности коммунизма были посвящены 12 и 13 беседы; сегодняшняя (и, наверное, не она одна), будет посвящена собственно политэкономии, выражаясь языком диалектики, уже ставшего коммунизма, а пути его становления, пути переход к нему мы разберём в одной из следующих бесед

Итак, прошлую беседу мы начали с вопроса, что мы хотим от экономики; сегодня начинаем разбирать вопрос, как работает экономика при коммунизме. Во избежание недоразумений договоримся о терминах. Слово «коммунизм» без прилагательных в сегодняшней беседе мы будем относить как к его низшей фазе – социализму, так и к высшей фазе, которая пока ещё не была нигде реализована. Когда же имеется в виду именно высшая фаза, мы будем говорить «полный коммунизм».

При товарном хозяйстве вообще и при капитализме в частности экономика стихийным образом регулируется законом стоимости. Я позволю очередной раз напомнить его краткую формулировку:

-во-первых, цены товаров (так или иначе) определяются их стоимостями;

-во-вторых, закон стоимости посредством рыночных цен перераспределяет человеческие ресурсы по разным видам деятельности.

При коммунизме закон стоимости (равно как его следствия, например, рассмотренный нами в 3-й беседе капиталистический закон народонаселения) не действует. Не потому, конечно, что законы «отменяются» волевым актом, а потому, что при коммунизме созданы иные условия. А именно, коммунистическое хозяйство не является товарным хозяйством.

Товар (как мы знаем из 1-й беседы) – продукт труда, предназначенный для обмена и переходящий в потребление через обмен (в частности, на рынке посредством денег). Обмен – это взаимное отчуждение собственности разных собственников. То есть, обмен в политэкономическом смысле и как частный случай обмена – купля-продажа предполагает частную собственность.

Продукты труда естественно поделить на средства производства и предметы народного потребления. И начнём мы нетрадиционно для изложения политэкономии социализма с того, что ближе к нам – с предметов потребления.

Предметы народного потребления (в отличие от средств производства) удовлетворяют потребность человека непосредственно в результате потребления. Потребителю важна их доступность, вопрос же о собственности, например, поглощаемого обеда в здоровом обществе не возникает. Это при капитализме, как мы знаем, происходит подмена категории доступности категорией собственности. И здесь я говорю даже не о собственности на средства производства. При капиталистическом (как при любом товарном, или, как теперь говорят, рыночном хозяйстве) у владельца товаров задача сбыть товар, всучить вам его в собственность. И неважно, будете ли вы им пользоваться; важно, чтобы вы за всё платили.

И вся капиталистическая система «заточена» на то, чтобы вы везде платили и были в долгах, а потому работали и работали. Из вас должен выкачиваться труд, прямо или косвенно поддерживающей существование капиталистической системы, но не создающий слишком много действительно полезных благ. Вероятно, каждому из нас эти явления поначалу казались странными и дикими, но потом мы все к ним привыкаем и многим даже начинает казаться, что по-другому и быть не может. И мало кто в обществе, где, кажется, вся жизнь вращается вокруг товаров, доходит до той истины, что именно для существования капиталистических рамок требуется не доступность благ, а выжимание из работника труда как такового, овеществляемого в стоимости, которую в конечном итоге капиталистам можно присвоить.

Наверное, каждый согласится, что побудительным мотивом к труду являются наши потребности. Труд создаёт блага, а блага удовлетворяют потребности. Так было ещё до возникновения самой категории собственности. А категория эта возникла вместе с более или менее развитыми средствами производства и означает она не право пользоваться (Как вам, кстати, выражение «пользоваться заводиком»?), а право торговать и извлекать из собственности прибыль. Причём и собственность на предметы потребления означает не право пользоваться, а право торговать, сдавать в аренду, стричь купоны. И это право частной собственности было объявлено основополагающим и священным, а значит священным оказывается право на нетрудовые доходы.

В связи с этим замечу, если я говорю «моя Родина», «моё тело», или, например, «мой чай», который я пью, я не вкладываю в эти слова политэкономический смысл собственности. Ведь я этими предметами не торгую.

Моя Родина и моё тело достались мне, как говорится, от рождения. А вот вопрос о распределении таких благ, как предметы потребления и, так скажем услуги, при социализме и полном коммунизме решается несколько неодинаково (как именно – расскажем позже). Общим для обеих фаз коммунизма является требование максимально возможной при данной материально-технической базе их доступности.

Оказывается, что для обеспечения доступности благ требуется ограничивать право частной собственности. Конечно, в первую очередь, на средства производства. К последним в политэкономическом смысле относятся отнюдь не молоток, лопата или кастрюля (применяемые для бытовых нужд), а, например, заводы и фабрики. Так вот, средства производства при коммунизме находятся в общественной собственности. Общественная собственность, как мы убедимся далее – отнюдь не «ничейная», она при коммунизме священна и неприкосновенна в том смысле, что её никто не вправе присвоить, то есть, сделать частной.

Общественная собственность на средства производства является первым, основным необходимым признаком коммунизма. Само слово «коммунизм» происходит от латинского «communis» – «общий»). Обобществлением средств производства разрешается капиталистическое противоречие между общественным характером производства и частным характером присвоения. Именно перспектива лишиться права на частное присвоение нетрудовых доходов, как мы знаем, повергает в страх богатых тунеядцев и песня об ущемлении священного права частной собственности звучит лейтмотивом всей антикоммунистической пиар-кампании.

-Вчера, милая, мы, предприниматели, заявили протест против пренебрежения к человеческим правам в социалистических странах. Представь себе, там нет права на безработицу, а наше священное право жить за чужой счёт там вообще запрещено!

⇐ Предыдущая 5 6 7 8 91011 12 13 14 Следующая ⇒