Элизабет Рудник 11 страница

– Нет, не можем, – отрезала Эльза и, развернувшись, направилась к следующему лестничному пролету.

– Эльза! Постой!

– Я просто хочу защитить тебя, – бросила Эльза через плечо.

– Ты не должна защищать меня, – возразила Анна, спеша следом за сестрой. – Я не боюсь. Только, пожалуйста, не прогоняй меня снова!

«Ну почему она не может понять? – недоумевала Анна, пытаясь нагнать Эльзу. – Мне‑то уже все ясно. Все детство она росла, обладая силой, которую сама не понимала и которой не могла управлять. Наверное, это было ужасно. Но если бы она поделилась своей тайной со мной, ничего подобного не случилось бы. Неужели она не видит, что я так же одинока, как и она сама? Но так не должно быть! Ни одна из нас не заслуживает ни страха, ни одиночества. Мы можем быть вместе – если только Эльза позволит мне стать к ней ближе».

Должно быть, Кристоф был прав, и со стороны Анны наивно было думать, что она просто придет сюда, поговорит с сестрой и все тут же наладится. «Но даже если она не хочет простить меня, она все же должна хотя бы беспокоиться о людях, которые остались там, в Эренделле. Если только… вдруг она ничего не знает?»

Анна нагнала Эльзу, когда та вышла на огромный балкон, который Анна заметила еще на подходе к замку. Солнце уже сияло высоко в небе, и в его лучах лед под ногами сестер играл всеми оттенками золотого, сиреневого и розового.

Заметив позади движение, Эльза резко обернулась.

Анна сглотнула. Что ж – сейчас или никогда. Она со вздохом указала на заснеженную землю внизу.

– Эльза, ты вроде как наслала на Эренделл вечную зиму… – Боль и страх на лице Эльзы разбивали Анне сердце. – Но ничего страшного, ты же все разморозишь, правда? – сказала она.

– Нет. Я не могу.

– Конечно, можешь, – не желала сдаваться Анна. – Я знаю, что ты можешь. – Она действительно не сомневалась в этом ни секунды. Эльза вернется домой и все исправит. И тогда все снова станет хорошо.

Но пока ничего хорошего не получилось. Напротив, все стало гораздо, гораздо хуже.

На глазах у Анны Эльза в смятении заметалась, ломая руки.

– Что же я наделала! – воскликнула она, и пронзительный ветер взметнул подол ее платья. С потолка посыпался снег, резко похолодало. Под ногами Эльзы стремительно нарастал новый слой льда.

– Не паникуй! – вскричала Анна, спеша успокоить сестру. Последний раз, когда она так разнервничалась, Эренделл в считаные минуты утонул в снегу.

Но все было без толку. Эльза уже ее не слушала. С ее пальцев посыпались льдинки, снегопад превратился в бушующую метель. Прикрывая глаза ладонями, Анна пыталась разглядеть сестру в вихрящейся мгле, но ветер вокруг завывал все свирепее.

– Эльза! Эльза, прошу тебя! – крикнула она. – Мы можем все исправить!

– Я НЕ МОГУ!

От этого отчаянного выкрика снежный буран окончательно вышел из‑под контроля. Мгновение тишины, напряженная пауза – и новый ледяной заряд ударил прямо в Анну. Она осела на пол, прижимая ладонь к груди, которую пронизала острая боль.

Ее тело тут же сковало холодом, как будто она сама начала превращаться в лед – только не снаружи, а изнутри. Нащупывая опору, чтобы встать, она краем сознания уловила мучительный вопль Эльзы и громкий топот ворвавшегося в зал Кристофа. Все, что она сейчас слышала, – это удары собственного сердца, каждый из которых отдавался пронизывающей болью.

– Анна? – раздался прямо над ухом встревоженный голос Кристофа. – Ты в порядке?

Подняв на него глаза, она с удивлением увидела страх на его лице.

– Да, в порядке, – ответила Анна, неуверенно поднимаясь на ноги. Хотя, сказать по правде, ей было очень плохо, и становилось все хуже. Но она никому не позволит увидеть, как ей больно. Она пришла сюда ради своей сестры, и Эльза все еще нуждается в ней.

– Эльза, – тихо сказала она. – Я знаю, вместе мы сможем придумать…

Но было поздно. Эльзу уже ничто не могло вразумить, и Анне это стало понятно, едва эти слова сорвались с ее губ. Плечи Эльзы были напряженно подняты, локти прижаты к бокам, кулаки сжаты. Она приготовилась к обороне, а не к разговору по душам.

– Как? – в отчаянии выкрикнула Эльза. – Разве у тебя есть сила, чтобы остановить зиму? Чтобы остановить меня?

С каждым ее словом из стен и пола вырастали острые ледяные шипы.

– Анна, нам лучше уйти отсюда, – сказал Кристоф, обхватывая ее за плечи.

Она сбросила его руки.

– Нет. Эльза не такая. Она просто боится.

– Это она‑то боится? – переспросил Кристоф. – Шутишь, что ли? Уж ей‑то точно некого бояться.

Но Кристоф ошибался. Эльза действительно была напугана, Анна ясно видела это не только по напряжению в ее теле, но и по отчаянию в ее глазах. Пусть близость и доверие между ними исчезли много лет назад, но Анна и сейчас знала, как выглядит Эльза, когда она объята ужасом.

– Эльза, ты же не хотела ничего этого, – вслух сказала Анна. – Все вышло случайно. И мы можем это исправить. Исправить все, полностью! Мы сделаем это вместе. Я не уйду без тебя, Эльза.

– Нет, – отозвалась Эльза надломленным голосом. – Уйдешь.

Эльза взмахнула руками, и снег, повинуясь им, стал подниматься над полом, двигаясь и соединяясь, пока в нем не начали проступать контуры воздвигшегося между сестрами… самого огромного, могучего и страшного на вид снеговика, какого Анне доводилось видеть.

Когда это жуткое создание сделало первый угрожающий шаг в их сторону, Анна и Кристоф обменялись быстрыми взглядами. Спасение было только в одном – БЕЖАТЬ!

Глава 22

Ханс чувствовал, что возглавляемый им поисковый отряд постепенно теряет надежду. Он знал, что люди устали и голодны, знал, что им нужен привал… Но ему не было до них дела. Он должен найти Анну.

С той самой минуты, как они покинули «Торговую лавку бродяги Окена», Ханс неутомимо гнал свой отряд вперед, невзирая на все более глубокие сугробы и усиливающуюся метель, не сбавляя скорости и не позволяя ни на что отвлекаться. И каждое мгновение он чувствовал на себе холодные, оценивающие взгляды посланцев герцога. Конечно, они донесут своему хозяину о каждой его неудаче, и для Ханса это будет верный конец. Поэтому он изо всех сил держался бодро, уверенно, полностью сосредоточившись на выполнении своей задачи. А для этого нужно было только гнать и гнать людей вперед, как можно быстрее.

– Ваше Высочество?

Ханс обернулся в седле, не ослабляя поводьев и не замедляя хода. Его нагонял самый молодой из добровольцев, причем давалось ему это с явным трудом: лошадь паренька устало опустила голову, а сам он стучал зубами от холода.

– Ваше Высочество, я знаю, что вы приказали нам продолжать двигаться, но понимаете…

– В чем дело, Томас?

– Понимаете, Ваше Высочество, я‑то ничего, но вот люди постарше, они сильно устали. Мы и подумали: может, вы согласитесь сделать привал? Ненадолго, на несколько минуток всего! Тогда и лошади передохнут, и дальше мы пойдем резвее. Тут впереди неподалеку удобная лощинка. Я взял на себя смелость немного поразведать окрестности, ну и нашел отличное место для привала. И там, знаете, очень красиво…

Ханс приподнял бровь. Неужели этот мальчишка и впрямь думает, что его сейчас волнуют какие‑то там природные красоты? У него в мыслях только одно: отыскать Анну и заставить Эльзу остановить зиму. А потом он сможет вернуться героем‑победителем в Эренделл, где его встретят рукоплесканиями и провозгласят спасителем королевства. Эльзе, естественно, придется отречься от трона, он женится на Анне, станет законным королем и наконец полностью примет из рук невесты бразды правления.

Привал в какой‑то там лощине, пусть хоть тысячу раз красивой, в этот сценарий никак не вписывался.

Но поглядев внимательнее на совсем молоденького паренька, который трясся в седле как осиновый лист, Ханс осознал, что выбора у него попросту нет. Придется сделать привал, хотя бы ненадолго. Если он будет и дальше безжалостно гнать людей вперед, его сочтут бесчеловечным. Ему же куда выгоднее убедить людей, что он – один из них и что ему не чужды ни холод, ни усталость. И если при этом он покажет, что способен преодолеть лишения, то и им придется постараться сделать то же самое. К тому же если он вернется в Эренделл с Анной, но при этом потеряет кого‑то из ее подданных, вызвавшихся пойти с ним добровольцем, это может плохо сказаться на его репутации.

– Хорошо, – согласился он. – Давайте доберемся до этой лощины и передохнем. Но только недолго. И предупреди остальных, что после привала нам придется двигаться еще быстрее и упорнее.

– Спасибо, Ваше Высочество! – воспрянул духом Томас. – Спасибо! Я сейчас же передам остальным. – Он развернул коня и рысью направил его к чуть отставшему отряду.

Ханс проследил взглядом, как мальчишка сообщил свои новости, и улыбнулся, когда обрадованные люди благодарно захлопали в ладоши. Просто удивительно, как легко люди позволяют собой манипулировать. Он пожертвовал всего лишь несколькими минутами времени, а взамен получил только большее уважение.

А потом они достигли лощины, и вся самоуверенность Ханса тут же испарилась.

До сих пор во всех своих опасениях он винил исключительно соглядатаев, приставленных к нему герцогом. Сейчас же ему стало ясно, что источником его неуверенности были не только они. В куда большей мере ее порождал человек, создавший эту поразительную, берущую за душу красоту, – королева Эльза.

Все свои надежды на успех Ханс строил на одном незыблемом утверждении: Эльза – чудовище. Злодейка, ведьма, которая покрыла весь Эренделл снегом и обрекла свой народ на страдания, которая заморозила фьорд и тем самым лишила эренделльцев надежды на помощь извне, которая обрекла детей на голод и целые семьи – на замерзание. На фоне жестокости королевы Ханс неизбежно выглядел бы героем. Если жители Эренделла будут бояться королевы, они только обрадуются, если ее схватят и обезвредят. И они сами потребуют, чтобы она отреклась от престола, а ее место занял смелый, благородный и заботливый правитель – Ханс. Поэтому, чтобы этот план сработал, Хансу очень нужно было, чтобы Эльза оказалась чудовищем.

Но сейчас, оглядываясь вокруг, он был вынужден признать, что колдовство Эльзы было не только разрушительным – оно могло быть и прекрасным. Лощина, посреди которой сейчас стоял Ханс, заросла высокими, раскидистыми плакучими ивами. Легко было представить, как в погожий летний день их длинные гибкие ветки мягко покачиваются под легким ветерком, а похожие на перья листочки с серебристым исподом отзываются нежным шелестом. Сейчас же, когда так внезапно на смену лету нагрянула зима, листья не шелестели, а чуть слышно звенели. Созданная Эльзой метель заморозила живые побеги, и теперь каждый листочек и каждая почка были одеты тонким слоем льда. Стоило подуть ветру, ветки раскачивались и задевали друг друга, наполняя воздух нежным хрустальным перезвоном.

Это было настоящее зимнее чудо. Хотя солнце уже давно кануло за горизонт, вся рощица как будто хранила часть его света, мягко мерцая в темноте, а восходящая луна серебрила обледеневшие ветки, заливая всю лощину неземным голубоватым светом.

Любой эренделлец, который увидит это, сразу поймет, что Эльза – никакое не чудовище, с нарастающей тревогой понял Ханс. Все это место было не просто особенным – оно было… совершенным. Своим волшебством Эльза создала чистую, безупречную красоту, в которой не было ничего страшного или угрожающего. А раз так, выходит, что Эльза куда могущественнее, чем полагал Ханс. И если ее магия действительно так сильна… это означало, что Хансу будет не так‑то просто осуществить свой план. Если только…

Ханс улыбнулся. Он просто смотрит на дело не с той стороны. Если Эльза поймет, что за ней охотятся, естественно, она будет напугана. А если она будет напугана, ее дар будет проявляться опасным и уродливым образом, а вовсе не красотой. Значит, ему всего лишь следует позаботиться, чтобы она больше никогда не создала ничего подобного. Он уничтожит эту рощу, не оставив и следа от ее красоты. Пусть никто и никогда не узнает, на что способна королева.

На этом пути есть лишь одно препятствие: соглядатаи герцога. Их преданность усатому коротышке превосходила все ожидания, а их недоверие к Хансу было очевидно для всех. Поискав их глазами, Ханс заметил, что они отошли за пределы ивовой рощи, как будто эта красота вызывала у них аллергию. Ему нужно во что бы то ни стало переманить их на свою сторону. «А как проще всего заставить головореза делать то, что нужно тебе? Пообещать ему вознаграждение, естественно».

Пришпорив коня, Ханс поскакал к посланцам герцога. Они оба стояли в сторонке, хмуро дуя на замерзшие пальцы в тщетной попытке хоть немного их согреть.

– Господа, – обратился к ним Ханс, кивнув в знак приветствия. – Полагаю, мы можем уладить возникшие между нами неурядицы.

Тот из двоих, что повыше, опустил руки.

– И как вы это себе представляете? – угрюмо поинтересовался он.

Приблизившись, Ханс наклонился к ним пониже.

– Полагаю, я не совсем ясно дал понять, как это наше маленькое приключение может послужить к вашей выгоде, – заговорщицки шепнул он и подождал, чтобы удостовериться, как эти двое отреагируют на его слова: отвернутся или захотят послушать его дальше. Похоже, они были настроены послушать. – Понимаю, вы здесь по указанию герцога. Но позвольте поинтересоваться: намерен ли он достойно вознаградить вас за то, что вы рискуете жизнью в этих диких горах?

– Его светлость ничего не говорил ни о награде, ни о риске, – возразил тот, что пониже. – Он просто приказал мне и Эрику отправиться с вами.

– Заткнись, Френсис, – велел более рослый Эрик. – Мы не обязаны посвящать посторонних в дела его светлости. – Он перевел мрачный взгляд на Ханса. – И сами не будем отчитываться ни перед кем, кроме герцога. Так что лучше не лезьте не в свое дело.

– Вы правы, – спокойно ответил Ханс. – Прошу прощения, вы действительно не обязаны ни во что меня посвящать. Герцогу повезло, что его люди столь безоговорочно ему преданы. Полагаю, я могу попросить о помощи кого‑нибудь другого. Сказать по правде, мне следовало в первую очередь обратиться к кому‑нибудь из эренделльцев, просто мне неприятна мысль о том, чтобы даровать титулы и земли тем, кто вскоре сделается моим подданным. Я просто подумал, что раз вы таковыми не станете, вас бы обрадовала возможность получить небольшие земельные наделы, ну и положить в карман немного лишних денег. Чтобы, скажем, обзавестись летним домом где‑нибудь на Южных островах и греться на солнышке в королевстве моего отца, когда в Варавии стоит зима. Но раз вас это не интересует… – Ханс умолк и потянул за поводья, будто собираясь отправиться восвояси. Да, конечно, он предлагал им то, чего на самом деле никак не мог дать при всем желании, но какая разница? Им‑то знать об этом не обязательно. Их дело – заглотить наживку, ничего более.

На какое‑то весьма напряженное мгновение Ханс уже был уверен, что посланцы герцога дадут ему уйти, но тут Эрик, который, как Ханс уже сообразил, был «мозгом» этой парочки, заговорил.

– А что вы задумали? – хмуро поинтересовался он.

Ханс усмехнулся. Но, поворачиваясь снова, стер улыбку с лица, придав себе исключительно деловой вид.

– Мне нужна ваша помощь, чтобы захватить Эльзу живьем.

– Но герцог послал нас сюда, чтобы убить ее, – слегка растерявшись, проговорился Френсис.

– А зачем нам оставлять ее в живых? – тут же спросил Эрик. – Зачем мы тогда вообще отправились сюда, если мы не собираемся ее убивать?

Ханс подавил едва не сорвавшийся разочарованный стон. Он не ожидал, что эта парочка станет проявлять подобную пытливость. Он надеялся, что просто поманит их какой‑нибудь выдуманной наградой и они станут делать то, что им скажут, не задавая вопросов. Но эти двое требовали немедленных ответов – ответов, которых у Ханса не было. Он начал лихорадочно соображать, сочиняя какую‑нибудь правдоподобную причину, почему королеву следует захватить в плен, а не убить. И, кажется, придумал.

– Нет‑нет, – отмахнулся Ханс. – Понимаю, этого хочет герцог, но я категорически против. Убить ее – это худшее, что мы можем сделать. Оглянитесь! Эльза оказалась гораздо могущественнее, чем нам казалось сначала. А вдруг, если она умрет, ее колдовство не развеется, и Эренделл навсегда останется под проклятием вечной зимы? Я не хочу, чтобы это случилось. И герцог, полагаю, тоже не хочет лишиться столь выгодного торгового партнера. Поэтому мы должны захватить королеву живой и доставить ее в замок. Если вы поможете мне с этим, я обещаю вам обоим титул, а также земельный надел на островах, где правит мой отец. Вы согласны?

– Погодите, – сказал Эрик, а затем наклонился и что‑то зашептал на ухо Френсису.

Ханс ждал затаив дыхание.

Наконец Эрик протянул ему руку.

– Договорились, – веско сказал он.

– Договорились, – с улыбкой ответил Ханс, пожимая протянутую ладонь.

«Ну что ж, – думал он, разворачивая коня и направляясь к остальному отряду. – Все оказалось даже проще, чем я ожидал». На самом деле Ханс вовсе не думал, что смерть Эльзы повлечет какие‑то разрушительные последствия. Напротив, сам он был уверен в обратном. Но если захватить королеву живой, это открывает множество благоприятных возможностей. И теперь Ханс уже не сомневался, что сумеет довести дело до желаемого конца.

Глава 23

– Хватит! – крикнула Анна. – Немедленно опусти нас на землю!

Но как бы она ни билась и ни извивалась, вырваться из хватки снежного великана она не могла. «Снежный великан, которого моя собственная сестра создала, чтобы вышвырнуть меня из своего ледяного дворца», – мрачно думала Анна. Волна ярости вскипела в ней, тут же сменившись саднящей болью в сердце. Что бы она ни делала, от правды не укрыться: родная сестра не желает ее больше видеть.

Кристоф рядом с ней тоже дергался, пытаясь высвободиться, но также безрезультатно – только и без того румяные щеки парня от натуги раскраснелись еще сильнее. Олаф же, тоже крепко зажатый в лапе гиганта, как всегда, смотрел на ситуацию без особой тревоги, не осознавая нависшей над ним опасности.

– Мне кажется, ты гораздо сильнее, чем сам это осознаешь, – сообщил маленький снеговик своему собрату‑великану.

Вместо ответа гигант размахнулся своими снежными лапищами и швырнул всю троицу вниз по лестнице.

– Убирайтесь! – прогремел он.

Анна шлепнулась на ледяные ступеньки и стремительно поехала вниз, испуганно взвизгнув, когда мимо пролетела голова Олафа, а следом за ней – остальные его части. Доехав до основания лестницы, Анна и Кристоф кое‑как притормозили и поднялись на ноги. Малышу Олафу повезло меньше: его голова, а потом и все остальное врезались в сугроб, так что вскоре на поверхности снега торчали только три разрозненных шара.

Анна решила, что с нее довольно. Одно дело, когда родная сестра просто прогоняет тебя, и совсем другое – когда она в буквальном смысле вышвыривает тебя вон. Да еще позволяет своему тупому снежному чудищу калечить безобидного малыша Олафа! Кипя от негодования, она повернулась к исполинскому снеговику и заорала в его удаляющуюся спину:

– Это очень некрасиво – швыряться людьми!

Когда же великан даже не счел нужным обернуться, она в ярости готова была кинуться за ним следом, но Кристоф вовремя обхватил ее за пояс.

– Эй‑эй, не горячись, – пропыхтел он. – Оставь его в покое.

Анна сердито забилась, но вырваться не смогла. Вот еще – оставить обидчика в покое! Нет уж, она ему покажет… пусть сам прокатится задом по лестнице – посмотрим, как ему это понравится! Но чем сильнее она вырывалась, тем крепче держал ее Кристоф. Ясно, что он не отпустит ее, пока видит, что она в бешенстве. Расслабившись, она вскинула руки, как будто сдаваясь.

– Ладно, ладно, – проворчала Анна. – Я спокойна.

Как она и ожидала, доверчивый Кристоф тут же ее отпустил. В следующее мгновение она подхватила с земли пригоршню снега, слепила из нее плотный снежок, как следует замахнулась и запустила им в спину снежного чудища. Снежок попал ему прямо в спину и разлетелся на кусочки, не причинив великану никакого видимого вреда.

– Ага, получил, чучело здоровенное! – возликовала Анна. – Ну и каково это, когда нападают на тебя самого, а? И что ты теперь сделаешь, а? А? Ой‑ой…

Похоже, великан только обрадовался поводу продолжить общение с нежеланными гостями своей хозяйки. На глазах у Анны из всех его суставов вдруг выросли острые ледяные шипы. Повернувшись лицом к друзьям, снеговик издал угрожающий рык.

– Ну вот, ты его разозлила! – с досадой воскликнул Кристоф.

– Бегите, я отвлеку его! – героически выкрикнул Олаф, когда великан перемахнул через окружающий ледяной дворец ров. – Спасайтесь!

Прежде чем Анна успела возразить, Кристоф выхватил ее из‑под самых лап гиганта и помчался прочь. Оглянувшись через его плечо, Анна увидела, как откуда‑то с другой стороны за ними скачет Свен, а следом за ним поспешает нижняя часть Олафа. Голова снеговика так и застряла в сугробе. Анна с ужасом смотрела, как великан проскочил мимо Олафа, сбив его голову носом в снег. Теперь малыш мало чем мог им помочь.

Анне очень не хотелось бросать Олафа на произвол судьбы, но ей и Кристофу действительно нужно было уносить ноги, а Олафу, решила она, ничто не угрожает. Они вдвоем бежали, проваливаясь в глубокий снег в тщетной надежде оторваться от погони, пока не скатились по крутому склону и не оказались в густом еловом лесу.

Анна вдруг остановилась, осененная идеей. Когда она упала с Кьекка, то пыталась подняться, потянув за согнутую ветку. А стоило ей эту ветку отпустить, она распрямилась так резко, что выстрелила комьями снега, которые посшибали снежные шапки даже с соседних деревьев. А ведь это была всего‑навсего небольшая веточка. А если выбрать ветку побольше…

Добежав до ближайшего дерева, она подпрыгнула, стараясь ухватиться за длинную, тяжелую от снега ветку, но промахнулась. Подпрыгнула еще раз, уже задев пальцами колючую хвою, но снова не достала. Тогда, собрав все силы и помогая себе натужным воплем, она прыгнула как можно выше. Ее пальцы наконец сомкнулись вокруг шершавой коры, и она потянула ветку на себя.

Ждать пришлось недолго: почти сразу земля под ее ногами задрожала под тяжкой поступью великана, и Анна увидела, как он злобно машет лапами, с корнем выдирая рослые елки и расшвыривая их, как спички.

Все тело Анны дрожало от напряжения, пока она притягивала вырывающуюся ветку. Где‑то позади послышался голос Кристофа, выкликающего ее имя, но она не стала оборачиваться. Все ее внимание было сосредоточено на приближающемся снежном чудище. «Три, – начала считать она, подпуская великана поближе. – Два… – Он уже почти достиг того места, где она ожидала накрыть его своим снежным залпом. – И… один!»

С громким воплем Анна отпустила ветку. Распрямившись, та хлестко ударила по воздуху, с шумом сбрасывая груз снега – прямо в великана!

В яблочко! Но на ликование времени не оставалось: они с Кристофом со всех ног мчались, петляя между деревьями и сугробами, пытаясь оставить великана как можно дальше позади. Задыхаясь от бега, они одолели один невысокий холм, потом взбежали на следующий… и вдруг бежать оказалось некуда.

Выскочив из‑под сени деревьев, Анна и Кристоф едва успели притормозить, чтобы не свалиться с высоченного обрыва. Отчаянно замахав руками, они кое‑как удержались на самом краю, сражаясь с инерцией, которая толкала их вперед. Сзади донесся очередной разъяренный рев великана.

– Да тут же футов сто! – ахнула Анна, опасливо заглядывая в пропасть у них под ногами.

– Все двести будет, – поправил ее Кристоф.

Анна оглянулась, раздраженно вздернув подбородок. Нашел время спорить о деталях! Сто или двести – какая разница, с какой высоты падать, если все равно костей не соберешь? И ради всего святого, ну что он там копается в своей сумке? Мог бы подождать, пока они…

– Ох! – поморщилась она, когда Кристоф крепко затянул у нее на поясе извлеченную из мешка веревку. Потом он упал на колени и принялся выкапывать в снегу что‑то вроде полукруглой канавки.

– Что это ты делаешь? – удивилась Анна.

– Снежный якорь, – бросил он таким тоном, словно это было нечто само собой разумеющееся.

Анна скептически наблюдала за его трудами. Он что, собирается удержать этим якорем их? И если так, то неужели он думает, что они должны… прыгнуть? Анна нервно сглотнула.

– А если мы упадем? – испуганно спросила она.

– Там, внизу, футов двадцать рыхлого снега, – пояснил он. – Падать на него – все равно что на подушку… я надеюсь.

«Надеюсь?» Ничего более безумного она отродясь не делала. Но, как ни странно, само звучание голоса Кристофа действовало на нее успокаивающе, и она с удивлением почувствовала, что доверяет ему.

– Ладно, тогда скажешь когда, – согласилась она, уже слыша за спиной приближающиеся шаги великана.

– Раз…

– Да‑да, я готова, почти…

– Два…

Анна попрыгала на месте, настраиваясь.

И вдруг увидела, как прямо на них несется брошенное великаном огромное дерево.

– Три! – выпалила Анна и, даже не успев ни о чем подумать, сиганула с обрыва, сдернув за собой и Кристофа.

– А‑а‑а‑а! – завопил Кристоф.

– А‑а‑а‑а! – завопила Анна.

– Ух! – выдохнули они оба, повиснув на туго натянутой веревке.

Некоторое время они слабо покачивались на высоте пятидесяти футов над землей.

– Пожалуй, ты немного поспешила, – обронил наконец Кристоф, поглядывая на болтающуюся чуть ниже Анну.

Анна в ответ пожала плечами. Ладно, возможно, это было не самое умное, что она могла предпринять, но, по крайней мере, они были живы и наконец избавились от снежного великана. Анна уже открыла рот, чтобы изложить Кристофу эти соображения, как вдруг мимо нее пронеслась летящая сверху голова Олафа. По пути голова одарила Анну широкой улыбкой.

– Держитесь, ребята! – бодро выкрикнула она.

Едва она исчезла в снежной мгле у них под ногами, Анна ощутила, что веревка рывком поднялась чуть выше. И еще. И снова. Задрав голову, она с ужасом увидела, что великан снял другой конец веревки со снежного якоря и теперь подтягивает ее вверх. Еще немного – и они окажутся там, откуда начали.

– Кристоф! – позвала Анна, надеясь, что парень что‑нибудь придумает. Но в этот самый миг великан поддернул веревку особенно резко. Кристофа сильно тряхнуло, он ударился головой о каменный уступ и обвис, потеряв сознание.

«Отлично, – мрачно подумала Анна, старательно подавляя панику. – Похоже, мне самой придется выручать нас обоих». Она завертела головой, надеясь присмотреть что‑нибудь полезное, и тут ее взгляд упал на ножны, притороченные к поясу Кристофа. Она дотянулась до них в тот самый миг, когда великан уже вытянул всю веревку и теперь держал их на весу прямо перед собственной снежной физиономией.

– И больше не возвращайтесь! – проревел он.

Анна отклонилась, стараясь укрыться от снежных брызг из пасти чудища.

– И не собираемся! – выкрикнула она, стремительным движением хватаясь за рукоятку ножа и резко полоснув лезвием по веревке.

Пока они болтались в воздухе, Кристоф едва успел прийти в себя и тут же пожалел об этом, когда они с нарастающей скоростью полетели вниз. Анна даже не успела толком осознать, что она, возможно, убила их обоих, как они уже рухнули в снег под обрывом. Поразительно мягкий снег.

– Эгей! – крикнула она, смеясь от облегчения. – Ты был прав! Совсем как подушка!

Она обернулась, рассчитывая увидеть рядом Кристофа, но, к ее удивлению, на его месте оказался Олаф, который схватился ручками‑веточками за торчащие из снега сапоги Кристофа и пытался вытянуть их на поверхность.

– Я не чувствую своих ног! – заверещал снеговик. – У меня ноги отнялись!

Стараясь не смеяться над искренне перепуганным Олафом, Анна смотрела, как за его спиной из снега высунулся Кристоф.

– Это мои ноги, – проворчал он, отряхиваясь и отплевываясь.

Олаф так и расцвел от облегчения, после чего принялся деловито собирать вместе свои рассыпавшиеся части. В этот момент откуда‑то появился Свен – живой и невредимый. Пожалуй, даже наоборот: бег наперегонки со снежным великаном только придал ему бодрости. Зато он успел проголодаться, и Анна захихикала, когда он недвусмысленно потянулся мордой к носу Олафа.

«Как я рада, что все целы», – подумала Анна, безуспешно пытаясь выбраться из сугроба, в котором утонула по пояс. Спасаясь от снежного великана, она порядком выдохлась, и теперь ей едва хватало сил шевелиться.

– Ой! – воскликнула она от неожиданности, когда Кристоф выдернул ее из снега с такой легкостью, словно она весила не больше перышка. Когда парень снова поставил ее на ноги, его ладонь чуть задержалась у нее на спине, и она успела неосознанно подивиться тому, какая она теплая и надежная и как естественно ощущать ее на своей спине, как будто там ей самое место…

– Ты в порядке? – спросил Кристоф.

– Да, спасибо, – ответила Анна, и их взгляды встретились. – Гм… как твоя голова? – спросила она, касаясь пальцами шишки, которая набухала на его темени после неудачного соприкосновения с утесом.

– Оу! – поморщился он, накрывая ее ладонь своей, но тут же, внезапно смутившись, отдернул руку. – Да пустяки. Я в порядке. У меня крепкий череп. Ну и… что дальше? – задал он вопрос, поспешно меняя тему.

⇐ Предыдущая 6 7 8 9 101112 13 14 15 Следующая ⇒