ФЕДЕРАЛЬНОЕ АГЕНТСТВО ЖЕЛЕЗНОДОРОЖНОГО ТРАНСПОРТА Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение 19 страница

В судебной практике признак тяжкого оскорбления чаще всего встречается при убийстве одним супругом другого. При этом тяжким оскорблением суды признают безнравственное поведение одного из них. Супружеская неверность, разоблаченная обманутым, считавшим до той поры свои отношения с женой (мужем) безоблачными, чаще всего фиксируется в суде как тяжкое оскорбление, повлекшее возникновение аффекта и совершение убийства. Вместе с тем Верховный Суд ориентирует суды на необходимость глубокого и всестороннего анализа обстоятельств убийства, выяснения поведения потерпевшего за продолжительный период времени, обоснованно считая, что единственный акт безнравственного поведения потерпевшего, зафиксированный непосредственно перед убийством, не всегда способен дать полное представление о наличии или отсутствии состояния аффекта у лица, виновного в убийстве.

Среди обязательных обстоятельств, способных вызвать состояние физиологического аффекта, в ст. 107 УК названы также иные противоправные или аморальные действия (бездействие) потерпевшего, а равно длительная психотравмирующая ситуация, возникшая в связи с его противоправным или аморальным поведением.

Иные действия - это вопросы, подлежащие установлению в процессе расследования и судебного рассмотрения уголовного дела. Очевидно, что в названных действиях нет насилия, издевательства или тяжкого оскорбления со стороны потерпевшего. Но его противоправное или аморальное поведение (активное и пассивное) общественно опасно, так как затрагивает важные жизненные ценности человека и причиняет вред его конституционным правам: гражданским, трудовым, семейным и т.д. Сюда можно отнести такие противоправные действия, как длительная невыплата заработной платы на предприятии; циничное попрание закона каким-либо должностным лицом, вследствие чего причиняется вред трудовым правам человека; необоснованный отказ в социальной помощи низкооплачиваемым категориям граждан, выраженный в грубой, унизительной форме; незаконный арест и содержание под стражей и т.п. Такие действия могут быть предусмотрены уголовным законом как преступления либо, не являясь преступлением, объективно могут оцениваться как безнравственные и противоправные.

Противоправные или аморальные действия также бывают как разовыми, так и систематическими, создающими длительную психотравмирующую ситуацию, приводящую к возникновению аффекта и совершению убийства. Для правильной квалификации по данному признаку необходимо учитывать продолжительность такой ситуации и доказательства, подтверждающие, что именно она спровоцировала возникновение аффекта.

Все перечисленные в диспозиции ст. 107 УК поводы для возникновения состояния аффекта у субъекта данного преступления не подлежат расширительному толкованию. Только законодатель устанавливает перечень обстоятельств, снижающих степень общественной опасности действий виновного. Как видно из приведенного в диспозиции анализируемой статьи перечня, все эти обстоятельства связаны с воздействием на личность потерпевшего и его близких, их жизнь, здоровье, честь, достоинство, имущественные права. Вместе с тем в последнем случае состояние аффекта, думается, может вызвать лишь умышленное посягательство на собственность, угрожающее (или фактически причиняющее) крупным или особо крупным ущербом собственности, ставящее потерпевшего в состояние безысходности. Таковыми могут быть, например, поджог, взрыв, разрушение дома потерпевшего и др. Незначительный ущерб, повреждение имущества вряд ли можно признать обстоятельством, способным вызвать состояние аффекта, хотя такие примеры и наблюдаются в судебной практике.

В большинстве случаев все названные обстоятельства выявляются в процессе расследования уголовного дела, что способствует правильной квалификации деяния. Ошибки при квалификации по названной статье чаще допускаются при анализе субъективной стороны состава, в частности вследствие неправильного толкования правоохранительными органами и судом понятия "внезапно возникшее сильное душевное волнение" (аффект), которое является обязательной предпосылкой вменения ст. 107 УК. В связи с этим есть необходимость остановиться на основных признаках аффекта.

В ч. 1 ст. 107 употребляются два термина, характеризующие одно и то же состояние: сильное душевное волнение и аффект.

Уточним, что в данном определении применяются термины-синонимы. Правовому понятию "внезапно возникшее сильное душевное волнение" соответствует психологическое - "физиологический аффект", под которым подразумеваются приступы сильного нервного возбуждения (ярости, гнева, ужаса, отчаяния).

Аффект - одна из форм (кроме чувств и настроений) эмоциональной реакции человека на воздействие внешнего мира. Аффекту присущ ряд специфических признаков: интенсивность внутренних физиологических процессов, протекающих в подкорковых центрах мозга и в вегетативной нервной системе, и бурное их внешнее проявление; кратковременность. Будучи чрезмерно интенсивным процессом, аффект не может длиться долго. Он изживает себя в активных действиях, совершаемых лицом, находящимся в таком состоянии. Для аффекта характерна также безотчетность совершаемого действия, которая зависит от силы аффекта и выражается в снижении сознательного контроля за совершаемыми действиями.

Аффект характеризуется также диффузным характером проявления (т.е. он захватывает все жизненно важные проявления человека). Наибольшие изменения наблюдаются в сознании, объем которого суживается и ограничивается лишь небольшим количеством представлений и восприятий, тесно связанных с переживаемыми эмоциями.

По мнению ученых-психологов, никакой тип темперамента, никакие индивидуально-психологические свойства человека не исключают возможности возникновения состояния аффекта при определенных обстоятельствах. В связи с этим нельзя признать убедительным вывод одного из судов по конкретному уголовному делу об отсутствии состояния аффекта у подсудимого на том основании, что он по характеру был мягким, незлобным человеком, спокойным по темпераменту. Вместе с тем любой человек в состоянии физиологического аффекта в большей или меньшей степени сохраняет возможность сознавать свои поступки, может овладеть собственным поведением, усилием воли "взять себя в руки". Чем сильнее у индивида развиты волевые качества, тем меньше вероятность возникновения у него состояния аффекта и тем слабее он протекает. По этой причине физиологический аффект в отличие от патологического, при котором происходит глубокое помрачение сознания, не исключает вменяемости, но признается обстоятельством, смягчающим ответственность за совершение некоторых общественно опасных деяний, в частности убийства (ст. 107 УК). Сильное душевное волнение (физиологический аффект) - объективная категория. Его наличие, сила и продолжительность могут быть зафиксированы по специфическим физиологическим и психологическим признакам поведения лица, совершившего противоправное деяние.

Внешне состояние аффекта, по наблюдениям психиатров и психологов, проявляется по-разному, в зависимости от многих условий, в том числе индивидуальных особенностей психики человека. У одних сильный гнев, ярость, ужас проявляются в усиленной иннервации (не контролируемых сознанием движениях мышц лица и тела, излишней, почти судорожной жестикуляции), расширении периферических сосудов. В результате лицо такого человека багровеет, учащается сердцебиение. Он приходит в состояние чрезвычайного возбуждения, излишне суетится, повышает голос до крика, много и не к месту жестикулирует. В более редких случаях аффект может иметь и прямо противоположное внешнее проявление. Человек как бы цепенеет от страха, гнева, горя, отчаяния. Он бледнеет, теряет дар речи, голос, способность к движению.

По этим внешним признакам, замеченным очевидцами убийства либо свидетелями, наблюдавшими убийцу сразу после совершения преступления, следователь может получить некоторые исходные данные о наличии и степени душевного волнения у субъекта в момент совершения убийства. Однако эти визуальные наблюдения должны быть проанализированы по научным методикам специалистами - психиатрами и психологами. Следователю необходимо при возникновении сомнений во вменяемости лица, подозреваемого в убийстве, с учетом показаний свидетелей о внешнем виде подозреваемого и неадекватности его поведения в конкретной ситуации, возникшей по вине потерпевшего, назначать комплексную судебную психолого-психиатрическую экспертизу. На разрешение экспертов следует поставить вопросы, касающиеся вменяемости пациента, состояния его психики и психологических особенностей личности виновного. Главным вопросом, поставленным перед экспертами, будет вопрос о наличии или отсутствии у субъекта в момент совершения убийства состояния физиологического аффекта. Отвечая на него, экспертам необходимо аргументировать свои выводы и указать методику диагностики. Утвердительно отвечая на вопрос о наличии у пациента состоянии физиологического аффекта, эксперты должны также определить его временные границы, в необходимых случаях определить с точностью до минут начало и завершение состояния аффекта. Заключение экспертов в соответствии с УПК РФ суд оценивает наряду с другими доказательствами по делу. Отвергнуть мнение специалистов в области психиатрии и психологии можно лишь в случаях явной неубедительности представленного документа, при отсутствии данных о методике диагностики либо его прямом противоречии обстоятельствам дела. Вместе с тем даже при подобных обстоятельствах суд не должен делать самостоятельных выводов о наличии или отсутствии аффекта у подсудимого в момент совершения им преступления. Задача суда состоит в оценке заключения эксперта. Если есть сомнения в выводах, суд должен назначить новую экспертизу с привлечением более квалифицированных специалистов (ч. 3 ст. 207 УПК).

Необходимость проведения комплексной экспертизы объясняется тем, что эксперт-психиатр может дать ответ о наличии или отсутствии у обследуемого психического (острого либо хронического) заболевания и влиянии его на поведение лица в момент совершения убийства. В обязанность эксперта-психолога входит установление психологических особенностей обследуемого, типа его темперамента, особенностей характера, быстроты реакции на внешние раздражители и т.п. На вопросы, поставленные следователем, эксперты отвечают отдельно, а затем в общем заключении делают вывод о наличии либо отсутствии у обследуемого состояния физиологического аффекта в момент совершения преступления. Попытки некоторых судов рассматривать понятие сильного душевного волнения в качестве юридической категории и самостоятельно решать вопрос о его наличии или отсутствии без проведения экспертизы приводят в одних случаях к необоснованному расширению понимания данного явления и квалификации по ст. 107 действий, подпадающих под понятие убийства, названного в ст. 105 УК, а в других - к отказу от смягчения ответственности при наличии достаточных к тому оснований.

Для признания аффекта обстоятельством, смягчающим ответственность за убийство, необходимо, чтобы он, как сказано в ч. 1 ст. 107 УК, возникал внезапно в качестве непосредственной реакции на неправомерное (аморальное) поведение потерпевшего.

Термин "внезапность" в русском языке толкуется как "неожиданность, нечаянность". Применительно к рассматриваемому преступлению можно сказать, что внезапность наступления состояния сильного душевного волнения следует понимать как возникновение его вдруг, неожиданно для самого субъекта преступления, в условиях, которых он не предвидел и не готовил заранее. Такое состояние может возникнуть неожиданно на фоне нормальных прежде отношений с потерпевшим. Однако оно может быть и результатом длительной неприязни, которая формирует психотравмирующую ситуацию, зафиксированную в диспозиции ч. 1 ст. 107 УК в качестве самостоятельного повода для убийства. С точки зрения психологии само убийство в подобных случаях должно быть спровоцировано теми обстоятельствами, которые явились "последней каплей", переполнившей "чашу терпения" лица, длительное время пребывавшего в обстановке психотравмирующей ситуации. Достаточно убедительный в этом плане пример дал в свое время Верховный Суд РФ по уголовному делу Ш.

Жена Ш., имея двух малолетних детей, вступила в сексуальные отношения со своим начальником по службе Б. Ее муж, узнав об этом, переговорил с Б. и женой, убеждая их не разрушать семью и прекратить интимные встречи. Они обещали, однако обещания не выполнили, и Ш. об этом знал. Отношения в семье обострились. Начались ссоры, взаимные обвинения. Однажды вечером, вернувшись с работы, Ш., увидев, что жены нет, а малолетние дети находятся дома одни, голодные и неухоженные, пошел ее искать. Из квартиры Л. - знакомой их семьи - Ш. услышал голоса и смех Б. и своей жены. На стук ему не открыли, но Л. через дверь объяснила, что у нее гости, однако жены Ш. среди них нет. Поздно вечером Ш. позвонил Л. по телефону и попросил передать жене, что у ребенка поднялась температура и для решения вопроса о госпитализации она должна срочно прийти домой. Женщина пришла, однако, узнав, что муж вызвал ее обманом (ребенок не был болен), стала оскорблять его. Сказала, что они с Б. решили жить вместе и ей не нужны ни муж, ни дети. Затем она попыталась уйти к Л., где ее ждал Б. Такое поведение жены на фоне длительной психотравмирующей ситуации, созданной по ее вине, вызвало у Ш. (по его словам) состояние, близкое к помешательству: гнев, негодование, отчаяние от перспективы быть брошенным вместе с маленькими детьми, ненависть к жене. Схватив лежавший на столе кухонный нож, Ш. нанес жене восемь ранений, повлекших смерть. Суд, рассматривавший уголовное дело, оценив поведение потерпевшей за весь период в совокупности, пришел к выводу, что последнее ее действие в ряду аморального, безнравственного поведения на протяжении длительного периода было тем последним штрихом, который дополнил картину психотравмирующей ситуации, послужившей поводом для возникновения состояния аффекта у Ш. и совершения им убийства.

Определенные трудности при квалификации по ст. 107 УК вызывает и установление момента возникновения у виновного умысла на убийство. Бесспорно, оно может быть совершено как с прямым, так и с косвенным умыслом. Однако момент его возникновения должен быть установлен точно, ибо от этого зависит правильность квалификации. Буквальное прочтение диспозиции ст. 107 УК ("Убийство, совершенное в состоянии аффекта"), позволяет сделать вывод, что умысел на совершение данного убийства возникает в тот момент, когда субъект уже находится в состоянии аффекта. Следовательно, между внезапно возникшим сильным душевным волнением (аффектом) и совершенным в этом состоянии убийством не должно, да и не может быть разрыва во времени, так как аффект "изживает" себя в совершении активных действий (убийства).

По этой причине большинство ученых-криминалистов обоснованно делают вывод о невозможности стадии приготовления в этом виде преступлений. Стадия же покушения возможна (например, промах при выстреле из огнестрельного оружия).

Подобное понимание момента возникновения умысла по анализируемому составу преступления характерно для многих ученых-правоведов. Так, еще в 20-е гг. XX столетия А.А. Жижиленко отмечал, что к аффектированному следует относить "убийство, задуманное и выполненное в таком состоянии". А.А. Пионтковский, анализируя ст. 138 УК РСФСР 1926 г. (ст. 107 УК РФ 1996 г.), был убежден, что ее можно вменять лишь тогда, когда состояние сильного душевного волнения непосредственно вызвало решение совершить убийство, что тотчас же было приведено в исполнение.

Такое понимание момента возникновения умысла на убийство в состоянии сильного душевного волнения полностью соответствует характеристике психологического состояния виновного и описанию этого преступления в диспозициях ст. 138 (107) УК, где последовательно подчеркивается, что убийство совершено лицом, находившимся в состоянии физиологического аффекта. Схематично процесс возникновения умысла и совершения убийства можно изобразить в такой последовательности: появление повода для возникновения аффекта (неправомерное или аморальное поведение потерпевшего); связанное с ним внезапное возникновение аффекта; возникновение умысла на убийство у лица, находящегося в состоянии аффекта; немедленная реализация этого умысла.

Вместе с тем в дальнейшем в правовой литературе трактовка вопроса о времени возникновения умысла на убийство по названным статьям несколько изменилась. Термин "внезапность сильного душевного волнения" стал толковаться как полное отсутствие разрыва во времени между появлением обстоятельств (провоцирующих факторов), возбудивших сильное душевное волнение, и последующим убийством. Практика Верховного Суда по этому вопросу неоднозначна. В одних случаях толкование внезапности совпадает с мнениями, высказанными в правовой литературе, в других - допускается определенный разрыв во времени между неправомерным поведением потерпевшего и ответной реакцией на него со стороны субъекта преступления. Таких примеров в опубликованной практике немного, но даже один случай аффекта, сдвинутого во времени относительно провоцирующего поведения потерпевшего, обязывает научных работников объяснить подобный феномен, а суд - вынести обоснованный судебный приговор.

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда СССР по делу В., который убил свою жену и покушался на убийство Г. по мотивам мести за супружескую измену, признала, что он действовал в состоянии аффекта. Суть дела такова. После застолья, в котором участвовал и потерпевший Г., В. уснул. Проснувшись ночью, он пошел в кухню, чтобы напиться воды, и, проходя через общую комнату, обнаружил спящих вместе свою жену и Г. По словам В., он прошел на кухню, постоял, осознавая увиденное, а затем, заметив лежащий у печки топор, взял его и, вернувшись обратно, нанес несколько рубленых ран жене, от которых она скончалась на месте, и Г., причинив тяжкий вред его здоровью. Судебная коллегия отметила, что разрыв во времени между конкретным (провоцирующим) обстоятельством и возникновением аффекта был значительным, однако с учетом типа темперамента и состояния психики В. обоснованно сделала вывод, что виновный действовал в состоянии физиологического аффекта.

Этот и подобные ему примеры, встречающиеся в судебной практике, позволяют утверждать, что между неправомерным поведением потерпевшего (его спектр представлен в диспозиции ч. 1 ст. 107 УК) и возникновением у субъекта преступления физиологического аффекта, обусловливающего затем его дальнейшее поведение, может быть разрыв во времени. У субъекта формируется аффективное состояние и лишь затем возникает умысел на совершение преступления (в частности, убийства), который здесь же реализуется. На этом этапе разрыва во времени между внезапно возникшим сильным душевным волнением и совершенным убийством не может быть, так как аффект "изживает" себя в процессе активных действий, недостаточно контролируемых сознанием.

Это утверждение объективно подтверждается наукой. По мнению ученых-психологов, быстрота реакций человека на внешний раздражитель обусловлена индивидуально-психологическими особенностями, в том числе темпераментом, а также состоянием психики в момент совершения преступления (усталость, болезнь, нервозность и т.п.). Следовательно, в одних случаях состояние аффекта может возникнуть сразу после внешнего раздражителя (провоцирующего фактора), а в других - некоторое время спустя. Бесспорно, что лицо с холерическим типом темперамента среагирует на внешний раздражитель гораздо быстрее, чем флегматик либо меланхолик. Сознание лица, находящегося в состоянии усталости, болезни, после сна, медленнее будет воспринимать происходящие рядом с ним события. Соответственно и реакция на них будет замедлена. Состояние аффекта у таких лиц возникает чуть позже. Таким образом, внезапность возникновения состояния аффекта надо устанавливать применительно к каждому типу темперамента человека. Общим для всех будет толкование термина "внезапность" как неожиданность, непредсказуемость. А дальше в соответствии с возникшим состоянием аффекта лицо начнет предпринимать действия, которые будут расценены как убийство в состоянии аффекта. Задача правоприменителей состоит в глубоком изучении с помощью специалистов - психологов и психиатров того, как формировалось аффективное состояние и чем объясняется задержка возникновения аффекта, если она объективно зафиксирована. Лишь после выяснения всех названных обстоятельств можно квалифицировать убийство по ст. 107 УК.

При совершении анализируемого преступления в действиях виновного возможны фактические ошибки: в объекте, предмете (личности), в объективной стороне (отклонение действия; ошибка в развитии причинной связи, средствах совершения преступления и т.п.). При обнаружении таких ошибок правоприменитель должен вначале установить наличие или отсутствие в действиях виновного объективных и субъективных признаков ст. 107 УК, а затем в рамках анализа субъективной стороны этого состава рассмотреть вопрос о фактических ошибках и их влиянии на квалификацию преступления. Общие правила квалификации таких случаев даны в части Общей учебника уголовного права и первом разделе настоящего пособия. Они должны применяться к каждому уголовному делу, возбужденному по признакам ст. 107 УК.

С субъективной стороны, как уже было сказано, убийство в состоянии аффекта может совершаться с прямым или косвенным умыслом. Виновный желает либо сознательно допускает наступление смерти потерпевшего, причинившего ему физические или нравственные страдания. Побудительным мотивом является месть за поруганную честь, достоинство, совершенное насилие, аморальное поведение. Других мотивов, например защиты от неправомерного поведения или насилия со стороны потерпевшего, пресечения такого поведения, быть не может. Названные действия со стороны потерпевшего уже совершены, насилие уже осуществилось. Именно то, что произошло сию минуту или длилось на протяжении какого-то времени, и вызвало состояние аффекта, сузившего сознание субъекта до единственного желания отомстить обидчику. Безусловно, один мотив в чистом виде определить трудно. Вполне возможно, что в качестве такового почти на интуитивном уровне могут быть обида, оскорбленное самолюбие, ревность и желание "отплатить" виновнику причиненных страданий.

Психологическая экспертиза должна показать, как несколько близких по своей сути мотивов объединились в сознании виновного и сформировались в одно побуждение мести потерпевшему.

Осуществив задуманное, "разрядив" путем убийства свое напряженное эмоциональное состояние, убийца, как правило, не скрывается с места преступления, иногда является с повинной в правоохранительные органы, часто искренне раскаивается в совершенном преступлении. По этой причине при осуждении к реальному наказанию виновный не нуждается в отбывании такого длительного срока лишения свободы, как по ст. 105 УК. Доказанное в суде неправомерное поведение потерпевшего, спровоцировавшее убийство в состоянии аффекта, является достаточно убедительным фактором для смягчения наказания виновному по ч. 1 ст. 107 УК до трех лет лишения свободы. Вместе с тем УК РФ 1996 г. впервые установил ответственность и за квалифицированный вид преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 107 УК. В ней установлена ответственность за убийство двух или более лиц в состоянии аффекта. Для вменения этой части ст. 107 необходимо доказать, что причиной возникновения аффекта и соответственно убийства явилось противоправное либо аморальное поведение двух или более лиц, оказавшихся потерпевшими по делу. Вид умысла по отношению к убийству может быть различным: прямой умысел на лишение жизни всех названных лиц либо прямой умысел в отношении одного из потерпевших и косвенный в отношении другого (других). Определенная конкретизация умысла в отношении всех потерпевших - это вопрос факта, который должен проявиться в ходе следствия и суда.

Нельзя, думается, полностью исключать также возможность косвенного умысла в отношении всех потерпевших. Осуществляя достижение цели - мести "обидчикам", виновный может не желать, но сознательно допускать наступление смерти для всех потерпевших. Однако не могут быть потерпевшими лица, случайно оказавшиеся в зоне совершения преступления, или очевидцы, пригрозившие убийце сообщить в правоохранительные органы о совершенном им преступлении. Связь между провоцирующим поведением потерпевшего (потерпевших) и совершенным на этой почве убийством обязательна как для ч. 1, так и для ч. 2 ст. 107 УК. Убийство по другим мотивам (желание скрыть совершенное преступление) требует самостоятельной правовой оценки в рамках ст. 105 УК.

§ 3. Квалификация убийства, совершенного при превышении пределов необходимой обороны (ч. 1 ст. 108 УК)

Исходным моментом при квалификации деяния по ч. 1 ст. 108 УК является установление, что субъект действовал в условиях правомерности необходимой обороны, т.е. защищался от реального и наличного общественно опасного посягательства. Вред был причинен самому посягающему, однако пределы допустимости его были превышены. В соответствии с ч. 1 ст. 37 УК (в ред. от 14 марта 2002 г.) не является преступлением причинение вреда посягающему лицу в состоянии необходимой обороны, если это посягательство было сопряжено с насилием, опасным для жизни обороняющегося или другого лица, либо с непосредственной угрозой применения такого насилия.

Таким образом, разговор о превышении пределов необходимой обороны может идти лишь в тех случаях, когда защита осуществлялась от посягательства, не сопряженного с насилием (угрозой), опасным для жизни обороняющегося или другого лица. Суть превышения в соответствии с действующим Постановлением Пленума Верховного Суда СССР от 16 августа 1984 г. "О применении судами законодательства, обеспечивающего право на необходимую оборону от общественно опасных посягательств" (с послед. изм.) состоит в явном, очевидном для всех несоответствии защиты характеру и опасности посягательства, когда посягающему без необходимости, умышленно причиняется вред, указанный в ст. 108 или 114 УК РФ.

Ориентируя суды на обоснованную квалификацию действий лиц, превысивших пределы необходимой обороны в соответствии с законом, Пленум указывает примерные признаки наличия или отсутствия самого превышения. Это соответствие или несоответствие средств защиты и нападения, характер опасности, угрожающей обороняющемуся, его силы и возможности по отражению посягательства, а также все иные обстоятельства, которые могли повлиять на реальное соотношение сил посягавшего и защищавшегося (количество посягающих и обороняющихся, их возраст, физическое развитие, наличие оружия, место и время посягательства и т.д.). Все эти обстоятельства должны оцениваться в совокупности. Пленум Верховного Суда указывает также, что в случае группового нападения обороняющийся может применить меры защиты к любому из нападающих. Кому именно - решает он сам, реально оценивая опасность и характер действий каждого члена группы. При всех отмеченных признаках несоответствие средств защиты и нападения должно быть явным, очевидным для всех, а не только для юристов. В противном случае справедливость обвинительного приговора, вынесенного оборонявшемуся, может быть подвергнута сомнению.

Вред, причиненный нападающему, может быть меньшим, равным или большим грозящего вреда, поэтому нельзя рассматривать действия обороняющегося совершенными с превышением пределов необходимой обороны и в том случае, когда причиненный вред оказался большим, чем предотвращенный, или, более того, защита закончилась причинением смерти нападавшему. Важно изучить обстановку, создавшуюся в момент осуществления необходимой обороны, учесть в совокупности все обстоятельства, говорящие за и против превышения, указать конкретно, в чем именно заключалось превышение пределов необходимой обороны, если оно было установлено в процессе расследования или судебного рассмотрения уголовного дела.

Говоря о форме и виде вины при убийстве с превышением пределов необходимой обороны, надо установить, сознавал ли обороняющийся наличность нападения. Защищаться в соответствии со здравым смыслом и требованиями закона можно только от наличного, т.е. уже начавшегося (или реально грозящего) и еще не оконченного, нападения. Если признак наличности отсутствует, то не может быть и речи о правомерности или превышении пределов необходимой обороны, ибо нет самого состояния необходимой обороны. Уже упоминавшееся Постановление Пленума Верховного Суда дает понятие наличного нападения путем установления временных рамок и перечисления вариантов оконченного нападения: оконченным может считаться такое нападение, когда нападавший уже причинил вред обороняющемуся и нового нападения с его стороны, судя по обстановке, не ожидается. Оконченным также считается нападение, которое было успешно отражено обороняющимся и повторения активных действий со стороны нападающего не усматривается. И, наконец, оконченным считается нападение, которое было начато, а затем, в самом начале выполнения объективной стороны, нападающий добровольно отказался от доведения преступления до конца. В трех названных случаях исчезает один из обязательных признаков необходимой обороны - наличность нападения и, как следствие, беспредметными являются и суждения о превышении пределов необходимой обороны. Нет самого состояния необходимой обороны, следовательно, нет и превышения ее пределов.

⇐ Предыдущая 12 13 14 15 16 17 181920 21 Следующая ⇒