Глава 9. Показания

Глава 9

Одну из камер я установил на кухне, а вторую на книжной полке в Большом Зале. Обе подключены к приложению в смартфоне, поэтому я получу оповещение при малейшем движении.

Это было два дня назад, и пока оповещения приходили, только когда мы с Лейлой попадали в объективы камер.

Я приехал сюда ради того, чтобы окружить Лейлу своим вниманием, но в последнее время его фокус, мягко говоря, сместился. Я то и дело оглядываюсь в ожидании, что что-то произойдет. Дошло до того, что я засиживаюсь допоздна под предлогом работы над альбомом, а сам торчу в Большом Зале и просматриваю сайты о сверхъестественной херне. Прошлой ночью я засиделся так долго, что заснул на диване.

Я только проснулся. За окном еще темно, наверное, около пяти часов утра. Я лежу на диване, но даже не сдвинулся, едва открыл глаза.

Силюсь вспомнить, в каком положении заснул, что держал в руках, потому что я ничем не укрылся. Не припомню, чтобы на мне было одеяло, которое я сейчас сжимаю в руках. Я помню, что оно лежало на спинке дивана, но не помню, чтобы я им накрывался.

Одеяло было сложено и висело на спинке, когда я заснул прошлой ночью.

Скорее всего, Лейла спустилась и накрыла меня, но, прежде чем открыть приложение, я мысленно повторяю все свои действия.

Лейла не знает, что я установил камеры. Я ничего не пытаюсь от нее утаить, но устанавливал их, пока она спала. Если она заметит и спросит, я отвечу, что они были здесь до нашего приезда, чтобы она не беспокоилась.

Но просматривая в приложении видео с камер, я вторгаюсь в ее личное пространство. Я не хочу говорить ей, что у меня есть доступ к записям, потому что не хочу тревожить понапрасну. А еще не хочу, чтобы она чувствовала, будто я за ней слежу.

Но в каком-то смысле именно это я и делаю. Я установил камеры, чтобы поймать ее с поличным. Ведь кого еще мне ловить? Привидений, в которых я не верю? Незваного гостя, способного незаметно обойти дверь, запертую на врезной замок?

Я выхожу из оцепенения впервые с тех пор, как проснулся. Медленно выпрямляюсь на диване и тянусь за телефоном. Открыв приложение, я замечаю, как сильно дрожат пальцы, пока я перематываю запись к моменту, когда я заснул. Если я считаю, что это сделала Лейла, то почему у меня дрожат руки?

Я заснул около двух часов ночи, поэтому включаю видео примерно с этого времени. Внимательно смотрю запись, перематывая вперед каждые несколько минут.

Приблизительно в двадцать минут четвертого в дверном проеме Большого Зала появляется чья-то тень.

Лейлы у входа не видно, но я узнаю ее очертания.

Несколько секунд спустя она неспешно заходит в Большой Зал. Смотрит, как я сплю. А затем накрывает меня одеялом.

Это была Лейла.

Что я за идиот. Совсем умом тронулся. Сам себя убеждаю, что кругом происходит что-то необъяснимое.

Я уже собираюсь остановить запись, но палец замирает над экраном телефона, потому что Лейла на видео делает то, что привлекает мое внимание.

Накрыв меня одеялом, она устремляет взгляд прямо в объектив установленной в Зале камеры.

У меня ком встает в горле. Лейла смотрит в камеру добрых секунд пятнадцать, а затем подходит к ней. Она пересекает комнату с застывшим на лице любопытством и останавливается прямо перед камерой. Она не берет ее с полки, даже не прикасается к ней. Просто смотрит в объектив, будто хочет, чтобы я ее увидел.

Через мгновение она выходит из комнаты, оставив меня спать на диване.

Я перематываю и снова смотрю это безумное взаимодействие Лейлы с камерой. На сей раз я еще долго смотрю запись после того, как Лейла вышла из комнаты. На записи я пару раз поворачиваюсь во сне, но за исключением этих движений, в комнате больше ничего не происходит.

До определенного момента.

Приблизительно в половину пятого утра, обзор камеры резко смещается, и запись сменяет черный экран.

Остановив видео, я смотрю на камеру на книжной полке. Теперь ее объектив повернут в стену.

Я подхожу к ней и направляю обратно в Большой Зал.

Она ни за что не могла повернуться сама.

Я пересматриваю запись раз пятнадцать в попытке понять, как камера могла развернуться сама, но это невозможно. В Большом Зале в этот момент не было никого, кроме меня.

Я начинаю метаться по комнате.

Не могу это объяснить.

Никто не сможет.

Если покажу кому-нибудь видео, меня обвинят в том, что я его смонтировал.

А может, оно действительно смонтировано? Такое возможно? Может, устройство настроено вращаться самостоятельно?

Я вновь подхожу к камере, беру ее с полки и второй раз внимательно осматриваю, будто найду в ее конструкции объяснение самопроизвольных движений.

А что если у разработчиков приложения есть хакер? Прекрасно себе представляю, как какой-то парень сидит за компьютером и меняет положение и угол обзора камеры, чтобы пугать людей.

Это самое правдоподобное объяснение, и все же десять минут спустя я сижу на кухне за ноутбуком и ищу информацию о приведениях и домах с призраками.

Найдя сайт о паранормальных явлениях, я создаю аккаунт с поддельным именем и до рассвета зачитываюсь постами на форуме.

Каждая прочитанная история неизменно вызывает желание закатить глаза. Люди утверждают, что увидели тень, услышали шум, заметили, как свет мигнул. Это все легко можно объяснить.

А эту хрень — нельзя.

Как камера может передвинуться сама? Как может сама выключиться конфорка на плите? Как может полотенце переместиться от плиты в раковину? И как ноутбук может сам печатать сообщения и перемещаться из комнаты в комнату?

Размещая запись на форуме, я буквально чувствую, как слабеет непоколебимость моих убеждений. Я называю запись «Скептик».

А затем пишу:

«Я не верю в призраков. Ни капли. Но произошли события, которые не в состоянии объяснить даже мой скептически настроенный ум. Приборы включаются сами собой. Предметы сами перемещаются с места на место. Крышка ноутбука захлопнулась прямо мне по пальцам. Поначалу я решил, что моя девушка пытается меня разыграть, но произошедшее не совпадает с временными рамками и ее местоположением. Сам не знаю, что ожидаю услышать от вас. Наверное, рассчитываю, чтобы еще один скептик доходчиво мне все объяснил. Но сколько всего должно произойти, чтобы не осталось разумных объяснений?»

Публикуя запись на форуме, я чувствую себя полным идиотом.

И, захлопнув ноутбук, еще долго смотрю на него.

Я схожу с ума.

Не потому что происходит нечто странное, а потому что я позволил себе поверить, что случившееся невозможно объяснить. Всему есть объяснение, просто нужно его найти.

— Ты рано встал.

Я вздрагиваю всем телом от голоса Лейлы. Даже не слышал, как она спустилась. Поцеловав меня, она идет налить кофе. Я сварил свежий кофе, но это было два часа назад, как раз когда я как полный кретин решил все утро убить на чтение историй о призраках.

Больше я не такой кретин. Я повзрослел за последнюю пару минут. Набрался ума.

— Какие у тебя сегодня планы? — спрашивает Лейла, попивая кофе и глядя в телефон.

— Не знаю. Думал, заняться музыкой. А у тебя?

Она пожимает плечами.

— Подумываю поплавать в бассейне. — Лейла кладет телефон на стол рядом с кружкой кофе и подходит ко мне. Она протискивается в пространство между мной и столом, и я отодвигаю стул, чтобы она могла сесть мне на колени. На ней облегающая футболка, едва прикрывающая живот, и трусики розового цвета.

Я всегда первым делом замечаю, если она надевает нечто столь откровенное. А едва это происходит, ее наряд летит в сторону, и мы голые оказываемся в постели, в душе или на диване.

Но… сегодня я почему-то ничего не заметил, пока она не села мне на колени.

Я сжимаю ее ягодицы руками и утыкаюсь лицом в шею. Очередное доказательство тому, что фокус моего внимания сместился, когда мы сюда приехали.

— Ты говорил, что бассейн с подогревом?

— Ага.

— Тогда сделай перерыв и поплавай со мной, — говорит она.

Поплавать в бассейне — хорошая идея. И провести день на улице — хорошая идея. Но еще лучше — вероятность, что оказавшись с ней в воде, я смогу предаться воспоминаниям о том, как мы впервые плавали в этом бассейне.

Я провожу ладонями по ее спине и улыбаюсь.

— В плавках или голышом?

— Глупый вопрос, — она улыбается первой за долгое время искренней улыбкой. Мне так это нравится, что я целую ее улыбающиеся губы.

А еще эта улыбка сбивает меня с толку. Почему она не спросила меня про камеру?

Может, решила, что ее установили владельцы дома?

Пусть и дальше так думает.

***

Мы плаваем на огромном надувном матрасе с подстаканниками и беспроводной колонкой, который нашла Лейла. Она лежит на животе, надеясь немного загореть, хотя на улице не больше восемнадцати градусов. Быть может, она даже заснула. Я лежу на спине и тайком и не без стыда переписываюсь с участниками форума о паранормальных явлениях.

День уже близится к концу, а я все жадно читаю комментарии, хотя твердо решил, что я уже не тот, кем был с утра, когда по глупости опубликовал запись на форуме.

«Как давно вы живете в этом доме?»

«Чувак, вали оттуда нахрен».

«В этом доме были убийства?»

Я разом отвечаю на несколько комментариев:

«Мы не живем в этом доме. Он выставлен на продажу, но мы ненадолго арендовали его. Я подумывал купить дом, но теперь сомневаюсь. И прошлое дома мне неизвестно. Где можно его узнать?».

Я публикую комментарий, когда Лейла издает недовольный стон.

— Ты уже два часа торчишь в телефоне, — говорит она и вырывает его у меня из рук. Я пытаюсь забрать его обратно, потому что форум все еще открыт, но она даже не смотрит на экран. Протянув руку, она кладет его на бетонный бортик бассейна подальше от меня.

Мне неловко. Она права. Я весь день не выпускал телефон из рук.

Лейла переворачивается на спину, отчего матрас покачивается на воде. Она расслаблено лежит с закрытыми глазами, лениво закинув руки за голову. С минуту я разглядываю ее, блуждая взглядом вдоль ее тела. В этот миг она безумно сексуальна.

— Ты когда-нибудь занималась сексом на надувном матрасе? — спрашиваю я.

Она расплывается в улыбке, не открывая глаз, и мотает головой.

— Нет. Но готова попробовать.

***

Попытка трахнуться на надувном матрасе провалилась, потому что мы почти не ели весь день, а затем выпили на пустой желудок. Мы трижды упали с матраса. Однако не оставили затею. Мы просто перебрались на один из шезлонгов, где и закончили начатое.

Едва солнце начало садиться, поднялся ветер, и хотя вода в бассейне была теплой, стало слишком холодно, чтобы оставаться на улице.

Мы уже несколько часов дома и валяемся в постели. Лейла смотрит фильмы, а я просиживаю на форумах, но она так много ерзает на кровати, что мне непросто держать экран ноутбука подальше от ее глаз.

В итоге я решаю продолжить внизу. Потянувшись, я выключаю лампу.

— Ты тоже ложишься? — спрашивает Лейла, уткнувшись в подушку.

— Я еще немного поработаю над песней, — я наклоняюсь и целую ее. — Кинь мне сообщение, если рояль будет слышно слишком громко.

Она кивает, не открывая глаз.

— Можешь выключить телевизор?

Я выключаю его и спускаюсь вниз.

Сегодня был приятный день. Лейла выглядела расслабленной. Довольной. В какой-то момент, после секса, я чуть было не рассказал ей, что подумываю купить этот дом. Я целовал ее в шею и размышлял о том, какой хороший выдался день. Какими хорошими могут быть все грядущие дни. Я хотел спросить ее мнение насчет покупки дома, но не смог произнести вопрос вслух.

Покупка дома — это серьезное обязательство.

А покупка дома на пару с девушкой, которую я знаю меньше года — тем более.

Сегодняшний день был практически идеальным. Но все же я испытываю неуверенность, и не только из-за происходящих в доме странностей, но и потому что не знаю, захочет ли Лейла принять столь важное решение.

Я решаю ничего не говорить. По крайней мере, пока.

Спустившись в Большой Зал, я сажусь за рояль, хотя не в настроении писать музыку. Я ставлю ноутбук на крышку, намереваясь проверить почту, но не проверяю ее, а захожу прямиком на форум, где разместил с утра запись, и начинаю читать комментарии.

«Почему дом продается? Спросите у прежних владельцев, почему они уехали».

Этот комментарий разжигает во мне любопытство. Когда мы приехали сюда впервые, дом не был выставлен на продажу. Я помню, Лейла упоминала, что Аспен пришлось бронировать его за год, чтобы провести свадьбу именно здесь. Очевидно, дела у владельцев шли хорошо, раз бронь была расписана на столь большой срок вперед. Почему они вдруг закрылись и выставили дом на продажу?

Я просматриваю комментарии, пока не замечаю пользователя с ником UncoverInc. Открыв его профиль, я смеюсь над описанием. Призраки тоже люди.

Ух ты. А они серьезно относятся к этой ерунде.

Я возвращаюсь к его комментарию и читаю.

«Вы уже пытались поговорить со своим призраком?»

Под его вопросом началась ветка других комментариев.

Даже читать их не могу. Я не могу воспринимать всерьез слова людей, утверждающих, что они разговаривали с призраками.

Я закрываю ноутбук, преисполнившись сочувствия ко всем этим людям, просиживающим на форуме.

Даже если бы призраки существовали, как можно с ними общаться, черт возьми?

Но сколько бы я ни пытался считать себя более умственно одаренным, чем посетители форума, но невольно ловлю себя на том, что озираюсь по сторонам в Большом Зале. Смотрю вперед и оглядываюсь назад.

Убедившись, что Лейлы нет нигде поблизости, я произношу шепотом:

— Здесь есть кто-нибудь?

Ничего не происходит.

Никто не отвечает.

Потому что призраков, черт побери, не существует, Лидс.

— Господи Иисусе, — бормочу я. Теперь мы с психами с форума одного поля ягоды.

Я встаю и потягиваюсь. Оглядев комнату, я выжидаю еще пару секунд, будто кто-то в самом деле ответит на мой вопрос.

Качаю головой от нелепости мыслей, посещающих меня в последние дни. Я подхожу к двери и хватаюсь за ручку, но замираю как вкопанный от внезапно раздавшегося звука.

Сыграла одна из клавиш рояля.

Звук был настолько громким, что я с точностью узнал ноту. «До» третьей октавы.

Я закрываю глаза.

Это невозможно.

Медленно оборачиваюсь, не открывая глаз и сам не понимая, что я ожидаю увидеть. Может, ноутбук упал на клавиши рояля? Сердце колотится так сильно, что я ощущаю пульсацию на шее.

Я открываю один глаз… затем второй.

Возле рояля никого нет. Во всей комнате нет никого, кроме меня.

Спешно достав телефон из кармана, я открываю приложение для системы видеонаблюдения и просматриваю запись последних тридцати секунд.

На видео только я стою возле рояля. Потягиваюсь. Я неотрывно смотрю на рояль. Едва я касаюсь дверной ручки, клавиша сама утопает в ряду.

Клавиша просто… сыграла сама.

В комнате никого нет. Совершенно никого.

Это попросту необъяснимо.

Мой первый порыв — бежать отсюда, но мной руководит совсем иной порыв, благодаря которому отчасти все происходящее кажется увлекательным.

— Сделай это снова, — говорю я, подходя к роялю.

Проходит несколько секунд, и клавиша играет снова.

Я быстро отступаю назад.

У меня вот-вот подкосятся колени.

— Черт, — я упираюсь в них руками, глядя на рояль. Делаю глубокий вдох.

Мне хочется задать еще вопрос. Миллион вопросов. Но мне непомерно сложно принять реальность происходящего. И здесь я провожу черту, потому что уже иду к выходу. Мчусь. Бегу. Но останавливаюсь посреди лестницы и прижимаюсь спиной к стене.

Я вспоминаю все рассказы о призраках, над которыми смеялся. Все выдумки, в которые никогда не верил.

Неужели я ошибался?

Во мне нарастает неверие, а может, это страх. Разве я мог ошибаться всю свою жизнь? В минувшие дни впервые в жизни мне не удалось дать объяснение происходящему.

Теперь я могу продолжить избегать неизвестное или встретиться с ним лицом к лицу. Разобраться. Успокоиться.

В этот миг я прекрасно понимаю придурковатых персонажей фильмов ужасов, которые не убегают, когда пора это сделать. Потребность бежать от опасности, которую может таить в себе неизвестность, меркнет перед стремлением развенчать ее пугающую силу.

Но я сомневаюсь, что мне есть чего бояться. Напротив, я убежден, что должен разобраться.

Вернувшись в Зал, я закрываю за собой дверь. Понимаю, что любой вменяемый человек уже запрыгнул бы в машину и мчал подальше отсюда. Возможно, через пару минут я так и поступлю.

— Кто ты? — спрашиваю я, прижавшись спиной к двери на случай, если придется быстро бежать.

Я жду ответа, но вскоре понимаю, что на такой вопрос невозможно ответить нажатием клавиши.

Замешкавшись на миг, я все же подхожу к роялю. Заглядываю за него. Под него и внутрь. Никаких проводов… никаких уловок, с помощью которых кто-то мог бы нажимать на клавиши.

— Нажми другую клавишу.

На сей раз почти мгновенно играет нота «ре».

Зажав рот рукой, я бормочу «твою мать» себе в ладонь. Я, должно быть, сплю. Это единственное объяснение.

— Сыграй ноту «ля».

Раздается нота «ля».

Сам не пойму, что происходит, но на сей раз я усмиряю внутреннего скептика и слушаю чутье.

— У меня есть вопросы, — говорю я. — Нажимай среднее «до», если ответ «да». «Ре» — если «нет». «Ля», если не знаешь ответа.

Раздается легкое «до», значит, ответ утвердительный. Мой голос дрожит, когда я наконец задаю вопрос:

— Ты опасен?

Не знаю, зачем спросил об этом. Любое опасное существо будет отрицать, что оно опасно.

Играет «ре» в знак отрицательного ответа.

— Ты призрак?

Я не знаю.

— Ты мертв?

Я не знаю.

— Ты знаешь меня?

Нет.

Я меряю комнату шагами. Не чувствую пола под ногами, потому что они словно онемели. Кожу покалывает от волнения. Или страха. Порой эти чувства сложно различить.

— Я разговариваю с роялем, — бормочу я. — Да что за хрень происходит?

Мне это точно снится. Я сейчас сплю. Или меня кто-то разыгрывает. Наверное, я жертва какого-то шоу розыгрышей. Черт, наверное, Лейла вписала меня в одно из таких шоу, чтобы повысить популярность.

А может кто-то прикалывается надо мной. Нужно задать вопрос, ответ на который может знать только тот, кто находится со мной в этой комнате. Я бросаю взгляд на камеру. Может, дело в ней? Один из сотрудников охранной компании решил устроить забавный розыгрыш? Я беру одеяло с дивана и накрываю им камеру.

Затем выставляю вперед пятерню.

— Я показываю три пальца?

Нет.

— Один?

Нет.

— Пять?

Да.

Я опускаю руку.

— Я схожу с ума? — шепчу я себе под нос.

Я не знаю.

— Это я не у тебя спрашивал, — я сажусь на диван и потираю лицо ладонями. — Ты один?

Да.

Я не спешу задавать очередной вопрос. Мне нужно осмыслить все, что произошло за последние полчаса, но я все равно пытаюсь найти всему рациональное объяснение.

Пока я молча сижу, не играет ни одна клавиша. Адреналин в крови подскочил до предела. Мне хочется разбудить Лейлу и все ей показать, но я веду себя так, будто нашел бродячую собаку, а не обнаружил совершенно иную… реальность. Однажды Лейла говорила об этом. Она верила, что существуют разные сферы реальности. Черт. Может, она была права.

От этой мысли мне еще сильнее хочется обо всем ей рассказать, но я опасаюсь, что она запаникует. Захочет уехать. Нам придется собрать вещи на скорую руку и заказать машину, и я никогда не найду ответы на тысячи вопросов, возникших в моей голове за последние несколько минут. Как, например, что это за существо? Кто это?

— Можешь мне показаться?

Нет.

— Потому что не хочешь?

Нет.

— Потому что не знаешь как?

Да.

Я провожу пальцами по волосам и подхожу к одному из стеллажей с книгами, расставленных вдоль стен. Мне нужно больше доказательств тому, что это не розыгрыш. Не так-то просто в одночасье развеять убеждения, формировавшиеся всю жизнь.

— Возьми с полки одну из книг, — прошу я. Взломанная камера наблюдения на такое точно не способна.

Я терпеливо смотрю на книжную полку.

На каких-то десять секунд все замирает в тишине, а потом книга, к которой прикован мой взгляд, выдвигается с полки и с глухим стуком падает на пол. Я смотрю на нее в полнейшем неверии.

Я открываю рот, но не могу произнести ни звука.

Несколько минут я просто меряю комнату шагами. Думаю обо всем, что произошло. Кажется, я оцепенел. В недоумении.

— У тебя есть имя?

Да.

— И как тебя зовут?

Ничего не происходит. Не играет ни одна из клавиш. До меня доходит, что на этот вопрос тоже невозможно ответить, играя ноту. Я пытаюсь придумать, как можно было бы воспроизвести слова на клавишах рояля, как вдруг слышу звук. Подняв взгляд на стоящий на крышке ноутбук, я вижу, как он открывается.

Всплывает окно текстового редактора.

И буквы сами печатаются на странице.

У… и… л… л… о… у…

Я спешно отступаю назад.

Вот теперь мне совсем неспокойно.

Когда сыграли клавиши рояля, мне казалось, что еще есть маленькая надежда найти этому объяснение. Клавиша неисправна. Или мышь пробежала и задела струны. Что угодно.

Но всякая надежда исчезла после того, как упала книга, и у меня состоялась полноценная беседа с… пустотой. В комнате никого, кроме меня нет, а это означает, что остается лишь одно объяснение.

Призраки существуют.

И этого зовут Уиллоу.

Я стою, уставившись в экран, пока он не гаснет. Затем крышка компьютера начинает закрываться по собственной воле без каких-либо проводов. Это необъяснимо, это безумие. Доброй ночи, черт возьми.

Я выхожу из комнаты.

Поднявшись в спальню, я открываю ящик с лекарствами Лейлы. Ей выписали три вида таблеток: от тревоги, от бессонницы и обезболивающее.

Я принимаю все три.

Показания

— Почему вы не уехали, когда она назвала свое имя?

Меня пробирает смех.

— А почему я не уехал, когда плита выключилась сама? Или когда ноутбук закрылся, хлопнув крышкой мне по рукам? Сам не знаю. Наверное, я оказался крепким орешком. Не так просто взять и за каких-то полчаса перестроить формировавшееся всю жизнь мировоззрение.

Диктофон исправно продолжает запись.

— Что-то еще произошло той ночью?

Я собираюсь озвучить ответ детективу, но грохот на втором этаже вынуждает нас обоих устремить взгляд в потолок. Выбежав из кухни, я спешно поднимаюсь по лестнице.

Лейла все так же лежит, привязанная к кровати, но сброшенная с тумбочки лампа валяется на полу. Девушка невозмутимо смотрит на меня.

— Отпусти меня, иначе еще что-нибудь разобью.

— Не могу, — мотаю головой я.

Она толкает ногой прикроватную тумбочку. Та отъезжает в сторону, и Лейла опрокидывает ее еще одним взмахом ноги.

— Помогите! — кричит она. — НА ПОМОЩЬ!

Она знает, что в доме есть кто-то еще, но понятия не имеет, что он здесь не для того, чтобы помочь ей сбежать.

— Он приехал не затем, чтобы помочь тебе, Лейла, — говорю я. — А чтобы помочь нам найти ответы.

— Я не хочу никаких ответов! Я хочу уйти!

С тех пор, как это началось, я не раз наблюдал ее истерики, но не припомню, чтобы она так сильно заводилась. Отчасти мне хочется развязать ее и отпустить, но так я лишь навлеку на себя неприятности. Лейла пойдет прямиком в полицию. И как я буду оправдываться? Скажу, что меня заставил призрак?

Если меня не отправят за решетку, то упекут в психиатрическую лечебницу.

Я крепко сжимаю ее лицо ладонями. Мне нужно, чтобы она смотрела мне в глаза, а она никак не хочет сидеть смирно.

— Лейла. Лейла, послушай меня.

По ее щекам бегут слезы. Она тяжело дышит, судорожно хватая воздух. Белки ее глаз покраснели от слез.

— Лейла, это не в моей власти. Ты же знаешь. Ты видела запись, — я вытираю слезы с ее щек, но за ними текут новые. — Ты не сможешь уйти, даже если я тебя развяжу.

— Тогда зачем связывать меня, если я не смогу уйти? — От слез ее голос звучит гортанно. — Развяжи меня и дай пойти с тобой. Можешь привязать к стулу, мне плевать. Но я больше не хочу быть здесь одна.

Я хочу развязать ее. Но не могу. Не хочу, чтобы она услышала то, что я собираюсь рассказать детективу. Понимаю, ей страшно, но здесь она в безопасности. Даже если самой ей так не кажется.

— Хорошо. Пойдешь со мной вниз. — В ее глазах мелькает надежда, но угасает, когда я продолжаю: — Скоро. Дай мне еще двадцать минут, и я вернусь к тебе. — Я целую ее в лоб. — Двадцать минут, даю слово. — Я поднимаю упавшую тумбочку, ставлю лампу на место и возвращаюсь на кухню.

Я спускаюсь по ступеням тяжелой поступью. Чем дольше я силой удерживаю Лейлу, тем больше крепнет мое чувство вины, и тем сложнее ей будет простить меня.

Оно вообще того стоит? Стоит ли подвергать ее таким страданиям ради ответов, которые мы с Уиллоу получим?

— С ней все хорошо? — спрашивает детектив, едва я вхожу на кухню.

— Нет, не хорошо. Она привязана к кровати. — Я тяжело плюхаюсь на стул и прячу лицо в ладонях. — Давайте закончим поскорее, и я решу, что делать с ней дальше.

— Ей известно, зачем я здесь?

— Нет.

— Ей хоть что-то известно?

— Немного. Но она считает, что все это связано с ее травмой. Потерей памяти. Ей невдомек, что все это не имеет к ней никакого отношения.

— А что она думает о том, что вы держите ее взаперти?

— Думает, что я чудовище.

— Почему же вы просто ее не отпустите?

Такой простой вопрос, на который нет ни одного простого ответа.

— Потому что она может быть права. Может, я чудовище.

Он кивает с ноткой сочувствия. Понятия не имею, как он может смотреть на меня без осуждения, но именно такой у него сейчас взгляд. Будто он уже видел подобное прежде.

— Вы разговаривали с Уиллоу после того случая с роялем?

Я отрицательно мотаю головой.

— Нет, я заснул. Проспал почти двенадцать часов из-за таблеток. Когда проснулся, Лейла решила провести еще один день у бассейна, хоть и обгорела на солнце. Лежала под зонтом и читала книгу в его тени. Я присоединился к ней, потому что не хотел находиться в доме. После случившегося минувшей ночью, мне было неспокойно. Но все время, что мы провели на улице, я сидел в телефоне. Смотрел записи с камер, ждал, что произойдет что-то еще. Общался с людьми на форуме.

— В тот день вы разговаривали с Уиллоу?

— Около пяти вечера приехали Чед с Аспен. Я даже не пробовал заговорить с Уиллоу. Старался забыть о случившемся, но она не дала мне такой возможности.

— В каком смысле?

— Она присоединилась к нам за ужином.

⇐ Предыдущая 2 3 4 5 678 9 10 11 Следующая ⇒