Александр Цзи 4 страница

Военный тоже встал, он был здоровенный, на полголовы выше Эрика.

- Ну что ж, мы друг друга поняли? – спросил он, приблизив лицо вплотную к лицу Эрика, тот даже ощутил запах еды изо рта, что-то острое и смутно знакомое. Рано же он завтракает!

- Поняли на все сто, - сказал Эрик. – Мне проблемы не нужны.

Военный побуравил его блеклыми глазами, Эрик отвечал наивным взглядом.

Наконец пришелец развернулся и направился к выходу. Боевики быстро и организованно покинули гостиную вслед за шефом.

Когда они вышли, Эрик подошел к окну. Военный и четверка в масках садились в фургон без всяких надписей. Номер автомобиля, впрочем, был государственным. Эрик приподнял брови – видно, противники Тейи работают на весьма высоком уровне…

Кстати, где Ти? В фургоне? Он не видел, куда ее девали. Больше автомобилей на узкой улочке под названием Театральная не наблюдалось, посему Эрик сделал вывод, что его гостью недруги погрузили в фургон, а сами остались, чтобы обработать Эрика, когда он очухается.

Да, дела! Похоже, Эрик чуть не влип в большие неприятности. Преследовать этих боевиков в попытке узнать, куда везут Ти, по меньшей мере глупо. Следовало придумать что-то другое…

Эрик даже не задавался вопросом, будет ли искать Ти. Конечно, будет. Однозначно. Потому что это неразгаданная тайна, требующая разгадки.

А с другой стороны, Ти чем-то зацепила Эрика. Как справедливо отметил военный, она действительно очень обаятельна. Нет, это не влюбленность, одернул себя Эрик, но некое притяжение…

Фыркнув в ответ на собственные мысли, Эрик побрел в ванную – оценивать масштабы разрушений. Зубы, к счастью, целы, но губа слегка опухла, и на подбородке темнеет синяк. Он умылся, стараясь понежнее прикасаться к пострадавшим местам, почистил зубы и уставился на свое отражение в зеркале.

Эрик Рунный, до чего же ты докатился? Все твои однокурсники сейчас еще нежатся в постельках, причмокивая, пуская слюни в подушку и наслаждаясь сновидениями. А ты успел получить по морде, поваляться на полу в наручниках и прослушать прозрачные угрозы от неизвестного лица.

То, что у военного есть возможность устроить Эрику веселую жизнь, если тот заявит, к примеру, в полицию на утреннее вторжение, сомнений не вызывало. Противники работали на очень высоком уровне – на очень, очень высоком. Эрик спросил себя, насколько прогнила верхушка власти в стране, если по улицам разъезжают граждане явно иностранной державы и делают, что хотят…

Эрику внезапно пришло в голову сравнение с масонами. А что, если противники – вовсе не иностранные шпионы? Если «Восхождение» - не просто тайная организация, а международная тайная организация? Тогда в ней работают личности из разных стран, а возможности ее поистине беспредельны.

- М-да, - произнес Эрик и скорчил рожу в зеркало.

Вставлять палки в колеса международной организации ему доселе не приходилось. Ну что ж, подумал он легкомысленно, всё когда-то делается в первый раз.

Ладно. Всё это лирика – размышления о том, во что выльется для Эрика знакомство с Ти и вежливым иностранным военным; неизвестно, будет ли он вставлять палки или нет, война план покажет, как говориться. Сейчас нужно напрячь извилины, чтобы вычислить место, где держали Ти. Она не сказала, а он, Эрик, в страхе спугнуть добычу, в кои-то веки проявившую склонность к откровенности, не спросил. Думал, утром спросит. И как он мог такое допустить? Следовало хотя бы попытаться…

Возможно, прав Пончик, заявлявший, что с девчонками церемониться особо не стоит, нужно быть понаглее.

Эрик нахмурился, заставив себя мыслить в конструктивном русле. Итак, здание с решетками на окнах, забор с колючей проволокой и сквер поблизости. Таких объектов по городу полным полно. Какое из них нужное? Эрику не хватало ориентиров.

Подумаем в ином направлении. Где чаще всего ездят темные фургоны с государственными знаками? Что в облике вояки и его замаскированных помощников способно навести на след?

Неожиданно Эрику пришла интересная мысль.

Почему запах из прекрасного рта брутального вояки показался ему знакомым? Что-то острое… Черт, где же он уже обонял сей аромат?

Он вспомнил. Память не подвела. Как-то они с дядей ужинали в китайском кафе под названием «Нефритовый дракон». Эрик и дядя какое-то время прожили в Поднебесной, и, помниться, им захотелось отведать китайской кухни. Больше Эрик туда не ходил, дядя вечно занят, а у Пончика от специй сычуаньской кухни, по его словам, изжога. Кажется, там царил тот же аромат какого-то острого блюда, приготовленного невесть из чего…

Эрика пробрала дрожь. Эй, этот военный вполне может питаться где-то поблизости от работы или от дома. Шанс, конечно, мизерный. Возможно, этому типу просто нравится китайская кухня, и ради нее он ездит совершенно в другое место, далеко от дома и работы. Но даже если так, значит, он посещает это кафе – единственное китайское кафе в городе, и его можно выследить.

Эрик горько усмехнулся. Задача почти непосильная. Сидеть там, что ли, целыми днями и караулить? А с учебой как поступить?

Сейчас очень рано, а военный уже благоухает поднебесными специями. Вряд ли кафе открывается так рано. Скорее всего, еду заказали накануне, чтобы потом перекусить с утра пораньше. А что, если военный дежурил ночью? Возможно, особенно если принять в расчет нездоровый вид любителя острых блюд. Явно не выспался.

Ну разумеется, он не выспался. Выслеживал Ти, как пить дать. Очень она им нужна, и по всему видно, ночь эти типы провели в поисках.

И как они их выследили?

Эрик решительно кивнул отражению в зеркале. Неважно, как их выследили, главное сейчас – использовать шанс и наведаться в то кафе. Вероятнее всего, ничего не получится, но попробовать стоит. Ти говорила, любая вероятность велика, если он выше нуля.

- Я тебя правильно понял, Рунный? – спросил Пончик, подозрительно прищурившись. – Ты зовешь меня пообедать в китайском кафе «Нефритовый дракон» и даже отвезешь меня туда на своем скутере? Что, Эрик, дела так плохи? Девчонки отказали, и ты на друга переключился? Если что, не забывай, я натурал, самый настоящий.

- Брось выделываться, - парировал Эрик. – Ну захотелось мне китайской стряпни отведать, вспомнить счастливые деньки, проведенные в Ханьчжоу, что тут такого-то?

- Счастливые деньки? А кто говорил, что сенсей его чморил по-всякому? – Пончик хохотнул. – Ну ладно, уговорил, что для друга не сделаешь… Только надо им сказать, чтоб поменьше перца ложили, а то у меня от их специй отрыжка, как у нефритового дракона.

Эрик хмыкнул с удовлетворенным видом. Не придется сидеть в засаде в одиночестве, это скучно и подозрительно. Посвящать Пончика в истинные мотивы похода в «Нефритовый дракон» Эрик не спешил: Пончик, конечно, хорошо знает друга и его причуды, но к такому он явно не будет готов. Пытаться выследить агентов из тайной организации со связями в высших эшелонах власти, чтобы освободить малолетнюю иностранку, у которой явно «сдвиг по фазе» - всё это звучало дико и для самого Эрика, не говоря уже о более адекватных людях.

При всей своей оптимистичности Эрик почти не надеялся, что сегодня же встретит брутального военного. Однако был шанс встретить его коллег, послушать разговоры, особенно с акцентом или на иноземном языке, поговорить с официантами.

Даже если ничего не выйдет, будет не вредно погулять по окрестностям, поглядеть, какие организации имеются поблизости, да и на скверы полюбоваться стоит.

Словом, попытка не пытка.

- А че это у тебя за синяк? – вдруг заинтересовался Пончик. Он тут же тыкнул в подбородок Эрика пальцем. Тот зашипел и оттолкнул руку приятеля.

- Эй, убери лапу! Упал я.

- Ага, щас прям поверил! С каких это пор у тебя координация не в порядке? Эрик Рунный, ты что-то скрываешь!

Понадобилось какое-то время, чтобы убедить Пончика в том, что Эрик действительно упал ночью, поскользнувшись на пролитом накануне кетчупе. Эрик был уверен, что придет время, когда он всё расскажет другу, и Пончик, вероятно, обидится за эту ложь. Но Эрик чувствовал интуитивно и понимал рациональной частью сознания, что время не подошло. Пончик почти стопроцентно будет отговаривать от попыток найти Ти, и Эрик боялся, что друг преуспеет. Он и так осознавал, на что решается, и внутренне колебался – не остановиться ли, пока не поздно; в то же время ему очень хотелось найти Ти, настолько сильно, что упорно игнорировал вероятные проблемы.

Уговоры Пончика внесут в душу Эрика дополнительные сомнения и колебания, а Эрику колебания были не нужны, как не нужны лишние размышления тому, кто решил прыгнуть с парашютом.

Оживленно переговариваясь, приятели пошли на лекцию. Эрик сидел на скамье, между Пончиком и Линой, смотрел на лектора, чей голос усыпляющее бубнил что-то об истории экономики и развитии инфраструктур продвинутых стран, и думал о теории вероятности. Неужели можно одним слабым, незаметным толчком разрушить целый квартал? Наверное, можно, ведь, по сути, любые большие изменения, катастрофы, войны и разрушения начинаются с чего-то очень маленького и незначительного. Эрик где-то слышал историю о том, как мать-де Гитлера хотела сделать аборт, но лечащий врач отговорил. В итоге – Вторая Мировая Война, миллионы погибших, море слез и крови. Неизвестно, насколько правдива эта история, но она прекрасно иллюстрирует древний постулат, что «великое начинается с малого».

«Я могу дать тебе пощечину, а через несколько дней от этого сгорит Капитолий», - сказала Ти.

Эрик представил, как разваливается эта аудитория, в которой он сидит сейчас с однокурсниками, как рушатся потолочные балки, стены сминаются наподобие бумажного листа, пыль от штукатурки стоит столбом… И эти разрушения – от пощечины. Или еще какого-нибудь минимального воздействия.

А ведь отследить это минимальное воздействие трудно. Почти невозможно.

Если между минимальным воздействием и максимальным эффектом есть несколько звеньев, простой наблюдатель обратит внимание только на предыдущее звено, непосредственно спровоцировавшее эффект. Кто будет отслеживать всю причинно-следственную цепочку? Никто.

Эрик подумал, что с таким даром Ти – просто идеальное оружие. На месте таинственных адептов «Восхождения», чей штаб расположен где-то в Старом или Новом Свете, Эрик тоже перевез бы Ти куда-нибудь подальше от родины – чтоб не спалила ее дотла, будучи в дурном настроении. И почему бы не перевезти ее в Россию? Сгорит – не жалко.

Учитывая госномера на фургоне и слова военного о «бумажках», которыми он обладает для того, чтобы вламываться в дома и вязать людей, Эрик предположил, что у «Восхождения» есть высокие покровители. Интересно, знают ли эти покровители, что из себя представляют Ти и ее дар? Осознают ли опасность? Или им начхать?

Последнее предположение реалистичней. Начхать. В конечном итоге их отношение к происходящему зависит от величины денежного потока, идущего от «Восхождения». А то, что поток имеет место быть, сомнений не вызывает.

Фокус размышлений Эрика вновь переместился на Ти.

«Ты у нас гуманист, Эрик? Увы, я умею только разрушать».

Каково ощущать себя идеальным оружием? Означает ли ее способность разрушать то, что она – воплощение зла? Эрику вспомнились яркие голубые глаза, настороженные и пытливые одновременно. Какое же она зло? Ребенок, да и только.

Между лекцией и следующим за ней семинаром было двухчасовое «окно», которое студенты использовали с пользой: обедали в студенческой столовой, а некоторые ухитрялись вздремнуть в читальном зале.

- Идете в столовку? – спросила Лина, когда лекция закончилась.

- Нет, мы с Эриком идем… - начал было Пончик, но Эрик не дал закончить:

- Мы пообедаем в другом месте.

- Мм. – Лина проводила друзей внимательным и заинтересованным взглядом.

Эрик не стал ломать голову над тем, о чем она думает. Есть дела поважнее.

Когда Эрик и Пончик на скутере подкатили к выполненному в традиционном китайском стиле входу в «Нефритовый дракон», радость предвкушения приятных открытий вроде сквера по соседству у Эрика поблекла. Он не помнил никакого сквера во время похода в кафе с дядей, но надеялся, что либо не обратил на него внимания, либо сквер находится где-нибудь позади, за зданиями, и он тогда просто его не заметил. Сейчас же стало абсолютно ясно, что никаким сквером и не пахнет. Кафе пристроился между супермаркетом со стеклянными витринами и величественным банком в пять этажей; вокруг возвышались самые разные здания на протяжении многих кварталов в разные стороны.

Эрик пожал плечами. А кто обещал, что будет просто? Он поставил скутер возле фонарного столба и прицепил к нему противоугонным тросиком. Тросик, конечно, не гарантия, но Эрик рассчитывал присматривать за транспортом из окна.

- Хм, оригинально, - оценил Пончик увитые нежно-зеленоватыми дракончиками колонны под декоративным навесом в виде красной черепичной крыши с изогнутыми краями.

Друзья прошли в полутемный прохладный зал. Столики выстроились по обе стороны от широкого прохода, отделенные друг от друга невысокими перегородками. Над перегородками светились бумажные фонарики. Ясно, кафе процветало, посетителей было достаточно, да и время обеденное. Эрик с любопытством проследил, как импозантно одетый мужчина упорно и тщетно пытался донести до рта еду палочками, пока его спутница не всучила ему ложку.

Свободный столик обнаружился возле входа – не совсем удобное место для тех, кто не хотел, чтобы его беспокоили, но идеальное для Эрика и его миссии. Мимо то и дело проходили то посетители, то разносчики, то официанты, зато обзор был отличный – в плане наблюдения за скутером и миграцией посетителей.

Пончику столик понравился. Он был круглый, сверху над деревянной столешницей вращалась еще одна, стеклянная. Ее можно было крутить, вместо того, чтобы тянуться за, скажем, солонкой или салфетками.

- Практично! – оценил Пончик. – Надо себе домой такой же купить!

Возник официант – молодой паренек, моложе Эрика и Пончика, совсем пацан. Европеоидной внешности, но в китайской шелковой рубашке шафранового цвета со стоячим воротником. Он поздоровался и подал меню.

С выбором блюд вышла заминка. Названия экзотической еды ни о чем Пончику не говорили, как и яркие фотографии блюд рядом с названиями. Непонятно было, из чего всё это сделано, хотя выглядело аппетитно. Пончик подозрительно расспросил официанта о компонентах почти всех горячих блюд, боясь услышать про змей и насекомых. Официант терпеливо объяснял, что подобные вещи в этом кафе не используют, разве что по заказу – есть, оказывается, такие оригиналы, любители новых впечатлений, которые не страшатся отведать змеятину.

В конце концов оба приятеля заказали huiguorou, блюдо сычуанской кухни – мясо, тушеное с красным перцем, а также рисовые лепешки и зеленый чай.

Пока Пончик привередничал, Эрик озирал зал и прислушивался к разговорам. Увы, ничего подозрительного он не обнаружил.

- Скажи-ка, - обратился он к официанту. – А у вас реально шеф-повар из Китая?

- Конечно, - с гордостью ответил тот.

- Слышали, он прямо-таки настоящий мастер своего дела, - продолжал Эрик.

Официант надулся от гордости, словно он и был шеф-поваром.

- Мастер Вон действительно профессионал! Видели бы вы, как он орудует ножом! Может килограмм мяса нарезать за тридцать секунд!

- Да иди ты! – не поверил Пончик.

Парень оскорбился.

- Приходите в пятницу, у нас бесплатный мастер-класс, сами увидите.

- К вам, наверное, со всего города приезжают перекусить, - предположил Эрик уважительно.

- Да что там со всего города! – Парень, похоже, был без ума от своей работы. – Даже из Питера и Москвы приезжают. Мастер Вон…

- Иностранцы тоже?

Парень кивнул и открыл было рот, чтобы ответить, но его прервал ворчливый голос:

- Антона, ни вэй сянь ма дзян дза? Чу гун дзы ба!

- О, простите, надо работать! – спохватился официант. Эрик посмотрел ему вслед. Официант пробежал мимо маленькой круглой китаянки, судя по одежде, тоже официант, которая с притворной строгостью хлопнула его по спине.

- Что она сказала? – прошептал Пончик.

- Чтобы «Антона» пошевеливалась, - ответил Эрик, думая о другом. Надо будет поговорить с Антоном, когда тот освободиться.

- Круто! – восхитился Пончик. – Этот пацан по ихнему бацает, значит?

- Скорее всего, он студент иняза, учится на факультете китайского языка, подрабатывает и заодно практикуется. И учится заочно, иначе не смог бы работать днем.

- Вокруг одни полиглоты, - пожаловался Пончик, - чувствуешь себя дебилом.

- Ты тоже говоришь на нескольких языках, не прибедняйся, Пончик.

- Но не на китайском же! Это же не язык, а кошмар!

- Ничего подобного. Вот фонетика и вправду кошмар, а грамматика – одна из самых простых в мире.

Входная дверь открылась. Эрик насторожился – вошла группа людей среднего возраста, они обсуждали какое-то официальное письмо, которое пришло из муниципалитета и грозило нешуточным скандалом, если о нем узнает шеф. Эрику понадобилось три секунды, чтобы понять: это не его случай. Во-первых, это были офисные работники, тут к гадалке не ходи; во-вторых, они разговаривали на чистейшем русском языке с использованием сленговых словечек и ненормативной лексики, при этом ничуть не смущаясь. Сомнительно, чтобы в «Восхождении» работали подобные субъекты.

Пончик, не замечая состояния друга, спросил:

- Смотри, Эрик, вот они приехали сюда, покинули родину – получается, здесь жить лучше, что ли?

- Нет, - протянул Эрик. Он совершенно не испытывал желания обсуждать мотивации китайских поваров, голова была занята вопросом: повезет или нет, появится ли возможность вычислить Ти? Хоть бы повезло! – Здесь меньше конкуренции, а спрос немалый. В Китае этих кафе и закусочных на каждом шагу, и цены низкие.

Они пообсуждали перспективы бизнеса в сфере питания. Официант Антон вернулся с подносом, выложил тарелки и блюдца на стол.

- Скажи, а здесь можно заказывать еду на вынос? – как бы между прочим полюбопытствовал Эрик у официанта.

Тот с готовностью ответил, что да, конечно, можно.

- Часто заказывают?

- Что часто заказывают? – не понял Антон.

- Ну, еду люди часто у вас заказывают?

- Не то, чтобы часто… Бывает.

Антон поглядел на Эрика немного подозрительно. Странные вопросы не понравились, наверное. Эрик улыбнулся ему и повернулся к Пончику, показывая, что вопросов больше нет. Антон отчалил.

Эрик взял палочки для еды, так называемые куай-цзы, и принялся виртуозно ими орудовать.

Пончик сложил руки на груди, пухлое лицо посерьезнело, взгляд стал тяжелым.

- Знаешь, о чем я думаю, Рунный? – вопросил он с видом прокурора, загнавшего обвиняемого на суде в угол.

- Извини, забыл карты Таро дома, так что нет – понятия не имею, о чем ты думаешь, дорогой Пончик, - парировал Эрик с кривой улыбкой. Ему стало ясно, что друг всё-таки обратил внимание на поведение Эрика.

- Я думаю, - проигнорировал ехидный ответ Пончик, - что ты расчетливый, бессовестный, скрытный говнюк.

- А, - сказал Эрик, не выдавая веселья; он уже знал, что последует дальше. – Ты же это прекрасно знал.

- Лишний раз убедился! – с деланным возмущением рявкнул Пончик. – Ты меня не из-за дружеской любви потащил, да? Расследование ведешь, да? Ну-ка, колись!

- А ты посмотри на это с положительной стороны, Пончик. Зато ты теперь знаешь, что я не испытываю к тебе тайных нежных чувств…

Пончик засопел.

Эрик вздохнул. Не остается ничего другого, надо рассказать. И он кратко поведал события последних двух дней.

Понадобилось минуты три, чтобы Пончик переварил услышанное. Оно произвело на него впечатление.

- Обалдеть можно, вот это приключения! – наконец произнес он и набросился на еду. – И почему они с тобой происходят, а не со мной? – спросил он с полным ртом.

- Будешь отговаривать?

Пончик помахал ложкой. Сделав мощный глоток, он сказал:

- Отговаривать – слабо сказано. Я тебя собственными руками задушу, если будешь лезть на рожон. – Пончик откашлялся и зашипел: - Ты совсем сдурел, Рунный? Это тебе не шуточки! Это тебе не с кучкой фанатиков и Дашей Парамоновой в палатке природой наслаждаться! И не с двумя придурками, игравшими в богов, разбираться! Это, блин, самая настоящая мафия международного масштаба!

Эрик промолчал, сделав вид, что занят поглощением пищи. Его друг знал Эрика слишком хорошо, чтобы пытаться спорить или обмануть.

Пончик раздраженно вытер губы салфеткой.

- Ну, чего молчишь? – осведомился он. – Уперся, да? Промолчишь, а потом сделаешь по-своему? Ну, что ты в ней нашел, в этой малахольной? Найдешь ее, спасешь… что допускаю с большой натяжкой… И что потом? Тайна разгадана, дело сделано. Она тебе надоест – и всё! Чао бамбино, сеньорино! Или я не прав?

Последние слова Пончик договаривал несколько настороженно и будто бы неуверенно. Видно, не понравился ему взгляд Эрика, которым тот буравил приятеля. Повисла пауза.

Наконец Эрик заговорил:

- Понимаешь ли, друг Пончик, есть вещи, которые человек делает без принуждения и вообще явной причины. Причина есть, конечно, но она внутри… Это называется долг. А я чувствую: я должен ее найти и помочь. Не из расчета какого-то, не из-за того, чтобы эту долбанную тайну разгадать. Просто это будет по-человечески. А ты мне предлагаешь просто отвернуться от того, кто нуждается в помощи.

У Пончика отвалилась челюсть. Он уставился на Эрика так, словно никогда не видел прежде. А Эрик с невозмутимым видом принялся поглощать мясо по-сычуански.

- М-да, - пробормотал Пончик после минуты потрясенного молчания. – Круто ты сейчас меня уделал… Не ожидал, честно говоря…

- Я понимаю, что быстро переобуваюсь, - протянул Эрик. – Позавчера говорил, что мне нужна свобода, а сегодня запел другую песню… Просто я кое-что понял.

- И что же?

Эрик раскрыл рот, но не вымолвил ни слова. Как описать обычными словами тонкую связь, нить, что возникает между двумя людьми, один из которых протянул руку помощи другому? Эрик чувствовал, что теперь у него перед Ти некая обязанность, нельзя ее просто так бросать. Понятно, о чем думает Пончик, о том, что Эрик влюбился, но здесь влюбленностью и не пахло. Эрик когда-то читал, что в некоторых странах человек, спасший другого от смерти, по тамошнему обычаю обязан всю жизнь оберегать своего протеже, потому что имеет перед ним долг. Не спасенный имеет долг, а спаситель, необычно, не правда ли? Тогда этот обычай показался Эрику глупым и совершенно нелогичным, но сейчас в нем забрезжил глубинный смысл…

Заниматься самокопанием и рефлексировать почем зря было не в характере Эрика. Однако, как выяснилось, четко определять внутренние мотивы очень даже полезно. Теперь Эрик больше не страшился уговоров Пончика не ввязываться в историю.

Он знал, как поступит.

- Ну? – подстегнул Пончик.

- Трудно объяснить, - отмахнулся Эрик.

- Ха, снова-здорово! Да я и так всё понял.

Эрик не стал интересоваться, что именно понял приятель, это ввергло бы их в новый виток трудного разговора.

- И что собираешься делать? – осторожно спросил Пончик.

Признаться, Эрик пока не представлял, что собирается делать. Выспрашивать официанта, кто заказывает у них еду и по какому адресу они ее доставляют, было глупо и вряд ли привело бы к желаемому результату. Но попробовать никогда не вредно…

- Рискнуть, - сказал он, вставая и направляясь к китайской официантке.

И снова на душе у Аллана Грэя было муторно. Казалось бы, чего волноваться, опасная беглянка поймана и весьма надежно, так сказать, упакована. Каким бы даром она не обладала, сейчас ей никуда не деться. Нет, беспокоило не это.

В чем причина дискомфорта, Грэй не объяснил бы и под дулом пистолета. И не в привычках военного было разбираться в собственных эмоциях. Плохо ему, и точка.

Ранним утром, после удачного захвата беглянки, он отчитался перед начальством в лице Себастьяна Ван Декена, и на него навалилась накопившаяся за эти дни усталость. Он ушел на второй этаж в каморку с удобным диванчиком и провалился в сон. Сны снились беспорядочные, непонятные, странные, будто в бреду. Проснувшись, Грэй битых пять минут пялился на потолок, соображая, где он и что произошло.

Несмотря на бредовые сны, он отдохнул неплохо.

Был уже полдень. Никто его не побеспокоил – это прекрасно. Значит, ничего не случилось. В сущности, приключиться могло только одно: повторный побег. Грэй не представлял, как Ти сумеет сбежать снова в ее нынешнем положении.

Воспоминание о состоянии Ти испортило настроение Грэю. Всё-таки нельзя так с человеком… Тем более ребенком…

Но – делать нечего. Во-первых, приказ. Себастьян отдал его четким визгливым голосом, буквально пролаял его, благо голландский акцент этому способствовал. Во-вторых, методика «мягкого содержания» Тейи себя не оправдала.

Интересно, как теперь яйцеголовые будут изучать ее дар? Если раньше она с трудом шла на контакт, то отныне ни о каком сотрудничестве и речи быть не может.

Грэй отправился в столовую. После пожара ее отремонтировали, и, надо признать, выглядела она сейчас куда лучше. Оказывается, действительно нет худа без добра, как говорят аборигены. В углу сидели два бойца, с которыми он сегодня утром «брал объект». При виде командира они поспешили ретироваться, чтобы не создавать впечатление бездельников. Грэй кивнул им и открыл холодильник, на полке в одноразовом пластиковом контейнере стоял его обед – лапша в остром соусе. Грэю произведение местного повара не нравились, он предпочитал питаться изысками китайского маэстро.

Левин говорил, что такими темпами Грэй заработает язву, но тому было наплевать на мнение сумасшедшего умника.

Подзаправившись, Грэй прошел в лабораторию – поглядеть, как там поживает Ти.

Вообще-то, она никак не поживала. Нет, она была жива, если можно назвать жизнью искусственную кому. Ученые, устрашенные ее побегом, перестраховались, обычное бессознательное состояние под воздействием наркотиков, когда сознание выключено, но бодрствует подсознание, было заменено на настоящую кому. В этом состоянии, по утверждению ученых, Ти не увидит даже снов. А значит, риск Воздействия сведен к минимуму.

Грэй остановился возле ее кровати. Рядом попискивали непонятные медицинские приборы, считывающие пульс, дыхание, температуру, активность мозговой деятельности и прочие функции организма. Ти лежала на спине, бледная, умиротворенная, шевелюра раскидана по подушке. Ее переодели в светло-серую пижаму, но кулон не сняли.

- Отдохнули, Аллан? – осведомился худой, лысоватый мужчина в белом халате. Он сидел перед компьютером спиной к Ти. При виде Грэя поднялся на ноги, на желтоватом лице расплылась неприятная ухмылка. – Что сказал шеф?

- Вы о Ван Декене? – сказал Грэй, не сводя глаз с Ти. – Кроме приказа ввести ее в кому, он похвалил нас за оперативность. И поругал за то, что упустили ранее. Всё, как обычно.

- Нет-нет, я не о Себастьяне Ван Декене. Я о самом главном шефе.

Грэй наконец-то соизволил воззриться на худощавого субъекта. В последнее время тот вызывал у Грэя тошноту одним своим видом.

- Если вы о приказе Странного стереть ей память, доктор Левин, то вы об этом прекрасно знаете.

⇐ Предыдущая 1 2 345 6 7 8 Следующая ⇒