Аннотация 9 страница

― Мудак не захотел бы пересечься со мной. Я бы его убил.

Я фыркаю.

― Ну, сейчас он бы меня не нашел.

― Черт побери, и не найдет.

Мы на минуту замолкаем, и он начинает вырисовывать на моей спине маленькие круги.

― Что насчет твоих родителей?

― Мы хорошо жили, пока мой отец не стал вести себя странно и исчезать. Однажды ночью он ушел и больше не вернулся. Моя мама умерла, у нее был рак, и после этого меня просто отослали в приемную семью.

― Значит, твой отец все еще жив?

― Думаю, что он... Ну, он просто исчез. Как человек может просто исчезнуть? Это бессмысленно. Иногда я надеялась, что он мертв, потому что так легче принять боль от того, что он не возвращался.

― Ты когда-нибудь пыталась его найти? ― спрашивает он, сдвигаясь и крепче обнимая меня.

Как мило.

― Нет, у меня не было возможности.

― Как его зовут? Я мог бы помочь.

Мое сердце заколотилось. Он мог бы помочь? То есть, он передумал продавать меня? Внутри меня все переполняется теплом.

― Чарльз Уотерс.

Хендрикс дергается, будто его ударили.

― Что ты сказала?

― Я сказала... так зовут моего отца.

Внезапно меня отбрасывает от него, будто я тряпичная кукла. Хендрикс быстро выскальзывает из моего тела, оставляя на некоторое время странное ощущение. Он резко встает, рывком натягивает джинсы, устремляется к своему столу и смахивает с него бумаги. Что, черт возьми, происходит?

― Ты знаешь его? Ты поможешь мне найти его? Ты передумал продавать меня? ― выпаливаю я, прежде чем могу заткнуться. Его безумное поведение заставляет меня задаться вопросом, знает ли он моего отца, и надежда разгорается в моей груди.

Он резко разворачивается, его глаза наполняются чем-то, что я не могу понять... страх? Ярость? Он устремляется ко мне, стискивая мое плечо.

― Ты здесь не останешься, так что, бл*дь, перестань думать, что все это что-то изменит.

А потом он поворачивается и практически выбегает из комнаты.

Что, черт возьми, только что произошло?

Мое сердце проваливается в желудок, и внутри разливается боль.

Опять все с начала.

~ * ГЛАВА 14 * ~

Сухопутная крыса!

Я привожу себя в порядок перед тем, как убраться с корабля. Уже далеко за полдень, и солнце, наконец, выглянуло. Так что я иду вдаль по пляжу, не желая возвращаться в лагерь, и нахожу себе на медленно подсыхающем песке местечко, чтобы присесть. Песок липнет к ногам и ступням, и я понимаю, что это причиняет боль, но мне все равно. Я растеряна. У нас с Хендриксом было что-то, а потом он просто сбежал. От его слов больно. Все время я думала, что, может быть, мы что-то создавали. А он просто меня трахнул. И ничего больше. Может быть, он понял, что слишком близко подошел к тому, чтобы действительно помочь мне попасть домой.

― Я искала тебя, ― слышу я голос Джесс и вижу, что она стоит, улыбаясь мне. ― Хендрикс сказал, что не может тебя найти...

Я отворачиваюсь и сглатываю. Я не буду плакать. Я не буду показывать слабость. Я так хорошо держалась все время, что если сейчас раскисну, это сломает меня. Джесс садится рядом со мной и обнимает меня за плечи.

― Он... вел себя странно. Рявкал приказы и с глазу на глаз разговаривал с Дрейком. Выглядел напуганным, а когда не смог тебя найти, просто взорвался. Я сказала ему, что пройдусь и посмотрю, где ты, ― она гладит меня по плечам и притягивает ближе к себе.

― Между нами был момент взаимопонимания, и на какое-то время я даже подумала, что у меня есть шанс вырваться на свободу, но он все перевернул с ног на голову. Он и не собирается передумать продавать меня. Я не хочу, чтобы меня продали. Я не хочу, чтобы все было так, к чему и идет.

― Я помогу тебе, ― шепчет она. ― Я не дам ему продать тебя, Инди.

Я поднимаю голову, встречая ее взгляд.

― Как?

― Тебя не продадут...

― Выхода нет, Джесс, ты знаешь. Я пробовала. Я не могу забрать Эрика и незаметно сбежать. Вдвоем мы не...

― Можешь.

Я качаю головой:

― Я не понимаю.

Она сглатывает слюну, оборачивается и смотрит назад. Когда она поворачивается ко мне снова, я вижу, как она взволнованна. Не знаю почему, но чертовски уверена, что скоро узнаю.

― Что происходит, Джесс?

― Эрик будет здесь через час. Я сказала Хендриксу, что отведу его к тебе. Капитан к тебе расположен, так что разрешил.

― Что? Зачем?

― Я позвонила в морскую полицию, Индиго.

Я таращусь на нее:

― Я не... я не понимаю.

― Я не могу позволить ему сделать это с тобой, а чем дольше ты будешь в океане, тем меньше шансов у тебя сбежать.

― Но как…

Она наклоняется ближе:

― Я сказала ему сегодня днем, что нам нужно еще кое-что из лекарственных запасов. Из-за наступления сезона штормов он согласился, не раздумывая. Он мне доверяет. Хендрикс знает, что у меня нет причин предавать его... поэтому, когда он протянул мне телефон, а сам вышел, я позвонила. Я знаю, где мы находимся: прислушивалась к разговорам о координатах этого острова...

― Джесс, ― я задыхаюсь, ― это опасно...

― Это единственный способ. Он не собирается где-либо останавливаться с вами на борту: слишком беспокоится о побеге. Я слышала его разговор, что обмен будет сделан в океане. Вы не сможете улизнуть, здесь просто некуда бежать.

― Хендрикс убьет их, Джесс. Ты же знаешь, он так и сделает.

― Стоит рискнуть.

― Что, если они убьют его? ― шепчу я.

Она меняется в лице:

― Я сказала им подплыть с севера острова. Я постараюсь, чтобы ты с Эриком была на противоположном конце острова от лагеря. Если Хендрикс как-то узнает, вы будете слишком далеко к тому времени, когда они доберутся сюда.

Я чувствую, как начинает колотиться мое сердце.

― Джесс, если он узнает, что это ты...

Она хватает меня за руку и сильно сжимает.

― Я не могу позволить продать тебя.

Меня бьет дрожь, и я растираю руки. Это правда? Неужели это свобода? Я прокручиваю в голове слова Хендрикса и понимаю, что мои попытки заставить его передумать ― просто попытки. Это у меня зародились чувства, а он дал понять, что у него их нет. Если я останусь, станет только больнее, когда наступит момент оставить его. Это сломает меня, и я не смогу жить с этим.

Я поворачиваюсь к Джесс.

― Бежим со мной, ― умоляю я, хватаясь за ее руки.

― Ты знаешь, что не могу, моя жизнь здесь. На суше я должна буду жить в постоянных бегах.

Она выглядит печальной, в ее зеленых глазах пустота. У нее действительно нет выбора.

― Ты на самом деле не хочешь быть здесь, да?

Она отводит взгляд.

― То, что я хочу, и то, что у меня есть, ― разные вещи. Но я благодарна и за это.

― Значит, ты лучший человек, чем я.

― Джесс?

Я напрягаюсь, когда слышу голос Хендрикса, доносящийся откуда-то из-за спины. Мы обе поворачиваемся и видим Хендрикса, уже полностью одетого, стоящего и рассматривающего нас. Джесс оборачивается ко мне, беззвучно, одними губами показывает «через час», а затем встает. Она рискует жизнью ради меня, даже не знаю почему, но точно знаю, что буду всегда благодарна ей за это. Когда она исчезает среди деревьев, Хендрикс подходит ко мне и опускается рядом со мной. У него в руках аптечка. Понятно, что он нас не слышал, потому что он ведет себя совершенно обычно.

― Нужно почистить твою рану.

Я смотрю на океан. Он становится прозрачнее, потому что мягкая дымка исчезает, и показывается аквамариновая вода. Ошеломляюще прекрасно.

― Инди?

Я поворачиваюсь и смотрю в глаза Хендрикса:

― Зачем ты пришел?

Он смущенно качает головой.

― Чтобы обработать ногу.

― Зачем? Мы оба знаем, что я для тебя всего лишь товар. Так что перестань притворяться, что моя жизнь имеет значение.

Он издает рычание и берется за мою ступню, подтягивая ее к себе. Вчера вечером я потеряла лоскут рубашки, которым он перевязал ногу, и теперь глубокая рана на виду. Она не слишком чистая, и мне стыдно, что я не позаботилась об этом раньше. Нет, вместо этого я позволила Хендриксу соблазнить меня... снова. Я вообще не контролировала ситуацию. Никогда. Хендрикс открывает аптечку и приступает к обработке. Резкий укол боли пронзает ногу, и я стискиваю зубы, чтобы не вскрикнуть.

― Я не дам тебе страдать от боли.

Я качаю головой.

― Что?

― Пусть ты думаешь, что всего лишь товар, но я не позволю тебе терпеть боль.

― Тебе на самом деле неважно то, что произошло? ― шепчу я. ― Неужели так легко просто трахнуть кого-то и уйти?

Он напрягается и поднимает свой взгляд на меня.

― Я уже сказал тебе, что это значит.

― Вот я и спрашиваю: это все было неправда? ― неожиданно кричу я, чувствуя, как задрожали руки.

Он накладывает повязку на ногу и отпускает ее. Мне нужно знать. Если я собираюсь сбежать и больше никогда не видеть его, мне нужно знать. Я должна услышать ответ, потому что большая часть меня надеется: он признается, что это что-то значит и что он не хочет меня продавать. Потому что крошечная часть меня хочет остаться здесь, с ним, и я не понимаю себя. Мне нужен повод уйти... У меня не хватает воли сделать это самой.

― Это к делу не относится.

― Тогда просто ответь мне на один вопрос, ― я понижаю голос, вставая на обе ноги. ― Ты хотя бы подумал о том, чтоб не продавать меня после всего? Был ли хоть один чертов момент, когда ты подумал о том, чтобы изменить свой план?

Он напрягается, и его глаза ищут мой взгляд.

― Не делай этого, Индиго.

― Просто ответь мне, черт возьми, ответь ты, бесхребетная свинья! Самое меньшее, что ты можешь, бл*дь, сделать, это дать мне ясный ответ.

― Нет, ― огрызнулся он. ― Я не собирался менять план, потому что всего лишь хорошо провел с тобой время.

Мое лицо бледнеет, и колени подгибаются. Весь мой мир переворачивается. Он... он ничего не чувствует. Ничего. Я живу среди фантазий. Я обманывала себя, думая, что он когда-нибудь увидит во мне нечто большее, чем оплата долга. Меня всю колотит до такой степени, что зубы клацают. Я открываю рот, но не могу выдавить ни слова. Только злое шипение. Я медленно отворачиваюсь, чувствуя, что в любой момент рухну на землю.

Он меня не останавливает.

И, наверное, от этого еще больнее.

Почему мы всегда так по-человечески глупо надеемся, что что-то изменится, даже зная ответ? Мы уходим, сломленные, разбитые на куски, и все равно все еще надеемся, что случится что-то и все пройдет. Но на самом деле ничто не сможет унять мучительную боль от жестоких слов. Ничто. Я бреду по пляжу и не сдерживаю слезы. Я была дурой, и это только моя вина.

Я добираюсь до северной части острова, где, по словам Джесс, будет Эрик, и буквально падаю у дерева. У меня кружится голова, я чувствую в теле боль. Болит и в худшем, и в хорошем смысле. Я чувствую запах Хендрикса на себе, чувствую ломоту между ног, но это накладывается на боль в сердце. И эту боль, я уверена, никогда не забуду. Эту смесь чувств ― предательство, отчаяние и что-то еще, что я не могу назвать, или, может быть, слишком боюсь признать его.

Я слышу шелест листьев и поворачиваюсь к идущим Эрику и Джесс. Сейчас я просто переполнена благодарностью к ней. Она спасает мою жизнь, даже если этого и не знает. Эрик замечает меня, и выражение его лица смягчается. Он подходит и притягивает меня к себе.

Я не сопротивляюсь, потому что нуждаюсь в нем.

Джесс берет меня за руку, а я прижимаюсь щекой к груди Эрика. Он похудел, я чувствую под щекой кости грудной клетки. Эрик отступает и всматривается мне в лицо, убирая прядку волос с моего лица.

― Мы едем домой, все скоро закончится.

― Я могу только предполагать, но они скоро должны быть здесь, ― говорит Джесс, оглядывая линию горизонта.

― Мне нечем отблагодарить тебя за это, Джесс, ― мой голос хрипнет.

Она вытягивает меня из рук Эрика и крепко обнимает.

― Я вижу в тебе что-то и не могу позволить тебе быть отданной какому-то изгою-пирату из-за того, что у Хендрикса образовался долг.

― Он сказал мне, что я ничего не значу, ― шепчу я, вздрогнув.

― Я не верю этому, но биться об заклад не буду. А тебе нужно вернуть свободу. У меня никогда не было выбора, и я всегда буду жалеть об этом, но у тебя выбор есть, Инди. Я не могла просто сидеть сложа руки и позволить тебе лишиться его, зная, что есть шанс сбежать...

От слез жжет под веками, когда я крепче обнимаю ее.

― Я вечно буду тебе благодарна.

Мы все сидим молча около двадцати минут. А о чем тут говорить? Мы думаем о разных вещах и все до чертиков боимся.

― Это... корабль там? ― неожиданно произносит Эрик.

Мы поднимаем головы и видим вдалеке маленький кораблик, приближающийся к острову. Мое сердце неистово бьется, и я встаю. Это он. Я выталкиваю из головы мысли о Хендриксе. Я должна. Я не могу... Просто не могу... Я должна защитить себя и своего друга. Хендрикс исчезнет, он исчезнет. Я говорю себе это снова и снова, когда мы идем к океану. Джесс поднимает руки и подает какой-то сигнал. Маленький корабль приближается к нам.

― Они не смогут пришвартоваться, вам придется до них доплыть, ― говорит она.

― Чт... но...

― Это единственный способ, ― говорит она в отчаянии.

― Все будет в порядке, ― говорит Эрик, хватая меня за руку и подталкивая к воде.

Я поворачиваюсь, слезы градом катятся по моим щекам. Я протягиваю руки, и Джесс подходит и обнимает меня.

― Я никогда не забуду этого, Джесс, никогда.

― Береги себя и найди ту жизнь, которой ты достойна.

Я обнимаю ее крепче, а потом отпускаю, берясь за руку Эрика. Он стискивает ее, и мы делаем первый шаг в воду, наш первый шаг к свободе. Холодная вода омывает мою ногу, и я вздрагиваю. Кожу покалывает, сердце стучит, а голова кружится. Адреналин заполняет мои вены. Нам нужна только капелька времени, и она же может легко все изменить.

Когда мы заходим в воду по пояс, а корабль уже ясно виден, мое сердце начинает так ускоряться, что я едва могу дышать. Я вижу мужчин в белой форме, стоящих на борту и машущих нам. Свобода. Так близко. То, за что я боролась с того момента, как я попала в плен, так почему, черт возьми, это ощущается настолько неправильно? Почему у меня болит сердце? Почему я мне так тяжело дышать?

Мы пускаемся вплавь, потому что становится слишком глубоко, чтобы идти, и вот тогда все меняется. Мужчина, стоящий к нам ближе всего, который наклоняется и показывает нам приблизиться, внезапно дергается, и кровь брызжет из его головы, когда он скользит вперед и падает в воду. Придушенный крик вырывается из моего горла, и мои ноги превращаются в желе. Я изо всех сил стараюсь плыть, но обращаю взгляд к берегу. Я вижу Хендрикса, держащего пистолет. Рядом с ним Дрейк, тоже с оружием в руках.

Еще один выстрел.

Падает второй мужчина.

Кровь расплывается в океанской воде, кружащейся вокруг и омывающей нас, а тела медленно начинают тонуть. Потерянные жизни. О, Боже. Эрик хватает меня, заставляя двигаться вперед, толкая изо всех сил.

― Плыви дальше, Инди!

― А… они мертвы, ― рыдаю я.

― Вернись, Индиго, или я убью их. Ты моя, черт возьми! Не заставляй меня вынуждать тебя вернуться! ― кричит Хендрикс, но это звучит как далекий гул.

― Не слушай его, Инди, плыви.

Снова раздается выстрел, на этот раз с корабля. Я в отчаянии поворачиваю голову, но вижу, что на берегу все на ногах.

― Бл*дь, Инди, вернись сюда, ты моя, ― орет Хендрикс.

Ты моя.

Он не то имеет в виду.

Не то.

― Не слушай, ― кричит Эрик, подталкивая меня дальше.

Мы плывем быстрее, и корабль все ближе и ближе. Мужчины выстраиваются в линию, направляя оружие. Раздается еще один выстрел, и еще один человек падает в воду. Я громко кричу, и морская вода наполняет рот, а я начинаю захлебываться. Он возлагает вину за это на меня, и я осознаю, что если не остановлюсь, он продолжит убивать. Я кашляю и отплевываюсь, а ноги так устали, что каждое движение приносит боль. Я прилагаю больше усилий, но в мыслях начинаю сомневаться в собственных действиях.

― Не позволяй ему сделать этого. Пистолет у него в руках, это он их убивает, ― кричит Эрик, не отпуская меня.

― Я... я должна вернуться, я не могу позволить ему убивать и дальше.

― Ты, черт возьми, доплывешь, ― кричит он, толкая меня дальше.

― Эрик, пожалуйста!

― Нет, мы не вернемся.

― Плывите, ― кричит один из мужчин. ― Вы уже рядом.

Перед глазами все плывет, я икаю и рыдаю так сильно, что похожа на раненое животное. Эрик тянет, гремят выстрелы, Хендрикс кричит, а у меня начинается гипервентиляция. Следующие несколько минут проходят как в тумане. Мы пробираемся мимо, по меньшей мере, шести тонущих тел. Вода окрашивается красным, который постепенно бледнеет до почти рыжеватого. К тому времени, как мы добираемся до корабля, я полностью покрыта ею. Эрик принимает на себя мой вес, потому что сил у меня не осталось.

Я слышу более частые звуки выстрелов.

Чувствую, что меня тянут вверх.

И тогда все становится черным.

~ * ~ * ~ * ~

― Эй, Инди, очнись.

Мои веки поднимаются, и я вижу лицо Эрика. В тот момент, когда до меня доходит, где я и что случилось, болезненное чувство придавливает мою грудь, а желудок переворачивается. Я скатываюсь с кровати, вскрикивая от боли, когда я приваливаюсь на бок, и меня рвет. Все эти люди. Мертвы. Из-за меня. Было достаточно тяжело, зная, что Джон, владелец яхты, умер по моей вине, теперь это? Я знала, что единственная вещь, от которой я никогда не смогу оправиться, это стать причиной смерти кого-то. Меня рвет до сухих потуг, и я хватаю ртом воздух.

― О, Инди, ― утешает меня Эрик, поглаживая по волосам.

― Это я во всем виновата, ― рыдаю я.

― Нет, это не так. Он сделал это, именно он принял решение стрелять в них.

― Если бы я вернулась...

― Инди, он бы все равно стрелял по ним. Он же проклятый пират. Неужели ты действительно веришь, что он никогда не делал ничего подобного в своей жизни?

― Прекрати! ― плачу я, закрывая лицо.

― Мы свободны, мы вернемся домой и...

― И что? ― кричу я. ― И жить в страхе? Прятаться до конца жизни? Что, Эрик?

― У нас все будет хорошо.

Черный и белый. Черный и гребанный белый. Он не видит больше ничего.

― Индиго?

Я поднимаю голову и вижу, как в комнату входит высокий темноволосый мужчина. Он одет в кипенно-белую форму матроса. У него добрые голубые глаза.

― Это я, ― шепчу я, садясь.

― Вы больны?

― Нет.

Он кивает и проходит дальше.

― Я заставлю кого-нибудь прибрать этот беспорядок. Если у вас есть минутка, я хотел бы обсудить наши планы.

― Планы? ― хрипло повторяю я.

― Очевидно, вы не будете в безопасности, пока мы не пересадим вас с корабля на самолёт домой, но до этого нам понадобятся некоторые заявления. Сейчас с нами вы под защитой, но когда мы прибудем на маленький остров в док, нам нужно будет скрыть вас, пока мы не отыщем безопасный транспорт. Даже после того, как вы приедете домой, я бы предложил вам постоянное наблюдение в течение, по крайней мере, нескольких месяцев.

― М... мы останавливаемся на острове?

― На самом деле это маленький город. Мы полностью защитим вас, но вам нужно будет следовать инструкциям. Мы еще не знаем, с чем имеем дело, и подвергаетесь ли вы опасности или нет.

― Они же пираты, ― огрызаюсь я. ― Конечно, я в опасности.

― Вы говорите ― пираты?

― Послушай, я не буду писать заявление, ладно? Я не буду давать показания, потому что вы не сможете ничего сделать, чтобы остановить их. Я не пойду на это, потому что смысла нет. Они там уже более десяти лет, и вы ничего не измените. Я просто хочу вернуться домой и забыть об этом.

― Инди, ― кричит Эрик. ― Тебе нужно дать показания против него.

― Зачем, Эрик? ― кричу я. ― Что изменится?

― Он должен заплатить.

― Он не заплатит, и ты знаешь об этом так же хорошо, как и я, как и он, ― огрызаюсь я, указывая на офицера.

― У нас есть собственные способы, поэтому нам и нужны ваши полные показания, чтобы обеспечить вашу безопасность. Когда мы прибудем на остров, мы зарегистрируем вас в отеле и будем держать там под наблюдением, пока мы не отыщем самый безопасный способ добраться домой.

― Как бы то ни было, ― шепчу я, ложась и поворачиваясь на бок, ― не могли бы вы оставить меня?

― Если вам что-то нужно, не стесняйтесь спрашивать, ― говорит офицер, прежде чем покинуть комнату.

Я чувствую, как Эрик придвигается ко мне.

― Почему ты его защищаешь?

― Я не защищаю его, Эрик, ― шепчу я. ― Я просто указываю на факты.

― Он собирался продать тебя, а ты, по существу, отказываешься дать информацию.

― Он чертов пират, ― я рычу, поворачиваюсь и смотрю на него. ― Ему ничего не будет, потому что в океане он сам себе гребаный закон.

Выражение лица Эрика меняется, и он поднимает руку, пробегаясь по волосам.

― Ты беспокоишься о нем, не так ли?

― Нет!

― О... мой... Бог, ― раздраженно выпаливает он. ― Ты, черт возьми, заботишься о сволочном ублюдке, который собирался продать тебя! Что, черт возьми, с тобой не так, Инди?

― Не надо, Эрик.

― Не надо? ― кричит он. ― Не надо что? Скажи, ты действительно такая дура? Какого черта, ты ведешь себя так глупо? Что он мог такого сделать, чтобы ты почувствовала к нему что-то кроме ненависти?

― Может, он меня трахнул, ― рычу я.

Мои руки дрожат, и в душе я ужасаюсь собственным словам, но сейчас у меня нет эмоций. Я просто онемела.

Эрик откидывается назад и кладет руку себе на грудь.

― Я знал это!

― Ага, ― бурчу я, ― уверена, что знал. И, Эрик еще ты должен знать: это было потрясающе.

Эрик дает мне пощечину. Он вытянул руку и хлестнул меня по лицу. Я взвизгиваю и падаю назад, с ужасом прижимая руку к лицу.

― Я сидел, гнил в чертовой камере, а ты трахалась с мужчиной, из-за которого мы попали в такое положение?

― Я пыталась спасти твою чертову жизнь! ― кричу я. ― Я делала все, что нужно, чтобы вытащить нас оттуда.

― Только потому, что ты, бл*дь, хотела это сделать, так что не преподноси это как благое дело, ― плюется он.

― Убирайся, ― хриплю я. ― Убирайся к черту!

― С удовольствием, ― рявкает он, прежде чем развернуться и устремится вон из комнаты.

Дверь хлопает, и я, разрыдавшись, падаю на кровать.

Боже, помоги мне.

В жизни не чувствовала хуже, чем сейчас.

Все потеряло смысл.

~ * ГЛАВА 15 * ~

Полундра!

До тех пор пока мы не причаливаем, я с той кровати вообще не встаю. Мы останавливаемся у крохотного городка на маленьком острове, и я просто следую инструкциям. Эрик не разговаривает со мной, пока они перевозят нас с корабля на сушу. Меня пошатывает, когда я следую в город за офицерами, идущими по обе стороны от меня. Эрик идет позади меня, ему также предоставлена полная защита до возращения домой. Мысль об этом вовсе не так волнующа, как я думала. Я чувствую скорее... пустоту. Как и моя жизнь, уже ничто не будет прежним.

― Мы поселим вас в гостиничные номера, чтобы вы отдохнули, пока не найдем самый безопасный способ отправить вас с острова, ― произносит темноволосый офицер, которого я видела предыдущей ночью.

Я не отвечаю ему. И Эрик тоже.

Я просто шагаю.

Я разглядываю городок. Он старый. Похоже, построен в начале 1900-х годов. Дома и магазины сплошь деревянные и не скрывают запущенности. Немногочисленные дороги ― дрянные и требуют серьезного ремонта. Впереди идет большая группа пожилых людей, а слева находится внушительный причал с сотнями яхт и кораблей. Что ж, думаю, это и есть его основное предназначение ― дать людям пришвартоваться. Я вижу несколько крупных складов, которые, наверняка, наполнены припасами.

Мы проходим еще несколько улиц, пока не добираемся до мотеля. Он старый, с выцветшей желтой краской на фасаде и деревьями, которые видали лучшие дни. Однако он скрыт от посторонних взглядов, а это то, что нужно. Темноволосый офицер ведет нас к регистрационной стойке, где нас встречает рыжеволосая леди в очках:

― Здравствуйте, чем я могу вам помочь?

― Я звонил вам ранее, меня зовут Лайл.

Лайл.

Рыжеволосая дама переводит взгляд на нас, и ее глаза округляются. Почему? Лайл сказал ей, кто мы такие? Она знает, что мы ― те самые пропавшие без вести? Сколько еще людей знают об этом?

― Конечно, у меня готовы два номера.

― А присутствие моих офицеров не вызовет проблем у других гостей?

― Ни в коем случае.

― Спасибо, ― говорит Лайл, забираяу нее два набора ключей.

Словно два зомби, мы с Эриком поворачиваемся и следуем за ним. Мы бредем по старой никудышней цементной дорожке, пока не доходим до двух дверей, старых, коричневых и обшарпанных. Лайл открывает первую и поворачивается ко мне:

― Этот ― ваш, Индиго.

Я ступаю в комнату и морщу нос. Она не очень-то... привлекательна. В центре комнаты стоит старая двуспальная кровать. Слева находится рабочий стол и дешевый пластиковый стул. Я не видела ванную, но думаю, она за дверью справа от кровати. Там же небольшой холодильник с напитками, микроволновка, а еще изодранный кожаный диванчик и крошечный телевизор.

― Я знаю, он не слишком хорош, но надеюсь, что вы здесь только на ночь. Обслуживание номеров доступно круглосуточно, оплачиваем мы, так что заказывайте, что вам нравится.

Я киваю и поворачиваюсь к нему:

― Спасибо, ― бубню я.

― Ваша охрана будет стоять у каждого входа в комплекс, и вот мой номер, если вас что-то обеспокоит или испугает.

Он вручает мне карточку. Я беру ее и тут же перевожу взгляд на него:

― У меня нет телефона.

― В номере есть. Вы можете воспользоваться им в любое время.

Я киваю и складываю руки на груди:

― Это все?

― Да, ― говорит он, слегка улыбаясь, прежде чем повернуться и выйти из комнаты.

Когда он выходит, я подхожу к кровати и падаю, обхватив себя руками.

Я чувствую себя опустошенной.

Онемевшей.

И я этого не понимаю.

* ~ * ~ * ~ *

Я запираю дверь и за всю ночь ни с кем не связываюсь. Я ложусь спать пораньше, и мое истощенное тело погружается в глубокий сон. А проснувшись утром, я не чувствую себя лучше. Внутри меня все еще болит. Я скучаю по нему, но это бессмысленно. Все так запуталось, и я ненавижу, что жажду кого-то, у кого нет никаких чувств или заботы обо мне или моей жизни.

Я принимаю душ и натягиваю новую пару одежды, которую мне дали на корабле.
Затем заказываю завтрак, снова забираюсь на кровать и включаю телевизор. Тут же я вижу лица, мое и Эрика, буквально во весь экран. Я сижу и в шоке пялюсь на него. Наши фотографии во всех новостях с надписями вроде: «чудом выжившие после аварии на яхте». Я встаю с кровати и подхожу ближе, прислушиваясь к репортажу женщины с мышиными каштановыми волосами, говорящей в микрофон с этаким компетентным видом.

Да она даже понятия не имеет, о чем рассказывает.

― Индиго Уотерс и Эрик Джордж были найдены вчера поздно вечером, после того, как пропали без вести более двух недель назад. Они были на яхте, затонувшей после взрыва. Несколько дней продолжались поиски на воде, но исчезнувших не обнаружили. Как было сказано, капитан яхты хотел сократить путь и отклонился от привычного маршрута. Найденные здоровы, их жизни ничего не угрожает. Больше информации через час.

Джон сокращал путь? Он довез нас туда? Это то, что они говорят? Я качаю головой и потираю руками живот, чувствуя себя подавленной. Теперь весь мир знает, и в то же время ― нет. Они так далеки от истины. Я встаю с кровати и почти дохожу до телефона, чтобы спросить Лайла о СМИ, у которых есть наши фотографии, когда в дверь стучат. Со слабым вздохом я подхожу, распахиваю ее и вижу Эрика. Он бледен и дрожит. Может, он тоже видел новости?

― Эрик, что...

Прежде чем я заканчиваю свое предложение, в поле зрения появляется Кейн. Весь мой мир останавливается. Я открываю рот и шокировано вздыхаю, пока смотрю на мужчину, от которого бежала, мужчину, который каким-то образом проследовал сюда за мной. Он выглядит по-другому, но все же, это он. Его глаза такие же холодные и синие, как и всегда, а его когда-то короткие светлые волосы отросли и стали завиваться на шее. Для посторонних Кейн чрезвычайно привлекательный мужчина. Для меня он ― монстр.

⇐ Предыдущая 17 18 19 20 212223 24 25 26 Следующая ⇒