Яник Городецкий 13 страница

А мне почему-то стало так обидно, я даже и не понял, почему. Я швырнул билет на асфальт и, развернувшись, пошел куда-то к деревьям.

-Март! Да я же пошутил, ты что?! - бросился за мной Пальма. Он догнал меня, остановил и взял за плечо. Я посмотрел на него исподлобья, сбросил его руку и еще быстрее пошел куда-то вдаль.

-Март! Да ну прости! Ну что ты обижаешься?!

-Ты кретин! - крикнул я. - Если у меня - мания помогания, и ты считаешь, что это плохо, то какого черта я грабил банк?! Почему ты не сказал, что помогать - это плохо?! Или не плохо?

Кучка пацанов и девчонок, только что о чем-то шептавшихся, переглянулись, с интересом подняли головы и посмотрели на Пальму. Никто из нас не обратил на них внимания. Не до того было.

-Да я ничего не имел в виду! Я пошутил, Кот, ты что, не понимаешь, я просто пошутил!

-Смешно! - крикнул я и побежал куда-то по направлению к школе.

-Пальма, ты - урод, - буркнула Юлька, забирая у него атлас звездного неба. Она подняла талончик и положила в кошелек. - Вот теперь иди и проси его вернуться.

-С какой стати?! Я же сказал, что пошутил! Я не виноват, что он такой обидчивый! И никуда я не пойду, хочешь - иди сама.

-Так, да? И пойду!

-Иди!

-Вот и пойду!

-Вот и иди!

Юлька, сдерживая себя, чтобы не обматерить брата при маленьких Графике, Наташке и еще дюжине таких же мальчишек и девчонок, столпившихся рядом, пошла искать меня. Хотя какими бы словами она ни обругала бы его, не думаю, что они удивились бы больше, чем тогда, когда Пальма говорил со мной. Он хотел позвать сестру и попросить прощения, даже заикнулся было, но вместо извинения вылетело совсем другое:

-Ну и иди! Целуйся там с ним! Он тебе песню по гардины споет!

-Про какие картины? - переспросил График. Пальма шумно выдохнул.

-Да ну тебя! - пробурчал он и зашел в подъезд.

...Я пошел в школу. Погладил косяк входной двери, прислонился к нему лбом. А потом поднялся на третий этаж и зашел в наш кабинет. Все в нем было привычно - и разрисованные парты, и чахлые цветочки в старых горшках, и скрипящая дверь в раздевалку, и зашитая занавеска, бывшая когда-то белой. И даже доска, на которой я иногда делал синтаксический разбор всяких предложений. Как правило, на слабую тройку.

И вот что странно - здесь было уютно и тепло. Я решил, что буду ночевать здесь. И вообще теперь буду сидеть здесь. Все время.

То, что Юлька и Пальма не будут искать меня тут, я знал точно. Мне ужасно не хотелось, чтобы меня искали. Все равно я больше к ним не пойду. Довольно с меня. Денег я достал, значит, помог. Все, теперь я свободен.

Но ведь ты делал это не ради свободы.

Ты? Чего тебе надо? Почему ты не пришел, когда я звал тебя?

Я больше не приду, когда ты будешь меня звать. Ты отлично справляешься сам.

Да где - отлично?! Я не помог шоферу! А знаешь, почему? Потому что ты не сказал мне, как!

Я не обязан. А почему ты думаешь, что ты ему не помог?

Его не отпустили.

Его отпустят завтра.

Откуда ты знаешь?

Разве это так важно? Знаю, и все.

А еще я поцапался с Пальмой...

Ну и дурак. Разве он хотел тебя обидеть?

Я не знаю.

Конечно, нет. Знаешь, как ему сейчас паршиво? Так же, как и тебе.

А тебе?

Мне? Да, и мне. Мы с тобой - одно и то же. Забыл?

Я помню. Я все помню.

Вот и отлично. Так что бери себя в руки и быстренько к ним. Понял?

Нет, не пойду. Не могу.

Почему? Ты зря обижаешься.

Я не обижаюсь... Это я обидел его.

Так иди и извинись.

Тебе легко говорить. Сам попробуй.

Как хочешь...

Воспоминание замолчало. Я даже не звал его, догадался, что он ушел. Нет, зря он говорит, что мы - одно и то же. Он же совсем другой. Может, все-таки, он - моя совесть? Или внутренний голос?

Но ведь я видел его по-настоящему, видел, как любого человека, прямо перед собой. И мы даже разговаривали... как люди.

А в принципе, какая разница - кто он такой? Это совершенно все равно.

Я посмотрел в окно. Девчонка лет пятнадцати выгуливала собаку. Я посмотрел на них, а потом вспомнил. Двадцать один - семьдесят шесть - ноль один. Да это же телефон! Телефон этой самой Светы! Которая потеряла кошелек! Я гений!

Я обрадовался и побежал по лестнице вниз. Ура! Я в самом деле гений! Мне нужен телефон!

Я распахнул дверь и нос к носу столкнулся с Пальмой.

Вот это встреча... Чего он тут делает, интересно?

-Привет, - глупо сказал он.

-Привет, - повторил я.

-Я так и думал, что ты тут.

Я удивленно посмотрел на Пальму. Так он меня искал?

-Почему?

-Ну... не знаю. Просто догадался. Ты злишься?

Я медленно покачал головой.

-А где Юлька?

-С другой стороны, где поле футбольное. Сейчас придет. Я же не хотел, я же не знал, что ты обидишься.

-Да к черту! - сказал я. - Это телефон! Я понял, это телефон той девушки! Надо позвонить ей и сказать, что мы нашли ее кошелек!

-Кому позвонить? - спросила подбежавшая Юлька. - И куда?

-Ну той, которая кошелек потеряла!

-А у тебя ее телефон есть?

-Есть. Двадцать один - семьдесят шесть - ноль один. Номер билета.

-Ну... это просто номер билета.

-А почему тогда сзади написано "Света"?!

-Ну, не знаю. А зачем писать свой телефон на талоне?

-А может, она хотела кому-то дать свой номер. И фотку тоже.

-Тогда это все-таки не ее кошелек. А скорее, ее знакомого, - упрямо повторил Пальма. - Он написал на фотографии ее имя, а талон, наверное, она ему как раз и отдала. Специфический способ обмена телефонами. Тем более, он мужской.

-Кто мужской? - не понял я.

-Да кошелек же.

-Но ведь это может быть и не ее номер. И вообще не номер, - Юлька попыталась вернуть меня с небес на землю, но я оставался непоколебим. Я чувствовал, что эти шесть цифр - ее телефон.

А еще я чувствовал, что будет интересно...

Юлька взяла трубку.

-Двадцать один, семьдесят шесть, ноль один, - продиктовал я. - Гудит?

-А чего ему не гудеть? Алло! Здрасьте...

Я напружинился в ожидании. Я цеплялся за Юлькину реакцию, как утопающий за соломинку, стараясь хотя бы из выражения ее лица понять что-нибудь.

-А... Света здесь живет? Можно ее к телефону?

Я обрадовался. Значит, я правильно догадался!

-Алло. Света? Мы... мы кошелек нашли. Правда, не женский... Вы никогда не теряли кошелек? Ну, такой черный. Кожаный. Кнопка отлетела. Да нет, не шутка. Там ваша фотография и номер телефона. Ну да. Ну, скорее всего, да. Да ну что...

Юлька вздохнула и положила трубку.

-Что? - выпалил я.

-Да трубку повесила. Сказала, что она никогда ничего не теряла и вообще не покупала мужских кошельков.

-Подумаешь, какая обидчивая, - буркнул Пальма.

-Мы неправильно сделали, - сказал я. - Надо было в справочнике посмотреть, а не звонить ей.

-Я к этой дуре все равно не пойду, - наотрез отказался мальчик. - Мы для нее как лучше хотим, а она трубками швыряется. Ну ее в баню.

-Ее-то в баню. Да кошелек-то не ее.

-Ну и что? Да хоть чей.

-А если к ней приехать и сравнить фотографию? Если та самая, то спросить, может она все-таки знает, чей?

-Ну и как ты к ней поедешь?

Я задумался. Нужен адрес. Адрес можно узнать и с помощью телефона... только лучше не сейчас, а ночью.

-Поеду, - сказал я. - Завтра. Только к себе домой зайду...

-Зачем?

-Узнаете, - пообещал я и включил телевизор.

Мы посмотрели, наверное, все, что можно. Новости в неограниченном количестве, сказку для малышей, концерт по Муз-тв, узнали, чем Ариэль лучше обычного порошка, нахохотались над "Слабым звеном" - там, где люди выгоняют друг друга, вообще с ума сойти. Посмотрели "Спокойной ночи, малыши!", и Пальма выключил телик.

-Ты что? - недовольно отобрала у него пульт Юлька. - Сейчас кино прикольное будет.

-Да ну, у меня уже голова гудит от него. Давайте просто посидим спокойно.

-Спокойно сидеть неинтересно.

-Вот будешь такая же старая, как я - и поймешь, - пошутил Пальма.

Я трепал галстук и смотрел в серый экран. Правда, надоел он уже. Чем бы прикольным заняться?

-А давайте тигренка сложим, - предложила Юлька.

-Какого тигренка?

-Ну, вот, - девочка достала из шкафа плоскую коробку с тигренком сверху.

-Ух ты, мозаика! - обрадовался я. Я их люблю. Я когда-то был чемпионом по складыванию их на скорость. Сейчас-то точно не соберу. Да и большая она, пятьсот кусочков.

-Мы ее не соберем, - сказал мальчик, будто понял мои мысли. - Мы и так уже пытались не раз.

-Но зато сейчас будет прикольнее.

-Да там много не хватает, мы растеряли половину...

-Да какая разница! Ну, не хочешь собирать - предложи что-нибудь другое.

-Да нет, давайте...

Мы вывалили груду маленьких картонных карточек на пол и стали переворачивать картинкой вверх.

-Она очень большая? - спросил я.

-Откуда я знаю, мы ее не собрали ни разу, - улыбнулась Юлька.

-А я анекдот знаю, - сказал Пальма. - Слушайте: - Санитар, куда мы едем? - В морг. - Так я же еще не умер! - Так мы еще и не приехали!

Я засмеялся. Ну и жуткий анекдот.

-А вот еще, слушайте, - вспомнил я. - Два ветеринара закончили оперировать слона. - Кажется, мы не оставили внутри никаких инструментов? - О, а где наша медсестра?

Мы засмеялись. Вот дурацкие анекдоты, а все равно смешно. Почему так?

-Идет заяц по лесу и плачет, - начал Пальма, всхлипывая от смеха. - У него спрашивают: - Ты что, заяц, плачешь? - Жена умерла. - А кто у тебя была жена? - Слониха, - говорит заяц. Все засмеялись. А заяц говорит: - Да, вам смешно, а мне яму копать!

Я покатился со смеху. Опять садистский анекдот.

-Март, ты чего сделал, блин! - толкнула меня Юлька. - Доржался, всю мозаику развалил.

-Да и ладно, - махнул я рукой. - А ты чего молчишь, ничего не рассказываешь?

-Да ну вас, вы и так уже все анекдоты рассказали.

-Только три!

-Я больше не знаю... Пальма, а про тебя сегодня опять говорили в школе. Сказали, что если ты не придешь в понедельник, можешь переходить в другую школу. Уже никто не верит, что ты болеешь.

-Ну и ладно, - сказал мальчик. Но я понял, что он встревожился.

-Пальма, а почему ты ушел оттуда? Просто из-за уроков?

Он покачал головой.

-Да не только. Я училку одну дурой обозвал.

-Ничего себе, - пробормотал я. - Правда, что ли?

-Правда. По химии. Она как-то заходит в класс, а на доске ее портрет в таких... авангардистских чертах. Она в крик: "Кто?!" Ну, все молчат. Она разозлилась, велела нам писать контрольную. Там, всякие окисления... А мы-то не знали ничего, никто не учил. Ну, она наставила всем кучу двоек. А на следующий день ей кто-то донес на одного пацана. А я точно знал, что это не он нарисовал. Потому что мы на той перемене в туалете сигарету курили... ну, так, просто, не на самом деле. То есть на самом деле, но... ну, в общем, неважно. Я и вступился за него, потому что его к директору хотели вести. А она как набросится на меня! А еще я нечаянно из кармана сигарету выронил. Я тогда дурак был, пробовал курить. Да еще дрянь такую, "Приму". А мне-то, кстати, вообще курить нельзя... Короче, она сказала, что раз я такой умный, то может, это я нарисовал. А я сказал, что чем вот так сваливать на кого попало, надо головой думать. А она спросила, не хочу ли я этим сказать, что она дура. А я сказал, что именно это и хочу сказать. Вот так.

Юлька, не глядя на Пальму, прилаживала к картинке кусочек глаза тигренка. Похоже, она эту историю слышала не раз.

-Так и перешел бы в другую школу, - предложил я.

-Придется. А бабушке я что скажу?

-А она не знает?

Пальма развел руками.

-Так ты недавно забросил школу?

-Три недели. Или чуть меньше.

-А как же... так?

-Просто. Беру портфель и иду куда-нибудь подальше.

-И до сих пор из школы не позвонили домой?

-Юлька говорит, что я болею. Чего им звонить?

Ситуация.

-Так может, стоит сходить? А то позвонят еще.

-Понимаешь, - вздохнул мальчик. - Она потребует, чтобы я извинился. А я могу перед ней извиниться один на один. Как перед человеком. Ну, все-таки невежливо говорить так человеку, да? Что он дурак. Но вот извиняться перед всем классом я не собираюсь, потому что не за что. Я все же считаю, что был прав. Хотя можно было и смолчать. Вот за это я и готов извиниться. За само только оскорбление, а никак не за его содержание.

-Тогда не надо...

-Вот и я так думаю. Скоро за мной пошлют спецназ, да, Юлька?

-Даже два.

-Хоть триста...

Пальма лег на матрац и раскинул руки.

-Ну что, мне одной его собирать? - возмутилась Юлька. - Вставай, коммунист!

-Да ну его... А знаешь, Юлька, о чем я мечтаю? - вдруг спросил мальчик.

Юлька прищурилась, ожидая какого-нибудь очередного прикола со стороны любимого старшего брата.

-Ну... догадываюсь. Наверняка хочешь отправить меня на необитаемый остров. Или что-то вроде того.

-Дурочка, - улыбнулся он. - Ну с кем я тогда буду ругаться? Нет, Юлька.

-А о чем тогда?

Я отложил мозаику и дотянулся до атласа звезд.

-Я хотел бы, чтобы мы все жили, как надо на самом деле. Чтобы люди перестали грызть друг друга, и чтобы не мочили из-за угла. И учителя не орали на своих учеников, так и не разобравшись ни в чем. И ученики... тоже не оскорбляли бы их, как я...

-И чтобы родители не бросали своих детей, да? - подхватила Юлька.

-А операция не стоила бы полтора миллиона, - кивнул я.

И не подбрасывали бы наркотики. И не взрывали бы самолеты. И не продавали бы за деньги все, что только можно продать.

И я бы тоже этого хотел. Но две тысячи с лишним лет назад, когда нашелся человек, который пришел все исправить, люди доказали, что им это не нужно. Что намного проще быть такими, какими быть проще.

И ничего не изменилось за два тысячелетия. Таких, как тот человек, здесь не любят.

Я уткнулся в карту неба. Ничего себе! Да я и не думал, что в нем столько созвездий. Орион, Рысь, Жираф, Кассиопея, Треугольник...

-О, Пальма! Смотри! Треугольник.

Пальма мрачно посмотрел на меня.

-Чего вы надо мной издеваетесь?! Хватит уже прикалываться!

-Да нет, я не шучу. Смотри, - я отдал ему карту. Пальма аккуратно взял в руки эту пережившую лучшие времена книжку и уткнулся в большую карту на развороте. Юлька села рядом с ним и тоже с интересом посмотрела на звезды и созвездия.

-Точно, Треугольник. Смотри, Пальма, какой-то фанат тебя опередил.

-А его видно отсюда? - спросил мальчик.

-Не знаю. Может, там написано?

-Ну да. Как же. Определенные часы, когда любопытные Пальма, Юлька и Март могут увидеть это безобразие.

-Почему безобразие? - улыбнулся я.

-А почему нет? Издевательство надо мной.

-Да что ты заморачиваешься, Пальма? Треугольники - это прикольно. У меня брат обожает футбол.

-Футбол - это нормально. Много кому нравится футбол.

-Футбол - это обычно. А треугольники - интересно. Ты может быть, один такой ненормальный, - серьезно сказала Юлька.

-А что это ты меня одобряешь? - прищурился мальчик. - Я что-то не вижу подвоха...

-Дурак, - засмеялась сестра.

А я им сильно позавидовал в этот момент. У меня тоже есть Глеб, и это здорово. Он отличный брат. Но он все-таки старше меня на три года. Скоро он найдет себе девушку... может, даже женится. И наверняка забудет про меня. Я это не в укор ему говорю. Это нормально, это обычно и привычно... Только Пальме и Юльке повезло больше.

-Двойник сказал, шофера завтра отпустят, - сообщил я. - Вот бы правда.

-А ты с ним разговаривал?

-Да... в школе.

-Март, а какой он? - спросила Юлька.

Я пожал плечами.

-Ну... какой. Вредный немножко. А вообще - такой же, как я. Только я седой, а он - нет.

-Тебя можно покрасить, - сказал Пальма. - Не проблема.

-Вот обрадуются Наташка с Графиком. Так это уже точно?

-Он сказал, точно.

-А откуда он знает?

Я опять пожал плечами.

-Понятия не имею. Иногда мне кажется, он знает все. И меня видит, как на ладони.

-Ну и не странно. Он же - твое воспоминание.

Я вздохнул. Господи, ну и история...

-Люди, а вы вообще верите в это? Может, нам это снится? Ведь так не бывает.

-Может, и снится, - покачала головой Юлька.

-В таком случае, это самый интересный сон, который мне когда-нибудь снился, - пошутил мальчик. - Нет, Март. Один сон не может сниться трем людям одновременно.

-А я где-то читал, что может. Ученые ставили такой эксперимент. Двум людям снилось почти одно и то же.

-Я в это не верю, - уверенно сказала Юлька. Я смахнул со лба челку.

-А знаешь, Юлька... А я не верю в это.

Мы замолчали. Никто из нас не верил в это. Но оно все-таки случилось.

-А разве это плохо, Март? - спросил Пальма. - В конце концов, ведь не так уж и плохо. Ты сделал столько хорошего. Ты бы столько за всю жизнь, наверное, не сделал.

-Ерунда, Пальма. Я не сделал ничего грандиозного, из-за чего стоило бы умереть. Единственное, что я сделал хорошего - это достал денег. И то я не скажу, что это так уж хорошо.

-Хорошо - не всегда правильно, - утешила меня Юлька. Я удивился. Я уже думал об этом... Точь-в-точь так же... Когда-то.

-А я думаю, это здорово, - прошептал Пальма. - Хотя и грустно...

За окном начало темнеть. Скоро мы узнаем, видно ли отсюда Треугольник. Скоро я телепортируюсь домой - узнавать адрес загадочной Светы. Совсем уже скоро будет новый день. Суббота. Хороший или плохой - скоро узнаем... Я подозреваю, что хороший. Ведь завтра отпустят шофера. Завтра мы пустимся на поиски хозяина кошелька. Завтра будет много интересного, хотя бы только потому, что завтра будет новый день...

А Треугольник мы так и не увидели. Хотя на мой взгляд - возьми любые три звезды - и будет Треугольник. Но Пальма сказал, что не все так просто. А мне было все равно. Я растворялся в этом небе, я был его частью. И мне не было важно, как называются звезды, мне были важны только они сами. Холодные и независимые. Самое великое, что могла создать природа. Я дышал ими, и мне было хорошо.

Как только раньше я их не замечал!

Пальма прав, что чем проще - тем лучше. Звезды - это просто.

-Март, - помахал Пальма рукой у меня перед лицом. - Ты чего отрубился? Что с тобой? Я тебя спросил!

-Да? - удивился я. Кошмар, я ничего не слышал. Я будто слился с небом и не чувствовал ничего того, что чувствовал раньше.

-Ты как-то странно... себя ведешь. Ты так на них смотрел.

-На звезды, - уточнила Юлька.

-Я... да.

Я замолчал.

-Мне иногда кажется, что я там, - сказал я спустя минуту. - Я спятил, да?

-Спятили мы трое, - невесело сказала девочка. И я готов был с ней согласиться.

Первый раз за это время мне приснился нормальный сон. Я видел во сне свой день рождения. Почаще бы так. Ко мне пришло так много народу, что я даже всех не упомнил. Все одноклассники, кроме, пожалуй, одного, маленькие Наташка с футболистом Графиком, ребята из их двора, которых я вчера видел впервые, шофер, доктор Карташов, Пальма с Юлькой, конечно же, и мальчик Вася из больницы. Тот самый, которому я писал записку. И еще человек пятнадцать. Я бы с удовольствием досмотрел этот интересный сон до конца, но нужно было просыпаться.

Я раскрыл глаза. Я умею просыпаться среди ночи, если мне очень сильно куда-то надо. Глеб когда-то давно мне сказал, что внутри человека есть биологический таймер, и если уметь им пользоваться, то можно проснуться когда угодно. Надо только перед тем, как заснуть, очень сильно подумать о том, что тебе надо проснуться. Я назвал Глеба дураком, потому что думал, это невозможно. Но иногда получается. У меня. У Глеба ни разу не получилось.

Буду надеяться, что сейчас он тоже спит. Потому что мне нужен наш компьютер...

Я представил себе свою комнату и, не успев даже моргнуть и, как обычно, испугаться, оказался там. Глеб сладко спал, раскинув руки. Его подушка валялась на полу, под голову он положил учебник по ненавистной астрономии. Неужели так можно спать? Или это специфический способ выучить параграф? Может, он ему снится?

Я усмехнулся и пошел в соседнюю комнату - проверить маму. Они с отчимом тоже спали. Последний здорово храпел. Вот сонное царство.

Я вернулся в нашу комнату и подошел к компьютеру. Ногой нажал кнопку на системнике, и "винда" начала загружаться. Колонки заорали аккорд приветствия.

-Зараза! - вырвалось у меня. Я резко убавил громкость и оглянулся на брата. Он что-то сонно пробормотал и поудобнее устроился на астрономии. Я вздохнул с облегчением - у меня чуть сердце не выскочило.

Кстати, странно. Оно колотится так, как у живого.

Ух ты, Глеб поставил на рабочий стол мой любимый рисунок. Черного шипящего кота.

Я залез в папку с документами, а потом - в телефонный справочник и быстро набрал на клавиатуре "Двадцать один, семьдесят шесть, ноль один". Мне повезло - такой телефон в справочнике был, записан был на имя какого-то Казанцева И. И. Ладно, неважно. Главное - адрес. Я несколько раз повторил его, чтобы получше запомнить, и выключил компьютер. Потом еще раз обошел квартиру и собрался было уже перенестись обратно, к Пальме и Юльке, но передумал. Решил, что будет неплохо пройтись пешком. На улице тепло, идти недалеко, а на небе - звезды. Так что можно и прогуляться.

Я вышел на лестничную площадку. Возле двери рядом стоял сосед и курил сигарету. Я решил пошутить и, дотянувшись до его сигареты рукой, выдернул ее. У соседа увеличились глаза, он как-то неясно всхлипнул и попытался вернуть сигарету обратно. Я поводил ею вокруг обезумевшего мужика и бросил на пол. У соседа хватило ума не поднимать ее. Он покачал головой и, закашлявшись, пошел спать.

Спорю, утром он будет думать, что ему это все приснилось. Я побежал вниз, на бегу пролетел через дверь и оказался на улице.

Было тепло и свежо. Я расстегнул рубашку и побежал к ребятам, изредка подпрыгивая. Все равно меня никто не видит...

-Ты больной?! - взъярился на меня Пальма, когда я очутился на пороге. Юлька стояла рядом, и судя по ее недовольному лицу, была полностью согласна с братом.

-А чего случилось-то? - не понимая ровным счетом ничего, поинтересовался я.

-А ты думаешь, ничего не случилось? Куда тебя понесло среди ночи?

-Я же сказал, что уйду...

-Я думал, ты пошутил!

-С какой стати? И вообще - почему вы не спите?

-А ты почему не спишь? - буркнул мальчик.

-Я ходил узнавать адрес Светы, - попытался оправдаться я.

-Серьезно, что ли? Поедешь к ней?

-Ну да. Ты тоже, кстати, поедешь.

-Я не поеду, - уверенно сказал Пальма.

-А куда ты денешься? Должен же с ней кто-то разговаривать.

-Ну вот пускай Юлька едет.

-И ты отпустишь ее одну? - полушутливым голосом спросил я.

-А что? Если ты ее потеряешь, я тебе только спасибо скажу.

-А сам сказал, что тебе тогда не с кем ругаться будет, - поймала его девочка.

-Я передумал.

-Да не ссорьтесь, - на всякий случай сказал я, хотя прекрасно знал, что они и не ссорятся. - Вместе поедем. Я адрес узнал.

-Она нас выгонит, - упрямо твердил Пальма. - Вот Юлька же ей позвонила? Позвонила. А она трубку повесила.

-Она решила, что это шутка. Ты бы не повесил?

-Я бы не повесил, - покачал головой мальчик. - Я воспитанный.

-Ну да. Образец приличия.

-Я образец образца приличия! - высокопарно заявил скромный Пальмиро.

-Ну ладно, пусть так. Просто если мы приедем и ей этот кошелек покажем, она точно нам поверит.

-Она свинья, - не сдавался Пальма.

-Ты еще свинее, - подбодрила его сестра.

-Ну и хрю на тебя, - буркнул он. - Хрюлька.

-А ты... ты...

-А я - жертва коммунизма, - подсказал мальчик. - Ты что, забыла?

-Ты просто жирный хряк тогда, а не жертва.

-Я жирный?! Да я совсем тощий хряк! Меня почти не кормят, с чего мне быть жирным! Так что позволь с тобой не согласиться. И вообще - я спать хочу. Видишь, ничего с ним не случилось. Давай спать.

Я осторожно посмотрел на Юльку. Вот как.

А я думал, это Пальма разбудил сестру.

Я улыбнулся ей и посмотрел в зеркало. Двойник, здорово выгнув шею, с интересом наблюдал за нами, а когда заметил меня, поспешно превратился в мое отражение.

А я понял, что и правда - все, что случилось - вовсе не так плохо.

Я не спал больше этой ночью. Совсем не хотелось, хотя по идее, я должен был валиться с ног. То, что я могу встать среди ночи, вовсе не значит, что после этого я не буду хотеть спать. Еще как. Но сейчас не хочется. Я смотрел в небо и думал о маме. И о Пальме с Юлькой. И о шофере. И вообще обо всем.

И о смерти думал тоже. Вот если человека застрелили - он умер по ошибке или нет? По всякому выходит, что так. Но разве есть у него второй шанс? Разве в него выстрелят еще когда-нибудь?

Или если кто-нибудь разбился в авиакатастрофе? Разве повторится такое снова?

"Там слишком много грустного и несправедливого", - вспомнил я. Двойник не стал говорить мне об этом. Но это и так понятно...

Тогда где они? Где эти несчастные? Так и ходят, как неприкаянные, по свету? Среди живых?

Нет, наверное, куда-то они все-таки попадают. А вот куда?

Чего мне бояться? И к чему, возможно, готовиться?

Как же это все-таки... дико. Господи, мне тринадцать. Не шестьдесят, не восемьдесят - тринадцать. Это в конце концов просто нечестно.

Но у меня хотя бы есть шанс. А у других?

Я поднял голову и, нахмурившись, посмотрел вверх. Будто звезды были виноваты во всем, что случилось со мной и с другими. Я ожесточенно посмотрел на них, точно ждал ответа. Но они молчали, как впрочем, и всегда.

А мне показалось, что я что-то уловил. Какая-то мысль тоненькой ниточкой потянулась до моего сознания, но так и не дотянулась до конца. Как я ни вглядывался в яркие искорки холодного космоса, так ничего и не понял.

Я оглянулся на спящих брата и сестру, а потом снова повернулся к окну. На стекло с внешней стороны села большая черная муха. Я провел пальцем по тому месту, где она приземлилась. Муха осталась на месте, меня она не испугалась. Я понял, что она вообще меня не видела.

Я покачал головой и сел на подоконник.

-А ты чего не спишь? - удивилась Юлька, проснувшись и увидев меня все там же, на подоконнике. Я просидел там часа четыре или пять. О чем думал - не помню.

-Не знаю, - честно признался я.

-А тебе там не холодно?

-А мне не бывает холодно.

-А я что-то есть хочу сильно... А он чего дрыхнет? - недовольно спросила меня девочка, решив разбудить брата немедленно.

-Не надо, пусть спит, - сказал я.

-Так нам же ехать...

-Можно и попозже. Не с утра же ехать.

Мы пошли в кухню, к милому родному холодильнику.

-А ты... не хочешь ничего съесть?

-Лапшичку, например, - пошутил я.

-Да нет. Может, бутер какой.

-Так! - крикнул из комнаты Пальма. - Вы там лопать собрались, да? Без меня! Ну, знаете, это нечестно!

-Проснулся, - сказал я. Пальма тут же подтвердил, что он проснулся - пришел к нам и сел на свободный табурет.

-Мне тоже сделай, ага, - попросил он Юльку.

-Сам сделай, - сказала она. - Без рук, что ли?

-Никакого уважения к старшим, - пробурчал мальчик и взял нож. Отрубил от колбасы довольно приличный кусок, потом еще один точно такой же, и третий - совсем тоненький. Юлька мрачно наблюдала за его действиями.

-Знаешь что? - сказала она. - Отрезай мне нормальный кусок.

Пальма засмеялся.

-Да это мне, - фыркая, сказал он. - Я не хочу сильно есть. Ты что себя накручиваешь? И задираешься, между прочим, тоже ты...

Мы съели всю колбасу, сложили половину картинки с тигренком, посмотрели какой-то прикольный сериал про икающего дядьку, которого вся семья пыталась хорошенько напугать. Его жена и дети все в квартире измазали красной краской, будто кровью, дочь перебросила через люстру веревку и повязала на шее, сын залез в ванну и тоже добавил туда краски, жена тоже отмочила что-то в духе этого, мы с Пальмой и Юлькой не видели, потому что трансляция сбилась. Ну и, в общем, когда этот несчастный пришел домой и весь этот кошмар увидел, они спросили, помогло ли ему это средство. А мужик сказал, что он теперь никогда в жизни икать не будет. Только заикаться.

Мы посмеялись и решили, что пора идти.

-Ты адрес-то помнишь?

-Помню, - сказал я. - Только это в другом районе.

-А как туда доехать, знаешь?

-Знаю, - соврал я. Ну, не совсем соврал. Я помнил, как туда можно доехать. Только смутно.

Ничего, доберемся.

Мы взяли на всякий случай мой рюкзак (вдруг пригодится?) и пошли к автобусной остановке. Пальма скептически посмотрел на меня.

-Ну, веди... Сусанин...

-Я не Сусанин, я - Кот, - попытался отшутиться я. Так, кажется, нам на девяносто первый... Или на сто тридцать... какой-то. О черт, забыл.

-Может, спросим? - осторожно поинтересовалась Юлька.

-Не, не, вспомнил! Девяносто первый, да!

⇐ Предыдущая 8 9 10 11 121314 15 16 17 Следующая ⇒