Жнец 23 страница

Кваме исчез. Я стояла, сверля глазами место, где он только что был.

— У меня создалось впечатление, что параметры личности — это некое пересечение многомерного пространства и набора уравнений, — подал голос Натан.

Он был всего лишь образом в зеркале, поэтому придушить его не получалось. Оставалось лишь грозно зыркнуть.

— Заткнись, Натан!

— Я тоже переживаю за Ястреба, — сказал он. — Просто думал, будет полезно объяснить, что пытается сравнить Кваме.

— Не полезно.

В тишине мы дождались возвращения Кваме.

— Между двумя наборами личностных характеристик обнаружены значительные расхождения.

Мои руки сжались в кулаки.

— То есть Жнец занял место Ястреба?

— Не обязательно, — ответил Кваме. — Личность Ястреба могла измениться за время пребывания вне Игры. Обычно за несколько дней ничего значительного не происходит, но Ястреб прошёл через ряд драматических и глубоко эмоциональных событий.

Я попыталась разжать кулаки, но пальцы не двигались.

Натан застонал.

— И как же мы поймём причину странных поступков Ястреба? Он боится потерять Джекс или на самом деле это Жнец?

— Попрошу его вызвать кого-то на бой, — предложила я. — Так мы сразу поймём, настоящий он Ястреб или нет.

— Жнец принимал участие в тестовых боях с большинством стандартных созданий Игры, — возразил Кваме. — В сражении он будет выглядеть убедительно.

— Понятно, что Жнец сможет победить почти всех стандартных созданий Игры, но только Ястреб смог справиться с Кракеном в одиночку.

— Ты собираешься попросить Ястреба подраться с Кракеном? — Кваме задумался. — Если Жнец притворяется Ястребом, то сможет защититься с помощью стирающего оружия.

— Я дюжину раз смотрела записи битвы Ястреба с Кракеном. Ему потребовалось двадцать минут боя, чтобы измотать существо и нанести смертельный удар. Что произойдёт, если Жнец использует своё стирающее оружие? Кракен упадет замертво при первой же царапине?

— Верно, — подтвердил Кваме.

— Тогда бой не будет убедительным. Жнец или найдёт предлог уклониться от боя, или немного подерётся обычным оружием, пока не использует стирающее. Сколько он продержится против Кракена в одиночку? Две минуты, три, пять, но не двадцать.

Кваме кивнул.

— Команда наблюдающих Игротехников сможет определить, легитимна ли победа над Кракеном и использовалось ли стирающее оружие.

— Тогда я звоню Ястребу прямо сейчас.

Я отчаянно хотела покончить с этим побыстрее, узнать, жив Ястреб или нет.

— Игрок Джекс, — сказал Кваме, — ты должна быть очень осторожна. Если Жнец подменил Ястреба, то может использовать стирающее оружие, чтобы удалить твой разум из Игры.

— Если Жнец подменил Ястреба, у него есть шанс провести вечность в роли обожаемого Игрока-основателя. Он не захочет выдать себя убийством.

— Верно, — подтвердил Кваме. — Однако, если Жнец поймёт, что ты его подозреваешь, то может решить, мол, ему нечего терять, и убьёт тебя.

Натан нахмурился.

— В твоём плане есть одна дыра. Ястреб может быть собой, но всё равно отказаться драться с Кракеном. Если бы моя девушка внезапно позвонила мне и потребовала выходить на бой с гигантским монстром Игры, я бы точно отказался.

Я обдумала его слова.

— Ты прав. Попрошу Ястреба дать мне урок охоты. Ни Жнец, ни Ястреб не откажут. А потом постепенно выведу разговор на Кракена.

— А что, если он выйдет на бой и проиграет? — спросил Натан.юуюяуы — Если настоящий Ястреб и ухитрился победить Кракена, это не значит, будто он сможет убивать его всякий раз.

— Настоящий Ястреб изо всех сил будет стараться победить, — ответила я. — Ястреб Непобедимый не захочет, чтобы день, когда я согласилась на эксклюзивные отношения, запомнился как день, когда я увидела его проигрыш Кракену.

Глава 32

На нас с Ястребом красовались похожие доспехи: серебряные кольчуги, удивительно лёгкие и гибкие. Мы находились в одной из охотничьих зон Небес, пробирались по колено в траве среди деревьев.

— Как-то ты нервничаешь из-за этой охоты, — заметил Майкл.

Я не просто нервничала. Меня тошнило. Я боялась, вдруг сбегу от Ястреба, и он что-то заподозрит. Мысль о том, что Ястреб может быть Жнецом, приводила меня в ужас. К счастью, сейчас для моих психов было хорошее объяснение.

— Ты — легендарный воин. А я никогда раньше не была на настоящей битве. Боюсь показаться полной дурой.

Я осторожно оглянулась на деревья, размышляя, что может скрываться под ними. Вроде не было ничего опаснее куста с кошмарными шипами, но мы прибыли для сражения. По логике, это означало, что рядом имелось с чем сражаться.

Ястреб остановился у большого камня и сел.

— Забудь, покажешься ты дурой или нет, потому что есть гораздо более важный вопрос. Ты уверена, что хочешь попробовать охоту? Не стоит драться с игровыми монстрами только из-за меня. Мне нравятся вызовы, поэтому я сражаюсь. Иногда мне больно и даже очень больно. Мне не нравится боль, но я научился справляться с ней. Многие люди не могут.

Он помолчал.

— Например, Флёр. Она годами страдала от боли в реальной жизни и вошла в Игру, чтобы избавиться от неё. Единственный раз она умерла в Игре по вине Геркулеса, и ты помнишь её реакцию. Флёр думает, что охота, отчаянный риск без реальной цели, не имеет смысла. И она права. Я пойму, если ты решишь прямо сейчас вернуться в свой замок.

Я слушала слова Ястреба, но знала, что не имею права сбежать. Может, охота и бессмысленное занятие, но у конкретно этой охоты цель была. Стоило пережить немного боли, чтобы узнать, завязался у меня роман с Ястребом Непобедимым или Ястребом-Жнецом.

Большая опасность состояла в том, что меня не просто ранят, а убьют, потому что это прервёт наше путешествие. Опыт пребывания в Игре максимально точно отражал реальную жизнь. Ястреб неоднократно предупреждал, что смерть в Игре очень болезненна, а первая смерть — самая травмирующая.

Если меня убьют на охоте, то настоящий Ястреб встревожится и будет настаивать на долгом перерыве, чтобы я восстановилась. А Жнец, зная, что труднее всего имитировать Ястреба в битве, воспользуется шансом отказаться от охоты навсегда. Я останусь в агонии неопределённости, не зная, реальный ли Ястреб передо мной, или он потерян навеки.

Ястреб (или Жнец) серьёзно посмотрел на меня.

— Я пытаюсь сказать, что мои чувства к тебе не зависят от того, хочешь ты охотиться или нет. Вместе мочить монстров веселее, но в Игре есть много других интересных занятий.

Он как-то взволнованно рассмеялся.

— Но, кажется, я слишком много предполагаю. Я-то признался в любви, но ты даже не намекнула, что тебе не наплевать.

— Не глупи. Я согласилась вступить с тобой в эксклюзивные отношения, и это огромный намёк, что у меня к тебе чувства. Захочу я в будущем охотиться или нет, сегодняшняя охота для меня очень важна. Я годами пересматривала записи твоих великих битв. Сегодня у нас особый день, и я хочу соединить прошлое и будущее в первом уроке охоты, который дашь мне ты, а потом…

Я замолчала и умоляюще посмотрела на него.

— Когда я сама поохочусь, можно мне будет посмотреть, как Ястреб Непобедимый кого-то побеждает?

Он выглядел скорее нетерпеливо, чем неохотно. Смехотворно довольное выражение его лица напомнило, как Майкл оглянулся в реальном мире, когда я сказала, что очень хочу сходить с ним на свидание. А теперь я готова узнать, что Ястреб исчез, а под его обличьем прячется Жнец. Странно, но сам ужас идеи подсказывал, что она должна оказаться правдой.

Теперь же у меня появилась надежда. Жнец знал Ястреба четыреста лет, поэтому, конечно, мог его копировать, но вот это выражение лица принадлежало Майклу, а не Ястребу. Я бы не поставила на кон жизни всех обитателей Небес просто из-за одного выражения лица, нужны доказательства посерьёзнее, но всё же…

— Разрешишь мне похвастаться? — расплылся в улыбке Ястреб. — Позволишь Ястребу Непобедимому показать тебе свою большую пушку?

Тон голоса смутил меня.

— Я правильно поняла, что ты сейчас сказал?

Он рассмеялся.

— В мои дни это считалось тонким намёком.

Я почти поверила. Ястреб любил ввернуть устаревшую на несколько веков шутку. С другой стороны, Жнец был одним из первых дизайнеров Игры и явно старше Майкла. Он тоже знал всё о прошлом.

Я выдавила улыбку.

— Я не просто позволю тебе кое-что показать. Я даже настаиваю. Обещай, что ты устроишь мне приватную демонстрацию, как Ястреб размахивает своим мощным оружием.

Он шумно вдохнул.

— Что? — спросила я.

—Намёки, — прошептал он. — Я знаю, что ты ничего такого не имела в виду, но... будь очень осторожна, не говори ничего подобного Геркулесу или кому-либо из семьи. Это как шутки о том, что мужчины хотят больших башен на своих замках.

Я моргнула.

— Это можно так протрактовать? Но почему? Башня, вроде, имеет смысл, а меч — нет.

— Не стоит беспокоиться о скрытой психологии, — сказал Ястреб. — Ты просто не должна давать людям ложные надежды.

Он встал.

— А теперь, если ты серьёзно настроена на охоту, бои и тяжёлые нагрузки в Игре, тебе придётся много тренироваться. Сегодня просто попробуешь поохотиться на что-то лёгкое, чтобы прочувствовать, каково это. Это избавит тебя от скучных недель или месяцев подготовки, а то вдруг потом обнаружишь, что ненавидишь сам процесс.

Он улыбнулся.

— С другой стороны, ты ведь не будешь толком понимать, что делаешь. Ты будешь безнадёжна, но об этом не переживай. Если процесс понравится, я помогу тебе с тренировками и обещаю, что ты станешь отличной охотницей и бойцом. Ты умная и быстро соображаешь, а это ключевые качества. Всего остального можно добиться тяжёлым трудом.

— Я получу оружие?

На спине Ястреба в ножнах висел Дюрандаль, слева одноручный широкий меч, справа тонкая рапира, а на обоих предплечьях кинжальные ножны. Он был ходячим арсеналом, а я совершенно безоружной. Учитывая мои опасения, что он на самом деле Жнец, это нервировало, хотя я знала, что в бою с ним оружие мне не поможет. У новичка нет шансов победить опытного бойца.

Ястреб достал одноручный меч и передал мне.

— А щит? — спросила я.

— Для правильного использования щита в битве нужны хорошие навыки. Лучше, если во время первого урока ты сконцентрируешься на мече.

Я подозрительно изучала клинок.

— Если я буду без щита, может, лучше дашь мне двуручный меч, как Дюрандаль?

— Ни в коем случае. Двуручный меч — один из самых тяжёлых в Игре, у него массивное лезвие, и если им быстро размахивать, включается инерция. Не хочу, чтобы ты срубила себе голову, поэтому начни с оружия, которое проще контролировать.

Я оглядела колышущуюся траву.

— И кого я должна победить?

— Вот там, — указал Ястреб. — Дремлет в тени дерева.

Я сощурилась на солнце и увидела чёрного пушистого зверя, еле заметного в густой траве.

— Похоже на медведя b0b102. Жёлтых полос нет, так что это не пчеловедь.

Ястреб рассмеялся.

— Не хочу унижать тебя, отправляя против пчеловедя. Они такие жирные, что двигаются, как улитки, и всё время валятся с ног. Если ляжешь и откажешься защищаться, пчеловедь может тебя немного поцарапать, но на деле даже со стволом дерева сражаться куда опаснее. Ты здесь, чтобы охотиться на боевого медведя. Они просто чёрные, только на ушах и груди белые отметины.

— Понятно. — Я всматривалась в боевого медведя. — Как-то стыдно будить зверюшку, которая счастливо дрыхнет на солнышке.

— Медведь не счастлив, — возразил Ястреб, — и не печален. Он не думает и ничего не чувствует, потому что каждое его движение контролируется системой Игры. В самом начале все животные были такими, но как только в Игру успешно заселилась Первая волна, люди поняли, что бессмертны. Всё население Земли попыталось втиснуться в Игру за раз, срочно потребовались дополнительные миры, и созданиям Игры присвоили искусственный интеллект.

Я слушала с возрастающим беспокойством.

— Использование автономного искусственного интеллекта, АИИ, предполагало, что игровой системе больше не нужно было управлять движениями каждого существа напрямую. АИИ означал, что теперь у нас будет масса бабочек и пчёл, стаи чаек и косяки рыб, у каждого из которых свой крошечный поток сознания в Игре.

Я не сказала ни слова. Мне стало плохо.

Ястреб рассмеялся.

— А потом начались сюрпризы. Дикую жизнь запрограммировали максимально естественно, включая питание, размножение и ограниченную продолжительность жизни. Сначала возникли простые проблемы, такие как слишком быстрое размножение, поэтому Игротехники поспешно добавили автоматические ограничения числа популяций, сделав фертильность зависимой от числа конкретных видов, которые жили вокруг. Затем последовал настоящий шок, когда игровые существа начали развиваться. Они не могли изменить свой внешний вид, но меняли поведение.

Я наконец заговорила. Лучше бы, конечно, держать рот на замке, но на кону стояла моя жизнь, и лишь мне было решать, какие риски брать на себя. Мы были в охотничьей зоне. За каждым нашим шагом следила назначенная Кваме команда Игротехников. Все пути наружу, за исключением смерти и воскрешения, были перекрыты. Если Жнец убьёт меня, его поймают и разделаются с ним раз и навсегда.

— Не подозревала, что ты знаешь столько технических деталей, — сказала я. — Говоришь прямо как Натан.

— Я всё это знаю, потому что прожил на Небесах несколько десятилетий, когда они страдали от напастей АИИ, одной за другой. Опасные создания в охотничьих зонах не просто разработали отличные тактики нападения и стали куда более смертельными. Прежде мирные участки дикой природы тоже начали представлять опасность. Один из видов колибри приспособился пить кровь вместо нектара. Появились пчёлы, которые атаковали роями и зажаливали людей до смерти. А почему на Небесах больше нет ворон, я и объяснять не буду.

Ястреб пожал одним плечом.

— Игротехники вернулись к использованию прямого системного контроля над всеми опасными существами в охотничьих зонах. Вне зон они наложили дополнительные ограничения на АИИ диких форм жизни, чтобы те не могли эволюционировать. Ну и убрали пару видов, от которых всё время были неприятности. В конце концов эти меры сработали. Вообще-то я хочу сказать, нечего переживать, что ты невежлива с медведем, потому что он не чувствует и не мыслит.

Я не знала, что и думать. Жнец, как Игротехник, внедрял все эти изменения в дикую природу. Ястреб же был лишь игроком, но ведь как охотник он внимательно следил за эволюцией созданий, на которых охотился.

— А теперь иди и убей своего медведя, — приказал Ястреб. — Я буду рядом, прикрою твой тыл.

Он снова сел на камень и расслабился, очень довольный собой. Я посмотрела на меч, глубоко вдохнула и пошла вперёд.

— И ни на секунду не своди глаз с медведя! — напутствовал меня Ястреб. — Как только он тебя заметит, тут же взовьётся.

Я вперилась в комок меха на траве, боясь даже моргнуть, и потихоньку приблизилась. Медведь в мгновение ока перешёл от сна к яростной атаке, он вскочил и понёсся прямо на меня с поразительной скоростью. Я крепко сжала меч и ударила по зверю, отпрыгивая в сторону. Я целилась в горло зверя, но в последнюю секунду он поднялся на дыбы, поэтому удар пришёлся в грудь.

Медведь тяжело плюхнулся на землю рядом со мной. Но через мгновение снова вскочил, и я увидела, где мой клинок оставил красную рану на белом меху. Я сделала два быстрых шага назад и повторно ударила мечом. Снова промахнулась мимо шеи, но на этот раз лезвие глубже вонзилось в грудь и вырвалось из моих рук, когда зверь отпрянул. Я отчаянно схватилась за рукоять меча, пытаясь достать его, но медведь опять навалился, и его передние лапы сбили меня с ног.

Я беспомощно рухнула на землю, сверху меня прижал зверь, и на секунду мне показалось, что время остановилось. Я испытывала целый шквал ощущений. Жуткая боль от когтей, пронзившая моё левое плечо. Прогорклое зловонное дыхание медведя. Сложенные назад, прижатые к голове уши с белыми кисточками, яростные, красные глаза смотрят в мои, когда зверь отшатывается и оскаливает зубы, чтобы меня прикончить.

Я уже была готова к своей первой смерти в Игре, когда вдруг сверкнула сталь. Медведь обмяк и упал на меня сверху.

— Неплохо, — похвалил Ястреб, подходя ближе.

Я лежала, погребённая под тушей мёртвого медведя и совершенно сбитая с толку.

— Как ты его убил? Тебя же не было рядом!

— Метательный кинжал. — Он указал на лезвие, воткнувшееся в лоб животного. — У боевых медведей есть уязвимое место. Когда он откинулся назад, то подарил мне прекрасную возможность для удара.

Ястреб приподнял тушу, и я вылезла. Голова немного кружилась от шока, левое плечо жутко болело, но рука действовала.

— Спасибо.

— Я обещал прикрывать твой тыл. Медведь тебе шею слева поцарапал. Кольчугу тоже прорвал?

— Да. — Я встала и ослабила крепления, чтобы открыть плечи. Неуклюже повернув шею, я увидела, как из отметин когтей сочится кровь.

— Может быть, в следующий раз мне стоит надеть латы, — сказала я.

— В латах будет меньше вреда от ударов, но урона больше, потому что ты замедлишься. Сама решай, какую броню использовать, но я предпочитаю именно кольчугу как золотую середину между весом и защитой. Кожаные доспехи тоже хороши, но то, как Геркулес делает в них прорехи, чтобы посверкать мускулами, просто нелепо. Неудивительно, что я всегда убиваю его в бою.

Ястреб наклонился, проверяя мою шею и плечи.

— В охотничьей зоне есть два способа работы с ранами. Один — телепортироваться домой, где процесс исцеления автоматически ускоряется. Другой — просто наложить повязку и продолжить охоту.

Я не могла возвращаться в замок, пока не выясню, Ястреб это или Жнец.

— Давай попробуем перевязать. Я здесь, чтобы ощутить настоящий азарт.

Ястреб вернулся к камню, нажал на него, и появилось отверстие. Я испуганно ахнула, а он хмыкнул.

— Во всех больших камнях есть медицинские аптечки. Никаких стимуляторов, никаких преимуществ, просто не надо таскать с собой пачки бинтов.

Он вытащил узкую бежевую повязку и протянул мне.

— Выбираешь бандаж нужного размера и формы и прижимаешь к ране, вот так.

Я хмуро наблюдала, как он лепит повязку.

— Эта штука выглядит как устаревший самоклеющийся пластырь.

— Игротехники уже пару столетий не меняли их дизайн.

Ястреб отступил, и я внимательно осмотрела плечо. Раны всё ещё ныли, но повязка действовала.

— Если остаёшься в охотничьей зоне на пару дней, — сказал Ястреб, — рана может загноиться, но с тобой всё должно быть в порядке. Боевые медведи не ядовиты. А вот если тебя зацепит что-то токсичное, надо сразу отправляться домой лечиться.

Я кивнула.

Ястреб поднял мой меч, вытер лезвие о траву и вернул в ножны.

— Так как тебе охота?

— Никогда не замечала столько мелочей вокруг, — ответила я. — Как будто все чувства обострились. Хотя в бою от меня толку не было. Ты в буквальном смысле спас мою шею.

— Это твой первый бой, Джекс, а боевой медведь — опасный соперник. Я бы вмешался раньше, но был впечатлён твоим мастерством. Я несерьёзно относился к твоим тренировкам для воспроизведения игровых битв, но ты явно кое-чему научилась.

Ястреб посмотрел на небо и чуть улыбнулся.

— Твой первый бой в Игре прошёл куда лучше моего. Я был самоуверенным, как твой друг Сокол, и отправился прямиком в охотничью зону. Свято верил, что я, одержимый геймер, эксперт по бою в дюжине игр старого стиля, в этой Игре тоже всех одолею.

Он рассмеялся.

— В тех играх участник легко убивал всякую мелюзгу, просто помахав мечом, и я ожидал, что такой же подход сработает и тут. Выследил небольшого горного льва, спугнул, помахал мечом и уронил челюсть, когда лев не упал замертво. Игра максимально копирует реальность. И в данном случае мечом надо было атаковать. Просто махать вокруг не имело смысла, и лев изодрал меня. Очень больно было!

— Это точно! — согласилась я.

— Я погиб жуткой смертью, боль была непередаваемой. Все мы, одержимые геймеры, прошли через это. В результате некоторые решили сменить интересы, например, начали тусить с другими игроками. Сказали, что нет смысла охотиться на монстров, если в награду ты не получаешь некое сокровище, или сильное оружие, или редкостные доспехи. Но я упёрся, а человеческое общество для меня было куда хуже, чем зубы льва, и я стал изучать искусство битвы на мечах.

Он улыбнулся и многозначительно поиграл бровями.

— Хочешь сразиться с ещё одним медведем или показать тебе моё владение большим мечом?

— Владение!

Ястреб проделал обычный ритуал: поднял вверх правую руку и призвал Дюрандаль по имени.

— Зачем ты так делаешь? — спросила я. — Одноручный меч так просто достал из ножен.

Ястреб ответил торжественным героическим тоном.

— Ибо это не простой клинок! Это — Дюрандаль, и я искупал его в крови Кракена!

Он перестал актёрствовать и заговорил нормально.

— Да просто двуручный меч висит на спине. В спешке его сложно вытащить, бывали случаи, что люди себе горло перерезали. Вот Игротехники и прикрутили к ним голосовую команду, чтобы уменьшить травматичность.

Я фыркнула.

— Дюрандаль — обычный двуручный меч. Я попросил подладить под себя рукоять, но в остальном он такой же, как у любого новичка.

Он помолчал.

— Кого для тебя победить? Может, тиранозавра рекса?

Я выдавила лёгкую улыбку.

— Я бы полюбовалась твое сражение с Кракеном.

— Кракеном! — Ястреб уставился на меня. — Ты шутишь?

— Помнишь, у меня в комнате висела картина, как ты побеждаешь Кракена в одиночку? Это же так невероятно: увидеть всё воочию в Игре!

Ястреб поскрёб правое ухо, явно нервничая.

⇐ Предыдущая 45 46 47 48 495051 52 53 54 Следующая ⇒