Глава 7 ч.2

Глава 7 ч.2

— Я правильно тебя понял, — нахмурившись произнес Акимура, глядя на Мака. — Ты хочешь найти способ привязать стихию света к живому существу?

Компания из азиата, Геулерона, Синай-ку и Мака беседовала в небольшом кабинете, на столе которого был развернут артефакт препятствующий прослушке.

— Сказать, что ты удивил нас своим запросом, не сказать ничего, — откинулся на спинку стула Геулерон. — Зачем тебе вообще сила света, тем более в теле?

— Э-э-это обязательное условие для пре-пре-пре-предвестника, — пустился в объяснения Синай-Ку. — В предвестнике до-до-должны сплестись две противоположности. Две стихии, которые и дадут ему право стать в будущем с-с-стражем предела.

— То есть на трон должен сесть человек, в котором будут сплетены две противоположные стихии? — тут же сообразил Геулерон.

— По задумке Амора, страж предела сядет на трон и станет существом безумной силы, которое будет править нашей страной и иметь поддержку темного бога. — кивнул Мак. — И для того, чтобы создать этого предвестника у нас не так много вариантов.

— То-то-точнее три, — кивнул глава Мастеров предгорья.

— Первый — мы находим живое существо, совмещающее в себе несовместимое. Именно оно в будущем и станет стражем.

— Роккоташ была таким существом, — кивнул Синай-ку. — Она отлично совмещала в себе силу земли и ветра.

— Погодите, — нахмурился Геулерон. — Существо должно быть разумным!

— А среди людей и разумных такие выкрутасы невозможны. За всю историю мы не знаем ни одного случая, когда человек был рожден с двумя противоположными стихиями. — покачал головой Мак. — Поэтому нам придется создавать предвестника самостоятельно.

— Это можно сделать двумя спо-спо-способами, — кивнул Синай-ку.

— Мы изучали те трактаты, которые вы нам передали и все ритуалы для создания предвестника, которые удалось достаточно подробно восстановить, сводятся к жертвоприношению. — начал пояснять Мак. — Два сильных мага противоположных стихий должны умереть и передать свою связь со стихией, чтобы породить в третьем маге предвестника.

— По-по-по сути предвестник — это су-су-существо имеющее доступ к двум про-про-противоположным стихиям. Это даем в нем эф-эф-эффект резонанса, который и позволит в бу-бу-будущем создать са-сам предел.

— Этот резонанс обязателен в создании предела? — задумчиво поинтересовался Акимура.

— Этот резонанс по сути основа создания предела, — кивнул Мак. — Без этого резонанса сам предел не возможен. Хотя с виду, этот резонанс периодически появляющиеся приступы у носителя двух стихий. Не более того.

— Мы до-до-достаточно долго изучали вашу спутницу, чтобы заявить с по-по-полной уверенностью — резонанс излучается по-по-постоянно. — возразил глава Мастеров предгорья.

— Суть остается та же, — покачал головой Мак, но тут вмешался Геулерон.

— Стоп! Я вас правильно понял, что моя дочь, — глава Падающего листа обвел взглядом собравшихся. — Моя дочь предвестник?

— Да, — кивнул Мак. — Но если мы будем откровенны, то Левитания на роль старжа и императора…

— Крайне де-де-де… плохой вариант, — закончил Синай-ку.

— Она слишком импульсивна, — покачал головой Акимура. — И порой ее заносит настолько, что…

— Так вот почему ты нас здесь собрал? — кивнул Геулерон.

— Дело даже в ней, а в императоре, — вздохнул Мак. — Амору необходим предел, чтобы не раствориться в стихии. А нам нужен император. Мне кажется у нас немного… разные цели. Страж в любом случае будет подчиняться своему богу. А вот сможет ли он действительно управлять страной, я думаю его уже особо не интересует.

— Не думаю, что Уринаю плевать на империю, — покачал головой Акимура. — Может быть он видит ее по другому, но…

— Он дал мне год. Год и предел должен быть закончен. А кто окажется на троне — его мало беспокоит.

Глава клана «Дух реки Рё» задумчиво принялся постукивать по столешнице, а слово взял Геулерон.

— Кто еще в курсе этой ситуации?\

— Мы, Левитания и Арт Чистейший, — коротко пояснил Мак и уставился на свои перчатки, через которых понемногу сочилась тьма.

— Скажи, где ты занялся своими руками? Откуда взял способ, чтобы превратить их в свое оружие? — спросил Акимура.

— Никакого оружия, — возразил парень. — Это сложная система. Магобионика, если хотите. Я делал это по ритуалам, описанным в дневниках Уриная.

— Магобионика, — повторил термин Геулерон и взглянул на старого друга. — Альб?

— Маргарет Альб, — кивнул он. — Если кто и может сказать что-то внятное по магобионике, то это она!

— Причем тут она?

— Она исследовала какое-то время эту область, — пояснил Гелуерон. — Хотя и тщательно это скрывает.

— Да, остался еще один, запасной вариант, — произнес Акимура и внимательно уставился на Мака. — Первоисточник. Автор техники, позволившей подклчить твои каналы напрямую к стихии тьмы.

— Амор? — вскинул брови парень и неохотно добавил: — Действительно экстренный вариант.

— Я уверен, что он способ знает, но говорить его не хочет. — пожал плечами азиат. — Может быть он хочет, чтобы ты сам нашел этот вариант. А может ему нужно, чтобы это был совершенно другой способ.

— Для начала — нам нужна Альб!

***

— У нас осталась одна бригада, — произнес паладин, взглянув в книгу. — В этом замке мы с ремонтом вопрос закрыли и нам некуда их пристроить.

— Если бы не человеческая слабость, можно было бы отпустить их со светом в спину, — вздохнул Родгаз и поерзал на кресле. — Только вот чужое добро в голове долго не держится. Надо дать им понять, что их прокорм во время войны никто не простит и надо отработать помощь своим трудом. Надо что-то придумать…

Калека потянулся за папкой на краю стола и поморщился от боли в ногах.

— Где-то у меня было, — пробубнил он и, быстро отыскав нужную бумажку, протянул ее паладину. — Это мне прислали две недели назад из крепости на севере.

— Разбитый механизм для подъема стальных решеток за воротами, — прочитал паладин. — Это серьезная работа. Тут простым крестьянам, боюсь, не справится.

— Этим в любом случае придется заняться. Я думаю, мы можем выделить кузнеца для ремонта, а также пару плотников. Уж с шестернями и цепями они должны справиться.

— Возможно ли обещать кузнецу и плотнику дополнительную оплату? — сразу уточнил подчиненный.

— Можешь, но попробуй обойтись минимальной платой, — вздохнул калека. — Для восстановления наших земель не хватит того, что мы смогли захватить у армии шимат. Нам нужно максимально экономить.

— Я вас понял, — кивнул паладин и сделал пометку в книге.

В этот момент в дверь постучали и из-за нее послышался женский голос:

— Обед!

Паладин и не подумал шевелиться, пока не дописал заметку. После этого он внимательно посмотрел на Родгаза и дождался, пока тот не сложит бумаги и с трудом не поднимется на ноги.

— Пойдем, — произнес калека, с трудом выйдя из-за стола. — Надо поесть. Я планировал глянуть как идут дела у наших артефакторов. Они обещали сегодня наладить контроль вокруг этой крепости.

Калека с кряхтением прошел по комнате и, дождавшись пока паладин соберет свои бумаги, вышел за дверь. После трудного подъема на жалкие четыре ступеньки, он оказался в столовой.

— Где остальные рабочие? — недоумевающе поинтересовался Родгаз, когда обнаружил, что в большом зале с длинными столами, которые поставили специально для кормежки рабочих, сидит всего пять человек.

— Большинство семейные, — пожала плечами женщина, протягивавшая тарелку с кашей и вареным корнеплодом калкеке. — Они за своей пайкой приходят и уходят к своим. Детей и женщин тоже чем-то кормить надо.

— Ты знаешь. — вздохнул Родгаз, приняв в руки свою пайку. — Я долго думал, сколько мы протянем без помощи, когда стояли против Шимата. А сейчас я смотрю на то, что принесла нам война и думаю о том, сколько мы будем восстанавливать наши земли.

— Не один десяток лет, — кивнул паладин, получив свою тарелку с дымящейся кашей.

— Самое страшное знаешь что? — спросил Родгаз, поковылявший к выходу из столовой.

— Сожженные поля?

— Не так уж и много они сожгли, — ответил предводитель сил ордена и выйдя на крыльцо подошел к трем бревнам, сложеным пирамидой. — Зерна хватит на еду и посев. Если, конечно, его получится сохранить.

— Тогда ремесленные артели и шахты, добывающие…

— Думай! Думай лучше! Ты уже не просто паладин. Ты прошел войну и видел столько, сколько не каждый наемник в старости сможет рассказать! Все это можно восстановить! Нужно только терпение и труд! Что нельзя восстановить после войны?

Старик с трудом облокотился на бревна и с кряхтением на них устроился.

— Людей, — догадался собеседник. — Сколько бы труда мы не вложили, людей от этого больше не станет. А если и станет, то они откуда-нибудь придут. Это будут не местные.

— В этом все и дело, — кивнул калека и закинув первую ложку, как за ним внимательно наблюдает худой мальчишка лет двенадцати.

Он что-то сказал двум маленьким девочкам, которые стояли рядом с ним, и отправился прямиком к нему.

— Самый главный ресурс, который у нас есть — это люди, — успел пробормотать он, прежде чем к нему обратился незнакомый ребенок.

— Вы Родгаз? — спросил он, пристально разглядывая калеку.

— Да, меня так зовут, — кивнул калека и внимательно оглядел парня.

Старые, явно не по размеру большие сапоги, широкие закатанные штаны и зашитая кривым швом одежда. Складывалось ощущение, что парня одели в обноски старшего брата, явно большей комплекции.

— Я в бригаду проситься пришел, — произнес парень и замялся.

— В бригаду? — хмыкнул стоявший рядом паладин. — Ты топор то поднять сможешь?

— Смогу! — напившись произнес мальчишка. — У меня отец плотничал! Я с ним и лес валил, и сучья рубил! Если по простому и с инструментом, то я и посуду резать умею!

— Целый плотник, — хмыкнул паладин. — А отец твой где? Старший кто?

— В земле батя, рядом с матерью. Сам хоронил. — серьезно произнес парень и с вызовом уставился в глаза воину, который не донес ложку ко рту. — Я старший.

Родгаз, наблюдавший за парнем, поинтересовался, указав на двух девочек:

— А там кто?

— Одна сестра, а вторая приблудная. У оврага сидела, куда Шиматцы трупы свалила. Сама не говорит. Даже имени не знает.

Предводитель сил ордена еще раз оглядел парня и покачал головой.

— Каждый в рабочей бригаде получает пайку. И каждый работает на совесть и по силам. Ты не сможешь работать так же как они.

— А вы попробовать дайте! — еще сильнее насупился мальчишка.

— Лет то тебе сколько? — поинтересовался паладин.

— А что вам мои года? Шиматские ублюдки не спрашивали сколько мне лет, когда стрелами гнали! Когда брюхо с голоду сводит, что-то я не припомню, чтобы оно меня спрашивло за возраст.

Родгаз задумчиво кивнул и протянул ему оставшуюся в тарелке кашу.

— Бери.

— Я за работой подошел, — мотнул в сторону парень. — Перебиться ложкой каши — хорошо. Только вот, завтра тоже есть захочется.

— Бери, — повторил калека и спустился с бревен, после чего сунул ему в руки миску. — Читать или писать обучен?

— Нет, — мотнул головой мальчишка. — Грамотный был только староста.

— Плохо, — задумчиво произнес калека и обошел парня кругом. — Ну, ка! Сними рубаху.

Мальчишка снял залатаную рубашку и глава сил ордена кивнул своим мыслям.

— Плечи широкие. Вроде складный малый.

— Это вы к чему? — поинтересовался паладин.

— Это я к тому, что сейчас таких беспризорников будет не мало. И их куда-то надо девать.

— А мы то тут причем? Эта земля официально принадлежит клану Белое облако!

— Я думаю, они не расстроятся, если ряды ордена пополнятся такими ребятами, — произнес калека.

— За ним может и силы то нет, — недоумевая произнес командующий паладинами.

— Зато за ним есть злость. За ним кровь родных. Такой чужим точно не продастся и будет идти до конца. — пойма взгляд недоумевающего воина он добавил: — И не важно будет за ним свет или нет. Главное, что он будет верен ордену. Навсегда.

— Вы про рубак под орденом? — предположил паладин.

— Нет. Я о регулярной силе ордена. Раньше клинков паладинов хватало на поддержание правопорядка. Только вот сколько нас полегло в этих землях?

— Много, — взглянул в тарелку паладин.

— А из кого мы будем восстанавливать силы? Откуда мы возьмем столько людей, которые нам поверят? Не забывай — смерть императора — это клеймо на нашей чести.

Подождав, пока паладин поднимет глаза он указал на мальчишку.

— Мы соберем всех беспризорников, кто захочет идти за нами. С нас еда, кров и учеба. Мы научим их биться, обучим читать и писать. А с них клятва верности ордену. — калека развернулся к мальчишке. — Согласен?

— А они? — кивнул парень на двух девчонок за спиной.

— Их так же возьмем в орден. Даже если за ними не будет силы — грамотные люди всегда пригодятся.

— Согласен, — кивнул парень.

— Тогда зови их, — кивнул на детей.

Парень бегом отправился к своим подопечным и сунул им в руки тарелку Родгаза. Быстро запихав кашу им в рот, он принялся что-то рассказывать.

— Зачем? — спросил паладин, глядя на парня.

— Знаешь, почему Арт Чистейший был так верен империи и своему братству? — спросил калека так же наблюдая за мальчишкой.

— Почему?

— Потому, что у него в жизни кроме империи и братства паладинов ничего не было. У этих детей ничего не осталось. Ни родителей, ни родного села. Скорее всего его спалили. — тут он обернулся к паладину и сморщившись от боли в коленях, добавил: — Если у них в жизни не будет ничего кроме ордена — они станут его опорой. Орден для них станет всем. Просто потому, что ничего другого у них не будет.

Командующий паладинами кивнул.

— Кинь клич по нашим паладинам. Пока нам негде их собрать и некому поручить присмотр за ними. — продолжил пояснять калека. — Пусть каждый паладин возьмет под свою опеку хотя бы одного беспризорника. На каждого пусть выделят половину пайки.

— Это серьезно ударит по запасам, — неохотно произнес воин.

— Да. Я сегодня посмотрю где мы можем прижаться. Попробую попросить помощи у великих кланов. Среди них есть наши должники.

— А этот? — указал на парня, ведущего за руки девчонок с собой.

— Этих возьму я, — кивнул калека и указал на небольшое здание, рядом со столовой. — Сначала думаю их сводить отмыться!

***

Родгаз взглянул на детей, лежащих на его плотной кучкой. Молчаливая девочка, которую калека назвал Марией, свернулась калачиком. Докл, которому оказалось десять лет, уснул на боку, отвернувшись к стене. А вот его сестра Илеса, пяти лет, пристроилась к его спине, словно старалась согрется, не смотря, что бывший следователь укрыл их одеялом.

— Куда же мне теперь лечь, — устало произнес предводитель сил ордена и с зубным скрежетом опустился на стул.

Рука с кривыми, от неправильно сросшихся костей, пальцами протянулась к тумбе и ухватила полупустой горшочек, заполненный темно бурой мазью.

— Демоны бездны, — прошипел Родгаз, пытаясь снять истоптанные ботинки. — Как же больно…

После нескольких минут мучений, ему удалось снять обувь и задрать штанины. Для этого пришлось согнуться, что привело к прострелам безумной боли в спине.

Издавая хриплый шум, выдыхая через сжатые зубы, он с дрожью в руках набрал мази и щедро принялся размазывать ее на колени.

Если днем бывший следователь еще мог кое-как передвигаться, то к вечеру он уже походил на старую рухлять. Движение превращалось в адскую боль и в тяжелые дни он готов был лезть на стены от ночных болей в коленях.

Сейчас же день был довольно насыщенный и возня с детьми оказалась лишней.

Родгаз намазывал мазь на колени скрипя зубами от боли. Боль была настолько острой, что из глаз брызнули слезы, но он не позволил себе издать звука. Оставалось только медленно и размеренно выдыхать через плотно сжатые зубы и ждать пока мазь возьмет свое и боль понемногу отпустит.

— Силен, — послышался голос и калека с трудом разглядел на стуле у противоположной стены темный силуэт незнакомца. — Я наблюдал за тобой. Ты доводишь себя до такой степени примерно раз три дня. И ведь даже не скажешь, что не по делу. Но проходить через такое каждую неделю…

— Кто. Ты. Такой. — процедил бывший следователь.

Вместо ответа незнакомец подался вперед и его лицо попало под освещение светильника.

— Узнаешь? — оскалившись хищными зубами спросил Амор.

— Демон! — рыкнул Родгаз и кинул взгляд на спящих детей.

— Обижаешь! — фыркнул козлоголовый. — Бог! Именно бог и никак иначе! И не смотри на меня так. Мы в одной упряжке!

Лицо Амора поплыло и перед ним предстал мужчина лет сорока на вид.

— Это мое настоящее лицо. Так я выглядел когда был человеком.

— Да? И кто же заставил тебя превратиться в демона? — хмыкнул калека, постепенно начав расслабляться.

Боль отступала и Родгаз медленно начал оседать на спинку стула.

— Ты! — оскалился Амор. — Вернее орден. Он не оставил мне вариантов. Мне и другим темным просто пришлось уйти во тьму.

— Так ты простой проклятый, — хмыкнул бывший следователь и вытер выступившую испарину на лбу. — Я то думал…

— Мое настоящее имя — Уринай.

— А вот это уже интересно, — прокряхтел калека и постарался сесть поровнее. — И что же понадобилось легендарному ученому от скалеки?

— Ты не поверишь, — тихо рассмеялось темное божество. — Мне нужно от тебя то, что у тебя отлично получается!

— Да? И что же это? — со скепсисом поинтересовался калека.

— Ты должен возглавить силы ордена и остатки императорской армии.

— Для чего?

— Чтобы захватить Шимат.

Родгаз замер и с прищуром взглянул на Уриная.

— Ты хочешь чтобы я вторгся на территорию Шимата?

— Вторжения мне мало. Ты должен захватить эту страну и сделать частью империи. — с довольным лицом произнес Уринай и снова превратился в козлоголове существо. — Удивлен? Да! Я все реже сам себя узнаю…

— Я и пальцем не пошевелю, пока не пойму, что ты задумал, — покачал головой калека. — Это не крепость построить. Тут снова будет литься кровь. Я не буду рисковать жизнями доверившихся мне воинов.

Уринай вздохнул и откинулся на спинку стула. Закинув ногу на ногу он начал рассказывать.

— В те времена, когда нам пришлось уйти во тьму, я был очень зол. Я скрипел зубами, злился, но ничего не мог поделать. Орден Белоснежной розы уничтожил все. Моя родина превратилась в мою погибель. Я бросил считать убитых друзей на втором десятке. Я искренне ненавидел орден и все, что с ним связано, — спокойным тоном продолжил рассказ темный бог. — И тогда я начал строить план. План возвращения проклятых. Мы готовились столетиями. Просчитывали, трудились и копили силы для необходимого воздействия в нужных местах. Мы готовились уничтожить проклятье и вернуться в реальный мир. Вот только за эти столетия ненависть притупилась и спустя много веков, когда мы начали действовать я задал себе вопрос: «А что дальше?».

Родгаз хмыкнул и задал вопрос:

— А в чем же заключался ваш план?

— Ничего особенного. Большой ритуал с кровью живых потомков проклянувшего посмертным проклятьем. — пожал плечами Уринай.

— И где вы взяли кровь императорского рода? — задумчиво спросил калека.

— Ты видимо плохо расслышал слово «живых».

Бывший следователь переменился в лице и сглотнув ком в горле спросил:

— Ты… ты убил императорский род? Все! Все что сейчас происходит в империи произошло только потому, что вам нужно было снять проклятье?

— Ты утрируешь, — покачало головой божество. — Все было намного сложнее. План уничтожения империи соседями существует не одно столетие. Он продуман и расписан. Все ожидали только удобного случая, не более того. Младший брат императора так же готовил покушение. И не в первый раз. Среди кланов также назревала резня. Многие накопили сил и были недовольны своим положением. Мы просто вывернули ситуацию в свою пользу.

— В свою пользу? Посмотри на столицу! На месте императорского дворца уже озеро! Шимат прошел огнем и мечем по нашим землям! Я молчу про Саторию и Баритонию!

— Хватит, — покачал головой Уринай. — Ты понятия не имеешь, что было в планах наших соседей и какую подготовку они провели. Ты даже представить себе не можешь, какой вклад в империю сделали проклятые, вмешиваясь всеми возможными способами в ключевых местах. Если бы не наши вмешательства — империи бы уже не было!

— Приведи хотя бы один пример, где вы вмешивались! — процедил калека.

— Сотни уничтоженных шпионов, тысячи уничтоженных посланий, смерть всех ключевых фигур во вторжении. Но ты этого конечно не видел и не узнаешь. — вздохнул Амор и резко подался вперед. — Но может быть ты хотя бы на секунду подумаешь, почему подмастерье боевой магии внезапно бросает все и мчиться на восток? И вот незадача, в критический момент он оказывается в тылу у вражеской армии.

Амор указал пальцем на Родгаза.

— Империи нечего было противопоставить атакующему корпусу Сатории. Все силы империи сидели на границе со страной светлоликого связанные нападками их основной армии. Скажи ка мне, а что было бы, если бы в спину саторцем не ударил Мак? Ты действительно думаешь, что он попал туда случайно? — Уринай указал пальцем на себя. — Это моя работа! Мак — мой инструмент! И он сделал все, что мог и еще столько же сверху.

— Вот оно что, — хмыкнул предводитель сил ордена. — А я все думал, откуда в нем это. А что же ты?

— А что же я, — произнес эхом Амор и снова откинулся на спинку. — Когда прошло время, я понял, что без смерти императора нам не вернуться. А вернемся мы в страну, которую рвут на части соседи. А если мы отобьемся от соседей, империю будут рвать великие кланы.

— Это неизбежно, — кивнул калека. — Как только мы встанем на ноги, соседи снова будут искать способ уколоть и урвать новый кусок. Это судьба империи…

— Судьбы не существует! — оскалил пасть полную хищных зубов темный бог. — Судьба это мы! Каждый поступок. Каждый наш выбор. Все это и создает нашу судьбу. Ее нет в будущем. Она только в прошлом.

Родгаз задумчиво взглянул на распухшие колени, а демон продолжил:

— Это никогда не закончится. Этот круговорот будет повторяться, пока империю наконец не разорвут на части.

— Императоры смертны и соседи никуда не денутся, — кивнул калека и, сморщившись от боли, пересел поудобнее.

— Поэтому император станет бессмертным, а соседей у нас не останется, — произнес Уринай, и поймав удивленный взгляд калеки кивнул. — Да. Баритония почти уничтожена. Один крайне упрямый мальчишка почти закончил с королевской династией. Как только он закончит с ней, он пойдет на Шимат через ущелье «Пряного пути».

— Когда… — растерянно произнес калека. — Это тоже твоих рук дело? Это твой «инструмент»?

— Инструмент, — кивнул темный бог. — Только пока не мой.

— А Сатория? Что будет с ней?

— Сатория? — задумчиво произнес Амор. — Ты ведь помнишь, что у меня есть еще один инструмент?

Пытаясь осознать, услышанное бывший следователь не мигая уставился на козлоголовое существо напротив.

— Именно, — кивнул темный бог, словно прочитал мысли Родгаза. — Я сделаю так, что Империя будет начинаться на западном мысе «Стального ветра», а закончится на восточном утесе «Громовых волн». Мы будем контролировать ледяные бухты северян и песчаные барханы на юге бедуинов. Пора разорвать этот заколдованный круг.

Бывший следователь молча продолжал пялиться на Амора, а тот тем временем поднялся на ноги и подошел к тумбе стоявшей возле Родгаза. Он протянул руку и поставил перед ним небольшой флакон, внутри которого парила небольшой темный шарик, испускающий свет.

— Это искра истинной тьмы, — пояснил темный бог. — Если ее вдохнуть любые раны исчезнут. Даже застарелые. Навсегда.

После этого он развернулся и молча шагнул в тень, где мгновенно растворился.

— Разорвать заколдованный круг, — повторил калека, глядя в темноту комнаты. — Разорвать заколдованный круг…

Сжав зубы покрепче, он нагнулся и раскатал задранные штанины.

— Разорвать заколдованный круг, — процедил калека, напяливая на ноги сапоги.

После этого он потянулся к шкафу и выудил из него тоники кожаный шнурок. Перевязав флакон с искрой истинной тьмы, он убрал его под рубаху и поднялся на ноги.

— Разорвать заколдованный круг, — словно мантру повторил старый калека и проковылял к выходу из комнаты. Перед тем как покинуть комнату, он взглянул на спящий детей и молча кивнул своим мыслям.

Спустившись в столовую, Родгаз нашел спящую женщину и, растолкав ее, приказал:

— Достань свечи. И разбуди кого-нибудь.

— Что? Что случилось? — подскочила женщина.

— Пока ничего, но скоро случится, — ответил калека, бегая взглядом по сторонам. — Срочно всех сотников и командующих сюда. И бумагу с писчими палочками. Ну! Чего расселась?

Кухарка подскочила с постели, расстеленной на двух лавках и умчалась в сторону кухни, где спали поварихи.

— Значит разорвать заколдованный круг, — в очередной раз повторил калека и доковылял до стола и уселся на лавку.

Спустя несколько минут в столовую ввалился командующий паладинами. Причем в обычных штанах и без рубахи.

— Что случилось? — поинтересовался он, глядя на Родгаза, сидевшего в полутьме столовой.

— Сколько у нас есть сил и что мы можем отправить в бой на сегодняшний день? — спросил калека, не поднимая взгляд от столешницы.

— Что? Зачем?

— Зачем? — вздохнул командующий силами ордена. — Чтобы захватить Шимат…

***

Двери в огромный зал распахнулись и внутрь вошел Синдзи в сопровождении вождей северных племен.

— Я так понимаю тут был тронный зал, — произнес он сморщившись от вони.

— Был, — хмыкнул глава племени Волков. — Пока один медведь тут туалет не устроил.

Синдзи прошел к трону и обнаружил на нем довольно крупную кучу испражнений.

— Это традиция? — нахмурившись поинтересовался парень.

— Нет, — смутившись произнес вождь медведей. — Это мои навалили. Вроде как на спор.

— Не, — покачал головой глава Северных оленей. — Это просьба волков была.

— А чего мы сразу? — возмутился глава волков.

— Так обгадить символ власти династии, — покачал головой Синдзи и махнул рукой в сторону выхода. — Я уже лучше на ступеньках посижу.

— Вот так творится история! — ткнул локтем глава волков медведя. — В наших землях будет самый шикарный нужник, а первое совещание было на ступеньках туалета!

Северяне заржали в голос и даже всегда суровый боевой конунг им был не помехой. Да и сам конунг заулыбался, не став сдерживать эмоции.

— Столица за нами, — начал синдзи, как только северяне расселись на ступеньках. — За нами еще земли в трех километрах за столицей. Кто знает, что известно за северные земли?

— Северные баритонцы словно шавки, — подал голос Дариус — глава племени Белого волка. — Они бегут как только завидят наши отряды. Даже если их силы в несколько раз превосходят наши. Добычи с этих трусов толком нет. Они словно бурундуки, попрятались по норам и попрятали все свое по схронам.

— С людом что?

— Такие же, — махнул рукой вожак. — Трусят, разбегаются, а те кого ловим — кивают головой как завороженные. Чего не спросим — не знают. Еды в руки сунешь, они головой кивают и бегут куда глаза глядят.

— А еду? — вмешался глава Медведей. — Бросают?

— Как же! Держи карман шире! — хохотнул Дариус. — Эти то хрен бросят!

— Скоро посевная будет, — задумчиво произнес Синдзи. — Вы их на посевной ловите и за нолог хорошенько предупреждайте. Но сильно не гните. В половину старых налогов берите.

— Местные вельможи брали два налога, — подал голос глава Оленьего рога. — Один налог от короны — десятина от урожая. А второй налог ложил уже сам клан — две десятины за посев на своей земле.

— Это они треть с местных дерут? — возмутился сотник из волков.

— Это еще мало, — хмыкнул Синдзи. — Ты про Саторию слыхал? Там у тебя права на урожай вообще нет. Народ живущий с земли отдает весь урожай своему сюзерену, а тот уже сам решает сколько отдать на прокорм своим крестьянам.

— Круто там, — хмыкнул Ичи — глава клана Уч-камам.

— Тут как посмотреть, — пожал плечами боевой конунг. — Меня больше интересует, есть где люд, который за своих вельмож встал?

— На юге, — подал голос Медведь. — Упираются, идиоты. Мы им уже и еды, и за налоги говорим. А те нос воротят и посевного не берут. Принципиальные. Говорят пока гербовой бумаги не будет — пальцем не двинут.

— А с вельможами там что?

— В земле их рода. Я и головой главы местного рода у них под носом махал — они не в какую. Часть вообще собралась и по телегам расселась.

Синдзи нахмурился и быстро прикинув что-то в голове, приказал:

— Ловите этих принципиальных и в долину сводите в одну, — боевой конунг щелкнул пальцами, пытаясь вспомнить название. — Лог… Большой лог?

— Дальний лог, — подсказал Ичи.

— Точно! Там они все будут как на ладони. Даи и если посадить их в низину, сверху будет удобнее за ними следить.

— А зачем они нам? — поинтересовался Медведь.

— Есть одно дело, — пожал плечами Синдзи. — Такие дураки могут других за собой потянуть. Лучше их собрать в одном месте. Да и перебить их удобнее, когда они в одном месте собраны.

Медведь поджал губы и кивнул, соглашаясь с боевым конунгом.

— Осталось за добычу поговорить, — напомнил глава Оленьего рода.

— Олаф за добычу никогда не забывает, — тут же оскалился медведь.

— Я не за золото разговор поднять хотел, — покачал головой тот. — Уговор был дележа земель после того как столицу возьмем.

— Не столицу, а династию с престола скинем, — поправил его Синдзи. — Но ты прав — надо прояснить момент по землям.

Парень поднялся и встал так, чтобы его все видели.

— Во первых — мы на этих землях чужаки. Мы не знаем, что тут и как. Где урожай побольше, а где рудник стоит. Поэтому я предлагаю поступить так — мы баритонских вельмож додавим под корень и три года будем все в общий котел собирать. И смотреть будем где урожай, а где рудники. Все собранное будем поровну делить, как в боевом походе. А затем каждый получит долю земли. Чтобы и урожай был, и тракты торговые, рудники или еще чего.

— Не будет такого, чтобы урожай одинаковый у всех был, — возразил Дариус.

— По этому к землям, где урожай слабый мы лесу присоединим от земель, где урожай повыше. По справедливости, — пожал плечами парень.

Вожди задумались, переваривая идею. Первым высказал предложение Олаф:

— Если так, то я думаю надо вместе сделать равные доли, на каждое племя. Только вот доля каждому достанется вслепую — чтобы за глаза не утаивать чего, что на земле найдем.

— Кости тянуть будем! — кивнул Медведь. — По уму Олаф говорит!

— Столица больно жирный кусок! — подал голос Ичи. — Я думаю — столицу надо оставить как отдельный пай, где будет глава сидеть.

— Какой глава? — тут же вскинулся медведь. — Я что-то не понял!

— А ты головой перестань деревья ломать! Может уму прибавится! — хохотнул Олаф. — Ты прикинь сколько тут земель и подумай — смогут они без одной руки?

— Десяток лет пройдет и мы за старое возьмемся, — кивнул Волк. — Снова войны искать будем и на друг друга косо поглядывать. По старому жить уже не получится.

— А если под империю пойдем? — задумчиво произнес Ичи.

— Под империю можно, — кивнул Синдзи. — Даже нужно. Только вот кто император? Да и кто узнавал, что там сейчас творится? Ну а если мы к ним придем и под них прогнемся — много получим?

— Врят ли, — покачал головой Дариус. — Надо, чтобы империя сама к нам пришла и под наши условия прогнулась!

— То-то и оно, — кивнул боевой конунг. — Поэтому дожимаем местных вельмож, крестьян под себя гребем, мастеровых стараемся не бить, а вот тех, кто нос воротит — в «Дальний лог» свозим. Когда сюда придет императорские послы — они видеть должны, что мы и без империи справляемся.

Вожди начали переглядываться, а Синдзи указал на молодого волхва и спросил:

— Хранилища вскрыли?

— Вскрыли, — кивнул в ответ тот. — Только мы вход пробивать не стали. Мы под землей ход прорыли.

— Главное, что доступ есть! — кивнул боевой конунг. — Пора разобраться, что нам оставила династия Баро.

⇐ Предыдущая 8 9 10 11 12 13 141516 17 Следующая ⇒