9. Татуировка 3 страница

— И всё же, я настаиваю, — с нотками металла в голосе повторила она, — с кем имею честь?

— Помощник архимагоса Гуори, — произнес сервитор имя, которое ничего не гворило Райт. — В мои обязанности входило получить от вас лично подтверждение вашей жизнедеятельности, сверить телеметрию с образцами и уточнить информацию о проведенной магосом Селеной операции с использованием имплантов, созданных под руководством архимагоса Гуори и магос биологис его штата.

Райточень хотелось спросить, как некий Гуори вообще узнал о надобности имплантов, как сумел перебросить их так быстро, какого черта ему нужно от нее и Хасселя, как он сумел обойти охранную систему Селены… В голове роились вопросы, ответов на которые, как поняла Энн из холодного блеска глазныхлинз сервитора, она не получит. Сейчас не получит точно.

— В таком случае, прошу архимагоса Гуори принять мою благодарность и мое приглашение для личной встречи в удобное для него время, — сказала Эннтаким тоном, с которым редко кто решился бы поспорить, начав тут же собирать вещи и прощаться с семьей. Сервитор снова дважды повысил интенсивность свечения глазных линз, словно посмеиваясь над инквизитором, которая уже начала злиться. Ножи потихоньку начали светиться, и это привлекло внимание сервитора. Он долго рассматривал оружие Райт, щелкая и записывая его параметры, сканируя во всех диапазонах и внимательно снимая все ракурсы на встроенную пикт-камеру. После окончания этой процедуры сервитор перевел прицел линз на лицо Райт, сделав несколько быстрых снимков и отодвинулся на несколько шагов назад, скрипуче произнося:

— Ваша признательность принята. Предложение встречи будет обработано, и вы получите ответ лично. Приятной прогулки, инквизитор Райт, — неожиданно почти человеческим голосом произнес сервитор, отключаясь и откатываясь к дверям. Питание под бронёй исчезло, превращая его в отключенный кусок металла и плоти, перегораживающий выход из комнаты Райт. Эннифер мысленно пыталась узнать голос, ей вспоминались какие-то рваные картины из прошлого.

— Благодарю... — произнесла она задумчиво.

Связной отключил кортикальный разъем, потирая место подключения. Голова плыла и болела от образов и информации, проникшей в неё за последние минуты. Любой другой бы на его месте, плывя по частотам, услышал только переговоры, или, может быть, снял бы удалённую телеметрию, но высохший, словно мумия, человек, принёсший клятву верности Омниссии, мог гораздо больше. Он проникал в самую суть связи, становясь ею. И по мельчайшим оттенкам голоса, шуму окружающих устройств и помехам мог составить портрет того, с кем говорил. Эта методика граничила с ересью, и была ей. В каком-то смысле. Адепты Механикус с Марса, утратившие эту технологию ещё до начала Темных веков и изоляции Красной планеты, давно забыли о существовании подобных разработок. Но нашлись те, кто смотрел немного дальше и чуть пристальнее их.

Райт задумчиво подперла подбородок ладонью, вспомнив скитариев, и обошла выключенного сервитора.

//Перехват речевого потока невозможен//

Человек, увидев это сообщение, с силой ударил ладонью по столу. Та, за кем он наблюдал, оказалась умнее, чем предполагалось.

Инквизитор задумчиво смотрела в стену. Странный и неожиданный разговор с подозрительно знакомым помощником немного выбил её из колеи, но пока что для анализа у Райт не хватало данных. Она собралась и покинула резиденцию, отбросив скребущее чувство подозрительности.

Связной подождал немного, но сигнал исчез, как будто его не было. И маячки, подсаженные в транспортные средства, тоже молчали, отправляя только сигналы телеметрии.

Техноадепт размял длинные тонкие пальцы, покрытые тонкой синтекожей, и подключился к гаптическим разъёмам настольной консоли, сливаясь с инфопотоками.

Механикус принесли с собой в эту систему патологически сложную структуру потоков данных, полей манифольда и инфраструктуры трансляции. Прежде тусклая для зрения информатикоса-трансмеханика, система Треконандаля сейчас буквально светилась от бурлящих потоков данных. Ему, привычному к многократно более сложным рекам информации крупных миров-кузниц, даже эти трансляции казались примитивными и простыми. В последние годы редко удавалось прикоснуться к таинствам знаний… Окраинные миры, удалённые храмы-кузницы, периферийные сектора. Он сопровождал своего хозяина и преобразователя всюду, став его тенью. Незаметной, словно сервитор, и незаменимой, как скитарий.

К сожалению, архимагос не дал разрешения на активное вмешательство скитариев или специалистов по слежке, и потому приходилось использовать только пассивизированное оборудование. Отследить инквизиторов оказалось сложнее, чем хотелось.

Энн осмотрелась, набросив на голову капюшон. Хассель отсутствовал и, как убедилась Райт после разговора с Селеной, он отбыл почти сразу же, как смог отойтиот последствий операции на лице, не считая нужным проведать команду или даже Кастора. Таура злилась, но тоже явно не представляла, куда и зачем направился её учитель. Райт поджала губы, неосознанно копируя Кастора, который перенял эту привычку от Натаниэля. Тот, кто вышел с ней на связь, ощущался ментальным потоком чего-то старого и уже отжитого, но приобрётшего новую форму и новое воплощение.

— Селена, ты засекла сигнал перехвата одного из твоих сервиторов-охранников у моих дверей?

Магос какое-то время молчала, и Райт подумала было, что у механикус нашлись другие дела, но вот Селена с явным разочарованием и плохо скрываемой злостью ответила:

— Никаких сигналов не было, миледи Райт. Ты уверена, что говорила не с...

Магосу очень хотелось сказать «с воображением», но в последний момент Селена решила, что это выражение недостойно её высокого звания и принадлежности к дарам Омниссии.

— С реальным объектом? — закончила она. Энн улыбнулась под капюшоном, медленно покачав головой.

— Более чем уверена, Селена. Мусорного кода ты не нашла, как я понимаю. Не волнуйся, это друг. Очень старый и очень, судя по всему, хитрый друг.

Селена напряжённо молчала, потом всё же сказала:

— Это повод подвергнуть все системы полной трансформации и рекалибровке. Если твой друг, — она вложила в это слово максимум презрения, — нашёл лазейку, значит её могут найти и другие.

Магос отключилась, а Райт задумалась. Действительно, если смог он, то почему бы не смочь другим? Энн похолодела, представив, сколько данных утекло в инфо-поле к порченным механикус. «Да твою же перемать, — мысленно выругалась она, даже не подумав защищать свои мысли. — Самонадеянность и самоуверенность, в которых я винила Натана, передались мне вместе с остальными его уроками».

Райт мрачно зашагала по улицам улья, намереваясь побродить скрытно. Иногда слушать полезнее, чем говорить. К тому же, в деле был замешан фон Гауд, и она легко могла предположить, где он снял бы апартаменты. Стоило пройтись и проверить. Осторожно проверить. Правда, как и рассчитывала Энн, наёмники следовали за ней по пятам. Салливана решено было оставить в резиденции, чтобы он не взорвал по дороге ещё что-то. Мон злорадно ухмылялся, узнав об этом решении Райт. Ландау уже предвидел все те сюрпризы, которые он и Эзерхард обнаружат по возвращении.

Безусловный императив, присланный информатикосу, заставил его вздрогнуть, и застыть. Его повелитель никогда не злоупотреблял контролем и подавлением человечности. Наоборот, даже скитариев, эти винтики машины войны Механикус, архимагос умудрялся создавать так, что те сохраняли большую часть своей личности, приобретая остальные свойства кибернетических солдат как дополнение, а не замену их характерам. Но вместе с тем, старый техножрец оставлял себе право в любой момент потребовать беспрекословного подчинения. И получить прямой доступ.

Трансмеханик застонал, чувствуя, как разогреваются имплантированные в его череп катушки хранилищ информации. Потом необработанных данных бился в его фильтры, и информатикос, щурясь от напряжения, отключил их. Информация полилась вовне, уходя по цепочке постоянно меняющихся шлюзов всё дальше и дальше, дробясь и пересекаясь сама с собой. Чтобы не жалеть об утраченных данных, трансмеханик попытался отвлечься. Мастер редко прибегал к такому копированию, и, если это случилось, у него был весомый повод. С этой мыслью техноадепт продолжил наблюдать, как собранные им сведения выветриваются из головы, памяти и запоминающих устройств. Магос, загружая информацию в себя, виртуозно посылал её через коммуникации Механикус, Астра Телепатика и даже Муниторума. Избегал он только темных линий Администратума и линков Инквизиции, но это было объяснимо.

Специалист по информации почувствовал присутствие магоса, и отправил филактический пакет приветствия.

<Изменение программы наблюдения,> — прошелестел едва слышной тенью голос в сознании техноадепта, — <Необходимо задействовать активные средства, когда субъекты находятся вне своих убежищ. Расширение списка субъектов. Мотивация: подозрение в измене Империуму, ересь, техноересь, служба Хаосу. Только наблюдение и фиксация. Начало списка. Субъект: Таура Мозис, дознаватель. Субъект: Валентайн фон Гауд, Инквизитор. Субъект: Аарон Боулдер, Инквизитор. Конец списка.>

Пальцы адепта вздрогнули, когда прозвучали имена. Все трое принадлежали к Инквизиции, наиболее сильным её Ордосам, и наверняка имели возможность и средства противодействия и борьбы со слежкой. Но сила приказа, пришедшего по сети, была такова, что все сомнения исчезли едва ли не раньше, чем появились. Он вздохнул, запрашивая данные о своих новых подопечных. Что-то привлекло его внимание, едва он коснулся открытого досье Фон Гауда. Упоминание о некоем мире-кузнице, поражённом ересью, который был практически уничтожен инквизитором, вызвало непроизвольный гнев, и информатикос поёжился, поняв источник этого волнения. Эти эмоции принадлежали не ему, а повелителю. Архимагосу, признанному техноеретиком и изгнанному. Считающемуся погибшим.

Адепт облизнул высохшие губы, и выдвинувшаяся из-за спины трубка увлажнила их. Ему стала понятна мотивация, и трансмеханик с удвоенным рвением начал расставлять сети.

***

За толстым стеклом обзорного иллюминатора пересадочной станции, принадлежащей Флоту, медленно вращалась планета, раскрашенная в оттенки охры и умбры, и только по краям тронутая небольшими мазками белого. Полярные шапки, имевшие непривычно маленький размер, несколько небольших циклонов над поверхностью мелкого солёного океана, серебристые блёстки солярных электростанций возле экватора… Мир даже не имел названия, только номер в каталогах Администратума.

Инквизитор не знал, кто по своей воле переселился бы в ад жарких песков и бурь, но, согласно справочнику, который от скуки прочитал Натаниэль, население этого жареного глобуса составляло вполне приличные по меркам задворок субсектора двести миллионов человек. Здесь добывали несколько редких руд, выплавляли адамантий и строили транспортные корабли для Флота.

Хассель никогда не прилетел бы сюда, если бы не одна деталь: мир Q6-Y897-3 славился своей продукцией нескольких магосов механикус, основавших здесь свои кузницы. Одна из них обещала дать ответы на мучившие Натаниэля долгие годы вопросы, которых прибавилось сразу же, как он получил новые импланты под кожу. В талантах Селены он не сомневался, но даже она не способна была создать требуемые тончайшие механизмы из проводов и матриц.

«Магос Улиторис, — Натан попробовал на вкус имя магоса, хорошо знавшего в своё время тогда ещё дознавателя Энн Райт. — Еретик, изгнанник, беглец… Мертвец».

Хассель впервые заинтересовался историей расследования техноереси и заражения Хаосом мира-кузницы механикус, проведённом инквизитором Гаудом, вскоре после того, как Эннифер отправилась в самостоятельную жизнь. Тогда Натаниэлю казалось, что так он сможет хотя бы понять, какую роль сыграл Улиторис в жизни Райт. То, что он дал ей технологию, балансирующую на грани ереси, но способную уничтожать демонов и созданий Хаоса, Натаниэль знал и так — именно благодаря этим знаниям им и удалось выжить в памофрейской мясорубке, когда на кону стояли не только жизни инквизиторов, но и судьба самого Памофрея. «Как магос получил эти знания? Где он нашёл их источник? Можно ли использовать их для того, чтобы контролировать демонические силы и колдунов?» — все эти вопросы всплыли в разуме Хасселя, как и почти десятилетие назад.

Инквизитор вспомнил, как добыл результаты расследования, использовав подкуп и шантаж некоторых архивариусов Конклава. Потом — как изучал материалы, выкраивая время для посещения инкогнито означенных там мест и поиска свидетелей. Даже космическую станцию, разрушенную в момент смерти магоса, он разыскал в глубинах космоса, попутно обнаружив там небольшое гнездо генокрадов. После зачистки руин силами Караула Смерти инквизитор понял, что всё не так однозначно. Ни живых свидетелей, ни обоснованных и достоверных свидетельств гибели магоса не было.

И это вызвало у Хасселя приступ подозрительности. На своём веку ему приходилось сталкиваться с разными делами, но здесь все «хвосты» были обрублены так качественно, что это само по себе свидетельствовало о попытке скрыть истину. И он стал искать Улиториса.

Понимая, что магос сменил имя, тело, и мог к тому моменту пересечь всю Галактику, инквизитор отдавал себе отчёт, что, скорее всего, никогда не обнаружит и следа беглого механикус. И относился к этому, как к своеобразному увлечению.

Пока в один момент не обнаружил в задрипанном низкопробном ломбарде на окраинной планете винтовку, украшенную знакомыми ему символами. Ствол некогда грозного гигаэлектрического излучателя был обуглен и оружие потеряло функциональность, но Натаниэль выкупил его. И получил выводы техноадептов Конклава: винтовка предназначалась для скитариев, самых смертоносных и эффективных солдат Адептус Механикус.

След, казавшийся остывшим, внезапно обрёл фактуру и значимость, подталкивая Хасселя к новым поискам.

Энн брела по улицам, кутаясь в длинный плащ, отороченный ценным мехом. Среди гуляющих в верхней части города людей она могла бы сойти за очередную куртизанку или курьера по специальным делам, следующего по неотложному поручению.

Ландау и Мон находились рядом, отслеживая всех подозрительных людей и прикрывая инквизитора с флангов. Райт размышляла о Хасселе. Селена скинула ей данные о том, что представляли собой импланты инквизитора, когда Райт рассказала ей о перехвате контроля за сервитором. До того момента магос Селена видела в посылке предусмотрительность одного из людей Хасселя, давно уже озаботившегося запасным комплектом имплантов. Даты, время, место изготовления и пробы с печатями чистоты были безупречны. Более тщательная проверка, как и рассказ Райт, вскрыли подробности доставки и дали понять, что нынешняя технология не является официально зарегистрированной в магос биологис или адептус механикус. И судя по перемежающемуся с человеческой речью бинарику, магос была немного не в себе, явно пытаясь что-то объяснить Райт, но внезапно пропала со связи.

Инквизитор вспоминала жалкую попытку допроса Боулдера, когда кое-как выведенного из комы Аарона доставили в особую защищенную палату для подобных целей. И эти воспоминания ей вовсе не нравились. Первое и основное — его инсигния оказалась действующей. Второе, что сумел выжать из себя находящийся под препаратами на столе биологис Аарон, связь с Ордо Еретикус. Конкретные имена Райт ничего пока не говорили, кроме одного, уже набившего оскомину. Фон Гауд.

Судя по всему, петля вокруг Райт и Хасселя, тщательно выстроенная кем-то на верхушке власти Конклава, затягивалась по плану, сводя воедино инквизиторов и их врагов. Селена успела заполнить время лечения Энн в лазарете после истории с титаном, пока Райт восстанавливалась и тренировала спину, новыми данными по механизированным эльдар, которых обнаружил Хассель в самом начале. Технологии вмешательства ожидаемо оказались еретическими и темными. Магос сумела проследить поставки некоторого оборудования на планету, но после этого след ветвился и терялся в глубинах субсектора. Силы местных Арбитрес кое-как, лениво и нехотя зачистили ямы для гладиаторов, выжгли гнезда орков и даже попугали дробовиками местных крыс. На этом дело и окончилось.

И теперь Райт чувствовала себя изгнанником из своего же ордоса, отказавшегося как-то комментировать происходящие на планете события или высылать подмогу. Единственное, чего смогла добиться Энн, было официальная регистрация заявки на Караул Смерти, которому предстояло ещё добраться до резиденции инквизиторов, если они тут понадобятся.

Истории всегда повторяются. И теперь Энн Райт медленно брела по улицам верхнего города к обиталищу Гауда, обосновавшегося в одном из поместий, принадлежащих Инквизиции, как выделенное лично Администратумом важному гостю, прибывшему накануне.

У Гауда были силы, официальные полномочия, козыри против Райт и Хасселя, возможность обвинить их обоих в ереси и измене, в связях с эльдар и прочих сношениях с ксеносами в особо извращённой форме.

У Энн пока что была твёрдая уверенность в чистоте своих помыслов и слабая надежда на отсутствие в теле Натана его демона. О Мозис, сверлящей Райт взглядом каждый раз, словно надоедливое насекомое из особо ценного вида, даже не хотелось думать. Кастор, пусть и восстановившийся почти до исходного состояния, пока что открыто не делился своими мыслями, предпочитая оставаться ни «за», и ни «против». Гламор продолжал лечение, Клотильда до сих пор пребывала в карантине, хотя Селена, созвав целый консилиум из своих подручных, полдня ковырялась в теле парии, извлекая из него зародыши камней. Неизвестно, сколько времени, месяцев или лет они провели внутри Клотильды, явились ли результатом поставленной татуировки или были занесены из вне, но после операции Воттс оставалась в коме уже несколько дней.

Райт, изучавшая смазанные пикты рисунка на груди парии, пришла к выводам, что он напоминает руны на её пластине, но ограничивается тройным кольцом символов помельче, что должно было заключить силу в пределах одного тела. Клотильда стала инкубатором для кристаллов, и Энн понимала, что не она одна. Пустые на этой планете выращивали для нужд демонопоклонников камни, размером с экраны головизоров, и Райт не хотела думать, во что превращались тела несчастных парий во время пдобного роста и как потом кристаллы добывались из тел пустых.

По итогам Энн была одна и могла верить только себе. Ну, и парочке наёмников рядом.

Здание, выстроенное давно, судя по почерневшему камню облицовки стен, стояло несколько особняком от других. Высовывающиеся из металлических гнезд излучатели защитного поля, шипы и заостренные пики на высокой ограде, а также вознесенная над приземистым корпусом башня-донжон в древнем стиле, вызывали ощущение давящей опасности и угрозы. Небольшой дворик, просматривавшийся снаружи, казался неухоженным, и выглядел безлюдным. В помещении, примыкавшем к массивным воротам, и снабженном узкими окнами-бойницами, также не ощущалось никого живого.

Ландау, приблизившийся к воротам, осторожно осмотрелся вокруг, и, не заметив никого в ближайшем радиусе, аккуратно запустил в бойницу караульного помещения тонкий световод. Взглянув на небольшой экранчик, зажатый в ладони, он коротко кивнул Райт.

Она осторожно просканировала пространство и указала мимолетным кивком головы, снабдив его легким мысленным прикосновением, вниз. «Проверь шахты и хранилище боеприпасов под этой каморкой», — приказала она. Энн неспешно прошлась вдоль строения, явно намереваясь свернуть в ближайший переулок и попытаться проникнуть внутрь через подземные коммуникации. Несколько юрких жучков — последнее достижение Селены и магос биологис — должны были справиться с замками любой сложности, растворив их или обеспечив микровзрыв механизма, выжигающего всю сигнальную систему в целом.

От здания с пиками исходила опасность, которую не могли ощутит наемники. Внутри явно находился сильный псайкер, который пока что не обратил внимания на Райт. Но она должна была привлечь охранников Валентайна, это без сомнений. Выглядевшее покинутым поместье казалось каким-то затаившимся зверем, к которому теперь подбиралась инквизитор.

Ландау, вынырнув из узкого хода, ведущего вниз, в оружейную, выругался, и брезгливо вытер руки платком.

— Мадам, там пусто. Сервиторов нет, боеприпасы только к стабберам. И грязно, как у Луки в карманах, — прошептал он в бусину вокс-связи, ожидая указаний.

Небольшая мушка, вившаяся над головой инквизитора, уселась ей на спину, замерев и превратившись в неподвижную точку. Пока что не происходило ничего интересного, и насекомое, следуя вложенным инструкциям, включило в крошечном тельце режим экономии заряда. Зацепившись за плащ тонкими лапками, мушка стала похожа на паучка-заколку, случайно оказавшуюся на одежде инквизитора. Режим энергосбережения позволял устройству оставаться невидимым и незафиксированным никакими приборами или сканерами. Банки данных, куда устройство в виде заколки собирало информацию, тоже временно перешли в режим обработки данных, структурируя полученную пикт-съемку и обрывочные записи приказов инквизитора. После того, как мушка вернется к пославшему её человеку, тот сможет скопировать данные и просмотреть их на своем планшете.

Псайкер, сидевший в высоком кресле, вздрогнул. Он крепко сжал руки на резных деревянных подлокотниках, ощущая, как по его спине сбегают предательские ручейки холодного пота. Ему показалось, что за спиной кто-то стоит, и пристально смотрит в затылок. Медленно, очень медленно Вальдес повернул голову, боясь увидеть за спинкой кресла улыбающееся лицо своего бывшего напарника, и выдохнул. Там никого не было.

Когда хозяин, которому присягнул псайкер, внезапно собрал всех сервиторов и слуг, и уехал в неизвестном направлении, Вальдес впервые испугался так сильно, что потерял над собой контроль. Обнаружив себя спустя пару часов в помещении на самом верху башни, в небольшой библиотеке, с опустошенной наполовину бутылкой амасека, он мысленно проклял всех демонхостов, и окунулся в бездну опьянения.

Наутро Вальдес пожалел, что не умер накануне. К похмелью, непривычному для слабого организма псайкера, добавилось то, что он не мог из-за гудящей головы сосредоточиться, и выстроить щиты. И шелестящий голос демона то и дело прорывался сквозь защиту, вызывая желудочные спазмы и содрогания внутри Вальдеса…

Теперь ещё это ощущение чужого присутствия.

Вальдес посмотрел на стол, на котором стоял бокал с амасеком, и сглотнул.

Показавшееся прямо под ногами лицо Мона заставило Райт отдернуть руку в самый последний момент. Скользнувший в нее клинок уже приятно успокоил её своей прохладой, когда инквизитор узнала наемника, высовывающегося из неприметного люка в грязном переулке между двумя зданиями.

— Всё чисто, мадам, — доложил он. — С нашей стороны, — решил уточнить Эзерхард. Райт быстро кивнула и мгновенно исчезла в люке под зданием. Пока Энн пробиралась вслед за Моном, она осторожно нащупывала раскинутую защитную сеть вокруг поместья Гауда. Если этот нетерпимый к псайкерам инквизитор действительно решился на предательство, первым делом ему понадобятся именно колдуны. И их защита. Или хотя бы наличие поблизости.

Райт едва уловимо потянула за ниточку ощущения находящегося внутри псайкера и почти сразу же отпрянула. Ужас, гнев, ярость, боль и животный страх ударили в ментальное поле инквизитора, заставив её клинки вспыхнуть, принимая на себя часть удара.

Вынырнувший из-за последнего поворота к резиденции Валентайна Ландау сдвинул брови в свете небольшого химического фонаря, прикрепленного к его оружию хитроумным креплением.

— Всё в порядке, мадам? — осведомился он, бросив короткий взгляд на стоящего позади Мона. Райт медленно кивнула.

— В поместье есть колдун. Очень сильный псайкер, но с ним явно что-то происходит. Или произошло. И это вывело его из привычной формы. Вокруг следы возмущений, но их невозможно уловить. Они перекрываются чем-то намного, намного ужаснее и отвратительнее, чем временная потеря самоконтроля псайкера.

— Псайкер-то хоть не неприкасаемый? — мрачно уточнил Мон. — В смысле, он с инквизиторами или против? — решил он уточнить, заметив взгляды Райт и Ландау.

— Отличный вопрос, — мрачнея с каждым словом, буркнула Райт. — Если исходить из того, что Боулдер и Гауд предатели, то псайкер тоже еретик. Если он вообще в своем уме... Ложь, как и попытки скрыть правду, он должен почувствовать с его уровнем. Но там есть что-то еще...

Райт замолчала, стремительно направляясь прочь, к подземным подвалам резиденции Гауда.

— Что, мадам? — решился полюбопытствовать Генри тихим голосом. Энн долго молчала, но всё же обронила в ответ:

— Безумно мерзкое и отвратительное колдовство, заставляющее мой разум закипать только при одной попытке рассмотреть его.

Ландау больше не приставал, а Энн подумала: «И посмеивающееся надо мной, как будто приветствуя старую знакомую».

Инквизитор понимала, что уже где-то сталкивалась с этой мерзостью, и на ум пока что шел только демон Хасселя. В одном случае это было бы хорошо — значит, внутри Натана его нет. Но в другом... В другом это могли быть следы самого Хасселя, одержимого демоном.

«Кажется, Валентайн что-то пытался подготовить, но с его отвращением и откровенным ужасом перед колдовством и псайкерами он явно где-то ошибся. И вот где, как и насколько — это мне даже представить страшно. Следует собрать максимум улик и доказательств, что Гауд еретик. Иначе завтра можно ожидать карающий отряд под своей дверью».

Вальдес почувствовал себя лучше. Он посмотрел на свои руки, переставшие дрожать, и выдохнул. «Алкоголь определенно помогает бороться с демонами», — хихикнул он, и сполз с высокого кресла. Писк небольшого пульта охраны, привлекший его внимание, заставил псайкера покинуть свой насест. Он сфокусировал взгляд на плане резиденции, пытаясь вспомнить, что значат все эти символы. Кажется, кто-то пытался попробовать на прочность систему защиты, но Вальдес был не уверен. А, учитывая, что в поместье остался только он и демонхост…

— Не может быть, — потряс головой колдун. Друзья его хозяина не могли попытаться выкрасть демона. Но у Валентайна были ещё и враги. А вот они уж точно не пожалели бы усилий, чтобы ослабить инквизитора.

— Ах, так… Ну, я вам сейчас устрою! — и Вальдес ткнул пальцем в клавишу. Глубоко в подвале заработал механизм, открывавший тяжёлые створки бронированной двери, расписанной еретическими символами.

Оковы, сдерживающие Геррениуса, зазвенели, и, дернувшись, раскрылись.

Демонхост, открыв пылающие пламенем варпа глаза, удивленно посмотрел на свои запястья, на которых темнел след от зачарованных оков, и, словно не веря своим ощущениям, пнул металлическую груду звеньев цепей, безвольно лежащих на полу.

Потом, убедившись, что это не сон, он запрокинул голову вверх, и захохотал.

Вальдес, услышав демонический хохот, позеленел, и начал тыкать в кнопки наугад, вспоминая, как перекрываются выходы наверх.

— Хозяин, хозяин… — шептал он, — вы же предусмотрели это, вы же говорили… А, вот!

И нажал на экран планшета.

Лестницы, ведущие в башню, с грохотом перекрыли решетки из шипастого металла.

Геррениус одним рывком вылетел в коридор, наслаждаясь обретенной свободой. Знаки на его теле, предназначенные для удержания и контроля, пылали багровым огнем, но не справлялись с задачей, и демон радостно зарычал. Он приложил столько усилий, чтобы подсказать своему недолговечному смертному владельцу неверные решения… И вот теперь, после всех мытарств, был вознагражден.

События сплетались так, как запланировал он ещё годы назад. Но что значат годы для вечного и неуничтожимого существа? Демон, зависнув в середине коридора, втянул воздух, и нахмурился. Ему хотелось немедленно мчаться к своей забытой старой игрушке, которую он по независящим от него причинам забросил и оставил без внимания… Но присутствие рядом, на расстоянии буквально нескольких десятков метров, непонятной силы его заинтересовало.

— А ещё я выпущу кишки этому никчемному колдунишке… — ласково произнес он, облизывая тонкие губы. — Как я не люблю трусов… Они заставляют меня забывать, кому я служу, хе-хе-хе.

И демонхост, радуясь полету, медленно направился к выходу из подземелий.

Райт и наемники почувствовали случившееся по-разному. Если Ландау и Мона начало мутить от разнесшегося по камням хохота демона, вызывая из глубин древний ужас, заложеный на генетическом уровне, то для Энн голос демонхоста отозвался льдом и пламенем в душе одновременно. Райт почувствовала, будто с нее сначала содрали кожу живьем, а потом тут же сунули в ледяное хранилище, каждый кубик льда в котором состоял исключительно из замороженной порченной воды. Новая броня, вспыхнув обжигающим светом и сливаясь в единый панцирь, защитило разум инквизитора, образовав над головой подрагивающий ореол пси-щита, сквозь который реальность казалась размытой в пространстве. Серый металл клинков наполнился голубым свечением и начал потрескивать, раскаляясь.

Но хуже всего пришлось рукам Райт. От боли плечи онемели, и инквизитору пришлось стиснуть зубы, чтобы не закричать.

— Что за чертова хрень? — просипел Мон, пытаясь унять зудящий в голове хихикающий голосок. Генри просто стиснул голову руками, не в силах произнести ни слова. Энн мимолетом заметила, что её подозрения по поводу наличия у Ландау скрытых пси-возможностей подтвердились — Мон был почти глух к воздействию, а вот Генри повезло меньше.

Сверху что-то гулко сдвинулось и защелкало, словно перекрывая переходы коридоров. Энн осматривалась, пытаясь справиться с навалившейся на её разум силой настоящего демонхоста.

⇐ Предыдущая 37 38 39 40 414243 44 45 46 Следующая ⇒