7.2. Падение Титана 4 страница

«Я просил тебя умереть ещё тогда, у Сороритас, но ты была излишне самонадеянна, малявка», — раздался голос демона совсем рядом. Райт тряхнула головой, пытаясь подняться. Образ светящейся фигуры смялся, скрючился и словно втянулся сам в себя. Пластины брони окутались сиянием, превращаясь в цельный доспех, не оставляющий незащищённых частей тела инквизитора. Медленно, словно выбираясь из плотной паутины, Райт поднялась на ноги, шагая навстречу Натану. Выражение его лица она, пожалуй, не забудет никогда. Страх, ужас, непонимание, решимость, злость, ненависть, облегчение...

«Слава Императору, — выдохнул Хассель, восстанавливая дыхание. — Броня сработала».

Он с трудом удержался в этой реальности, когда поле Геллера пропало, и поток энергии варпа хлынул в него, сжигая щиты и каналы. С трудом перенаправив поток, инквизитор едва не утратил контроль над иглами, но они рассыпались, испарившись от вспышки. От двух вспышек, одна из которых была тусклой и размытой, а вторая смела всё вокруг, хлестнув по восприятию Натана, как раскалённый проволочный бич аркофлагеллянта Сестёр Битвы.

На мгновение показалось, что он слышит демона, но голос создания варпа также унесло прочь тугой волной выплеска брони Райт. Хассель потряс головой, пытаясь привести в порядок сознание. Он действительно радовался, что Энн уцелела и не получила значимых повреждений. Хорус побери, он так на это надеялся!

Но теперь наступила её очередь. Инквизитор посмотрел в пылающие голубым глаза Райт, и выставил все щиты, которые умел.

Энн собрала все силы, но в последний момент снизила мощность до приемлемого уровня, ласково погладив инквизитора Хасселя по его защите. Та прогнулась, потом промялась и дрогнула. Натан покачнулся, но его ярость, пригасшая от осознания, что Райт жива, снова вытеснила остальные эмоции. Следующий удар Натана был ударом инквизитора по врагу.

Сеть трещащих разрядов, в которые превратились раскинутые Натаном в начале поединка сенсорные пси-нити, сплелась в воронку, центром которой стал сам Хассель. Поднимаясь в воздух, он ощущал, как сквозь его тело проходит сверкающий поток энергии, текущей из варпа, подобно горной реке. Такой же бурный, непредсказуемый и неостановимый. Все плотины и запруды, выстроенные в расчёте именно на подобное развитее событий, смело в первый же миг. Инквизитор утратил контроль над своим даром, и теперь боролся, рыча, за то, чтобы вернуть себе управление пси-даром и телом.

Палуба там, где её коснулись концы энергетических нитей, оплавлялась. Щит, созданный Селеной вокруг места сражения, прогибался и трещал. Хассель смотрел невидящими глазами в раскручивавшийся варп-шторм, зародыш которого носил в себе все эти годы. С той стороны, запертый в теле демонхоста, к нему рвался Геррениус, но не мог пробиться сквозь звёздную ярость бушующего потока силы. Инквизитор пытался закрыть канал, но понял, что не успевает, и стал сбрасывать энергию вовне, чтобы не сгореть. «Все равно, что оседлать, оторви мне яйца, бешеного орка, — подумал он, снова и снова смещая сверкающий непроизносимыми цветами столб энергии. – Император!»

Ему удалось справиться с пси-силой, и глаза снова могли видеть. Поле зрения затягивала какая-то красноватая пелена.

Когда Райт поняла, что происходит, щиты над лабораторным комплексом почти рассыпались. Вызывая Хасселя для проверки, она понятия не имела, что внутри него может быть такое. Демон смеялся, эхом разнося свой голос повсюду. От звуков этого смеха у инквизитора Райт барабанные перепонки грозили лопнуть. Тело сдавливало, скручивало, внутри поселилась тошнота, то и дело грозящая обернуться неприятными последствиями. Хассель потерял «управление полётом», как сказал бы Астос, и его теперь должно было разорвать на части. Эннифер понимала, что, если в ближайшее время не придумает, что делать, Селена восстановит поля, и тогда результат явно оставит желать лучшего. Для Хасселя. Повезёт, если Селена не уничтожит его. А вот Ландау точно постарается убить прорвавшегося в эту реальность демона.

— Император, защити, — выдохнула Энн, и шагнула к Натану, втягивая его в своё поле. Ножи сорвались с креплений, устремившись навстречу горлу и сердцу инквизитора, и Энн стоило неимоверных усилий остановить их и задержать, пока она приближалась к Натану сквозь сопротивление демона и варпа. Броня держалась, и её аура постоянно ширилась, пытаясь дотянуться до Хасселя прежде, чем демон.

— Врубай поле, чёртова дура! — орал Ландау на Селену.

— Не могу! — хлестала механодендритом магос. — Ничего не работает, управление утеряно!

Тело по-прежнему не слушалось, одеревенев в одной позе, с поднятыми руками и диким напряжением всех мышц. Большая часть нервных узлов были блокированы извне, и Хассель понял, что проклятый Императором демон все-таки умудрился обойти его. Извратив извращённую идею, почерпнутую созданием варпа из того ритуала, который загнал Геррениуса в тело-ловушку демонхоста, заперев его там, демон попытался сделать новое вместилище из инквизитора.

Воспользовавшись упавшей защитой и временной потерей Натаном самоконтроля, демон смог прокинуть мостик между собой и Хасселем, но сосредоточился на захвате тела. Полагал ли выкидыш варпа, что его давний субъект вожделений уже выведен из игры, или предполагал покончить с инквизитором после переселения, Натан не знал, и не хотел знать. Ему довольно было понять, что справиться с этой мерзостью нужно прямо сейчас, пока его не разнесли в клочья потоки имматериума, Геррениус, Райт или Ландау с Селеной.

«Бог мой, Император! — инквизитор скрипнул бы зубами, если б мог, но пришлось обходиться вспышкой ярости и ненависти. — Не оставь меня без своей защиты!» И изо всех сил устремил поток своих клокочущих мыслей на узлы лицевых нервов, заменённые искусственными аугметическими биосхемами. Они не сопротивлялись, пустив сознание Хасселя на периферию его же тела, и открыв доступ к более глубоким слоям, подвергавшимся атакам Геррениуса.

Ему удалось шевельнуть пальцем. Потом гримаса ненависти на лице дрогнула, сменившись выражением боли. «Славься, Император! — воззвал к Трону Хассель, усиливая натиск, и ощущая, как перегорают невральные подключения в его мозгу. — Будь ты проклят, Геррениус!»

Вокруг инквизитора, воспламеняясь от насыщенной энергией атмосферы, кружились звуки древнего экзорцизма-песнопения, то ускоряясь, то замедляя своё движение. Слова становились материальными, или казались таковыми, и почти обжигали.

— Что?! Что она там кричит? — пытаясь переорать хаос вырывающегося на свободу варпа, пытался добиться от Селены Ландау. Магос не слышала слов наёмника, пользуясь другими способами восприятия речи, нежели он. Пальцы магоса порхали над кнопками и рычагами, переключая одни и удерживая другие. Селена перебрасывала нарастающие потоки силы с одной части клетки на другую, компенсируя энергию и выбрасывая в стороны языки чистой силы. Инерция гасилась за счёт переброски, и клетка ещё держалась, но на последнем издыхание. Первый защитный контур уже оплавился, теперь настала очередь второго и последнего.

— Не ори, — хлестнула по наёмнику механодендритом магос, — инквизитор просит подготовить защищённую палату реанимации. Бегом, чего встал?

Селена недобро сощурилась. Ландау подчинился, слабо представляя себе, что и как он должен делать. Звуки, шумы, вой, крики, яростные слова молитвы скрутились в один пылающий жгут, постепенно превращая лабораторию в груду разбитого оборудования.

Эннифер сумела ухватиться за Хасселя и прижать его к себе как раз в тот момент, когда демон почти овладел его телом. Райт видела в глазах инквизитора борьбу за жизнь и смех демона, который не желал уступать своё никому. Райт подняла в воздух такое количество искр и колючих льдистых осколков, что град обрушившегося на неё шторма льда грозил похоронить обоих инквизиторов. Едва Энн прижала Натана к броне, как тот, ослабнув от противостояния, только продолжал тихо повторять слова молитв Императору. Райт мгновение колебалась, но потом, вспомнив, что она на службе, позволила своим ножам впиться в плоть Хасселя. Зрачки Натана увеличились, он попытался вяло сопротивляться, но изо рта инквизитора вылетели последние, завершающие слова изгоняющей молитвы, и выплеснулась алая кровь. Энн отвела взгляд. Варп-хаос тут же утих, и на голову Эннифер, поддерживающей умирающего Хасселя, посыпались обломки и куски льда.

Где-то вдалеке, за пределами окружающего пространства, раздался разъярённый крик боли. Услышавший его в реальности немедленно умер бы в жестоких муках, заливая всё кровью из разорванных глаз, ушей и прочих отверстий тела — кричал демон, не привыкший проигрывать и считавший себя неуязвимым. Даже заключённый в теле демонхоста, он был мало подвластен окружающему плотскому миру, существуя более в варпе, чем физически. Но клинки, пронзившие тело Хасселя, нанесли удар не только инквизитору, но и тонкому телу пытающегося овладеть им демона. И отголосок этой боли обжёг Райт, словно калёным железом. Броня и поле ослабили удар, но Энн пошатнулась и выпустила из рук тяжёлого, как труп, Хасселя.

Крик модулировался, проходя по всем частотам, доступным и недоступным человеческому уху, и в нем ясно различались слова.

«Ненавижу! Ненавижу вас, слуги трупа! Вы причинили мне боль… — вопль захлебнулся в неслышимом хохоте, достигнув крещендо, и постепенно затихая. — Я отомщу тебе, малявка. Страшно отомщу! Никто не может делать мне больно. Никто! Я сам повелеваю болью, и ты пройдёшь через все её уровни, сучка…»

— Селена! — закричала Райт, оседая на пол.

— Готово, Энн! — ответила магос. Рядом уже появились сервиторы, должные доставить инквизитора в реанимацию до того, как он умрёт или будет «непоправимо повреждён», как сказала бы Селена. Сервиторов потом придётся уничтожить...

Райт продолжала сидеть на полу, глядя на свои руки, по которым стекала кровь Натана. Она даже предположить не могла, что дело кончится этим. Когда Райт вызывала его на проверку, ей не приходило в голову, что Хассель может быть настолько тесно связан с демоном.

— Хорус меня побери, как это могло быть? Разве только...

«Разве только Натан от отчаяния не подчинил себе демона известным путём — не заключил его в тело мёртвого носителя, как делал в своё время Эйзенхорн».

— Но он не мог... — Райт почти смогла встать. Даже её ножи снова стали лишь матовыми лезвиями, по которым изредка пробегали искры и разряды силы. Броня снова стала частичной, и чешуйки стали с символами Улиториса слабо мерцали в свете оставшихся после взрыва люм-панелей вокруг. Однако, как бы Райт не хотелось думать про Хасселя лучше, чем было на самом деле, факты говорили сами за себя. И самое страшное заключалось в том, что теперь Энн придётся жить с чувством собственной ошибки. Подай она в Конклав рапорт о странностях Натана ещё десять лет назад, этого бы не случилось. Она покачала головой, размазывая между пальцами кровь инквизитора.

Кто-то тронул её за плечо. Райт обернулась. Позади стоял Ландау. Бледный, растрёпанный, с выражением на лице, больше подходящим орку.

— Мадам, вы совсем тронулись? — задал он прямой вопрос, скрипнув зубами. — Я, конечно, всё понимаю, но вызывать демонов на судне, которое стоит почти на обрыве горного поместья, вот этого я уже не понимаю.

Энн удивлённо всмотрелась в лицо наёмника.

— То есть, кроме демонов, тебя ничего не смутило? — она против воли едва заметно улыбнулась. Ландау пожал плечами.

— Вы же инквизитор. Разве этого мало?

Райт нервно засмеялась. Наёмник помог ей подняться на ноги и вытащил её из полуразрушенной клетки. У входа Энн уже ждала Селена, и по выражению лица магоса Райт поняла, что в ней сражаются эмоции человека с научным интересом механикус. Селена одновременно была счастлива от проделанного эксперимента и не на шутку испуганна его результатами.

Когда клинки Эннифер с диким, всераздирающим хрустом вошли в его горло и сердце, Хассель не поверил собственным чувствам. По телу мгновенно разлилась жгучая боль, за которой последовала волна космического холода, замораживавшего на своём пути все, превращая материю и энергию в застывшие куски мёртвого льда.

Попытки остановить быстрые, как смерть, удары были бессмысленны, но Натан всё же дёрнул непослушными руками, понимая всю тщетность своих движений. Райт бесстрастно смотрела на него, потом отвела взгляд в сторону, и Хассель услышал её мысли. Из последних сил удерживая сознание от скатывания в бездну, он разобрал, что именно она подумала.

Если бы он мог, он бы застонал.

«Энн, какого хрена! — беззвучно прокричал инквизитор. — Император твою мать, это не мой демонхост! Его приволок на планету варпов Гауд!»

Но всё было бесполезно. Ножи выпили силу Хасселя, как песок впитывает пролитую на него воду, и обрезали его связь с даром.

«Как же меня задолбала эта темнота…» — подумал Натан, падая в бесконечную черноту, и понимая остатками разума, что на сей раз, скорее всего, уже навсегда.

Эннифер ходила из стороны в сторону. Где-то рядом молчал Гламор, но инквизитору Райт казалось, что он делает это каким-то особым образом, когда молчание куда красноречивей любых слов.

— Что? — не выдержала она, резко поворачиваясь к Гламору. Тот встретил её бесстрастным взглядом светлых глаз.

— Послушай, я не буду говорить тебе, что поступил бы иначе. Я вообще не поступил бы никак, — он развёл руками. — Признаю, Энн, ты оказалась лучше меня. Хотя бы в этом, — добавил он тихо.

Райт поняла его. Священник хотел сказать, что не смог бы так же поступить с Клотильдой, и Энн знала это из недавнего опыта.

— Я не знала, что всё так... выйдет, — только и смогла сказать Райт. Теперь оставалась призрачная надежда на то, что Селена успеет спасти тело Хасселя. О душе должен позаботиться Император.

⇐ Предыдущая 30 31 32 33 343536 37 38 39 Следующая ⇒