Оглавление 11 страница

Даже непривычной к подобным зрелищам мне было понятно, что черный — в более выгодном положении, благодаря своей силе и опыту. Он нарочно изматывал серебристого, выжидая, когда тот, ослабленный схваткой, подпустит противника слишком близко и пропустит решающий удар!

И это было понятно всем драконам, наблюдающим схватку, понятно и самим сражающимся!

И все же я верила в победу серебристого дракона.

Верила в победу своей истинной пары.

Ладони отчего-то зачесались и я опустила взгляд вниз, на свои руки.

Над ладонями клубилось золотистое сияние, кожу рук щекотало и обдавало теплом. Не до конца понимая, что делаю, я вытянула руки перед собой и мысленно приказала золотому потоку течь по направлению к Исаму. Сначала ничего не происходило, затем золотой туман послушался. Из центра моих ладоней шел свет, прямо по направлению к дракону. Чувствуя, что сейчас упаду от напряжения, я принялась представлять, как золотое сияние окутывает израненное тело серебристого дракона. Как только получилось представить, золотое облако принялось рассредотачиваться по серебристой чешуе и движениям дракона вернулась прежняя ловкость и подвижность.

Почувствовав силу Ледяного дракона, черный взревел, и не дожидаясь, пока золотой туман полностью укроет серебристого энергетическим щитом, пошел на таран.

Подмяв противника под себя, черный принялся наносить удар за ударом. Серебристый не старался увернуться, но я откуда-то знала, что золотой туман из моих ладоней глушит смертоносные удары. Исам ударил только один раз.

И попал в цель.

С диким ревом оба дракона принялись падать. Огромный, хлопающий крыльями, ревущий клубок, в котором каждый вцепился в другого мертвой хваткой…

Внезапно я поняла: серебристый дракон легче. Он окажется сверху. Удар о землю придется на спину черного дракона.

Стоило этой мысли промелькнуть, я раскинула руки в стороны и спрыгнула.

Я переворачивалась в воздухе, летя навстречу земле, и вскоре упала на серебристо-черную гору, хлопающую крыльями.

Я попала в самую гущу горы, оказалась между двух драконов. Заглянув в синие глаза серебристого, увидела в них смерть. Не его. Он готовился убить противника. Он знал, что его следующий удар будет решающим.

— Исам! Нет! — закричала я и на миг показалось, что синие глаза серебристого дракона вспыхнули узнаванием.

А в следующий миг я открыла глаза.

Я по-прежнему сидела на «взлетной площадке», на крыше дома Исама, в жутко неудобной позе. Тело затекло, закостенело, и при этом суставы словно выворачивало, а мышцы кололо иголками, как когда бывает, когда отсидела ногу. У меня было ощущение, что я отсидела сразу все тело.

Стараясь не стонать, ладно, не орать в голос, я вытянула ноги перед собой, согнувшись, потянулась к стопам, превозмогая боль, и вскоре уже поднялась на четвереньки.

Но стоило оказаться на ногах, как пришлось снова сесть на пятую точку. Я бы даже сказала — осесть.

Слава небу, Скирон успел подложить под эту самую точку одеяло. Я даже не задумалась, где он его взял, моим вниманием полностью завладела крохотная голубоватая фигурка со стрекозиными крылышками, что замерла передо мной в воздухе.

Личико феи было недовольным, впрочем, довольной я ее и раньше не видела, ручки крохотуля сложила на груди. Фея была точь-в-точь такой, как я ее запомнила. В последний раз я видела ее недалеко от священной горы Сусаноо.

— Привет, — брякнула я, не ожидая, что мне ответят.

Фея, насколько помню, разговорчивостью не отличалась. Да и показывалась редко, предпочитая просто находиться рядом, наблюдая и помогать в том случае, когда сама я не справлялась. Вспомнить мое «утопление» русалками, нападение древней на селение Моку, или риск потерять дракона, которому подверг меня Кеншин…

— Привет, привет, — ответили мне, словно хрустальные колокольчики зазвенели в воздухе. — Высоковато забралась. Еле нашла тебя.

— Меня? — не смогла сдержать удивления я.

Фея скривилась.

— А кого еще? Здесь есть еще одна принцесса, за которой я обещала присматривать королеве фей?

Я часто заморгала.

— Королеве фей? — переспросила я, чувствуя себя донельзя глупо.

Крохотуля со стрекозиными крылышками за спиной пожала плечами.

— Ну да, — сказала она. — Королева до сих пор смеется, когда тебя вспоминает.

— Наверное, тамошние охотники за смехом фей обогатились, — пробурчала я и добавила: — А я так бездарно потратила ее амулет!

Фея кивнула.

— Да уж. Сообразительностью ты никогда не отличалась.

Мне стало немного обидно.

— Слушай, ну вот раз ты такая умная, почему не помогла у папахена? В Огненном дракарате? Знай я тогда, как Исам поступит, нипочем бы амулет не разбила. Да и с ним бы не полетела.

— Полетела бы, — уверенно сказала фея. — А что касается твоих претензий, я прямо в восторге от твоей наглости!

— На том и стою, — не осталась я в долгу. — И все же?

— Во-первых, за тобой не угнаться, — сообщила фея, поднимая глазки к небу. — Скорость у феи и у дракона очень отличается. А во-вторых, я не летаю в Огненный дракарат!

Я кивнула. В чем — в чем, а в этом я могла понять фею.

— Знала бы, тоже не полетела бы. Понадеялась на свой дар убеждения. Ну и на родственные чувства.

— И как? — поинтересовалась фея. — Взыграли?

— Не-а, — я развела руками. — Даже близко. Мне ясно дали понять, что мое место — место призовой кобылицы для приплода драконов, а если буду возбухать, меня попросту прихлопнут, как муху.

Фея вздрогнула.

— Попросила бы без таких страшных аллегорий, — попросила она, и, дождавшись моих извинений и заверений, что этого больше не повторится, протянула задумчиво: — Да уж, это слишком даже для Мичио Кинриу.

— И не говори, — вздохнула я.

Надо сказать, я была очень рада фее. Словно перенеслась в свой первый день в этом мире, когда портал непонятно с чего выбросил нас недалеко от священной горы Сусаноо… И со мной был лук, который отчим сделал, и вещички из дома, и много планов и надежд впереди… И Исам меня не предавал и не обвинял в бесчестье… А сейчас даже неизвестно, жив ли он вообще, потому что увиденное в медитации я сама себе напридумывать могла… И как-то не хотелось, чтобы фея по своему обыкновению взяла и исчезла.

— Ты как вообще? — поинтересовалась фея и опустилась на мою коленку. Я замерла, боясь потревожить кроху. — За бой переживаешь?

— Жутко, — призналась я.

— Поэтому до сих пор не сбежала? — спросила фея, и когда я кивнула, сказала: — Я так и думала. А что вообще с планами на побег, раз уж смех феи профукала? Ты, кстати, права: тебе его дали потому что от королевы не укрылось, как блондинчик на тебя смотрел… Да и брюнет… Кто же знал, что ты попадешься, как ребенок. Хорошо, что я решила за тобой присматривать.

Я закивала, глупо улыбаясь, и фея ответила на улыбку. Но через секунду снова стала серьезной и деловитой. Она закинула ножку на ножку и продолжила сыпать вопросами:

— Так что с побегом твоим? Или передумала уже в Альма-матер бежать? Решила остаться тут и драконят нянчить?

Я даже закашлялась от такого дикого предположения.

— Еще чего! — возмутилась я, и, откашлявшись, продолжила: — Мне учиться нужно. Зря мне что ли из Альма-матер вызов прислали? Я всю жизнь может, мечтала в магическую академию поступить! То есть раньше всю жизнь летать мечтала, а теперь, когда взлетела, ну, если бы не Исам… неважно, теперь всю жизнь мечтаю обучиться магии! Ты бы видела, как госпожа Норайо может! Бах! И нет ее…

Фея задумчиво поцокала языком.

— Да, магией овладеть тебе не мешало бы. Нереализованный потенциал имеет разрушительный вектор, что совсем не здорово для нашего мира. Да и для зеркального тоже. Готова поспорить, там перед твоим отъездом сплошная чехарда не слишком приятных событий тебя провожала.

Я захлопала ресницами.

Со мной впервые говорили откровенно. Но насколько откровенно, настолько и непонятно!

— Перед отъездом и правда всякий треш творился…

— Это еще потому что за тобой сразу два дракона отправились. И, как ты поняла, не из слабых.

— Да уж, — я закусила губу. — Поняла. А что по поводу этого… нереализованного потенциала… я не поняла?

На меня махнули рукой, пробурчали что-то вроде «не удивительно», но потом все же пожалели и пояснили:

— Драконья магия самая сильная магия этого мира.

— Это я знаю, — кивнула я.

— Не перебивай! — наставительно посоветовали мне. — Так вот, магией владеет каждый дракон. И у каждого при обретении второй ипостаси, то есть при рождении дракона, она разрушительная.

— Поэтому все после инициации и чешут в Альма-матер?

— Именно, — согласилась фея. — Получают благословение главы клана, посвящение сердцем стихии, чтобы обозначить направленность магии и, как ты выражаешься, чешут. А вот когда некоторые пытаются проигнорировать магический потенциал, как Мичио Кинриу…

— И Исам, — вырвалось у меня.

— И Исам, — не стала спорить фея. — Это ожидаемо, ни к чему хорошему привести не может.

Внезапно меня озарило.

— Госпожа Норайо! — вырвалось у меня. — Когда Исам докладывал ей об инсектах и колебаниях магического фона, она еще спросила, мол, только я вижу закономерность? Значит ли это…

— Ты не безнадежна, — резюмировала фея. — Да, пока ты не научилась управлять своим даром, он, как бы это выразиться понятнее тебе, он рвет пространство. Поэтому тобой должны заняться сильные маги. В специально защищенном магическим пологом месте.

— Ну, папахен, ну, Исам! — вырвалось у меня. — Но ведь они местные! Ну как так-то? Сначала один даже слушать не стал, потом второй.

Фея пожала плечами.

— Насчет Мичио Кинриу я как-то не сомневалась, а вот блондинчик удивил. Ему же хуже.

Тут я спорить не стала. Потому как тоже считала, как и фея, — ему же хуже.

Кроха продолжала рассуждать:

— Хорошо, кстати, что до сих пор в комнату Исама не пробралась. Хвалю.

— Почему? — изумилась я. — То есть, спасибо, конечно. Но все же? Я собиралась вообще-то. С помощью Скирона.

Словно в подтверждение моих слов дух ветра, который, казалось, внимательно слушал наш разговор, сорвался с места и принялся наматывать вокруг круги, играя взметнувшимися полами моего платья, и чуть не сдул с коленки фею. Насилу удалось его успокоить.

— Молодой еще, — сказала фея. — Ничего, научишь. Духи ветра редко выбирают кого-нибудь хозяином, но тут, по-моему, случай очевидный. Ты явно ему нравишься.

— А что ты имела ввиду под научишь? — не поняла я.

Фея махнула рукой.

— В Альма-матер объяснят. Если тебя выбрал дух-хранитель, это не случайно. Такой не у каждого дракона есть. По мере освоения магии научишься понимать его и даже сможешь общаться. Значит, побег на сегодня запланировала? — спросила она, неожиданно переходя к главному, насущному вопросу.

Я потупилась.

— Думала вчера еще драпануть, — призналась я. — Но там о предстоящем поединке узнала, а сегодня обещала Исаму его дождаться.

Фея хмыкнула и серьезно кивнула.

— Если бы раньше в комнату к нему сунулась — он бы заметил. Так что момент подгадала хорошо. Ослабленному после боя, ему не до контроля будет.

Я почувствовала себя предательницей.

— Эй! Прекращай! — тут же пропищала фея. — С драконятами нанянчиться успеешь, а всю жизнь за тобой магический фон латать здесь никто не нанимался.

— Но я думала, — пробормотала я. — Магический фон нарушен из-за вторжения инсектов. У них какая-то сильная магия.

Фея посмотрела на меня задумчиво.

— У тебя с причинно-следственными связями совсем беда, да?

— В академии по логике высший бал был, — зачем-то сообщила я.

— И кто только поставил, — пробормотала фея. — Таша! Ау! Очнись! Если бы ты не вернулась в наш мир, никакого вторжения бы не было! Эти твари просочились в разорванное магическое пространство. Хорошо еще, вовремя отследили… Но задерживаться здесь тебе нельзя.

— А почему же папахен с Исамом так поступили со мной? — пробормотала я. — Ведь оба драконы. И владеют магией.

Фея пожала точеными плечиками.

— Мужчины, — сказала она.

Я непонимающе на нее покосилась.

— А ты — женщина, — пробормотала фея. — Тебя просто не воспринимают всерьез. К тому же силы твоего дара они не видят. И не увидят, пока он в потенциале.

И стало обидно до дрожи просто, до пощипывания в глазах. Получается, я здесь совсем одна. И вот вроде как отец есть, но ему до меня никакого дела нет, только власть и политика на уме, и вроде истинная пара есть… Но ему до моих желаний и целей тоже нет никакого дела. И если бы не крохотная фея, мне никто ничего бы не объяснил.

Я почувствовала, как внутри закипает злость. Ведь если бы не эта вот крохотуля, я бы так и осталась за кадром понимания реалий этого мира. А если бы Исам меня уговорил? Что-что, а это дракон умеет… И сидеть бы мне на этой парящей горе, как выразилась фея, драконят нянчить, а он будет окрестности облетать и инсектов вылавливать… Такая идиллия, что плюнуть хочется!

И вот страшно стало, что фея сейчас после разговора со мной улетит…

— Как тебя зовут? — спросила я и добавила: — Извини, я должна была раньше спросить.

Фея передернула плечиками.

— Фай, — ответила она. А потом добавила: — Значит, тебе никто ничего? Ни по поводу магии, ни по поводу Альма-матер?

Я покачала головой и вздохнула.

— Как посвящение стихией умудрилась получить? — спросила Фай.

Я рукой махнула.

— У Исама кузина вменяемая оказалась.

Фея посмотрела на меня с недоумением и я исправилась:

— Понимающая.

— Ясно, — сказала она, поджав губы. — Прямо стесняюсь спросить… Чем вы тут вообще занимались?

Я покраснела.

— Понятно, — пробормотала Фай и хихикнула. — Не объясняй. Он красавчик, конечно. И дракон. Это многое объясняет.

— Ничего не понятно! — возмутилась я. — Ничего не было.

И покраснела еще больше.

— Ну и зря, — сообщила фея, складывая на груди ручки. — Он же твоя истинная пара. Рано или поздно это произойдет. Так зачем отказывать себе в удовольствии… М-м… Я была знакома с драконом… Это было довольно увлекательное знакомство. Видела бы ты его лицо, когда он понял, что не сможет увезти меня с собой, в Подземный дракарат… А… общаться, — фея подмигнула, — по душам можем только на острове фей…

И она картинно закатила глаза. Я же слушала ее, открыв рот. Заметив мою реакцию, Фай передернула плечиками.

— Ой, да ладно тебе. Противостоять дракону… Для этого самой надо быть драконом, конечно.

Не успела я порадоваться комплименту, как Фай отрезала:

— Причем, довольно глупым драконом. Не противостояла бы… давно выманила свой вызов.

Я пожала плечами, радуясь, что могу, наконец, поговорить с кем-то по душам. Потому что Юки — все-таки кузина Исама, и, что-то мне подсказывает, несмотря на правильно посеянные семена эмансипации, что касается нашего с Исамом конфликта, где-то в глубине души она будет на стороне брата. Хикэри — ну, она хоть и нормальная в принципе оказалась, но я как-то все равно не могла ей доверять. Норайо — она с самого начала была слишком странная и загадочная. Почему-то я была рада тому, что не была с ней до конца откровенной. Чувствовалась какая-то субординация, что ли…

— Знаешь, — сказала я Фай. — Как-то нет в наших отношениях доверия. И уважения нет. К сожалению. Или я давно в Альма-матер была бы.

Фея нахмурилась. И задумалась.

— Вообще непохоже на него, — сказала она после паузы. — Он довольно смышленым показался. Что-то произошло.

— Тебе не откажешь в наблюдательности, — съязвила я. — Что-то и вправду произошло. Но он не говорит мне, что именно.

— А что говорит? — поинтересовалась Фай.

— Обвиняет в отсутствии чести, — призналась я.

— Серьезное обвинение, — протянула фея.

— Никаких предположений? — спросила я ее, и фея помотала головой.

Фай замолчала, наморщив лобик и молчала долго. Когда заговорила, я вздрогнула от неожиданности.

— Ты на Исама сильно не злись…

— Ничего себе совет! — возмутилась я. — Как это не злись? Это же он не только шовинист, получается, он еще и предатель! Да и папик тоже! Значит, моя магия, эта, потенциальная, или нереализованная, как правильно-то, она, значит, для мира опасна! Вон, пространство рвет, что этих ужасных инсектов питает, мне ребята рассказывали по дороге к священной горе, деструкция магического фона делает этих тварей сильнее, питает их магию! Они, заразы, размножаются, а личинок своих кровью вскармливают, знаю, видела! То есть мне само небо проложило дорогу в Альма-матер эту… А Исам с папиком, получается, что? Пусть я, значит, живу себе эдакой домашней клушей, драконят нянчу, магия моя пусть пространство рвет, на деструкцию магического фона всякая нечисть лезет, а они геройски будут ее истреблять… План-то какой-то чудной! Я бы сказала, сомнительный!

В запале я кричала, размахивала руками, Скирон принялся дуть на меня, пытаясь успокоить, нечаянно сдул Фай, отчего та принялась ругаться… Пришлось потратить какое-то время, чтобы успокоить духа ветра, а потом извиниться перед феей и дождаться, чтобы она вернулась на прежнее место, на мою коленку.

Фай сердито фыркнула, сдувая голубую прядь со лба, недобро покосилась на пристыженного и временно затихшего Скирона, который принял вид крохотного пушистого ягненка с честными-пречестными глазами и проговорила успокаивающе.

— Говорю же, не злись. Такой магический потенциал, как у тебя — даже для нашего мира событие. Даже королева фей, чей возраст тебе сообщить не могу, по той причине, что сама не знаю, как-никак, у женщин его не спрашивают, а мы, феи, чуть ли не бессмертными здесь считаемся, так вот, даже королева фей не помнит, чтобы в наш мир приходил кто-то с таким даром, как у тебя. Думаешь, многие здесь могут с феями разговаривать? Или многим мы помогаем? Да нас вообще не интересует, чем развлекаются остальные расы… Но пришла ты, причем пришла довольно разрушительно для магического фона мира, чего мы, феи, проигнорировать не могли. Присмотревшись к тебе получше, разглядели силу дара, точнее то, что она огромна. Ты не дрейфь, в Ковене тоже в курсе, раз тебе приглашение в Альма-матер прислали. В самом Свитке — заклинание переноса, телепорт, только на тебя настроенный. Приложишь палец куда надо и перенесешься в Альма-матер, а здесь магический фон придет в норму. Исам не мог знать о силе твоего дара… Что касается Мичио Кинриу… Мы думали, он отослал тебя в зеркальный мир, чтобы спрятать единственную в своем роде дочь дракона, но вот то, что зеркальный мир не отображает магии наталкивает на новые, очень интересные выводы, которые неплохо бы обдумать… Получается, зеркальный мир — идеальный способ спрятать до поры настолько сильного мага…

— Значит, Исам ничего не знал? — с облегчением спросила я.

— Спроси у него сама, — посоветовала Фай.

Я с тоской посмотрела на небо и, когда увидела знакомый силуэт, ахнула, зажав рот ладонью. Одним прыжком оказалась на ногах и застыла, прижимая ребро ладони ко лбу.

Этого дракона я отличила бы из тысячи!

Потому что он был для меня единственным.

— Исам! — пробормотала я. — Как… неровно он летит…

Я беспомощно обернулась к фее, но та только отмахнулась и пробормотала, что чешуйчатые — живучие.

А потом лукаво улыбнулась.

— Удачи, — сказала она, подмигивая.

— Подожди! — перетаптываясь на месте, бросая взгляды то на приближающийся силуэт дракона в вечернем небе, то на Фай, взмолилась я. — Ты же еще прилетишь?

— А куда я денусь? — вопросом на вопрос ответили мне. — Но, знаешь, я за тебя спокойна. Думала ты тут растеклась от драконьего обаяния, а ты ничего, соображаешь.

— Но…

— Что касается вызова в Альма-матер, то да, он его в своей комнате держит, не догадался, что ты найдешь способ магическую печать на двери обойти, наивный. Найдешь. Я в тебе не сомневаюсь!

С этими словами Фай упорхнула, оставив за собой светящуюся линию, которая постепенно растворялась в воздухе.

Я снова посмотрела на серебряного дракона в небе и с удивлением отметила, что начало смеркаться. Это сколько же я просидела в медитации? И проговорила с Фай?

Исам рухнул на посадочную площадку драконом, видно сил, чтобы перекинуться в воздухе у него не было. Крыша под ногами заходила ходуном и я поняла, зачем в драконьих жилищах такие толстые стены.

Одного взгляда на Исама хватило, чтобы понять — ему больно. Очень больно.

И вместе с тем внутри все ликовало — живой!

Теперь только мысль об отце не давала покоя…

Я подбежала к распластавшему крылья дракону. Дрожащему, израненному.

— Исам, — вырвалось у меня и ком стал в горле, когда увидела глубокие, чуть не до кости порезы на спине, шее, голове, возле глаза. Прошептала: — Исам… Тебе нужен лекарь.

Веки Исама сомкнулись.

По телу дракона пошла дрожь. Словно сквозь толщу ваты в голове раздалось:

— Мичио Кинриу жив…

Я не смогла сдержать выдох облегчения.

Упав на колени возле дракона, я принялась гладить его по голове, стараясь не касаться ран. Дракон тяжело дышал.

Серебристая чешуйчатая шкура на ощупь оказалась твердой и теплой, почти горячей. Страшно было представить, с какой силой нужно ударить это существо, чтобы ранить его. Впервые прикасаясь к дракону в истинном облике, я поняла, почему драконы — истинные господа этого мира.

Даже от израненного, обессиленного, от него веяло мощью и величием.

— Исам, — прошептала я, чуть не плача, прислушиваясь к неровному дыханию. — Тебе нужен лекарь…

Дракон не услышал, или не показал, что слышит.

Я беспомощно обернулась на Скирона, который превратился в полупрозрачный глаз и с явным интересом наблюдал за происходящим. Заметив, что я смотрю на него, дух ветра вдруг принял мой облик, уселся в позу лотоса и закрыл глаза.

— Скирон, ты умница, — прошептала я, вытирая слезы.

В следующий миг я приподнялась, чтобы сесть поудобнее, а Скирон перетащил мне под зад одеяло. Я выпрямила спину, сложила ноги в «лотос», а пальцы в мудры и закрыла глаза.

В этот раз войти в нужное состояние удалось почти сразу. Ладони привычно защекотало, и, когда я посмотрела на них истинным зрением, увидела, что из центра каждой исходят тоненькие золотые лучи. Усилием мысли я принялась направлять золотистый туман на дракона, что лежал рядом со мной, израненный и обессиленный.

Но меня ждало разочарование. Несмотря на то, что в нужное состояние я провалилась практически сразу, «лечить» не получалось. Золотистый туман был прозрачный, едва заметный, но при этом какой-то твердый и слушаться не хотел.

Я чувствовала, как тело задеревенело, суставы выкручивало, словно с каждой каплей золотого сияния меня покидала собственная жизнь… но оставить Исама, который бился за меня, в таком состоянии я не могла.

Поэтому, сцепив зубы, пыталась и пыталась.

Наконец, дело пошло, золотистое сияние достигло самых страшных ран на шее дракона и те принялись потихоньку затягиваться. Внутренним зрением я видела, что остальные раны дракона тоже затягиваются, только очень медленно. В том, что Исам в безопасности, уверенности у меня не было. Поэтому я продолжала и продолжала. Пока мир не померк и не наступила тьма.

Глава 15

Снилось, что меня нежно-нежно целуют в висок и шепчут:

— Саша… Александра, ну зачем? Я бы и сам справился! У драконов сильная регенерация! Саша, ты меня слышишь?

Мое лицо покрывали поцелуями, по рукам и ногам, совершенно ледяным, скользили чьи-то горячие ладони. Понемногу я начала сознавать, что это не сон.

— Исам, — пробормотала я.

— Я здесь, Таша, — ответил дракон.

Меня снова погладили по щеке и поцеловали. На этот раз в губы.

Я открыла глаза.

Первым, что увидела, лицо Исама, низко склонившееся надо мной.

Я была в своих покоях, лежала на кровати, укрытая одеялом. Голова покоилась на какой-то горячей и удобной подушке, было тепло и уютно, причем тепло шло с одного бока.

Я пошевелилась и через секунду поняла, что моя голова лежит на плече Исама, горячо с одного бока — потому что под одеялом я лежу не одна. А еще я голая. И, кажется, не только я…

Я закусила губу и потупилась.

Меня снова нежно поцеловали в уголок рта, а губы Исама растянулись в улыбке.

— Ты очаровательна, когда краснеешь, Таша.

Я часто заморгала. В комнате царил полумрак. В огромное окно было видно звездное небо и два полумесяца, один побольше, другой поменьше. Третий, должно быть, скрыла туча.

— Здесь слишком темно, чтобы увидеть, что я краснею, — прошептала а.

Меня погладили по щеке, и этот жест был таким… волнующим, что ли.

— Драконы прекрасно видят в темноте.

Я сглотнула и снова потупилась.

Лежать было уютно и очень приятно… А учитывая, что гормоны принялись просыпаться вслед за мной, даже очень приятно… Чувство острого стыда понемногу вытесняла страсть. Дикая, необузданная, всепоглощающая.

Дракон снова припал в долгом поцелуе к губам и я почувствовала, что он дрожит. Учитывая, что он, судя по тому, что перенес меня спальню и раздел, проснулся намного раньше, его гормоны тоже взбунтовались раньше, и сейчас Исам с трудом сдерживает себя.

— Исам, — прошептала я, когда дракон отстранился, казалось только для того, чтобы впиться пристальным взглядом в мои губы. — Исам, почему я голая?

Дракон несколько раз моргнул, а потом чуть потряс головой, словно отгонял наваждение.

— Ты отдала мне все силы, Таша, — тихо сказал он. — Ты поступила, как истинная спутница дракона из древних легенд…

— Из древних легенд? — переспросила я.

— Только истинная спутница может уберечь энергетическим щитом…

— Истинную пару, — закончила я за Исама, и дракон кивнул.

Я закусила губу, а дракон продолжил:

— Я знаю, что одержал победу над Мичио Кинриу только благодаря тебе. Это ты сделала меня таким сильным, Саша. Без тебя бы ничего не получилось…

Внутри все потеплело от слов дракона, а гормоны взбунтовались так, что голова пошла кругом.

— Истинная спутница, — задумчиво повторила я.

Исам улыбнулся мне, нежно-нежно, а потом сказал:

— И еще, Таша… Прости меня.

— За что ты просишь прощения? — захлопала ресницами я. Неужели жалеет, что запер меня? Как-то неожиданно.

Но оказалось, еще круче.

— Теперь я знаю, что ты не выбирала Кеншина, — сказал Исам.

И у меня банально шок.

— Что?! — переспросила я.

— Я говорил с твоим отцом, Таша. Там, в Огненном дракарате. Он сказал, что ты выбрала Кеншина и советовал по-хорошему отказаться участвовать в поединке за тебя.

У меня просто дар речи пропал.

— Это ты поэтому обвинял меня в отсутствии чести? — возмутилась я, когда дар речи вернулся и попыталась отпихнуть от себя дракона. Но он держал крепко.

— Мичио Кинриу сказал так, — ответил Исам. — Дракон не может лгать другому дракону. Это противоречит нашим традициям! Твой отец сказал, что ты поклялась покончить с собой, если он отдаст тебя мне.

Тут мне только и оставалось, что ресницами хлопать и ртом воздух хватать.

— Да как он посмел?! — прорычала я. — Но ладно, папик. От него после угрозы убить меня я как-то ничего хорошего и не ожидала… Но ты! Ты, Исам! Свинья ты, а не дракон!

После того, как поняла, отпихнуть дракона не получится, я замолотила кулачками по его мускулистой груди.

— Ты! Как ты мог поверить в эту чудовищную ложь! Ты говорил, что веришь в меня! И я верила тебе! Верила! Я думала, ты хоть немного узнал меня, увидел такой, какая я есть! Да я… Я чуть не умерла оттого, что отцу выбор бросила, тогда, перед всеми, в Святилище, когда отец сказал, что ты не допускаешься до боев!

— Мичио Кинриу объявил всем, что ты воспротивилась тому, чтобы я бился за тебя. Он объявил во всеуслышание, что из-за меня его дочь выбрала смерть, — глухо сказал Исам.

А у меня по щекам потекли горячие дорожки.

Я с силой ударила Исама в грудь, но он все равно не выпустил из объятий.

— Ты, — сквозь рыдания, проговорила я. — Ты — летающий осел, вот ты кто!

— Прости меня, Таша, — тихо, с болью в голосе сказал Исам. — Я действительно вел себя, как болван.

Я отвернулась, когда Исам попытался поцеловать. Я все еще упиралась в его грудь ладонями, не давая приблизиться к себе. А Исам снова и снова просил простить его и повторял, что был полным болваном, и, действительно, летающим ослом.

А потом мои руки как-то внезапно ослабли, словно налились тяжестью. В следующий миг грудь расплющилась о могучую грудную клетку дракона, а руки почему-то обвивали его шею.

Исам впился поцелуем в губы, так неистово и страстно, что поначалу меня напугал его напор. Но спустя несколько мгновений я уже отвечала на поцелуй, и делала это с той же жадностью.

Тело пронзило острым удовольствием, внизу живота сосредоточилось тепло.

Странное напряжение внизу дернуло, вынуждая выгнуться и прижаться к Исаму еще теснее, а во рту ощутила солоноватый привкус.

Должно быть, не только я, потому что Исам отстранился и принялся покрывать нежными и легкими поцелуями губы… лицо, шею. Руки дракона скользили по всему телу, которое таяло в его объятиях. Кожа стала почти невыносимо чувствительная, грудь налилась странным топлением, внизу, казалось, просто полыхал пожар.

Приподнявшись, Исам стал осыпать горячими поцелуями тело, усиливая мое удовольствие касаниями рук.

Словно со стороны, я слышала собственные всхлипы и стоны, выгибалась в руках дракона, тоже скользила ладонями по его, покрытому мускулами, телу, не желая пропускать ни единой клеточки.

⇐ Предыдущая 6 7 8 9 10 111213 14 15 Следующая ⇒