Глава IV 4 страница

— Что «нет»? В чем дело? — не понимал Тердис.

— Лишь Кёнсу под силу закрыть разрыв… — прохрипел Рейк и опустил голову.

— Только через мой труп! — воскликнул Чунмён и выпустил Кёнсу из объятий. Человек подорвался, встал перед ним и заслонил собой.

— Я не позволю, чтобы Кёнсу вновь прошёл через это!

Чунмён демонстративно сдёрнул респит с шеи и запустил его в другой конец комнаты.

— Увы, твоя помощь бы и не понадобилась, — заключил мрачно Дейджус. –Энергия артефакта сама найдёт разрыв, больше не нужен респит для передачи.

— Да вы тут что, ополоумели все, что ли?! — не унимался Чунмён. — Это ваш брат! Это Кёнсу, бездна вас побери, почему мы вообще рассматриваем этот вариант как реальный?!

Кёнсу переборол себя, встал, кое-как протянул руки и обнял Чунмёна со спины, стараясь успокоить. Тот положил свои ладони на его. Руки человека дрожали, как и весь он сам.

— Оставьте нас на несколько минут, — попросил Кёнсу остальных. Те понятливо кивнули и затолпились у лестницы, уходя. Дейджус вёл Элаизу за плечи. Она затормозила возле них и посмотрела заплаканными глазами.

— Я не хотела этого… Мне так жаль… Лучше бы мы его никогда не находили…

— Т-ш-ш, пойдём, дай ребяткам поговорить, — проговорил Дейджус и вывел Элаизу.

В лаборатории образовалась тишина. Было слышно лишь их тяжёлое дыхание.

— Если собрался меня убеждать, то даже не старайся, понятно? — процедил Чунмён.

— В прошлый раз я не знал о последствиях. Но сейчас я всё понимаю. И иду на это сам.

— Я не отпущу тебя, слышишь?

— Весь мир, Чунмён, все Земли Святого Духа. Все люди. Моя семья и их напарники. Твой отец. Офир. Все солдаты. Тот несчастный мальчик с камнями. Сержант Урх и его ребята. Хитэ. Асиль, Тэй, вся деревня. И ты. Все вы стоите тысячи моих жизней, — шептал Кёнсу с трудом. — Я хочу защитить вас больше всего на свете.

— А кто тебя защитит? — прохрипел Чунмён и развернулся в объятиях. — Я… Я не могу позволить этому случиться. Особенно теперь, когда мы… Когда я… — Чунмён запинался на всхлипах.

— Мы знали, что ничто не вечно, — сказал Кёнсу.

— Но один день? Один день на счастье, Кёнсу? — прошептал Чунмён, и его щёки расчертило слезами. — Это просто бесчеловечно. Ты так жесток.

— Мне жаль. Мне так жаль. Но так нужно. Я не отступлюсь. Пойми меня, прошу, — шептал Кёнсу, а у самого сердце разрывалось.

— Просто замолчи…

Чунмён рывком притянул Кёнсу и поцеловал. Так отчаянно и сильно. Кёнсу отвечал со всеми своими чувствами, пытаясь выразить всю боль. Поцелуй был солёным от их слёз. Чунмён отстранился, вытер влагу со щёк Кёнсу и ещё раз тесно прижался губами в кратком поцелуе. Затем снова крепко обнял. Коснулся губами возле уха Кёнсу и прошептал:

— Я люблю тебя.

Губы Кёнсу задрожали, и он не смог сдержать громкий всхлип.

***

— Ты действительно решился? — бесцветно проговорила Элаиза.

Кёнсу хватило только на кивок. Он был разбит. Но отступить не мог. Сестра тяжело вздохнула.

— Как же Чунмён? Я ведь вижу, вы уже не просто напарники…

Кёнсу прикрыл глаза.

— Не спрашивай, я не знаю, что ответить, — с трудом проговорил Кёнсу. — Он ещё хочет идти с нами к разрыву. Самонадеянный дурак. Потому у меня есть просьба, не дай ему пойти следом. Там полчища нечисти, каким бы сильным он ни был, он не выживет. Защити его вместо меня. Не дай сгинуть.

— Хорошо. Скажу Дейджусу влить в него чай со снотворным порошком.

Кёнсу благодарно кивнул.

— И ещё… Хитэ. Я не смогу его больше увидеть. Передай ему, что мне жаль. Он наверняка найдёт вас, он знает запах Чунмёна.

— Но, когда ты, — Элаиза запнулась, — умрёшь… Ваша связь будет разорвана. Аргасу незачем идти будет сюда. Он получит силы и свободу.

— Прощаясь, он попросил меня не умирать.

— Это странно для фамильяра, но, быть может, для Хитэ ты был не просто покорителем? Если он придёт, я присмотрю за ним тоже, обещаю.

— Килия прибыла с разведки. Разрыв стал таким большим, что в него Собор бы прошёл, — поведал спустившийся в лабораторию Дейджус. — Больше нельзя откладывать.

Кёнсу прикрыл глаза и тяжело вздохнул.

— Любимый.

— Да? — спросил уже начавший подниматься по лестнице Дейджус.

— Сделай всем укрепляющего чая для восстановления сил. Но в чашку Чунмёна кинь снотворный порошок.

— Но, — застопорился учёный.

— Не спрашивай. Просто сделай, — устало кинула Элаиза и отвернулась к артефакту. Её человек лишь кивнул и вышел. — Значит, так. Братья и Килия помогут тебе пробиться к прорехе. Там сейчас слишком много всех, даже маскировка не поможет надолго. Полёт тоже не сильно спасёт.

— Тогда я приму истинную форму. Так будет проще пробиться, — ответил Кёнсу.

— Да, остальные поступят так же. Я им рассказала, что если использовать и Дух, и магию, становишься сильнее. Это хоть как-то улучшит ваше положение.

— Понял, — кивнул Кёнсу. — Но как узнать, когда входить в разрыв?

— Когда в него ударит свет с неба. Такой же, который должен был ударить в Чунмёна прошлый раз.

— Я помню его. Ясно. Спасибо.

— Не благодари меня за то, что я отправляю тебя на погибель, — проговорила Элаиза и обняла его. — Прости меня. Я бы и сама прыгнула в этот проклятый разрыв, если бы от этого был хоть какой-то толк.

— Лучше проживи долго-долго со своим любимым. Сделай то, что мне не под силу.

— Ох, Кёнсу, — Элаиза вновь начала хлюпать носом. Кёнсу лишь обнял её крепче.

/Within temptation — Hand Of Sorrow/

Всё было готово. Артефакт зарядился для минимального запуска. Все ждали отмашки, чтобы перевоплотиться. Чунмён с остальными людьми стоял неподалёку и пристально смотрел на Кёнсу.

Судя по частым зевкам, человек таки выпил снотворное, и оно начинало действовать.

— Я запущу артефакт, когда Кёнсу подаст огненный сигнал, — сказала Элаиза. — Как только он попадёт в разрыв, уносите ноги как можно дальше. Там начнётся настоящее месиво.

Все понятливо закивали.

— Приготовились!

Вот и всё. Это последние мгновения, когда Кёнсу видит и может коснуться Чунмёна. Потому Кёнсу наплевал на всё, сорвался с места и подбежал к своему человеку, сразу же крепко целуя.

Чунмён, видимо, удивился, так как застыл на пару секунд, но потом ответил, крепко обняв Кёнсу. Никто им ничего не сказал, не подгонял, и Кёнсу был благодарен. Он разорвал поцелуй, когда почувствовал, как человек слабеет. Кёнсу поймал Чунмёна под руки, когда тот отключился, и постоял так ещё несколько секунд. Он хотел ответить на признание Чунмёна, но не успел.

Что же… Видимо, так будет лучше. Возможно, человеку будет хоть на сотую долю менее больно от того, что он не будет знать.

— Пора, — сказал Дейджус и сжал плечо Кёнсу.

— Позаботься о нём, — попросил Кёнсу.

Дейджус кивнул, подозвал Китрану, и они вместе понесли Чунмёна в дом. Кёнсу вернулся к остальным. Обнял Элаизу в последний раз. И отошёл в сторону, принимая истинную форму. Ему вторили и остальные. Кёнсу чувствовал, что даже эта его форма, его сущность, стала сильнее.

Элаиза приоткрыла барьер, и они выскочили наружу, сразу же нарываясь на разъярённую мелочь. С таким препятствием они расправились на раз. В городе пришлось тяжелее, там было много высших, которых они обходили по возможности стороной. В скором времени они дошли до городской стены и взобрались на неё. Будучи наверху — ужаснулись количеству созданий Делириума, что там было. Даже яблоку не достичь земли, упади оно в это живое кишащее море. Разрыв же действительно стал гигантским.

— Помните, просто откидывайте всех с пути. Главное — добраться до бреши, она недалеко, — провозгласил Рейк. Все понятливо кивнули.

— Выступаем!

Они спрыгнули со стен, и началась бойня. Кёнсу стеной огня откидывал от себя тех, кто налетал на него первым. Отбивался ногами и руками от тех, кому огонь был нипочём. Рушил землю под нечистью и шёл напролом. Братья и сёстры прикрывали его со сторон и тыла. Нередко их ряды прорывали. Мелькали когти, рога, зубы. Приходилось защищаться и от нападок сверху.

Но их сила была в единстве и в том, что они смогли познать свою магию и таланты намного глубже, чем делали это все в Делириуме. Мастерство и фантазия не раз спасали Кёнсу во время войны, кто же знал, что он будет использовать все свои умения, чтобы пробивать себе путь к смерти.

У разрыва было тяжелее всего. Его защищали ряды высших. Сан серьёзно ранили. Рейк был на пределе. Кёнсу сражался против заклинателя растений, который был подобен Алатору в магии. Всё повторяется, как бы это иронично не было.

— Кёнсу! Мы не продержимся долго! Я прочищу тебе путь одним махом, беги сразу за мной! — прокричал Халик.

— Понял!

Кёнсу окинул всех последним взглядом и ринулся за братом, который с разгона разбрасывал всех налево и направо. Достигнув самой прорехи, Кёнсу поднял руку и выпустил птицу из огня, подавая сигнал. Буквально секунд пять спустя с неба опустился световой столб и поджёг край разрыва. Кёнсу вздохнул, набрался смелости и прыгнул внутрь.

Он сразу же почувствовал всё то же самое, что и в прошлый раз. Обжигающее Праведное Пламя отнимало магию и силы. Но Кёнсу выдержит. Продержится до самого конца, чтобы больше ни один демон не смог попасть в Земли Святого Духа.

Перед глазами пронеслись моменты его жизни, то, как он попал в этот мир, как обживался. Знакомство с Чунмёном. Сражения бок о бок. Их сближение. Объятия и поцелуи. И пускай всего один, но такой счастливый день рядом с Чунмёном.

Кёнсу только-только обрёл что-то настолько важное, и тут же это потерял. Было невыносимо. Уходить вот так. Ему казалось, что он готов, но теперь, в последние секунды, как же он не хотел умирать!

«Святой Дух. Если ты действительно есть, молю, дай мне ещё один шанс! Если для меня слишком поздно, то сбереги хотя бы тех, кого я люблю…»

Пламя стало настолько обжигать, что Кёнсу не мог больше ни о чём другом думать, кроме как о боли. Ему хотелось кричать, но он попросту не мог. Истинная форма рассыпалась. Рухнув на землю, Кёнсу смог заметить, что от разрыва почти ничего не осталось. Ещё малюсенькая щёлочка, и всё. Он выдержал. Отдал всё. Или нет? В груди всё ещё чувствовалась часть души Чунмёна. Кёнсу из последних сил подтянул то, что осталось от руки, выше и прикоснулся к месту, где сверкала эта частичка.

Несмотря ни на что, Чунмён до последнего был с Кёнсу. С этой мыслью сознание Кёнсу затуманилось, и всё вокруг померкло.

⇐ Предыдущая 6 7 8 9 10 11 12 131415 Следующая ⇒