ЧАСТЬ III 29 страница

— У меня имеется запас не покусанных мужчин, которые оплодотворяют женщин. После того, как женщина беременеет, они получают свой укус.

Мое дыхание прерывисто вырывалось из легких. Я отстранилась от его хватки, мой голос звучал пронзительно.

— Что яд делает с беременными женщинами? С детьми?

Он намеревался оплодотворить меня одним из своих мужчин-не-пауков? Затем укусить меня?

Внезапно я ощутила себя пугающе уязвимой. Мне нужна была одежда, защита, что-нибудь. Полотенце и кучка синего хлопка лежала на одной из раковин, так что я метнулась туда и быстро вытерлась. Затем я завернула свое тело и шею в полукруг хлопка длиной в полный рост, схожий с покровом Элейн. Позади меня вода выключилась.

Дрон с удовольствием наблюдал, как я закутываю свое тело.

— Каждая ныне живущая женщина несет в себе частицы твоей крови, которая действует как вакцина против яда. Женщины не получают сверхъестественных преимуществ от укуса. Они не кусают других, потому что у них нет клыков. И, к сожалению, они способны блокировать мои попытки изменить их сознание.

Женщины вроде Элейн. То есть, единственный эффект, который яд оказывает на женщин — это бесплодие. Но это уже беременные женщины.

Я прикрыла рот ладонью.

— Ты делаешь их беременными. Затем ты вводишь им яд. А дети... — я опустила руку. — Что происходит с детьми?

— Когда женщины укушены, их эмбрионы становятся гибридами. Яд в матери дает мне доступ ко всему мозгу нерожденного ребенка, пока тот развивается в утробе. Это позволяет мне формировать их разум еще до рождения, хоть то мальчик, хоть девочка. И в отличие от других животных-гибридов они будут способны размножаться.

Его планы на создание новой расы казались плохо продуманными, если каждая излеченная женщина могла зачать лишь одного ребенка.

— Откуда ты знаешь? Кто-то уже родился?

— Нет, — он потер шрамовую плоть на своем подбородке. — Ты знала, что я могу читать мысли доктора Нили?

Внезапная смена темы заставила меня вскинуть голову.

— Как ты можешь читать его мысли? Какие мысли?

Он приподнял одно плечо, и его изувеченный рот скривился в злобной улыбке.

— Я знаю все, что знает он.

Мое дыхание перехватило.

— Вот как ты нашел мой дом, — в бесчисленных разговорах с Мичио я описала ему все детали своего дома. Местоположение, бассейн, клены перед домом. — И Лакота... Вот откуда ты знал, где они, — мое сердце сжалось до боли. — Зачем ты их убил?

Он вздохнул.

— Ты не оценишь мои методы, если я не начну с самого начала, — он зашагал к двери, взмахом руки показывая следовать за ним.

Я втянула глубокий вдох и пошаркала за ним, пиная подол ткани. Шесть его пауков и Мичио образовали три ряда по три вокруг меня, и мы направились обратно туда же, откуда пришли — предположительно, в помещение с кандалами.

Взгляд Дрона бродил по плитке в коридоре, пока он задавал темп, длинноногими шагами преодолевая расстояние рядом со мной.

— Я мог забрать тебя, когда посетил тебя в Джорджии. Более того, я так и планировал, но той ночью я узнал ряд поразительных вещей. Вещей, которые изменили всю мою кампанию.

Я покопалась в своих воспоминаниях, пытаясь понять, о чем он говорит, и ничего не вспомнила.

Он скользнул рукой в карман.

— Той ночью я обнаружил, что могу читать мысли доктора Нили. Видишь ли, я не кусал никого, кто прожил бы достаточно долго, чтобы продемонстрировать последствия. Я видел, что он двигается и исцеляется, как я, и через его мысли я узнал про Элейн в горах и про женщину, которую ты исцелила прямо там, в Джорджии. Но самые информативные сведения, которые я получил той ночью, относились к пророчеству.

Шаги ног в ботинках вокруг меня усиливали биение моего сердца. Какое ему дело до пророчества, черт подери?

— Это всего лишь надуманное предвидение. Ничего не значит, — ложь гладко слетела с моего языка, но я не сумела сдержать дрожь своих ладоней.

Мичио, шагавший рядом, не выказывал никаких внешних признаков того, что он слушает, но Дрон сказал, что он мог все воспринимать. Означало ли это, что он стонал, кричал и мысленно вырывался из собственного тела? Моя грудь сжалась, болезненно ноя из сочувствия к нему.

Наша группа повернула и вошла в комнату с кандалами и матрасом. Клетку убрали, на ее месте стоял стул. Последний мужчина в строю захлопнул за нами дверь.

Я не хотела снова оказываться в заключении, но если я начну рваться на свободу, то мне будет предстоять сражение с одержимым телом Мичио.

Я положила ладонь на его предплечье, ища утешения в жилистых мышцах и знакомой оливковой коже. Может, это утешало и его тоже, и на один беглый момент я вообразила, что он все осознает и контролирует, стоит возле меня, готовый меня защитить.

— Я дам тебе два варианта, — Дрон опустился на стул и оперся локтями на бедра. — Ты можешь добровольно лечь на этот матрас и приковать себя. Или я могу использовать тело Мичио, чтобы загнать тебя в оковы. Его кулаки встретятся с твоим лицом. Его ботинки оставят синяки на твоих ребрах. Его хватка порвет твою кожу. Это причинит тебе боль, но уверяю тебя, ему будет намного больнее.

Злость захлестнула меня, раздирая мое горло и вырвавшись наружу несдержанными, яростными словами.

— Ты болтаешь много дерьма, мать твою! Но насколько я могу видеть, Мичио больше нет. Нет! Где он, бл*дь? Потому что я смотрю в его глаза и... — я задохнулась, протянула руку, чтобы накрыть ладонью щеку Мичио, затем уронила руки и отвернулась. Моя грудь тяжело вздымалась. — Я его не вижу. Ни проблеска, ни намека на мужчину, которым он был. Его там нет, бл*дь!

Молчание заполнило комнату, давя на мою грудь. Это была безнадежная ситуация, в исходе которой я оказывалась в цепях, и меня ждало то, что запланировал Дрон. Изнасилование? Беременность? Ребенок с клыками? Я не знала, потому что мы не завершили разговор.

— Я здесь, Nannakola.

Голос донесся из-за моего плеча, и волоски на моих руках встали дыбом. Голос Мичио.

Я резко повернулась к нему, и его выражение... о Боже мой, его лицо мучительно исказилось глубокой и нескрываемой яростью, разрывалось душевной болью и покраснело от убийственного гнева.

— Мичио? — мое сердце бешено забилось, когда я потянулась к нему. Моя ладонь замерла возле его щеки, так близко, что я ощущала исходивший от него жар.

Его руки висели вдоль боков, тело оставалось расслабленным. Его стоическая поза так противоречила буре, исказившей его лицо, что мой мозг с трудом осознавал этот парадокс.

— Я дал ему контроль над мышцами лица, — будничным тоном сказал Дрон. — А теперь и над его голосом.

— Мне так жаль, — лицо Мичио перекосилось от ужаса, его низкий тембр надрывался от муки. — О, Иви, мне так жаль, бл*дь. Такжальтакжаль. Я не могу... я не могу... Бл*дь! Я убью...

Его губы обмякли, лицо опустело.

Глава 47

— Не-е-е-е-ет! — мое сердце лихорадочно застучало, я ринулась к Мичио и обняла его туловище. — Верни его. Позволь мне вновь увидеть его!

Тело Мичио не отвечало, его руки болтались в моих объятиях.

Дрон продолжал сидеть на стуле в нескольких футах от нас и наблюдал за нами, слегка склонив голову. Его глаза оставались расфокусированными, на оплавленных губах играла улыбка. На х*й его.

Я потянулась, привлекла к себе лицо Мичио и посмотрела в его пустые глаза.

— Боже, Мичио, я так сильно по тебе скучала, — я усыпала его отрешенное лицо отчаянными поцелуями, обвила руками его шею, заставив наши лбы соприкоснуться. — Я люблю тебя. Я здесь. Рядом. Мы вместе, ладно? Это не твоя вина. Ничто из этого. Черт подери, я знаю, ты можешь меня слышать. Просто... просто не сдавайся.

Он не шевелился под моими касаниями, не смотрел мне в глаза. Но он был там, заперт в ужасающем панцире этого выражения. Милостивый ад, он все еще там.

Прилив неукротимой злости охватил мои конечности, заставил мои пальцы сжаться на его плечах. Мы преодолеем это и начнем с обезглавливания Дрона. Или сначала оторвем ему руку, а потом ей же выколем ему глаз. Если его смерть не освободит умы пауков, мы и их тоже убьем, а потом спасем женщин снаружи ворот. Затем мы бок о бок найдем Джесси и Рорка.

Я раз за разом прокручивала в сознании жестокую фантазию нашего побега, пока перед глазами не осталась лишь красная дымка мести. Мои руки дрожали, когда я скользнула ими по груди Мичио и повернулась к Дрону. Мой взгляд попал в цель, как брошенный острый нож.

Действуя чисто из инстинкта и ярости, я не думала, метнувшись к нему и нацелившись ногтями на его скукоженное лицо, намереваясь выцарапать его глаза и содрать плоть с черепа.

Рука обхватила мою талию, прервав инерцию на середине движения, и дернула меня назад прежде, чем я успела добраться до этого мерзкого лица. Я задохнулась, распрощавшись со всем воздухом в легких, когда сильные руки резко развернули меня. Все произошло так быстро, я махала кулаками и уворачивалась, пульс бешено стучал, комната вокруг меня кружилась.

Все это остановилось тогда, когда костяшки Мичио врезались в мою челюсть. Огненная боль прострелила мое лицо, и перед глазами заплясали звездочки, когда я приземлилась спиной на матрас.

Пригвоздив мою грудь коленом, Мичио отстранился, чтобы снова меня ударить.

— Подожди! — я тяжело дышала, и мое лицо пульсировало, но я остановила взгляд на Дроне. — Я буду сотрудничать. Не заставляй его опять бить меня.

Мичио в мгновение ока поднялся на ноги одним плавным движением и встал в изножье матраса. Меня убивала мысль о том мучении, которое он, должно быть, испытывал, наблюдая, как его кулак соприкасается с моим лицом.

Я уставилась в остекленевшие глаза, которые не могли посмотреть на меня, и тихо сказала:

— Мне очень жаль, Мичио. Я больше не заставлю тебя делать это вновь.

Онемелыми движениями я поправила ткань, прикрывая свои ноги и туловище. Затем я подобрала оковы у стены и защелкнула стальные оковы на своих запястьях, и каждая из них закрылась со звуком поражения.

Четырехфутовые (прим. примерно 1,22 метра) цепи давали мне достаточно свободы, чтобы лечь или встать. Или задушить Дрона, если он подойдет достаточно близко.

Но он не глуп. Его охранники не носили оружие вблизи меня по той же причине, по которой он оставался на стуле и вне пределов досягаемости.

— Теперь я в оковах. Никуда не денусь, — улегшись на спину и приподнявшись на локтях, я дернула каждой рукой по очереди, натягивая цепи и подчеркивая свои слова. — Позволь Мичио говорить. Дай ему опять контроль над его лицом или голосом. Дай ему что-нибудь.

Дрон изучал Мичио, постукивая пальцами между коленями.

— Я не могу это сделать. Он очень... несчастлив в данный момент.

Наверное, Мичио буквально взрывался внутри, и принимать этот факт было очень больно, и охереть как сбивало с толку, учитывая пустое выражение его модельно-идеального лица.

Хоть я и презирала Дрона за вторжение в личное пространство Мичио, я должна была знать.

— О чем он думает?

Отвратительная усмешка заиграла на оплавившейся коже лица Дрона.

— Он воображает все способы, которыми он меня убьет. До печального варварские способы, — на его изуродованном лбу залегли складки. — И конечно же, я слышу патетические порывы обнять тебя, утешить. Боюсь, ты его сокрушила.

— Позволь ему обнять меня, — в моем голосе звучала торопливость, мольба. — Что может случиться? Если уж на то пошло, это успокоит нас обоих.

Дрон медленно выпрямился на стуле и закинул лодыжку на колено.

— Хорошо.

Мичио рухнул на колени и повалился на меня. Выражение его лица не изменилось, но мышцы его бицепсов напряглись, когда он неуклюже восстановил равновесие, обхватил меня руками и привлек в клетку своего тела.

Его ладонь накрыла мой затылок, и конкретно в этом жесте я наконец-то ощутила его. Его прикосновение. Наша связь. Боже, я не осознавала, как сильно мы в этом нуждались. Эта его хватка на моем затылке была такой маленькой милостью, и все же она значила бесконечно много.

Я прижалась поцелуем к его груди, и внезапно меня охватил неожиданный поток образов. Я вообразила, как делаю ему массаж спины после того, как он на протяжении долгого дня работал как медик в цивилизованном мире. В следующем видении я готовила ужин (лазанья и хлебные палочки), который Рорк любил больше всего. Затем я мыла волосы Джесси, пока мы отмокали в ванне. Так, бл*дь, по-домашнему, и тем не менее, это переполнило мою грудь тоской.

Я постаралась удержаться за это, сохранить моих стражей со мной, но когда Мичио перекатил нас на бок, грудь к груди, я ощутила, как то присутствие, которое делало его им, испарилось из его прикосновения.

Его руки сомкнулись вокруг меня как бездушные стальные прутья, его дыхание обрело нечеловеческую размеренность, а его пальцы безжизненно лежали за моей спиной. Его мышцы держали меня, но он уже не управлял движениями.

Цепи звякнули, когда я провела пальцем по его руке, и на его коже появились мурашки. Мурашки! О Боже, Мичио мог меня чувствовать.

Я устроилась на его груди, прильнув к знакомым очертаниям и граням его тела, и потянулась вглубь своего разума, ища мужчину, который вибрировал под моей кожей.

Мои пальцы задержались на изгибе его локтя, затем прошлись по вздувшемуся бицепсу. С каждой лаской я показывала ему, как сильно скучала по нему, и что без него я не буду цельной, и что я знала — он со мной, даже если он не мог мне это показать.

Слишком долго я носила в своем сердце глубинную пустоту. Он был отсутствующей часть, а теперь, когда я нашла его, другие две трети моего сердца отсутствовали.

Я сердито посмотрела на мужчину, ответственного за это.

— Где Джесси и Рорк?

Дрон пожал плечами.

— Там, где ты их оставила. Я убрал свою армию из Миссури после того, как доктор Нили тебя заполучил.

Мой пульс ускорился от надежды. Он уже сказал, что убьет их, если я не стану сотрудничать — именно поэтому он оставил их в живых.

— Они тебя не найдут, — он потер мокрое пятнышко на своей кожаной туфле, затем опустил ногу на пол. — Тебя перевозили на машине. Следов не осталось. Ничто не приведет их сюда. Но если мне придется мотивировать тебя, то мои пауки и тля покрывают каждую милю континента. Я могу найти твоих стражей за считанные часы. Ты бы этого хотела?

Я не потрудилась отвечать. Я подозревала, что он сжег мой дом, чтобы мне не за что было цепляться, но то было просто здание. Мои стражи были моим домом.

Джесси и Рорк, должно быть, с ума сходят от беспокойства. Несомненно, они в эту самую минуту пытаются меня найти, но как? Станут ли они искать свидетелей? Мужчин, которых мы миновали по дороге сюда?

Нимфы. Мое сердце пропустило удар. Нимфы брели сюда со всех сторон, влекомые женщинами снаружи дамбы. Если Джесси и Рорк последуют за ними, они меня найдут. Надежда пугала, но она трепетала в каждой клетке моего тела, воодушевляя меня, придавая уверенности. Мне просто нужно оттянуть планы Дрона на меня, в чем бы они ни заключались, пока не прибудут Джесси и Рорк.

Я посмотрела ему в глаза, и визуальный контакт так нервировал, что мне томительно хотелось отвернуться, но я держалась твердо.

— Ты сказал, что я не оценю твоих методов, если ты не объяснишь все с начала.

— Да, — он подался вперед и положил руку на свое колено. — Пророчество, эволюционирующие виды, могущественное дитя, все это изменило курс моих планов.

Эволюционирующие виды встревожили меня сильнее всего, потому что я не могла это осмыслить. Я попыталась вспомнить свой разговор с Джесси в ночь, когда он рассказал мне о пророчестве. «Существа будут эволюционировать... ты не сумеешь спасти будущие поколения от них... но наша дочь сможет... без нее человеческой расы не станет».

Мои пальцы беспрестанно бродили по руке Мичио.

— Само собой, ты уже знал, что тли эволюционируют?

— Тли не имеют никакого отношения к пророчеству. Доктор Нили считает... — Дрон бросил взгляд на Мичио. — Да, он все еще считает, что пророчество говорит об эволюции моих новейших творений.

— Пауков?

— Гибридов-пауков, которых сейчас только зачинают.

В моем желудке взбунтовалась лава и кислота.

— Ты все еще не объяснил, почему ты так уверен, что твои гибриды будут фертильны?

Он широко улыбнулся.

— Зачем бы миру понадобилось могущественное дитя для спасения от вида, который не может размножаться?

Черт, он прав. Джесси предположил, что предсказанная угроза — это тля, потому что они не старели и не умирали от голода. Но это было до того, как он узнал, что я могу убить их силой мысли. А одного поколения пауков-гибридов было недостаточно, чтобы угрожать будущему человечества. Но если они смогут размножаться, неужели они захватят планету и сожрут то, что осталось от человеческой расы?

Я сглотнула.

— Почему ты так веришь в это пророчество?

— Потому что в него верит доктор Нили. Хоть он и продолжает меня разочаровывать, его выводы никогда не бывают ошибочными.

Я крепче обняла Мичио, зная, что он слышит этот разговор, и ему ненавистно, что он не может участвовать.

— Я не понимаю, чего ты пытаешься достичь. Ты создал нимф. Теперь ты излечиваешь их, чтобы создать новый вид? Вирус нимф был одним из тех ошибочных шагов, про которые ты говорил?

Он прикоснулся к своему лицу — это он делал часто. Полагаю, его падение в реку лавы считалось ошибочным шагом.

— Как ты видела на Мальте, нимфы не могут успешно производить потомство. Но пророчество заверяет меня, что гибриды будут процветать. Видишь ли, ошибочные шаги и изъяны необходимы для процесса обучения.

Уф. Почему я тратила время на попытки урезонить его?

— Иногда наши изъяны — это именно то, что удерживает нас от настоящего счастья. Они могут извратить наши взгляды и ограничить наше понимание. Они делают нас упрямыми и напуганными. Ты должен это знать? И ты достаточно умен, чтобы знать, что пророчество против тебя.

Дрон уставился в пол — такое нехарактерное для него поведение. Неужели я до него достучалась?

Он перевел задумчивый взгляд на меня.

— Каковы твои изъяны и искаженные взгляды, Эвелина?

Поскольку он имел доступ к мыслям Мичио, он уже знал все мои чертовы комплексы и слабости, и самое пагубное — это мой провал в исполнении пророчества.

Если бы я переспала с Джесси два года назад, если бы я была более убедительна в отношении своих чувств к нему и убрала бы спираль, то предреченный ребенок уже появился бы на свет. Меня бы здесь не было, и я бы наверняка не встретилась с Рорком и Мичио, и не излечила бы нимф. Но Джесси сейчас воспитывал бы нашего ребенка как оружие против Дрона. Ребенка, который мог бы излечить и спасти человечество.

Это была огромная гора вопросов «а что, если», и ни один из них не казался правильным, но все они были куда оптимистичнее того, с чем я и Мичио сталкивались в этой комнате.

Мою грудь сдавило от желания поговорить об этом. Что за отчаянная неудачница станет озвучивать свои тревоги перед безумцем, затеявшим геноцид? Ну, я не настолько отчаялась.

— Тебе не нужно говорить мне, Эвелина. Доктор Нили только что ответил в своих мыслях, — он тошнотворно улыбнулся. — Дай-ка взглянуть... ты считаешь, что твой главный недостаток — это твой отказ беременеть. Ты не можешь вынести мысли о том, чтобы произвести на свет ребенка в таком мире. И ты пряталась за этим оправданием, чтобы игнорировать невозможный выбор. Пророчество предсказывает твою смерть, а значит, этот ребенок обрекает твоих стражей на жизнь без тебя. Но не родив этого ребенка, ты обрекла всю человеческую расу на вымирание, — он откинулся назад, сложил руки на коленях. — Ну, как я справился?

Мичио знал меня лучше, чем я знала саму себя. А теперь и Дрон тоже. Я не ожидала от него ни капли сочувствия. Он затеял уничтожение человечества, и ему абсолютно наплевать на моих стражей.

Он уставился на безвольное лицо Мичио.

— Доктор Нили также испытывает противоречия. Но у меня есть решение для вас обоих.

«Ох, бл*дь. Я ща лопну от надежды».

Он разгладил ткань на своем бедре, наблюдая, как его ладонь расправляет невидимые складки.

— Ничья смерть не приносит мне удовольствия.

Серьезно? Он хотел предложить решение и начал с такого?

Он поднял на меня взгляд.

— Ты не хуже меня знаешь, что политика неприменения насилия не имеет никаких шансов против его сторонников. Боль и смерть всегда будут сидеть в сердце перемирия. А я хочу мира, Эвелина, такого мира, какого никогда не достигалось среди людей. Чтобы убрать несовершенства человека, нужен был новый вид.

— Ты создаешь бездушный вид. Это само по себе несовершенство. Ты пытаешься играть в Бога, вот только Бог дал своим созданиям свободу воли.

Он поджал губы, затем потер их пальцем с когтем.

— Я ни во что не играю. Я просто выбираю не подставлять щеку. Продолжать человечеству и дальше так жить было бы морально неправильным поступком. Ты сама сказала. Человеческие изъяны — это именно то, что удерживает человечество от счастья.

«О, ради всего святого».

— Адекватный человек попробовал бы обучать, обращать в веру, исцелять или изменять изъяны, а не стирать весь несовершенный вид с лица планеты. Зачем ты убил Лакота? Они были настолько близки к умиротворенным и безупречным людям, насколько это вообще возможно для человека.

— Мне нужна была исцеленная женщина. Покопавшись в разуме доктора Нили, я выбрал Элейн, а не ту, что ты нашла в Джорджии, потому что Элейн была здоровее. Когда я забрал ее, твои друзья попытались удержать ее. Я не хотел убивать их, но они встали на моем пути.

Мое горло до боли сжалось.

— Ты монстр.

— Я принял путь, который избрал для меня Аллах, и я полностью готов нести за это ответственность.

Я прижала Мичио поближе к себе, зная, что мой следующий вопрос его обеспокоит.

— Почему ты просто не забрал меня вместо Элейн, в ту ночь, когда нашел меня?

Тогда Лакота остались бы живы.

— Я не был готов к тебе, Эвелина. У меня не было армии, не было места, где тебя надежно изолировать, и я только-только узнал про воздействие яда на мозг. А Элейн... ну, ей куда проще манипулировать, чем тобой.

— Поэтому она бродит тут на свободе? — я медленно выписывала круги большим пальцем на руке Мичио. — Что ты сделал? Обещал ей Мичио взамен на ее послушание?

Он кивнул, улыбаясь своей оплавленной лавой улыбкой.

— Ты заставил Мичио последовать за тобой той ночью, так?

— Да. Я контролировал его через силу указаний. Он не знал, что происходит, пока не нашел меня в горах с твоими мертвыми друзьями.

Я сверлила его гневным взглядом «Да-пошел-ты-на-х*й». На х*й тебя за убийство Лакота. На х*й тебя за принуждение Мичио и меня явиться сюда. На х*й тебя за тысячи миль между нами и Джесси с Рорком. И нах*й тебя за излечение нимф через женщин, подвешенных на столбах.

— Полагаю, мне надо поблагодарить тебя за то, что не убил мою собаку.

Кожа там, где должны быть его брови, собралась вместе.

— Собаку?

Странно. Дарвин, должно быть, покинул горы просто потому, что скучал по мне. Мой желудок ухнул в пятки, когда я представила его с Джесси и Рорком. Где они? Как много времени займет у них дорога?

Я похоронила эти вопросы, пока они меня не поглотили.

— Где все женщины, которых ты излечил? Они заточены под дамбой в грязной темнице? Умоляю, скажи мне, что ты перерос эту гадкую привычку.

Он рассмеялся адским звуком из кошмаров.

— Ты и Элейн — единственные женщины за воротами дамбы. У меня по всей стране имеются заведения для воспроизведения потомства. Женщины наверху были лишь для того, чтобы увидеть твое прибытие. После этого их перенесли обратно в их гнезда.

Я перестала дышать. Заведения для воспроизведения потомства? Гнезда? Женщины не здесь? О Боже мой, они не здесь. Значит, нимфы перестанут идти сюда. Джесси и Рорк не придут.

Такое чувство, будто он только что пробил мне грудь, вырвал надежду и заменил ее отчаянным опустошением. Как мне освободить Мичио? Как мне вернуть его рассудок? Застыв в его парализованных руках, я старалась дышать, держать себя в руках, пока Дрон продолжал болтать.

— Женщины — кровь от твоей крови, Эвелина. За исключением некоторых вроде Элейн, у большинства имеются твои... сильные волевые черты. От этого ими сложно управлять. Так что я привлек представительницу из каждого улья, чтобы они стали свидетельницами того, как их королева-матка прибывает в клетке. Чтобы немного умерить их дурное поведение.

Я стиснула кулаки, обнимая Мичио.

— Ты держишь их в клетках?

— Я держу их в кандалах в комнатах, подобной этой. В неприметных зданиях, в различных городах. Это временно. Что приводит меня к постоянному решению. Решению, которое избавляет нас обоих от наших проблем.

Дверь в коридор распахнулась, и вошел черноволосый мужчина восточного происхождения, который нес огромную черную сумку. Его взгляд заметался по комнате и остановился на мне; уголки его губ подергивались, словно он старался сдержать усмешку.

Его не контролировали через укус, но он находился здесь, похоже, добровольно.

Дрон выпрямился на стуле.

— Это доктор Джаффер. Он уберет твою спираль. Затем он будет производить соитие с тобой, пока ты не забеременеешь.

Моя грудь тяжело вздымалась, тело охватила паника.

— Это не решение. Это бл*дское изнасилование.

— Я дарую тебе ребенка, Эвелина. Ребенка, который не будет стремиться разрушить все, что я создал. Я оплодотворю тебя своим семенем, но, как ты знаешь, побочный эффект яда — это бесплодие.

Мое нутро сжалось, жар опалил все мои мышцы, и злость выплеснулась взрывом.

— Ты не можешь так поступить, больной ублюдок. Пророчество говорит, что мой ребенок спасет человечество. Ты сам все испоганишь, если сделаешь меня беременной.

Формально это ложь. Пророчество утверждало, что только Джесси мог зачать ребенка, который спасет мир.

Дрон впился пронизывающим взглядом в Мичио, и его оплавленные губы разошлись в злобной гримасе. Он реагировал на мысли Мичио?

Мичио слушал это дерьмо, проживал свой ад в одиночку, в своей голове, и не имел возможности внешне выразить себя. Но он не один, и я тоже.

Цепи зазвенели, когда я обвила его своим телом, и его фигура идеально сливалась с моей. Обнимая его, утешая его, желая защитить и спасти его, я чувствовала, как все это возвращается взаимностью — не в физическом смысле, но через связь, которую мы делили так долго. Будь у меня выбор, я бы не хотела, чтобы он и близко подходил к этому месту, но бл*дь, не будь он здесь, я бы тщетно разрывала себе запястья, пытаясь вырваться из цепей.

Дрон скрестил руки на груди, изучая нас.

— Предреченный ребенок не появится на свет. Как только ты забеременеешь, я укушу тебя. Яд даст мне доступ к мозгу плода, и он станет моим ребенком. Затем твое дитя и я, мы вместе опустошим твою силу.

Боль в моей груди сделалась невыносимой. Мое тело отчаянно затряслось, желчь подступила к горлу.

— Почему ты не можешь просто отпустить нас с Мичио и оставить нас в покое, бл*дь? Мичио был твоим лучшим другом, Айман. У вас долгое и определяющее совместное прошлое. Почти семья. Ты об этом забыл?

На один беглый момент его глаза смягчились, жестокость отступила. Затем он моргнул, и тот жесткий, бритвенно-острый взгляд вернулся.

— Мне нужен наследник. Я не могу контролировать женщин из-за твоей крови. Я не могу приглушить досаждающие мысли доктора Нили из-за твоей крови. Там есть сила. Ребенок, которого ты родишь, мой ребенок, станет совершенным гибридом с нашими общими силами. Ты дашь мне ребенка, которого невозможно будет победить, и которого я воспитаю так, чтобы он шел по моим стопам.

Все во мне сжалось. Я не могла дышать, не могла говорить, не могла пошевелить даже долбаным пальцем. Мое негодование было столь глубинным и болезненным, что завладело моим телом. Я никогда не ощущала себя столь беспомощной.

Моя мука достигла предела, когда Мичио отпрянул от меня. Словно его дернули за веревочки, его тело ритмично вскочило, шаркающими шагами отошло назад и врезалось в стену у двери.

Дрон повернулся к доктору Джафферу.

— Убери спираль.

Глава 48

Мои мышцы дрожали, от спазма всего тела зазвенели цепи. Я лежала на матрасе, сжав бедра и обхватив руками свой торс, пока пот собирался под слоями обернутого вокруг меня хлопка.

Тяжелый удар сумки доктора Джаффера, брошенной на цементный пол, эхом вторил моему сердцебиению. Когда он открыл ее, звук расстегивающейся молнии царапнул по моему позвоночнику. Долгий взгляд, которым он окинул мою грудь, его поза на коленях возле моих ног, его ладони, опустившиеся на мои лодыжки — каждое движение обещало неминуемый ад.

Одно лишь удаление спирали будет болезненным. Еще хуже будет изнасилование, которое последует за ним. Проходить через все это снова, пока мой любимый мужчина беспомощно наблюдал — это все равно что заново переживать ад в подвале моего отца.

На моих ногах не было оков, и я могла бы крепко пнуть его в висок и вырубить. Может, очнувшись, он будет менее склонен ко мне прикасаться. Но я не могла. Мичио оставили в этой комнате не просто так, и я пообещала ему, что больше не заставлю Дрона использовать его в качестве мышечной силы. Мне придется найти другой выход.

Я окинула взглядом комнату, заметив мужчин с пустыми лицами, выстроившихся вдоль стены. Еще шесть препятствий.

⇐ Предыдущая 25 26 27 28 293031 32 33 34 Следующая ⇒