Пантелеев Алексей Иванович (Пантелеев Л) 5 страница

Между прочим, суд, разбиравший это дело три дня, оправдал Шувалову. Есть еще судьи в Ленинграде!

* * *

Тургенев как-то сказал, что русская народная поэзия не дает фигур трогательных любовников ("только какие-то там Танька с Ванькой"). Это верно. В русском эпосе не было Окассенов и Николлет{321}. Этим наш эпос сближается с античным. Можно этим утешиться.

* * *

Показывал Иринке (5 лет 8 месяцев) заводную лягушку. Потом говорю, что у меня есть настоящая, живая лягушка.

- Верно?!

- Глупая. Откуда же у меня здесь могут быть лягушки?

Подумала и говорит рассудительно:

- Правда, если бы ты в сырости бы жил, тогда были бы у тебя маленькие лягушечки. Правда?

* * *

Из какой глубокой, седой старины пришли к нам некоторые литературные штампы. Читаю "Эфиопику" Гелиодора Эмесского. Если не ошибаюсь, это первый европейский прозаический роман. Написан в III веке. И вдруг героиня:

"...сославшись на головную боль, вышла из покоев".

* * *

Но он же, описывая смущение влюбленного эфиопа, говорит:

"Румянец пробежал по его лицу, как огонь по саже".

До чего же здорово! Но ведь, возможно, и головная боль героини была находкой Гелиодора.

* * *

В поезде. Два мужика. Одному лет под пятьдесят, другой помоложе. Оба навеселе. У старшего - плотного, крепкошеего дяди - на ногах что-то вроде ночных туфель. Он говорит:

- Вот до чего дожили. В опорках хожу. Голенища были, да продал. Отличные голенища - тринадцать вершков, вот до этих пор. Суворов шил. Это мастер. Семнадцать рублей еще в мирное время платил.

Голоса:

- Семнадцать рублей! Это много.

- Да. А нынче одни голенища за шестьдесят рублей продал. Вот жисть! Лучше не надо.

Товарищ его - худощавый, беззубый (остались одни клыки), похож на цыгана или еврея. Краснолицый, с вытаращенными глазами.

Обнявшись, они поют - совсем как у Твардовского в "Муравии" - и про "Трансвааль, Трансвааль, страну мою", и про Ваньку-ключника...

Вспоминают прошлое. Старший (видно, из зажиточных, может быть раскулаченный) вспоминает, как он в японскую войну, будучи санитаром, спас офицера и получил Георгия. Младшему тоже хочется похвалиться подвигами. Он торопливо засучивает рукав:

- Видишь?

- Что видишь?

- А ну скажи: прямая рука или не прямая?

- Это ясно. Уклон имеется.

- Уклон! Во, гляди. Вот тут она, стерва, вошла, а тут вышла.

Он начинает рассказывать длинную историю о том, как его чуть не зарубили клинком.

- Это в германскую? - спрашивает старший.

- Нет. Когда белых били.

- А!

Этот-то вряд ли воевал с белыми.

Обоим не терпится еще выпить, ждут не дождутся своей станции.

Опять поют. Вдруг, не сговариваясь, запевают:

- Спаси, го-о-осподи, люди тво-оя и благослови достояния твоя...

На словах "победы благоверному императору нашему" старший обрывает товарища, толкает его локтем в бок. Тот на ходу импровизирует:

- Побе-еды нашему прави-иительству...

Начинается спор, можно ли петь за правительство?

Старший уверяет, что можно.

- За временное правительство пели? Пели.

- Так это при Керенском.

- При Керенском.

- Так то были попы особенные.

Старший пристально смотрит на товарища.

- Давно тебя не видел. Похудел ты, брат.

- Похудеешь. Сижу на пище святого Антония, а работаю на двести семьдесят пять процентов.

Старший вдруг закусывает губу, закрывает руками лицо и глухо, навзрыд плачет.

Персидская пословица:

"Вошел в баню - раздевайся".

* * *

- Вы мне голову не морочьте, я тоже пьяный.

* * *

Название фирмы (помещалась в Ленинграде, в Перинной линии): "ВОСТОРГ" (то есть Восточная торговля, по типу Мосторг, Облторг и тому подобное).

* * *

А в Тифлисе когда-то видел очень аппетитную вывеску:

"ТИФГАСТРОНОМ"

* * *

- Товарищи, там пьяный в подъезде лежит!

- Какой там, к черту, пьяный, просто мертвый.

* * *

Грузин продает дачу на берегу реки.

- Ты посмотри, дорогой, какое удобство. Купаться захотел - пожалуйста, - тут дом, тут река. Пожар или что-нибудь - тут дом, тут река. Рыбки половить захотел - тут дом, тут река.

- Да, - говорит покупатель. - А если наводнение?

- Наводнение? Какое наводнение?! Ты посмотри: где дом, где река!

* * *

Меня упрекали в том, что в сценарии "Детство Кирова" подпольная социал-демократическая организация в Уржуме выглядит слишком простецкой, а методы конспирации ее крайне наивны. А вот что писала Крупская:

"Перечитывая сейчас переписку с Россией, диву даешься наивности тогдашней конспирации. Все эти письма о носовых платках (паспорта), варящемся пиве, теплом мехе (нелегальной литературе), все эти клички городов, начинающихся с той буквы, с которой начиналось название города (Одесса - Осип, Тверь - Терентий, Полтава - Петя, Псков - Паша и так далее), вся эта замена мужских имен женскими, и наоборот, - все сие было до крайности прозрачно, шито белыми нитками. Тогда это не казалось таким наивным"...

* * *

Иринка (5 лет 10 месяцев) жалуется, что видит каждую ночь страшные сны.

- Один раз видела, что мне мама говорит: иди куда хочешь и живи в канаве.

* * *

В Ленинградской области орудовала шайка грабителей под названием "Не мучь дитя".

Дорога. Идет человек. Откуда-то возникает маленький мальчик. Он останавливает прохожего и нежным голосом говорит:

- Дяденька, дай мне твое пальто.

- Ты что? Очумел? Какое пальто?

- Отдай!

- Да иди ты! С ума спятил?

Но мальчик не отстает, он цепляется своими крохотными ручками за рукав путника и продолжает - уже со слезами в голосе - канючить:

- Дяденька-а-а! Отдай пальто!

Прохожий, естественно, теряет терпение, пытается отцепиться от этого странного младенца. А тот уже рыдает навзрыд - не отстает, вцепился в свою жертву и умоляет его отдать пальто. И вот тут, когда доведенный до белого каления прохожий замахивается, чтобы ударить или оттолкнуть малютку, на дороге появляются две или три более мощные фигуры. Они приближаются к прохожему, и один из них, с трудом сдерживая гнев, басом говорит:

- Не мучь дитя, отдай пальто!..

* * *

В ресторане. Пьяный оправдывается перед соседом, с дамой которого он пытался перед этим заигрывать:

- Я извиняюсь, товарищ, заговорить с соседкой это не является нарушением плохого тона.

* * *

Пабло Пикассо показали картину и спросили, что он о ней думает. Пикассо ответил:

- Я не думаю. Я волнуюсь.

* * *

Когда мальчик Александр Македонский узнавал о какой-нибудь новой победе, одержанной Филиппом, он восклицал с досадой:

- Папа все завоюет, и на мою долю ничего не останется!

Кое-что все-таки осталось.

- К сожалению, я у них не питаюсь доверием.

* * *

Семья цирковых акробатов N. Родители акробаты слепые. Отцу 65 лет, матери - 56. Эстонцы. Старик делает щетки (платяные, бельевые, полотерные), летом торгует ими на Сенной. Глаза потерял "от пороха" восемнадцати лет от роду. Женился на зрячей, но уже терявшей зрение. Живут неплохо. Ходят в гости - к слепым же. Старуха занимается хозяйством, мешая на кухне зрячим. Самое горькое в их судьбе - это то, что они не знают, как выглядят их дети, а теперь и внуки. Часами просиживают над колыбелями и ощупывают лица детей.

Привередливы. Домработница возвращается со двора.

- Дождь идет?

- Нет.

- Правда? Ну-ка дай я тебя пощупаю.

* * *

Пришвин вместо "рюкзак" говорит: спинсумка.

Ужасно, по-моему. Тогда вместо саквояж надо: путьмешок, вместо бухгалтер: книгдержатель.

* * *

Фамилия врача по детским болезням: Витаминер.

* * *

Великий муж Греции, герой "золотого века" Перикл сказал, что главной заслугой своей жизни он считает, что:

- В жизни своей я никого не заставил носить траурную одежду.

* * *

"Катя".

Офицер после японской войны (или приехав в отпуск) поднялся на бельведер дачи, откуда расстилался чудесный, знакомый ему с детства вид. Море синело вдали, белел парус, по шоссейной дороге ползли золотистые возы с сеном.

И вдруг X с ужасом замечает, что он мысленно, по привычке, вычисляет в уме (он - артиллерист) угол возвышения, заряд и тому подобное.

Яхта или воз с сеном для него - уже только цель, мишень.

* * *

Эпиграф для "Кати":

Под знаком равенства и братства

Здесь зрели темные дела...

А.Блок

* * *

Букинист жалуется:

- Наше время для книжного дела - не сезонное.

* * *

Херасков любил давать советы молодым стихотворцам. Прощаясь с ними, говорил, приподняв колпак:

- Чистите, ради бога, чистите, чистите! В этом вся сила. Чистите! О, чистите, как можно более чистите, сударь! Чистите, чистите, чистите!

(См. письмо Батюшкова к Гнедичу от 7 ноября 1811 г.)

Далеко не всё, конечно, но очень много в этом "чистите"!

* * *

- Возьми полотёнушко, утрись.

* * *

Е.В.Тарле{326} - похож на старого обрюзгшего Наполеона. Даже седые волосы его - наполеоновские: мягкие, слегка волнистые, падающие прядкой на лоб. И поза: Бонапарт обозревает, сидя на барабане, Москву... Поза ленивая. Каблуки на башмаках стоптаны.

* * *

Мать:

- Уймись, демоненок!

* * *

"Катя".

Иван Афанасьевич в хорошем настроении, чокаясь с дамой, говорил:

- Будьте толстенькая!

* * *

Когда А.Н.Толстой узнал об отмене "авторских" в кино (а только что вышел на экраны "Петр Первый"), он схватился за голову и воскликнул:

- Со времен отмены крепостного права род Толстых не терпел таких убытков!!.

* * *

Столовая на окраине П. Столы в густо запятнанных скатертях. На столах цветочные горшки в белой рогожке. Из горшков торчат какие-то палки. Цветами не пахнет.

* * *

Сказочный, русский, очень древний (еще скомороший) зачин:

- Ну, братцы, я вам скажу сказку. Слушать да не смеяться, а кто знает не переговаривать! Кто будет переговаривать, тому буду по плюхе давать.

* * *

"Катя".

Вскоре после возвращения с Дальнего Востока. Ваня сидит в парикмахерской на Вознесенском, куафер подстригает его колючий ежик, на белоснежный балахон падают и складываются в причудливый орнамент коротенькие черные волосики, и Ване вспоминаются китайские и японские иероглифы на вывесках в Маньчжурии.

* * *

Известный адвокат Николай Васильевич Коммодов. Ему под шестьдесят лет. Маленького роста, очень широк в плечах, с солидным брюхом. Лицо неинтеллигентное, грубоватое и как будто даже глуповатое.

Седеющие волосы зачесаны гривой. Когда говорит, впечатление, будто пародирует какого-то известного адвоката. Очень веселый, любит пошутить и шутит тоже грубовато и так же грубо хохочет, когда шутят другие. Хитер, конечно. И умен. Говорит с интонациями провинциального актера. Без улыбки слушать его трудно.

* * *

Коммодов защищал когда-то известного убийцу, извозчика Комарова, убившего сорок человек.

- В камеру к нему я боялся заходить. Был такой случай, когда арестант кандалами убил следователя. Комаров представлял из себя широколицего мужика с совершенно деревянным лицом, широко расставленными и глубоко сидящими глазами. Меня все время занимал вопрос: чем дышит этот человек? Что он думает? Но, поверьте мне, это была полнейшая духовная анестезия. Я, помню, у него спросил: "Скажите, Комаров, как же вы это так - сорок человек? Неужели не жалко?" А он помолчал и говорит: "А тебе, Николай Васильич, когда ты мух давишь, - жалко?" А? Каково?! Это человек - про человека! Я у него спрашиваю: есть ли у него на свете что-нибудь дорогое, священное? Верит ли он во что-нибудь или в кого-нибудь? "Да, говорит. Верю. В ежа, который колется".

* * *

Тому же Коммодову пришлось когда-то защищать группу крестьян, убивших колдуна. Люди, которые убили этого человека, твердо верили, что он - колдун: скотину портит, воду заговаривает и так далее.

Защищая их, Коммодов напирал на то, что они - субъективно - не совершили убийства человека. Они убили - тварь, вредителя, злую силу. Виноваты в этом, дескать, темнота и отсталость, забитость русской деревни.

Присяжные оправдали убийц. После судебного заседания Коммодов разговорился с одним из них - благообразным, белоголовым стариком.

- Вот, - говорит, - братец мой, какая история. Что же это получается? Ведь могли бы вас и не оправдать. Темь у вас тут непроглядная.

- Э, брось, барин, - говорит старик. - Что темь - это ничего, а вот колдунов у нас много - это беда. Ну, да теперь мы их всех изведем - до последнего!

* * *

С утра почему-то не выходят из головы стихи Блока:

...И встретившись лицом с прохожим,

Ему бы в рожу наплевал,

Когда б желания того же

В его глазах не прочитал.

В такой именно паршивый, слякотный и дождливый весенний день подошел к окну, отдернул на мгновенье штору и увидел: бредут понурые лошади, влекут замызганную, бывшую когда-то белой колесницу, на ней гроб, покрытый черной попоной с серебряными шестиконечными звездами. За гробом - шесть-семь евреев, одни мужчины, и все пожилые. А один, в стоптанных галошах, идет у самого катафалка и даже руку положил на гроб - наверное, брат или муж. Скорее всего - брат. Потому что холостяком выглядит. И как-то не могу представить жену его.

* * *

Артистка X ехала с собакой в поезде, возвращалась с Юга в Ленинград. Поленилась, не вывела утром собаку, забыла о ее естественных надобностях. А воспитанная собака не могла позволить себе сделать что-нибудь дурное в помещении. Терпела, терпела и - не вытерпев - на полном ходу выскочила из окна вагона.

Муж, вырастивший собаку, узнав о случившемся, пришел в ужас, в бешенство, в отчаяние. Он выяснил, где именно, на каком перегоне это произошло, и на следующий же день отправился на розыски собаки. Долго блуждал вдоль полотна железной дороги, заходил в соседние деревни. Местные жители рассказали ему, что да, действительно, шныряла тут в лесу какая-то странная собака. Несколько дней подряд она выходила навстречу дневному поезду. Заметив ее, мальчишки принялись охотиться за ней. Тогда она переменила тактику - стала выходить к вечернему поезду. А потом и вообще скрылась.

Хозяин искал ее две недели! Обошел все окрестные деревни. И наконец наткнулся на нее в лесу. Собака одичала, увидев человека, она кинулась на него, укусила за палец и только тут, почуяв кровь, очухалась, узнала Николая Павловича, принялась визжать, кидаться на него, ласкаться, лизать его щеки и руки. Тут же она проделала все фокусы и кунштюки, которые знала: стала за задние лапы, "умерла", сорвала с головы хозяина шляпу...

Возвращение собаки и хозяина превратилось в триумфальное шествие.

Он обошел в обратном порядке все деревни, где был раньше. И все радовались, поздравляли его, щедро угощали его и собаку, потому что знали о горе этого человека и не считали это блажью.

* * *

- А куда мне идти? На какую улицу?

- Улица Тверская-Ямская, сапожная мастерская, дом некрашеный, иди и спрашивай.

* * *

- Ладно. Оставьте ваши сверхъестественные знания.

* * *

Весной 1939 года Маловишерский горсовет опубликовал постановление:

"Проверить состояние здоровья допризывников и в пятидневный срок ликвидировать все болезни, кои могут служить препятствием при вступлении в РККА".

* * *

"Вертикальная гармония" петербургской архитектуры объясняется отчасти тем, что до самой революции в столице действовало запрещение строить дома выше Зимнего дворца.

* * *

- Он с этого факта сделает цимес.

* * *

Из газетной заметки:

"В столовой под лозунгом борща скрывается самогон".

* * *

- От вашей политики отдает букетом личных отношений.

* * *

Псевдоним рабкора: Далеко-Всевидящий.

* * *

Девочку Милу зовут Мила-премила - за то, что она на каждом шагу говорит:

- Большой-пребольшой, маленький-премаленький, коричневый-прекоричневый, вкусный-превкусный, хорошенький-прехорошенький и так далее.

* * *

Блатной язык худо-бедно обогатил русский язык, как, впрочем, и другие языки. Слова жулик, мазурик, двурушник - жаргонного происхождения. Разинский лозунг "сарынь на кичку" - тоже. Даже такое скромное, уже почти дамское слово, как шустрый, - из словаря петербургских воров (приставка "шу" к слову острый).

* * *

- Побледнел, посинел, как осенняя сыроежечка.

* * *

Вежливый милиционер (на даче) успокаивает пьяного:

- Поскольку вы пьяный - будьте свободны. Идите домой и проспитесь. А вообще-то вы в корне не правы.

* * *

Полчаса наблюдал, как борется паук с собственной тенью (при электрическом освещении, на белом потолке). Борьба эта - страшная, изнурительная, потому что пауку никогда не понять, что тень бесплотна, что сосать ее невкусно и бесполезно. И даже инстинкт ему ничего не говорит. Солнечная тень не такая яркая, она расплывчатая, а электричество еще молодо, род паучий к нему не успел привыкнуть.

Борьба (или, вернее, охота) идет по всем правилам паучьей корриды. Паук кидается на свою тень с теми же ухватками, с какими он кидается на зазевавшуюся муху. Он пытается оглушить ее, обволакивает паутиной и перебирает при этом с быстротой велосипедиста задними лапками. На какое-то время, на минуту или на полминуты, как бы разочаровавшись, он оставляет "жертву" и повисает на своей тончайшей ниточке. Но малейшее движение его лапки - и тень зашевелилась тоже. И снова - хищный скачок. И снова идет борьба с призраком.

Бой длился до тех пор, пока я не пожалел измученного паука и не повернул выключатель.

* * *

Милая, сердечная, добрая и простоватая тетя Зина. Сыну ее Шурику сорок лет. Идет по какому-то не простому делу - не то в военкомат, не то на чистку.

Мать вздыхает:

- Ох, Шурик, я сегодня во сне полы мыла. А это худо. Я, помню, всегда во сне полы мыла, когда ты из гимназии двойки приносил.

* * *

Заголовки в периферийной газете:

"Кто еще хромает?".

"Япония становится нахальнее".

"Один в носу ковыряет, другие перегружены".

* * *

Куплеты 1921-1922 гг.:

Весна пришла, запели птички,

Им вторит радостно поэт

На рынке дороги яички

И сахару в помине нет

А потому, медам, месье,

Давайте кушать монпансье!

* * *

Была уже в том возрасте, когда говорят: перезрелая. Однако желание выйти замуж не оставляло ее. Страшно суеверная. В гостях не брала ничего по одному куску: ни хлеба, ни ветчины, ни жаркого. Хозяйки ее не любили. И зимой и летом носила по две пары чулок. Оказывается - такая примета.

- Все-таки, - говорила она, - это значит, что я не всегда буду одинокая.

Умерла одинокой.

* * *

Вторично слышу в Мельничном Ручье странное употребление глагола "мечтать". Парикмахерша говорит подруге:

- Я и не мечтала, что ты сегодня выходная.

* * *

В Мельничном Ручье живет доктор Ткачев, специалист по внутренним и детским болезням. Я знаю его с тридцать шестого года. Летом он обычно гастролирует по дачным местностям. Два лета жил в Разливе, нынче - здесь. Высокий, молодой еще, сутулый, ходит в белой косоворотке и в фетровой шляпе. Не ходит, а рыщет. Мимо дачи за день пробежит раз двадцать. У него девочка, дочка.

Иринка, которой Ткачев очень хорошо знаком, спрашивает у меня:

- Это что у него за девочка? Дочка?

- Да, наверно, дочка.

- Бедная!

- Почему же, - я говорю, - бедная?

- Наверно, все время лечит ее.

* * *

- У меня мнуков да прамнуков - не сосчитать.

* * *

"Катя".

Она постучала:

- Можно, папаша?

- Войди благословясь, - ответил за дверью голос Ивана Афиногеновича.

* * *

Английский анекдот.

Встречаются два глухих старика.

- В булочную?

- Нет, в булочную.

- А-а, а я думал - в булочную.

* * *

На даче. Идут экскурсанты. Впереди духовой оркестр.

- Манька, а Манька! Гляди - похоронный марш идет!..

* * *

Живет холостяком. Чтобы не возиться с чаем, решил завести "японский гриб", настой которого, говорят, вкусен и питателен. Долго мучился с прихотливым растением. Не знал, чем его кормить (подкармливать?). И вдруг узнает, что гриб этот питается - чаем.

* * *

Собака, которая копила деньги и сама ходила покупать себе еду и даже водку. Об этом пишет доктор Т.Целль в книге "Ум животных" (с. 17).

* * *

- Преогромное мерси!

* * *

Мало того, что человек произошел от обезьяны, - по предположению Дарвина, он произошел от маленькой, слабой обезьянки, например от мартышки. Сильное животное, вроде гориллы, по мнению Дарвина, вряд ли стало бы общественным. Оно и так обошлось - своими собственными силами. А маленькая, всеми обижаемая мартышка хочешь не хочешь должна была сбиться в коллектив. А потом произвела человека.

* * *

Иринка:

- Сколько у нас во дворе Галь! Одна Галя - маленькая, другая побольше, третья - еще больше, четвертая - совсем большая.

* * *

Вы рассуждаете, как допотопный человек.

* * *

Иринка:

- У нее летненькое платьице.

(Это она показывает картинку маленькой девочке, поэтому, подражая взрослым, и говорит немножко прибедняясь, одними ласкательными и уменьшительными).

* * *

Цыганка в поезде:

- Ой, место заняли!

Вторая, молодая, осанистая, крепкая, с очень грубыми и добрыми чертами лица, белозубая:

- Было бы вам не зевать!

Откуда эта прелестная, какая-то лесковская архаичность речи?!

* * *

Она же. После шуточной потасовки, когда подруга растрепала ей волосы, поправляя прическу:

- Сколько тебе лет - столько тебе розог. Больше я ничего не могу сказать.

* * *

В газетном дневнике происшествий сообщается о задержании шайки фальшивомонетчиков, во главе которой стоял "некто Алхимов".

* * *

Девочка Мила очень быстро пообедала. Я говорю:

- Быстро ты ешь!

- Да?

- Очень быстро.

С гордостью:

- Как все равно красноармейцы едят.

* * *

"Катя".

...Приехала племянница.

- Ах, милая, а я только что канун собиралась читать.

- Так вы читайте, тетушка. Я посижу, подожду.

- Ничего, ничего, милая. После прочту. За мной не пропадет.

* * *

Артист, любитель выпить, носит жетон Общества трезвости, на котором выбит лозунг:

"Трезвость счастье народа".

* * *

В парикмахерской:

- Лицо освежить?

- Ага. Обязательно. Откройте форточку.

* * *

Красноармеец в пригородном поезде, уступая место незнакомой старухе:

- Садись, мама!..

* * *

"Глупость - не головная боль, которая от порошка проходит".

Мих.Зощенко

* * *

Рассказывал С.Я.Маршак. В 1934 году он жил в санатории в Шварцвальде. Однажды за табльдотом появилась седая дама, которая вела за руку худенького мальчика-подростка. Однако при ближайшем рассмотрении оказалось, что мальчику этому лет тридцать пять. Пастор. Психастеник. Мать привезла его лечиться. Однажды за ужином громко заплакал и, воздев глаза к потолку, воскликнул:

- Ich habe keine Frau und kein Mobel.*

______________

* У меня нет ни жены, ни мебели.

* * *

Из Детского Села возвращаются экскурсанты. Женщина жалуется:

- Все хорошо, только с питанием - возмутительно. Три часа на обед ушло.

Голос:

- Эвона - три часа! Елизавета Петровна Романова шесть часов подряд обедали!

* * *

Симпатичная заповедь Фридриха Ницше:{333}

"Падающего толкни".

Недаром этого мудреца взяли на вооружение фашисты.

* * *

Мальчиком я удивлялся, почему в Ярославской губернии картофельную запеканку называют "яблочником". Яблоками от нее не пахло. Недавно мне объяснила тетя Тэна: оказывается, это не только в Ярославле. У старообрядцев все картофельное называется яблочным. Это - от "земляного яблока" (и даже "чертова яблока"), как поначалу называли на Руси картофель.

* * *

Склон старой горы - серый, шероховатый, складчатый - как спина слона.

* * *

Радио на украинских (и вообще на южных) вокзалах. Какие-то обиженные немолодые женские голоса:

- ПовторАю! Поезд номер тридцать один бис... отбывает...

* * *

У парня на тыловой стороне кисти татуировка. Большими синими буквами: Никита.

Для чего это? Чтобы не потеряться, что ли?

* * *

Библиотекарша в санатории. Говорит "роман", "Хамлет". Ей под сорок. Подсела ко мне, когда я читал газету.

- Что пишут в хазете?

Я прочел ей заголовки телеграмм. На первой полосе - портрет Лермонтова.

- Ой, какой хорошенький! Сволочи буржуазия! Такого человека убили!

В заголовке юбилейная дата:

1814-1939

- Это сколько же ему лет?

Я говорю:

- Он родился сто двадцать пять лет назад.

- Ой как давно! Так он все равно бы не дожил.

- Конечно, не дожил бы.

- А может быть, и дожил... Вот сволочи!

Я спрашиваю: кто "сволочи"?

И она рассказывает мне совершенно фантастическую историю.

- Ведь он был кавказский пленник. За ним жандармерия охотилась. Взяли его в плен...

И еще такой же и подобной ерунды - с три короба.

* * *

Из разговора:

- А разве Персия с Англией межует?

* * *

Концерт в железноводской Пушкинской галерее. Две певицы в красных сарафанах поют "частушки":

- Нынче я была в кино

И купила эскимо...

- А какой-то гражданин

Вместе с палкой проглотил.

Зрительный зал буквально сотрясается от ликующего хохота.

* * *

Генерал Верзилин, в пятигорском доме которого произошла ссора Лермонтова с Мартыновым, однажды на вопрос, сколько у него детей, ответил:

- У моей жены две дочери и у меня две, а всего три... Только три грации, а не четыре...

Загадка на первый взгляд кажется очень трудной. Все, кому я задавал ее, начинали морщить лоб, сдвигали брови...

А ответ простой: у Верзилиных была одна общая дочь и у каждого по падчерице.

* * *

Господин, говорящий очень важным и многозначительным тоном:

- Я согласен с вами миллион раз.

И еще раз - уже в упоении:

- Я согласен с вами миллион раз!..

* * *

Мой сосед по палате Николай Афанасьевич Василенко. Родился в 1901 году в большом (8000 жителей) селе на Украине. Родители рано умерли. Имущество продали за 300 рублей. Назначили опекуна. Николай Афанасьевич учился в министерском училище. Брат - в ремесленной школе. Старший брат - в учительской семинарии в Крыму. Деньги лежали в банке. Революция. Кинулись в банк - денег нет.

Н.А. рано вступил в партию. Работал военруком. На город наступали махновцы. В городе человек семьдесят советских работников. Паника. Н.А. на колокольне - наблюдает. Видит, как тачанки с его товарищами уходят... Спускается с колокольни - навстречу по улице скачут человек тридцать махновцев. Он - в церковную сторожку. Там псаломщик проводит спевку хора.

- А ну, прячься. Становись сюда, пой.

Петь не стал, при нем наган и винтовка. Полез на чердак.

Лестницу псаломщик убрал.

- Сижу не шелохнусь, слышу, копыта цокают. Приподнял черепицу, смотрю, подъезжают к сторожке. Слышу, заходят в сторожку, говорят чего-то, ругаются. Ну, думаю, кончено. С жизнью, одним словом, прощаюсь. Думаю - буду стрелять. А последнюю пулю - сюда вот. Между прочим, трясет всего...

Потом все замерло. Н.А. просидел на чердаке пять часов. Позже выяснилось, что в село ворвался лишь небольшой махновский разъезд. Их отогнали...

* * *

Другой мой сосед по комнате - Иван Васильевич Р. Неисправимое животное, карьерист, циник, человек ни во что не верящий и ни о чем не думающий чисто. Охотник до баб. Тупица. Ему двадцать девять лет. Шесть лет в армии. Старшина, заведует вещевым складом. Женат. Двое детей.

- Два пацана, - сказал он мне, - одной четыре года, другой еще двух нет.

- Какие же, - я говорю, - пацаны. Обе девочки?

Смеется.

- А я их все равно всех пацанами зову.

В санатории обольщает подавальщиц и сиделок. Говорит об этом грязно и пасмурно.

Перед сном читает - одну и ту же книгу: "Кавказские поэмы" Лермонтова. Когда спрашиваешь, что он читает, - прищелкивает языком и говорит:

- Нет, здорово это!..

"Кавказские поэмы" читает уже 23 дня. Прочитав полстраницы, крепко засыпает.

Много поет. Песни какие-то дурацкие, слышанные им в госпитале, где он лежал на излечении (у него камни в почках).

На обеих руках - наколки, татуировка. Я спрашиваю, когда он сделал их.

⇐ Предыдущая 1 2 3 456 7 8 9 10 Следующая ⇒