Чума на Руси

Чума на Руси

К сожалению, православную Русь чума тоже не обошла стороной. Опять обратимся к истории. В 1352 г. на Руси впервые появилась чума в г. Пскове и число умерших превышало все мыслимые пределы (в один гроб клали по 3-5 трупов). Тогда псковичи позвали к себе Новгородского архиепископа Василия Калику, который не побоялся, приехал и с молитвой о прекращении болезни обойдя крестным ходом город, умер…

В современной консервативной православной среде бытует мнение о том, что православные не болеют всякими вирусами и эпидемии над ними не властны, а заболевают только грешники или маловерные христиане, которые расплачиваются за свои грехи. Мнение это разделяется многими митрополитами и епископами, продвигается священниками и всецело принимается мирянами. Но что же мы видим в случае с архиепископом Новгородским Василием Каликой? Он прославлен в лике святых. Этот святитель усмирял княжеские междоусобицы, заключал перемирия, после пожаров в Новгороде, он заново отстраивал сгоревшие здания на средства своей кафедры и т.д.[7] И зная всё это, псковичи слёзно просили архипастыря приехать и помолиться за них: «Взяв с собой юрьевского архим. Никифора, игуменов и священников, святитель отправился в бедствующий город “не в свои лета, ни во свою череду, но тако хотя благословити детеи своих пскович и попов”. В Пскове он дважды служил в Троицком соборе, а также в Снетогорском муж. мон-ре Рождества Богородицы, в Михайловской и Иоанно-Богословской церквах, совершал крестные ходы с мощами святых вокруг города. Уезжая, архиерей благословил псковичей. На обратном пути он заболел и был доставлен в Михайловский мон-рь в устье р. Узы, притока Шелони, где и скончался»[8].

Может ли кто-то дерзновенно заявить, что святитель был наказан за грехи? Господь попустил святому умереть от болезни и мало того, он попустил святителю стать после смерти причиной заражения и смерти многих других людей; ведь когда его тело привезли в главный храм Новгорода – Софийский собор, и выставили для отпевания и прощания, в городе случилась вспышка эпидемии, которая стала причиной многих смертей и продолжила своё распространения в другие города (Ладога, Суздаль, Чернигов, Киев, Москва). В 1387 г. чума полностью уничтожила население Смоленска, в котором осталось пять выживших человек, которые закрыли за собой городские ворота и ушли.

Пример данного святителя не единичен. В 1353 г. от чумы скончался ещё один святой, предстоятель Русской Церкви, митрополит Киевский и всея Руси Феогност, чья добродетельная жизнь тоже хорошо известна, а в 1430 г. от неё же умер самый известный и почитаемый русский иконописец – святой Андрей Рублёв. Из известных святых, скончавшихся во время эпидемий ещё можно выделить историка церкви, святителя Филарета (Гумилевского), который во время холерной эпидемии 1866 г. предпринял объезд Черниговской епархии, чтобы ободрить павших духом прихожан. В пути сам заболел холерой и скончался.

Эпидемия чумы 1654-1655 гг. также унесла жизни многих архиереев Русской Церкви: Левкия архиепископа Псковского, Пахомия архиепископа Астраханского, Сильвестра митрополита Сарского и Крутицкого, Софрония архиепископа Суздальского. Священники из-за заражения от трупов во время отпевания умирали с такой массовостью, что им было запрещено проводить их под страхом смертной казни, а трупы хоронили за чертой города. Эпидемия «произвела сильное эмоциональное чувство на современников. Огромное количество умерших, оставшихся без христианского погребения из-за своей многочисленности, нехватки гробов, высокой смертности среди священников; разлагающиеся трупы, заполонившие улицы “яко дрова”, и терзающие их “яко звери лютые” одичавшие псы; толпы беженцев, спасающихся от эпидемии; спекуляция предметами погребального ритуала и массовое мародерство – вот типичные картины “морового поветрия”, которые рисуют источники»[9], пишет кандидат исторических наук, доцент кафедры истории России ПСТГУ А.Г. Авдеев.

В 1654 г. в России пребывал патриарх Антиохийский Макарий III, путешествие которого было подробно описано его сыном архидиаконом Павлом Алепским. Среди прочего интерес представляют воспоминания патриарха о своём пребывании во время эпидемии в г. Коломне: «Город, прежде кишевший народом, теперь обезлюдел. Деревни тоже, несомненно, опустели, равно вымерли и монахи в монастырях. […] То было положение, достойное слез и рыданий. Мор, как в столице, так и здесь и во всех окружных областях, на расстоянии семисот верст, не прекращался, начиная с этого месяца, почти до праздника Рождества, пока не опустошил города, истребив людей. Воевода составил точный перечень умерших в этом городе, коих было, как он нам сообщил, около десяти тысяч душ. […] Хуже всего и величайшим гневом Божиим была смерть большинства священников и оттого недостаток их, вследствие чего многие умирали без исповеди и принятия св. Таин. […] Потом бедствие стало еще тяжелее и сильнее, и смертность чрезвычайно увеличилась. Некому было хоронить. В одну яму клали по нескольку человек друг на друга. […] Умерли все семь священников здешней соборной церкви и шесть дьяконов, в том числе и протопоп и его сыновья – священники, их дети и все его семейство. Прежде литургия иногда прекращалась в некоторых церквах, никогда, однако, ни на один день не прерываясь в этой церкви, теперь же и здесь литургия и другие службы прекратились на долгое время, и церковь осталась покинутою»[10].

В столице в это время было ещё страшнее: «Визири точно исчислили, по спискам, умерших в столице с начала язвы до конца ее, и оказалось 480 тысяч по записям, так что большинство дворов и улиц опустели, и столица, прежде битком набитая народом, сделалась безлюдною. Собаки и свиньи пожирали мертвых и бесились, и потому никто не осмеливался ходить в одиночку, ибо от голода и бешенства, если, бывало, они одолеют одинокого прохожего, загрызают его до смерти. Умер царский наместник, умерли один за другим три митрополита, которых посылал патриарх на место себя. Священников умерло бессчетное число, и церкви запустели» [11].

Чума то исчезала, то появлялась, но в 1770 г. она вспыхнула в России с новой силой. Знатные люди, генерал-губернатор, гражданский губернатор и обер-полицмейстер бежали из Москвы, а оставшиеся горожане обезумели от страха, ведь в день умирало более 1000 человек, полиции не было, трупы никто не убирал.

Многое пытался сделать для ограничения распространения болезни Московский архиепископ Амвросий. Священникам запрещалось касаться больных, принимая исповедь и причащая их только через окна или двери, детей при крещении нельзя было брать в руки, запрещено отпевать мёртвых.

Чтобы ограничить массовые скопления людей, архиепископ Амвросий хотел запретить проведение молебнов у Боголюбской иконы Божией Матери, располагавшейся у Варварских ворот Китай-города, а саму икону на время убрать, но не решился. Однако людям это не понравилось… «Огромная толпа собралась между Ильинскими и Варварскими воротами. Люди были вооружены кольями, топорами, камнями. Кто-то крикнул, что Амвросий украл чудотворную икону. Этого было достаточно. Разъяренная толпа направилась в Кремль, в Чудов монастырь, где находилась духовная консистория. Требовали Амвросия, который успел скрыться в Донском монастыре. Не найдя его, толпа бросилась громить богатые дома, карантины, чумные больницы»[12].

На следующий день, в Донском монастыре толпа обнаружила архиепископа и, вытащив его на улицу, зверски забили топорами и кольями… Напившись вина из погребов монастыря, люди дрались за разграбленное имущество убитого архиепископа. Громили церкви, грабили и рушили алтари. Потом пошли ловить и убивать докторов, жечь больницы, красть в домах… Эти дни историки назовут «чумным бунтом». Люди были не образованы и не понимали значения карантинов, изоляторов, не доверяли врачам, которые в большинстве были иностранцами. В итоге около половины населения Москвы – 100 000 человек, погибло от болезни.

Упрямая статистика показывает, что при любой эпидемии в Европе или в России, умирали в наибольшем количестве представители двух профессий – врачи и священники, так как им приходилось больше всего контактировать с зараженными людьми. И те, и другие искренне считали, что Бог их защитит, от всего сердца молились, искренне верили в примеры из житий святых, которых Бог хранил, но статистика вещь упрямая, а вирусы довольно глупы и не выбирают кого заражать, а кого нет и садятся на того, кто с ними контактирует. Кроме того, что эпидемии поражали не самых грешных людей, а всех подряд, надо отметить, что тоже самое можно сказать и про зону поражения. Болезням подвергались не Содомы, а любые приграничные города, которые вели торговлю и принимали у себя купцов – Псков, Новгород Смоленск, Киев. Они страдали не за грехи, а из-за того, что были открыты миру и вели торговлю с другими городами и странами.

⇐ Предыдущая 1 2 345 6 7 8 9 Следующая ⇒