«Когда ты не можешь дать человеку то, что ему нужно, он либо возьмёт это, либо получит в другом месте». 2 страница

Минуты тикают, и её тело становится тяжелее. Я такой же сдержанный и испуганный, как и она, понятия не имею, почему она позволяет мне держать её, почему доверяет мне. Не представляю, почему я так чертовски мил с ней. Я также не знаю, почему не хочу отпускать её. Это временно, так что я сделаю это для Джея. Утешу его сестру и удостоверюсь, что она чувствует себя в безопасности.

Я держу Мелли в своих объятиях, втайне испытывая симпатию к тому, какая она маленькая и как хорошо пахнет, словно свежие цветы и мыло. Её влажные волосы переброшены через мою руку и пропитывают материал моей одежды, но мне всё равно. Дыхание девушки выравнивается, и когда я смотрю на неё вниз, её глаза закрыты, а рот слегка приоткрыт, тихие вздохи проходят сквозь него. Она ещё красивее, когда спит.

Не хочу разбудить её, поэтому осторожно вытаскиваю свой телефон из кармана и пишу Джею, что с ней всё в порядке, и бросаю его на кровать, прежде чем выключить лампу.

Мои пальцы зудят от желания прикоснуться к ней снова, но я заставляю себя не делать этого. Я не могу. Она не только сестра Джея, но и на десять лет младше меня. Она здесь даже не живёт и чёрта с два будет заинтересована в быстром трахе. От нее веет невинностью. «Чёрт, я буду удивлён, если кто-то когда-либо прикасался к ней».

Мой член твердеет под штанами только лишь от одной мысли о ней, нетронутой… «Чёрт, держу пари, она будет чертовски тугой, чистой и неопытной. Боже, научить кого-то тому, что мне нравится, чтобы она знала, как доставить удовольствие только мне…»

— Черт, — шепчу я.

И именно тогда я понимаю, что мне необходимо убрать её мягкое тело от себя. Перемещаю Мелли таким образом, чтобы я мог выскользнуть из-под неё и положить девушку на бок. Хватаю одеяло и набрасываю его на её маленькое тело. Подходя к двери, я бормочу себе под нос проклятия.

Я не могу оставить её здесь, не закрыв на замок. Возвращаюсь и беру свой мобильник, снимаю ботинки и джинсы, после чего ложусь на диван. Она переворачивается, сбрасывая одеяло, её маленькие шорты задираются так высоко, отчего становится определённо ясно, что под ними она обнажена. Я закрываю глаза со вздохом и тонущим ощущением в моём животе о красотке, которая волнует что-то внутри меня, чего я никогда не хотел чувствовать.

* * *

— Смит.

Кто-то дотрагивается до меня, и, открыв глаза, я вижу над собой улыбающееся лицо Мелли. «Чёрт, такое приятное пробуждение».

— Привет, — я сажусь, а её глаза расширяются, и она быстро отворачивается. — Извини, — я бросаю подушку на утренний стояк.

— Ты не должен был оставаться.

Она занята надеванием своей обуви, а я тихо посмеиваюсь оттого, как она смутилась при виде эрекции в моих боксёрах. «Невинная».

— Я не хотел уходить, бросив дверь незапертой на цепочку, — я натягиваю джинсы назад.

— О. Спасибо.

— Какие у тебя планы на сегодня?

Она бросает на меня взгляд через плечо, и облегчение отражается на её лице, когда она замечает, что я надел свои штаны.

— У меня сегодня выходной. Я никогда не работаю по воскресеньям.

— Чем ты занимаешься?

— Я внештатный редактор. Но если я не дам себе выходной, то буду работать до предела.

— Круто.

Не знаю, что это значит, но предполагаю, что редактор — и есть редактор.

Она завязывает волосы в хвост и останавливается на полпути.

— Спасибо, что пришёл. Сожалею, что была таким ребёнком.

Требуется много мужества, чтобы извиниться за это, и для того, кто так напуган всё время, у неё стальные нервы.

— Мелли, всё в порядке. Клянусь.

— Хорошо.

Она заправляет несколько выбившихся прядей за уши и тянется к кошельку.

— Куда ты идёшь?

— Не знаю. Полагаю, я бы осмотрела город. Просто выйду, подышу свежим воздухом.

Она шокирует и интригует меня. Минуту назад она была чертовски напугана, однако теперь она хочет уйти одна.

— Ты справишься самостоятельно?

Прежде чем сказать, она кивает, больше для себя, нежели для меня.

— Да.

— Ладно. Увидимся.

Я позволил себе выйти, спуститься по коридору и подойти к грузовику. Ключи у меня в руке, но я не могу заставить себя вставить их в замок зажигания. «Будь я проклят. Не могу отпустить её». Двадцатидвухлетняя девушка, бродящая где-то в одиночку, понятия не имеющая, где что находится, и глаза извращенцев, трахающие её всякий раз, когда входит в комнату. «Нет».

В тот момент, когда я разворачиваюсь, она выходит из входной двери отеля, занятая тем, что смотрит в телефон. Мелли поднимает взгляд и отскакивает от меня, её светлые волосы развиваются позади неё.

— Я думала, ты уехал.

— Я собирался, но эм… просто подумал, — «соберись, мужик. Иисусе». — Хочешь, я покажу тебе всё?

Её лицо засияло.

— Да. Честно говоря, я уже собиралась развернуться и вернуться внутрь, потому что я такая трусиха. Было бы неплохо иметь экскурсовода, конечно, если ты не против.

— Всё хорошо. Я совсем не против.

— Отлично, я ценю это. Спасибо.

***

Я должен быть благодарен ей, прошло много времени с тех пор, как я проводил время с такой чистой женщиной. С ней я чувствую себя легче, почти.

— Я должен заехать домой и принять душ. Затем мы можем начать день с того, что съедим лучшие блинчики, которые ты когда-либо пробовала.

— Звучит здорово.

Её улыбка заразительна, и я ловлю себя на том, что вторю её настроению.

* * *

В машине она не просит включить радио, чем удивляет меня. Всякий раз, когда кто-то оказывается со мной в машине, они всегда хотят музыку. Я люблю тишину, и у меня вызывает симпатию тот факт, что она тоже. Мне нравится, что даже после плохой ночи, она начинает выходной день на хорошей ноте. Лучший вариант в том, что жизнь может предложить тебе второй шанс, и ты получаешь один каждое утро, когда открываешь глаза. Моя мать говорила это, и я стараюсь помнить об этом каждый день, когда просыпаюсь.

Когда мы добираемся до моего дома, я устраиваю ей краткую экскурсию на первом этаже, и она неуверенно садится на диван. Включаю для неё телевизор, прежде чем отправиться в душ. Я игнорирую то, как легко она вписывается в мой дом. Насколько комфортно я чувствую себя рядом с ней за столь короткое время.

Когда вода нагревает мою кожу, я скриплю зубами и стараюсь не делать этого. «Я не должен. Знаю, что не должен». Когда мой член твердеет, я мою голову, пытаясь игнорировать это. К тому времени, как я ополаскиваю их, моя мачта полностью поднята, и я просто решаю сделать это. В противном случае, рядом с этой девушкой у меня будет стояк весь гребаный день. Я имею виду, Боже, она носит обрезанные джинсовые шорты и топ, который практически полностью обнажает одно плечо.

Я хватаю свой член и вонзаюсь в кулак, представляя, что это её киска. Сжимаю ещё сильнее, воображая, насколько тугой она будет. «Интересно, сможет ли Мелли взять всего меня в первый раз, или я был бы вынужден ввести в неё только кончик? »

Это неправильно. Это так неправильно. Её брат спас мне жизнь. Если он узнает о вещах, которые я себе представляю с его младшей сестрой, он пустит мне пулю промеж глаз. Но она точно не похожа на ребёнка. Она потрясающа, как чёртова модель. Маленький нос и большие зелёные глаза. Её пухлые розовые губы будут выглядеть изумительно, обёрнутыми вокруг моего члена…

«Бл*дь». Моя сперма разбрызгивается по всему кафельному полу, и я опускаю голову, наблюдая, как она смывается в водосток. Я такой кретин. Я не мастурбировал с тех пор, как был подростком в школе, и влюбился в своего преподавателя по испанскому языку.

Я быстро заканчиваю и встречаюсь с Мелли в гостиной, где она приклеилась к телевизору. Идёт кулинарное шоу, и она смотрит туда-сюда между экраном и телефоном. Я могу наблюдать за ней часами. Её лицо так выразительно, и у девушки есть природная красота, которую я никогда раньше не видел.

«Если я буду стоять здесь и таращиться дальше, буду чувствовать себя ещё большей задницей, чем есть».

— Эй.

Её телефон летит через всю комнату и приземляется на пол.

— Проклятие, — она наклоняется, чтобы поднять его, удерживая свою попку в воздухе. Я издаю тихий стон и отворачиваюсь, когда она садится.

— Прости, — извиняюсь я.

Она отмахивается от меня и нервно поправляет волосы.

— Ты не виноват, что я такая нервная. Я только что читала письмо от адвоката, управляющего завещанием моего дедушки.

— Всё нормально?

После раздраженного вздоха, она продолжает:

— Да, думаю, я наконец-то узнала, почему он оставил мне дом.

— Почему что…?

— Ну, поскольку ничего никогда не было задокументировано как причина, немного покопавшись, адвокат считает, что это дедушкин способ заключить мир с моей матерью.

— Как так?

— Предполагаю, Джей рассказал тебе, что наши родители умерли, когда я была маленькой? По всей видимости, дедушка появился на похоронах и сцепился с Джеем. Мой брат выгнал его, что оставило ещё больше неприязни между ними двумя… так что я — единственный оставшийся родственник.

Я киваю в знак согласия. Это логично. Много лет назад мы приняли вызов, где Джей едва не лишился своего дерьма. В тот момент я не понимал, что мы приехали на место преступления, аналогичное тому, где умерли его родители. Он рассказал мне, срывающимся голосом и с мокрыми глазами, спустя полтора года, как мы стали партнёрами, что пьяный водитель убил его родителей. К сожалению, я понял это сокрушительное чувство только спустя годы.

— Я сожалею о твоей потере.

Она быстро моргает и дарит слабую улыбку.

— Спасибо. В любом случае, когда моя мама была беременна Джеем, её отец выгнал её из дому. Слава Богу, родители моего отца не испытывали то же самое и позволили им жить в их доме, пока они не накопили достаточно денег, чтобы стать самостоятельными. Хотела бы я помнить их, но они умерли, когда я была совсем маленькой, — она пользуется мгновением, чтобы подумать. — Так, отец моей мамы оставил мне дом, из которого он выгнал её… это похоже на его искупление, я думаю.

— По-моему, в этом есть смысл.

— Что ж, неважно, — она убирает телефон обратно в карман джинсов. — Нет смысла тратить время, пытаясь выяснить это. Просто хочу его починить и продать, чтобы я могла вернуться домой.

Я игнорирую ощущение пустоты в животе, когда думаю об её отъезде, и беру ключи.

—Ты готова идти?

— Да. Я голодна.

Я облизываю губы, пока она идет передо мной к двери.

— Я тоже, Мелли. Я тоже.

* * *

— Я был прав?

— Боже мой, Смит. Это лучшее, что когда-либо было у меня во рту.

Её невинный комментарий проносится над головой, но я едва не давлюсь соком. Я мог бы придумать что-то, что она полюбила бы иметь во рту больше, чем блинчики.

— Ты в порядке? — спрашивает она с полным ртом еды.

— Ага, — я бью себя в грудь и делаю ещё один глоток апельсинового сока. — Я в порядке.

Мы заканчиваем есть, и у Мелли хватает смелости, чтобы спорить со мной об оплате. Когда я повышаю голос и шутливо ругаю её, она стоит на своём и вырывает счёт из моей руки.

— Заканчивай эту чертовщину немедленно. Отдай мне счёт.

— Нет. Это меньшее, что я могу для тебя сделать.

— Мелли, я серьёзно. Ты не заплатишь.

Она спокойно достает свой бумажник, всё это время не отрывая от меня взгляд.

— Я очень хочу этого. Пожалуйста, — её губа дрожит, а глаза умоляют.

Затем я делаю то, чего никогда не делал в своей жизни и никогда больше не буду делать.

— Ты улыбнёшься снова, если заплатишь?

— Да.

Она широко улыбается, и я не могу не радоваться, видя её счастливой.

— Ладно, солнышко. Только в этот раз.

* * *

Мы проводим весь день, гуляя по центру города и осматривая достопримечательности. В течение дня она светится всё больше и больше. Её смех становится всё громче, а настроение — бодрее. Я отвёл Мелли в фуд-корт, где она съела больше, чем я, и мы закончили день, поедая мороженое на пристани (прим. Фуд-корт — место, где расположены кафе «фаст-фуд»). Как на грёбаном свидании. Теперь я возвращаюсь в отель, чтобы высадить ее, и не хочу, чтобы этот день закончился.

Обычно, любое время, проведённое с женщиной, минимально, и я спешу уйти, чтобы можно было принять душ и смыть с себя их запах. Но с Мелли я не хочу, чтобы сегодняшний день заканчивался. Не хочу, чтобы это сияние и радость исчезли. Я уже забыл, что это такое.

Я провожаю девушку до её комнаты, и она оставляет дверь открытой, чтобы я последовал за ней. Мелли падает на кровать и тянется к пульту.

— Хочешь потусоваться и посмотреть фильм?

«Бл*дь, конечно».

— Я лучше пойду.

— О, — её лицо поникло, и это терзает меня, но мне нужно уйти от неё, прежде чем я сделаю что-то, о чём пожалею.

— Мне завтра рано вставать. Кстати, почему бы тебе сейчас просто не дать мне ключ, чтобы тебе не нужно было вставать в такую рань?

«И чтобы мне не пришлось видеть тебя снова. Мне нужно немного времени, чтобы вправить свои проклятые мозги на место».

— Конечно. Я сделала запасной.

Когда она протягивает мне ключ, я сжимаю её руку своей, не в силах избежать влияния, которое она оказывает на меня.

Её голова медленно поднимается, и девушка смотрит на мои губы. Она наклоняется вперёд, и я отступаю назад.

— Спокойной ночи, Мелли.

— Спокойной ночи, Смит.

Глава 3

Мелли

Стук в дверь, по схеме: тук, тук, пауза, тук, пауза, тук, тук, пауза, тук, — будит меня с самого начала, и я подталкиваю себя к изголовью кровати. Мой сонный мозг слишком устал для того, чтобы расшифровывать, было ли это на самом деле или являлось частью сна. Когда звук повторяется, я отбрасываю одеяло и подхожу к глазку на цыпочках.

Я раскачиваю своё тело на основании стула, которым подпёрла дверную ручку, и смотрю в маленький стеклянный кружочек. Найдя коридор пустым, стою там, продолжая смотреть, но он по-прежнему остаётся лишённым кого-то или чего-то. Что, чёрт побери, происходит?

Уставшая и разочарованная я тащу свои ноги обратно к кровати, и ритм звучит снова, но на этот раз что-то царапает дверь после каждой паузы. Страх фиксируется в моём мозгу, прежде чем скользит вниз по позвоночнику. Моя рука оказывается на телефоне быстрее, чем мне удаётся моргнуть, и я скольжу пальцем по моим контактам и нажимаю на имя Смита, не задумываясь. Вчера, за время, проведённое вместе, мы обменялись номерами, чтобы мы могли связываться по поводу дома.

Если я чему-то и научилась, имея Джея в качестве брата, так это тому, что сначала нужно обратиться за помощью. Ты можешь сомневаться несколько позже, но перед этим позвать на помощь, чтобы перестраховаться. Обычно я звоню Джею, когда выхожу из себя без причины, но на этот раз, думаю, причина действительно есть, а Джея здесь нет. Когда звонок прерывается на третьем гудке, я жду ответа Смита.

— Алло?

— Смит, кто-то снова здесь, — шепчу я в трубку.

В ухе звучит шуршание, и я сдерживаю крик, когда царапание двери продолжается снова, на этот раз без стука.

— Позвони на стойку регистрации с гостиничного телефона. Затем вызови копов.

Я должна была подумать об этом раньше.

— Хорошо.

— Я выезжаю, — его грузовик заводится, мотор подобно зверю громко ревёт. — Я уже в грузовике. Буду у тебя через десять минут.

— Окей.

— Вызови копов, Мелли.

— Ладно, — трясущимися руками тянусь к гостиничному телефону, но когда прикладываю трубку к другому своему уху — гудка нет. Я пропускаю шнур между пальцами, только чтобы найти гладкий пластик, протертый посередине. — Чёрт.

— Что?

— Он сломан. Телефонный кабель разломан пополам.

— Чёрт, клади трубку и звони…

— Нет! — раздаётся еще один стук, на этот раз громче, и я ползу в угол, чтобы заглушить звук собственного крика. — Не вешай трубку, Смит. Пожалуйста.

— Хорошо-хорошо. Не буду.

Скрип и поворачивание дверной ручки заставляют страх парализовать моё тело.

— Они пытаются войти.

Смит чертыхается под нос.

— Я собираюсь отключиться и вызвать полицию.

— Нет, прошу, не надо, — слёзы катятся из моих глаз, и я понижаю голос: — Мне так страшно.

— Чёрт, я знаю, но я все ещё в пяти минутах езды, а отряд может добраться быстрее.

— Пожалуйста, не надо.

— Прости, я должен. Не двигайся.

Телефон замолкает.

— Смит? Смит? Нет, не вешай трубку, — я соскальзываю ещё ниже на пол, стягивая одеяло с матраса, и накрываюсь им. Если кто-то ворвётся сюда, я не хочу их видеть.

Скрежет появляется вновь, и я беззвучно плачу в ткань. Через несколько минут раздаётся громкий грохот, после чего кричат сотрудники полиции. Я подхватываюсь и спешу открыть дверь.

— Думаю, они ушли, — говорю я офицеру, когда он кивает мне.

Я использую свой рукав, чтобы промокнуть уголки глаз, и отступаю назад в комнату.

— Можете рассказать мне, что именно произошло?

Когда я перехожу к шуму и перерезанному телефонному шнуру, суматоха в коридоре заставляет меня подскочить. Когда я слышу голос Смита, я встаю, чтобы подойти к нему, но не решаюсь.

— Мелли, Иисус. Ты в порядке? — он делает глубокий вздох, когда видит меня. Сделав пару шагов внутрь помещения, он подходит ко мне, но потом отступает и проводит руками по своим волосам. Боже, мне хотелось бы всего лишь, чтобы он распахнул свои объятия и позволил мне упасть в них.

— Да. Мне так…

— Не смей извиняться.

Я сглатываю и киваю. Вопрос о том, почему я хочу позволить себе найти утешение в его объятиях, быстро отпадает. У меня нет Джея, поэтому я использую Смита как своего защитника. В этом есть смысл.

— Мэм, если вы не возражаете, я хотел бы продолжить и взять у вас показания.

Когда продолжаю рассказывать офицеру, что произошло, чувствую себя идиоткой. Уверена, нечего было пугаться, и это, вероятно, были те же самые дети-хулиганы, вновь совершавшие пакости и бегавшие вверх-вниз по коридору. Смит и полицейский, взявший мои показания, спокойно разговаривают. Затем офицеры уходят, а менеджер гостиницы, извиняясь, меняет телефон.

— Спасибо, что приехал, — шепчу я Смиту.

Его пальцы прижимаются к моему подбородку, и он поднимает моё лицо, чтобы я смотрела на него. Его глаза обычно насыщенно-шоколадного цвета становятся на оттенок светлее.

— Собирай вещи.

— Что? Почему?

— Ты не останешься здесь.

Он прав. Я не чувствую себя в безопасности в этом месте, поэтому упаковываю одежду и ноутбук в чемодан.

— Да, это, своего рода, притон. Думаю, вниз по улице есть приличный отель. Пойду, проверю.

— У меня есть комната для гостей.

Мои руки прекращают своё движение в воздухе, и рубашка, которую я держала, падает на пол.

— О, спасибо, но я просто остановлюсь в другом отеле, — ни в коем случае. Я ни за что не могу остаться с ним. Его просто так… много.

— Ты доверяешь мне?

Как мне ответить? Не знаю. По неясным мне причинам… Я чувствую себя в безопасности с ним. Я чувствую с ним всё: похоть, безопасность, жизнь. Слишком много.

— Кому ты позвонила, когда испугалась сегодня ночью? В кого ты вцепилась, когда тот засранец испугал тебя в доме? — он подходит ближе и наклоняется так, чтобы его глаза были на одном уровне с моими. — Ты мне доверяешь.

— Да, — признаю я. — Я доверяю тебе.

— Тогда позволь мне позаботиться о тебе.

Мои глаза, должно быть, ответили за меня, потому что он поднимает рубашку, которую я уронила, и бросает её поверх другой одежды. Потом берёт мой чемодан и ждёт меня у двери. Он несет мои сумки на стойку регистрации, откуда я выезжаю. Когда я возвращаюсь в его грузовик во второй раз за эти дни, ощущение спокойствия накрывает меня. Мы тихо подъезжаем к его дому, и я сижу смирно, когда он заезжает в гараж и заглушает грузовик.

Прежде чем мы выйдем, он вкратце рассказывает мне о системе сигнализации и заставляет меня повторить ему код.

Затем он берёт мои вещи, и я следую за ним внутрь, где наблюдаю, как он отключает систему. Вся кухня оформлена в чёрном цвете — столешницы, полы, бытовая техника. Я и представить себе не могла, что это будет хорошо смотреться, но на самом деле увидеть это воочию — потрясающе. Его гостиная окружена различными оттенками серого. Всё это очень современно и мужественно.

— Ого, Смит. Это место великолепно.

— Спасибо. Изначально это была недвижимость, нуждающаяся в ремонте, но я не смог расстаться с ней, как только увидел закат, — он кивает на большое панорамное окно в задней части дома. — Солнце восходит здесь, на задней стороне, светит через окно моей спальни и это просто удивительно.

— О-о, я бы с удовольствием просыпалась в твоей постели.

Он смеется, затем пытается скрыть это кашлем.

Когда я понимаю, что именно выпалила, быстро пытаюсь отречься от своих слов.

— Я не имела в виду…, я просто хотела увидеть восход солнца из твоей комнаты. Не из твоей кровати. О, Боже мой, — могу себе представить, как покраснело моё лицо, поскольку чувствовала, будто оно горит.

— Всё нормально, — усмехается он. — Позволь мне показать тебе твою комнату.

Когда он поднимается по лестнице, я смотрю в потолок и делаю глубокий вдох, чтобы вернуть немного своего достоинства, прежде чем следовать за ним. Замечаю, что свет щелкнул в комнате справа, поэтому направляюсь туда.

— Спасибо, — говорю я ему, когда захожу и вижу, как он кладет одеяло на кровать.

— Нет проблем. Ванная — следующая дверь справа, а я — дальше по коридору.

— Хорошо.

— Ты точно в порядке? Это была довольно страшная ситуация для тебя.

Мне нравится его забота, он напоминает мне Джея. Но не в братском смысле… вовсе.

— Да, точно.

Он сжимает одну руку в кулак и стучит им по своей ноге, а затем улыбается мне, прежде чем выйти. Дверь закрывается с тихим щелчком, и я падаю на кровать. Снимаю легинсы, которые надела перед приездом, и толстовку, оставаясь в трусиках-шортиках. Даже не потрудившись выключить свет, я засыпаю.

***

— Мелли, — глубокий голос будит меня, и кровать прогибается. — Проснись, Мелли.

Когда сонливость рассеивается достаточно, чтобы понять, что я проснулась, я моргаю и вижу красивое лицо Смита. Он улыбается мне, и я таю.

— Доброе утро, — говорю я шепотом.

— Боже, ты выглядишь прекрасно, — говорит он так же тихо.

— Да?

— Да, чёрт возьми, — он проводит по моему лицу одним пальцем, следя за ним глазами, пока тот не очерчивает мои губы. — С того момента, как я впервые увидел тебя, я был поражён, как чертовски ты прекрасна.

Никто никогда не называл меня так раньше. Я никогда не была красивой. Я хочу сказать ему, какой особенной это заставляет себя чувствовать, но он продолжает, прежде чем я могу произнести что-либо.

— Но ты — младшая сестра Джея, и он бы отрезал мне яйца, если бы узнал, как сильно я хочу тебя.

Почему это заставляет меня чувствовать себя хорошо… тепло, запутанно и безопасно? Прошло много времени с тех пор, как я так себя чувствовала. Пора двигаться дальше. Знаю, он не позволит чему-либо случиться, поэтому с таким стимулом я действую решительно и прикасаюсь к его щетине.

— Он не должен знать.

— Мелли, детка, не соблазняй меня.

Судя по его репликам, он хочет этого так же сильно, как и я. Его ноздри раздуваются, и когда он облизывает губы, я пробегаю по ним пальцем. Рокот вырывается из его горла, и прежде чем я могу что-либо понять, он оказывается на мне, а его рот напротив моего. Кончиками пальцев одной руки он массирует мою попку, а другой — грудь. Колючая щетина на его лице царапает меня, но мне всё равно. Кажется, я жаждала этого всегда. Хотела быть нормальной после того, как это случилось.

Я всхлипываю, и он отстраняется.

— Я тебя обидел?

— Нет, — закрываю глаза и улыбаюсь, когда чувствую, что его губы нависли над моими.

— Хорошо. Я не хочу причинить тебе боль.

— Это последнее, что я хочу сделать. Ты же знаешь, как сильно я люблю тебя, но я не могу позволить ему иметь всю тебя. Я должен сам обладать тобой, но я не могу причинить тебе боль… это убьёт меня, ты же знаешь. Я не хочу причинять тебе боль.

— Остановись, Норман! Перестань тогда, если не хочешь причинить мне боль.

Норман стягивает вниз мои штаны и переворачивает меня на живот. Почему он вернулся? Джей сказал, что он далеко. Мне казалось, что я со Смитом.

— Я буду нежен. Не хочу причинять тебе боль.

— Нет!

— Ш-ш-ш. Больно будет всего минуту.

— Перестань, прошу. Боже, остановись!

— Мелли, проснись, — это Смит. Он здесь, он не ушел.

Я не позволю Норману всё испортить. Я переворачиваюсь на спину с такой силой, которой у меня не было. Ищу лицо Смита, чтобы вернуть его ко мне, чтобы снова почувствовать его рот напротив своего, но он ушёл.

— Смит, нет. Не уходи.

— Мелли, Иисус, проснись, — он трясёт меня, и когда я открываю глаза, он надо мной, но не как раньше. Вместо того чтобы быть нежным и милым, он выглядит сердитым и напуганным. Его глаза бешенные, а волосы слегка мокрые, как будто он только что принимал душ. Постойте. Он только что пришел сюда. Нормана здесь не было. Смита здесь не было. Дерьмо, это был сон.

— Чёрт, — я сажусь, убирая волосы с лица. — Чёрт. Прости.

— Проклятье, — он проводит рукой по волосам. — Ты здорово напугала меня. Уверена, что всё в порядке? Тебе что-нибудь нужно? Воды?

Качаю головой.

— Нет, я в порядке. Просто стыдно.

У меня не было кошмаров несколько лет. Я думала, они ушли.

— Хорошо. Хорошо, — он встаёт, и я не могу сдержать вздоха, который слетает с моих губ, но на этот раз это потому, что на нём нет ничего, кроме полотенца, и я никогда не видела ничего столь сексуального в своей жизни. Будто вернулась в отель, он — прекрасная модель для нижнего белья, и я не могу отвести взгляд.

Полотенце настолько низко расположено на его бёдрах, что я могу видеть начало дорожки тёмных волос, спускающуюся ниже. Поднимаю глаза, вверх… миную рельефный живот, пирсинг в сосках, вплоть до легкой сексуальной небритости на его лице и, наконец, останавливаюсь на его тёмных глазах.

Любая мысль о кошмаре давно испарилась. Когда-то мне был необходим целый день, чтобы избавиться от ужасающих снов, но один взгляд на Смита, и тот заставил их исчезнуть. Он чудотворец.

Его адамово яблоко двигается вниз, затем обратно, когда он сглатывает. Мужчина прочищает горло, а я качаю головой.

— Не знала, что у тебя пирсинг, — указываю на его грудь.

— У меня есть ещё один.

Я втягиваю воздух, и он бормочет проклятия под нос.

— Хватит так на меня смотреть, Мелли.

— Как так?

— Так же, чёрт возьми, как я смотрю на тебя. Словно хочу забраться на эту кровать к тебе. Будто мне не терпится почувствовать и вкусить каждую частичку тебя. Словно я хочу, чтобы ты помогла мне вспомнить, кем я, бл*дь, должен быть.

Моё дыхание замедляется, но моё сердце все ещё выстукивает ритм так быстро и громко, что я слышу его.

— Кем ты должен быть?

Он делает целенаправленный шаг ко мне, он так близко, что я чувствую запах геля для душа, который он только что использовал. Мыла и мужчины. Всего мужчины. Я наклоняюсь ближе к нему, когда он тянется и касается рукой моего лица.

— Твоим.

Он проводит пальцем по моим губам, и я всасываю его в рот. Он шипит сквозь зубы и закрывает глаза на секунду. Затем одёргивает руку и отступает, приглаживая руками волосы.

— Чёрт. Бл*. Прости, Мелли.

Мой желудок внезапно пустеет, а пульс сейчас скачет по разным причинам. Я не хочу, чтобы он сожалел. Не желаю быть младшей сестрёнкой Джея. Хочу, чтобы меня хотели. Жажду чувствовать себя желанной.

— Не извиняйся, — я сбрасываю одеяло и медленно двигаюсь ближе к нему. Он продолжает отступать и качает головой. Когда он врезается в стену, я делаю ещё три шага, пока не ровняюсь с ним, тепло его тела согревает мои голые ноги. — Пожалуйста, не извиняйся, — из всех чувств, которые я когда-либо испытывала, это чувство… кажется правильным, это не то, что я хочу пропустить. Мне так надоело упускать свою чёртову жизнь.

Его голова наклоняется вниз, чтобы смотреть прямо на меня.

— Мелли, это неправильно.

— Это не кажется неправильным, — это кажется идеальным.

— Мелл…

Звонит мой телефон, но я игнорирую его. Может, если он будет смотреть на меня, он найдёт то, что ищет. Смит моргает, затем эти тёплые коричневые радужки скользят по моему лицу. Телефон перестаёт звонить, и я шагаю ещё ближе, прижимаясь своей грудью к нему. Как только он поднимает руки, чтобы обнять меня, мой телефон звонит снова, требовательный тон нарушает настроение.

— Вероятно, это твой брат.

— Знаю.

— Тебе нужно ответить.

Вместо того чтобы эти сильные и мозолистые руки скользили по моей коже, Смит кладёт их на мои плечи и нежно отталкивает меня, чтобы он смог уйти.

Глава 4

Смит

«Твою ж мать! Чёрт бы меня побрал! Бл*дь! »

⇐ Предыдущая 1 234 5 6 7 8 9 10 Следующая ⇒