2. ПОБЕДА 6 страница

Несозданное, не имеющее формы и неизменное есть Дхармакая. Отпрыск Неизменного, его модификация, проявление всех совершенств в одном теле есть Самбхогакая. «Говорят, что воплощение всего того, что является в Дхармакае мудростью, милосердием и любовью, что подобно облакам на небе или радуге, освещающей облака, есть Самбхогакая»[39].

Образование из этого Тела плотных тел есть нирманакая, или Божественные Воплощения среди чувствующих существ, погруженных в иллюзию (сансару), в мир явлений и привязанных к нему. Все Просветленные личности, обладающие полнотой сознания, рождающиеся в нашем или в любом другом из миров ради исправления своих собратьев, называются нирманакая (воплощением).

В тантрийском буддизме Дхармакая ассоциируется с Предвечным Буддой Самантабхадрой (тиб. Ktin-tu-bzang- ро — произн. кюн-ту-занг-по), который не имеет ни начала, ни конца и является для ламаистов источником всех Истин и Всеблагим Отцом. Согласно ламаизму, в обители этого Высшего Будды пребывают также Ваджрадхара — Держащий Дордже (Молнию) (тиб. Rdorje-Chang — произн. дордже-чанг), Божественный Толкователь Мистического Учения, называемого Ваджраяна (тиб. Rdorje-Theg-pa— произн. дордже-тхег-па) или Мантраяна, и Будда Амитабха (тиб. Hod-dpag-med — произн. вод-паг-мед или как на с. 2231), Источник Вечной Жизни, Будда Безбрежного Света. В Самбхогакае пребывают пять Дхьяни-Будд (Будд Медитации), херуки Лотоса, мирные и гневные божества. Все они являются в видениях Бардо. Нирманакаей почитают Падмасамбхаву, который передал тибетцам учение «Бардо Тхёдол». Он является Великим Гуру для всех последователей учения о Бардо.

Явно ошибочным следует считать утверждение, исходящее от лиц, не посвященных в высшие учения ламаизма, что в Северном буддизме Предвечный Будда (Ади-Будда) почитается как Высшее Божество. Как подчеркивал переводчик, Ади-Будда и все божества, ассоциируемые с Дхармакаей, являются не личными богами, а персонификациями извечных универсальных сил, законов и духовных эманации, питающих (как солнце питает своей энергией физическую жизнь) божественную природу всех чувствующих существ во всех мирах, что делает возможным освобождение человека от всех видов существования в сансаре.

Как поясняет лама Кази Дава-Самдуп, «все существующее в видимой Вселенной, все ее формы, вибрации, света и все отражающееся в сознании является игрой или проявлением Трикаи, Тройственного Принципа Причины Всех Причин, Изначального Триединства. Это всепроникающее духовное начало есть Ум, несозданный, безличный, самосущий, нема-териальный и неразрушающийся».

Отсюда следует, что Трикая в высшем направлении Северного буддизма есть эзотерический символ триединства, в то время как экзотерической триадой, как и в Южной школе являются Будда, Дхарма (Священное Писание) и Сангха (Духовенство), называемые Тремя Прибежищами. Между этими двумя учениями о триединстве, одно из которых эзотерическое, а другое — экзотерическое, существует прямая взаимосвязь.

По утверждению лам, полное и глубокое понимание учения о Трикае доступно только посвященным, подготовленным к тому, чтобы постичь его и осуществить.

Как утверждал переводчик, учение о Трикае передавалось со времени Будды посвященными индийцами и тибетцами по непрерывающейся линии преемственности. Он считал, что Будда заново открыл его и передал то, что было известно предшествовавшим ему Буддам; оно передавалось от гуру к гуру и было записано лишь сравнительно недавно, в эпоху упадка буддизма, когда не всегда были гуру, умеющие передавать его этим способом. Посвященный в тайные учения, переводчик этой книги не мог согласиться с мнением западных ученых о позднем происхождении учения о Трикае, ссылавшихся в своих утверждениях на отсутствие текстов более раннего периода. Он также считал полностью несостоятельными довольно настойчивые попытки апологетов христианства доказать христианское происхождение учения о Трикае. Лама Кази-Дава Самдуп хорошо изучил христианство и благожелательно к нему относился. В молодости его буквально осаждали христианские миссионеры, для которых он, ввиду его большой эрудиции и высокого социального положения, был желанным собеседником. Тщательно проанализировав их заявления, он отверг их, будучи убежден, что то христианство, которое они исповедовали, было лишь фрагментарным буддизмом, что буддийские миссионеры, посланные Ашокой в Малую Азию, Сирию и Александрию[40], сильно повлияли на христианство, возможно, через таких посредников, как ессеи, и что если Иисус является исторической личностью, Он (как лама понимал Иисуса Нового Завета) как бодхисаттва (то есть находящийся на пути к достижению состояния Будды) был, несомненно, хорошо знаком с этическим учением Гаутамы Будды и проповедовал его, как свидетельствует об этом Нагорная Проповедь.

Доктрина о Трех Телах есть эзотерическое учение о Пути Учителей, пришедших из высших сфер — от порога нирваны в сансару, в то время как учение о Дхьяни-Буддах, каждый из которых олицетворяет одно из универсальных божественных качеств, есть путь от низшего к высшему. Это Священный Путь, ведущий к слиянию с Дхармакаей, к состоянию Будды, к Совершенному Просветлению, к Нирване, которая есть освобождение духа путем отказа от желаний.

Пять Мудростей. Как всепроникающая Пустота Дхармакая есть форма (не имеющая формы) Тела Истины. То, из чего она составлена, есть Дхармадхату (тиб. Chds-kyi-dvyings — произн. чё-кьи-инг) — Семя, или Потенция Истины, и она появляется в Первый День Бардо в виде яркого голубого света Дхьяни-Будцы Вайрочаны, Проявляющего, — того, кто с помощью форм делает видимым (материальный мир). Дхармадхату есть символ агрегата материи. Из него возникают существа этого мира и всех миров, в которых доминирует животная тупость, и мара (иллюзия формы) создает во всех мирах сансары (как и в человеческом, где начинает действовать манас, или ум) Зависимость, освобождение от которой есть Нирвана. Когда человек достигает максимума того совершенства, которого позволяет достичь его человеческая природа, и его невежество, обусловленное животной природой, и иллюзия формы, то есть личности, трансмутируются

Правильное Знание — Божественную Мудрость, его сознание озаряется светом Всепроникающей Мудрости Дхарма-Дхату, то есть Мудрости, рожденной из всепроникающей Пустоты.

Как агрегат материи, появляющейся в Бардо в Первый День, создает физические тела, так и элемент воды, появляющийся во Второй День, создает поток жизни — кровь. Гнев является затемняющей страстью, сознание — агрегатом, и они, трансмутируясь, становятся Зеркальной Мудростью, олицетворяемой Ваджрасаттвой (отражением в Самбхогакае Дхьяни-Будды Акшобьи) — Победителем, Наделенным Героическим Умом.

Элемент земли, появляющийся в Третий День, создает основные плотные компоненты человеческого тела и всех физических форм. Они пробуждают эгоизм, и этот агрегат есть Осязание, но когда они трансмутируются в божественную субстанцию, они становятся Мудростью Равенства, персонифицируемой Ратна-самбхавой — Рожденным из Алмаза, Украшающим.

Элемент огня Четвертого Дня, создающий животное тепло в телах людей и животных, порождает страстную привязанность, похоть и агрегат чувств. Их трансмутация приводит к Мудрости Различения, с помощью которой подвижник познает каждую вещь в отдельности и одновременно единство всех вещей. Ее персонификацией является Дхьяни-Будда Амитабха — Безбрежный Свет, Освещающий и Просветляющий.

Элемент воздуха, появляющийся в Пятый День, создает жизненное дыхание. Его проявление в человеке есть страсть — зависть и ревность. Его агрегат — желание. Они трансмутируются в Мудрость, Все Исполняющую, которая наделяет стойкостью и ограждает от ошибочных действий в сфере духа. Ее олицетворяет Амогхасиддхи — Всемогущий Победитель, Наделяющий Божественной Силой.

Как отмечалось выше, в главе IV, последний элемент, эфир, создающий ум, или Познающего, и тело желаний у находящихся в промежуточном состоянии, не появляется перед умершим, потому что, как объясняется в тексте, Мудрость Сознания, то есть Сверхсознание Будды (бодхическое сознание), еще не развито у среднего человека. С ней коррелирует, как сказано в тексте, Ваджрасаттва — Зеркальная Мудрость и Агрегат Бодхической Мудрости. В таком эзотерическом смысле Ваджрасаттва идентичен Самантабхадре (в свою очередь, часто отождествляемому с Вайрочаной — главой Пяти Дхьяни-Будд), который есть Ади-Будда, или иначе, — изначальная, нерожденная, не имеющая формы, неизменная Дхармакая.

Агрегат Божественного тела, достигший совершенства в человеке, становится неизменным Ваджрасаттвой. Когда достигается совершенство божественного принципа речи, речь становится божественной, и ее олицетворяет Амитабха. Совершенство божественного принципа мысли ограждает от всех ошибок и олицетворяется Вайрочаной. Совершенство божественных добра и красоты есть познание Ратнасамбхавы, который является их источником. Когда достигается совершенство в действиях, познается Амогхасиддхи — Всемогущий Победитель.

Так умирающему представляют одно за другим, как посвятительной мистерии, присущие каждому человеку божественные качества, или принципы, с целью испытать его и установить, насколько развито в нем божественное (бодхическое) начало. При полном развитии всех бодхических качеств Пяти Дхьяни-Будд, являющихся их персонификацией, достигается освобождение и состояние Будды. Если эти качества развиты не полностью, умерший получает возможность родиться в одном из счастливых миров: в дэва-лока —в мире дэв (богов), в асура-лока — в мире асур (титанов) или в нара-лока — в мире людей.

По истечении Пятого Дня видения в Бардо утрачивают божественные качества. Умерший все глубже и глубже погружается в мир призрачных сансарических видений. Сияние высшей природы уступает место свету низшей природы, и после того как промежуточное состояние полностью проявится перед умершим и все мыслеформы, отражающие содержание его сознания, предстанут перед ним в кошмарных образах, видения прекратятся, и он перейдет из промежуточного состояния в столь же иллюзорное, которое называют пробуждением, то есть рождением в мире людей или в одном из многих других миров. Так вращается Колесо существования до тех пор, пока привязанный к нему не освободится от него, достигнув Просветления, приводящего, по словам Будды, к прекращению страданий.

В главах I—V мы кратко осветили главнейшие оккультные учения, лежащие в основе «Бардо Тхёдола». В следующих VI—XII главах описываются главные ритуалы и разъясняются психологические и другие аспекты учения о Бардо. В последних XIII—XV главах мы приводим сведения о рукописи, с которой был сделан перевод, о происхождении текстов «Бардо Тхёдола» и рассказываем о нашей работе над переводом и его редактированием.

Помимо этих пятнадцати глав книга содержит Послесловие, состоящее из шести глав, рассчитанное главным образом на специалистов, проявляющих, в отличие от массового читателя, больше интереса к сложным разделам учения и желающих получить ответы на вопросы, возникающие при внимательном чтении перевода и комментариев.

VI. ПОГРЕБАЛЬНЫЕ ЦЕРЕМОНИИ

Когда признаки наступающей смерти, описанные в первых разделах нашей книги исчезают, лицо умершего накрывают белой тканью. В это время к телу умершего никто не должен прикасаться, чтобы не помешать процессу развоплощения, завершающемуся только после полного отделения тела Бардо от его земной оболочки. Считают, что такой процесс обычно длится три с половиной — четыре дня, если не прибегают к помощи ламы (hpho-bo — произн. пхо -о), обязанности которого входит извлечение принципа сознания из тела. Но даже если ламе удается это сделать, то, как правило, умерший в течение этого времени не сознает, что он уже отделен от тела.

Пхо-о, придя в дом умершего, садится на коврик или на стул у изголовья умершего. Так как для правильного исполнения ритуала необходима тишина, лама велит выйти из комнаты всем плачущим родственникам и закрыть двери и окна. Он читает нараспев наставления духу умершего, чтобы помочь ему найти путь в Западный Рай Амитабхи и таким образом избегнуть, если позволяет карма, нежелательного промежуточного состояния. Он приказывает духу покинуть тело и преодолеть привязанность к родственникам и имуществу, оставляемым им на земле. Затем лама осматривает голову покойного в месте соединения теменных костей на линии стреловидного шва, называемом «Отверстие Брахмы» (санскр. Брахмарандхра), чтобы удостовериться в том, что дух вышел именно через это отверстие, как и должно быть, и, если в этом месте есть волосы, он выдергивает несколько волос.

При отсутствии тела ввиду несчастного случая, приведшего к смерти, или по какой-то другой причине, лама, концентрируя мысль на умершем и визуализируя его тело, представляет, что оно находится перед ним, и, обращаясь к духу умершего, совершает церемонию, которая обычно продолжается около часа.

Тем временем лама-астролог (ци-па) составляет гороскоп смерти преставившегося, исходя из времени его смерти, чтобы таким образом установить, кто может подходить к телу умершего и дотрагиваться до него, как и в какое время должно быть совершено погребение и какие обряды должны исполняться. Затем телу придают сидячее положение и связывают его. Это положение во многом схоже с положением мумий и скелетов, находимых в древних могильниках и гробницах в различных странах мира. Его иногда называют эмбриональным, так как оно символизирует рождение после смерти в новой жизни. В этой позе тело помещают в одном из углов комнаты, не предназначенном для обитающего в этом доме духа.

Оповещенные родственники и друзья собираются в доме покойного и находятся в нем до выноса тела и там же трапезничают. Если нет уверенности относительно окончательного отделения принципа сознания (духа) от тела, погребение совершается не раньше, чем через три с половиной — четыре дня с момента смерти. Во время оплакивания умершего плакальщиками (длящегося обычно не менее двух дней, а чаще три дня) его духу отдают долю твердой и жидкой пищи от каждой трапезы. Чашу с этой пищей ставят перед умершим, и после того, как дух умершего извлечет из нее тонкую невидимую эссенцию, еду выбрасывают. После выноса тела в тот же угол помещают манекен, изображающий умершего, и ставят перед ним пищу в течение сорока девяти дней Бардо.

Во время исполнения ритуалов, в том числе чтения «Бардо Тхёдола», в доме покойного или на месте его кончины, другие ламы круглосуточно, сменяя друг друга, читают нараспев молитвы, которые должны помочь духу умершего достигнуть Западного Рая Амитабхи. Этот ритуал, который также исполняет лама пхо-о, называется по-тибетски Дева чанкьи мон лам. Если семья покойного состоятельная, этот же ритуал может быть также отслужен всем клиром храма, прихожанином которого был умерший. После погребения ламы продолжают читать «Бардо Тхёдол», приходя каждую неделю в дом умершего в течение сорока девяти дней. Но нередко бывает, что ламы с целью сократить время каждую следующую неделю приходят на день раньше, то есть через шесть дней, пять, четыре, три, два и один день, и таким образом заканчивают чтение через три недели.

С первого по четырнадцатый день читают по нескольку раз текст Книги Первой, которая называется «Чёньид Бардо», а начиная с пятнадцатого дня и далее — «Сидпа Бардо». В малоимущих семьях чтение «Бардо Тхёдола» могут закончить на четырнадцатом дне. В Сиккиме для людей состоятельных церемонии совершаются в течение не менее двадцати одного дня, а иногда все сорок девять дней Бардо. Если умерший был богатым и влиятельным человеком, в первый день службы могут присутствовать до сотни лам. В погребении бедных участвует обычно один или два ламы. Но по истечении четырнадцати дней, независимо от социального положения умершего, обычно только один лама продолжает совершать ритуал.

Манекен, изображающий умершего, представляет собой табурет, кусок дерева или подобный ему предмет, на который надевают одежду умершего, а вместо лица вставляют бумагу с отпечатанным на ней изображением, называемую mtshan-spyang или spyang-pu (произн. чанг-ку), типичный образец которой мы здесь воспроизводим.

На этой чанг-ку[41] умерший изображен сидящим со скрещенными ногами, в позе, выражающей почтение, в окружении символов «пяти превосходных вещей, воспринимаемых органами чувств»: 1) зеркала (первый из трех предметов слева, обозначенный цифрой 1, являющийся символом тела, отражающего все явления, а также зрения); 2) раковины (2) и лиры (3) — символов звука; 3) вазы с цветами (4) символа запаха; 4) освященного сдобного хлеба в посуде С 5) (напоминающей собой посуду, употребляемую в католической евхаристии) как символа питательных веществ и вкусовых ощущений; 5) шелкового одеяния и балдахина, символизирующих портняжное ремесло и декоративное искусство, а также осязание. Перед этим изображением, вставленным в манекен на место головы и лица, продолжают ставить пищу духу умершего, и, когда лама визуализирует его как самого умершего, в это время читают «Бардо Тхёдол».

Изображение умершего (1. Зеркало, 2. Раковина, 3. Лира, 4. Ваза с цветами, 5. Освященный сдобный хлеб)

Я начал мои тибетские исследования сразу после изучения в течение трех лет древнеегипетского погребального ритуала, и как только познакомился с тибетским погребальным ритуалом (как оказалось, по своему происхождению добуддийским), то пришел к выводу, что изображение умершего и его манекен, используемые в Тибете и Сиккиме, имеют определенное сходство с древнеегипетским изображением умершего, называемым «статуя Осириса», указывая на их общие истоки. Египетским аналогом изображения умершего, чанг-ку, является изображение ка (духа). Иногда оно представляет собой только изображение головы, заменяющей или дублирующей голову мумии. Оно служит дополнительной поддержкой для ка, когда тот ищет (как и Познающий в Бардо) тело, в котором мог бы отдохнуть, или то, что называется в нашем тексте опорой для тела (см. с. 309). И как древнеегипетские жрецы читали статуе Осириса « Книгу мертвых», так и тибетские ламы читают перед изображением умершего «Бардо Тхёдол», так как обе эти книги являются не чем иным, как путеводителями для путешествующих в потустороннем мире.

Вступительная часть египетского ритуала предназначена для того, чтобы передать умершему магическую способность жить в призрачном теле (ка), наделенном всеми органами чувств. С ее помощью открываются «рот и глаза» и восстанавливаются функции всех других частей тела. Ламы также с самого начала стремятся вывести умершего из обморочного состояния, наступающего сразу после смерти, привести его в сознание и помочь привыкнуть к незнакомой обстановке в потустороннем мире, если он, как и множество других людей, не может в силу своей ограниченности сразу достичь Освобождения.

Наше мнение о том, что ритуал, совершаемый перед изображением умершего, и сам чанг-ку являются добуддийскими и, вероятно, имеют очень древнее происхождение, находит подтверждение в следующем высказывании д-ра Л. Уодделла: «Это фактически обряд бон, и в жизнеописании Падмасамбхавы он так и называется. Говорится, что его исполняют приверженцы бон (религии, господствовавшей в Тибете до принятия буддизма и в своем трансцендентализме имевшей много общего с даосизмом) и что основатель ламаизма Гуру Падмасамбхава осуждал его».

О самом чанг-ку д-р Уодделл пишет: «Обычно на нем есть надпись, гласящая: «Я, оставляющий этот мир (и здесь указывается имя умершего), почитаю моего ламу-духовника, богов мягкого нрава и гневных богов[42] как мои Прибежища. Пусть Великий Сострадающий[43] простит мне грехи и прегрешения, накопленные мной в прежних существованиях, и укажет мне путь в новую счастливую жизнь! »[44]

По левую сторону от изображения умершего, на уровне его плеча, как на нашей репродукции, а иногда ниже, в середине, начертаны звуковые символы шести миров сансары, имеющие следующие значения:

С — сура, или бог, символ мира дэв; А. — асура (титан), символ мира асур; На — нара (человек), символ мира людей;

Три — трисан (животное), символ мира животных; Пре — прета (несчастный дух), символ прета-лока— мира несчастных духов; Хунг (от «хуну», означающий «падший») —символ преисподней[45].

По окончании церемоний чанг-ку, заменявшее лицо умершего, сжигают в пламени заправленного сливочным маслом светильника и прощаются с духом умершего. Дальнейшую посмертную его судьбу определяют по цвету пламени и его направлению.

Пепел от сожженного чанг-ку собирают на блюде, смешивают с глиной и изготовляют миниатюрные ступы, называемые сацчха, которым обычно придают форму символических орнаментов или священных букв. Одну из них помещают на домашний алтарь, а остальные — в защищенном месте, обычно под выступом скалы или в пещере, находящейся у пересечения дорог или на вершине холма.

Затем разбирают манекен и отдают ламам одежду, составляющую часть причитающегося им вознаграждения, которую они продают первому пожелавшему ее купить. Годовщину обычно отмечают поминальной трапезой и ритуальной службой буддам-врачевателям[46], и с того времени вдова имеет право выйти замуж[47].

Тибетский погребальный обряд имеет некоторые весьма интересные особенности. Так, лама-исполнитель ритуала, готовясь помогать при выносе тела, преподносит умершему «шарф в знак почтения» и, обратившись к телу, как к самому умершему, просит его вкусить досыта предложенной ему пищи, напоминает ему, что он умер и что его дух не должен появляться в этом месте и беспокоить родственников, и в заключение дает ему наставление: «Помни имя твоего ламы-духовника (имярек) и с его помощью следуй правильным белым путем. Держись этого пути! »[48]

Затем тело выносят, и лама идет впереди похоронной процессии, держа в руке один конец этого длинного шарфа, привязанного другим концом к телу покойного, и исполняет ритуальные песнопения под аккомпанемент маленького барабана, который он вертит в руке (привязанные к барабану свободно свисающие шнуры с узлами, ударяясь о барабан, производят звук), и трубы из человеческой берцовой кости. Если в процессии участвуют несколько лам, главный лама идет впереди и звонит в колокольчик (как это «делает священник на крестьянских похоронах в Бретани), а другие ламы поют и аккомпанируют: один из них трубит в священную раковину, другой бьет в медные тарелки, а третий вертит в руке такой же барабан или трубит в берцовую кость. Главный лама время от времени оборачивается и, приглашая дух сопровождать тело, говорит ему, что он следует правильным путем.

За теми, кто несет тело, идут плакальщики. У некоторых из них в руках еда, часть которой, предназначенная для умершего, будет брошена в погребальный костер, а другая пойдет на угощение лам и плакальщиков. Процессию замыкают плачущие родственники. Помощь лам нужна только мирянам, так как духи лам, знающие учения «Бардо Тхёдол», сами находят правильный путь и потому не нуждаются в руководстве.

В Тибете хоронят различными способами, но из-за дефицита топлива кремируют редко, а обычно относят тело на вершину холма или утеса, и, разрубив на части, отдают, как у парсов в Персии и Бомбее, на съедение хищным птицам и зверям. Тело знатного человека кремируют, если его семья может оплатить расходы на кремацию. В некоторых отдаленных районах тело закапывают. Таким же способом хоронят повсюду в случае смерти от острозаразной болезни, например оспы. Но обычно во всех других случаях этот способ в Тибете не применяется ввиду бытующего среди тибетцев поверья, что дух умершего, видя свое тело, будет пытаться снова войти в него и, если ему это удастся, он превратится в вампира, в то время как кремация и другие способы быстрого разделения элементов тела исключают вампиризм.

Иногда так же, как и в Индии, трупы погружают в водоемы.

Тела далай-лам, таши-лам и очень известных лиц и святых бальзамируют способом, очень схожим с древнеегипетским. Тело помещают в ящик с солончаковой солью и содержат в нем (обычно три месяца) до тех пор, пока соль не вберет всю жидкость. Высушенное таким способом тело покрывают цементирующим составом из глины, истолченного сандалового дерева, специй и других компонентов, который прочно прилепляется к телу и затвердевает. Сморщенное тело приобретает свою прежнюю форму: впавшие щеки и живот округляются, и тело становится очень похожим на египетскую мумию. Его тщательно высушивают и покрывают золотой краской, а затем устанавливают в храме главного монастыря — своего рода тибетского Вестминстерского аббатства.

В Шигацзе, резиденции Таши-ламы, есть пять храмов, содержащих мумии. Своими двухъярусными позолоченными крышами они напоминают дворцы и императорские святилища Китая. Эти храмы отличаются друг от друга размерами и богатством украшений, отражая социальное и имущественное положение тех, кто был после смерти удостоен бальзамирования. Одни храмы украшены золотом, другие серебром[49]. Перед мумиями читают молитвы, жгут благовония и совершают сложные ритуалы, напоминающие ритуалы в культах предков Китая и Японии.

Четыре способа погребения тела, принятые в северном буддизме, соответствуют индуистским, упомянутым во многих священных книгах, в которых говорится, что тело человека состоит из четырех стихий — земли, воды, воздуха и огня и что его как можно скорее следует возвратить этим стихиям. Предание земле, как у христиан, рассматривается как возвращение тела стихии земли. Погружение в воду — как возвращение тела стихии воды. Возвращение тела стихии воздуха осуществляется с помощью обитателей воздушной среды — птиц, на съедение которым его отдают. Кремация есть возвращение тела стихии огня.

В том случае, когда тело отдают на съедение птицам (то есть возвращают воздушной стихии), оголившиеся кости измельчают в небольших скальных углублениях на том же месте, смешивают с мукой и также отдают на съедение птицам[50]. В Тибете этот способ предания тела воздушной стихии отличается большей последовательностью, чем у парсов, которые просто оставляют кости умершего на открытом воздухе, где они медленно разрушаются.

Обычно в Тибете хоронят без гроба. Тело укладывают на простыню или кусок белой ткани, который расстилают на каркасе из легкого материала, обычно из сплетенных прутьев, прикрепленных к двум шестам, и накрывают чистой белой тканью. Его несут двое, просунув головы между концами шестов. В Сиккиме телу придают сидячее положение — эмбриональную позу, о значении которой мы уже говорили.

В Сиккиме и Тибете погребальные церемонии совершаются в строгом соответствии с гороскопом смерти, составленным астрологом, в котором указывается, кто может трогать тело, кто должен его нести и способ погребения. Астролог также устанавливает, какой злой дух является причиной смерти, так как, согласно верованиям тибетцев, как и кельтов в Европе, смерть не является естественным процессом, а всегда вызывается вмешательством одного из бесчисленных демонов смерти. Астролог также сообщает, какие нужно совершить церемонии для изгнания этого духа из дома умершего, какие читать по умершему молитвы и какие исполнять обряды, чтобы обеспечить ему счастливую жизнь в той стране и семье, где ему предстоит родиться.

В Сиккиме на подготовленной для погребального костра площадке наносят мукой мистическую диаграмму, символизирующую Рай Сукхавати — Красную Западную Обитель Счастья. Погребальный костер занимает центральную часть диаграммы, посвященную Дхьяни-Будде Амитабхе. Перед кремацией главный лама визуализирует погребальный костер как мандалу Амитабхи, а огонь — как самого Амитабху, который, как отмечается в тексте, и олицетворяет огонь. Охваченное огнем тело также визуализируют как мандалу Амитабхи, а сердце — как обитель Амитабхи. Как и в индийском обряде Хома (жертвоприношение огню), в разгорающийся костер вливают благовонные масла, бросают специи, сандаловое дерево и курительные палочки. После кремации ламы и плакальщики визуализируют дух умершего очистившимся от всех кармических заблуждений огнем, который есть Амитабха — Непостижимый Свет.

Таково в кратком изложении мистическое содержание этого исполненного благолепия обряда, совершаемого для умершего на месте кремации в Сиккиме.

При всех других способах погребения, принятых в Тибете и в других странах, находящихся под его влиянием, совершаются такие же или похожие церемонии с использованием тех же символов, но с некоторыми соответствующими секте или стране особенностями.

VII. БАРДО[51], ИЛИ ПОСМЕРТНОЕ СОСТОЯНИЕ

В течение трех с половиной, а иногда и четырех дней с момента смерти Познающий, или принцип сознания обычного человека, находится, как считают, в состоянии сна, или транса, и не осознает, что отделен от своего земного тела. Это время есть первое Бардо, называемое Чикхай Бардо (тиб. Hchi-khahi Bar-do), или первое промежуточное состояние, наступающее в момент смерти, когда виден Ясный Свет в его первозданной чистоте. Но так как обычно новопреставившийся (из-за влияния затемняющих его ум кармических факторов) не может его воспринимать, иначе говоря, сосредоточить на нем свое внимание и пребывать тогда в трансцендентальном состоянии неизменного ума, сопричастного этому Свету, неизбежно его вторичное появление.

⇐ Предыдущая 3 4 5 6 789 10 11 12 Следующая ⇒