CЕНТ-МОРИЦ 8 страница

В залах музея хранятся экспонаты, представляющие разные периоды греческой истории, многочисленные витрины заполнены археологическими находками. Среди них золотые чаши и короны, инкрустированные мечи и сосуды для вина. В одной из витрин находятся четыре золотые посмертные маски, а в другой – осколки древнейших скульптур.

Виктор Коронцис сам водил Тони Риццоли по музею. Он остановился перед витриной, в которой была выставлена статуэтка богини с венком из опиумных маков вокруг головы.

– Это богиня мака, – объявил он шепотом. – Венок символизирует ее способность приносить сон, ясновидение и смерть.

– Сколько же она стоит?

Коронцис рассмеялся:

– Если ее выставить на продажу? Много миллионов. – В самом деле?

Маленький куратор с очевидной гордостью показывал гостю бесценные сокровища:

– Это вот голова kouzos, 530-й год до нашей эры. Это – голова Афины Паллады в коринфском шлеме, что-то около 1450 года до нашей эры… а это вот совершенно фантастический экспонат – золотая

маска из королевской гробницы микенского акрополя. Предположительно это маска Агамемнона.

– Что вы говорите!

Он подвел Тони Риццоли к другой витрине. Там стояла прекрасная амфора.

– Моя самая любимая, – признался сияющий Коронцис. – Я знаю, что родитель не должен предпочитать одного ребенка другому, но ничего не могу с собой поделать. Эта амфора…

– По моему, ваза как ваза.

– Да, конечно. Ее нашли в тронной комнате при раскопках в Кноссосе. На ней изображены сцены поимки быка с помощью сети. В древние времена ловили быков именно таким способом, чтобы избежать преждевременного пролития их священной крови и…

– Сколько она стоит? – прервал Тони.

– Думаю, около десяти миллионов долларов. Тони Риццоли нахмурился:

– Вот за это?!

– За это! Не забывайте, она относится к позднему бронзовому веку, что-то около 1500 года до нашей эры.

Тони с интересом рассматривал десяток стеклянных витрин, заполненных всяческими археологическими находками.

– И эти такие же ценные?

– О нет, конечно. Только настоящие древности так ценятся. Они уникальны, разумеется, и дают нам представление, как жили древние цивилизации. Посмотрите-ка еще сюда.

Вместе с Коронцисом Тони подошел к другой витрине, в углу зала.

Виктор Коронцис указал на вазу, стоящую в витрине:

– Практически наш самый ценный экспонат. На ней изображены символами фонетические знаки. Первая находка такого рода. Вот этот круг с крестом один из наиболее ранних способов обозначения человеком понятия «космос». В мире есть только…

– Плевать, сколько их там. И сколько она стоит? потребовал ответа Тони.

Коронцис вздохнул:

– Астрономическую сумму.

Возвращаясь в то утро из музея, Тони в уме подсчитывал богатства, которые и во сне не могли ему присниться. Просто фантастика, как это он напал на эти залежи золота. Искал-искал себе возчика, а нашел ключ к сокровищнице. Доходы от продажи героина нужно будет разделить на шестерых. Ясное дело, с Семьей шутки плохи. Но это дело с древностями к ним отношения не имеет. Если ему удастся контрабандой вывезти их из Греции, все доходы будут его. Мафия не сможет наложить на них лапу. Настроение у Тони было прекрасное. «Всего-то и остается, – думал он, – что прикинуть, как поймать рыбку. О возчике подумаю потом».

***

В тот же вечер Тони повел своего нового друга в ночной клуб, который предлагал большой выбор всевозможных развлечений и где любая актрисочка готова была лезть к тебе в постель после представления.

– Давай прихватим парочку девок и расслабимся, – предложил Риццоли.

– Мне домой надо, к семье, – запротестовал Коронцис. – Кроме того, боюсь, я не могу позволить себе ничего подобного.

– Ты мой гость. У моей фирмы здесь кредит. Мне самому это ни копейки не стоит.

Риццоли договорился с одной из девушек, чтобы она пригласила Коронциса к себе в гостиницу.

– А вы разве не пойдете? – спросил Коронцис.

– У меня тут небольшое дельце, – ответил Тони. – Валяй, двигай. За все заплачено.

***

Следующим утром Тони снова появился в музее. Там он застал большую толпу туристов, которые с разинутыми ртами глазели на витрины, полные сокровищ.

Коронцис провел Тони в свой кабинет. Он был явно смущен.

– Я… просто не знаю как и благодарить вас за вчерашний вечер, Тони. Она… это было просто великолепно.

Риццоли улыбнулся:

– А зачем тогда друзья, Виктор?

– Но я-то ничего не могу для вас сделать.

– А мне ничего от тебя и не надо, – добродушно сказал Риццоли. – Ты мне нравишься. Приятно побыть с тобой. Кстати, сегодня в одной из гостиниц организуется небольшая партия в покер. Собираюсь поиграть. Не хочешь присоединиться?

– Спасибо. Мне бы очень хотелось, но… – он передернул плечами. -Лучше не надо.

– Да ладно. Если ты про деньги, то не волнуйся. Я за тебя поставлю.

Коронцис покачал головой:

– Вы и так очень добры. Если я проиграю, мне нечем будет с вами расплатиться.

– А кто сказал, что ты проиграешь? – усмехнулся Тони Риццоли. – Там все схвачено.

– Схвачено? Я… я не понимаю.

– Мой друг, Отто Дэлтон, будет вести игру, – спокойно разъяснил Риццоли. – В городе полно богатых американских туристов, обожающих азартные игры, и мы с Отто собираемся их уделать.

Коронцис смотрел на него широко раскрытыми глазами.

– Уделать? Вы хотите сказать, что… собираетесь мухлевать? -Коронцис облизал губы. – Я… такими делами не занимаюсь.

– Понимаю. Не хочешь – не надо. Я просто подумал, что неплохо бы было тебе цапнуть пару-тройку тысчонок.

Глаза Коронциса раскрылись еще шире.

– Две или три тысячи долларов?

– Запросто. Может, быть и больше.

Коронцис снова облизал губы.

– Я… Я… А это не опасно?

Тони Риццоли рассмеялся:

– Было бы опасно, стал бы я этим заниматься? Все просто, как апельсин. Отто – специалист. Он может сдать колоду сверху, снизу или с середины. Занимается этим годы и ни разу не попался.

Коронцис молча смотрел на Риццоли.

– Как много мне понадобится, чтобы начать игру?

– Около пятисот долларов. Но вот что я тебе скажу: это дело такой верняк, что я одолжу тебе пятьсот, а если проиграешь, можешь мне их не возвращать.

– Это очень мило с вашей стороны, Тони. Только… почему вы все это делаете?

– Что же, я скажу. – Голос Тони наполнился праведным гневом. – Когда я встречаю порядочного, работящего человека вроде тебя, который занимает ответственную должность куратора в одном из крупнейших музеев мира и которому государство не платит достаточно, чтобы он мог прокормить семью, я… должен сказать тебе, Виктор, мне это не по душе. Когда тебе последний раз повышали зарплату?

– У нас… здесь не бывает повышений.

– Ну вот, видишь! Выбирай, Виктор. Либо ты позволишь мне сделать тебе одолжение и дать заработать несколько тысяч долларов, чтобы ты мог прилично жить, либо всю жизнь будешь еле сводить концы с концами.

– Я… я не знаю, Тони. Я не должен…

Тони Риццоли встал.

– Понимаю. Может, через пару лет я снова заеду в Афины, тогда увидимся. Приятно было познакомиться, Виктор.

Коронцис принял решение:

– Подождите. Я… я хотел бы пойти с вами сегодня вечером.

«Итак, он заглотнул наживку».

– Ну и чудненько, – сказал Риццоли. – Мне приятно помочь тебе в трудную минуту.

Коронцис немного поколебался:

– Простите, но я хотел бы быть уверенным, что понял вас правильно. Вы сказали, что если я проиграю пятьсот долларов, мне не нужно будет их вам возвращать?

– Верно, – подтвердил Риццоли. – Потому что ты не проиграешь. Там все схвачено.

– Где состоится игра?

– Гостиница «Метрополь», комната 24. В десять вечера. Жене скажи, что задержишься на работе.

Глава 12

Кроме Тони Риццоли и Виктора Коронциса, в номере гостиницы были еще четверо.

– Познакомься с моим другом Отто Дэлтоном, – сказал Риццоли. – Виктор Коронцис.

Мужчины пожали друг другу руки.

Тони Риццоли вопросительно посмотрел на остальных:

– Кажется, я незнаком с остальными джентльменами.

Отто Дэлтон представил всех:

– Перри Бреслаур из Детройта… Марвин Сеймор из Гудзона… Сэл Приззи из Нью-Йорка.

В ответ Виктор Коронцис кивал головой. Говорить он боялся.

Отто Дэлтон был седой, худощавый человек, лет шестидесяти, с приятными манерами. Перри Бреслаур хоть и был моложе, вид имел истощенный. Марвин Сеймор тоже был худ и приятен с виду. Зато Сэл Приззи был огромен и походил на большой дуб с руками вместо ветвей. На лице, покрытом шрамами от ножевых порезов, сверкали маленькие злые глазки.

Риццоли заранее рассказал Коронцису, как будет проходить игра. «У этих парней куча денег. Могут себе позволить проиграть много. Сеймор владелец страховой компании, Бреслаур торгует машинами по всем Штатам, а Приззи руководит большим профсоюзом в Нью-Йорке. »

«Итак, джентльмены, – произнес Отто Дэлтон, – может быть, начнем? Белые фишки по пять долларов, синие – по десять, красные – по двадцать пять и черные – по пятьдесят. Покажите ваши деньги».

Коронцис вытащил пятьсот долларов, данных ему в долг Риццоли. «Нет, не в долг, – подумал он. – Просто данных». Он взглянул на Риццоли и улыбнулся: «Какой он великолепный друг».

Другие тоже вытаскивали толстые пачки денег. Коронцис неожиданно забеспокоился. Что, если его угораздит проиграть пятьсот долларов? Он отбросил эту мысль. Его друг Тони позаботится обо всем. Но если он выиграет… Неожиданно его захлестнула волна эйфории. Игра началась.

***

Дэлтон сдал карты. Ставки поначалу были маленькие. Играли в стад-покер на пять и семь карт, со старшей и младшей рукой.

Сначала все выигрывали приблизительно поровну, но постепенно ситуация стала меняться. Казалось, Коронцису и Тони безумно везло. Если у них на руках были приличные карты, у других они были значительно хуже. Если же соперники получали хорошие карты, то Тони и Коронцис еще лучше.

Виктор Коронцис не смел поверить в свою удачу. К концу вечера он выиграл почти две тысячи долларов. Просто как в сказке.

– Вам, ребята, здорово везет, надо сказать, – проворчал Марвин Сеймор.

– Еще как, – поддержал его Бреслаур. – Как насчет того, чтобы дать нам возможность завтра отыграться?

– Я позвоню, – пообещал Риццоли.

***

Когда все ушли, Коронцис воскликнул:

– Поверить не могу. Две тысячи долларов!

Тони Риццоли рассмеялся.

– Это еще пустяки. Я тебе говорил, Отто в этом деле большой спец. Эти парни жаждут с нами расквитаться. Как ты насчет еще разочка?

– Спрашиваешь! – И Коронцис широко улыбнулся.

***

На следующий вечер Виктор Коронцис выиграл три тысячи долларов. – Фантастика! – сказал он. – А они ничего не подозревают?

– Конечно, нет. Готов поспорить, завтра они предложат нам поднять ставки. Захотят вернуть свои денежки назад. Ты играешь?

– Конечно, Тони, я играю.

***

Когда они уже усаживались за стол, Сэл Приззи сказал:

– Мы тут основательно проигрываем. Как насчет поднять ставки?

Тони Риццоли взглянул на Коронциса и подмигнул:

– Не возражаю. А вы как, ребята?

Все согласно кивнули.

Отто Дэлтон показал на стопки фишек: Белые – пятьдесят долларов, синие – сто, красные – пятьсот и черные – тысяча.

Виктор Коронцис с беспокойством взглянул на Тони. Он не ожидал, что ставки будут так высоки.

Риццоли одобряюще кивнул.

Игра началась.

Все шло по-старому. У Коронциса на руках всегда были великолепные карты. Он постоянно выигрывал, но поменьше.

– Черт бы побрал эти карты, – проворчал Приззи. – Давайте сменим колоду.

Отто Дэлтон послушно достал новую колоду.

Коронцис взглянул на Тони Риццоли и улыбнулся. Он знал, что их везению нельзя было помешать.

В полночь они послали за бутербродами. Устроили перерыв на пятнадцать минут.

Тони Риццоли отозвал Коронциса в сторону.

– Я сказал Отто, чтобы он подогрел их немного, – прошептал он.

– Не понимаю.

– Дал им немного выиграть. Если они будут все время проигрывать, они расстроятся и бросят игру.

– А, понятно. Очень разумно.

– Когда они решат, что им поперло, мы поднимем ставки и наколем их как надо.

Виктор Коронцис заколебался:

– Тони, я уже так много выиграл. Может, стоит прекратить пока? …

Тони Риццоли посмотрел ему прямо в глаза:

– Виктор, как ты насчет того, чтобы уйти сегодня отсюда с пятьюдесятью тысячами долларов в кармане?

***

Когда игра возобновилась, выигрывать стали Бреслаур, Приззи и Сеймор. У Коронциса карты были неплохие, но у других еще лучше.

«Отто Дэлтон просто гений», – подумал Коронцис. Он внимательно следил за сдачей, но ничего подозрительного ему заметить не удалось.

Игра продолжалась, а Коронцис все проигрывал. Но он не волновался. Минута – другая и они… как это? … «сделают» остальных и схватят большой куш.

Сэл Приззи сиял:

– Ну, братцы, – сказал он, – такое впечатление, что фортуна вам изменила.

Тони Риццоли огорченно покачал головой.

– Похоже на то, правда? – Он многозначительно посмотрел на Коронциса. – Нельзя же, чтобы все время везло, – сказал Марвин Сеймор.

– Не возражаете, если мы опять повысим ставки, – вмешался Перри Бреслаур, – чтобы как следует за вас взяться?

Тони Риццоли сделал вид, что размышляет.

– Право, не знаю, – сказал он с сомнением. Потом повернулся к Виктору Коронцису. – Ты что думаешь, Виктор?

«Как ты насчет того, чтобы уйти сегодня с пятьюдесятью тысячами долларов в кармане? Я смогу купить дом и новую машину. И повезти семью в отпуск…» Коронцис дрожал от возбуждения. Он улыбнулся: – Почему бы нет? – Ладно, – сказал Сэл Приззи. – Деньги на стол. Без ограничений. Играли в стад на пять карт.

– Я назначаю ставки, – сказал Бреслаур. – Для начала пять тысяч.

Каждый из игроков поставил по пять тысяч.

На руках у Виктора Коронциса было две дамы. Он прикупил еще три карты, и среди них была еще дама.

Риццоли посмотрел на свои карты и сказал:

– Поднимаю на тысячу.

Марвин Сеймор изучал свои карты.

– Принимаю и поднимаю на две тысячи.

Отто Дэлтон швырнул свои карты.

– Для меня дороговато.

Сэл Приззи из игры не вышел.

Весь банк взял Марвин.

При следующей сдаче Коронцис получил восьмерку, девятку, десятку и валета червей. Еще одна карта – и стрит-флаш!

– Ставлю тысячу, – сказал Дэлтон.

– Отвечаю и ставлю еще тысячу.

– Еще тысячу, – сказал Сэл Приззи.

Теперь была очередь Коронциса. Он был уверен, что, если у него будет стрит-флаш, он выиграет. Нужна еще одна карта.

– Отвечаю. – Он взял карту, но положил ее рубашкой кверху, не решаясь посмотреть.

Бреслаур открыл свои карты:

– Две четверки и две десятки.

Теперь Приззи открыл свои:

– Три семерки.

Все повернулись к Виктору Коронцису. Он глубоко вздохнул и открыл карту. Масть была черная.

– Ваша взяла, – сказал он и бросил карты.

Банк все рос и рос.

У Виктора Коронциса почти не осталось фишек. Обеспокоенный, он взглянул на Тони Риццоли.

Тони ободряюще улыбнулся. Казалось, улыбка говорила: «Нет причин для беспокойства».

Риццоли открыл следующий банк.

Раздали карты.

– Ставлю тысячу.

Перри Бреслаур:

– Поднимаю на тысячу.

Марвин Сеймор:

– А я – на две.

Сэл Приззи:

– Знаете, думаю, вы блефуете. Подниму-ка на пять тысчонок.

Виктор Коронцис еще не видел своих карт. «Когда же это кончится? »

– Виктор?

Коронцис медленно поднял карты и сложил их веером. Туз, еще туз и еще туз, потом король и десятка. Пульс его участился.

– Играешь?

Он улыбнулся про себя. Наконец-то «подогревание» кончилось. Он был уверен, что в следующий раз получит короля, а значит, полный дом. Он сбросил десятку и как можно равнодушнее сказал:

– Я играю. Одну карту, пожалуйста.

– Возьму две, – сказал Отто. Потом взглянул на свои карты. – Поднимаю на тысячу.

Тони Риццоли покачал головой:

– Я – пас.

Он сбросил карты.

– Я играю, – сказал Приззи. – И поднимаю на пять тысяч.

Марвин Сеймор бросил карты:

– Я – пас.

Из играющих остались только Виктор Коронцис и Сэл Приззи.

– Ты отвечаешь? – спросил Приззи. – Тогда выкладывай еще пять тысяч. Коронцис посмотрел на свои фишки. У него и осталось всего пять тысяч.

«Но если я сорву банк…» – подумал он. Он подвинул свою кучку фишек в центр стола и взял карту. Это была пятерка. Но все равно у него были три туза. Он открыл карты:

– Три туза.

Приззи открыл свои:

– Четыре двойки.

Ошарашенный, Коронцис смотрел, как Приззи сгребает деньги. У него было такое чувство, что он подвел своего приятеля Тони. «Надо было продержаться, пока мы не начнем выигрывать».

Теперь пришла очередь Приззи сдавать карты.

– Играем в стад на семь карт, – заявил он. – На кон по тысяче.

Остальные игроки сделали свои ставки.

Виктор Коронцис беспомощно посмотрел на Тони Риццоли:

– У меня нет…

– Да, ладно, – сказал Риццоли. Он повернулся к остальным игрокам. -Послушайте, ребята, Виктор не смог сегодня принести с собой много наличных, но я даю вам слово, что на него можно положиться. Пусть играет в кредит, а в конце вечера рассчитаемся.

– Постой-ка, – вмешался Приззи. – Что это тебе, хренов профсоюз, что ли? Я твоего Коронциса не отличу от Адамовой задницы. Откуда мы знаем, что он расплатится?

– Я даю вам слово, – уверил его Риццоли. Отто поручится за меня.

– Если Тони говорит, что мистер Коронцис в порядке, – сказал Отто Дэлтон, – Значит, он в порядке.

Сэл Приззи пожал плечами.

– Ладно, я согласен.

– Я тоже не возражаю, – сказал Перри Бреслаур. Отто Дэлтон повернулся к Виктору Коронцису:

– Сколько вам дать?

– Дай ему десять тысяч, – сказал Тони Риццоли.

Коронцис удивленно взглянул на него: за такую сумму ему надо было работать два года. Но наверняка Риццоли знал, что делает.

Коронцис с трудом проглотил комок в горле:

– Да… это меня устроит.

Перед ним положили горку фишек.

***

В тот вечер Виктору Коронцису не везло. Ставки все росли, а кучка фишек перед ним все уменьшалась. Тони Риццоли тоже проигрывал.

В два часа ночи устроили перерыв. Коронцис отозвал Тони Риццоли в сторону.

– Что происходит? – прошептал он в панике. – Господи, да вы знаете, сколько я уже проиграл?

– Не волнуйся, Виктор. Я тоже проиграл. Я дам Отто знак. Когда придет его черед сдавать, все изменится. Мы их приложим как следует.

Они снова заняли места за столом.

– Дай-ка моему приятелю еще двадцать пять тысяч долларов, – велел Тони Риццоли.

Марвин Сеймор нахмурился:

– Ты уверен, что он хочет продолжать игру?

Риццоли повернулся к Коронцису:

– Решай сам.

Коронцис колебался. «Я дам Отто знак. Все изменится».

– Я хочу продолжить.

– Ладно.

Перед ним положили на двадцать пять тысяч долларов фишек. Он посмотрел на них и внезапно почувствовал, что сейчас ему повезет.

Карты сдавал Отто Дэлтон.

– Итак, джентльмены, играем в стад на пять карт. Начальная ставка тысяча.

Игроки положили свои фишки в центр стола.

Дэлтон сдал каждому по пять карт. Коронцис не стал смотреть свои. «Подожду, – решил он. – На счастье».

– Делайте ставки.

Марвин Сеймор, сидевший справа от Дэлтона, сложил карты:

– Я – пас.

Следующим сидел Сэл Приззи.

– Отвечаю и ставлю еще тысячу. – Он пододвинул свои фишки на центр стола.

Перри Бреслаур с усмешкой разглядывал свои карты.

– Вижу-вижу. Поднимаю еще на пять тысяч.

Для продолжения игры Коронцису надо было положить шесть тысяч. Медленно он взял свои карты, разложил их веером и не поверил своим глазам. На руках у него был верный стрит-флаш – пятерка, шестерка, семерка, восьмерка и девятка червей. Великолепные карты. Значит, Тони сказал правду. «Слава Богу! » Коронцис постарался скрыть волнение:

– Принимаю повышение и добавляю еще пять тысяч. («Эти карты сделают меня богачом». ) Дэлтон бросил карты:

– Не для меня. Пас.

– Значит, теперь мне решать, – сказал Приззи. – Думаю, ты блефуешь, приятель. Отвечаю и поднимаю еще на пять тысяч.

Виктор Коронцис чувствовал себя на седьмом небе. Такие карты, как у него, попадались раз в жизни. Это будет самый большой банк за вечер.

Перри Бреслаур открыл карты с видом победителя:

– Три короля.

«Я выиграл», – подумал Коронцис.

– Неплохо, но мало, – улыбнулся он. – Стрит-флаш. – Он положил карты на стол и потянулся к деньгам.

– Стой-ка! – Сэл Приззи удержал его руку. – Ты проиграл, потому что у меня королевский флаш. С десятки по туз пик.

Виктор Коронцис побледнел. Он почувствовал, что сейчас потеряет сознание. Сердце билось с перебоями.

– Мама родная! – воскликнул Тони Риццоли. – Два флаша за одну игру, черт бы их побрал! – Он повернулся к Коронцису: – Мне очень жаль, Виктор. Я… просто не знаю, что сказать.

– Думаю, на сегодня хватит, джентльмены, – сказал Отто Дэлтон. Он сверился с листочком бумаги и повернулся к Коронцису. – Вы должны шестьдесят пять тысяч долларов. Потрясенный, Коронцис молча смотрел на Тони Риццоли. Тот беспомощно пожал плечами. Коронцис вытащил платок и принялся утирать пот с лица.

– Как будете платить, чеком или наличными? – спросил Дэлтон.

– Чеков не беру, – заявил Приззи, взглянув на Коронциса.

– Я… я… – он не мог выговорить ни слова. Почувствовал, что весь дрожит. – У меня… у меня нет…

Лицо Приззи потемнело.

– У тебя нет чего? – рявкнул он.

– Подождите секунду, – быстро вмешался Тони Риццоли. – Виктор хочет сказать, что у него нет с собой таких денег. Я же говорил, он парень надежный.

– От этого у меня в кармане не прибавится, Риццоли. Пусть отдает деньги.

– Получишь ты свои деньги, – уверил его Риццоли. – Через несколько дней.

Сэл Приззи вскочил на ноги:

– Да пошел ты! Я милостыню не подаю. Пусть гонит деньги завтра.

– Не волнуйся. Отдаст.

Виктор Коронцис ощущал себя пойманным в ловушку, выхода из которой не было. Он сидел не в состоянии двигаться, почти не заметив, как все разошлись, оставив его наедине с Тони.

Коронцис был как в тумане.

– Мне… мне никогда не собрать таких денег, – простонал он. -Никогда!

Риццоли положил руку ему на плечо.

– Не знаю, что и сказать Виктор. Не понимаю, как такое могло случиться. Похоже, я сегодня проиграл не меньше тебя.

Коронцис вытер глаза:

– Но… но вы можете себе это позволить, Тони. Я же не могу. Придется объяснить им, что мне нечем заплатить.

– Я бы на твоем месте, Виктор, сначала бы хорошенько подумал, сказал Тони. – Сэл Приззи руководит профсоюзом моряков на Восточном побережье. Я слышал, они крутые парни.

– Ничего другого мне не остается. Если уж нет денег, так их и нет. Что он может сделать?

– Дай-ка я тебе кое-что объясню, – сказал Риццоли проникновенно. Он может поручить своим парням прострелить твои коленные чашечки. Тогда уж ты никогда не сможешь ходить. Он может заставить их плеснуть тебе кислотой в глаза. И ты никогда не сможешь видеть. А уж потом, когда ты сполна получишь свою порцию боли, он будет решать, позволить ли тебе жить в таком виде или убить тебя.

Виктор Коронцис с посеревшим лицом смотрел на него во все глаза:

– Ты… ты шутишь.

– Как бы не так. Моя вина, Виктор. Я не должен был разрешать тебе играть с таким человеком, как Сэл Приззи. Он – убийца.

– Господи! Что же мне делать?

– Ты никак не можешь собрать эти деньги?

Коронцис начал истерически смеяться:

– Тони… на то, что я зарабатываю, я с трудом содержу семью.

– Ну, тогда тебе только остается уехать из города. Может, и вообще из страны. Поезжай куда-нибудь, где Приззи тебя не достанет.

– Да не могу я, – простонал Коронцис. – У меня жена и четверо детей. – Он укоризненно посмотрел на Тони Риццоли. – Вы же сказали, что мы не сможем проиграть. Вы сказали…

– Знаю. И мне действительно очень жаль. Раньше всегда все было в ажуре. Скорее всего, Приззи смухлевал.

Коронцис немного оживился:

– Так если он смухлевал, я не должен ему платить.

– Виктор, все не так просто, – терпеливо сказал Риццоли. – Он убьет тебя, если ты обвинишь его в шулерстве, и он убьет тебя, если ты ему не заплатишь.

– Господи боже мой, – простонал Коронцис. – Тогда со мной покончено. – Правда, мне ужасно неприятно, что так получилось. Ты уверен, что никак не сможешь расплатиться?

– Мне на это понадобится сто жизней. Тысяча жизней. Все, что у меня есть, заложено-перезаложено. Где же я могу? …

И тут Тони Риццоли пришла в голову блестящая мысль:

– Подожди, Виктор. Разве ты не говорил, что все это барахло в музее стоит кучу денег?

– Да, но какое отношение это имеет? …

– Дай мне кончить. Ты же говорил, что копии не хуже оригиналов?

– Да куда там, любой специалист может…

– Подожди. А что если эти экспонаты исчезнут, а на их месте появятся копии? Я там у тебя в музее видел толпы туристов. Они смогут заметить разницу?

– Вряд ли… Я… я понимаю, куда вы клоните. Нет, этого я не могу.

– Понимаю, Виктор, – мягко сказал Риццоли. – Просто подумал, что в музее так много всего, что он вполне может обойтись без какого-нибудь одного экспоната.

Виктор Коронцис отрицательно покачал головой:

– Я уже двадцать лет работаю в музее куратором. Даже подумать о таком не могу.

– Ну, прости. Зря я об этом заговорил. Подумал, что так ты сможешь спасти свою жизнь. – Риццоли встал и потянулся. – Уже поздно. Наверное, твоя жена беспокоится, куда это ты пропал.

Но Коронцис не отрывал от него глаз:

– Спасти жизнь? Каким образом?

– Проще простого. Берешь какую-нибудь древнюю штучку и отдаешь ее мне. Я вывожу ее из страны и продаю, а деньги отдаю Приззи. Думаю, уговорю его подождать. Так и снимем тебя с крючка. Ты, конечно, понимаешь, что ради тебя я иду на большой риск, потому что, если меня поймают, будет много неприятностей. Но все равно я готов пойти на это, чувствую, что должен тебе помочь. Моя вина, что ты во все это вляпался.

– Вы хороший друг, – сказал Виктор Коронцис. – Я вас не виню. Никто меня играть не заставлял. Вы же хотели мне помочь.

– Знаю. Жаль, что все так получилось. Ладно, давай пойдем поспим немного. Завтра позвоню. Спокойной ночи, Виктор.

– Спокойной ночи, Тони.

На следующее утро в музее зазвонил телефон.

– Коронцис?

– Слушаю.

– Это Сэл Приззи.

– Доброе утро, мистер Приззи.

– Я насчет того небольшого дельца в шестьдесят пять тысяч. Когда мне подъехать за деньгами?

Виктор Коронцис почувствовал, как он вдруг сильно вспотел.

– Я… у меня сейчас нет таких денег, мистер Приззи.

На другом конце провода зловеще молчали. Наконец Приззи сказал:

– Что это за игру со мной ты затеял, черт побери?

– Поверьте, это никакие не игры. Я…

– Тогда, мать твою, подавай мне мои деньги. Ясно?

– Да, сэр.

– Когда музей закрывается?

– В шесть… шесть вечера.

– Так я буду в шесть. Чтоб деньги были, иначе я тебе всю харю расквашу. А уж потом тебе действительно не поздоровится.

И Приззи повесил трубку.

Паника охватила Виктора Коронциса. Хотелось спрятаться. Но где? В полном отчаянии он перебирал всевозможные «если». «Если бы я не пошел в ту ночь в казино; если бы я никогда не встречался с Тони Риццоли; если бы сдержал слово, данное жене, никогда не играть на деньги. – Он потряс головой. – Надо что-то делать и немедленно».

В этот самый момент к нему в кабинет вошел Тони Риццоли:

– Доброе утро, Виктор.

***

Было уже полседьмого вечера. Музей полчаса назад закрылся, и все сотрудники разошлись по домам. Виктор Коронцис и Тони Риццоли следили за главным входом.

Коронцис все больше и больше нервничал:

– А если он скажет нет? И потребует деньги сегодня?

– Я с ним разберусь, – сказал Тони Риццоли. – Только не мешай мне.

– А что, если он не придет? А просто… просто подошлет мне убийцу? Как, по-твоему, он может так сделать?

– Пока у него есть шанс получить деньги – нет, – сказал Тони уверенно.

Наконец в семь часов появился Сэл Приззи.

Коронцис поспешил открыть дверь.

– Добрый вечер, – сказал он.

Приззи посмотрел на Риццоли.

– Какого хрена ты тут делаешь? – Он повернулся к Виктору Коронцису. -Это только наше дело.

– Да успокойся, – сказал Риццоли. – Я помочь хочу.

– Не нужна мне твоя помощь. Где мои деньги? – обратился он к Коронцису.

– Я… у меня их нет. Но…

Приззи схватил его за горло:

– Послушай-ка ублюдок. Или ты выложишь сегодня деньги, или я скормлю тебя рыбам. Ясно?

– Эй, остынь немного, – вступился Тони Риццоли. – Получишь ты свои деньги.

– Сказал тебе, не вмешивайся, – прорычал Приззи. – Не твое это дело. – Будет мое. Виктор – мой друг. У него сейчас нет наличных, но он может их достать.

⇐ Предыдущая 6 7 8 9 101112 13 14 15 Следующая ⇒