БОНУСНАЯ ГЛАВА 2 страница

Я посмотрел через плечо, и снова поймал ее взгляд.

Да, она определенно пялилась на мою пятую точку.

– Ты закончил?

Я попытался скрыть улыбку, повернувшись к ней лицом, но заметив ее вспыхнувшие щеки, не смог себя контролировать.

– Что смешного?

Она прищурила глаза, стараясь казаться бесстрастной. Я знал, что мои смешки ее бесили, но опять же, это был импульс, с которым я не мог совладать.

– Мне просто интересно, при тебе ли твой телефон, – моя улыбка стала шире, когда она нахмурила лоб. Она выглядела смущенной и это подстегивало меня. – Ну, знаешь, чтобы сделать себе фото моего зада на долгую память.

Она сузила глаза и яростно шагнула ко мне.

– Не злись на меня, принцесса, это ты открыто таращишься на мои булки. Это я должен чувствовать себя использованным.

– Я не смотрела.

Как бы мне хотелось верить этим словам, но ее глаза ее же и выдали. Она даже не смогла поднять на меня смущенный взгляд.

– Ты должен был закончить еще тридцать минут назад, – девушка решила вернуться к предыдущей теме разговора. – Ты точно квалифицирован для данной работы? Ты хотя бы знаешь, что делаешь?

Я кивнул. Мне нравилось, что эта цыпочкасчитала, что может перехитрить меня.

–Твой начальник проводил с тобой беседу о трудовой этике? – она снова попыталась построить из себя суровую и оскорбленную даму, носнова потерпела неудачу. Она была открытой книгой, и я наслаждался каждой гребаной главой. – Наверное, мне стоит просветить его насколько ты грубый и несносный.

–Возможно, он знает, – я пожал плечами, залезая в задний карман за визиткой. Протягивая ей ее, стал наблюдать за сменой выражения на ее лице. – Позвони ему, принцесса, и расскажи, как ты сексуально домогаешься до его работника.

Она выдернула у меня карточку, положив другую руку на оттопыренное бедро.

– Я…– она замолчала. –Я никогда… –о, я лицезрел целую битву, происходящую в ее голове. – Я не делала ничего подобного.

– Как скажешь, принцесса, – я снова пожал плечами и вернулся к работе, чтобы кое-что доделать.

Было слышно, как оначуть ли незарычала от разочарования, прямо перед тем, как двинуться в другую сторонукомнаты. Не оборачиваясь, я представил, как она ищет свой телефон. Моя улыбка стала настолькоширокой, что у меня разболелись щеки.

В этот момент в моем кармане завибрировал телефон.

Вместо того чтобы ответить на звонок, я опустил голову и делал все возможное, чтобы не заржать.

С каждым гудкомстановилось все труднее сдерживаться, новдруг что-то мягкое ударилось о мой затылок.

Обернувшись, я посмотрел вниз и увидел светло-голубую подушку. Очень медленно поднял взгляди увидел, что глазаблондинки полыхали пламенем и таращились на меня.

– Ты только что кинула в меня подушку?

–Ага, – она даже ни капли не смутилась. – Считай своим везением, что этобыла непустаябутылка.

Спустя минуту молчания она снова подошла ко мне и сложила руки по бокам. Из-за этого ее грудь выпятилась, и мне пришлось приложить все усилия, чтобы не опустить свой взгляд пониже.

– Ты просто задница, – то, как она это произнесла, опять вызвало у меня улыбку. – Должна сказать, я очень удивлена, что будучи владельцем бизнеса, ты такой неумелый. Должно быть, ты провел слишком много времени в офисе и поэтому тебе трудно что-то делать самому.

Я стоял перед ней с отверткой в одной руке и крышкой выключателя в другой, наблюдая за каждым ее движением. Девушка сморщила нос, словно ей не понравилось отсутствие реакции на ее слова.

– И прекратишь ты, наконец, улыбаться? – ее слова больше напоминали нытье. Я почти представил, как она топает ногой.

– Моя улыбка разжигает огонь внутри тебя? Заставляет тебя чувствовать то, что ты не хочешь? –решил позабавиться над ней еще немного, и на мгновение ее броня дала трещину, позволяя мне увидеть след улыбки в уголке ее губ.

Я словно дразнил голодного льва куском сочного мяса.

– Скажи мне, что тебе особенно понравилось?

– Ты, действительно, идиот! – я видел, что ей ненавистно мое влияние, но в то же время блеск интереса в глазах восхищал.

Она не ответила на мой вопрос и отправилась, как я предположил, в свою спальню, громко хлопнув дверью. Девушкадаже не взглянулана меня, когда я постучал в ее дверь для подписи документов пятнадцать минут спустя, а просто расписалась в необходимых местах, прежде чем снова хлопнуть дверью перед моим носом.

Собрав свои инструменты и остатки материала, я посмотрел на оставленную копию документов. Хоуп Ларсен – было написано большими закругленными буквами, и подпись была точно такой же.

Небольшой дом я покинул с улыбкой, абсолютноуверенный, что снова увижусь с Хоуп. Так или иначе, но это произойдет. И думаю, следующая встреча ничем не будет отличаться от того, что произошло сейчас.

Ее поведение и дерзость должны не нравиться мне так сильно, а, наоборот, пугать, потому что она становилась слишком дерзкой, но прекрасной, когда ее провоцировали. Большинство парней убежали бы с поджатым между ног хвостом в поисках чего-то менее сложного. Но не я — я обожалдобиваться своего, ведь победа всегда была самой сладкой! Особенно, когда получаешь желаемое. Мне нравилось быть победителем.

Хоуп заинтриговала меня своим противостоянием, ее потребностью казаться холодной и отстраненной. Я мог бы забыть ее, найти кого-то, кто не заставит меня напрягаться, но разве это интересно? Мне также очень понравилось наше подшучивание друг над другом. И я думал, что ей тоже, готова она признаться в этом или нет.

ГЛАВА 4

Хоуп

Я вошла в дом родителей с ведром клубники. Это была наша семейная ежегодная традиция. Приготовление клубничногоджема. Никто не понимал зачем мы этим занимаемся, но это нас объединяло: моего отца, мою мать и меня. Мы любили клубнику в любом виде и в любое время суток, а джем на кусочке тоста казалсянастоящим раем.

Сегодня это помогло мне отвлечься от того непонятного чувства, которое мучило меня в течение последних нескольких дней. Я ощущала себя не в своей тарелке с тех пор, как этот раздражающий мужчина покинул мой дом. Пыталась забыть волнение от его присутствия, но это оказалось бессмысленным. Высокомерный и самоуверенный электрик, который преследовал меня в моих мыслях, оставался в них каждое утро и каждую ночь с того дня, когда бросил мне вызов в моей собственной гостиной. Он был самым большим придурком, которого я когда-либо встречала.

В течение нескольких дней я пыталась понять, почему позволила ему так разозлить меня. Меня раздирало от любопытства, как такой человек, как он, смог легко пробраться под мою кожу. Когда реальность обрушилась на меня, я почувствовала тошноту.

– Ты вспыльчивая, да? – Уолкер толкнул меня в плечо, дразня. – Пытаешься быть жесткойи отстраненной, но я вижу как ты закипаешь, Хоуп, вижу.

Я пихнула его, чувствуя, как меня пронзает ярость.

–Ты медленно, но верно раздражаешься.

– Заткнись, – буркнула я, двигаясь вокруг него, пытаясь приблизиться к корзине. – Ты играешь как девчонка.

Его смешкидико выбешивали, да и к тому же он использовал свою грудь, чтобы оттеснить меня подальше от корзины.

–Мы оба знаем, что ты не считаешь меня девушкой, дорогуша.

Реальность ударила по мне. С размаху. Трэвис был похож на Уолкера. Им обоим нравилось меня бесить, наслаждаясь моей буйной реакций, хотя я старалась скрывать свой внутренний огонь.

Трэвис явно получал удовольствие от моих эмоций. Для него это быловернымзнаком того, что я что-то чувствовала: гнев или похоть. Это его явно стимулировало дразнить меня дальше.

Добрый и милый Уолкер тоже был профессиональным мучителем, по крайней мере, когда дело доходило до меня. Он подкалывалменя и насмехался надо мной часами, просто чтобы вывести меня из себя. Никогда не упускал возможностименя подоставать. Злить меня было его любимым занятием.

Мистер Донован, или Трэвис, судя по его визитке, тоже нашел способ залезть под мою броню. Под щит, который я создала, чтобы никогда ни с кем больше не сближаться. Пусть даже на несколько минут, но он проник в пузырь, в котором я жила все это время.

Наверное, именно это меня так расстроило.

Я попыталась отрицать, что на мгновение почувствовала волнение от нашей пикировки. Он не уступил мне, и от этого мои угрызения совести стали еще больнее. Мне и без того было трудно смириться с фактом, что я вообще что-то почувствовала. Но нельзя было отрицать, что в тот день между нами определенно что-то вспыхнуло. Я ощутила волнение, от которого мое сердце стало биться чаще итрепетать, а пульс участился. На мгновение ему удалось заставить меня забыть про мою вину и мою печаль. Каким-то образом Трэвис заполнил пустотувнутри, возродил то, что я давно похоронила.

На какое-то время я вроде как стала прежней. Такой, какой была перед стрельбой. Дерзкой девчонкой, которая делаетто, что хочет. Уверенной и живой, а не мрачной и слабой.

Трэвис вернул ту часть меня. Ему понадобилась всего пара слов, чтобы меня возродить. Он проник сквозь оболочку, которуюя выстроила вокруг себя.

– О чем ты так серьезно задумалась?

Голос матери заставил меня подскочить от удивления, но я не повернулась к ней лицом. Вместо этого продолжила складыватьклубнику в раковину.

– Ничего, просто м о ю ягоду, – я знала, что она все прочтет по моему лицу и игра будет окончена. Клянусь, у моей матери былвнутренний детектор лжи. Всё, что ей было необходимо – это посмотреть мне в глаза. – Ты принесла еще?

Ага, лучшая защита –это нападение.

Я чувствовала, что она подошла ближе и стала меня изучать. Ее проницательный взгляд словно врывался в мой разум, выискивая правду. От этого сердце начало биться еще сильнее. Сейчас начнется «ты не сможешь одурачить меня»допрос, после которого я точно сдамся.

Не смотри на нее, не смотри.

Я повторяла это снова и снова у себя в голове.

Я уже праздновала победу, ноуловив движение боковым зрением, повернулась в ту сторону и мгновенно встретилась глазами с мамой.

–Тебе меня не обмануть, – прошептала она, прищурившись.

Мой отец будто почувствовал, что меня нужно спасать – он вошел на кухню, и я быстро обернулась к нему. Мне было необходимо скрыться от всевидящего взгляда Ханны Ларсен.

– Пап, привет, – я оттолкнулась от стойки, оставив позади себя маму иклубнику, которую только слегкаополоснула. – Как прошел день?

Не стала обращать внимания, что его брови поднялись в вопросе, когда я подошла обниматься. Думаю, объятий было слишком много, потому что, когда я отступила, он окинул меня странным взглядом, не проронив ни слова, затем медленно поднял руку и прижал ладонь к моему лбу.

Закатывая глаза, я ее оттолкнула от себя.

– Я не больна.

–Что ж, если ты здор о ва, то значит провинилась.

Настала моя очередь вопросительно посмотреть на него.

–Ты снова пропустила электрика, не так ли?

– Нет, – заверила его, – парень приходили сделал все, что требовалось.

А ещепофлиртовал и дважды поймал меня на разглядывании его задницы. Но я опустила эту информационную часть.

–Хотя ему потребовалось в два раза больше времени, чем он заявлял, но уверяю: все сделано. Теперь я могу стирать в своем собственном доме.

– Хэнк немного медлительный, но знает свое дело.

Я бросила на отца любопытный взгляд.

– Хэнк?

– Ага, – ответил он, – парень, который приходил.

– Его звали Трэвис.

–Сам владелец? – я оглянулась через плечо и кивнула. – Он обслуживаетновые жилые комплексы в Мидленде.

–Удивительно, что у него нашлось время для такойнезначительной работы, как наша.

– Скорее всего, это связано с тем, что наша дочь несколько раз их не пускала.

Я снова повернулась к отцу, когда они с мамой продолжили заниматься делами и обсуждать меня, как будто меня здесь нет.

– Она вся в тебя, ты же знаешь, – моя мать постоянно говорила, что я больше похожа на отца. – Упертая и расчетливая.

– Забывчивая, –поправил ее отец, – она говорит, что забыла, ноя-то ничего не забываю.

– Как насчет вчера, когда ты забыл надеть штаны, прежде чем выйти на улицу, чтобы завести машину? –ясловно застряла в дурдоме, в то время как мои родители продолжают свою болтовню. – Ты надел ботинки, даже зашнуровал их, и если бы я тебе не сказала, ты бы, скорее всего, так и поехал в город.

– Я проверял тебя.

Я засмеялась, из-за чего на меня, наконец, обратили внимание.

– Что?

–Как мне нравится слушать твой смех! –маманаклонилась, чтобы обнять меня. – Я скучала по нему.

Мое горло сжалось от волнения, когда я позволила ей приласкать меня. Счастье было чем-то, в чем я отказывала себе, боясь чувствовать что-то хорошее в своей жизни. По правде говоря, делать это казалась неправильным, как будто я была недостойна его.

***

На следующее утро я проснулась, все еще думая о нашем общении с Трэвисом. Я провела весь день, спрятавшись в крошечном укромном уголке кухни, который использовалав качестве жалкого подобия домашнего офиса. Несколько часов пыталась сосредоточиться на словах, которые говорили разные врачи, но у меня ничего не получалось.

Не злись на меня, принцесса, это ты открыто таращишься на мои булки. Это я должен чувствовать себя использованным.

Его слова мелькалии сливались со словами врачей.

Позвони ему, принцесса, и расскажи, как ты сексуально домогаешься до его работника.

Я улыбнулась, вспомнив ухмылку на его лице, когда он сказалэти слова. Такойсамоуверенный, но все равнопривлекательный.

Меня поставило в тупик понимание, ударившее по мне после нескольких часов бессмысленного переписывания, что мне не удастся поработать. Я села в машину, и отправилась в город, где бесцельно бродила, заглядывая в окна магазинов, выходящие на улицу. Цветочные композиции из искусственных и настоящих цветов украшали одно из окон бок о бок с другим домашним декором. После нескольких минут раздумийя сделала то, чего не делала с тех пор, как переехала в свой дом...

Я купила себе подарок на новоселье: яркую композицию из сухих цветов в красивой вазе, чтобы украсить стол. Даже представила, как букет стоит там, разделяя две комнаты, от чего мое маленькое пространство кажетсянемного менее тусклым.

ГЛАВА 5

Трэвис

– Дядя Трэвис! – возбуждённые крики трехмоих племянников отражались от стен, как только я переступил порог дома.

Лэнс и Грэм обхватили мои ноги своими ручонками, скользнув вниз и устроившись попами на моих ступнях. Затем мгновенно они обвили меня, превратившись в подобие человеческих сапог. Самый старший из трех, семилетний Тейт, просто протянул руку, чтобы хлопнуть по моей ладони и двинулся дальше по своим «делам». Как же быстро он вырос! Я уже скучал по тому времени, когда он визжал и носился по дому, как его младшие братья.

– Привет, ребята, – посмотрев вверх, я увидел как Мисси, моя невестка, вошла в гостиную с двумя чашами попкорна. – Позвольте дяде Трэвису идти без вас двоих, вцепившихся словно парочка пиявок.

Поставив тарелки на кофейный столик, женщина направилась ко мне для приветственного поцелуя в щеку.

– Ты хорошо пахнешь, – она с любопытством оглядела меня. – Куда это ты так принарядился?

Прежде чем я успел ответить, в комнату влетел Трипп со сладостями.

– Мальчики, – обратился он к сыновьям, – отстаньте от Трэва, если не хотите, чтобы я отдал ваш попкорн соседским ребятам.

– Все в порядке, – я попытался пройти по комнате под хихиканье мальчишек. Само собой, я старался шагать как можно выше, чтобы поднять их, прежде чем снова опустить на пол. – Пара четырехлеток – это лучшее упражнение для ног.

– Почему ты весь такой разодетый сегодня? – насмешливо глянул на меня Трипп. – Да и пахнешь ты как придурок.

–А вот твоя жена сказала, что я хорошо пахну.

Трипп перевел взгляд на свою жену, после чего снова обратил его на меня.

– Она просто была вежливой, потому что я как идеал сексуальностиразвиваю у тебя комплексы.

Я посмеялся над его словами.

– Да все знают, что я выгляжу прекрасно, в то время как ты просто хорош.

Он выдержал паузу, пристально изучая меня.

– И в чем же твое превосходство?

Наклонившись немного ближе, чтобы мальчики не могли услышать, я тихо прошептал:

– Мое превосходство спрятано в штанах. Мы-то с тобой знаем, что твой червячок с моим не сравнится.

– Так чем ты на самом деле собираешься заняться?

– Встречусь с ребятами пропустить по стаканчику в «Кловерс», – Ланс и Грэхэм наконец-то отцепились от моих ног и сейчас были поглощены фильмом по телевизору. – Хочешь пойти?

Я знал, что он откажется, потому что Трипп – семьянин. Он предпочитал проводить все свободное время в окружении детей и жены, и нельзя его было за это винить. Если бы мне досталась такая же прекрасная семья, я бы тоже не захотел куда-то от них уходить. Особенно в бар. Он слишком напоминал нам о детстве, хотя ни мой брат, ни я не страдали алкоголизмом.

Я мог выпить пару бокалов, но не более.

– Тебя ждет там некая счастливица?

Я ухмыльнулся, глядя на Мисси, прежде чем повернуться обратно к брату.

– Слышал? – как я же обожал дразнить его. – Твоя жена считает, что я – горяч.

– Моя жена просто жалеет тебя, считая объектом благотворительности.

У Триппа не было причин для беспокойства, потому что Мисси ему всецело предана. Она всегда боготворила моего брата.

–Увы, пока никакой леди, но, возможно, я найду такую же прекрасную женщину, как ты.

– Этому не бывать, – заявил Трипп. – Такой, как моя Мисси, больше нет.

Вокруг головы Мисси словнозакрутились маленькие плавающие сердечки, когда она с обожанием посмотрела на моего брата. Черт, именно такой взгляд я жаждал от женщины. И мне насрать, даже если это желание позволяет назвать меня бабой. Всегда мечтал, чтобы любимая смотрела на меня так, будто это я повесил луну и гребанные звезды. Мне хотелось быть для женщины всем, а не чем-то временным.

– Все, меня от вас тошнит, – я оттолкнулся от дивана и прикрыл рот. – Нормальный парень не может выдержать столько дер... – сделал паузу, чтобы проверить наличие поблизости племянников, – кхм… всего, прежде чем блевануть.

– Хорошо, потому что мне пора посвятить время своей леди.

Мисси взвизгнула, когда Трипп протянул руку и притянул ее за талию. Она плюхнулась ему на колени, а через несколько секунд его лицо зарылось в изгибе ее шеи.

Привычные к этому, мальчики не обращали внимания на родителей.. На сердце действительно становилось тепло от понимания, что их дети вырастут, зная, что такое настоящая любовь, как ее показывать и какой она должна быть. Благодаря такой любви ты волей-неволей станешь порядочным и рассудительным взрослым.

– Увидимся, Трэв, – приглушенный голос Триппа догнал меня у двери. – Осторожней, брат.

– Как всегда.

Спустя десять минут езды через весь город я въехал на парковку «Кловера». Место было переполнено, громкая музыка играла из уличных колонок с крытой веранды в задней части здания. Смех и громкие голоса эхом раздавались над парковкой, пока я шел к входу, хрустя гравием под сапогами.

Открыв дверь, я сразу заметилютящихся в углу парней. Увидев меня, они подняли пиво в приветствии.

– О, начальник прибыл!

Хэнк сгонял к бармену, после чего у всех оказались в руках кружки и мы стали болтать обо всем и ни о чем. На несколько часов я отпустил переживания сегодняшнего дня. И отпустил зависть, вызванную образом жизни моего брата, забывшись с ребятами. Можно было смело сказать, что они тоже часть моей семьи.

***

– Свет продолжает мерцать, – я остановился и попридержал дверь кафе, прежде чем она захлопнулась бы. – Я выключила свет, потому что он уже несколько секунд мерцает и мигает. Пришлось все отключить.

– Ма, – она бы продолжила тараторить, если бы я ее не перебил. Мама любила потрындеть. – Ты вкрутила люминесцентные лампы, которые я тебе оставлял?

– Какие люминесцентные лампы?

Я вышел на обочину и помотал головой. Уже несколько раз я пытался ей объяснить, что установил на ее кухне регуляторы освещения. Тем не менее каждый раз, когда лампочка перегорала, она заменяла ее дурацкими и неподходящими лампами накаливания, так что само собой, когда она пыталась приглушить свет, они устраивали мерцающее шоу.

– Просто выключи их, ма, я приеду сегодня днем и все налажу.

Я шел, слушая, как моя мать болтала о своем сыне и о том, как он все усложняет. Ну типа «у меня и без того было все отлично со светом, зачем я пошла ему на уступки» и все в этом духе. Я улыбнулся, потому что она говорила бессмыслицу, словно разговаривала с кем-то другим, а не с сыном, на которого так отчаянно жаловалась.

Я достал ключи из кармана, намереваясь сесть в свой внедорожник и проехать через весь город, чтобы со спокойной душой исправить у мамы свет, но замер.

Через дорогу, прямо возле кофейни, стояла девушка, которая постоянно врывалась в мои мысли всю последнюю неделю. Великолепные белокурыеволосы развевал легкий ветерок. На этот раз они были собраны в хвост какой-то девчачьей штуковиной. Она стояла одна, прислонившись спиной к декоративным перилам, разделявшим магазин и маникюрный салон по соседству. На ее лице не было улыбки, только пустой взгляд, пока девушка потягивала кофе.

– Трэвис Тейт Донован.

Ага, моего племянника назвали в мою честь.

– Что, ма?

Очевидно, она ждала ответов на свои вопросы. Проблема заключалась в том, что я не слышал ни слова с тех пор, как поднял взгляд и заметил Хоуп.

– Я спросила, когда ты приедешь, – я услышал стук кастрюли и кухонную возню в трубке. – Сегодня я играю в карточные игры, а днем буду у Триппа, чтобы помочь Мисси с приготовлением кексов на праздник в школу Тейту.

– У меня есть ключ, – буркнул ей, в то время как мои глаза все еще были прикованы к красавице на другой стороне улицы. – Загляну в свободную минутку и все починю. Когда вернешься домой вечером, все будет сделано.

Она снова что-то заворчала, но я не мог оторвать глаз от Хоуп, поскольку та отошла от перил и направилась по дороге. Сердце заколотилось, когда до меня дошло, что она может вот так просто уйти, не поговорив со мной. Большинство мужчин забили бы и не заморачивались, но, прошу заметить, я – не большинство мужчин.

– Мне нужно идти, ма, но обещаю, что загляну и позабочусь об этих лампочках. Люблю тебя, – сказал я в спешке и закончил вызов.

Быстро сунул телефон в задний карман и двинулся по улице, глядя в обе стороны, прежде чем перебежать через дорогу.

Я держал дистанцию от девушки, которая разожгла во мне огонь. Уверен, что не такой реакции от меня она ждала, но волей-неволей она заинтриговала меня. Ее желание быть на расстоянии и казаться недоступной только заставило меня захотеть лучше ее узнать. Мне очень хотелось разгадать тайну, кем на самом деле являлась Хоуп.

Мне хотелось узнать больше.

Я хотел узнать обо всем.

ГЛАВА 6

Хоуп

Мне всегда нравился исторический центр Канзас-Сити. Все эти здания, красивые фонтаны... Даже в сумраке здесь было светло. За последний год я давно просто не прогуливалась по улицам и не любовалась видами.

Мне не хватало джаз-музыкипо вечерам, пробивающейся на улицы из клубов, и моментов, когда мы с Уолкером ели мороженое, а если было прохладно – пили кофе или сидели снаружи «Синей Комнаты», слушая гипнотические звуки.

Я пыталась, правда. Пыталась отпустить погребенную во мне вину, которая мешала мне делать то, что я когда-то любила. Пыталась перестать чувствовать себя виноватой, когда улыбалась или смеялась. Каждый день я вела с этим битву.

Я настолько продвинулась, что даже прошлой ночью отправила е-мейл давней подруге, с которой не разговаривала еще со времен колледжа. Думаю, мы перестали общаться потому что Уолкер какое-то время проявлял к ней интерес. Да, это не было ее виной, я это знала, но мне все равно было тяжело за ними наблюдать.

Мне хотелось снова наслаждаться жизнью и просыпаться по утрамс целью, но это действительно сложно. Казалось, что я плыла в море против течения и чем больше старалась, тем больше тонула. Поэтому я тупо пряталась, игнорируя окружающий мир, потому что так было безопаснее и проще.

Я остановилась перед местом, хранящим воспоминания обо мне и моем лучшем друге.

Фонтан размером с квартал, потоки воды которого стекали вниз по улице. На минутку я забыла обо всем, закрыла глаза и слушала брызги. Умиротворенность течения заставила меня увидеть улыбку Уолкера в моем сознании.

– Ты такая дурочка.

– Не порти мне кайф, – шептала я с откинутой к небу головой и закрытыми, чтобы солнце согревало мое лицо, глазами.

– Какой кайф? Ты ничего не выпила! – слова Уолкера щекотали мою щеку, когда он наклонился ближе.

– Не тот кайф, – я даже не торопилась взглянуть на него, продолжая впитывать лучи и слушать успокаивающий звук воды. – Я имею в виду тот, который получаю, приезжая сюда. Это место приносит покой. А то, что я здесь со своим лучшим другом, лишь усиливает эффект.

Такие воспоминания всплывали часто. Раньше из-за них я ломалась и превращалась в развалину, но теперь была им рада. Они помогали мне удерживать связь с Уолкером. Были моим способом убедиться, что даже если его нет, он все еще рядом со мной, надежно спрятан в моем сердце.

– Прекрасный шум, не правда ли?

Я подпрыгнула от звука глубокого голоса возле моего уха. Повернувшись, столкнулась с кем-то лбом. Воздух наполнили стоны и чертыхания нас двоих.

– Черт, – захрипел мужчина. – Сначала ты швыряешь в меня подушку, а теперь решила пободаться!

Из-за солнца я прищурилась, все еще хватаясь за пульсирующую голову, и посмотрела в бездонные голубые глаза не кого иного, как Трэвиса Донована. Дерзкого, эгоистичного электрика, считавшего себя божьим даром. Окей-окей, он неплохо выглядел со своими офигительными глазами и потрясающим телом, но этого было недостаточно.

– Если бы ты не был ослом тогда и не вторгся в мое личное пространство сейчас, ничего бы не случилось.

Так, ну-ка отключи режим стервы.

Что такого было в этом мужчине, что заставляло меня становиться злюкой?

– Ты тогда сама пялилась на мою задницу.

Ну, вот опять, он поднял тему, которую следовало бы опустить.

– Неважно. Что ты хочешь?

Про себя умоляю его сменить тему.

– Просто увидел красивую леди, наслаждающуюся великолепным видом, – я закатила глаза. – А ты опять вышла из себя, так? – решила оставить его вопрос без ответа. – Все дело в глазах, да? Или в моей ослепительной улыбке?

Затем он сверкнул ямочками, которые я уже видела, но теперь почувствовала, как мое сердце от этого подскочило.

– Знаешь, ты можешь потрогать.

– Что, прости? – я смущенно нахмурила брови.

– Мою попку, – он немного повернулся. – Ничего не имею против.

– Ты невозможный, смехотворный и такой... – в голове была сплошная пустота.

– Красивый? – попытался он закончить мое предложение, и мне понадобились все мои силы, чтобы не стукнуть его. Он говорил серьезно?

Я фыркнула, уперев руки в бока, а он хихикнул. И от этого я взбесилась еще сильнее.

– Свободен, можешь уходить, – потому что если ты этого не сделаешь, я тебя тресну.

Возможно, я проигрывала этот момент в голове снова и снова. И, возможно, проигрывала ряд других моментов, связанных с этим мужчиной. Но будет лучше, если промолчу, оставив свои желания невысказанными.

Он подошел ближе, и я сделала глубокий вдох.

– Нет, думаю, лучше останусь здесь и полюбуюсь видом, – мне снова захотелось придушить его, но признаюсь, что тоже сделала к нему шаг.

На мгновение я невольно закрыла глаза, а когда открыла их, то увидела, что он смотрит на меня. Трэвис все еще находился очень близко ко мне, и мое теломеня предало. Сердце забилось сильнее, ладони вспотели, а язык пробежался по губам. Но хуже всего было то, что он тоже это заметил. Его взгляд упал на мои губы, и на его лице медленно растянулась улыбка.

– Тогда уйду я, – мой голос надломился, а ноздри раздулись от раздражения.

Я не стала ждать его реакции. И не стала ждать его ответа, прежде чем развернуться и потопать к месту, где припарковала свою машину.

– Придурок, – бормотала я себе под нос. – Думает, что ему все позволено!

Еще никогда меня так не раздражал мужчина. Я никогда в жизни не хотела кого-то ударить и обнять одновременно. Рядом с ним я сама не знала, что хотела, словно не могла мыслить трезво. Я понимала, что мои слова разнятся с моими ощущениями. Просто он вызывал столько противоречивых эмоций, что, клянусь, я казалась самой себесумасшедшей. Пульс учащался всякий раз, когда Трэвис приближался, а сердце было готово пробиться из груди.

Я инстинктивно хотела вцепиться в этого совершенно незнакомого человека без какой-либо задней мысли, чтобы получить то, что так жаждало мое тело. Контакт и интимность, о которых все громче и громче кричала чистая похоть. Моя женская сущность тянулась к нему, в то время как разум планировал самый простой способ егоуничтожить. Меня одолевали смущающие и противоречивые эмоции.

Кто дал ему право? Что натолкнуло его на мысль, что я хочу, чтобы он отирался рядом со мной, извергая всякую чушь, которая даже не была правдой?

⇐ Предыдущая 1 234 5 6 7 8 9 10 Следующая ⇒