Интерлюдия 5 страница

Глава 11

Хоть мир, хоть война, да пусть весь мир канет во тьму, но полежать на кровати всегда найдется время. Как же приятно понежиться в кровати, особенно когда на груди лежит девушка и млеет от той неги, когда ни куда спешить не надо. И мы вели неспешный и очень важный разговор на очень важную тему.

— Может обмотать его фольгой и изолентой для надежности? — Спросил я, ну а что, если другая защита не годилась.

— Ты совсем себе голову отбил об железяки? Послушай меня, Дэйчиро, если ты такой смелый то давай попробуем, страдать то тебе, а не мне. — Прикусив губу произнесла Чихеро и, видя по моему лицу что страдать я не готов, добавила. — Так что справляйся сам, ручками, Дэйчи, ручками, у меня проблемы с контролем, иного плана чем у тебя.

— Как же мне надоел этот контроль. Чихеро, а ты кому-нибудь написала письма? — Попытался сменит я тему. Со связью были проблемы, Федерация глушила интернет и другие проводные источники связи, конечно были центры, что имели доступ к паутине, но распространение данных, а особенно личных писем, происходило путём распечатывания письма в центре и после этого доставка адресату, также происходило в обратную сторону: пишешь письмо на бумаге, его отвозят в центр коммуникаций и связи, копируют, и уже по интернету отправляют адресату, конечно, если это возможно. Я, как только прибыл в расположение войск вместе с дивизией, сразу отправил письма маме, сестре и дочери, обещали в скором времени привезти ответ, так как отправят письма по каналу интернета и по нему же распечатают и пришлют мне ответ.

— Написала, папе. — Заерзала на мне Чихеро, взобралась на меня полностью и посмотрев мне в глаза произнесла — Я хочу поцелуй.

Черноволосая распадчица не дала мне сказать и слова и накрыла своими губами мои. Наш первый поцелуй.

Вышел из комнаты, что мне как офицеру выделили в небольшом городке, где я и остальная дивизия восстанавливала силы. Чтобы в скором времени опять быть отправленным в бой, я отправился на площадку для тренировок для физиков. Чихеро как майору выделили отдельную квартиру, но она наотрез отказалась там жить и с очередным скандалом живет теперь со мной, вечным лейтенантом. Со мной произошла смешная история, формально я сейчас под арестом, иначе еще не оправившись от ранений я бы уже отправился в бой в тот же день что и прибыл в городок, где восстанавливали силы раненые и происходило формирование новой группировки войск. Приказ на мой срочный перевод лежит на столе командира генерала Йоке уже как неделю, подписанный генералом генерального штаба, по совместительству моей невестой, принцессой Тэймэй, также имеется приказ иного плана.

Тэймэй пишет, чтобы не смели оскорблять её жениха повышениями и внеочередными наградами за всякие пустяки. Поданные Империи не должны и помыслить о том, что мне могут быть какие-то льготы, и потому никаких мне поблажек, никаких отсиживаний на безопасных должностях. Её жених воин, и схватка его жизнь. Генерал Йоке долго не думая арестовал меня, по причине того, что я не слежу за своим здоровьем и тем самым оскорбляю Императорскую семью. Две недели ареста, это все что смог мне обеспечить генерал, замечательный человек. Но вот и арест скоро подойдет к концу, и хоть мое здоровье восстановилось, и судороги от принятия стимулятора ушли, я все равно находился в не лучшем состоянии. Контроль так и не был на уровне, когда я мог бы без опаски обнять, например, Чихеро, которой сейчас было не легко. Её атака первородной тьмой, что по сути является одной из самых сложных и сильных техник распадчиков, прошла не без последствий. В городе был распадчик, что помогал ей восстановить контроль, который был жизненно необходим для владеющих ее типа силы, она могла убить сейчас сама себя, и некоторые процессы у нее протекали все время пока мы добирались до города. Я узнал это от ее наставника что работал с ней, и не выдержав я накричал на неё. Припомнил все, и эту атаку в том числе, мне не было противно ее самопожертвование, ну умерла бы она и что? Не было бы от этого толку если бы атака не завершилась успехом, и я бы не уничтожил тех владеющих что противоборствовали с Чихеро. Для меня ее жизнь дороже других жизней, жизней ничего не значивших для меня солдат. Зря я сказал тогда это, она не кричала, не лила слез, просто произнесла что для неё жизнь любого из солдат равноценна её собственной. Слова той, что жертвовала собой, что готова была готова умереть, заставили почувствовать себя мразью. Чихеро словно почувствовала это, подошла ко мне, обняла и тихо произнесла что я рисковал еще больше неё.

Выйдя на улицу, я пошел по направлению к тренировочной площадке, проходящие мимо солдаты и горожане смотрели на меня с опаской. Я уже привык к тому что моя внешность привлекает внимание: немалый рост, развитая мускулатура и раньше привлекали внимание, но раньше я не видел в глазах ужаса. Шрамы на лысой голове были клеймом что вот этот владеющий точно был в бою и видел то, что многие не пережили. Солдаты, что узнавали меня из историй, что рассказывали в дивизии, которая прошла насквозь горы, в которые никто не совался зная, что там на каждом перевале теперь засады противника. Противник, который теперь боится, что по нашему пути к нему могут неожиданно нагрянуть. Солдаты приветливо кланялись мне, не так как Чихеро, что стала легендой, та что защитит, вот так ее тайком называли. Меня же называли то демоном, то зверем, рассказы обрастали новыми подробностями, то меня не могла коснуться ни одна пуля, то Чихеро пришлось усмирять меня своим туманом первородной. Ведь зверь разбушевался, да так что мог напасть на своих, и солдаты и даже владеющие утверждали, что никто кроме распадчицы не смог утихомирить демона, жаждавшего еще крови. Пона придумывают себе страхов и героев, а потом обсуждают то, о чем не знают. Главное Чихеро светлая и добрая девушка, убившая тысячи, а я страшный зверь, демон, которому отдают в жены несчастную принцессу, тоже добрую и прекрасную девушку, что ратует за счастье поданных Империи. Все вокруг такие добрые и хорошие, один я демон, что разрывает на части людей, и которого, как я слышал, надо держать в клетке и выпускать его только когда нападет противник.

Надо успокоиться, а то люди, увидев на моем лице тень злобы и гнева, начали спешно удаляться, а пара горожанок и вовсе упали в обморок. Пройдя еще с километр я достиг тренировочной арены, что ограждена каменной стеной, надеюсь мой временный наставник сейчас тут.

Когда мы прибыли в городок и нас разместили, то Чихеро и мне назначили наставников, и если для распадчицы это был вопрос выживания, то я сперва легкомысленно отнесся к этому. Терек с первой тренировки показал, что я ничего не значу как владеющий по сравнению с ним, чтобы не говорили, но таких сложных противников как Терек у меня еще не было. Во-первых, он был двухталантником, физик и психокинетик, но в отличии от меня он сперва был психокинетиком и долгое время это была его основная сила, а потом в нем пробудилась второй талант, и он стал физиком. Он не рос в данах так быстро как я, вся его жизнь — это тренировки и теперь бои, он отдался своему предназначению полностью. И вот на данный момент он десятидановый владеющий обеих стихий и является грозным противником, но была у него и отличающая от всех черта. Он перестал тренировать контроль и его даны росли очень быстро, за последний год он с восьмого дана психокинетики и физика смог добраться до десятого и, как я понимал, скоро сможет претендовать на одиннадцатый дан. Я же сейчас находился на восьмом дане как физик, и седьмом дане как психокинетик, и такие даны у меня были только из-за того, что я не мог контролировать силу, а Терек ее не контролировал, он отдался ей, и был опасен для окружающих, впрочем его это мало волновало. Терек был не очень хорошим человеком, и я его, откровенно говоря, с удовольствием бы прикончил. Он любил затащить в постель девушку и не всегда она доживала до утра, проблем у него не было по простой причине: раньше, как он мне рассказывал, ему их доставлял клан, а пока война он может отвести душу только на пленных, Имперских поданных трогать ему запрещено. Сейчас он не на фронте по простой причине, ему в схватке оторвали ноги и он сбежал от пустотника, что ему встретился, на руках. Подлатав здоровье он ждет сейчас протезы, что сейчас делают по индивидуальному заказу военных. Управление протезами он будет совершать с помощью силы психокинетика, так что он, можно сейчас сказать, отдыхает, передвигаясь на руках он постоянно тренирует последние свои конечности, этот моральный урод не представляет себя без схваток и теперь мечтает как убьёт того пустотника.

— О, Дэйчиро, все-таки соизволил явиться на тренировку? — Как только я зашел на площадку как ко мне подбежал на руках Терек, огромный физик и без ног выглядел ужасающе. — Опять будешь контролем заниматься?

— Буду, Терек, буду. — Ответил я ему, идя к брусьям чтобы немного разогреться.

— Да брось ты эту глупую затею, сейчас ты у той грани что определит твой дальнейший уровень силы. И контроль может закрепить то, что ты имеешь и в то же время не даст тебе расти дальше, послушай уже мудрого Терека. — Физик забрался на брусья и словно издеваясь начал ходить по ним на пальцах, сгиная каждый палец и напрягая каждый мускул своего тела, красовался, он все мечтал чтобы протезы пришли ему пораньше и, несмотря на ту пропасть в силе сразиться со мной. Ему не нравилось что я уже известен и ему не терпелось победить меня, но без ног шансов у него было мало, в психокинетике мы пытались сразится, и наши возможности были практически равны, он слишком грубо действовал, и постоянно, как бы специально, оставлял для меня лазейки, ну не мог психокинетик такой силы так топорно использовать то что ему дано. — Пойми, Дэйчиро, сейчас война, и у тебя нет выбора, Империи нужна твоя сила, которую ты сдерживаешь своим дурацким контролем.

— Контроль необходим, Терек. — Спокойно ответил я ему, если не сдерживаться, то я никогда так и не смогу быть хотя бы пародией на человека, не смогу прикасаться к людям, боясь им навредить. — Если тебе нравится проламывать двери, сминать ложки, то это твой выбор, не мой.

— Ну и дурак ты, Дэйчиро, когда-нибудь ты пожалеешь о своём выборе. — Скривился как обычно Терек. — Помни что из-за твоего выбора может пострадать, как её, а, вспомнил, Чихеро. Ну да ладно, мне пора, мне надо пробежать еще сотню километров, а после займусь силовыми тренировками.

Проводив взглядом эту машину для убийств, я принялся разогреваться и в тоже время размышлять о том, что делать с бронекостюмом, что мне прислала моя дорогая невеста Тэймэй. Она бы еще повесила на него плакат: прикончить его. Цвета императорской семьи и герб принцессы Тэймэй это меньшее зло, а то что он высокотехнологичен это проблема, и мне не пристало доверять вещам что подарила мне Тэймэй. А вот военные другого мнения, и выдавать бронекостюм взамен утраченного, изготовленного мамой мне никто не собирается. Я заказал у одного дельца трофейный бронекостюм, что по слухам был захвачен как трофей при штурме одного из укреплений Федерации Гатсен. Я видел этот бронекостюм и мне понравился тот слой метала, что будет защищать мою тушку, Имперские бронекостюмы хороши, но как по мне слишком уж они ориентированы на стрелков-физиков, меня же можно смело причислить к контактникам, которым нужна повышенная защита, при этом жертвуя страшной неудобностью, ну и весом, что превышает все разумные пределы. Вот такой бронекостюм я нашел, со стрелковым вооружением мне сейчас пытаются что-то подобрать из пулеметов, сделав что-то типа полуавтоматической винтовки. Тросы-плетки, над которыми Терек откровенно смеется, считая их не таким эффективным оружием как пулемет, пусть скажет это своим ногам, сложно было подобрать, и сейчас мне изготавливали новые, применяя лучшие доступные сплавы, и обещали к вечеру уже сегодняшнего дня мне их предоставить. Единственной проблемой, которую я не мог никак решить была Чихеро, эта девица не желала отпускать меня одного, а я знал что если я не сдохну мной будут затыкать все горячие точки. И не хотелось бы чтобы из-за неприязни невесты еще кто-либо пострадал, особенно если это небезразличный мне человек.

— Господин Лейтенант Шосе. — На тренировочную площадку вышел улыбающийся посыльный из штаба. Терек кровожадно на него посмотрел, ему было запрещено покидать площадку, так как уже были жертвы, а тут такой смелый червяк. Но увидев мой осуждающий взгляд он сразу потерял интерес к посыльному. А молодой паренек начал вытаскивать письма из своей сумки. — Вам от родных пакет, только что прислали из центра связи, как только распечатали и упаковали я сразу к вам.

— Молодец, а что за спешность такая? — Спросил я его, не надеясь на ответ и перебирая пакет с письмами.

— А вы что, не знаете? За вами прислали отряд, который должен отконвоировать вас к месту службы, как они говорили, если вы под арестом, то пусть вы будете под прицелом вражеских танков, а не здесь прохлаждаться. — Поведал мне посыльный. — Вот и спешил я доставить почту, а то не известно, когда бы вы ее получили.

Отпустив посыльного, я уселся на скамейку и начал читать.

Мама писала, что у них в Ичьхилаке все прекрасно, сейчас она завалена заказами и работает не покладая рук. Она была счастлива узнав, что я жив и здоров, и она надеется, что так будет и дальше. Сестренка Эйко хвалилась тем что сдружилась с Яфой и тем что теперь дети учатся под ее присмотром успешно, и она тоже надеется на мое скорое возвращение.

А вот третье письмо оказалось не тем как гласил конверт, на конверте был указан почтовый адрес Чорруна, а писала мне дочка Эми.

Она скучала, и рассказала то, что не осмелились рассказать мне ни Каори, ни Эйко: город Картас вступил в союз с федерацией Гатсен, клан Сиоко предоставляет федерации различные услуги. А Исида больше мне не невеста, официального договора у меня уже не было, да и, как я понял из письма дочки, плевать Сиоко хотело на Шосе и на Империю, и вскорости возможно вспыхнет между городом Ичьхилак и городом Картосом война. Эми рассказала много интересного, Каори изготовляет крупные партии оружия, которое уходит Империи, и клан Сиоко потребовал прекратить эти поставки. Яфа как глава города Ичьхилак показала клану Сиоко где место этого клана в ее городе, также она сообщила что Каори не является прямым поставщиком, посредником между Империей и Каори является город Ичьхилак. Эйко и вправду сдружилась с Яфой, но дружба их была основана на том что Эйко вступила в добровольное ополчение и теперь частенько патрулирует территории города и дуется на Чорруна. А этот безумный старик и еще парочка высокоуровневых владеющих съездили на границу Фатсен и, как пишет Эми, несколько пограничных городов федерации Гатсен перестали существовать и Федерации пришлось направить дополнительные силы на границу, отозвав их с фронта с Империей. По словам дочери, скоро и в Ичьхилаке может вспыхнуть война. И она просит не жалеть никого, и сказала что клан Сиоко нанес роду Шосе смертельную обиду. Эми не написала какую именно, но сделала приписку в конце письма: Папа, никого не жалей.

В пакете лежала последний конверт, в котором лежало просроченное на месяц приглашение на свадьбу Исиды Сиоко и некоего Ичиро Токуго.

Оторвав взгляд от приглашения, я аккуратно силой психокинетика сложил его и положил обратно в конверт. И начал перечитывать письма мамы и сестренки, я понял почему они умолчали о некоторых вещах, да и читать их письма, наполненные светом, было просто приятно. Но все же мне немного интересно, а как Хаос воспримет то что я теперь разорву любого из Сиоко? Интересно, а что именно было за смертельное оскорбление? Если это свадьба, то это оскорбление только мне. А если что-то другое, то клану Сиоко не жить.

Глава 12

Прибыв в место моей службы меня сразу провели к командирской палатке, где про меня забыли на пару часов, усадили в уголок палатки и сказали ожидать командира отряда владеющих по ликвидации особо опасных противников. Так как меня никто не тревожил я опять принялся за свои записи.

Кто бы знал, чего мне стоило убедить Чихеро не ехать со мной, а подольше заняться своим контролем и восстановлением. Пришлось даже поговорить с её наставником, который и поведал мне что если она еще хоть раз применит туман первородной тьмы, то изменения в ее организме уже будет невозможно исправить. А эта девушка все рвалась в бой и не хотела отпускать меня, скандал был страшен, и в какой-то момент мне показалось что она готова ударить меня распадом. Но все было решено одной моей фразой: — Как мы будем вместе если я не смогу прикасаться к своей девушке, подумай о наших будущих детях. Вот и все, девушка осталась в городке, занимаясь как контролем, так и оздоровительными мероприятиями. И даже провожая меня она улыбалась. Я понимал почему теперь на ее лице постоянно блуждает улыбка, я назвал ее своей. А насчет касания, то наставник так и сказал, что, испытывая сильные эмоции, она будет испускать слабые волны распада, а так как я не владею силой распада и не имею никакого сопротивления, то наш контакт будет нежелателен, так что Чихеро теперь усиленно тренируется и как-то лукаво облизывается, смотря на то как я утром переодеваюсь.

О том что Исида вышла замуж я ей не сказал, не надо ей об этом знать, это моя пустота, это моя рана и мне с ней жить. Может я поступил и неправильно в том, что не сказал, что Сиоко теперь наш враг и мы можем встретится на поле боя как враги, но не смог сказать этого. Смотря перед уездом на проверяющую мои вещи Чихеро, которая что-то напевала себе под нос, я так и не решился рассказать то, что мучило меня, это моя боль, только моя.

Путь до фронта занял неделю, по пути я видел те разрушения что принесла война. Империя уже не давала залететь на свою территорию бомбардировщиков, и ковровых бомбардировок кассетными бомбами уже не было давно и повсюду шли восстановительные работы. Проезжая города в кузове грузовика, я слышал, как воют пилы, как гудят бетономешалки, а на полях сеяли зерно, и скрывали те воронки что оставались после снарядов. На ночь мы останавливались или в гостиницах, либо просились переночевать в каком-нибудь селе. Мне дали еще неделю чтобы я полностью восстановился, командир мог отправить меня на вертолете, но отправил все-таки на грузовике. Каждый раз, когда я останавливался на ночевку, ко мне подходили люди, кто благодарил за то, что сражаюсь, кто-то угощал нехитрыми сладостями. Для них мое израненное лицо было как паспортом того что я свой, война объединяет, а, как мне сообщил водитель, они сперва подходят к нему и расспрашивают обо мне, а только потом подходят. Меня часто фотографировали, особенно когда я брал какой-то нехитрый пирожок у ребенка. Монструозный громила, закованный в стальную вороненую броню, аккуратно пальчиками берет пирожок из рук таких хрупких детей. Наша поездка не была без эксцессов, меня хотели соблазнить еще в первую ночевку, но, во-первых, я бы ее сделал инвалидом, мой контроль все еще на печальном уровне, а во-вторых, не надо мне этого, не помру от воздержания.

Чем ближе было к фронту, тем чаще нам встречались караваны людей, что стремились вглубь территорий Империи, водитель говорил, что как только отобьют территории то они вернуться, а насчет голода, что, как я боялся, может возникнуть, водитель только усмехнулся, сказав, что Императорская семья не позволит никому голодать, запасов продовольствия, что делали постоянно, хватит на десятилетия, планирование и постоянная подготовка к любой ситуации позволила избежать множество проблем. А та чистка, что произошла при ликвидации золотой десятки, позволила избежать возможных бунтов и гражданской войны, что могла возникнуть. Ведь Федерации провозгласила что идет освобождать народы от гнета Императорской семьи, и ей безумно жалко убивать, но они вынуждены убивать во благо.

За палаткой кто-то начал шуметь, лязг железа, злое сопение и проклятия на голову командира уже были слышны, и вот в палатку, пренебрегая всеми правилами приличия, ворвалась груда железа, а по-другому это назвать было нельзя. Физик, вошедший в палатку, был огромен, пулемет, спаренный с лезвием, говорил что ему не привыкать к рукопашке, опаленный во многих местах доспех говорил что он недавно со схватки, а запах, что от него шел, был мне до боли знаком, запах крови и пота.

— Генерал Найтсин, вы мне обещали умелого распадчика! — Женский голос наполнил палатку. — Мне не нужен физик восьмого дана, мне мяса в отряде хватает, мне нужен дистанционный владеющий, бьющий по площадям!

— Полковник Идако, владеющая распадом будет позже, она сейчас восстанавливается, но в скором времени присоединится к вашему отряду. — Немого меланхолично ответил Найтсин, практически не отрываясь от документов. — А лейтенант, что прибыл и войдет в ваш отряд, трехталантник, и уже показал себя как настоящего воина.

— Да я таких воинов каждый день через колено ломаю, сдохнет он в первом же бою. Восьмидановым физикам нечего делать в нашем отряде, а остальные его стихии не основные. Ладно, где это мясо? — Произнесла она, а генерал показал в мою сторону.

Когда владеющая физик повернулась ко мне лицом я уже знал кого я увижу: передо мной стояла Амайя. Она посмотрела, как я встаю и, несмотря на то что на мне не было шлема, она не сразу узнала меня. Что и не удивительно, лицо мое было испещрено шрамами и ожогами, и сломанный нос с отсутствием волос неплохо меня изменили. Сама же Амайя изменилась не слишком сильно, тугая толстая коса, да длинный тонкий шрам, проходящий по щеке через глаз и оканчивающийся на лбу у самых волос. Ну вот и настала наша встреча.

— Лейтенант Дэйчиро Шосе прибыл в ваше распоряжение и под ваше командование. — Смотреть на Амайю, которая только сейчас начала осознавать кто теперь находится под её командованием, было любопытно, ее презрительно-гневный взгляд сменился сперва удивлением, а потом она начала бледнеть. Она даже шагнула назад, а ее правая рука сразу нащупала рукоять пулемета, а предохранитель звонко щелкнул в царившей в тот момент в палатке тишине. Но вот кажется Амайя собралась с мыслями.

— И как я подозреваю его мне не заменят и отказаться от него я не вправе? Так же, генерал Найтсин? — Спросила Амайя, убирая руку от пулемета. — Сразу скажу, я требую замену.

— Полковник Идако, я что-то не вижу очереди на вступление в ваш отряд. — Спокойно ответил ей генерал. — Добровольцев нет, а ваш отряд нуждается в физике, у вас были потери и их надо восполнить, а не кем, так что радуйтесь тому что есть.

— Я радуюсь. — Буркнула Амайя, с опаской косясь на меня. — Ну, все понятно, лейтенант, за мной, поговорим в расположении отряда.

Идя через расположение части я все сканировал те эмоции, что должна была проявлять Амайя, но их не было, она не испытывала никаких эмоций по поводу нашей неожиданной встречи. Даже я испытывал удивление и как-то немного переживал, она же нет, она как железный робот шла и изредка приветствовала знакомых. Она отличалась от той Амайи что я знал, видеть её в железной броне было непривычно. Подойдя к небольшому скоплению палаток к ней сразу подбежал сержант и поинтересовался, когда она будет снимать бронекостюм, на мой вопросительный взгляд она ответила, что отряд вернулся с вылазки всего два часа назад. Амайя села на бревно, у которого стояла небольшая наковальня, а сержант позвал еще двух солдат, которые начали аккуратно снимать многослойные листы брони чтобы очистить, а некоторые пробитые бронебойными пулями снять на замену. Амайя могла и сама экстренно скинуть свой бронекостюм или его части. Мой бронекостюм по сравнению с её казался игрушкой, она намного сильней меня и, как было видно по плитам, она не скрывается от опасности за спинами подчиненных, она находится на острие атаке.

— Сержант, подготовь горячую воду. — Понюхав свою косу сказала Амайя, а потом посмотрела на меня. — Ну что, пойдем поговорим.

— Пойдём. — Ответил я и зашагал за ней, она сняла полностью броню и осталась только в форме: широкие плечи, мощные руки, на которых пульсировали вены.

Зайдя в палатку, она кивнула на небольшой железный стол и на два также металлических табурета. Дождавшись пока я усядусь, она начала рыться около небольшой складной кровати и вытащила откуда-то из-под кровати огромную металлическую фляжку и две кружки. Сев за стол напротив меня она без слов открутила пробку фляжки и налила полные кружки по запаху практически чистый спирт. Амайя не ждав меня с жадностью выпила содержимое своей кружки. И только после того как я выпил из своей кружки она начала говорить.

— Итак, лейтенант Шосе, теперь ты под моим командованием, и я считаю, что будет верным на время войны забыть то что нас связывает. — Я хотел сказать что нас ничего особенного то и не связывает, но она не дала мне сказать и слово. — Не перебивай, я буду относиться к тебе так же как к любому из членов моего небольшого отряда ликвидации, никаких поблажек от меня не жди. Тебе это понятно, лейтенант Шосе?

— Да, полковник Идако. — Сказал я. — Есть что-то, что мне необходимо знать при прохождении службы в вашем отряде?

— Есть, во-первых, приказы не обсуждаются, они выполняются в любом случае, даже если это будет стоить твоей жизни. — Амайя на последних словах скривилась как будто вспомнила что-то очень неприятное, но в тоже время сила манипулятора лишь слегка почувствовала гнев и какую-то обиду. Налив себе в кружку со фляги еще спирта и выпив его без остатка, она продолжила. — Нет больше плохих или хороших приказов, если прикажут уничтожить лагерь с пленными значит уничтожаем, всех, они могут стать марионетками. Прикажут отравить воду, отравим, приказ есть приказ, ты его выполняешь и не думаешь о том, надо выполнять его или нет. Тебе это понятно, лейтенант?

— Понятно. — То, что мне могли приказать зачистить даже своих, я понимал.

— Во-вторых, ни каких отношений внутри отряда, это мешает, никакой привязанности, тем, что, побежав к кому-то на помощь, ты можешь поставить под удар и угрозу уничтожения весь отряд. — Амайя посмотрела на меня пронзительным взглядом. — Если будет необходимость я не посмотрю что под ударом находишься ты, приказ должен быть выполнен, он ценнее наших жизней, от выполнения приказа может зависеть слишком многое. Ну а теперь перейдем к третьему пункту, во время отдыха отряда можешь заниматься чем угодно, конечно если не ранен, скажешь и тебе притащат бабу. Надо выпивку? Будет и выпивка. Все что потребуется, но на задание ты выходишь с чистой головой. Имеется также психолог, но он идиот и толку от него нет. А теперь расскажи о том, что ты умеешь и как сражаешься, твое личное дело мне принесут только завтра, я должна знать на что способен каждый член отряда.

И я рассказал, рассказал, что у меня проблемы с контролем, как я сражался в горах и какие даны у меня как у психокинетика и манипулятора. Её заинтересовали тросы, но она не стала вспоминать про те плети, что связали её, также она подробно расспросила про то как я отклоняю пули и снаряды, сказав, что у нее есть два психокинетика, но дополнительная защита не помешает. Мне показалось, что она решила какое место я займу в отряде, и после того как я рассказал что, вероятно, та распадчица, которую она ожидает, это Чихеро, Амайя сказала что на сегодня достаточно разговоров и ей после выполнения задания нужен отдых, позвала сержанта, что дежурил у палатки, и поручила ему устроить меня и выделить недавно освободившуюся палатку. Я не стал уточнять причины того что палатка свободна и пустует, все было и так понятно, и хоть такой отряд владеющих и грозная сила, но потери есть всегда.

Сержант, что сопровождал меня до палатки сказал, что на сегодня он к моим услугам и я попросил его рассказать о отряде. И он рассказал, и все мне стало понятно, в том числе и почему сейчас Амайя начала пить прямо из горла фляги. Некоторые задания не являются задачей просто убить сильного владеющего или уничтожить залповые системы огня. Сегодня отряд вернулся с очень неприятного задания, недалеко от нашего местонахождения была ферма Федерации Гатсен, туда сгоняли толпы пустых, и с помощью разных препаратов и кукловодов из них делали просто зверей, у которых была только одна цель: во время наступления бежать вперед и прорываться к минным полям, и деморализовать своими нападениями солдат, их даже не назовёшь марионетками. И вот после нескольких волн таких нападений был отдан приказ проникнуть на захваченные территории и уничтожить ферму со всем материалом, то есть просто убить всех, спасти нельзя. Сержант тихо поведал что возможно там были тысячи человек, он посоветовал не спрашивать у владеющих про прошлые задания. Они хотят о многом забыть и не стоит бередить их душевные раны. Зайдя в палатку, я увидел вещи предыдущего жильца и потому попросил сержанта убрать их. До самого вечера я занимался тренировками и готовил свое вооружение и бронекостюм, сержант помогал мне, принеся сменные пластины и усилил ими те места, где он считал, что это требуется. Из палаток до самого вечера никто не появлялся, было такое чувство что отряда и нет здесь, но по негромким звукам, что доносились из палаток, было понятно, что владеющие просто не хотят из них выходить.

Ночью ко мне пожаловала незваная гостья, немолодая владеющая бесцеремонно зашла в палатку и прокричала мне.

— Кеншин, вставай, ленивая ты тварь, мне скучно! — Прокричала совершенно седая девушка, она слегка покачивалась и держала в руке открытую бутылку вина. — Кеншин, оторви ты уже свою задницу от кровати.

— Здесь нет Кеншина. — Тихо сказал я владеющей.

— Как нет? — Впала в ступор девушка, а потом слезы потекли по ее лицу. — Нету больше Кеншина, его больше нет.

Она молча подошла к стене палатки, села на дощатый пол и приложилась губами к бутылке, она так и сидела, молча пив, я не мешал ей, не стал с ней разговаривать. Через пару минут девушка уснула, я аккуратно силой психокинетика поднял её и положил на свою кровать и укрыл одеялом, пусть забудется во сне, может ей утром станет легче.

⇐ Предыдущая 3 4 5 6 789 10 11 12 Следующая ⇒