|
|||
Альтоум. Альтоум. Альтоум. Альтоум. ПанталонеАльтоум
Встань, смелый юноша.
Калаф встает и, поклонившись становится в благородной позе посреди зала, между обоими тронами, лицом к зрителям. (Пристально поглядев на Калафа, в сторону. )
Как он хорош! Как я ему состражду! - Несчастливец, Скажи, откуда ты? Кто твой державный Родитель?
Калаф
(после мгновенного смущения, с благородным поклоном)
Государь, дозвольте мне Себя не называть.
Альтоум
Но как ты смеешь, Скрывая, кто ты, притязать на брак С моею дочерью?
Калаф
(величаво)
Я царский сын. И если небо мне судило смерть, То, расставаясь с жизнью, я открою, Кто родом я и как меня зовут, Дабы узнали все, что домогаться Столь знаменитых уз я не дерзнул бы, Когда б во мне текла не кровь царей.
(С поклоном. )
Дозвольте ж мне себя не называть.
Альтоум
(в сторону)
Какое благородство выражений! О, как ему состражду я!
(Громко. )
Но если Ты разгадаешь темные загадки, А родом низок, как же я закон...
Калаф
(смело перебивая его)
Он писан лишь для тех, кто царской крови. И если небо мне пошлет победу, Но кровь моя окажется не царской, Я под секирой искуплю вину. И мой непогребенный труп скормите Собакам и воронам. Здесь, в Пекине, Есть человек: он скажет вам, кто я.
(С поклоном. )
Дозвольте ж мне себя не называть Я как о милости прошу об этом.
Альтоум
И эту милость я тебе дарую. Такому голосу, такой осанке Я отказать не в силах. Но и ты Взаимно милость окажи монарху, Который просит с высоты престола. Не требуй, о, не требуй, чтоб тебя Подвергли искусу! К тебе я полон Такой живой приязни, что с тобою Рад поделиться властью. Будь моим Державным соправителем. Когда Глаза мои сомкнутся, ты получишь В наследство все, чем я владел. Не требуй, Чтоб я лил кровь. Однажды ошибясь, Я стал позором своего народа. Отважный юноша, будь милосерд, Не заставляй меня омыть слезами Твой труп. Не распаляй вражды народной К принцессе Турандот, вражды ко мне, Родившему безжалостную дочь, Надменную, упрямую, пустую, Причину горьких мук моих и смерти,
(Плачет. )
Калаф
Утешьтесь, государь. Свидетель небо, Мне омрачает душу ваша скорбь. Такой отец, как вы, не мог, конечно, Дочь воспитать жестокою тиранкой. Так скажут все. И если вы виновны, То разве в том, что горячо любили Единственную дочь и дали миру Такую царственную красоту, Что люди власть теряют над собой. Благодарю вас за щедроты ваши. Я плохо помогал бы вам. Иль небо Мне хочет счастья, дав мне в обладанье Возлюбленную Турандот, идь хочет Пресечь мою безрадостную жизнь, Без Турандот - мучительное бремя, Я жажду смерти - или Турандот,
Панталоне
Послушайте, ваше высочество, жизнь моя дорогая, вы же видели на городских воротах все эти натыканные мертвые головы, казалось бы - ясно. Что вам за охота являться на убой, словно козленку, да еще наверняка, чтобы все мы тут плакали в три ручья! Знайте, что принцесса закатит вам такие три загадки, что и сам астролог Чингарелло их не разгадал бы. На что уж мы, которые с давних пор заседаем с этими вот превосходительнейшими мудрецами Дивана и судим о том, кто верно решил, а кто неверно, дабы исполнен был указ, мы, опытные люди, понаторевшие над книгами, а и то иной раз едва доищемся до смысла загадки этой свирепой принцессы, потому что это даже и не загадки: " живот железный, а кишки бумазейные", и тому подобное. И всякий раз новехонькие, распроклятые. И если бы она не раздавала их изложенными и разъясненными в запечатанных записочках этим вот превосходительнейшим мудрецам, так они, пожалуй, и сами бы не знали, где у них головы. Идите же с миром, сыночек дорогой. Вот вы стоите тут, ну прямо - цветочек. Жаль мне вас. Поверьте человеку, который желает вам добра. Потому что если вы будете упорствовать, то я за вашу голову дам не больше, чем горбатому зеленщику за одну редиску.
|
|||
|