Екатерина: Я бы никогда не смогла, мне кажется! Это же настолько другая планета!

Алиса Бруновна: Актерское дело — всякую планету разгадать...

Екатерина: Большому актеру, видимо, все равно вообще, что играть… В одном из самых ярких ваших спектаклей — «Оскар и Розовая Дама» — вы играете десятилетнего мальчика…

Фильм " Женская логика - 4". 2004г. С Варварой Владимировой и Александром Блоком

Алиса Бруновна: В 75 лет играть мальчика — это смешно. Но история написана так, что мальчик существует на сцене не сам по себе, а возникает через воспоминания сиделки. Сюжет такой: старая сиделка читает письма к Богу смертельно больного мальчика, который когда-то умирал у нее на руках. В этих письмах описана и она сама, и ее диалоги с Оскаром. И, читая, она то сама за себя говорит, то за него. Но мы постарались сделать так, чтобы переход от старушки к мальчику был нерезким. Чтобы не было так: вот я сначала ее играю, потом вдруг резко — его. Нет, мальчишка постепенно всплывает из лексики, из статики, из пластики... И это мальчик не буквальный, а отраженный. В другом театре эту пьесу поставили иначе: там разные роли играют разные актеры. Мальчик и старушка ведь не единственные, кто населяет пьесу: там еще есть его подружка, его враг — толстый и сильный мальчишка, его родители, его врачи… А у нас моноспектакль. Я играю Розовую Даму, а она вспоминает и играет всех остальных.

Екатерина: Алиса Бруновна, а у вас какие самые первые, самые ранние воспоминания? Я, например, помню, как я каталась на трехколесном велосипеде в два с половиной года…

Алиса Бруновна: Катюш, да я такая древняя, что первые мои воспоминания — еще довоенные… Они же, наверное, и самые лучезарные. Ведь это было мое раннее детство, совсем-совсем светлое и счастливое, когда родители еще были молодые, шальные, озорные, им хотелось гулять. Но настоящим центром жизни была бабушка. Каждое лето мы с ней выезжали на дачу. Родители наведывались туда только на выходные, а мы с бабушкой ходили в лес то по грибы, то по ягоды и на озеро. Я была у нее первой внучкой, поэтому взяла на себя весь залп бабушкиной любви. А потом уже за мной пошел мой двоюродный брат Эдик, а потом, перед самой войной, родилась моя двоюродная сестра Регина. Мы ведь все жили в одной трехкомнатной квартире. Одна комната была совсем маленькая, там помещались мы с папой и мамой. Вторая — очень большая, наверное метров сорок, ее перегородили мебелью так, что получилось две спаленки для папиных сестер с мужьями. И третья комната считалась столовой, хотя в ней жила бабушка. Наша квартира располагалась на первом этаже, и мы, бегая во дворе, то и дело собирались под бабушкиным окном и хором кричали: «Булки с маслом и с песком! Булки с маслом и с песком! » Все дети нашего двора кричали! И бабушка из окна выдавала каждому по бутерброду с маслом и с сахаром. Это было нашим главным, обожаемым пирожным. И еще я помню, как бабушка пыталась нас — всех своих внуков – учить немецкому языку...

С Олегом Басилашвили в спектакле " Калифорнийская Сюита". 1999г.
Фото: ИТАР-ТАСС

Екатерина: Ну да, она ведь была немкой. А как вообще ваши предки в России оказались?

Алиса Бруновна: Бабушкина родня, Зейтцы, обосновалась здесь еще в екатерининские времена. Где-то тут, недалеко от Петербурга, затевался фарфорово-стекольный завод, и туда приглашали немецких стеклодувов. Мой прапрапрадед приехал из Северной Германии, из Мекленбург-Шверина. И дедова сторона — Фрейндлихи, тоже какие-то приглашенные в Россию мастеровые. Один из двоюродных братьев деда был садовником Царского села и двора его императорского величества…

Екатерина: Если перевести на современный язык — ландшафтный дизайнер…

Алиса Бруновна: Да, наверное. А другой его брат был аптекарем — и тоже двора его величества. Я это знаю, потому что, когда мой зять Сергей был в Думе, мы ему поручили «вскопать» наше родовое дерево, и кое-какие документы удалось найти. Ведь питерские немцы до революции жили кланом, все ходили на Кирочную в лютеранскую церковь, там же венчались, крестили детей. И в церкви сохранились документы…

⇐ Предыдущая 1 234 5 6 7 8 9 Следующая ⇒

Екатерина: Я бы никогда не смогла, мне кажется! Это же настолько другая ­планета!

Екатерина: Я бы никогда не смогла, мне кажется! Это же настолько другая планета!