Эра Рок. Эпоха Век 36 страница

-Гудьяр, проведи их в мои покои, это что невероятное, где их прятали?

Гармир-Гудьяр чувствовал, как в нём с новой силой закипает злость, но…

Восседая на троне, Гламур долго разглядывал вновь прибывших наложниц. Взгляд его задержался на Радмиле, пылающие щёки которой только добавляли очарования. Гудьяр подошёл к трону и склонил одно колено, приложив руку к груди. Сторонний наблюдатель мог бы увидеть, как исказилось его и без того скошенное на одну сторону лицо в подобие улыбки: «я должен сидеть тут, я должен управлять огромной империей отца, кто управлял моим разумом, когда я согласился на его предложение? ». Но кроме Гламура больше никто не смог прочувствовать состояние брата.

-Жаль, что в тебе так мало ханского величия, я получил власть, ты – жизнь Латмирхана, благородно, вполне равновесный обмен, - чуть наклонившиь вперёд, прошептал Гламур, обращаясь к брату, - не заставляй меня насторожиться и совершить непоправимое, а то я подозреваю, что твоё лицо стало настоящим отражением твоёй души.

Гудьяр-Гармир стиснул зубы, они издали неприятный скрежет. Гламур хмыкнул и хлопнул в ладоши, что означало, девушки могут показать себя во всей красе. Но только девушкам никто не сказал, что надо делать. Несколько наложниц из тех, кто давно жил в рабстве, знали, что к чему, и кинулись стаскивать с девушек одежду. Аляна и третья зажмурились, когда тонкая ткань упала к их ногам, прикрыли руками грудь и низ живота. Радмила, судорожно цеплялась за накидку, пока одна, самая сильная из наложниц, не порвала её. На глазах девушки выступили слёзы, она никак не могла решить какой рукой что закрывать, а потом, подняв глаза к потолку, начала что-то шептать, будто молилась своему богу, в надежде или сейчас он поразит молнией её или выжжет глаза всем, кто присутствовал при её позоре.

-Что ж, весьма не плохо, - осклабился Гламур, с наслаждение разглядывая нагие тела пленниц, - теперь прошу вас станцевать мне. Ведь вы же танцевали когда-то свои ведические танцы? Что ж вы стоите? Если по доброй воле вы не хотите порадовать своей пластикой дикой кошки своего хана, мне ничего не останется, как отдать вас в награду моим доблестным воинам.

Двое начали переминаться с ноги на ногу, всё ещё прикрывая свои прелести. Только Радмила стояла, как каменное изваяние, не шевелясь, даже будто не дыша. Гармир-Гудьяр сжимал руками рукоять своего кинжала и, что очень его удивило, не мог даже поднять взгляд, что бы хоть краем глаза посмотреть на Радмилу. Гламур сморщился:

-Да, танцовшицы из вас некудышные, но ничего, через каое-то время мои лучшие наложницы научат вас быть обольстительными и услужливыми. Проводите их и ознакомьте с новым местом проживания. А вы, милая девицы, случаем, не глухая? Радмила вздрогнула, поняв, что вопрос был адресован ей, подняла с пола накидку и, едва справляясь одной рукой, прикрыла свою наготу:

-Я ничего по доброй воле для вас делать не буду, мне милее короткая жизнь в чести, чем длинная в позоре и унижении. Я не пойду наперекор моей душе, которая сейчас рвётся на части от ненависти к вам всем вместе взятым. Бог видит мои страдания и, пожалев, примет меня в своё царствие небесное, ибо ему, как никому, известно, нет на мне греха. Могучего сильного яка можно загнать в маленький кувшин, если сила, выступившая против него будет многократна.

-Красиво говоришь, - похлопал в ладоши Гламур, -но слова твои отважные не тронули моё сердце, кто не желает подчиниться сразу, тот, будучи подчинённым насилу, первым отравит питьё. Жаль, что твоя красота будет втоптана в грязь. Гудьяр, она – твоя награда, наскучит, сам знаешь, как распорядиться.

Повелительный тон Гламура заставил Гудьяра-Гармира вздрогнуть. Неожиданно, Гудьяр приготовился к словесной битве с жёстким Гламуром, а тот так быстро понял его заинтересованность к этой девушке и уступил. Топлая волна благодарности к брату разлилась в сердце Гудьяра, он бросил на того благодарный взгляд и сказал девушке:

-Следуй за мной.

В покоях Гудьяра Радмила остановилась в нерешительности у порога. Гудьяр, как ни странно, тоже чувствовал неловкость. Сев на своё ложе, он, не поднимая взгляд на девушку, задал вопрос:

-Что же мне с тобой делать?

В глазах Радмилы вспыхнул огонёк надежды и она, упав на колени, дрожащим голосом сказала:

-Отпусти к родителям, я чувствую, ты не похож на всю эту свору демонов.

«Неужели так всё просто может разрешиться? Есть в нём что-то человеческое, господь, помоги! » молилась пленница.

-Я не могу этого сделать, - покачав головой, ответил Гудьяр.

-Но почему? Хан хорошо к тебе относиться и оставит выбор за тобой.

-А с чего ты взяла, что я хочу расстаться с тобой?

-Тогда убей! – надежда девушки таяла с каждым словом того, кто сам ещё колебался в принятии решения.

-Убью, когда придёт время, - неуверенно сказал Гудьяр и неожиданно для себя самого почувствовал прилив непреодолимого желания овладеть девушкой, - а пока я хочу насладиться твоим молодым телом.

-Ты не посмеешь! – отчаянно закивала головой Радмила.

-Отчего же? Я говорить не мастак, а вот дело своё мужское хорошо знаю, - Гудьяр слушал свои слова и сам удивлялся каким похотливым тоном произносит их, - ты кто? Очередная наложница, которых в моей постели сотни перебывало. Ты мне понравилась, так почему я должен сдерживаться? Кто мне запретит испытать наслаждение?

-Это говоришь не ты?

-А кто же?

-Дьявол, который поселился в твоём сердце.

-Бред, я и только я владею собой.

-Отпусти и тебе воздастся на небесах за твою доброту, на силу мил не будешь, -слёзы навернулись на глаза девушки.

-Тебя пугает моё увечье?

-Нет, я не замечаю шрамов, - замотала головой Радмила, - я вижу, ты не простой воин, ты говоришь грамотно, правильно ставишь предложения, ты образованный, гордый, щепетильный. Честь твоя батырская для тебя важна.

-Как же ты смогла всё это понять за такой короткий срок? – удивился Гудьяр.

-В тебе сейчас борятся две силы, Гудьяр, но демон на веки вечные над тобой верх не возьмёт.

-Раз я такой хороший, так полюби меня! – хлопнул в ладоши Гудьяр.

-Опять ты за своё?! Пойми, а лучше поверь, а вдруг я появилась в твоей жизни для того, чтобы ты сделал свой выбор! Это же так просто, отпусти.

-Глупая, тебя ханские воины не оставят в покое, как только узнают что я отпустил тебя.

-Это не твоя забота.

-Но как убедить в этом моё сердце?! – Гудьяр снова чувствовал себя тем, кто мог совершать и хорошие поступки, - я переживаю за тебя.

-Меня спрячет Лалитуз.

-Кто?! Ты её знаешь?! Но как же?! – выпучив глаза от удивления, гудьяр даже подался вперёд.

Радмила покраснела, проболталась, называть это имя вслух она не хотела, о слово не воробей, вылетит не поймаешь. «Может, это и к лучшему, что проговорилась, сейчас и вовсе удивлю его» после недолгих раздумий, убедила себя девушка и продолжала:

-Я всё про тебя знаю, Гармирхан и про твоего брата близнеца, который сейчас возглавляет Орду, назвавшись твоим именем. Но я поклялась на кресет, что никогда и никому не скажу этого, ещё я поклялась никогда не выходить замуж и по своей воле отказалсь от того, чтобы познать мужские ласки. Свою жизнь я хочу посвятить господу, познать тайны земные и блага небесные, Лалитуз поможет мне в этом. Выбор за тобой, или ты поможешь мне прожить жизнь такую, какую я себе наметила или станешь убийцей моей души. Я сказала и так слишком много, чего тебе знать и не надо было, без моего давления ты должен принять решение.

Молчание Гудьяра длилось для девушки невероятно долго. Что творилось в его голове? Какие мысли и чувства, какие боролись силы? Гудьяр смотрел куда-то в сторону, Радмила тщетно пыталась поймать его взгляд.

-Дождёмся ночи, я выведу тебя и отпущу на все четыре стороны, свою дорогу ты сама найдёшь.

-Спасибо тебе, великий и мудрый Гармирхан, - ещё не веря в услышенное, прошептала Радмила.

-Я принял это решение ещё тогда, когда увидел тебя, - наконец-то Гудьяр посмотрел в глаза девушке, -тебе повезло.

Радмила подошла к юноше, и первый раз за всю свою недолгую жизнь, поцеловала мужчину прямо в губы. Опьяневший от поцелуя, Гудьяр притянул девушку к себе, но её холодный взгляд и натянутая как тетива лука спина, отрезвили его.

За разговорами время пролетело незаметно, у молодых людей нашлись темы, волнующие обоих, а порой даже взгляд на происходящее был одинаков. Такое родство душ удивляло их и расставание оказалось нелёгким, уста молодых людей безмолствовали, кричали глаза.

Когда силуэт девушки растворился в кромешной тьме безлунной ночи, у Гудьяра будто кто-то оторвал с кровью кусок сердца. Опустошённый, он пошёл к Латмирхану, шатёр которого был установлен под стенами дворца. Рассвет был уже близок, Гудьяр-Гармир знал наверняка, брат уже бодрствует. Нужно было поделиться с кем-то своей тоской, а лучше чем мудрый Латмир, никто не смог бы успокоить измученную душу.

Радость встречи, Латмир не знал, куда усадить дорогого гостя. До полудня Гудьяр-Гармир изливал душу брату, тот внимательно слушал.

-Ты поступил правильно, я горжусь тобой.

-Гламур сразу уступил мне её, хотя, я заметил, она ему тоже понравилась, он великодушно уступил мне Радмилу, хотя мог первым сорвать цветок её невинности, почему он вдруг стал таким сговорчивым? – удивлялся Гудьяр, - я вёл себя слишком откровенно, хотя не имел права показывать своё неудовольствие, оскорбление хана не спускается даже мне.

-Я должен тебя предупредить, не всё так просто и безоблачно.

-О чём ты, Латмир?

-Я старше и опытней и знаю, от чего хочу тебя предупредить. Не доверяй тому, кто не реагирует на завуалированные оскорбления в свой адрес. И дело совсем не в великодушии или равнодушие к вашему словесному выпаду.

После последних слов, возникла долгая пауза, Гудьяр-Гармир не торопился услышать полную версию нравоучения, чтобы усмыслить уже услышанное.

-Так вот, - быстро заговорил Латмирхан, будто очнувшись от своих раздумий, - он вынашивает план и ради своих амбициозных целей, ведёт бесчестную игру. Держа тебя в поле зрения, он предаст тогда, когда, по его мнению, придёт время. Закроется тобой, как щитом, ведь именно для этого он держал своё мнение при себе во время твоих нападок. Остерегайся Гламура, чувствую недоброе и боюсь за тебя.

Гудьяр попрощался с Латмирханом, пообещав, быть осторожным. В его ушах звучали слова Радмилы, сказанные на прощанье «ты настоящий герой». «Какой же я герой, когда никто не может оценить моего поступка? Я просто пытаюсь по возможности делать правильные вещи» пожав плечами, ответил Гудьяр. Девушка искренне рассмеялась: «Настоящий герой поступает правильно даже тогда, когда на него никто не смотрит. «Я запомню твои слова» улыбнулся Гудьяр. «А я до конца своих земных дней буду помнить тебя» нежный голос Радмилы растворился в темноте.

Гудьяр-Гармир был весьма удивлён, когда обнаружил в своей комнате Гламура.

-Не сомневался, братец, что ты поступишь именно так, - на лице Гламура ыбло снисходительное выражение, - обидно, что тебе придётся жалеть о твоём благородном поступке.

-И что ты мне сделаешь? – Гудьяр напрягся, сразу вспомнив слова Латмирхана.

-Я запечатаю в твою душу гнев и ярость и ты будешь вновь и вновь рождаться с этой ношей, - как о простом и привычном действии, спокойно сказал Гламур.

И тут действительно, в душе Гудьяра будто что-то заворочалось, какой-то маленький, скользкий зверёк, выпустил коготки и впился ими в сердце. В животе образовалась какая-то холодная пустота, а в разуме щёлкнула кнопка, освобождающая дремлющее чувство ярости.

-А ты не боишься, что я придавлю тебя ею? –едва сдерживая яростое желание прямо сейчас впиться в шею брата руками, прохрипел Гудьяр.

-Вот видишь, уже первые признаки появились, - расхохотался Гламур, обнажив ровные зубы, - посмотрим. Мы прекрасно понимаем друг друга с полуслова, зачем этот показательный разговор?

-Я смогу побороть в себе любое вмешательство.

-А вот это вряд ли, братик, я сильнее тебя сдесь на земле, а уж в поднебесье подавно. Человек смертен, а гнев бессмертен. Никому не под силу остановить разъярённую толпу людей.

-Не стоит искушать себя иллюзорным могуществом над людьми. Безрассудством Всевышний одаряет только юродивых, каким ты не являешься.

-Если твоя вера в неравнодушие создателя всего сущего крепка, благослови слепых душою, может, прозреют!

Гламур расхохотался так искренне, чем вызвал у Гудьяра новый прилив негодования.

-У тебя всегда есть гладкие ответы, но вряд ли они всегда соответствуют основам мироздания, есть другая сторона, - Гудьяр сам удивился тому, что сказал.

-О, ты стал кое-что обдумывать? В твое памяти открылось маленькое оконце? Похвально! – похлопал в ладоши Гламурхан, - мудрость я взял в самом начале нашего возвращения в этот мир, поэтому и родился первым. Но скоро ты сможешь ощутить преимущества второго места. Ты слишком вспылчив и щепетилен, а это неправильная стезя. Достоинство и честь идут дорогой смерти, и хотя эта госпожа встречается на каждой человеческой дороге, но история судеб, выбравших именно такой путь, как ты, самая короткая.

-Своё благородство я покажу в бою, - словно перед строем готовящихся к битве воинов, -громко сказал Гудьяр.

-Умора! Ты сам слышишь себя? Какое может быть благородство в бою, если цель боя – смерть. Но ради каких идеалов? Ради чего? Сейчас мне жаль, что ты не слышал предсмертную исповедь отца.

-А разве ты мог её слышать? – спросил Гудьяр – Гармир.

-О, я слышал, но это не важно, по крайней мере, для тебя, да и исповедью это назвать нельзя, этому несчастному человеку не чего было сказать на пороге смерти. Он прожил бесполезную жизнь, в которой было место только кровавым битвам, за это и поплатился безумием. Но мне его не жаль, ибо бессмысленно твердить одни и те же истины тому, кто ничего не хочет слышать.

-Я не удивляюсь твоему безразличию, давно заметил, чаши весов твоей души перевешивает надменность и непонятная для меня злоба. Откуда это в тебе, скажи, брат?

-Действительно, как тебе меня понять, такому чистому и пушистому?! – в глазах Гламура вспыхнули яркие искорки ненависти, - ты каждый раз рождаешься под опекой мудрых, а я, сдирая ногти с мясом, карабкаюсь на самую вершину мира, причём, без посторонней помощи и поддержки и поэтому я сильнее тебя!

Гламур едва не брызгал слюной, произнося свою пламенную речь. Гармир смотрел на него с непонятным для самого себя ощущением сочувствия к этой сильной, но, в сущности, такой слабой личности.

-Наш разговор становиться скучным, - Гудьяр-Гармир устал от той негативной энаргии, которую источал Гламур, - я догадался о том, что ты был первопричиной многих неприятностей в нашей семье, но как же так, ведь эта семья и твоя? Разве можно так ненавидеть своих близких?

-Ещё как можно, братец, ещё как, но уничтожить сразу – не интересно, лучше вдоволь поиграть судьбами, наблюдая, как извививаются, будто змеи, их души.

-Я слишком поздно понял твой план, с некоторыми не успел, но сейчас уже начал спасать от тебя тех, кто мне дорог, - покачав головой, улыбнулся Гармир.

-Ты об этой девчёнке? Не обольщайся, - Гламур прищурился и ехидно хихикнул.

-Тебе её не достать, она под покровительством Лалитуз.

-О, эта особа решила вмешаться в ход земных дел?! – недоумённо хмыкнул Гламур, - но ей я всё заранее прощаю. Открою тебе секрет, эта единственная женщина, которую я страстно желаю, но придёт время и она станет моей, уверен. Так вот, твоей Радмиле никто не смог помочь, передо мной отступают даже те силы, которые покровительствуют Лалитуз.

-Что ты сделал с ней?! -Гармир сорвался на крик, почувствовав, как неприятный холодок выстудил его сердце, - говори, я приказываю!

-Не надо кричать, - Гламур сморщился, - я и пришёл к тебе, чтобы рассказать подробности этого приключения, которое, скажу прямо, не доставило мне никакого наслаждения и не только физического, но и морального. Первый раз я чувстовал себя так скверно, лежа на женщине.

-Что?! –задохнулся Гармир, - ты омерзительное чудовище! Как ты посмел! Удавлю!

-Вот, я же говорил тебе, что поселю в твоём нежном сердце ярость, - Гламур похлопал в ладоши, - ты дослушай, может это тебя успокоит. Она хоть и была красивой и молодой, но в постели бесполезна, холодна, как змея. Её коготки впивались в мою спину, только вряд ли от наслаждения, это волшебное чувство она не смогла бы испытать никогда, не дано ей это. Но могу обрадовать тебя, если это важно, она была девственна по настоящему, кровь, вопли, всё как положено. А что, собственно, тебя беспокоит? Ты отказался от неё, я попользовался, а потом отдал её своим доблестным батырам в награду, что добру и красоте пропадать?

Сердце Гармира готово было выскачить из груди, потому что от ненависти, родившейся там, ему уже не осталось места. «Получается, я сам отдал её в руки этого негодяя, отпустив на свободу, а думал, сделал доброе дело. Почему я не смог предугадать его поведение, не увидел в его глазах блеск подлости? Я сам ничтожество, безмозглый идиот! Но разве можно в этой жизни всё предусмотреть? Возьму на себя роль возмездия, ему нет места на этой земле, он должен умереть, чтобы не доставлять боль людям».

Гармир выхватил кинжал, но Гламур, не прикасаясь к руке брата, каким-то невероятным способом, посылом волны невидимой, мощной энергии, выбил холодное лезвие из его руки. Сила была сногсшибательной, Гармир рухнул на пол, как подкошенный, прикусив до крови язык. Его будто лишили сил, парализовали тело, он не чувствовал ноги и руки, но самое странное, он не мог говорить, исчезла способность произносить хотя бы членораздельные звуки.

-Ох, уж эти мне воинские привычки, чуть что, хвататься за оружие, - покачал головой Гламур, - ну мы же цивилизованные люди, в конце концов, и должны уметь в словесном споре рождать истину! Сколько раз я уже говорил тебе эти слова?! Не счесть! Когда у аппонента нет аргументов на словах, он всегда начинает дейстовать с позиции силы. Ты не согласен? Молчишь, а напрасно, мы могли бы поговорить в кое веки по душам. Что ж, давай отложим разговор на более поздний период. Отдыхай, а я пойду управлять Империей, должность, знаешь ли, обязывает всегда держать всё под своим неусыпным контролем.

Всё ещё обездвиженный и лишённый дара речи Гармир проводил брата взглядом. Ему хотелось кричать, но слова комом застряли в горле, хотелось броситься вслед Гламуру, чтобы окончательно поставить всё на свои места, но… «Что со мной?! Почему я не могу владеть своим телом?! Что он сделал, чем околдовал? Аллах всемогущий, помоги, протяни мне руку! » молитва, это единственное, что мог себе позволить Гармир. Сердце колотилось с бешенной силой, будто хотело пробить грудную клетку и вырваться на свободу. Отчаянное сопротивление со свалившейся на него беспомощностью не давали результатов, не дрогнул ни один мускул, ни одна мышца не запульсировала, сообщая, что готова работать. В голове стоял какой-то гул, во рту было солоно от крови прикушенного языка, но этот привкус был знаком ему ещё раньше, только при каких обстоятельствах он мог его ощущать? Нет, не вспомнить. Ещё несколько минут тщетных усилий и… наступило полное безразличие. Перед глазами поплыли картины каких-то событий, лица людей, сюжеты чьих-то жизней. Сейчас он был простым наблюдателем, но всё что происходило, ему знакомо, словно он сам был участником, а где-то даже главным героем. «Кино, кинолента, фильм, что за странные слова? Мой разум играет со мной? Каково значение этих слов? Не знаю, или знаю, но не помню? Я никогда их не слышал, вряд ли даже смогу произнести, когда очнусь. Да, когда очнусь, а когда я очнусь? Когда приду в себя и смогу действовать?! Кто мне ответит? Всевышний, ты слышишь меня?! Хоть кто-нибудь слышить мои мысли?! Всё только на уровне мышления, при полном отсутствии физических ощущений. Надо закричать, чтобы расправить лёгкие, да, большой вдох может привести меня в чувство. Ну, давай, вдохни! » приказал себе Гармир и… всё кардинально изменилось.

Он стоял на взгорке, среди высоких деревьев, листва которых нежно шелестела от дуновения лёкого ветерка. Это ветерок обдувал его разгорячённые щёки, шевелил густые волосы. Внизу, у подножья холма до горизонта простиралось поле с высокой, сочной, густой, зелёной травой. Под потоком воздуха колыхание травы было похоже на плавное течение волн моря.

Гармир чувствовал каждую клеточку своего тела. Подняв руки к глазам, он пошевелил пальцами. «Слава богу, значит, получилось, я снова сильный Гармир! Но почему я здесь, а не в своей комнате? Странно, я должен был очнуться там, где потерял способность двигаться. Может, прошло какое-то время? А вдруг, я был без памяти, жил, как растение, а сейчас реальность восстановилась? Не знаю, не помню, ладно, посмотрим, что будет дальше. Сейчас подышу этим сладким воздухом и пойду во дворец, эта местность мне знакома, значит, дворец недалеко. Я могу подпрыгнуть и ощутить твердь земную и это истина».

-Спасибо, Всевышний! – крикнул он в небо и действительно, подпрыгнул на месте.

Сомнений не было, он чувствовал своё физическое тело, осознавал себя, даже ущипнул, чтобы проверить ощущение. Вскрикнув от боли, причинённой самому себе, он расхохотался, радуясь возвращению в реальность.

Чей-то силуэт на невысоком взгорке, прямо напротив, на небольшом расстоянии от места, где он стоял, привлёк его внимание.

-Кто здесь?

-Радмила, - ответил нежный девичий голос.

-Это правда?! Радмила, как я рад видеть тебя! Я счастлив, что с тобой всё впорядке.

-Конечно, если не брать во внимание мою растоптанную душу и истерзанную плоть, - в голосе девушки появилось отчаяние.

-Негодяй, я всё знаю, но нужно забыть это, как страшный сон, ты мне очень дорога и я буду с тобой до конца дней! – крикнул Гармир и был искренен.

-Поздно, слишком поздно, тяжесть позора не даёт мне права жить на этом свете, - лицо Радмилы исказила гримаса отчаяния.

-Нет, я не хочу слышать такие страшные слова! Мы всё преодолеем вместе!

Гармир побежал вниз по холму, к девушке. Сначала трава была низкой, потом по колено, потом по пояс, бежать было уже трудно, но скорбно согбенная фигурка девушки притягивала его, заставляя преодолевать препятствие спутанных стеблей густой травы. Ему нестерпимо хотелось обнять Радмилу, чтобы успокоить, чтобы она почувствовала себя защищённой. Трава уже хлестала его лицо, он продирался через невероятное сопротивление ставшей недругом растительности, пока не упал от бессилия. Не хватало воздуха, он вдохнул и… захлебнулся невесть откуда взявшейся водой. «Откуда вода?! Куда меня занесло! » лихорадочно дёргая руками, думал Гармир. Но сын степей не умел плавать, беспомощное, бесполезное барахтанье только усилило дикий ужас перед водной стихией, возникший где-то в животе и медленно заполнивший каждую частичку физической плоти. Гармир перестал сопротивляться, почувствовав полное безразличие. Толщь воды сомкнулась над его головой, быстрые потоки реки Кацапки поглотили попавшую к ним добычу. Самым чудовищным было то, что он находился в сознании. «Как это странно, тело уже мертво, сердце остановилось, а мозг ещё работает. Почему господь или природа так жестоки? В первую очередь надо отключать разум, чтобы человек не думал о наступившей смерти, а уж потом вырубать всю систему организма. По-моему, это было бы правильней. Но откуда всё-таки вода? Не иначе, Гламур наслал на меня затмение. Но я же чувствовал, как ущипнул себя, даже это место на теле до сих пор саднит?! Как он смог так глубоко проникнуть в мой сознание, чтобы нарисовать такую раельную картину, даже Радмилу создал в моём мозге? Надо отдать ему должное, мастер, стану ли я когда нибудь таким искусным? » рассуждал Гармир и сам себе мог поклясться, что, находясь под толщью воды, видит на берегу Гламура и даже слышит его слова:

-Когда хочешь пить, дорогой братец, камень не нужен, а вот когда тебя покидает что-то очень дорогое сердцу, камень просто необходим.

«Не понимаю, к чему он это говорит, не могу сосредоточиться, чтобы разгадать смысл? Глупо, как глупо и снова бездарно, ну почему со мной всегда происходят такие нелепости? Всевышний, протяни мне руку и выведи на свет! » промелькнуло в угасающем сознании Гармира.

На крутом берегу реки стоял Гламур. Он смотрел на тихую гладь реки, которая в лунном свете была смолянисто-чёрной. Он ничуть не жалел о содеянном, рано или поздно нужно было поступить именно так, чтобы хоть на какое-то время укрепить свою власть в этом мире.

-Развлекусь пока, единолично повлавствую, подожду, каков будет ответный ход сил, противостоящих мне. Прости, брат, я не мог иначе, ибо боюсь, вдруг что-то измениться в картах судеб и я не дождусь твоего нового рождения? Хотя нет, пожалуй, то, что я сейчас сделал, только подтолкнёт твоих наставников к решительным действиям. Я сам вершитель и судья себе, как и тебе, впрочем. Надеюсь, в своей новой жизни ты будешь мне достойным соперником и эта наша встреча тебя чему-нибудь научит. Разбуженные в твоей душе ярость и гнев не дадут тебе забыть меня, пламя ненависти обязательно вызжет твой разум и обуглит бессмертную душу.

-Закон земли, на котрой мы живём – на пепелище зазеленеют новые травы, - произнёс за спиной Гламура мягкий женский голос.

-Я рад, Лалитуз, что ты нашла меня здесь, но в помощьи Гармиру ты опоздала.

-Я очень скоро с ним встречусь, - ответила женщина, - а сюда я пришла попращать с тобой навеки вечные.

-Ты никогда не простишь меня, чувствую всем своим существом, если бы ты знала, как тяжело расставаться с тобой, - не поворачиваясь, глухим голосом говорил Гламур, - но ты с самого начала знала, кто я и мой приход в этот мир был предрешён. Сама же омогала мне появиться на свет, так почему же осуждаешь? Ничто не приведёт ни к чему, если ничего не делать. Твоя сторона должна быть мне благодарна.

-Ты изменил судьбу Гармирхана, этого наблюдатели тебе не простят.

-Мне не нужно их прощения и ты знаешь, судьба человека это его характер, смешно напоминать тебе, что дъяволы нужны в каждом раю дабы ангелы не дремали. Как тебе моё оправдание?

Невероятное желание увидеть глаза этой женщины заставило Гламура повернуться. Но, увы, свет луны не осветил ту, о которой он грезил.

-Я больше её не увижу, по крайней мере, ближайшие сто лет, кажется, она сама поставила такой срок. Нужно было схватить её, прижать к себе, чтобы она не смогла ускользнуть, хоть на миг насладиться близостью её тела, вдыхая аромат её кожи.

Исчезновение Гармирхана заметили почти все. Особо интересующимся было сказано, что Гармир влюбился, но любовь была безответной, у него помутился рассудок и он, с горя, утопился. Кто поверил в такой отчаянный шаг отважного воина, кто взял под сомнение, но в скорости, и этот эпизод перестал был главным.

Гламур сам пришёл в шатёр к Латмирхану, рассказал тому такую же правду, как и всем и, не дожидаясь расспросов, удалился.

-Теперь я понимаю значение фразы: «чтобы стать добрым, надо быть злым» - смотря вслед уходящему Гламурхану, тихо произнёс Латмирхан.

-Ты прозрел, теперь я за тебя спокоен, следовательно, я могу уходить, - на губах Карасана появилось некое подобие довольной улыбки.

Грант открыл глаза, его немигающий отрешённый взгляд был обращён поверх головы Юлиана, который стоял прямо напротив. Губы учителя двигались, произнося какие-то непонятные звуки. «Узнаю его, но почему он говорит на совершенно непонятном языке? » подумал Грант. Подошёл Шалтир, нагнулся к лицу сидящего в кресле юноши, улыбнулся и тоже что-то сказал, но и его диалект был странен. Видимо, выражение непонимания на лице астронавта Гранта было очевидным, поэтому Шалтир сделал несколько пасов руками над головой ученика, произнёс какую-то очередную тарабарщину. От этого захотелось спать, но задремать ученику не дали. Шалтир резко ткнул пальцем прямо в середину его лба, будто включил или наоборот выключил третий глаз. Только теперь произносимые учителями слова стали понятны.

-Да уж, такое впервые за нашу практику, - хмыкнул Юлиан, - хорошо, что мы такие находчивые, а то пришлось бы отправлять нашего подопечного в другое измерение.

- Произошло что-то серьёзное?

Вопрос Гранта расстаял в тишине, Юлиан и Шалтир переглянулись, словно решали, отвечать на вопрос или нет.

-Правильно заданный вопрос – это почти ответ, - как всегда блеснул находчивостью Юлиан, - надо ли тебе знать?

-А как вы думаете? Не очень приятно сидеть и выглядеть полным кретином в ваших глазах.

-Да ты и язык родной матери в тот момент не понял бы, - буркнул Юлиан и вдруг смутился.

Останавливающий жест Шалтира тоже повис в воздухе, слова уже были произнесены.

-Не смущайтесь, меня не тяготит, что в розовом мире я не знал свою мать, мне хватает отца Профессора, Юлиана, вообщем, вы понимаете, что я хочу сказать. Никакой психологической травмы.

-Ну-ка, ну-ка, расскажи историю твоего рождения в этой жизни, - заинтересовался Шалтир и, прищурившись, посмотрел на Юлиана, - друг мой, вы стали отцом?

-Пожалуй, надо отложить этот рассказ на другое время, - нервозно передёрнув плечами, предложил Юлиан, - меня больше интересует просмотренная жизнь Гранта-Гармирхана, выводы, вообщем, разбор полётов.

-Да вы смущены?! Чего же вы испугались, коллега? – с неприкрытой иронией спросил Шалтир.

-Мне нечего стыдиться, - и всё-таки на лице Юлиана было выражение нашкодившего кота, - просто у нас не так уж много времени, потом я сам вам охотно всё расскажу.

-А почему у нас мало времени? – удивлися Грант.

-Ой, ну что ты, тебе надо принять ванну, подкрепиться хорошей едой, кстати, твоё кофе остывает, -Юлиан, как настоящий фокусник, достал откуда-то маленькую, дымящуюся изысканным ароматом, чашечку, - а потом спать-спатеньки.

⇐ Предыдущая 32 33 34 35 363738 39 40 41 Следующая ⇒