Шотландский Лис 6 страница

- Фу, пошел вон! - закричал он псу и тот возмущенно рявкнул, но спрятался за подолом хозяйки.
Этот пес сторожил конюшни лэрда и Дана никогда не проходила мимо него, без ласки или угощения. Скорей всего он и привел Малдера к ней по следу Резвой.
Малдер слез с коня и осторожно подошел к жене. Господи, неужели он опоздал и ее честь поругана? Он убьет любого! Нет, не любого, он убьет их всех!
- Дана, посмотри на меня, - как можно более ровным тоном произнес он. - Кто это сделал?
Он оглядел ее с ног до головы: платье безнадежно испорчено, сзади, причем не только ткань, но и лиф корсета. Но стоило ей повернуть голову и он увидел заплаканное лицо молодой девушки. Он убьет их всех!

- Сколько их было?!
       Она отшатнулась от мужа и Резвая тоже испуганно затопталась на месте:
- Что? О чем вы, милорд? Я... Лошадь испугалась кабана и я слетела с нее, - произнесла она, не зная куда себя деть.
- О, слава Богу, - выдохнул Малдер и сгреб ее в объятия. - Ты так напугала меня, девочка!
- Не называй меня так, - она оттолкнулась от его груди и схватила Резвую под уздцы. - Я не ваша девочка! Я возвращаюсь в Англию, к отцу! Вы... Вы обещали мне не повышать на меня голос, вы обещали не трогать меня до прибытия в ваши земли, вы... Вы не держите слова, милорд!
- Не смей говорить мне такое, - его голос ужесточился. - Хоть ты и моя жена...
- Жена, которую вы не пожелали выслушать! Ты выгнал меня! Ты скорее поверишь тем людям, чем мне...
- Эти люди защищали тебя! Все до единого! Ты сломала стену, а они тебя еще и оправдывают!!
- Это не моя прихоть, - всхлипнула она и он раскрыл для нее объятья. Дана отрицательно покачала головой, но он притянул ее в объятия. - Те люди... Они готовят на кухне и носят еду в дом... зимой, по колено в снегу... Я всего лишь хотела перенести кухню ближе...
       Малдер шумно выдохнул. Она права, он сам разрешил ей заниматься домом и его вина в том, что он действительно нарушил свое слово. Но в тот момент его разозлила не разрушенная стена или сама Дана, а то как горячо ее защищали те, кто по сути мог свалить на невинную девушку все грехи. Это он должен был быть для нее рыцарем в сияющих доспехах, а не каменщик или садовник. Его гневом правила ревность.
- Позволь, я тебя осмотрю, - поцеловал он рыжую макушку и заставил посмотреть на себя. - Ты- моя девочка...
- Я в порядке, милорд, - едва слышно выдохнула она и он накрыл ее губы поцелуем.
- Ты можешь перечить мужу, но не лэрду, - усмехнулся он, разворачивая ее спиной к себе, и почувствовал мгновенное напряжение между ними.
- Я в порядке, - всхлипнула она, закрывая лицо ладонями. - Правда...
       Он заметил обширный синяк у основания шеи, который уходил под ткань платья. Если можно назвать таковым те лохмотья, что прикрывали спину и, возможно, он бы поверил ей, если бы из разодранных дыр не виднелись белые края нижней сорочки, окропленные кровью.
- Ты же позаботилась о моих ранах, - напомнил он. - Как ты упала?
- Перелетела через голову Резвой... на спину, - видимо успокоенная его голосом, произнесла она и вздрогнула когда он с треском разорвал ткань. Кожаные шнурки корсета разошлись сами. Вернее то, что от них осталось. - Милорд... Малдер...
- Тссс...
       Это было поистине ужасающее зрелище. Его жена еще несколько дней не сможет лежать на спине. Большое ярко-синее, почти фиолетовое пятно растекалось от основания шеи и до середины спины. В центре, между лопатками, была ярко алая кровоточащая ссадина. Похоже при падении она запросто могла свернуть себе шею.
- Господи, любимая, - выдохнул он и оторвал кусок белой материи, что ранее служила ей сорочкой. Малдер одним рывком сорвал флягу с седла Волка, порвав кожаный ремешок и смочил элем ткань. Девушка даже не пикнула, когда алкоголь обжег рану, лишь плотнее сжала в руках перед платья до побелевших костяшек, прикрывая грудь.
- Потерпи, девочка, - ласково произнес он и поцеловал обработанную ранку. Дана вздрогнула от неожиданности.
- Милорд, мы не должны, - ее тело пробрала дрожь и он это заметил. Но дрожала она не от холода, а от смущения и ужаса, что если кто-то еще, кроме мужа, увидит ее.

Опасения оказались напрасными. Малдер отвязал от седла свернутый плед и завернул ее подобно куколке. Дана сняла остатки ткани, что прикрывали грудь, и отдала их мужу, плотнее закутавшись в тепло шерстяного пледа. Он обнял ее со спины и закрылся носом в пламя ее волос:

- Обещай мне больше не сбегать, - его голос дрогнул. - Ты принадлежишь мне и...

Она подняла на него изумленный взгляд и выдохнула:

- Но вы сами меня прогнали...

- Из зала, - сглотнул он. - Но не из дома и уж тем более не из моей жизни...

Он подхватил ее на руки и их губы встретились в нежном поцелуе, но даже этого оказалось достаточно, чтобы возжелать её:

- Я готов взять тебя здесь, но ты этого не допустишь...
Она улыбнулась и отрицательно покачала головой. Он знал, о чем спрашивал, Дана была истинной христианкой. Ее воспитывали так, что супружеский долг считался грехом, если муж любил жену днем и не в постели. Она внимательно вгляделась в его глаза и спросила:

- Вы ведь не позволите себе обращаться со мной подобно варвару, как муж Мелиссы?
Малдер усмехнулся, перекинув ее через плечо, и рассмеялся, когда она протестующе вскрикнула. Но муж лишь усадил ее в седло Волка и подтянул к нему повод Резвой. Затем он оказался в одном седле с женой, свистнул псу и развернул коня в сторону дома.

Они ехали молча, слушая как трещат ветви под копытами лошадей, шелестят листья и посвистывает ветер. Дана думала о том, как далеко ее могла унести Резвая и наслаждалась полу объятьем мужа, держащего в руках повод Волка. Она уткнулась носом в его адамово яблоко и тайно наслаждалась мускусным теплом его кожи.

- Смотри, любимая, - внезапно остановил он движение. - Если ты вновь решить бежать, - он кивнул на проторенную дорогу, ведущую вниз по склону. - Это дорога в Англию...

Дана почувствовала, как сердце пропустило удар: он назвал ее любимой. Возможно, что он сам не понял, как произнес это, и потому не осознал, что уже любит ее. Но в то же мгновение, она поняла, что и сама влюблена в своего мужа, так, словно любила его всегда!

Глава 16.

По прибытии в пределы замка, первым делом Малдер приказал ни под каким предлогом не выпускать госпожу за ворота без сопровождения. После того, как смущения Дана плотнее завернулась в плед, прикрывая свою наготу, и умчалась в дом, лэрд самолично отвел лошадей в конюшни- распорядиться чтобы животным был оказан должный уход.

- Господин, - обратился к нему один из молодых конюхов, отвечающий за чистоту стойла и кормление хозяйских лошадей. - Что нам делать с кобылой миледи?

- А что с ней не так? Она заболела или...

- О, нет, - поспешил успокоить хозяина юноша. - Она совершенно здорова, вот только... Бьется боком о перегородку с вашим жеребцом, пытаясь выломать доски... Когда в стойле находилась другая кобыла, Резвая была абсолютно спокойна. Но стоило вернуться Волку и все началось снова...

В подтверждение слов конюха, отвязанная от седла коня, Резвая внезапно взбрыкнула и поднялась на задние ноги, когда ее попытались завести в стойло...

- Она может навредить себе, милорд!

Малдер еще в лесу заметил потертые бока и круп кобылы, но списал это на бег по лесной чаще. Поразмыслив, он объединил стойла, убрав перегородки. Когда дело было сделано, Резвая осторожно присоединилась к трапезе Волка. Тот недовольно фыркнул и прижал ее к стене. Кобыла недовольно заржала, но все же признала коня доминантом и продолжила есть с краю.

Даже лошадь имеет больше чувств, чем ее хозяйка, - вздохнул про себя мужчина, глядя на притирки животных и вспоминая о том, что Дана решила переехать в спальню Дианы. А это значит в другую постель...

С этой мрачной мыслью он вошел в дом, где его уже ожидали Фиби, Маркос и Бэмби.

- Какое счастье, - обняла его старшая из сестер. - Хвала Господу, с тобой все в порядке...

- Малдер, - выдохнула Бэмби и прильнула к ним всем телом.

- Встречают подобно королю, - усмехнулся Маркос.

Малдер кивнул, принимая колкость друга и думая о том, так ли он дорог своей жене. В сравнении с таким приемом, встреча с женой после небольшой разлуки казалась ему, более чем прохладной. Даже в какой-то мере равнодушной.

Ему хотелось, чтобы Дана летела ему на встречу, не ожидая когда он спешится, и прильнув своим маленьким теплым тельцем, улыбнулась и горячо поцеловала. Это все, что ему хотелось бы иметь в ней- успокоение для души и бальзам для ран.

- Что случилось с твоей женой, милый, - отстранилась от него Фиби и Бэмби последовала ее примеру. - Почему ты привез ее в одном пледе?

- Она упала с лошади, - коротко ответил он. - Ей нужна помощь... Где она?

- Поднялась наверх, - кивнул в сторону лестницы Маркос.

Значит, она уже решила разделить их спальни. Мужчина почувствовал новый прилив гнева. Не прошло и недели, как она стала его женой, а уже отказывается делить с ним постель. Маленькая наглая девчонка.

Он ни говоря ни слова бросился вверх по лестнице и влетел в спальню Дианы подобно урагану, звонко хлопнув дверью.

Дана сидела возле столика с зеркалом и приводила в порядок свои волосы. Напуганная грохотом двери, она обернулась и прикрылась руками.

- Милорд, вы напугали меня, - выдохнула она, выронив расческу.

На ней была полупрозрачная белая сорочка до пола. И если она и была призвана прикрыть наготу, то весьма плохо справлялась с этой задачей. В свете косых солнечных лучей из окна, в легких складках ткани мужчина мог видеть каждый изгиб соблазна.

Дана подхватила плед и прикрыла грудь.

- Почему ты раздета?

- Я собиралась прилечь отдохнуть, - к лицу ее прилил легкий румянец.

- Здесь?

- Да, здесь. Это наша спальня и...

- Наша?? - он нахмурился. - Разве ты не намеревалась присвоить эту комнату себе и спать в одна?

- Что? - на сей раз вспыхнула Дана. - Вы... Вы так наказываете меня за побег? Или... Как вы могли подумать, что я намерена спать тут одна?!

Гнев Малдера перешел в стыд. Ведь он знал, что его жена католичка, воспитанная в истинной вере. Она может быть упрямой, но никогда не отступит от того, чему ее научили. Быть верной мужу и делить с ним постель- один из постулатов супружества.

- Иди ко мне, - осторожно поманил он и она нерешительно отложила плед. - Прости, я не должен был этого говорить...

Он почти насильно притянул ее в объятия и вдохнул аромат ее волос, услышав жалобный вздох, стоило его ладони коснуться спины.

- Кажется мне и правда лучше несколько дней поспать отдельно, - улыбнулся он, заставив ее посмотреть на себя.

- Почему? - в ее глазах появились первые слезы, причиной которых, возможно, стала боль от его рук на спине. Но обида в голосе выдало ее разочарование.

- Твоя спина... Ушиб, - напомнил он. - Ты не сможешь лежать на спине...

- Поцелуй меня, - попросила она шепотом, скользнув руками по его широкой спине и прижимаясь ближе.

Поцелуй был голодным и жадным. Девушка отвечала ему с наименьшей отдачей. Ее влажный бархатный язычок ни в чем не уступал мужу и, прервав поцелуй, спросила низким обрывистым голосом:

- Вы хотите меня... Сейчас?

- Всегда...

Она улыбнулась и потерлась кончиком носа о его нос. Ресницы его прикрытых век дрожали, а пальцы сжимала тонкую ткань ее сорочки на талии.

- Ты так и не отдохнул, вернувшись с охоты. Приляг со мной, муж.

- Лэрд не спит днём, дорогая, - усмехнулся он, оценив взглядом широкое двуспальное ложе.

- Я не просила тебя спать, - внутри него все замирало, когда видел эту улыбку на ее еще детском личике. - Я просила лишь полежать со мной, пока я не усну.

Это звучало не столько соблазнительно, сколько маняще. Мягкая постель, юная жена и столь желанный отдых. Он согласно кивнул и опустился на мягкие перины и подушки, ощутила каждой мышцей расслабление.

Дана обошла кровать, ощущая на себе плотоядный взгляд мужа и вытянулась рядом с ним на животе, положив подбородок ему на грудь, чтобы видеть его глаза:

- Сколько человек вы убили, милорд?

Он заправил непослушную рыжую прядь за ушко и накрутил на палец:

- Ты уверенна, что это тема для разговоров в постели с мужем? Или перед сном?

- Я ваша жена, милорд, - напомнила она. - Я должна заботиться о вас... Мне нужно знать, сколько купить инлульгенций у отца Мелвина, чтобы он отпустил вам грехи...

Малдер раскатисто рассмеялся и Дана зачарованно смотрела на него. Кажется она любила его смех, хотя слышала не так часто.

- Ты не исправима, душа моя, - улыбнулся он. - Ну, хорошо... Я убил два или три...

- Двоих или троих?

- Троих, - уточнил он и она кивнула, успокоившись. Малдер приколы глаза и тяжко вздохнул. Ему не хотелось признаваться жене в том, что он исчислял десятками. Она итак считает его варваром и дикарем, он не хотел чтобы она считала его еще и убийцей.

Она потерлась носиком о его обнаженную грудь, как котенок требующий ласки, и поцеловала, прокладывая дорожку к его губам. Он замер, забыв как дышать, и не знал, что ожидать дальше.

Дана целовала натянутые мышцы его груди, ключицу, впадинку, плечо, шею... Его пробрала дрожь когда она сначала лизнула, потом прикусила и втянула в рот мочку его уха. Затем она обожгла сухим горячим дыханием его ухо и скользнула губами по щетинистой щеке к его губам.

Он не смог отказать себе в удовольствии вновь испробовать мягкость её всё ещё не опытных, но таких податливых губ.

Возможно, ему показалось, но он услышал ее стон, когда его рука притянула ее ближе, но она не прервала поцелуй. Перекинув через него ногу, она оказалась сверху и надавила на его предплечье, опустив его руку ниже своей талии. Кисть непроизвольно сжала ее славную попку, а пальцы другой руки приласкали и сжали напрягшийся сосок под тонкой белой материей, в то время как игривый влажный язычок скользнул в его рот.

- Господи, Дана, - задыхаясь начал он, но не нашел слов...

Он чувствовал, как наливается его естество под килтом и чувствовал, как ее бедра безошибочно направляют ее нежность, имитируя совокупление с ним. Девушка уперлась ладонями в его солнечное сплетение и наслаждалась каждым движением.

Обе его руки спустились вниз, и задрали края сорочки, получив доступ к бархатной коже ее бедер. Когда он слегка приподнял ее, то почувствовал слабый терпкий аромат ее желания. Ее мышцы были упругим и теплыми, он готов был гладить их бесконечно. Но она дразнила его, не прекращая покачиваться.

- Уммм, - застонал он, скользнув в нее одним пальцем. Она выдохнула и сжала внутренние мышцы. - Малышка, я слишком стар для подобных пыток...

- О, мой бедный, старенький муж, - поддразнила она. - Такой слабый и такой старый...

Она одним движением выдернула из под себя его килт, задрав на его живот, чем вызвала в муже удивление. Палец блестящий и влажный выскользну из ее одна и она отчаянно всхлипнула.

Он увидел, а затем и почувствовал, как его восставшая плоть угрожающе напряглась и ударилась о мягкость ее живота. Но он не успел насладиться этим зрелищем, как Дана сильнее подалась вперед, опираясь одной рукой в его грудь, и свободной ладонью обхватила его. Оперившись на его грудь свободной рукой, она провела туда обратно между влажными губками, вздрогнула от приятны ощущений, запрокинула голову и направила его в себя.

С губ сорвался общий стон, хотя он едва проник. Подрагивая от ощущений, она с медлительной осторожностью опустилась до конца и прислушалась к себе.

- Больно, маленькая? - участливо спросил он, наслаждаясь ее теснотой и открывшимся ему видом их единения. Это было волнующим и приятным зрелищем, но он готов остановиться если она попросит.

Дана опустила на него теплый затуманенный взгляд, отрицательно покачала головой и счастливо улыбнулась:

- Нет, любимый, мне приятно...

Она осторожно приподнялись и опустилась, приноравливаясь к новому положению. Начала движение.

Она назвала его любимым! Возможно, неосознанно, но она любит его. Эта мысль вспыхнула в его голове и растворилась в приятных ощущениях.

Она покачивалась на нем, все ускоряя темп и он позволял ей наслаждаться каждой секундой своего превосходства над мужем, доставляя ему еще больше наслаждения. Он видел, как под просвечивающей сорочкой в солнечном свете подпрыгивают маленькие налитые грудки.

В какой-то момент он вынудил ее чуть наклониться и впился губами в эту нежную плоть своей девочки, удваивая ее ощущения восторга.

- Люблю, - срывалось с ее губ, запуская пальцы в его шевелюру и поощряя его продолжить пытку губами. - Люблю, люблю...

Внезапно она вскрикнула и задрожала в его руках. Он, не отпуская ее из объятий, откинулся на подушки, наслаждаясь вибрацией ее тела внутри и снаружи.

Когда дрожь сошла, Малдер уперся пятками в мятые простыни и продолжил скользить в ней, теперь уже сам раскачивая бедрами в поисках собственного освобождения. Хватило несколько толчков чтобы он зарычал в изгиб ее шеи и пролился.

- Я люблю тебя, моя девочка, - продолжая лениво двигаться в ней, произнес он.

- Угу, - промычала она в ответ, растекаясь по его телу и содрогаясь от скольжения его плоти. Он улыбнулся.

Я определенно женился на лучшей из женщин, подумал он, чувствуя приятную тяжесть ее удовлетворенного тельца, и погрузился в сон.

Дана спустилась вниз, оставив мужа в спальне, дабы не тревожить его и без того беспокойный сон. За эту неделю, что она вошла в дом Малдера и жизнь его клана, девушка вполне освоилась с ролью хозяйки большого дома. Ей нравилось заботиться обо всех обитателях дома, хотя не все были рады подобным изменениям, но Дана предпочитала не думать об этом.

Она нехотя покинула брачное ложе, но ей необходимо было позаботиться об ужине. Каждая мышца в теле до сих пор сладко ныла от удовлетворения и чувства больших тяжелых теплых мужских ладоней, скользящих вдоль спины и по ногам.

Внизу, у подножья лестницы стоял Маркос, опираясь спиной о колонну и скрестив на груди руки. Заметив появление маленькой рыжей женщины, он оживился и устремил взгляд поверх ее головы, ожидая увидеть лэрда. Но она спустилась одна.

- Где ваш супруг, миледи? - вежливо поинтересовался он, хитро прищурившись.

- Он совершенно не отдыхал по возвращении с охоты, - пытаясь подавить довольную улыбку, но уголки губ предательски подрагивали. - Ему необходимо поспать...

- Поспать? - с усмешкой повторил Маркос, неопределенно кивнув и провожая взглядом леди Малдер. - Днём?

Когда он посмел выразить усмешку лэрду, Малдер пригрозил другу, что если тот расскажет клану о его дневном сне, то друга постигнет суровая кара. Маркос рассмеялся и присягнул на верность с обетом молчания.

Глава 17.

- Миледи, вы невероятно похорошели за это время, - позволила себе выразить свое мнение моложавая швея, чьи дочери в это время подкалывали булавками подол нового платья. - Вероятно, это горный -воздух Шотландии...

- Вероятно, - прикусив нижнюю губу кивнула Дана и посмотрела на свое отражение в зеркале.

На нее смотрела красивая молодая женщина с горящими глазами и здоровым румянцем на щеках. Обычно выбивающиеся на висках пряди были вплетены в тонкие косы с золотистой лентой и собраны на затылке, остальные волосы были распущены по плечам. Губы были немного припухшими от того, что она то и дело прикусывала или едва заметно облизывала их, пытаясь вновь и вновь ощутить вкус поцелуя любимого мужчины. Малдер называл ее уста сладким ядом и всегда находил повод насладиться им.

Она с трудом могла представить себе, что прошёл месяц со дня, когда Фиц Уильям почти силком взял ее в жены. Какой же глупой и наивной она была тогда, считая себя обреченной. С того дня не было ни дня, ни ночи, чтобы муж не подарил ей мимолетной ласки или поцелуя, не говоря уже о большем...

Радовало ее и то, что клан Баерса был близок их клану. А восторг Мелиссы, когда Джон наконец вступил в свои супружеские права, вызвал снисходительную улыбку Даны. Мисси явно любила мужа и была излишне впечатлительной и эмоциональной во всем, что касалось близости с ним. Леди Малдер же наоборот делалась с сестрой чем угодно, кроме того, что хранили для себя и мужа. Ей не хотелось признаваться сестре в том, с каким нетерпением она ложится в супружескую постель.

И все же... Единственной ложкой дегтя для Даны была мысль о маленькой девочке, о которой поведал отец Мелвин. Ей казалось неправильным то, что ребенок, рожденный в стенах этого дома, носящий имя Малдера живет с чужими людьми. Она хотела узнать об Эмили, как можно больше, и попросила Фиби рассказать ей о сестре.

- О. Я понимаю, - кивнула девушка. - Вас беспокоит это, но Бэмби...

- Нет-нет, - поспешила прервать ее оправдания Дана. - Я хочу спросить Вас о леди Малдер... гм... о Диане...

- Что именно? - в голосе Фиби прозвучали нотки беспокойства и напряжения.

- Святой отец сказал мне о ребенке... Я... Мне хотелось бы знать, где она?

- Диана назвала ее Эмили, - заламывая руки, призналась женщина. - Когда... Когда Дианы не стало, родственники ее мужа... ее покойного первого мужа... забрали малышку у Малдера... Он настолько был подавлен утратой жены, что...

Фиби прикусила язык и опустила ресницы, явно пожалев о том, что сказала. Дана с любопытством наклонила голову и внимательно посмотрела на женщину напротив. Малдер не был похож на того, кто с готовностью отдаёт то, что считает своим по праву. Девочка родилась в браке с ним и он вполне мог противостоять любому посягательству на ребенка. неужели он и правда любил Диану, но ему была безразлична судьба малышки?

- Я бы хотела увидеть ее? Есть ли такая возможность?

- Маркос, - с дрожью в голосе произнесла Фиби и на глаза ее выступили слезы. - Эмили живет у его родственников, в другом клане...

Дана уверенно кивнула и оглянулась на свое отражение. Чтож, если ей придется просить об этом Маркоса, она готова. Возможно, в ней играло глупое женское любопытство, но ей хотелось увидеть девочку. Должно быть малышка похожа на свою мать. Девочка носит имя Малдера, как и сама Дана, но допустит ли Малдер подобную встречу. Уверенна она не была.

Новые платья были почти готовы. Одно из которых было заказано в тайне от мужа. Потому она уходила и возвращались через задний двор, со стороны кухни, чтобы лэрд не догадался о ее секретах.

Однажды, Дана шутя заявила, что ни за что не наденет цвета его пледа, и тогда он повалил ее на застеленную постель и, раздев, занялся с ней любовью. Со дня ее побега, когда она впервые проявила инициативу, они не редко уединялись днём, но в тот раз Малдер вжал ее тело в мягкий матрас и шепнул: " Ты сейчас в цветах моего пледа, дорогая! " - и продолжил, в ответ на немой вопрос в ее глазах: " Плед на постели и килт на мне... А ты - между! " Но он не знал главного - она уже отдала сердце и душу владельцу этих самых цветов.

Встретившись взглядом с маленькой помощницей добродушной поварихи, молодая госпожа заговорчески улыбнулась, смутив девочку, и проскользнула на задний двор замка. В вечернее время двор был обычно пуст, но сегодня там стояло несколько повозок, вещи из которых разгружали и заносили в дом. Дана поспешила внутрь.

- Муж? - обратилась она, глядя на всех и растерянного лэрда среди расставленного приданного, прибывшего из поместья отца в Англии. Она узнала несколько сундуков из своей комнаты и любимое кресло-качалку отца.

Но взгляд Малдера был прикован к гобелену, с которого величественно взирал на всех присутствующих Его Величество Король Англии.

- Что это? - обернулся он на жену и кивая на вышивку.

- Гобелен, - отозвалась она, пробираясь через узкие проемы между вещами.

- Это я вижу. Кто изображен на нем, я спрашиваю?

- Его Величество... Моя сестра Бекки подарила мне его на день рождения. Она потратила на эту вышивку более полугода.

- Портрет этого человека не будет висеть в моем доме, - нахмурился Малдер.

- Хорошо, я заберу его в комнату, - снисходительно кивнула девушка, погладив работу сестры.

- В нашу комнату? - прорычал он. - Вы ошибаетесь, леди Малдер, портрет этого человека не будет висеть в изголовье моей кровати...

- Хорошо, - улыбнулась она, сжав его руку. - Я вышью гобелен с королем Шотландии, тогда ты позволишь остаться гобелену сестры?

За этот месяц, Дана научилась избегать подводных камней в характере мужа и лавировать среди них. Она не уступала, как когда-то отцу, а искала возможность компромисса или создавать видимость, что это муж сам принимает выгодное для нее решение.

Брови Малдера еще немного поиграли эмоциями на лбу и напряжение сошло на нет, когда он обратил свое внимание на кресло-качалку.

- А это что за колченогий стул?

- Это любимое кресло моего отца, - Дана скользнула в плетеное кресло и начала в нем раскачиваться. - Он любил вечерами сидеть в нем у камина и рассказывать нам всяческие истории, когда мы были маленькие. Марта, Мисси, и близняшки сидели на его коленях, а я сидела на коврике у камина, или забиралась на табурет за креслом, чтобы видеть картинки в тех книжках, что он нам читал. Только, я не понимаю, почему он прислал это кресло сюда в качестве приданого?

- Ты никогда не сидела на коленях отца? - удивился муж.

- Разумеется нет, там всегда было занято. Почему ты спрашиваешь?

Но он не ответил. Хотя прекрасно понял, почему лорд Скалли прислал этот плетеный стул с кривыми ногами, в котором сейчас покачивалась молодая жена. Дана поразила сердце Малдера вовсе не огнем рыжих локонов и не глазами оттенка морского дна. Она любила его дом, она заботилась о каждом его обитателе, она словно стала душой этого места. Теперь он понимал почему. Она нуждалась в том, в чтобы быть незаменимой. В ней все еще жила та самая девочка, которой не было места на коленях отца.

Возможно сейчас Дана этого не понимает и живет так потому что привыкла.

- Пора ужинать, миледи, - мягко улыбнулся Малдер, протянув ей руку, и вытянул из плена прошлого. Дана теперь его жена и он любит ее.

Когда он вошел в их покои, Дана уже была в постели, что бывало довольно редко. За время супружества она никогда не сказывалась больной или уставшей, хотя с её появлением дом зажил в совсем ином ритме.

После смерти Дианы, заботы хозяйки дома легли мертвым грузом на плечи Фиби, совершенно не готовой к такой ответственности. С появлением новой жены лэрда, она с облегчением переложила это на маленькую Дану, занявшись заботой о бедняжке Бэмби.

Но тем не менее Дана не испугалась. Слуги ее уважали: в доме стало заметно чище, еда всегда была сытной и горячей, а в доме казалось стало теплее. Не было ничего такого, чему Дана не придавала бы значения. Часто Малдер просыпался в одиночестве, хотя сам привык вставать рано, и обычно дожидался жену в постели поздним вечером, пока она закончит со слугами или примет ванну.

А сегодня за ужином его маленькая хозяйка шепнула что-то камердинеру и раньше всех покинула обеденный зал.

Сейчас её волосы были темными и влажными, что говорило о том, что она приняла расслабляющую ванну и уже была готова ко сну.

Малдер ухмыльнулся и скользнул под одеяло к жене. Она охнула и напряглась, когда его руки скользнули к ноющей груди и притянули ее тело к сильной груди. Он привычно зарылся носом в её рыжие пряди и поцеловал за ушком. Они оба знали к чему ведут последствия этой нежности, но...

- Не надо, милорд, - отстранилась она, толкнув бедром в его пах и получая немного свободного пространства для того, чтобы развернуться к нему лицом. - Не сегодня. Я... неважно себя чувствую...

- У меня есть совершенно волшебное средство, - шепнул он игриво.

Малдер сорвал с ее губ поцелуй и вжал ее животом в налившуюся желанием мужскую плоть, но вместо привычной податливости, она оказала активное сопротивление:

- Нет, - уперлась она руками в его обнаженную грудь. - Не надо. Отпусти!

- Какого черта, - зарычал он и навалился всем телом, вжав её в мягкий матрас из овечьей шерсти. - Ты моя жена и я получу желаемое, хочешь ты этого или нет!

- Мне больно, - простонала она, когда он сжал ее запястья и начал покрывать поцелуями ее лицо, явно сильнее заводясь от превосходства над ней. - Нельзя... Я не хочу...

Он замер и заглянул в её глаза. Пара соленых тропинок уже скользнули из уголков ее глаз к подушкам, но она продолжала безвольно лежать под ним, зажмурившись и закусив губу.

- Нельзя или не хочешь? - уточнил он, нахмурившись. - Что с тобой?

- Вам будет неприятно, милорд. - Промямлила она, когда он скатился с неё. - Простите... Я... Мне действительно очень жаль...

Его всё еще потряхивало от возбуждения и неудовлетворенности. Господи, он был в шаге от того чтобы взять силой собственную жену. Что с ним не так?

Он посмотрел на её расстроенное личико и почувствовал укол вины.

- Что не так, Дана?

- Я... Гм.. Мужчинам не принято об этом говорить...

- Ты больше не хочешь меня?

- О. Нет, я не думала, что ты... нет... просто... я не думаю, что кровь...

- У тебя кровотечение? Ты ранена? Я навредил тебе прошлой ночью?

- Нет, нет... Просто у женщин иногда бывает...

- О! - он наконец понял о чем шла речь и что не позволяло Дане говорить открыто. - Ты не беременна...

- Вы.. Вы бы хотели?

- Нет, не думаю. Хотя я был бы рад в любом случае. Мне нравится мысль о детях...

- Или процесс, - улыбнулась она.

Он глухо рассмеялся и со словами " иди ко мне", положил ее голову себе на грудь:

⇐ Предыдущая 1 2 3 4 567 8 Следующая ⇒