Шотландский Лис 4 страница

Глава 9.

Опочивальня Малдера находилась здесь же, в зале служившем ему и оружейной, и обеденной, и столовой. Покои были отделены от основного помещения лишь тяжелой портьерой, от потолка и до пола.
Из обстановки было понятно, что Малдер не привык себя баловать удобством и роскошью, хотя дом его был действительно огромен, гораздо больший, чем она привыкла управлять.
В этом месте, что Малдер называл спальней, располагалась лишь широкая кровать, застеленная соломенным матрасом и перьевыми подушками и маленькая ванна.
Дана ловила на себе внимательные взгляды слуг, что сначала сменили соломенную подстилку на матрас из овечьей шерсти и застелили постель свежим бельем, а затем наполнили ванну горячей водой для новой хозяйки дома. От помощи в раздевании она отказалась, поскольку привыкла сама ухаживать за собой. К тому же ей было стыдно показывать свою наготу кому бы то ни было, даже прислуге.
Девушка погрузилась в воду и удивилась тому, насколько ей не удобно находиться в маленькой ванне. Как же тогда с этим справляется Малдер, превосходящий ее в росте едва ли не на две головы? Но прийти к ответу она не успела, поскольку портьеры с шорохом раздвинулась и вошел ее муж, снимая в руке свечу. Света здесь действительно не хватало и еще один дополнительный источник явно не станет лишним.
- Это всего лишь я, - как можно снисходительнее произнес он и улыбнулся ее инстинктивному желанию прикрыться руками. - Вы боитесь меня, миледи?
- Простите, - произнесла она и хотела встать, но вовремя вспомнила, что совершенно обнажена и лишь обняла руками колени, прижав их к груди. Вода всплеснула и успокоилась, мерно раскачиваясь в пределах бортиков. - Я не ждала вас так скоро...
- Я распорядился наполнить ее для вас, Дана, - мягко улыбнулся он ее стыдливому румянцу и присел на корточки, чтобы видеть ее глаза. - Мне хотелось, чтобы вы хоть немного отдохнули с дороги... Хотя я бы предпочел оказаться здесь с вами...
Девушка так и не осмелилась поднять на него глаза, изучая взглядом водную рябь. Он протянул руку, погрузив ее в воду, и сжал ее запястье:
- Покажи мне, Дана, покажи мне себя, - почти шепотом произнес он, вынуждая ее раскрыться подобно бутону в воде. Она неуверенно отвела в стороны руки и осторожно вытянула ноги, насколько позволила ей вместимость.
Она осталась полусидеть, когда ее спина коснулась бортика ванны, а над водой показались колени и два напряженных соска. Вода еще теплая, но контраст с воздухом настолько ощутим, что чувствительная плоть отреагировала моментально.
Малдер осторожно коснулся розового ореола и потянул за его вершинку. Пальцы девушки сжали края ванны до белых костяшек. Сквозь прикрытые ресницы она следила за его игрой с ее грудью и начала нервно покусывать губы. Он твой муж, Дана, он имеет на это право...
Малдер переключил свое внимание на ее хорошенькое личико и кончиком большого пальца коснулся влажных приоткрытых губ столь нежного создания, как его жена. Они такие милые, нежные, чуть припухлые и соблазнительно алые, как пара вишен после дождя. Она вздрогнула от этой ласки и неожиданно распахнула глаза, встречаясь с его взглядом оттенка осенней травы.
- Твои волосы такие...
- Рыжие? - подсказала она, прерывая наступившую тишину.
Но он отрицательно покачал головой:
- Мне хочется их трогать, - пояснил он зачарованно наблюдая, как ее рыжие пряди скользят между его пальцами, рассыпаясь по краю ванны. - Мне нравится, когда ты из распускаешь... Ты позволишь?

Его рука тянется к кусочку мыла, но Дана остановила его, протянув куриное яйцо:
- Оно хорошо пенится и смывается с волос, - виновато шепчет она. - Я могу сама и... Мне нужно намочить волосы...
- Позволь мне, - повторил Малдер и чуть потянул ее за руки, вынуждая сесть. Маленькие упругие груди едва коснулись водной глади, а напрягшиеся соски влекли к себе мужское внимание. Муж взял в свободную руку черпак и несколько раз смочил недлинные волосы девушки водой, затем осторожно распределил содержимое яйца по всей длине и вспенил.
Дана пыталась отрешиться от интимности момента, ощущая нежность грубых мужских рук в обращении с ее головой. Она вспенила в руках кусочек мыла и комната наполнилась благоуханием роз. Взгляд Малдера скользил по каждому изгибу ее соблазнительного тела, всюду, куда скользила ее ладонь, оставляя за собой маленькие мыльные пузырьки и тонкий аромат цветка.
Он поднял с пола тяжелый сосуд с теплой водой и попросил ее отклонить голову назад, чтобы смыть яичную пену и мыло.
Вода скользила по ее темно-рыжим волосам, высоко вздымающейся груди, ровной спине и растворялась в мыльных водах ванны.
Внезапно Дана осознала, что уже не пытается спрятать от мужа свою наготу и подарила робкую улыбку, когда его пальцы вернулись к мягкости ее груди. Одна рука его скользит по нежной коже от мочки уха до плеча и обратно, а пальцы второй вырисовывают влажные круги вокруг двух розовых вершинок. Это так приятно, что ее рука ложится на его плечо и дарит ответную ласку, поглаживая мягкие волоски на затылке.
Она безропотно подчинилась, когда он предложил ей встать и помог подняться на ноги. В следующее мгновение он завернул ее в льняную простынь и взял на руки. Господи, неужели это происходит снова?
Малдер был крепким и сильным. Она чувствовала каждый удар его сердца под напряженными мышцами груди и белым льном его рубашки в то время, как он нес ее к застеленному свежими простынями ложу. Он посадил ее на край постели, вновь опустившись перед ней на колени, и в абсолютной тишине, освещаемой только свечами, они не спеша изучали взглядом лица друг друга. Он выглядит уставшим и немного заросшим, она чуть растерянной и промокшей. Оба находили друг друга привлекательными и молчаливыми.
Его пальцы поправили несколько мокрых рыжих прядей, отправив их за ее маленькое ушко, а затем большой коснулся ее губ и она коснулась его сухим поцелуем- приглашением к чему-то большему. И все же невольно сжалась, когда его вторая ладонь легла на ее плечо поверх льна.
- Позволь мне, Дана, - попросил он, глядя в ее глаза. - Позволь...
Она едва заметно кивнула и, убрав его руки со своих плеч, сама медленно спустила простынь вниз, показав маленькую красивую грудь, плоский живот и округлые бедра. Ткань все еще скрывала красоту ее ног и нежную тайну, но и этого было достаточно.
- Ты красивая, - поедая ее взглядом, шепнул он, в то время, как ее маленькие пальчики проворно справлялись с тесемками на его рубашке. Он сам снял ее через голову и приложил руки Даны к своей груди. В глазах ее сначала вспыхнуло изумление, сменившись любопытством. Она впервые в жизни касалась мужской обнаженной груди. Это обжигало обоих, но жажда поцелуя настолько снедала Малдера, что он одним рывком схватил ее за затылок и притянул к своим губам. И оба настолько захлебнулись в этом поцелуе, что не заметили как перешли в объятия друг друга: кожа к коже.
Оказавшись спиной на матрасе, Дана осмелела и начала отзываться на ласки мужа, делясь своими. Руки свободно блуждали по его животу, плечам, спине, в то время, как всё ее тело содрогалась от нежности его пальцев и губ, прогибалось, желая больше контакта с его кожей и мышцами.
Вскоре кальсоны стали настолько тесны для него, что Малдер, впившись губами в уже заметно припухшие губы девушки, рывком одной руки освободил изнывающую плоть от теснящего белья и стон с его губ утонул в глубине поцелуя.
Перехватив одну из ее рук, он потянул к низу, вдоль своего тела с жарким шепотом:
- Коснись меня, Дана, пожалуйста.... Коснись...
И ее маленькая ручка прочертила путь по пульсирующему прессу к низу его живота и инстинктивно обхватила его плоть. Общий стон одновременно сорвался с их губ " о, Боже"... Она - ошеломлено, он - восхищенно.

- Это... Ты, - произнесла она, не решаясь опустить взгляд туда, где находилась ее рука и он осторожно скользил в ее ладони. - Большой...
- Да, девочка, и я хочу оказаться тут, - произнес Малдер, крадя поцелуй с ее губ и откидывая края простыни в сторону. - Прямо между твоих маленьких ножек... - его рука чуть развела ее ноги и снова завладела инициативой. - О, Боже... Ты такая... Сладкая, - пальцы скользнули мягкую тайну и погрузились в липкое тепло ее соков. Дана была возбуждена и готова.

Девушка, которая еще сегодня утром казалась ему ребенком, уже вечером буквально таяла в его руках. А маленькая ладошка уже без его подсказки продолжала ласкать его жадное до нежности естество, упирающееся в бедро женщины под ним.
Их глаза встретились, когда один из его пальцев погрузился в ее лоно и она лишь сильнее раскрылась, позволяя ему больше. Он поддразнил узелок нервов чуть выше входа и ее соблазнительное тело содрогнулось.
- Больно?
Она отрицательно покачала головой, не опуская опьяненного взгляда и он припал к ее губам.

- Сладкая моя девочка, мой котенок, мой ангел...

Он расположился между ее ног и вытянулся на руках, возвышаясь над ней:
- Скажи, если будет больно, хорошо? - она кивнула и он начал проникновение. На этот раз он не чувствовал никакого сопротивления в ней. Медленно, но верно мышцы ее растягивались, принимая его. Один ее вздох и он замер на полпути:

- Больно?
- Нет, - она подняла ноги чуть выше, скрестив их на его пояснице. - Все хорошо...
Он начал осторожно покачивать бедрами, с каждым разом проникая все глубже, и опустился на локти, чтобы иметь возможность ее целовать.
Когда он полностью овладел ее телом, самоконтроль оставил его, потеряв всякий смысл. Дана покусывала губки, изгибаясь ему навстречу каждый раз когда теряла с ним телесный контакт и сжимала его плечи, если хотела чуть больше, чем нежно.
В конце концов, он подхватил одно из ее бедер и сильно толкнул себя, со шлепком бедра о бедро:
- Дана, Дана... - повторял он вновь и вновь ее имя, толкая себя в нее. - Дана....
- Я здесь, - отзывалась она. - Всё хорошо... мне хорошо.... О, Господи, как хорошо...
Шлепки наполнили пространство вместе с ароматом физической близости между мужчиной и женщиной. Смешивались запахи его пота и душистый аромат ее тела, влажные поцелуи и игры двух языков... А потом мир вспыхнул тысячами огней и растворился в сладостном стоне юной женщины. Она была громкой, она была страстной, она была потрясающей...
Он толкал в нее до тех пор, пока не почувствовал как его плоть взорвалась и расплескалась в глубине ее лона, наполнив ее им. Возможно сегодня, они зародили жизнь. Став первым и единственным мужчиной в жизни девушки, он наконец впервые осознал насколько это важно не только для женщины, но и для того, кто сделал ее таковой.
Она лежала под ним, такая же обессилевшая, как и он, и играла с его волосами на затылке, доставляя ему тем самым двойное удовольствие.
- Ты думала об Англии, дочь моя? - шепнула он ей на ушко и толкнул в нее еще возбужденное плотью.
- К черту Англию, - произнесла она и смутилась от собственного бесстыдства, пряча улыбку в его плече...
Он приподнялся над ней и приласкал щеку:
- Ты больше никогда не будешь думать об Англии, Дана...
- Мне это подходит, - кивнула она. - Если вы не станете думать о Шотландии...
- Только не в постели с тобой, дорогая...
Они оба обернулись на шорох ширмы и Дана едва успела прикрыться простыней и за спиной мужа, когда вошел Маркос.

- Какого черта?! - взревел Малдер и прикрыл собою жену. - Что ты творишь?!
Маркос, поняв свою ошибку, немедленно отвернулся к портьере и пробубнил:
- Прости... Я не думал... Мы нашли Уолтера. Он совсем плох. Гонец сказал, что его везут сюда... Я думал, что ты захочешь знать...
Маркос говорил на кельтском, но Малдер по прежнему сохранял благоразумие и потому произнес по-английски:
- Разумеется, я должен об этом знать! - он обернулся к жене и поцеловал ее в лоб, вдыхая их теплый смешанный аромат на ее коже. - Нашли моего воеводу, - мягко пояснил он. - Он скоро будет здесь. Все будет хорошо, постарайся заснуть...
Он поднялся с постели и быстро натянул кальсоны, завязав тесемки. Эрекция еще не сошла окончательно и потому заметно оттягивала линию пояса на бедрах.
Дана поймала себя на мысли, что любуется мужем и ее взгляд привлечен дорожкой темных коротких волосков от его пупка к поясу кальсон.
Малдер не заметил ни своего состояния, ни жадного взгляда супруги. Сейчас его заботила жизнь Скиннера.
Он толкнул в плечо друга, что так и не обернулся в сторону постели, и они оба вышли в зал.

Глава 10.

Дана знала о смерти. Дана видела смерть. Дана обнимала умирающую мать. Она сидела у ее постели, будучи еще совершенным ребенком и смотрела на слегка смугловатую, но совершенно бледную, почти прозрачную кожу рук единственного родного на земле человека.
Ее мать была тихой женщиной, заботящейся о муже и его детях, с радостью принимающей помощь от своей упрямой и бойкой Даны помощь по хозяйству. Маленькой рыжей колдунье, как называл ее лорд Скалли, было всего шесть, когда Маргарет привела в мир единственного наследника. Мальчик оказался мертворожденным. Но это оказалось не самой большой потерей. Леди Маргарет Скалли, урожденная Берк, угасла быстро, в течение недели, как восковая свеча, и ушла вслед за сыном.
Тяжесть этой потери оставила след в душах всех обитателей дома, но больше всего отразилось в маленькой Дане.
Вот и сейчас, услышав фразу Маркоса " он очень плох", она понимала, что речь идет о смерти. Нет, она не могла просто лечь и уснуть, когда в доме... В доме ее мужа кто- то нуждался в помощи.
Девушка поднялась с постели и облачилась в единственное платье, что у нее было- дорожное. Не самое свежее, но она займётся им позже.
Когда она выходила из огороженной части комнаты, несколько человек уже внесли в зал довольно крупного мужчину и положили его на стол.
Помимо нескольких мужчин, воинов клана, здесь присутствовали все обитатели дома: Малдер, Фиби, Бэмби, Маркос и небольшого роста одутловатый мужчина в рясе- священник.
- Он мертв! - вскрикнула Бэби. - Этот мужчина мертв!
- О, Господи, успокойся дорогая, - мягко прижала ее к себе Фиби. - Нет, конечно, разумеется он не мертв...
Дана подошла к мужу, что стоял подле стола, и рассмотрела мужчину. Это был огромный, больше, чем Малдер, сильный мужчина с седеющей бородой и блестящей лысиной, как у отца. Лицо его было бледно, дыхание рваным и слабым.
Кто-то сильно покашлял, нарушая тишину, но Дана почти не обратила на это внимание.
- Уолтер! - влетела в комнату женщина с темными волосами и смуглой кожей- не типичной внешностью для этих мест. Она упала на колени перед столом и коснулась губами, свисающей с края, руки мужа. - Господи, дорогой, где ты был?
Но никто ей не ответил, хотя она и не ждала, лишь целовала кисть и тихо плакала.

- Шенон, - обратился к ней Малдер. - Поднимись с Фиби и Бэмби наверх. Они побудут с тобой. Мы позовем тебя, если...
- Нет, - вскрикнула она. - Не произноси этого вслух, лэрда. И не проси меня оставить мужа.
- Женщинам здесь не место, - хмуро произнес он и посмотрел на Фиби, успокаивавшую сестру. Та понимающе кивнула и увела прочь безутешную девочку.
Маркос подошел к Шенон и помог ей подняться, придвинув стул, чтобы она присела.
- Милорд, позволит мне осмотреть его, - тихо попросила Дана и, по удивлению в его глазах, поняла, что до этого момента ее просто никто не замечал.
- Лекарь, что был в розыскном отряде, сказал, что ему уже ничем не помочь, Миледи, - сообщил Маркос.
- Значит ли это, что вы все столпились здесь, чтобы смотреть как он умирает?! - Окружающие опустили взгляд и отвели в сторону. Все, кроме Малдера и Шенон.
- Ты ничем не можешь помочь ему, Дана, - глядя ей в глаза, произнес муж.
- Ваша рука, милорд, - напомнила она. - С ней все в порядке?
- Что? - он посмотрел на свои разбитые костяшки с запекшейся кровью. - О, умоляю... Ты не можешь сравнивать пару царапин со смертельно раненным человеком...
- Малдер, - обратилась к нему жена Уолтера. - Если она и правда способна помочь моему мужу... Позволь ей.
Малдер тяжело вздохнул и мягко подтолкнул жену к изголовью.

Рубашка на теле мужчины была практически вся пропитана запекшейся кровью и прилипла к краям кровоточащей раны на плече в области груди.
Дана рванула ткань, что ссохлась так, что скорее была похожа на пергамент, и просто ломалась в ее руках. Обнажив грудь мужчины, она как можно более аккуратно сняла прилипшие края разорванной рубашки и склонилась для осмотра.
Уолтер что-то бубнил, но его можно было услышать только склонившись к нему. Теперь понятно почему его дыхание было таким рваным.
- Он жив, - подняла она глаза на мужа. - Он не умирает. Ему просто больно и возможно у него жар, - Дана поднесла пальцы ко лбу больного и положительно кивнула. - Это просто шок.
Затем она попросила клинок и освободила правую руку Скиннера от рукава.
- Она сломана, - уже четким, почти приказным тоном произнесла она. - Мне нужна деревянная доска и много широких бинтов...
Ее действия были такими же выверенными и точными, как и тогда когда она занималась разбитой кистью Малдера. Словно делала это не в первый раз.
Зафиксировав сломанное предплечье и плотно перебинтовав его, она схватила со стола бутылку элля и щедро полила рану на предплечье.
Малдер зашипел от воспоминаний, как обжигал напиток его костяшки.
- О, слава Богу, - с облегчением выдохнула Дана, осматривая рану. - Это всего лишь царапина...
- Царапина? - не уверенно переспросила Шенон, глядя на свисающую кожу по краям рассеченных мышц.
- Да, дорогая, - снисходительно улыбнулась леди Малдер, как видимо делала это для своих сестер. - Царапина. Но для чтобы это не выглядело так ужасно, нам лучше воспользоваться иголкой и ниткой.
- Ты собираешься штопать человека, как дырку на платье? - выдохнул с ужасом и возмущением Малдер. - Ты в своем уме, женщина?
Она нахмурилась и сложила на груди руки, посмотрев с упреком на мужа:
- Ты предпочитаешь ужасные раны аккуратно зашитым шрамам?
- Мужчинам все равно какие у них шрамы!
- Ты позволил мне помочь этому человеку, так будь любезен дать мне закончить!
Она резко развернулась к нему спиной и приняла штопальную иглу с нитью от Шенон. Подержав иголку над свечой и опустив ее в бутылку с элем, Дана приступила к делу.
- Его счастье, что он находится не в состоянии ответить, - пробубнил Маркос на ухо лэрду, в то время, как женщины занимались Скиннером. - И он явно не обрадуется, когда придет в себя.
Малдер хмуро кивнул, не без радости отметив про себя, что никто из присутствующих не сомневается в помощи Даны.
Закончив со швами на плече, девушка с не меньшей тщательностью осмотрела все тело и попросила помочь поднять мужчину, чтобы осмотреть и обработать ссадины на спине. Когда Скиннера вновь уложили на спину он слабо застонал, чем вызвал улыбки на лицах Малдера и Маркоса. Шенон помогала Дане чем могла, заказывая губу и стойко сдерживая слезы в глазах. Когда Дана откинула килт с ног мужчины, то к лицу ее мгновенно прилил румянец и жена Уолтера благоразумно прикрыла достоинство мужа краем подола.
- Прости, - виновато произнесла она, глядя на Шенон и услышала сдавленный смешок мужа за спиной. - Мне просто было нужно осмотреть его ноги.

- Все в порядке, дорогая, я все понимаю, - ободряюще улыбнулась ей Шенон.
- На его ногах тоже есть порезы, но они затянутся и под килтом будет не так заметно, - Дана словно снова вернулась к образу смиренно девы. - Он нуждается в заботе: холодном компрессе на лоб и вашей любви, Шенон. И не давайте ему спиртного, когда он придет в себя. Ему будет очень больно, но ни капли спиртного. Это ему только навредит.
- О, да, - кивнула женщина. - Во время болезни мужчины, как дети...
Шенон тут же осеклась на Малдера и смущенно отвела глаза, переключил все внимание на мужа, поняв что сболтнула лишнего.
Тишину нарушил лающий кашель священника, что просидел в углу, наблюдая за действом со стороны:
- Я рад, что в эту ночь мне не нужно никого отпевать, - прохрипел он задыхаясь от кашля. - Я, признаться, не в форме для подобного...
- Святой отец, - подошла к нему Дана и склонилась в глубоком реверансе, чтобы священник мог коснуться губами ее лба.
- Отец Мэлвин, - представил его подошедший муж. - Это моя жена- Дана Кэтрин Малдер.
- Ты выбрал в жены столь юное создание, лэрд, - усмехнулся отец Мэлвин, коснувшись ее щеки.
- Святой отец, я бы хотела исповедаться у вас как можно скорее, - быстро произнесла Дана, боясь передумать. - Я много грешила в эти дни и возможно вы наложите на меня епитимию...
Малдер изумленно пожал плечами, когда взгляд его священника пал на него.
- Епитимия- слишком строгое наказание, дитя, в чем же ты провинилась за свою коротенькую жизнь, раз знаешь об этом?
- Я уснула на проповеди отца Спендера и он наложил на меня епитимию на два дня, отлучив от церкви, и коротко обрезал мои волосы. Они уже отрасли, но больше не вьются.
Отец Мэлвин посмотрел на короткие медные пряди, выбившиеся из собранных волос и решил, что священник ее семьи, должно быть, сумасшедший религиозный фанатик, раз наказывает непрочное дитя подобным образом.
- Не волнуйся, дитя, ты можешь спать на моих проповедях сколько угодно, они должен признаться бывают весьма скучными, - священник закашлялся.
- Твой кашель ухудшился, святой отец, - произнес Малдер. - Это меня пугает...
- Я приготовлю вам мазь, на основе лечебных трав. Правда она имеет жутко неприятный и стойкий запах, но хорошо помогает...
- Буду рад. Малдер, уложи эту девочку спать, мне кажется сегодня она уже итак много сделала для клана. Посмотри, она буквально валится с ног...
Дана не чувствовала усталости до тех пор пока не услышала этих слов, но у нее и правда не нашлось сил оказать сопротивления сильным мужским рукам, а размеренное сердцебиение в груди мужа подействовало на нее, как колыбельная.
- Спасибо, милая, - шепнул он, поцеловав ее в щеку, когда уложил ее в постель. Но она ничего не ответила, провалившись в глубокий усталый сон без сновидений.

Глава 11.

Малдер проснулся с первыми лучами солнца. Это уже стало привычкой с тех самых пор, как он стал главой клана. Ночь выдалась тяжелая и, тем не менее, он чувствовал ответственность за своих людей и собственную потребность в заботе о них.
Он бы солгал, если бы сказал, что лично знает каждого своего война или чьим сыном тот является, но он занимался подготовкой своей армии, как к атакам, так и к защите земель клана. Это были действительно хорошо обученные мужчины и юноши. Мальчишки, не достигшие еще подходящего возраста, сидели вдоль стен внутреннего двора крепости и впитывали каждый лязгающий звук скрещенных мечей и во время игр повторяли усвоенное на деревянных своих орудиях.
Малдер ценил эти часы, проведенные в окружении войнов, как когда-то это делал Скиннер, обучая сына лэрда и других мальчишек клана военному мастерству.
Ближе к полудню стало невыносимо жарко и тренировку пришлось остановить. Все уже проснулись и жизнь в крепости начала свое размеренное течение.
Благодаря близкому расположению к крепости горной реке, здесь всегда имелась свежая вода для приготовления пищи, мытья или стирки. Женщины занимались хозяйством, мужчины- войной.
Малдер спрыгнул с коня и одобрительно похлопал его по холке. Волк знал этот жест. Значит сегодня человек был им доволен, и конь снисходительно фыркнул.
- Вы уже закончили, лэрд? - издалека поприветствовал его священник.
- Да, преподобный Мэлвин, - кивнул Малдер и тут же поморщился, когда тот приблизился к нему чуть больше, чем на метр. - Матерь Божья, Фрохики, от тебя несет за тысячу футов...
- Это все мазь твоей жены, - почему-то радостно отозвался святой отец. - Оно и правда помогает лучше дышать мне... И она обещала, что через 10 дней кашель как рукой снимет.

Малдер слышал благодарность в голосе старого друга, похоже его маленькая женушка нашла способ завоевать расположение к себе и найти свое место в клане.
- Ты бы видел с каким упорством она противостояла прошедшему в себя Скиннеру. Он буквально ревел от того, что они с Шеннон не позволили ему выпить ни грамма эля и даже не дали ему покинуть дом. Ты женился на очень сильной девушке, лэрд!
- Или на очень глупой, - нахмурился глава клана, передав поводья Волка конюху. - Я знаю Уолтера в гневе. Он похож на медведя и он запросто мог навредить ей! Глупая женщина!

Скалли стояла у зеркала, созерцая себя в полный рост. Ее дорожное платье нуждалось в чистке, к тому же оно было единственным, что у не было на данный момент. Потому, полная смущения и вины, она попросила помощи у Шеннон.
- Господи, конечно, дорогая, я одолжу Вам одно из моих дозамужних платьев, - всплеснула руками леди Скиннер. - После рождения сына я не могу в него влезть вот уже пятый год к ряду, буду рада помочь Вам, миледи.
- Спасибо, - смущенно кивнула юная леди Малдер, оторвавшись от своего отражения.
Это было зеленое платье с красивым узором из золотой нити вышитой вручную. Одна из сестер-близняшек занималась вышивкой на гобелене и Дана знала насколько кропотлива подобная работа. Ткань платья была мягкой и приятной на ощупь, к тому же выгодно подчеркивала девичий стан и оттеняла медный отблеск волос, собранных в хвост, но непослушные пряди то и дело выбивались и ниспадали ей на лицо.
- Вы очень хорошенькая, миледи, - с каким-то материнским теплом улыбнулась Шеннон, смахнув невидимые пылинки с рукава платья. - Мне даже не верится, что когда-то и я была такой же. Меня выдали за Уолтера в семнадцать... Даже не верится, что прошло столько времени, миледи.
- Зовите меня Дана, Шеннон, - попросила она. - Расскажите мне о вашем браке...
- Я ношу имя Скиннера более десяти лет, больше, чем треть своей жизни...
- Но вы сказали, что вашему сыну всего пять...
- Да, Ирвину пять и он один из тех мальчишек, что сейчас сидят вдоль стены и смотрят на Малдера, как на полубога, - женщина мило усмехнулась. - Ирвин хороший мальчик, но у моего мужа есть дети и старше... От других женщин, - Шеннон горько вздохнула. - Я несколько раз теряла ребенка...
Дана понимающе кивнула и обняла женщину. Она знала, что значит потерять ребенка. Ее мать умерла от этого.
- Шеннон, я хочу познакомиться с людьми... Вы можете мне помочь в этом?

Молодая жена лэрда обходила свои владения не скрывая восхищения. Прислуга, явно относилась с настороженностью к новой хозяйке дома, но встретила в ее ясных голубых глазах лишь уважение и интерес. Юную леди Дану интересовали все: от горничных до поварят.
Дом Малдера был действительно большим и людей, обслуживающих такое большое здание, было едва ли не больше, чем тех, кто здесь действительно живет. Миледи прочла изумление в глазах этих простых людей, когда они услышали кельтский язык из ее уст, но видимо пришли к выводу, что госпожа должна знать язык своих людей. Шеннон тоже изумилась данному факту, ведь именно Малдер приказал всех владеющих английским языком обращаться к леди Малдер именно на нем. Но свои размышления она разумно решила оставить при себе.
Тем временем они вышли к деревне в стенах крепости и Дана поинтересовалась отсутствием людей.
- Возможно, мужчины решили устроить поединки... В такие минуты деревня пустеет, чтобы посмотреть на эти игры, - предположила Шеннон.
- Как жаль, я бы хотела знать как живут люди моего мужа, - она посмотрела на закрытую дверь маленькой лачужки. - Познакомиться с ними...
- О, - снисходительно улыбнулась миссис Скиннер. - Эти двери не заперты, миледи. Простые люди не весят замков, им нечего прятать за ними... В этом доме живет семья одного из конюхов, я могу позвать их...
На лице молодой девушки просила улыбка и она положительно кивнула.
- Скажи им, что я подожду их в доме, здесь довольно ветрено, - Дана поежилась от порывистого ветра.
Шеннон поспешила на площадь двора в надежде найти жену конюха быстрее, чем юная леди Малдер устанет ждать в скромном жилище.
К удивлению Даны, внутри домик оказался немного просторнее, чем выглядел снаружи. У стены располагалась небольшая каменная печь и было достаточно тепло. В одной стороне открытого пространства находился большой стол с несколькими стульями, с другой- скромная двуспальная кровать, подобная той, что она разделила с мужем прошлой ночью. Над кроватью висела плетеная люлька для ребенка, подвешенная к потолку.

Дана сделала несколько неуверенных шагов и потрогала плетение, люлька покачнулась.
В это мгновение распахнутая дверь захлопнулась от порыва ветра, заставив молодую женщину вздрогнуть. Но она улыбнулась, услышав чей-то заливистый смех. Люди возвращались в деревню.
Дана отошла от чужой постели и пришла к выводу, что лучше встретить хозяев дома стоя у теплой печки.
Но ни через минуту, ни через две дверь не открыли и девушка насторожилась. Она находилась в абсолютной тишине, слыша лишь потрескивание поленьев в печи. Зато комнату, если это можно так назвать в доме, где не было внутренних стен и других помещений начал заполнять едкий черный дым, проникающий откуда-то снаружи. Деревня горит- внезапно осознала она, заметив закоптившееся окно, - на них напали. Возможно кто-то нуждается в помощи. Малдер.
Она уже не могла справится с панической атакой, захватившей ее сознание, и бросилась к двери. Но та оказалась заперта, и никак не подвластна попыткам ее открыть. И тут она осознала: треск был не из печи- горел дом, в котором она заперта.
Дышать с каждой минутой становилось все труднее и она почти потеряла сознание, когда изрыгая проклятья в дом ворвался поток свежего воздуха и чьи-то руки подхватили ее, чтобы вынести из удушающего дыма.

Глава 12.

Ее окружали знакомые запахи. Так пахли утром простыни и подушки на которых она спала: хлопок, овчина и муж. Да, определенно так она могла определить их ложе.
Всё, что она помнила- это едкий дым, удушающий и черный.
- Хммм, - простонала она, пытаясь распахнуть глаза.
- Ты всех нас напугала, девочка, - донесся до ее подсознания голос мужа.
Она с трудом открыла глаза и сглотнула горький привкус дыма. Ужасно хочется пить.
Малдер увидел ее голубые глаза и свободно выдохнул. Как же он испугался, увидев горящий дом. Но больше он испугался когда понял, кого он вынес из него.
Распущенные рыжие пряди и маленькое хрупкое тельце... Глупая, глупая женщина!
- Что ты там делала? - нахмурился он, внезапно сменив заботливую тревожность на гнев.
- Я... Я лишь хотела, - приступ кашля прервал ее слабый хрип и в какое-то мгновение ей показалось, что ее сейчас стошнит.
- На, Дана, выпей воды, - присела у края постели Шеннон и девушка благодарно кивнула, с трудом сев и опираясь на изголовье кровати спиной.
Только сейчас она заметила, что в их опочивальне находятся все обитатели дома, включая мужчин и краска пришла к ее лицу.
- Ты понимаешь, какой опасности ты себя подвергла, когда в одиночку пошла туда??
- Милорд, - простонала она. - Муж... Я, - она бросила взгляд на Шеннон, на бедной женщине не было лица. Что будет, если она признается мужу, что была не одна, но Шеннон оставила ее? Нет, она не может так поступить с леди Скиннер. - Я просто хотела узнать немного этих людей...
Малдер помрачнел еще сильнее:
- Это было глупо, черт возьми! Ты едва не сгорела заживо!
- Вы обещали не кричать на меня, - выпалила она и опустила взгляд. - По крайней мере не могли бы вы сделать это без чужого присутствия?
Она буквально почувствовала кожей, как напряглись все окружающие, даже Скиннер, не говоря уже о женщинах. Никто не мог говорить с лэрдом в подобном тоне. Но Малдер лишь кивнул в сторону выхода и все без исключения покинули комнату.
- Теперь ты можешь мне все объяснить, - спокойно произнес он, взяв ее за запястье и поднеся к губам. - Ты жутко напугала меня, девочка...
- Не называй меня так, - попросила она, улыбнувшись. - В твоих устах это звучит иначе, чем у папы...
- Очень на это надеюсь, - усмехнулся Малдер, притянув ее к себе и поцеловал в макушку, играя с ее шелковистыми прядями.

⇐ Предыдущая 1 2 345 6 7 8 Следующая ⇒