Хелпикс

Главная

Контакты

Случайная статья





В.А.Терёхин 4 страница



Известно, что на сетчатке глаза образуется перевернутое изображение тех предметов, на которые мы смотрим. Переме­щение наблюдаемого объекта вызывает перемещение сетчаточного изображения в обратном направлении. Однако мы воспри­нимаем предметы, и движущиеся и неподвижные, не в искаженном виде, а такими, какими их передает на сетчатку оптическая систе­ма глаз. Это происходит благодаря сочетанию зрительных ощу­щений с тактильными, кинестезическими и другими сигналами.

Интересные данные были получены в опытах, в которых ори­ентация изображений на сетчатке глаз испытуемых намеренно искажалась с помощью специальных оптических приспособле­ний. Последние давали возможность получать изображения, перевернутые как в вертикальном, так и в горизонтальном направлении. Оказалось, что спустя некоторое время наступает адаптация и мир, видимый испытуемыми, перестраивается.

Подобное приспособление оказалось невозможным у живот­ных. Так, к глазам кур прикрепляли призмы, переворачивающие изображение слева направо, и изучали способность птиц кле­вать зерна. У кур этот навык резко нарушался, и даже после трехмесячного ношения очков никакого реального улучшения навыка не наблюдалось. Сходные данные были получены на земноводных. Очевидно, врожденные зрительные реакции у жи­вотных на расположение предметов не могут изменяться под влиянием обучения, если требуется, чтобы животное усвоило реакцию, антагонистическую инстинктивной.

Восприятие направления, в котором находятся объекты, возможно не только с помощью зрительного, но и с помощью слухового и обонятельного анализаторов. Для животных неред­ко звук и запах - единственные сигналы, действующие на расстоя­нии и предупреждающие об опасности.

Восприятие направления звука осуществляется при биноуральном слушании. Основу дифференцировки направлений звука со­ставляет разность во времени поступления сигналов в кору голов­ного мозга от обоих ушей. Звуки могут локализоваться не только в левом и правом направлении по горизонтали, но и по направле­нию вверх и вниз. Экспериментальные данные показали, что в по­следнем случае для восприятия пространственного расположения звука необходимы движения головы испытуемого. Таким обра­зом, механизм локализации звука учитывает не только слухо­вые сигналы, но и данные других анализаторных систем.

 

3. 2. Специфика сенсорно-перцептивных процессов в отражении времени

Когда человек говорит, что он живет «во времени», то тем самым он лишь хочет подчеркнуть свою подверженность много­численным изменениям. Психология времени — это не что иное, как изучение всевозможных поведенческих реакций человека применительно к этим изменениям. В числе этих реакций восприятие и оценка времени непосредственно связаны с умением распознавать различные признаки изменений. Изменения, о которых идет речь, — это не только изме­нения физической среды, технические и социальные изменения, но и изменения, происходящие в нас самих. В каждый данный момент человек сталкивается с событиями двоякого рода - внешними и внутренними, - которые он и воспринимает в раз­личной степени.

В этой связи традиционно рассматриваются:

1. Восприятие последовательности.   Об изменении, а стало быть,  и о времени можно говорить лишь в том случае, если имеется последовательная смена фаз или состояний. Каковы же условия восприятия последовательности? Это первая проблема, которую ставит изменение, - проблема возникновения самого опыта времени.

2. Восприятие длительности. Две фазы изменения более или менее быстро следуют друг за другом. Их разделяет какой-то промежуток времени. Восприятие длительности, неотделимое от оценки этой последней, зависит от различных аспектов измене­ния и их связей с переживающим эти изменения субъектом.

3. Ориентировка во времени. В бесконечном ряду изменений есть такие, периодичность которых (дни, времена года и т. д. ) позволяет создать систему отсчета, с тем, чтобы датировать, ус­тановить время изменения. Каковы те признаки, благодаря которым становится осуществимой такая ориентировка?

Ответные реакции организма применительно ко всем этим проблемам можно отнести к двум уровням. Одни реакции явля­ются общими и для животных, и для человека. Восприятие по­следовательности, оценка длительности, ориентировка во време­ни - все организмы в различной степени могут учитывать эти параметры изменения при детерминации своего поведения. Био­логическая основа в этом случае имеет много общего, и психо­физиологические исследования позволяют мало-помалу понять ее природу. Другие присущи только человеку. Отличительной их особенностью является осознание различных аспектов изме­нения и психологическая переработка данных опыта. Это позво­ляет человеку не только адаптироваться к изменениям, но и по­знать их законы, а тем самым и научиться в определенной мере управлять временем.

Восприятие последовательности

Мы воспринимаем стимулы окружения лишь с того момента, когда возникает возбуждение в рецепторных центрах коры. В первом приближении можно допустить, что одновременным возбуждениям центров соответствуют одновременные восприя­тия, а с последовательными связано восприятие последователь­ности. Из этого следует, что восприятие последовательности за­висит не только от последовательности физических явлений, но также и от условий восприятия. Если интервал между двумя какими-либо событиями достаточно отчетливо выражен, то та­кой аспект проблемы представляется малоинтересным, ибо в этом случае мы имеем дело с восприятием длительности интер­вала. Проблема последовательности приобретает смысл лишь на границе перехода от одновременности к последовательности. В этом случае все, что замедляет или ускоряет передачу в рецепторные центры информации о стимулах, определяет воспри­нимаемый порядок. В этой связи мы будем различать физиче­ские, биологические и психологические факторы.

Физические факторы.

Молния, например, предшест­вует грому, потому что скорость света намного больше скоро­сти звука.

Биологические факторы.

Расстояние рецепторов от коры. Этот фактор имеет зна­чение лишь для тактильных стимулов. Два одновременных раздражения лба и бедра воспринима­ются как последовательные. Одновременность восстанавливает­ся лишь тогда, когда раздражение бедра на 20—35 мс предше­ствует раздражению лба, что почти точно соответствует времени прохождения нервного импульса от бедра до коры.

Характер и структура сенсорных рецепторов.  Рецепторные клетки разных органов чувств имеют различный латент­ный период. При самых оптимальных условиях минимальное латентное время зрения на 40 мс больше, чем латентное время слухового восприятия. Латентное время тактильной чувствительности приближается к слуховой. Кроме всего прочего, латентный период зависит от интенсивности сти­муляции, и этот фактор приобретает особое значение в зритель­ном восприятии. Данные факторы могут оказывать влияние не только на восприятие двух последовательных гетерогенных сти­мулов, но даже и на восприятие двух одновременных зритель­ных раздражений, действующих на различные рецепторные клетки. Если одновременно освещать светом разной интенсив­ности две небольшие близко расположенные светящиеся поверх­ности, то эти раздражения не будут восприниматься как одно­временные. Возникает иллюзия движения от поверхности более освещенной к поверхности менее освещенной. Словом, кажущее­ся движение возникает тогда, когда два стимула быстро следу­ют один за другим.

Различные рецепторы отличаются также присущей им инерцией, и этот фактор приобретает важное значение, когда речь идет о восприятии последовательности стимулов, действу­ющих на одни и те же клетки. В самом деле, если стимулы слишком часты, то возникает восприятие непрерывности. При стимулах несколько менее частых все еще воспринимается не­прерывное возбуждение, однако уровень его колеблется (мель­кание - для зрения, потрескивание - для слуха, вибрация - для тактильной чувствительности). Порог восприятия прерывно­сти приближается к 10 мс для слуха и тактильной чувствитель­ности и к 100 мс - для зрения.

Кажущееся движение. При идентичных стимулах, вызы­вающих возбуждение в различных точках одного и того же сен­сорного органа, между восприятием одновременности и воспри­ятием последовательности возникают феномены интеграции в форме кажущегося движения. Создается впечатление, что один стимул перемещается от места появления первого стимула к ме­сту появления второго. Временные границы зависят от интенсивности стимулов и интервала между ними. Для зрения оптимальное кажуще­еся движение наблюдается, когда интервал между двумя сти­мулами составляет около 60 мс, и полностью исчезает, уступая место восприятию последовательности, при интервале, превыша­ющем 200 мс. Феномен кажущегося движения был отмечен так­же и для тактильной чувствительности.

Психологические факторы.

Установка субъекта. Скорость восприятия зависит не только от латентного периода рецепторов и их расстояния от мозга, но и от установки субъекта. Стимул, на который обращено наше вни­мание, воспринимается раньше, чем стимул неожиданный. От­сюда следует, что если в одних и тех же условиях на организм воздействуют два стимула, то стимул, на который обращено внимание, будет восприниматься как предшествующий другому стимулу. Так, Ж. Пиаже (1946) обнаружил, что если дети наблю­дают за двумя одновременно загорающимися лампами (распо­ложенными на расстоянии 1 м друг от друга и симметричными по отношению к средней линии тела), то в 80% случаев они ошибочно считают, что лампа, на которой фиксировано их вни­мание, загорается раньше. Не исключено, что в этом случае причину запаздывания следует искать в пе­риферической стимуляции.

Направленность внимания может предопреде­ляться инструкцией или перцептивным контекстом, а также просто тем, что при наличии каких-либо двух стимулов один из них интересует нас больше, чем другой. В этом случае будет казаться, что «интересный» стимул появляется раньше, даже если объективно они являются одновременными. Точно так же, например, свет, как правило, воспринимается раньше, чем звук, особенно если источник последнего скрыт от нас.

Естественная упорядоченность. Различение последова­тельности тем легче, чем «естественнее» структура стимулов. Порядок двух различных звуков легче определить, если, например, более высокий звук пред­варяется или же сменяется звуком более низким. Однако если предъявляются, скажем, свет и звук, то одновременность или последовательность их появления становится менее очевидной. Существует зона неясного восприятия, в пределах которой порядок, равно как и одновременность, не мо­жет быть определен точно, что касается света и звука, то здесь зона неопределенности может достигать 120 мс. Между двумя слуховыми или же двумя тактильными стимулами зона неопределенности составляет лишь 100 мс. При предъявлении слухового и тактильного стимулов она рав­няется 30 мс, а при слуховом и зрительном стимулах - 80 мс.

Если последовательные стимулы поддаются какой-либо ор­ганизации, то восприятие последовательности влечет за собой также и восприятие порядка стимулов. Так, услышав или уви­дев ряд из нескольких букв, мы легко воспроизводим его в том же порядке и испытываем большие затруднения, пытаясь вос­произвести его в обратном порядке. Нетрудно воспроизвести ряд из 4—5 звуков, строго соблюдая порядок интервалов, и практически невозможно воссоздать обратную структуру.

Организация зависит от целого ряда признаков, наиболее важным из которых является, видимо, качественная идентич­ность раздражителей. Если испытуемому предъявлять визуаль­но последовательность из трех цифр, например 7—2—3, и одно­временно предъявлять на слух три другие цифры, например 9—4—5, то он сможет их воспроизвести лишь повторив вначале слуховой, а затем зрительный ряд или же наоборот: 7—2—3— 9—4—5 или 9—4—5—7—2—3. Как слуховым, так и зрительным раздражителям присуща своя осо­бая организация. Этот феномен группировки может являться также следствием локализации раздражения: так, например, когда через наушники одновременно предъявляется на одно ухо один ряд цифр, а на другое — другой. Этот же закон дейст­вует при одновременном прослушивании двух голосов, с различ­ной скоростью записанных на магнитофонную ленту. Вторым основным фактором организации является скорость последовательного предъявления раздра­жителей. Эта скорость должна позволить отчетливо воспринять каждый элемент последовательности и в то же время быть до­статочно большой, чтобы сохранить спонтанность организации стимулов. Так, в экспериментах испытуемые могли чередовать цифры одного ряда с цифрами другого лишь в том случае, если интервал между стимулами был не менее 1, 5—2 с. Когда интервал между двумя стимулами превышает 2 с, то спонтанно эти стимулы уже не ор­ганизуются в определенную последовательность. Ряд звуков, например, лишается в таком случае своих признаков ритмиче­ской структуры и воспринимается как ряд изолированных сти­мулов.

Привнесенная упорядоченность. Когда порядок последо­вательности не задан самой организацией стимулов, перцептивные данные теряют свою устойчивость и возникает необходи­мость в использовании дополнительной информации для того, чтобы путем ряда преобразований восстановить последователь­ность событий. Как мы отмечали, звук и свет плохо поддаются упорядочению. Ж. Пиаже (1946) показал, какие трудно­сти испытывает пятилетний ребенок, пытаясь установить поря­док остановки двух человечков, параллельно перемещающихся по столу в одном направлении, если пространственный порядок вступает в противоречие с порядком временным. Так, например, когда один человечек, остановившийся первым, находится не­сколько ближе, ребенок 5 лет не может с уверенностью определить временную последовательность прибытия человечков. Семилетний ребенок в этой ситуации уже не ошибается, ибо он в состоянии учесть место отправления и место прибытия, а так­же скорость движения объектов, что позволяет ему вносить кор­рективы в мимолетное восприятие. Точно так же нам нетрудно восстановить в памяти оче­редность событий нашей жизни, относящихся к какому-либо од­ному ряду явлений, таких, например, как личная жизнь, карье­ра, политические события, происходившие в то время, и т. п. Однако разнородные события мы сможем упорядочить, лишь прибегнув к определенным умственным конструкциям: исполь­зование ориентиров и учет порядка следования и интервалов между событиями.

Восприятие длительности

Два последовательных события разделены во времени неко­торой длительностью, а эта последняя в свою очередь ограни­чена двумя какими-то событиями или же появлением, а затем прекращением действия стимулов. Длительность - это объек­тивная реальность, позволяющая организмам адаптироваться к экологической среде. При каких условиях и в какой степени ор­ганизм может учитывать длительность? Мы знаем, что человек воспринимает длительность, что он может достаточно точно ее оценить.

Оценка длительности  

Абсолютные оценки. Простейшие реакции человека на
воспринимаемую длительность выражаются в том, что он оценивает эту длительность как слишком большую или слишком маленькую, то есть соотносит ее с субъективным эталоном при­вычной длительности данного действия. Эти качественные харак­теристики часто являются единственным источником знания при изучении психически больных, однако прогресс наших знаний был достигнут благодаря использованию количественных методов.

Количественные оценки основываются на использовании общепринятых единиц времени. Этот метод является наиболее
распространенным, однако точность его оставляет желать лучшего. Мы с большим трудом оперируем теми единицами изме­рения, для которых не можем найти чувственных ориентиров. Интра- и интериндивидуальная вариабельность оценок при этом методе очень значительна.

Оценка по методу воспроизведения. В этом случае испытуемому предлагается воспроизвести длительность, равноцен­ную той, которая была предложена ему в качестве эталона. Преимуществом метода является то, что здесь не возникает необходимости соотнесения с абстрактными единицами, однако сфера его применения ограничена небольшими длительностями, не превышающими нескольких минут.

Оценка по методу продуцирования. Испытуемому предла­гается выполнить какое-либо задание в течение определенного времени.

Наибольшая ошибка допускается при методе оценки, наименьшая — при ме­тоде воспроизведения, метод продуцирования занимает промежуточное положение. В экспериментах предлагалось испы­туемым оценить различные длительности, не превышающие 3 мин. При методе воспроизведения ошибки, допущенные двумя «нормальными» взрослыми, варьировали в пределах 12—28%, при методе оценки — в пределах 30—78%.

Оценка по методу сравнения. Экспериментатор или испы­туемый предлагает другому испытуемому две какие-либо дли­тельности, которые последний должен сравнить.

Когда длительность короткая (не превышает 2 с), мы можем ее воспринять, в противном слу­чае мы можем лишь оценить ее. Восприятие — это непосредст­венная реакция на действующий в данный момент стимул. Ког­да мы говорим, что можем воспринять длительность, это озна­чает, что мы можем почти одновременно улавливать последова­тельные аспекты изменения. Из этого факта был сделан вывод о существовании психологического настоящего. Мы воспринимаем непрерывные изменения как движение, характери­зующееся определенной скоростью, а быстрые прерывистые из­менения как удары метронома с присущей им частотой. Точно так же мы можем воспринимать и отсутствие изменения, и это последнее ощущается нами как длительность, разделяющая на­чало и конец двух изменений. Если стимуляция непрерывна, го­ворят о заполненном времени, если же сигналы ограничивают лишь начало и конец интервала, то такой интервал принято на­зывать незаполненным, оба эти выражения отражают природу физического изменения. В рамках восприятия начало и конец относятся к одному и тому же перцептивному акту. Во всех остальных случаях человек прибегает к оценке, используя для этого многочисленные экстероцептивные и интероцептивные ориентиры.

Итак, можно сказать, что воспринимаемая длительность определяется организацией последовательности стимулов. Вос­приятие длительности становится возможным лишь при условии существования такой организации и в рамках последней. Это положение нетрудно проверить экспериментально. Там, где по­следовательность трудно поддается организации, восприятие длительности затруднено. Гораздо труднее сравнивать длительность двух соседних интервалов, ограничен­ных стимулами разной модальности (звук — свет — звук), чем двух интервалов, ограниченных тремя идентичными звуками. Если интервал между крайними ограничивающими его звуками равен 1 с, и если при этом меняется место промежуточного сти­мула, то испытуемый, сравнивая вновь образованные интервалы, убеждается в том, что зона неопределенности (когда он затруд­няется решить, какой из двух интервалов больше) составляет 60 мс в том случае, когда промежуточным стимулом является звук, и 196 мс, когда таковым является свет. Последователь­ность из трех звуков образует, в сущности, очень гармоничную структуру, чего нельзя сказать о свете, сочетающемся с двумя ограничивающими звуками. В этом случае для того, чтобы срав­нить длительности, испытуемые как бы дублируют последова­тельность гетерогенных стимулов последовательностью стимулов гомогенных, таких, например, как движения рук или воспроиз­водимые одновременно с предлагаемыми стимулами фонемы. Другим, не менее наглядным примером может служить восприятие ритма. Всякий ритм характеризуется своей собственной структурой (ямб, дактиль, амфибрахий и т. п. ). Эта структура воспринимается лишь при условии, если элементы и отношения длительности будут включены в рамки одного и того же психо­логического настоящего. Если пропорционально увеличивать все входящие в какую-либо структуру длительности, то наступит момент, когда будет восприниматься уже не ритм, а последова­тельность не связанных между собою звуков. Этот порог достигается при интервалах, приближающихся в среднем к 2 с. Вме­сте с организацией исчезает восприятие и различение длитель­ностей, образующих ритм.

Порог длительности. При каких условиях длительность
становится перцептивной реальностью? Здесь возможны две
ситуации:

1. Незаполненные интервалы времени. В этом случае порог
длительности соответствует порогу перехода от одновременности
к последовательности двух стимулов. Этот порог равен 10 мс для тактильных и слуховых стимулов, 100 мс для зрительных
стимулов и от 50 до 100 мс для двух разномодальных стимулов.

2. Заполненные интервалы времени. Здесь порог является
переходом от одномоментной стимуляции к стимуляции длящейся. В этом случае граница трудно определима, однако полученные в исследованиях величины сопоставимы с вышеприведенными, а именно: 10—50 мс для слуховой стимуляции и 110—120 мс для зрительной.

Качество воспринимаемых длительностей и нейтральный
интервал.
Все авторы, изучавшие восприятие времени, пришли
к убеждению, что в диапазоне воспринимаемых длительностей
существуют многочисленные зоны, характеризующиеся качественно различными восприятиями. Соотнося различные данные, можно, выделить
три зоны:

- Короткие интервалы, не превышающие 0, 5 с. При таких
интервалах воспринимаются скорее границы серии последовательных событий, а не сам по себе интервал.

- Нейтральные интервалы, то есть ни короткие, ни длинные,
величина которых приблизительно 0, 5—1 с. В этом случае и границы, и интервал образуют единство.

- Длинные интервалы от 1 до 2 с, когда преобладающим яв­ляется восприятие интервала и когда необходимо некоторое усилие, чтобы объединить две границы в одно и то же психоло­гическое настоящее.

Ориентировка во времени

Ориентировка во времени заключается в том, чтобы опреде­лить место данной фазы изменения в общем цикле изменений. Все известные нам факты свидетельствуют о том, что человек располагает двумя системами ориентиров, позволяющих ему определять фазы суточного цикла.

Первой, и наиболее важной, является система ориентиров, образуемых сменой дня и ночи, и в частности поло­жением солнца и теней (солнечные часы). Чтобы усовершенст­вовать эти индикаторы, человек изобрел часы, позволяющие разделить сутки на ряд периодических изменений и тем самым с большой точностью определять время.

Вторую систему ориентиров составляют признаки, образуе­мые ритмами организма, соответствующими ритмам активности и возникновения или удовлетворения потребностей, зависящими в свою очередь от ритмов дня и ночи. О роли этих ориентиров мы можем судить по нашему повседневному опыту. Известно, что времени приема пищи предшествует ощущение голода, а вре­мени отхода ко сну — появление чувства усталости. Опыты показы­вают, что испытуемый, 4 дня находившийся в полной физиче­ской и социальной изоляции, определял время суток с ошибкой, не превышающей 40 мин, руководствуясь при этом, как явст­вует из протокола эксперимента, ритмом своих элементарных потребностей (голод, сон).

По мере развития общества значение этих внутренних ориен­тиров для определения времени все более и более уменьшается, однако фактически это самый простой способ, позволяющий свя­зать ориентиры с наиболее привычными формами активности. Использование естественных или искусственных периодических систем является более сложным и предполагает наличие спо­собности определять место данного ориентира в последователь­ности периодических изменений.

О        трудностях такой ориентировки свидетельствует тот факт, что умение правильно использовать понятия, обозначающие
различные моменты временного цикла, формируется очень медленно.

Система внутренних и внешних индикаторов позволяет ориентироваться в настоящем. Животному доступна лишь такая ориентировка. Человек же ею не ограничивается. Он может определить место настоящего по отношению к предшествующим и последующим изменениям. Иными словами, человек способен представить в настоящем прошлое и будущее. Начиная с первых лет жизни, эта способность проходит в своем развитии три стадии. На первой стадии - это способность мысленно представлять изменения, на второй - это способность их организовывать, с тем, чтобы как можно точнее воспроизвести пережитую или воображаемую картину этих изменений, и наконец, на третьей – это способность устанавливать связь между этими изменениями.

 

3. 3. Характеристика сенсорно-перцептивной организации человека в контексте отражения движения

Детекторы движения. С эволюционной точки зрения восприятие движения представляет собой базовый аспект зрения, имеющий принципиальное значение для выживания видов. В есте­ственных условиях движение объекта может быть сигналом опасности, от которой нужно как можно быстрее скрыться, либо свидетельством появления пищи или особи противоположного пола. Большинство животных, в том числе и все позво­ночные, обладают способностью воспринимать движение, причем в основе воспри­ятия движения многими видами лежат сложные нейронные процессы. Более того, установлено, что нейронные механизмы, специализирующиеся на анализе движе­ния, формируются в очень раннем возрасте. Так, ребенок способен следить за дви­жущимся предметом вскоре после появления на свет.

Существуют рецепторы, чувствительные к дви­жению. Известна специфическая реакция на движущийся стимул ганглиозных клеток сетчатки. Дополнительные доказательства существо­вания нейронов, специализирующихся на восприятии движения, получены и при изучении коры головного мозга (затылочной доли). Суще­ствуют клетки, которые реагируют не просто на движение, но на движение в опре­деленном направлении. Более того, определенный слой затылочной доли коры головного мозга получает нейронный импульс от реагирующих на движение клеток зрительной коры. В то время как рецептивные поля чувствительных к движению клеток зрительной коры относительно малы, избирательны и реагируют только на локальное перемещение, многие нейроны воспринимают движение, совершаемое на больших по площа­ди участках поля зрения. Однако, как и иннервирующие их чувствительные к дви­жению клетки зрительной коры, многие нейроны демонстрируют ярко выражен­ную избирательность по отношению к направлению движения. Существует точка зрения, согласно которой эти нейроны интегрируют информацию о различных формах движения, выступая в роли основных его детекторов.

Хотя нейронные процессы, лежащие в основе восприятия движения челове­ком, и распределены по многим участкам мозга, основную роль в них играют ней­роны одного из слоев затылочной доли коры головного мозга. Это подтверждается результатами клинического обследования женщины, у которой после перенесенного инсульта была повреждена эта зона. Результатом этих повреждений явилась не­кая форма агнозии движения, называемая акинетопсией (что в дословном перево­де с греческого означает «взгляд, плохо видящий движение»). Несмотря на то, что зрение пациентки сохранило все свои функции, включая остроту и бинокулярность, а также восприятие формы и цвета, она утратила способность воспринимать большую часть движений, совершае­мых как на плоскости, так и в пространстве, и только фиксировала конечный ре­зультат движения — сам факт перемещения предметов с одного места на другое. Со временем, однако, она научилась справляться со своим недугом и компенсировать неспособность воспринимать движение. Так, например, она научилась оценивать приближение машин по возраста­ющему шуму. Невозможность воспринимать движение носила очень специфиче­ский характер и касалась только ее зрительной системы. У пациентки сохранилась способность тактильного восприятия движения (т. е. она без труда реагировала на раздражитель, перемещающийся по поверхности ее кожи) и способность реагиро­вать на звук как признак движения (т. е. на движущийся источник звука).

Системы глаза, обеспечивающие восприятие движения.  Наиболее общий способ вызвать восприятие движения — последо­вательная стимуляция ряда соседних сетчаточных элементов. Однако таким обра­зом нельзя вызвать восприятие всех форм движения. Движения объекта восприни­маются только в том случае, если его образ на сетчатке относительно неподвижен, т. е. тогда, когда глаза совершают следящие движения. При этом движения глаз совпадают с движением объекта, вследствие чего ретинальное изображение более или менее неподвижно. По мнению Грегори, существуют две взаимосвязанные си­стемы восприятия движения: «изображение—сетчатка» и «глаз—голова».

Для системы «изображение-сетчатка» эффективный способ вызвать восприятие движения – последовательная стимуляция примыкающих друг к другу сетчаточных рецепторов. Если глаз относительно неподвижен, как, например, во время фиксации взгляда, по сетчатке «пробегает» ряд изображений, вызванных движущимся стимулом.

Регистрируемое таким образом движение — результат последовательной активности рецепторов сетчатки, через которые «пробегает» образ пред­мета. Система, обеспечивающая восприятие движения «глаз-голова»: когда мы следим глазами за движущимся объектом (как правило, наши глаза совершают при этом следящие движения), изображение объекта на определенном участке сетчатки (или центральной ямки) остается более или менее неподвижным, В этом случае движение глаз компенсирует движение объекта, но это не мешает нам воспринимать его. Если объект, за которым ведется наблюдение, передвигается на фоне неподвижной текстурированной поверхности, например, если речь идет о наблюдении за катящимся по полу мячом, изображение объекта на сетчатке оста­ется неподвижным, а изображение текстурированной поверхности будет скользить («пробегать») по ней. Однако для восприятия движения объекта восприятие сти­муляции поверхностью не обязательно. Например, движение светящейся точки в темной комнате дает достаточно информации для восприятия движения, хотя в то время, когда мы следим за ней, нет никакой стимуляции сетчатки фоном.



  

© helpiks.su При использовании или копировании материалов прямая ссылка на сайт обязательна.