Зарубка четырнадцатая

Охотник с топором, но перед ним не зверь, а дерево. К чему изобразил это шаман? Нарубить дров каменными орудиями – это, конечно, очень непросто. Но к чему? Быть может, охотник готовится к важному испытанию? В любом случае, у него Непростые заботы.

Вскоре после праздника Праматери небо опять затянуло тучами, начался долгий снегопад. В лесу заметно потеплело, а вместе с тем – все следы и звериные тропы оказались завалены свежим рыхлым снегом. Охотиться в такую погоду было трудно – но у детей Хозяина Реки хватало хлопот и помимо поисков еды. Охотники со старшими детьми, взяв волокуши, потянулись по реке за дровами, которые в каждом доме заканчивались с ужасающей скоростью. Хоть все лето запасай – на зиму не хватит.

Самая большая зимняя неприятность состояла в том, что невозможно было найти самые удобные и доступные дрова – валежник. Он надолго исчезал где‑ то далеко внизу, под сугробами. Поэтому людям приходилось искать высохшие на корню деревья, валить их и кромсать топорами на небольшие куски, способные вместиться в топку. Домов в селении было восемь, и топить требовалось каждый. Поэтому понятно, почти на день пути от стойбища никакого сухостоя давным‑ давно не осталось.

Тянуть волокушу по ровному льду куда удобнее, чем пробираться через поваленные деревья, овраги и кусты. Охотники расходились вдоль Большой Реки на закат и рассвет, потом сворачивали на какую‑ нибудь речку, от нее – на ручей и шли вверх, высматривая по сторонам серые сухие стволы, еще летом растерявшие ветви и кору.

Грозный Вепрь и Могучий Саблезуб ходили в лес трижды, прежде чем смогли восстановить поленницу возле дома до прежних размеров и снова в два слоя выстелить поленьями пол. Так и ногам теплее было, и дрова суше сохранялись. Во время третьего похода они застали пасущихся в ивняке оленей и ухитрились подбить двух из них гарпунами, прежде чем животные успели скрыться. А потому, вернувшись, юный охотник торжественно вручил Мощному Волку обещанные окорока.

– Зайца никак не выследить, – пожаловался мастеру Камыш. – Точно вдруг пропали все в округе.

– Заячья кожа мягче, – ответил Мощный Волк. – Но коли нет, давай оленью, сошью из нее. Или другая какая, может, завалялась?

– Барсучья есть, – встрепенулся охотник. – Половину порезали – ребенка заворачивать, а другая осталась.

– Барсучья даже лучше, – согласился Мощный Волк. – Коли так, то… шило вклеить недолго, на сумку – день. Из кости вырезать лисьи морды – по два дня на каждую. Ну, и хлопоты всякие в доме случаются. Шесть… Семь дней мне еще возиться. Потом приходи.

– Семь, – кивнул юный охотник. – Приду.

Однако ему и самому еще много чего нужно было сделать. И потому новым утром он вышел к священной иве, сел возле старого мастера, достал костяную пластинку из волчьего черепа и тоже взялся за каменный резец. В доме, может, и тепло – но в свете очага тонкой аккуратной работы не получится.

Мощный Волк, занимаясь своим делом, то и дело поглядывал на старания паренька и вскоре, не выдержав, начал давать советы:

– Сперва пасть вырежи. Она глубокая, кость треснуть может. Не так обидно будет выбросить. Это у тебя дырки намечены? Сперва просверли, а уж потом обтачивай, так легче. На глаз не дави резцом, поломаешь! Вот, маленький пробойник у меня возьми и тихонько палочкой сверху постукивай, не торопись. Да любой! Вон, у костра подбери. Ресницы процарапай кончиком. И щели между зубами наметь.

Под руками Камыша кусочек волчьего черепа уже к вечеру превратился в оскаленную пасть неведомого зверя, в ушах которого темнели сквозные дыры. Еще два дня он потратил на полировку получившегося украшения, после чего, по совету Мощного Волка, промазал его для блеска медвежьим жиром. В добытых на последней охоте клыках он за день просверлил отверстия, нанизал их на ремешок, кончики которого вдел в отверстия на костяном звере. С гордостью показал мастеру:

– Достойно такой подарок поднести Парящему Коршуну?

– Столько клыков, да еще и оскал. От такого никто не откажется, – ответил мастер. – Этак ты лучше меня скоро украшения делать начнешь.

– Начну, – согласился Могучий Саблезуб.

Теперь у него был подарок для отца Золотой Тени, для ее матери. Для обряда обмена оставалось приготовить угощение для всего племени. Не просто приготовить – а добыть все нужное для этого самому.

Начал юный охотник с дров. Найти дрова для большого костра легче, чем для семейного. Ведь в открытый костер у котла не нужны короткие поленья, как для домашнего очага. В него можно класть длинные слеги, а после того, как они прогорят посередине – сложить их вдвое, а потом еще раз. Посему с первой сложностью Камыш справился всего за три дня – притащив с противоположного берега три здоровенные лесины, которые никто не брал, потому что рубить толстые стволы на куски было бы слишком муторно.

– Когда ты это сделаешь? – перехватила его Золотая Тень вечером третьего дня. – Когда, Камыш?

– Что?

– Перестань! – Она с размаху ударила его кулачками в грудь. Через двойную шкуру куртки и накидки юный охотник ощутил только слабый толчок. – Все племя только и говорит, что ты жену просить собрался. Мастерил что‑ то с Мощным Волком, лесины один носишь, никого в помощь не позвал. Коли один – так это только ради одного дела.

Она вдруг отпрянула, округлила глаза:

– Ты другую взять хочешь? Ты отказался от меня, да? Ласточку хочешь звать? Цветущую Рябину?

– Да тебя, тебя, – устало отер лоб Могучий Саблезуб. – Странно это. Отец сколько раз про обряд выменивания жены рассказывал, и каждый раз это у него «вдруг» было. Упрямый Лось весной «вдруг» созвал племя на угощение и Белую Горлицу испросил. Он сам, едва ожерелье собрав, внезапно Быструю Синицу у ее отца потребовал. Все удивлялись, радовались. А тут еще и не готово ничего толком, а все племя давно про все уж ведает. Мне еще оленей нужно добыть. Думаю, трех хватит?

– Я тебе траву принесу, – шепотом пообещала Золотая Тень. – Ты ведь не знаешь, какую для вкусного отвара нужно.

– Нельзя. Охотник, что жену хочет выменять, сам для праздника все приготовить должен.

– А ты потом добавишь, когда подарки отдашь. Тогда будет честно…

Золотая Тень крепко его обняла и умчалась со всех ног.

– И Мощный Волк сказал, что родители от неожиданности растеряются, – припомнил юный охотник. – Или я неправильно что‑ то сделал?

Он отерся снегом и в слабых вечерних сумерках нырнул под полог своего дома. Здесь было тепло, в открытом очаге бился огонь и, не помещаясь, иногда выхлестывал в стороны. Быстрая Синица кормила малышку Зимнюю Звезду, отец расстилал на глубокой боковой постели оленьи шкуры: полог из волчьих родители использовали как одеяло.

– Скажи, Грозный Вепрь, а когда ты просил свою жену, все племя тоже знало об этом за много дней?

– Конечно, нет! – ответил отец.

– Еще как знали! – улыбнулась Быстрая Синица. – Когда охотник вдруг в одиночку начинает запасать дрова возле большого котла, все понимают, что он собирается делать. Я, помню, извелась вся, не зная, кому он поклонится. А Вепрь молчал, и даже не подошел ни разу. Только слеги кривые с того берега возил.

– День дрова потаскаешь, вечером только спать хочется, и ничего больше. – Камыш зачерпнул из берестяного ведра талой воды, с наслаждением напился.

– Вот и сейчас один охотник, недавно собравший ожерелье, дровины каждый день волохает, – добавила Быстрая Синица. – К чему бы это? Ой, сколько девушек сейчас тайной этой маются: к кому на празднике подойдет этот охотник, чьим родителям поклонится? Шепчутся, гадают, Праматери подарки носят.

– Надеюсь, этот охотник поклонится не Парящему Коршуну, – заметил Вепрь, разглаживая шкуру.

Камыш, зачерпнувший еще ковш, замер.

– Обмолвился сегодня Парящий Коршун, – не оглядываясь, продолжил охотник, – что мала слишком его младшая дочка, чтобы в чужой дом уходить. Коли просить ее кто станет, тому придется отказать до поры. Как повзрослеет, тогда с радостью…

– Он сказал это тебе, Грозный Вепрь? – пересохшим голосом спросил Камыш.

– Он сказал это Черному Стрижу, когда я был рядом, – повернулся к сыну охотник. – Коли кто против обычая малую девочку замуж будет просить, так тому с плохим ответом дальше жить придется. Другую жену просить после того, как в одной отказали, будет для второй девушки обидно, тоже отвернуться может. Подумать тут нужно. Либо терпение проявить, либо красавицу по возрасту своему выменивать. Цветущая Рябина чем не хороша? И красавица, и хозяйка умелая.

– Золотая Тень – лучшая хозяйка в племени! – вскинулся Могучий Саблезуб.

– Она и вправду слишком мала, чтобы женой кому становиться.

– Я обещал взять ее и только ее! Она лучшая! – вскочил паренек.

– Не горячись, – вздохнул Вепрь. – Мне тоже обидно, что Коршун от нас отказывается. Хоть не прилюдно сие сделал, и то хорошо. Коли мы ему не по нраву, за тебя любая с радостью пойдет.

– Мне не нужна любая!

– Тогда жди, – кивнул отец. – Уговаривать не стану. Чем с немилой женой маяться, уж лучше одному в лесу шататься. Если бы мне отказали, ушел бы из племени прочь, сразу так решил.

Женщина подняла на него глаза, улыбнулась. И в этом взгляде Могучему Саблезубу померещилось что‑ то такое, что выкинуло его обратно на мороз, прочь из дома. Он добрел до котла, сел рядом на заиндевевшие лесины.

– Ты ли это, охотник? – послышался из темноты знакомый голос.

– Не знаю, Мощный Волк, – пожал плечами Камыш. – Кого ты ищешь?

– Тебя. – В сумерках фигуру старого мастера удалось различить только с двух шагов. – Ты, храбрый охотник, в хлопотах про просьбу свою совсем забыл. А я поручение твое исполнил. Вот, принимай.

Мощный Волк вложил ему в руки мягкий кожаный сверток. Камыш только кивнул. Смотреть, что там получилось у мастера, настроения не было совершенно. Да и темно слишком для любования.

– Упредить тебя хочу, Могучий Саблезуб. Парящий Коршун сегодня заходил. Случайно. Случайно сказал, что младшую так рано в чужие руки не отдаст. На том и ушел. Он обиды тебе не хочет. Он за дочку беспокоится. И ты на него зла не держи. Ты ведь тоже для Золотой Тени только радости желаешь, правда?

– Я взрослый охотник, я могу дать ей все, что она пожелает! – громко ответил Могучий Саблезуб.

– Тогда дай ей время.

Мощный Волк развернулся и неслышно растворился в темноте, среди медленно кружащихся снежных хлопьев. А юный охотник еще долго сидел один в темноте у большого котла – пока ночной мороз не пересилил его смешение чувств и не прогнал в теплый отцовский дом.

Беседующий‑ с‑ Небом ничуть не удивился, увидев поутру перед домом юного охотника.

– Ты уже знаешь… – утвердительно кивнул он, оглянулся на жену и детей, вышел гостю навстречу и повернул в сторону священной ивы, вынуждая Камыша шагать туда же рядом с собой. – Я знаю, почему ты пришел и что хочешь сказать. Но скажи, разве Парящий Коршун не прав? Золотая Тень еще слишком мала, чтобы выходить замуж.

– Охотники проходят посвящение, после чего становятся взрослыми, – ответил Могучий Саблезуб. – У девочек такого испытания нет. Тогда как Парящий Коршун может узнать, кто из них уже готов стать женой, а кто еще нет?

Шаман остановился, задумчиво глядя на паренька, тронул пальцами подбородок, укололся, отдернул руку. Покачал похожей на ежика головой:

– Еще никто и никогда не задавал этого вопроса. Прости, но я не знаю, как тебе ответить. Об этом нужно спрашивать Великую Праматерь и молить духов о прозрении. Но духи капризны, я не знаю, когда смогу получить ответ.

– Спроси сейчас!

– Обряд общения с духами не так прост, чтобы начинать его в любой день, когда захочется. Меня должны позвать тени, я должен вознести молитвы Праматери, а она больше благоволит женщинам. Меня часто не слушает. Посему прозрение может снизойти не на меня, а на кого‑ то из женщин… – Шаман развел руками. – Я сделаю это, обязательно. Но это случится не нынче, и не завтра. Может статься, даже не зимой. Прости.

– Тогда что мне делать, Беседующий‑ с‑ Небом? Я приготовил подарки, я собрал дрова. Ответ нужен мне сегодня, а не летом.

– Скажи мне, Могучий Саблезуб, почему ты хочешь взять себе в жены именно Золотую Тень? Она ведь вправду совсем еще малышка.

– Она хорошая хозяйка.

– В племени много девушек, которые куда опытнее ее и в шитье, и в приготовлении пищи.

– Она красива.

– Она будет взрослеть еще несколько лет, Могучий Саблезуб. Никто не знает, останется ли она привлекательной, когда достигнет возраста Нежной Незабудки.

– Она… – Юный охотник запнулся. – Она… Она…

– Плохо, – вздохнул шаман.

– Что плохо? – не понял охотник.

– Ты не знаешь, почему она тебе нравится, – ответил Беседующий‑ с‑ Небом. – Когда у потомка Хозяина Реки есть разумные доводы, с ним можно спорить, убеждать, ему можно объяснить ошибку. Если охотник не знает, чем хороша выбранная им жена, спорить бесполезно.

– Мне не нужна другая, – твердо отрезал Могучий Саблезуб. – Пусть даже другая будет красивее или научится лучше шить и готовить. Я прожил с Золотой Тенью целое лето, Беседующий‑ с‑ Небом. Она лучше всех. И она совсем не малышка! Она младше меня всего на четыре зимы. Разве твоя жена не младше тебя, Беседующий‑ с‑ Небом? И разве Полная Луна не младше самого Парящего Коршуна?

– Он не против. Он лишь просит подождать, чтобы она подросла, – объяснил шаман. – Но ты желаешь получить Золотую Тень в жены прямо сейчас. Я понимаю его и понимаю тебя. Ты хочешь знать, что тебе делать? Я скажу тебе, Могучий Саблезуб. Ты прошел посвящение, ты стал взрослым охотником. Теперь уже никто: ни я, ни Черный Стриж, ни твой отец – не могут указывать тебе, как поступить. Ты должен решить это сам.

– Спроси совета у духов, Беседующий‑ с‑ Небом!

– Я попрошу у них помощи для тебя, Могучий Саблезуб. Они поддержат тебя в твоем выборе.

– В каком?

– В любом. Но даже духи не могут сделать выбор вместо взрослого охотника. Они умеют только помогать. Или отказывать в помощи.

– Спроси совета у Хозяина Реки!

– Спроси сам. Зачем тебе лишний толкователь?

– Как? Я не умею.

– Ты знаешь, где находится святилище. Ступай туда, сделай предку подарок, побудь с ним наедине. Расскажи о своей беде. Подожди ответа. Хозяин Реки обязательно даст тебе какой‑ нибудь знак.

– Какой?

– В том‑ то и дело, что каждому из своих детей он посылает свои знаки, Могучий Саблезуб. Только ты сможешь увидеть и понять знак, назначенный именно тебе.

Юный охотник задумался. Кивнул:

– Спасибо тебе, Беседующий‑ с‑ Небом. Ты прав. Дать верный ответ сможет только Хозяин Реки. Я пойду к нему.

Шаман проводил его взглядом, вернулся домой, спустился вниз.

– Как он? – спросила Яркая Гвоздика. – Будет ждать или выберет себе другую?

– Не зря, ох, не зря выбрали его духи для особого испытания, – покачал головой Беседующий‑ с‑ Небом. – Чую я, обычаи нашего племени больше не останутся прежними. Даже не знаю… Если он и Золотая Тень убегут из селения и станут жить вдали от нас, если начнут новый род с новыми обычаями… Может, так оно выйдет лучше? Они останутся в радости, мы – в покое.

– Они решили убежать?! – охнула Яркая Гвоздика, вскинув ладони к лицу.

– Могучий Саблезуб пошел поклониться предку. Надеюсь, хотя бы Хозяин Реки найдет для него правильный совет.

Старшая из дочерей шамана Цветущая Рябина во время разговора родителей не произнесла ни слова. Но когда шаман и Яркая Гвоздика вернулись к делам, она бесшумно скользнула под входной полог… Но что она успела в этот день наговорить подружкам, так и осталось неизвестно.

⇐ Предыдущая 10 11 12 13 141516 17 18 19 Следующая ⇒