Мария Вересень 24 страница

- Вот только освою два явления одновременно и сразу сдам курсовую, - пробурчала я. - Как раз научусь писать и думать одновременно.

- Не дерзи директору. - Велий, ласково улыбаясь, наступил мне на ногу.

Я ткнула локтем ему в бок, дождалась, пока директор уйдет, и набросилась с кулаками:

- Ах, у меня мозгов не хватает, да? Двоедушник ты, вот кто! Поняв, что мои прыжки его только забавляют, я решила сдать ему зачет по магии прямо сейчас. - Рукава отращиваем до земли - раз, на спине их сращиваем - два, зашиваем капюшон - три!

- Верелея! Это не полифункциональное заклинание, а последовательное применение простых! - забился в коконе маг.

- Какая разница?! - Я подхватила выпавшую книгу и со всех ног побежала к Школе, потом вспомнила, что сейчас догоню директора, и заметалась по парку, слыша позади гневный рык Велия. Тем и развлеклись.

А стоило закончиться урокам, как все пошло по новой.

- Итак, расскажи мне основные мотивы мифов. Начиная с антропогонического.

Я страдальчески закатывала глаза.

- Пустите меня! - ломилась в двери мавка. - Ночь на дворе!

- А че у вас так скучно? - тянул, зыркая по углам, Гомункул.

- Нарушаем, - беззастенчиво садилась за стол овечка, готовясь вкушать яства.

- Давайте хоть сегодня без этого обойдемся! - возмущался Велий. - Человеку готовиться надо!

- А человека никто не держит! - посылал нас набравшийся у Гомункула наглости Зоря.

- Давай не будем сегодня про анропогани… в общем, про погань эту, - скулила я, шлепая по коридору. - У меня уже голова гудит.

- А что ты предлагаешь?

- Ну расскажи что-нибудь из жизни, порадуй девушку историями.

- Ладно, одну историю за один ответ.

У меня даже на скулеж сил не осталось, поэтому, толкнув дверь в Аэронову комнату, я плюхнулась на кровать и приветственно махнула рукой вампиру.

- Привет, «женишок», можно я у тебя на правах «невесты» помру?

- Я знал, что дружба с магами до добра не доводит, - встал на мою защиту Аэрон. - Велий, хватит измываться над ученицей. Хотя… - Он задумался, сощурив свои зеленые глаза, - с другой стороны, если она умрет от непосильного труда, то мне не нужно будет позориться и расторгать помолвку. Глядишь, еще год свободы ввиду траура обеспечен.

- Предатель, все вы, мужики, такие!

- Вот и развивай эту тему. Все мужики такие, потому что… - поощрительно улыбнулся Велий.

- Потому что произошли от жаб и змиев! - закончила я, утыкаясь носом в подушку. Приятели переглянулись, и в Аэроне все-таки заговорила совесть:

- А что, нормальный миф.

Велий не стал спорить:

- Ладно, с происхождением человека ты справишься. Теперь давай пример архетипов.

- Э-э, погоди, - сразу ожила Я, - сейчас твоя очередь историю рассказывать.

Но в дверь ворвалась радостная Лейя:

- Верея, а мы сейчас по книжке ковер-самолет вызывать будем!

Я подскочила, а Велий засмеялся:

- Ничего у вас не получится.

Я фыркнула - надо же, какая самоуверенность! - и, ухватив мавку за руку, сказала:

- А ну пойдем, разберемся.

И мы решительно пошагали обратно в нашу комнату. Там вся компания вразнобой зачитывала текст вызова ковра.

- Лейя, - я повернулась к мавке, - это что за хор убогих? Кто здесь гармонические чары изучает? Синхронно же нужно произносить! Ну-ка, дай сюда. - Я забрала книгу у Алии. - Надо всем вместе и дружно.

Велий усмехался, при валившись к косяку, но стоило за окном появиться цветному, трепещущему на ветру полотнищу, как улыбка сползла с его лица. Он распахнул окно и недоверчиво пощупал ворсистый ковер.

- Этого не может быть. Это же книга для детей богов, - бормотал он растерянно, а мы снисходительно улыбались.

Мавка нетерпеливо рвалась вперед:

- Поехали же кататься!

Сиятельный аккуратно придерживал ее за талию, всем видом показывая, что он не рвется рухнуть вместе с подозрительной тряпкой с третьего этажа, но если девушке так уж приспичило, то он, как благородный рыцарь, конечно, не откажет, хоть и надеется, что найдется друг, который юркнет мимо них первым. Велий, наконец справившийся с потрясением, решительно повернулся к нам, и все отшатнулись от окошка.

- Так, а теперь быстро признаемся, кто вызывал Сивку-Бурку и Серого Волка! - рявкнул он так решительно, что мы тут же и признались:

- Мы все втроем.

- Точно втроем? - не унимался он, почему-то глядя на меня.

- Да что я вам, самая крайняя, что ли? - заголосила я, а волк, который точно знал, КТО его вызвал, молча играл бровками, не отрывая взгляда от все более розовеющей Алии. Может быть, Велий и дожал бы нас, но на этаж ворвался Рогач и с ходу завел:

- Будет в этой Школе порядок когда-нибудь или нет, а? Что за неучтенка за окном, а? Это чья тряпка, а? Где комендант, а?

- Окна моем, а! - проблеяла овечка, топоча копытцами по ковру.

- Будет в этой Школе когда-нибудь порядок?! - заорали одновременно химеры и летавицы.

- А? - подскочил Рогач.

На следующий день занятия с Велием были после обеда. Я молча блаженствовала, растекшись по парковой скамейке:

- Если б ты знал, как меня Кощеиха достала, - делилась я переживаниями. - Она меня как тряпку выжала, досуха. И в демонологию залезла зачем-то, и в демонографию.

- Я ж предупреждал, - со вздохом сказал Велий.

- А ты чего такой хмурый?

- Что за вопрос? Я за тебя переживаю. - Он подсел ко мне и приобнял за плечи.

- Ай, господин учитель, чего это мы делаем с ученицей? - живо заинтересовалась я.

- А что мы делаем? Сейчас обнимаем, потом целовать начнем, - нисколько не смущаясь, пообещал Велий.

Вообще-то скамейка была именно поцелуйная, к ней вела единственная дорожка, заканчивавшаяся тупиком у глухой стены, и все нежелательные гости были видны издалека. В другом конце парка имелась еще одна поцелуйная беседка, а в летнее время еще и несколько укромных зеленых ниш, надежно скрывавших влюбленных от любопытных глаз, но все их использовали по назначению обычно в ночное время, а чтоб вот так нахально и дерзко днем, это случалось только в разгар весны, вот как сейчас.

- Ишь, как вас распирает, господин наставник! - Я уперлась в грудь Велия руками. - А я, между прочим, чужая невеста.

- Хватит придуряться, - сказал Велий и сильней притянул к себе,

Я было обмякла от его поцелуя, но тут заметила, что он уже и голову потерял, потянула его на себя, а потом коварно вильнула бедрами, сбросив мага со скамейки. Велий плюхнулся на землю и попытался, не вставая, ухватить меня за сапог, но я проворно поджала ноги и взвизгнула:

- Сюда идут.

- Кто? Где? - Велий вскочил и стал оглядываться вокруг с таким видом, словно ему помешали прочесть самую главную лекцию в его жизни.

- Какой ты двуличный все-таки! Только что глазищами так и сверкал.

Маг понял, что его провели, и успокоился.

- Между прочим, это тупик, - заметил он, - так что никуда ты от меня не денешься до конца урока. - И пошел на меня, растопырив руки. Я забегала вокруг скамейки. Да, занятия по магии гораздо увлекательней и интересней уроков Офелии Марковны.

Конечно, было огромное искушение пустить в ход свои чары, чтобы маг не воображал о себе чересчур, но еще соблазнительней было сдаться. Что я и сделала, почти натурально споткнувшись и упав в его объятия. Дыхание перехватило, и мы потеряли счет времени, опомнившись, лишь когда стало темнеть. Велий с неохотой оторвался от меня, а я, чувствуя, как припухли и горят губы, стала смущенно приводить себя в порядок.

- Все вы, парни одинаковы, - бурчала я притворно. - Как дорветесь, так чисто упыри!

- Что значит все? - навис надо мной Велий, похожий со своими растрепанными черными волосами на самого настоящего демона. - Их у тебя много было? Есть с чем сравнивать?

- Ой, самовар закипел! Какой ты красненький, щас порвет! - всплеснула я руками.

- Коза. - Велий обвиняюще ткнул меня пальцем. - Я - мужчина, а мужчина без ревности это… - Он закатил глаза, подбирая сравнение.

- Боров холощеный, - подсказала я.

- Не сбивай меня. - И сам ляпнул: - Это бык…

- Неженатый, - добавила я.

- Да ну тебя, Верелея.

- А ты мне давай лекцию про любовь прочитай, а я послушаю.

Он посмотрел на меня как на врагиню, мог бы - задушил.

- Нет, ну какая ты! …

- Красивая, - проворковала я.

- Вздорная. И целуешься как пацанка.

- Кто?! - взревела я.

- Дед Пихто, - ответил Велий, радуясь, что зацепил меня за живое. - Обслюнявила всего, аж с подбородка капает!

Мне ужасно захотелось его убить, поэтому я кинулась на мага с кулаками и в результате мы потеряли еще один час. Я вырывалась, трепыхалась, пыталась навернуть ему побольнее и еще больше кипятилась оттого, что ему все мои тумаки были как каменному истукану, и он явно получал удовольствие, глядя, как я бессильно зверюсь, когда он целует меня против воли в лобик, щечки, носик, губки.

Очень хотелось заорать: «На помощь! » - и посмотреть, будет ли он прятаться по кустам. Поняв, что мне попросту не вырваться, я обвисла в руках мага в надежде, что надолго его не хватит, и не зная, что бы ему пообиднее сказать. Про слюни? Глупо. Про то, что он старый хрыч? Неубедительно. В коленку пинать? Опасно, еще обидится и вздует.

- Ладно, ладно, - сдалась я, - умеешь целоваться, убедил. Бык неженатый. А где ты, собственно говоря, так научился? - Теперь уже я сама вцепилась в его кожаную куртку. - Отвечай, сколько девиц попортил?

- Я?! Да ты у меня первая! - Велий широко открыл невинные глаза. Может, кто другой и поверил бы, но только не я.

- Подозрительно знакомое выражение лица. Такое же было у Аэрона, когда он мне в верности клялся.

- Обещаю, - Велий торжественно тряхнул меня, - я тебе в верности клясться не буду.

Вот тут-то я уже не удержалась и цапнула его зубами за губу.

- Ай! - вскрикнул маг. - И что я теперь скажу учителям? Что губу в дверях прищемил?

- Ага, прищемил, когда сильно раскатывал! - подсказала я.

- Злая ты, - укорил меня Велий, слизывая кровь и опуская меня на землю. - За что только я тебя такую полюбил?

- А ты меня полюбил? - спросила я, глядя на Велия из-под ресниц.

- Нет, - засмущался Велий, - съесть хочу, да все стесняюсь.

- Нет, нет, я желаю подробностей! - Я запрыгала, а маг начал отбиваться, возмущенно крича:

- Сгинь, нечисть!

- Вел! - не унималась я, чувствуя, что добыча ускользает из рук. - Не будь гадом! Между прочим, признание в любви - самое значительное событие в жизни девушки. Ну кроме свадьбы, конечно. Так сделай все как полагается!

Он дернулся, словно я его по спине дубиной огрела, однако пробубнил:

- Самое важное событие для тебя на сегодня - это экзамены.

- Зануда! - взревела я, понимая, что большего мне от него не добиться.

- А ты, а ты… - Велий запнулся, - а ты марш в комнату, еще к завтрашнему зачету готовиться по естествознанию!

- Фиг тебе! - обиделась я. - А в нашу комнату сегодня не смей и носа казать, а то мы бей-дубинку из волшебной книжки вызовем! Уж она тебе бока-то намнет!

Велий споткнулся и посмотрел на меня так, словно внезапно вспомнил что-то важное.

- Сама будешь вызывать или с подругами?

- Не твое дело, - буркнула я. - Обидел девушку и вали!

- Ничего у тебя не выйдет. - Велий стал одергивать куртку и отряхиваться. - Лейя наверняка у Сиятельного пропадает, а Алию Вульфыч еще вчера грозился забрать после уроков в Веж к кузнецу за оружием для экзаменов.

- Подумаешь, - фыркнула я. - Все равно не заходи, у меня день самостоятельных работ. - И прошла мимо, по-миренски соблазнительно покачивая бедрами. Пусть смотрит, какая красота мимо рук проплывает. Однако совсем «мимо рук» не получилось, пришлось с писком убегать.

В комнате действительно никого не оказалось, было темно и необычно тихо. Я без энтузиазма похлебала холодных, сваренных Алией щей, в которых все ингредиенты выглядели так, словно их второпях порубали саблей, а потом, решив, что и так сойдет, просто бросили в соленую воду. На видном месте лежала записка: «У нас пикник, скатерть взяла с собой. Лейя». Я завистливо вздохнула, потому что вкусненького сразу захотелось и потому что пикник происходил, скорее всего, далеко за стенами Школы, им-то не запрещали ее покидать. Я посмотрела на гору книжек и сморщилась. Почему-то книгу сказок, вырванную из загребуших рук Велия, читать хотелось, а естествознание - ни капельки. А может, устроить на сегодня выходной? Тихий, уютный вечерок в одиночестве?

Я, не глядя, быстро полистала волшебную книжку и, ткнув пальцем наугад, прочитала сказку. История была просто кошмарная: дядька с синей бородой убивал своих жен, а самая молодая из них расчленила его самого.

- Теперь и не усну. - Я посмотрела на темные окна, перевернула страницу, но мне снова не повезло, там волшебным мечом крошили несчастное чудище за полцарства и принцессу, мнение которой почему-то никого не интересовало. - Гадость какая. Та-ак, что у нас дальше? - Я углубилась в чтение. - Случился неурожайный год, и в семье дровосека нечего стало есть, а в семье было семь детей, и решил он отвести их в лес, чтобы не видеть, как они умирают с голоду. Ох, какой добрый папа! - Всплеснув руками, я села на кровать и перелистнула страницу. И напоролась на историю людоеда. - Так… Погода была прекрасная, принцесса была ужасная… Ну хотя бы смешная. Так, что у нас дальше? Ага, бабушку в печку. Молодец, сообразительный мальчик. А это у нас что? Бух в котел и там сварился. Правильно, нечего в кипятке купаться. - Я залилась смехом, хлопая рукой по подушке и повторяя: - Злые вы, уйду я от вас, сказала смерть. - Утерев невольную слезу, я перевернула лист: - Ну это совсем для детей. А это что? - и тут же узнала. - А, это про цветочек вяленький, нет, про такое мы не читаем. Так-так-так, это новенькое что-то. Подушка для шалуна. Ну-ка, прочитаем. - Я с чувством начала декламировать:

Это кто у нас шалит?

Ночку целую не спит?

Шалуну под ушко

Мягкую подушку.

Пусть приснится сказка

Добрая и ласковая.

Стоило мне договорить, как прямо на раскрытую книгу откуда-то сверху шлепнулась яркая шелковая подушечка-думка.

- Вот леший! - Я уставилась в удивлении на потолок.

- Вот леший! - рявкнуло эхо голосом Велия.

Я вздрогнула от неожиданности, когда маг вынырнул из-за спины как черт из печи.

- Чего пугаешь? - взвизгнула я, но Велий сурово, даже как-то обвиняюще посмотрев на меня и подушку, спросил:

- Это что?

- Подушка. - Я захлопала глазами. - А ты что, все это время за мной подсматривал?

- Просто в дверях стоял. - Велий нахмурил черные брови. - Ты ее вызвала.

- Кто? Я?! Нет! Это, наверное, Гуляй крышу ремонтировал, и у них упало.

- Верелея, - взъярился Велий, хватая подушку, - кому ты голову дуришь…

Я посмотрела, как он медленно заваливается на кровать, мутнея взглядом, и поспешно отползла в сторону. Велий лежал поперек кровати как бревно и явно не чувствовал никаких неудобств.

- Эй, - я испуганно потянула его за рукав, - ты умер, да? Сейчас же скажи, что ты не умер! - Прижавшись ухом к груди, я стала прислушиваться к дыханию, и тут дверь распахнулась настежь.

- Я знала, что она его угробит! - громко съязвила, стоя на пороге, Алия, а Серый Волк, груженный оружием лаквиллки, сделал мне ручкой.

- О, привет, ослик, - улыбнулась я. - Привет, Сиятельный.

Князь, как истинный кавалер, всегда провожал мавку до дверей, целовал ей ручки и говорил много-много красивых слов. За ним не надо было, как за магом, бегать по парку, чтобы выжать что-нибудь приятное для себя.

- А Велий что-то… устал, - пролепетала я, - и подушку не отдает. Помогите забрать, а?

- Ну и зачем ты это сделала? - набычилась Алия, глядя на беспробудно спящих на моей кровати парней. Сколько ни пихала она Серого в бок, тот только похрапывал.

- Так, нарушаем. - Не замедлила появиться на пороге комендантша и, глянув на идиллию на моей кровати, обрадовалась: - О! Злостно нарушаем! Причем систематически. Пора докладывать и принимать меры. А это что за подушечка, хр-р-р…

- А что ты в нее зашила? - поинтересовалась мавка, склонившись над овечкой. - По действию похоже на дурман-траву, но что-то больно быстро действует. - Она задергала острым носиком. - А пахнет вкусно!

- Эй, не трогай ее! - Я бросилась к Лейе, чтобы оттащить от кровати, но поняла, что поздно, и махнула рукой: - Ладно, спи.

Алия прижала к себе свое железо и с ужасом смотрела на этот сонный курган:

- И что теперь? Будут спать сто лет? Пока принц на белом коне всех не перецелует?

- Не знаю, - призналась я. - Я ее боюсь.

- Давай шваброй в окно выкинем!

- Кто выкидывать будет? - Я попятилась, пряча руки за спину.

Алия запыхтела, как еж, но все же пошла открывать окно. Я подала ей швабру, и мы на пару с горем пополам - нет, не вытолкали думку в окно, а всего лишь запихали под мавкину кровать. И то хорошо.

- Пусть там лежит, - утирая трудовой пот, сказала Алия. - А Лейе скажем, чтобы под кроватью не мыть.

- А она там и не моет, - успокоила я подругу.

- Да и за ноги ее из-под кровати вытянуть легче, чем этих. - Лаквиллка кивнула на спящих.

Мы стали будить друзей. Они просыпались неохотно, а Лейя раскапризничалась.

- Мне такой сон снился! - отбрыкивалась она от нас. - Там такой… - Тут мавка заметила Сиятельного и захлопнула рот.

Овечка на подгибающихся копытах проплелась мимо нас, с трудом вписываясь в повороты.

- А что случилось? - непонимающе тряс головой Велий, заспанным он выглядел ну просто чертовски соблазнительно.

- Пить меньше надо, - укорила его Алия.

- Да, педагог, а какой пример показываете! - влезла хоть и сонная, но коварная мавка.

Велий собрался было протестовать, но мы не дали ему опомниться, а вытолкали за двери.

- Ну что? Спать? - спросила я.

- А никто мой гребень не видел? - Мавка обвела взглядом комнату и проворно полезла под кровать.

- Стой! - кинулись мы с Алией к Лейе и застыли на месте, тяжело вздыхая. - Ладно, давай, ты за левую ногу, а я за правую.

- Тянем-потянем, вытянуть не можем! - развеселилась лаквиллка. Мы, пыхтя, загрузили мавку на кровать, а я подумала, что надо думку завтра на естествознание взять, пусть Кощеихе снятся счастливые сны про успешно сданные зачеты.

- Давно не пороли, - хмыкнув, сказала Алия. - Сапоги будем с нее снимать?

- Мы не мародеры, пусть спит в сапогах. - Я махнула рукой, но мне стало жалко мавкины ножки, и мы стянули с нее обувку.

С утра Велий попытался изловить меня в умывальной, но я, пользуясь обилием сонных полуодетых девиц, подняла бурю, крикнув:

- Мужчина!

И пока маг отбивался от летящих в него мыльниц, гребней и полотенец, прошмыгнула в учебное крыло, поразив Кощеиху своим учебным рвением. В классе еще никого не было, кроме меня и Анжело, остальные подтянулись позже.

- Ты чего? - повернулась я к демону. - Вам же естествознание сдавать не надо.

Анжело посмотрел на меня как на врага:

- Директор сказал, что раз я староста курса, то должен подтягивать «хвосты» вместе с отстающими.

- Ну что ж, - обрадовалась я, - давай теперь мучайся со мной вместе. А то привыкли, понимаешь, жить за мой счет!

- Когда это мы за твой счет жили?! - взвился Анжело.

- А кто сказал, что демоны питаются эманациями катастроф?

- Что? Какая катастрофа? - Офелия Марковна вздрогнула и побледнела, мы поспешили успокоить нервную преподавательницу, объяснив, что просто повторяем материал.

- Ладно, рыжая, я тебе это припомню, - улыбаясь, пообещал староста. И действительно, сделал так, что я начала спотыкаться на всех ответах, с трудом дотянув до «удовлетворительно», и то с натяжкой.

- Неблагодарный, ты же мне до конца жизни должен, - прошипела я, делая страшные глаза, а демон в ответ только скалился.

Когда я пообещала пожаловаться директору, он показал мне раздвоенный язык

- Очень, очень посредственный ответ, - расстроено проговорила Офелия Марковна, а когда я плюхнулась на свое место, берегиня Фанька с Лейиного курса шепнула мне:

- Там к директору твой дядька прибыл.

- Откуда ты знаешь?

- Я за журналом забегала.

Фанька была девчонка добрая и, считая себя внучкой Березины, с первых же дней стала относиться ко мне по-родственному, не участвуя в злых розыгрышах. Поэтому я сразу подняла руку, привлекая внимание Кощеихи, чтобы отпроситься, тем более что зачет уже был сдан. Она никого отпускать раньше времени не любила, однако смилостивилась, видимо решив, что лучше пусть я буду мешать другим учителям, чем вертеться и отвлекать учеников во время экзамена у нее.

- Идите уж, госпожа Верея.

Седой вовкулак с Алииного потока проводил меня завистливым взглядом; все мы сегодня здесь собравшиеся были двоечники и должники, которых директор наконец решил взять в ежовые рукавицы. Я вообще заметила в конце этого года нездоровый педагогический зуд у наставников.

Шмыгая туда-сюда по учебному крылу, я никак не могла набраться смелости, чтобы вломиться к Феофилакту Транквиллиновичу, но, заметив целеустремленно шагающего Велия в конце коридора, заметалась и, поняв, что выбор у меня невелик, осторожно постучала пальчиком в дверь и, скромно улыбаясь, как примерная ученица, спросила:

- Феофилакт Транквиллинович, к вам можно?

- Легка на помине, - буркнул директор. - Вот, полюбуйся, пропускает уроки.

Анчутка, вальяжно развалившийся нога на ногу в кресле напротив Феофилакта Транквиллиновича, развернулся и с улыбкой оглядел меня с ног до головы:

- Привет, двоечница. Чего в лес носа не кажешь? Я обняла Анчутку и чмокнула его в нос.

- А кто меня обещал каждый день пороть?

- Некогда ей глупостями заниматься, у нее экзамен, - сказал директор.

- Да, ночь зубрю, утром сдаю, - со вздохом дополнила я.

- Учиться надо было вовремя, - проворчал директор.

- А вы нас сами отпустили, - напомнила я и прикусила язык, потому что наставник побагровел:

- Да, отпустил. И сам же пожалел об этом. Потому что не ожидал от вас такого… Такого невежества. - И он набросился на Анчутку: - А ты не улыбайся. Потворствуешь ее глупостям, а все могло закончиться далеко не так смешно.

Я втянула голову в плечи, не хватало только, чтобы из-за меня Древние переругались. Ладно если бы вместо директора был Карыч или Индрик, но перед Феофилактом Транквиллиновичем я робела.

- Ладно, не кипятись, - сказал, подняв лапы, старый черт и подмигнул мне: - А ты учись, от лишних знаний еще никто не умирал.

- Еще как умирали, - не смогла я сдержать свой язык. - Есть исторические примеры, могу привести.

- Вот, - развеселился Анчутка, - а ты говоришь, ничего не знает.

- Пороть ее надо! - не выдержал директор. - Чтобы не забивала голову непонятно чем.

- Ну вот, на вас не угодишь, - расстроилась я. - То учись, то не учись…

- Госпожа ученица! - Директор хлопнул ладонью по столу, а я вжалась в дверь:

- Можно идти?

- Идите, идите.

- Ну и я тогда откланяюсь. - Анчутка встал с кресла и, отвесив поклон, растворился в воздухе.

Меня сзади наподдало дверью, это вошел Велий:

- Феофилакт… э-э… - Он замер, глядя на тающий контур беса, на его лице отразилась досада. - Вот черт! Опоздал.

- Что-то случилось? - заинтересовался директор.

- Я слышал, что господин Анчутка был у вас, впрочем, нам все равно надо переговорить. Верелея, подожди за дверью.

- Как всегда, чуть что - за дверь, - пробурчала я.

- Да, - с нажимом сказал Феофилакт Транквиллинович, - и постарайтесь не подслушивать на этот раз, а то у вас стали появляться какие-то недостойные наклонности.

- Это у меня тяга к знаниям, - ворчала я, выходя за дверь. И ходила потом по коридору, клокоча как чайник, пока не дождалась Велия, чтобы на нем отыграться, благо около кабинета никого не было. Как только маг появился, я на него налетела, словно ураган.

- Эй, эй, ты чего?! - хохотал он, отбиваясь от града ударов и оскорблений, а я никак не могла уняться:

- Самодур, лицемер, преподаватель!

А он только похмыкивал, сграбастав меня в охапку, так что я не могла даже дернуться.

- Ну и что ты буянишь? - посмеивался он, пока я бессильно дергалась, как муха в паутине. - Я ей разрешение на прогулку в Заветный лес выпрашиваю, а она - поросенок неблагодарный.

- Да?! - замерла я. - И как? Разрешили?

- Почему нет? - удивился Велий. - Нервное расстройство от переутомления налицо.

- Сам ты нервный. - Я последний раз бухнула его в грудь. - А когда пойдем? И на сколько?

- Как все ученики, на выходные. Вот сдашь завтра генеалогию высших демонов, и вперед!

Я ойкнула, вспомнив про список в тысячу имен.

- Никаких «ой», ученица Верелея, если не сдашь - никакого леса. Так директор сказал. - Продолжая держать меня в руках, Велий уперся мне лбом в лоб.

Я обмякла и стала вспоминать что-то про конопляное семечко из книги сказок, специально для нерадивых учеников.

- Что задумалась? - напрягся маг.

- Ничего.

- Верелея, Феофилакт не шутит, если пообещал - пороть будет каждый день, это тебе не Анчутка.

- Да правда ничего! Посмотри на меня, разве эти глаза могут лгать?

Маг застонал, но выпустил меня, потому что, ругаясь на ходу с овечкой и Гомункулом, к нам направлялся Рогач.

- А я говорю, простыней выдано двадцать девять штук, да? - заорал он.

- Двадцать семь, - возражала овечка.

- Что я, дурной, простыни на портянки рвать? - оправдывался Гомункул. - Их кудрявая съела.

Вырваться на свободу из школьных стен оказалось великим счастьем; только в лесу, вдохнув полной грудью терпкий весенний воздух, я поняла, как одурела за прошедшие три недели от учительских истязаний. Велий шел с улыбкой, поглядывая на мои козьи скачки. Он уже держал в обеих руках по букетику цветов для Горгонии и Березины. Помня, что Коровья Смерть предпочитает цветочкам кусок свежей говядины, мы взяли скатерть-самобранку. Стоило нам переступить границу Заветного леса, как затрещали кусты и страшный бас заревел:

- Берегись, подлый враг, заломаю!

Но засаду Топтыгина испортил Васька, с визгом подмявший пару елей и бросившийся нас вылизывать. Юный медведь вылез из кустов, проклиная василиска, но обормоту Ваське укоры мелкой живности были неинтересны, он топотал вокруг меня ножищами и норовил так меня поддеть носом, чтобы я взлетела к самым облакам, а потом поймать за шиворот, считая визг хозяйки признаком хорошего настроения.

- А ты, значит, Велий, - пробурчал, переминаясь с лапы на лапу, Топтыжка, не зная, как относиться к магу. Протягивать ему когтистую лапу медведь не решался, а обниматься по-родственному вроде как еще рано.

- А ты, значит, тот самый маленький миленький медвежонок, про которого мне Верелея рассказывала, - сказал Велий, наблюдая за моими полетами. Мосластый Топтыгин был на целую голову выше его, хотя мне сверху оба казались просто коротышками.

- Ребята! - визжала я, чувствуя, как сердце уходит в пятки, - спасите меня! Васька, фу! - орала я, а василиск подпрыгивал на месте, всем своим видом показывая, что вот сейчас не поймает, сейчас не поймает.

- А я-то думаю, кто это на весь лес р-разор-рался, - спикировал с небесных высот Карыч. Он с интересом уставился на меня: - Что, на пор-рку явилась? - Тут Васька перестал меня ловить зубами, а подставил шею, и я по его шее, по спине, по хвосту проехала прямо к лапам ворона, пересчитав задом все Васькины гребни. А василиск замер, ожидая одобрения.

- Дурачок. - Я почесала его за гребень.

- Сыночек дур-ры, - не удержался ворон.

- А Хорс не велел меня дурой называть, - напомнила я, и ворона передернуло от отвращения. Так он и шел всю дорогу плюясь и возмущаясь, даже к Велию цепляться не стал.

Вся нечисть гостевала в доме проснувшихся медведей. Дым столбом стоял над летней кухней Настасьи Петровны, жарившей огромных сковородах золотые безразмерные блины, которые Коровья Смерть, жмурясь от удовольствия, смазывала маслом. Березина, Горгонией заворачивали в блинчики начинку, однако с той же скоростью, с какой гора блинчиков росла на одной тарелке, на другой, тарелке она убывала. Анчутка и Индрик работали челюстями с устрашающей скоростью, не забывая швырять подачки неприкаянно шатающимся амба и кароконджалам, которых Настасья Петровна жаловала и махала на них полотенцем.

- Смотрите, люди добрые, нечисть солнышко надкусывает! - закричала я еще издали.

Медведица удивленно вскинула на меня глаза и тут же забыв о своих постряпушках, кинулась обниматься, громко клича Михайло Потапыча и Мать-Пчелу. Мои дядьки были изгнаны из-за стола зато передо мной и несколько испуганным таким напором Велием было водружено огромное блюдо с блинами и десяток разных мисочек с вареньем, медом, икрой грибной и рыбной.

- А мы скатерть-самобранку принесли, думали, вы с голоду помираете, - робко проговорила я, чуть не до глубины души обидев радушную хозяйку. Медведица сначала долго возмущалась, то упирая лапы в бока, то вскидывая их вверх, отчего кароконджалы в испуге прижимались к земле, а потом посоветовала не питаться всякой магической гадостью.

- Еще неизвестно, из чего она эти свои вкусности делает, - ворчала медведица, ловко подкидывая блин на сковороде. - Говоришь, каждый день питаетесь, а сама тощая. И парень твой какой-то заморенный. Там же одни магические добавки. Ну для цвету, аромату, чтоб не портилось. Где это видано, чтобы продукты так долго свежими оставались? Даже е смей ее тут разворачивать.

⇐ Предыдущая 19 20 21 22 232425 26 27 28 Следующая ⇒