Мария Вересень 22 страница

- Ну, ты как? Готова к урокам? - осведомился он.

Я кивнула. Последнее время на меня стала накатывать сонливость, сменяющаяся приступами странного ясновидения. Например, я точно могла сказать без всякого кольца и зеркала, где Велий и чем он занимается, строчит ли заклинание или валяет дурака с Аэроном. Стоило мне признаться в этом, как дружки устроили мне скандал. Вампир заорал что немедленно расторгает помолвку, ибо он-то точно знает, как образуется подобная связь, и накинулся на меня:

- Признавай я, когда ты пила его кровь?!

А Велий заявил, что если девицы начинают тебя даже сквозь стены чуять, то совершенно точно пора драпать куда-нибудь за тридевять земель. На что я фыркнула и сказала, что я точно так же чувствую и Феофилакта Транквиллиновича. Тут уж они оба на меня накинулись, обзывая развратницей.

Так и полетели наши дни - днем занятия, вечером посиделки и жалобы на непосильный ученический труд. Единственным развлечением остались только прогулки в парке с Велием.

- Тема сегодняшнего занятия… - строил из себя учителя Велий, сознательно не обращая внимания на хруст моего снежка за спиной, но стоило мне его метнуть, как он развернулся, поймав снежок в невидимую ловушку, и договорил: - левитация.

Я хмыкнула и подбросила варежки, они словно по волнам поплыли к магу и шмякнули его в нос.

- Очень хорошо. - Велий сунул мои варежки в карман. - А теперь сделай так. - Он развел руки и поднялся над землей на локоть.

- Эй! - Я вспомнила, как летала вместе со Школой, и присела. - Давай не будем!

Маг состроил скорбную гримасу и, подражая миренцам, сказал:

- Совсем не могу, слушай, дорогая. Личная просьба директора.

Я обреченно вздохнула, помолилась всем богам, которых знала, включая дядьев и теток, и велела рассказывать.

- Только не надо такого лица! - закричал сердито Велий, пряча усмешку. - Думаешь, я не боюсь? Хорошо, если просто об землю шмякнемся, а то ведь может еще и на кусочки разорвать.

- Ты специально внушаешь мне эти мысли? - Я похолодела - все, пропал урок, - Я теперь как только посмотрю на тебя, так сразу будут представляться эти… эти ошметки!

- Все, не паникуем, - со смехом сказал Велий, - просто летим.

На удивление хорошо полетали.

- Чего ж ты по Засекам-то не путешествовал? - укорила я его.

- Заклинание это очень энергоемкое, накопителя бы не хватило.

Я посмотрела на пожелтевший драконий глаз, взяла его в ладошку и вдруг поняла, что не могу его зарядить, сколько я себя ни представляла горным озером.

- Надо же, переклинило, - удивилась я. - Ну-ка возьми меня за руку.

Велий послушно выполнил просьбу. Но, сколько мы ни тужились, ничего не получилось. Я замахала руками, пытаясь снова взлететь, но проще было сигануть с крыши Школы.

- Чего это? - жалобно спросила я.

- Откуда ж я знаю? Может, ты что-то съела?

- Ничего я не ела! - взвизгнула я чуть не плача и безнадежно взмахнула рукой. Старый школьный тополь покрылся ярко-оранжевыми апельсинами. - Ой! Мама! - Я замахала руками - апельсины, свиристя на разные голоса, разлетелись пестрой птичьей стаей. Метнувшись вдоль аллеи, не меньше сотни длинноклювых странных птиц ворвались в открытые окна кухни.

- Да, хорошо, что я этого раньше не видел, - пробормотал Велий. - С такой кашей в голове только левитацию осваивать. Хорошо, что сами сейчас не свиристим.

- Я не виновата! - заверещала я. Но тут на кухне поднялся гвалт, на крыльцо вылетел Рогач, держа бьющуюся птаху за лапки:

- Это что за вид? Их есть можно?

Приятного аппетита. - Я втянула голову в плечи.

Рогач поднес птицу поближе к глазам, и они внимательно посмотрели друг на друга, после чего длинный клюв вцепился в пятак кладовщика. Велий быстро закрыл мне глаза ладонью.

- Ты чего?! - крикнула я.

- Не хочу, чтобы ты эту птицу превратила в какую-нибудь крокодилу. Мне кладовщик дорог.

Я вспомнила, как сильно крокодила непохожа на маленькое, безобидное пернатое, и вздрогнула от визга Рогача.

- Уходим. - Велий толкнул меня в спину, а сзади несся вой беса:

- Ты кого ешь, зубатый, да?! Да я тебя сам съем, да! И косточки обсосу, и зубы пущу на бусы, да! Да ты знаешь, кто я! Нет, ты не знаешь, кто я!

Вечером Велий выдернул меня из комнаты в кабинет директора.

- Ты чего?! - шипела я, но маг упорно волок меня в учебное крыло. Я стала лихорадочно припоминать все пакости, совершенные мною за последнее время, и с облегчением поняла, что ругать меня пока не за что, поэтому стала вырываться из его рук

- Верелея! - шикнул на меня Велий и даже тихонько щелкнул в лоб. Я онемела от такой наглости, и проклятый маг, воспользовавшись этим, впихнул меня в кабинет директора.

- Феофилакт Транквиллинович, мы пришли.

- Да-да, заходите. - Директор подкрутил фитиль лампы и приглашающе показал на два свободных кресла. Велий аккуратно прикрыл дверь.

- Я ничего не делала, - начала я с порога, - и если вы меня в чем-то подозреваете, то это не я!

- Вот, - вздохнул Велий, - она или спит, или пребывает в состоянии гиперактивности. Равно как и ее способности. То она не может совершить элементарные вещи, а то легко делает невозможное. - И он, не стесняясь меня, рассказал про утренний урок.

- Ах вот по чьей вине пострадал Рогач! - улыбнулся директор. - А вы говорите что ничего не делали.

- Во время занятий птицы являлись учебным пособием, таким образом я защищала школьную собственность.

- Да не об этом совсем речь. - Велий незаметно наступил мне на ногу. - С ней вообще происходит что-то странное. Вот я и прошу вас, Феофилакт Транквиллинович, чтобы вы помогли разобраться в этом.

Директор надул щеки, потом сделал губы трубочкой и посмотрел в окно, а я подумала, что ему просто необходимо пенсне. Чтобы время от времени с умным видом его протирать. Можно еще добавить тросточку с золотой головой собаки, чтобы постукивать тихонечко об пол или о край стола.

- Вы знаете, господин Велий, мне кажется, ваши тревоги напрасны. Идет естественный процесс. Не забывайте, что этим летом Верея станет совершеннолетней и, хотя я сам не верю в мистику цифр, тем не менее не могу ничего поделать с происходящим. Советую вам просто переждать.

- И во что же я превращаюсь? - испуганно поинтересовалась я и посмотрела на свою руку, не растут ли между пальцами перепонки? А оба собеседника посмотрели на меня с любопытством, после чего Феофилакт Транквиллинович, задумчиво побарабанив пальцами по столу, признался:

- Не хотел вам говорить, госпожа Верея, но уже была одна особь, подобная вам.

Слово «особь» мне очень не понравилось, похоже, это существо плохо кончило. Я робко поинтересовалась:

- И кто это?

- Ну-у, вообще-то это девица Василиса, больше известная как Прекрасная. Или Премудрая? Я уже и не помню…

Я беззвучно начала разевать рот, представляя, как в ближайшее время превращусь в милую лягушечку, а Велий будет таскать мне комаров.

- Насколько я помню, для нее все закончилось хорошо.

И тут я вспомнила:

- Неправда! Анчутка сказал, что они разыграли эту сказку, чтобы Ивана женить.

- Да? Ну тогда тем более вам не о чем беспокоиться.

- Подожди меня за дверью, - попросил Велий, и я с радостью выскочила из кабинета, ответив на последний вопрос Феофилакта Транквиллиновича: «Преследует ли вас мысль о мировом господстве? » решительным «Нет». Оказавшись в коридоре, я не стесняясь припала ухом к двери, но ничего интересного не услышала. Битый час они строили разные предположения о том, чем закончится мое преображение, придя к выводу, что черт-те чем.

- Нет! Вы представляете! - разорялась я, бегая по комнате перед равнодушными до обидного подругами. - Я могу стать обыкновенной городской девахой! Или ведьмой среднего пошиба! И какого тогда я горбачусь?! Зачеты, экзамены, курсовые! Даже архон через месяц-два может оказаться для меня совершенно бесполезным!

- Да ладно тебе! - отмахнулась Лейя, кропая очередное любовное послание для Сиятельного. - Превратишься в жабу - возьму жить тебя к нам на озеро. Там комары знаешь какие! Во! - Она развела руки в стороны, а меня затошнило.

- Да ну, может, станешь какой-нибудь чудой-юдой, и всех делов! - хохотнула Алия.

- Ага, а потом приедет какой-нибудь богатырь Зоря и отсечет мне все мои бесчисленные головушки. Потом эти головы сдадут в кунсткамеру Великого Князя, и фон Птиц будет каждый день на них любоваться. - Мне захотелось плакать.

- А мы будем цветы твоему чучелку носить. Каждый день и обязательно живые, - утешила меня, оскалившись, Алия.

- Подруги, тоже мне, - проворчала я и плюхнулась на свою кровать. Повалялась, но предаваться отчаянию в одиночестве было скучно. Тогда я накинула куртку и отправилась в парк.

В парке было пусто, но зато под знакомым тополем я нашла апельсин, по какой-то причине не ставший птичкой. Я очистила его и стала хрустеть немного заледеневшей мякотью. Не доев, швырнула его в сугроб и вызвала Сивку. Парк вздрогнул от ржания богатырского коня, я кинулась ему на шею:

- Привет, дружочек! Давай покатаемся, а то меня обещают в жабу превратить!

Сивка, в отличие от подруг, не был равнодушным, и мы маленько покатались. Богатырского коня тянуло все больше в страны жаркие и экзотические, где ревут, рассыпая вокруг тысячи радуг, величественные водопады, где странные розовые птицы ходят по мертвым озерам важные, как цесаревичи, где в мрачных и вечнозеленых лесах рычат, выгибая спины, огромные пятнистые кошки. Мы скакали и скакали, из дня в ночь, из ночи в утро, то замирая восхищенно на вершине заснеженной горы, такой высокой, что там не хватало воздуха и начинала кружиться голова, то кидаясь навстречу изумрудным океанским волнам, бессильно бьющимся о маленький потерянный островок, в лагуне которого плавали разноцветные, как бабочки, рыбки.

Сивка гулял по отмели, выворачивая для меня из песка большие шипастые ракушки.

- Отдам их Лейе, - делилась я планами, - мавка умрет от счастья! Я примерила одну из них на голову, получился шлем. В небе чайки бились за жирную рыбину, которая упала, в конце концов, к моим ногам, бессильно открывая рот. Я решила сбросить ее обратно в воду, и, пока наклонялась, из широкого выреза платья выскользнула цепочка с Грунькиными ключиками. Надо сказать, что я теперь была как блудливая корова с колокольцами, чего только не висело на моей шее: и мамин портрет в медальоне, и архон, и ключики. Я позвенела связкой и спросила Сивку:

- Слышишь, лохматый друг богатырей, а ты не знаешь, где остров Буян?

Сивка-Бурка брезгливо сплюнул не понравившуюся ему на вкус морскую траву и, прищурившись, глянул на заходящее багровое светило.

- А тебе зачем?

- Да я все архивных должников собираю. Помнишь, как к фон Птицу летали?

Сивка хохотнул, невольно передернув шкурой на заживших боках.

- Такое забудешь! С богатырями так не попадал! Опасная у тебя работа, ты завязывай со своими книгами. Давай лучше в богатырскую дружину подадимся, тихо, спокойно, чуду-юду зарубил, и ложись отдыхай. Ты ж девица, в конце концов!

- Размечтался! - прервала я его фантазии.

Сивка тоже фыркнул, всем своим видом показывая, что это он просто так меня воспитывать пытается. И тут же мотнул головой:

- Залазь. Покажу я тебе этот остров. Только путного там ничего нету.

И, с силой оттолкнувшись, в очередной раз взмыл в бездонное синее небо. Я, опомнившись, припала к его шее и зашептала на ухо:

- А ты точно туда скачешь? Ведь я слышала, что остров того, потаенный.

- Был, - хмыкнул Сивка, - пока мы с богатырем Горыней победу над каким-то хмырем не принялись отмечать. Упились до свинячьего визга, и, главное, потом просыпаюсь - мамочка моя, где это я?! Еле сбег! - Тут Сивка встал на все четыре ноги так, что меня аж через его голову перевернуло, хорошо, что он меня хоть за подол зубами поймать успел. Я завыла, забилась, молотя коня руками:

- С ума сошел?! Так ведь и убиться можно!

А Сивка как-то задумчиво смотрел на меня, флегматично жуя подол, потом опомнился, выплюнул ткань и пошел на меня в атаку, щуря глаза:

- Ты погоди, ты с кого книгу собралась вытряхивать? Там же, кроме Лиха одноглазого, никто и не живет!

Я вздернула нос:

- Какая разница, Лихо там или кто другой? Мы, работники архива, знаешь какие принципиальные? Почитал книжку - верни, другим тоже надо!

Но Сивка встал в позу, заявив, что еще слишком молод, он еще, дескать, не созрел для таких знакомств и вообще предлагает найти для таких заданий более отмороженного коня, вот, например, дядю Индрика, хотя даже такой олух, как мой родственник, и тот не попрется на остров Буян.

Через полчаса лести и посулов мы отправились в путь, обогнав солнце. Как и рассказывала Баба-яга, остров Буян и в самом деле оказался заброшенным моим дядькой Анчуткой на край света. Совсем нерадостный, тревожно бился черный океан о высокую скалу, словно не желая, чтобы мы скакали дальше.

- А где остров? - Я вертела головой, опасаясь увидеть далеко-далеко на горизонте еще одного братца Хрустального города. А Сивка, скосив на меня хитрый глаз, спросил:

- Хочешь, фокус покажу? - и, не дожидаясь ответа, скакнул со скалы прямо в океан на острые камни.

Я завизжала так, что в груди заныло от боли, а потом выпучила глаза. Мы стояли на узехоньком перешейке, которого до того видно не было. Он тянулся далеко-далеко в океан, заканчиваясь тем самым островом Буяном. Черное воронье кружилось над мрачным лесом.

- Совсем не так я себе его представляла, - пробормотала я, вцепляясь в гриву Сивки. - Я думала, что он такой желтенький, веселенький, с шатром царь-девицы и лодочкой у берега. Сидит она, на гусельках наигрывает да песенки попевает, а вокруг лебеди, лебеди. А тут, вороны, вороны…

Сивка, переступив копытами, вдруг сделался деловит и серьезен, глянул на меня с таким видом, будто собрался хлопнуть себя по лбу от досады, прямо как Велий.

- Слышишь, Верея, я совсем забыл, мне еще в пару мест забежать нужно. Ты подожди меня на острове, а я тебя чуть попозже заберу.

Я задохнулась гневом:

- И это богатырский конь! Девицу бросает на поругание дикому Лиху! Да лучше б я Конька-Горбунка вызвала! Он хоть маленький, да бесстрашный! - Спрыгнув с испуганного коня, я потащила его под уздцы вперед, выслушивая нудные наставления:

- Ты это… Про Горбунка не заикайся, и вообще, сказкам не верь. Незнамо от кого родился, и характерец явно в папу. Хорошо, он Ивану в руки попался, а так-то его в кунсткамеру тащили. Честной девице с ним лучше не знаться.

- Шевели ногами, мерин, - шипела я, соленые брызги океана, долетавшие до меня, нервировали.

Белый известковый берег не принес успокоения.

- Ну хотя бы не елки. - Я посмотрела на мрачный лес, шелестевший мясистой зеленой листвой. Тропинка вела в лес, на самой опушке грудой громоздились кости. И мрачные вороны тюкали чей-то череп без всякой надежды добыть из него что-нибудь съестное.

Сивка мужественно молчал, всем своим видом показывая, что в любой миг готов сигануть отсюда за тридевять земель. Я на всякий случай намотала на руку узду покрепче, чтобы не остаться здесь один на один с неприятностями. Камушки под ногами противно скрипели, царапая сим звуком напряженные нервы. Я в ужасе ждала, что сейчас на меня выпрыгнет из чащи это самое хваленое Лихо. Тем удивительнее показалось, что мы прошли через лес, никого не встретив.

Остров был немал, и тропинка петляла по нему как придется, словно ее прокладывал пьяный бездельник, которому некуда спешить. Мы с конем переглядывались и, как учат сказки, никуда с этой тропинки не сворачивали. Так что, пройдя половину острова, вышли на плешивый холм, на вершине которого рос высоченный дуб. Я присвистнула, пытаясь сосчитать, сколько меня надо, чтобы обхватить это чудовище, а Сивка же, задрав голову, прищурился, разглядывая что-то в ветвях, хмыкнул:

- Ты смотри, висит еще!

- Что висит? - Я тоже задрала голову.

- Да сундучище этот проклятый! Я, когда в прошлый раз отсюда драпал, так головой об него навернулся, что целый табун жеребят увидел.

У меня сразу зачесался нос и руки, я засуетилась, начала бестолково скрести по каменной коре дуба, понукая Сивку:

- Ну! Подсаживай же меня! Подсаживай!

Конь подтолкнул меня мордой, я повисла, распластавшись на стволе, правда, метра на два приблизившись к сундуку.

- Давай еще! - прохрипела я, боясь разжать пальцы, цепляющиеся неизвестно за что. Сивка послушно встал на задние ноги, подставляя под мои каблуки свой нежный нос. Я попробовала подпрыгнуть до ближайшей ветки, но с ужасом поняла, что заваливаюсь на спину, и завизжала. Бум! Шмяк! И я уже на земле.

В ближайших кустах кто-то хохотнул. Я присмотрелась, но оттуда вылезла, щелкая клювом, серая ворона.

- Не нравится мне здесь, - признался Сивка. Но я, решительно приподняв платье, снова пустилась на штурм проклятущего дуба.

После третьего падения конь предложил мне попытаться допрыгнуть до какой-нибудь другой ветки, а после того как я, наконец-то добравшись до ближайшего сохлого сучка, сорвалась вниз и едва не переломила ему хребет, заявил, что сейчас сам прыгать будет. И, сильно толкнувшись, угодил лбом прямо в дно сундука. Глухой колокольный звук прокатился по острову, а я едва успела убежать с того места, куда рухнул богатырский конь. В кустах опять хохотнули. Я обозлилась на проклятущих ворон и, схватив камень, запустила им в заросли.

- А-а-а! - заорали там, я услышала звук катящегося под откос тела и кинулась трясти Сивку:

- Вставай! Вставай, я, кажется, Лихо убила!

Конь поворочал налитыми мутью глазами, и тут Лихо под холмом завыло, заставив Сивку дернуться и попытаться встать на ноги. Я не раздумывая вскочила в седло, но оно подо мной поехало набок, Сивка толкнулся от земли, а я, пискнув, закрыла голову руками, поняв, что сейчас мне навернут по ней копытами. Чертова подпруга лопнула в самый неподходящий момент, хотя мне до сих пор казалось, что сбруя вообще является частью Сивки, ну вот как крылья у Индрика.

Неудачно оттолкнувшийся конь тоже запутался в упавшем седле и, вместо того чтобы красиво взмыть в небеса, пролетел требушетным ядром низко над землей и скрылся в лесу, вызвав дрожь деревьев и возмущение вороньей стаи.

- Хе-хе-хе! - донеслось из-под холма.

Я, испуганно зыркнув вокруг, ящерицей поползла в сторону коня, стараясь не поднимать попу выше окружающих камушков. Платье этому не способствовало, оно путалось в ногах, и я на все лады проклинала себя. Давно ведь понятно, что пора, как Алия, залезать в штаны! Холм подо мной стал как живой. Руки и ноги то и дело оскальзывались, камушки набивались в сапоги, и я текла с рекой щебенки куда-то вниз, в овраг, где белели знакомые кости.

- Верея! - визгливо орал откуда-то издалека Сивка. - Спаси меня!

- Давай сначала ты меня! - огрызалась я, понимая, что не могу встать. Ветки под руками ломались или хлестали по лицу колючками, ноги подворачивались, и время от времени я сама себе наступала на подол, раз за разом втыкаясь в землю лбом, будто решила прободать ее на манер дяди Индрика.

- Главное - не сдаваться, - успокаивала я себя, лежа на спине. - Подвернуть подол, поднять голову. Ай! - Шипя от злости, я отвела в сторону ветвь розового куста, которая чуть не выбила мне глаз. - И-и-и! - надсаживал мне сердце Сивка.

- Го-го! - закончила я, садясь. - Теперь тихонечко встаем. - Видок у меня был еще тот. Представьте себе деваху с задранным подолом, красную, сопящую, оставившую половину волос и одежды на ветках кустов и собравшую в остатки своей прически окрестный мусор.

- Где ты, Лихо? - прорычала я.

- Ну здесь я. Чего надо? - флегматично осведомились у меня за спиной. Уже догадавшись, что резкие движения здесь дорого стоят, я осторожно повернула голову, взвизгнула и ругнулась, отпихивая в сторону зеркало, которое Лиха поднесла к самому моему лицу.

- Я думала, ты - мужик, - только и смогла выдавить я, уставившись на высокую костистую тетку с глазом посередине лица.

Из всех моих знакомых и родственниц эта мне показалась самой бесцветной. Длинная рубаха из небеленого полотна болталась на ней как на вешалке, а нечесаные патлы скрывали почти все лицо. Бесцветный глаз с булавочным пятнышком зрачка неприятна буравил меня. Она покачивалась с ноги на ногу, зловеще шевеля пальцами. Я покосилась на ее нестриженые, ломаные ногти и, сделав реверанс, сказала:

- А мы ват тут к вам в гости зашли. А теперь нам пора, до свидания.

Споткнулась о корягу и пребольно села попой на острый камешек.

Лихо восторженно завыла, и я поняла, что она совершенно сумасшедшая. Тут, победив-таки коварные ловушки острова, ко мне вырвался, весь в репьях, Сивка, заполошно крича:

- Бежим! - но стоило Лихо уставиться на него своим белым безумным глазом, как все четыре ноги коня подвернулись, и он долетел да нас кубарем.

- Прибежали, - сказала я, чувствуя, как на глаза наворачиваются слезы.

- Может, отпустишь нас? - без надежды спросила я. Тетенька безмолвствовала, все так же покачиваясь под порывами ветра.

- А я в прошлый раз понадеялся, что у меня белая горячка, - пробормотал Сивка, не пробуя даже подняться на ноги.

- И что делать будем? - спросила я, втихую пробуя на ней свой дар. Для начала хотелось чего-нибудь безобидного. Ну, например, чтобы она превратилась в пенек с поганками или чтобы между нами от земли до неба образовалась стена. Но ничего похожего не получалось.

- Верея, ты не колдуй, - опасливо проговорил Сивка. - Слышал я, что и магия здесь идет наперекосяк. - И он, сведя глаза в кучку, уставился на поганку у себя на носу. Я обиженно засопела, поскольку именно мой дар последнее время был самым весомым аргументом в спорах с неприятностями.

- Отползаем, - приказала я коню.

Сивка понятливо мотнул головой и поскреб ногами по земле, демонстрируя свое бессилие. Тогда я решила пятиться в одиночку. Тут же провалилась ногой в чью-то нору и застряла в ней намертво, наругалась всласть и пригрозила, что сейчас позову своих дядек и теток, тогда Лиху не поздоровится. Лихо прекратила раскачиваться, и в ее единственном глазу появился неприкрытый интерес.

- Чего? - насторожилась я, меня вообще угнетала эта ее молчаливость. Сивка-Бурка мотал головой, намекая, чтобы я не смела вызывать своих родственников, но в его шее что-то хрупнуло и конь замер, весь перекошенный. - Не надо звать? - недоверчиво спросила я.

- Благодарны они тебе точно не будут, - прохрипел конь и тихо застонал, потому что прикусил язык.

Я, глядя на его мучения, заскулила, решив давить на жалость:

- Тетенька, отпустите нас, пожалуйста, мы же хоть дальние, но родственницы.

Лихо задумчиво поморгала, а потом, благодушно кивнув головой, прошелестела:

- Если теток позовешь.

- Зачем? - насторожилась я.

- Скучно, - призналась Лихо, плотоядно облизнув губы.

- Э, нет, так дело не пойдет, - уперлась я. - Я не могу принимать такие скоропалительные решения. Давай посидим, обсудим, чайку попьем.

- Нету у меня чайку, - равнодушно пожала плечами Лихо, а я с тихим ужасом почувствовала, как в мой сапог вгрызлось что-то под землей.

- А что есть? - пискнула я.

Лихо неторопливо обвела свои владения взглядом. Ученые вороны тут же припали к земле, мрачный лес замер, и даже, как мне показалось, деревья стали прятаться друг за друга.

- Ничего здесь нет, - констатировала Лихо, - одна я.

- Да-а, скучно без общества. - Я задергалась, стараясь носком сапога оттолкнуть настырного грызуна.

- Может, вам привезти кого сюда? - подсуетился Сивка, вскакивая на ноги. - Дак мы сейчас прыг-скок! Гудошников, скоморохов доставим! - И замер под оценивающим взглядом.

Я, воспользовавшись моментом, напряглась и выдернула ногу из норы, спинывая с сапога в темноту провала что-то длиннозубое, мохнатое и урчащее.

Лихо тоже заинтересовалась, глянула в нору, и земляные стены с тихим шорохом осыпались. Мне стало жалко злодея, но зато меня посетили сразу две мысли. Сунув руку в мешок на поясе, я сначала похолодела от дурного предчувствия, а потом запрыгала на месте, радостно визжа, потому что мое волшебное зеркальце так и лежало там после похода в Засеки. Забыв обо всех своих горестях, я начала судорожно метаться в мыслях от Анчутки к Велию, от Велия к Аэрону и, наконец, остановилась на Алие.

- Алия, Алия! - Я махала как полоумная зеркальцем и ракушкой до тех пор, пока не увидела заспанное, возмущенное лицо лаквиллки.

- Ну и кому я сейчас уши оторву? - поинтересовалась будущая валькирия.

- Мне, - улыбнулась я во весь рот. И тут же сменила тему: - Скажи, подруга, у тебя нет на примете каких-нибудь государственных преступников или просто злодеев?

Алия целую минуту изводила меня молчанием, после чего изрекла куда-то в сторону:

- Слышь, Лейя, превращение уже началось. Мозги у ней уже лягушачьи.

Я зарычала, но прежде чем успела раскрыть рот, любопытная Лихо заглянула через плечо в зеркальце. Раздался визг, удар, и изображение померкло.

- Что это было?! - поинтересовалась жутко перекошенная Алия, когда я дозвалась ее во второй раз.

- У вас зеркальце погнулось или вы теперь всегда так выглядеть будете? - хихикнула я.

- Это у моей кровати лопнула ножка! Я упала, опрокинула стол, и на меня с него съехала посуда! А когда Лейя бросилась мне помогать, то наступила на мою руку, в которой я держала зеркальце! Так вот, что это была за страхолюдина?

- Лихо. - Я втянула голову в плечи. - И она хочет общаться.

- Беги! - заполошно завизжала Лейя.

- Уже бегала. - Я покосилась на одноглазую, упорно пытающуюся заглянуть в зеркало. И в двух словах объяснила, как я вляпалась. Кривые в зеркальце подруги погрустнели.

- Нет, злодеев я тебе, конечно найду, - заверила Алия, - в крайнем случае, папа у соседей займет. Что им каторжан жалко, что ли? Только как их к тебе забросить?

- А Буян далеко? - тут же влезла Лейя.

Я закатила глаза, мол, дальше некуда.

- Значит, этапом гнать не получится, - вздохнула лаквиллка. - Может, твои родственники помогут?

- Ни за что не говорите им, - зашептала я в ракушку. - И Велию не говорите, лучше попробуйте нанять драконов в Урлаке. Да, и спросите у Аэрона, может, и у него есть какие-нибудь ненужные вампиры?

Это и стало моей ошибкой. Не прошло и часа, как маг орал на меня, делая страшные рожи в зеркальце. Его лицо меня так пугало, что время от времени я показывала его Лиху.

- Не смей так делать! - орал Велий, появляясь снова и снова. - Идиотка, имбицилка!

- Может, просто дура? - слабо отбивалась я.

- Нет! Ты королева дур, хуже, ты их богиня!

Это было так обидно, что я снова показала Лиху его и без того помятую физиономию, пояснив:

- Вот, мой возлюбленный. Во всей красе.

На этот раз по ту сторону звенело, грохотало и проклинало меня не в пример дольше обычного. Зато в зеркальце Велий появился уже почти спокойный, хоть и бледный, и даже извинился.

- Я так за тебя переживаю.

- Понимаю.

- Ты там одна, с этим Лихом.

- Понимаю.

- И драконам на край света чуть не месяц лететь.

- Понимаю. - Я уже почти рычала.

- И… - не унимался Велий, я не выдержала и завизжала:

- Велий, мне и так страшно, делай же что-нибудь! Я в отличие от Сивки не могу целый месяц травку есть!

- А что, там больше ничего нет? - удивился маг. А я, как давеча Лихо, обвела остров тоскливым взглядом. Наученные вороны припали к земле, а деревья замерли.

- Нету тут ничего, - со вздохом сказала я, понимая, что не такая уж моя родственница и злодейка, просто неудачница по жизни.

- Ага. - Маг кивнул и исчез, пообещав, что он мухой.

- Мухе сюда долго лететь, - вздохнул Сивка.

Пока Велий бегал, утрясая мои дела, подружки тихо шептались со мной.

- Верея, - заговорщицки тянула мавка, - а может, не мучиться? Отвези ее к Прыщу и спокойно возвращайтесь с Сивкой в Школу.

Конь протестующее заржал, объясняя, что живыми до Прыща мы точно не доедем, хряснемся где-нибудь вместе с Лихом и костей не соберем. А я прорыдала, что и сама хотела бы, да не могу людям такую пакость сделать, потому что дура совестливая.

- А что такого? - успокаивала меня Алия. - Подумаешь, Лихо с народом маленько пообщается. А Древние ее потом быстренько обратно закатают.

- Ага, они и в прошлый-то раз только вместе с куском земли смогли запулить ее на край света, а уж второй раз этот номер у них не пройдет.

Мы втроем тяжело вздохнули. Неожиданно в наш девичий разговор встрял Аэрон:

- Верея, ты чего натворила, дура? Ты знаешь, что здесь творится? Нет, ты не знаешь, что здесь творится!

- А что? - встрепенулась я.

Вампир хмыкнул и тоже, видимо, посмотрел в зеркальце, потому что его полупрозрачная, как у привидения, физиономия легла поверх двух заинтересованно притихших подруг.

- Да здесь твои родственники рвут и мечут! Говорят, что ты с Лихом на какую-то святыню покушаешься. Волка взяли за шкирку, сейчас меня по всей Школе ищут, чтобы я тебя вынюхивал.

- А ты где?

- Я-то в архиве. А вот тебе с острова лучше драпать, потому что дядьки твои обещали тебе голову отвернуть вместе с ушами… или уши вместе с головой?

- Куда же я побегу?!

- Утопись, - посоветовал «женишок». - Легче будет.

Тут призрачными тенями замелькали в зеркальце чьи-то лапы, и ракушка заорала:

- Вот он, держи!

И я сделала ручкой дяде Анчутке:

⇐ Предыдущая 17 18 19 20 212223 24 25 26 Следующая ⇒