Благодарность 28 страница

Тор не знал, почему Урд никогда не рассказывала ему об этом. За все проведенное вместе время она очень мало говорила об отце своих детей, а когда это случалось, то в ее голосе слышалась любовь или глубокое уважение.

Наверное, воспоминания были слишком болезненными, так что они просто вытеснились из памяти Урд и она погребла их под слоем других мыслей и впечатлений, скорее всего, ложных.

– И теперь ты испугалась, что я могу отреагировать так же.

Урд промолчала. Конечно, она понимала, что обижает Тора этими словами… но он не держал на нее зла. Если кто‑ то и был виноват, так это отец двойняшек, совершивший немыслимый поступок.

– Нет. – Урд покачала головой.

– И я не стал бы… – неловко выдавил Тор. – Речь идет о нашем ребенке, Урд, и лишь это имеет значение.

Честно говоря, это не вполне соответствовало действительности. Тор был рад, что родилась дочка, ведь сыну когда‑ то пришлось бы взяться за меч. И не только. Тор чувствовал: что бы ни уготовила ему и его семье судьба, рождение Ливтрасир было первым шагом в правильную сторону.

– Знаешь, я всегда хотел, чтобы у меня родилась дочь, – протянул он. – И я уверен, что однажды она станет такой же красавицей, как и ее мать.

Урд внимательно всмотрелась в его лицо, и Тор не знал, увидела ли она там то, что хотела. Во всяком случае плакать она больше не собиралась.

– Если тебе не нравится имя, мы выберем другое. Может, это была глупая идея.

– Ливтрасир – красивое имя. – Тор покачал головой. – И очень ей подходит.

– Но это имя выбрал другой, – стояла на своем Урд. – Глупо получилось. Я даже как‑ то не подумала…

– Лив и Ливтрасир, – повторил Тор. – Звучит красиво… И как верховная жрица бога света могла угадать, чего захочет простой охотник?

– Ты не охотник.

Тор разочарованно вздохнул. Он понимал, что рано или поздно Урд вспомнит об этом, но надеялся, что произойдет это нескоро.

– Нам нужно поговорить об этом, – продолжила его жена. – Я знаю, момент сейчас не самый подходящий, но времени у нас осталось немного. А может, его и нет вовсе.

Тор знал об этом не хуже Урд. В конце концов, именно он предъявил ей этот ультиматум. Слова быстро слетали с языка и могли натворить много бед, но вернуть время вспять и отказаться от них было нельзя. Однако Тор не хотел говорить об этом. Только не сейчас.

– Пожалуй, я дам тебе пару дней на выздоровление, – попытался пошутить он. – Ведь ты подарила мне такую чудесную дочь.

– Бьерн и Свериг остановились в городе. – Урд даже не улыбнулась. – Они нас ищут.

– Знаешь, я тоже обратил на это внимание, – ухмыльнулся Тор. – Но мне кажется, что тут мы в безопасности. Раз они до сих пор не нашли нас, то и не найдут.

– О них‑ то я как раз не беспокоюсь, – ответила жена. – Но Бьерн и Свериг не одни, с ними люди из Мидгарда, а в нескольких днях пути отсюда стоит войско ярла. И когда оно подойдет сюда…

– То спутает ваши планы? – перебил ее Тор, отстраняясь. Он выпустил пальцы Урд. Хотелось вскочить, но Тор взял себя в руки и отодвинулся от жены подальше. – Вам нелегко будет занять город, когда здесь появятся воины Бьерна.

– Ты не понимаешь, – печально произнесла Урд. – Решение давно уже принято. Оно было принято еще до того, как мы пришли сюда. Эзенгард падет, и все, что мы можем изменить, – это количество смертей.

Урд смотрела на него в ожидании ответа, а затем протянула руку, чтобы дотронуться до него, но Тор отпрянул еще дальше. Женщина разочарованно вздохнула.

– Мы пришли слишком поздно, чтобы что‑ то изменить. Мои сторонники готовы захватить власть в городе. Может, найдется пара идиотов, которые будут оказывать сопротивление, и тогда прольется кровь. Но сколько людей погибнет, если войско Бьерна укрепится здесь и прибудет флот Несущих Свет, полный решимости взять город силой?

Самое ужасное заключалось в том, что Урд была права, права во всем. У них не оставалось выбора между миром и войной. Им следовало решить, ограничится ли все короткой и болезненной вспышкой насилия или обернется жестокой затяжной войной, на которой полягут десятки, если не сотни горожан. Вот только было ли у него право принимать это решение?

– Я не хочу сейчас говорить об этом, Урд.

– Но ты…

– Не сейчас!

В ее глазах вспыхнул гнев и еще что‑ то, незримое, неведомое, пугавшее Тора. Но Урд тут же взяла себя в руки.

– Ты прав. Поговорим об этом в другой раз. Может быть, завтра. – Она смущенно откашлялась. – Кстати, я так и не спросила, как у тебя дела.

– Я думал, ты знаешь.

Тор видел, что Урд не поняла его. Пожав плечами, она покачала головой.

– Значит, зелье, которое я передала для тебя, помогло?

– Зелье?

– Не волнуйся, – заверила его Урд. – Это всего лишь травяная настойка, снимающая жар и погружающая в сон. Может, это прозвучит банально, но сон – лучшее лекарство. И оно, очевидно, подействовало. – Жена улыбнулась. – Я не знала, сможет ли она правильно приготовить смесь, но, судя по всему, у нее все получилось. По крайней мере, ты так же упрям, как и раньше.

– Она? – испугался Тор. – Ты говоришь о… Гундри?

– Гундри? – Урд покачала головой, посмотрев на Тора как на умалишенного. – Нет. Зелье готовила Эления.

Тор изумленно вытаращил глаза. Эления?

– Эления. – Урд кивнула. – А что в этом такого… – Она помрачнела. – Не бойся, я не добавляла в зелье ничего, что могло бы ослабить твою волю. Стоило бы мне пожелать – и ты исполнял бы сейчас любой мой каприз. Тогда мы не вели бы этот разговор.

– Значит, ты посылала ко мне Элению, а не Гундри? – переспросил он.

– Ну да! – Урд уже начала раздражаться. – А почему ты спрашиваешь? Что‑ то…

– Я был не в себе, – перебил ее Тор. – Гундри разбудила меня… и больше я ничего не помню, вот и все.

– Значит, зелье подействовало как надо, – сказала она. – Эления – хорошая ученица.

– Да уж, – пробормотал Тор. – Наверное… – Он встал. – Когда увижу Элению, нужно будет поблагодарить ее. А сейчас я лучше оставлю тебя. Отдыхай.

– Неужели я настолько плохо выгляжу?

– Ты выглядишь уставшей. Ты права, я знаю, как раздробить череп врагу и переломать ему кости, но мне редко приходилось терпеть настоящую боль. Тем не менее даже я понимаю, что тебе пришлось нелегко. Отдохни пару часов, а когда наберешься сил, мы обо всем поговорим. Кроме того, я хочу повидать дочь.

В крошечной комнатушке, где жили дети Урд, Элении не оказалось. Гундри, которая провела его туда, была весьма растеряна, когда обнаружила, что младенец остался в своей колыбели один.

– Не понимаю, – сказала девушка, не скрывая своего раздражения. – Госпожа ведь приказала ей присмотреть за сестрой!

– Может быть, ей нужно было срочно… эээ… выйти, – предположил Тор.

Он склонился над малышкой и всмотрелся в маленькое личико. Его доченька! Сама мысль об этом переполняла его нежностью. Ливтрасир спала в колыбели с обитыми мехом стенками, под мягким одеяльцем, и среди всего этого меха ее личико было таким крохотным! Конечно же, Тор знал, что новорожденная сейчас не воспринимает окружающий мир и может чувствовать лишь тепло, холод или голод, но почему‑ то ему казалось, что Ливтрасир ощущает его присутствие и ее это радует.

– Но она не могла… – возмущенно начала Гундри.

– Иди, – перебил ее Тор. – Найди Элению, а я пока останусь здесь и присмотрю за Ливтрасир.

– Вы?

– А почему нет? – удивился он. – Она не первый мой ребенок.

– Да, но вы же…

Тор покосился на нее, и Гундри, запнувшись, нервно облизнула губы.

– Как прикажете, господин. – Она почтительно опустила голову.

Тор не стал ее поправлять.

– И если Эления будет вместе с Ливом, то пришли ко мне только ее. Я хочу поговорить с ней наедине.

Гундри, не решаясь возразить, смиренно поклонилась и, пятясь, вышла из комнаты. Только в дверном проеме она на миг задержалась, а потом Тор услышал, как удаляются ее шаги.

Он смотрел на спящего ребенка. Тор любил детей, но никогда не испытывал подобных чувств даже к своим детям, воспоминания о которых украл у него демон. Но вот с Ливтрасир… все обстояло иначе, она стала для Тора самым важным в мире. Его душу наполнило чувство неописуемой нежности, так что он едва сдержался, чтобы не вытащить малышку из колыбели и не прижать к себе.

Тор, вероятно, простоял у колыбели достаточно долго, глядя на спящую кроху. В какой‑ то момент в коридоре послышались шаги. Оглянувшись, он увидел, как в комнату входят Лив и Эления в сопровождении Гундри. Лив так и сиял от гордости, словно это он тут был счастливым отцом, но Тор не дал ему заговорить.

– Все в порядке, Гундри, – сказал он. – Спасибо. А теперь оставь нас.

Гундри, поклонившись, вышла из комнаты.

– Это и тебя касается. – Тор повернулся к Ливу.

– Но…

– Мне нужно кое‑ что обсудить с твоей сестрой, – перебил его Тор. – Наедине.

– Да ну! И что же? – возмутился парнишка.

– Это касается только нас с Эленией.

– Я же все равно узнаю. У нас с Эленией нет друг от друга секретов!

– Лив, успокойся, – вмешалась девочка. – Иди, прошу тебя. Я тебе потом объясню.

Тор не знал, говорит ли она всерьез. Он не мог видеть выражение ее лица из‑ за вуали, скрывавшей все, кроме глаз и лба.

Упрямо поджав губы, Лив мрачно покосился на сестру и вышел из комнаты. Тор слышал его шаги в коридоре, но все же подошел к двери и еще раз убедился в том, что там никого нет.

Эления молча смотрела на него. В ее глазах застыло уже ставшее привычным равнодушие.

– И что? – спросил Тор. – Ты действительно ему все расскажешь?

Девочка продолжала молчать.

Он повернулся к колыбельке со спящим ребенком.

– Ливтрасир, – сказал он, – твоя сестра. Ты гордишься?

– Я рада.

Это было не одно и то же.

– И тебя это не волнует?

– То, что у меня появилась сестра?

– То, как ее назвали. – Прежде чем Эления успела ответить, он повернулся и заглянул ей в глаза. – Твоя мама рассказывала тебе историю этого имени?

Девочка кивнула, но выражение ее глаз не изменилось. Если она и была испугана, то хорошо это скрывала.

– Все случилось давно. Почему это должно волновать меня?

– Ты знаешь, когда она родилась?

– Вчера ночью, когда…

– Когда?

Эления не ответила, но Тор заметил, как сжались под вуалью ее губы.

Он опять подошел к двери и выглянул наружу, чтобы удостовериться в том, что их не подслушивают. Но даже после этого он перешел на шепот.

– Зачем, Эления?

– Зачем?..

Тору хотелось накричать на нее.

– Я даже не говорю о себе, Эления. Это мое дело, и я как‑ нибудь с этим справлюсь.

– О чем же ты тогда говоришь, о бог грома? – В глазах девочки мелькнула насмешка.

– О твоей матери, Эления. Зачем ты с ней так поступаешь?

– Что ты имеешь в виду? – Она вела себя так, будто не чувствовала никакой вины. – Ты же вообще не знаешь…

– Мы можем поступить иначе, Эления, – перебил ее Тор. – Давай пойдем к твоей маме и поговорим втроем, если тебе так больше нравится.

– Ты не посмеешь. Она тебе не поверит.

– Не поверит? Я вот поверил ей, когда она сказала, что ты хорошая ученица. И это правда. Травяная настойка, которой ты меня напоила, не только сняла жар, не правда ли?

Девочка, казалось, на мгновение задумалась, а потом так энергично кивнула, что вуаль съехала набок и ее пришлось поправлять.

– Понимаю. – Эления насмешливо рассмеялась. – Ты хочешь пойти к матери и сказать, что я опоила тебя приворотным зельем? Что я тебя околдовала? И ты действительно думаешь, что она тебе поверит?

От ее упрямства Тору стало чуть легче – Эления вела себя так, как положено ребенку, которым она и была.

– Нет, не хочу.

– Ты ждешь, что я сделаю это сама, – продолжила девочка.

Тор замялся.

– Нет. Мне не хочется, чтобы она узнала об этом от кого бы то ни было. Урд не должна узнать об этом, Эления.

Сначала она явно опешила, а затем, выдержав паузу, кивнула.

– Понимаю. И чтобы мама ничего не узнала, я буду время от времени приходить к тебе и…

Тор влепил ей пощечину – не сильно, ведь на самом деле он не хотел причинить ей боль, но Эления отлетела на пару шагов назад. Вуаль опять сползла с ее лица, однако девочка поспешно отвернулась и поправила ее.

Когда она опять посмотрела на Тора, в ее глазах блестели слезы.

– Зачем ты это сделала?

– Зачем? – Слезы уже лились ручьем, но Эления плакала не от злости, а от отчаяния. – Ты всем помог. Лассе, матери, даже какой‑ то старухе, даже… даже твоей проклятой лошади! Только не мне!

– Я не понимаю, о чем ты говоришь, – беспомощно пробормотал он.

– Конечно, не понимаешь! Ведь речь идет всего лишь обо мне!

На мгновение в ней вспыхнул гнев, но тут же погас, словно девочке потребовались на это все ее силы. Она уже рыдала, дрожа всем телом, но, когда Тор попытался обнять ее, Эления чуть ли не в ужасе отшатнулась.

– Что мне еще было делать? – выдохнула она. – Я… я ведь знаю, что так нельзя. Я не хотела! Поверь мне, я не хотела этого, но у меня не осталось выбора! Сколько раз я просила тебя помочь, но ты меня не слушал! Я вынуждена была так поступить!

– Как? Выдать себя за Урд и переспать со мной? – Он решил, что девочка сошла с ума. – Но… но зачем?

– Это был единственный выход. – Собравшись с силами, Эления посмотрела ему в глаза и рывком сняла вуаль.

Тор испуганно распахнул глаза. Хотя лицо девочки исказилось от горя, а глаза опухли от слез, он видел, что теперь она стала точной копией своей матери. Идеальной копией, вплоть до мельчайших подробностей.

А воспаленный красный шрам на ее щеке исчез.

Глава 21

Вот уже год Тор только о том и мечтал, чтобы жить в мире, где есть разница между днем и ночью. Теперь же он проклинал восход солнца.

Это не было настоящим утром. День еще полнился сумерками, светлело мучительно медленно, и Тор знал, что пройдет не один час, прежде чем поднимется солнце. Собственно, зрение позволяло ему не беспокоиться о таких вещах. Проблема была в другом, в тех трех воинах из Мидгарда, что стояли на часах у входа в здание городского суда. Стражники по очереди дремали, болтали друг с другом и пытались сделать все возможное, чтобы каким‑ то образом убить время до конца смены. Нерадивому наблюдателю могло показаться, что они халатно относятся к своим обязанностям, но это было не так. Наоборот. Сейчас двое стражников соревновались, кто из них лучше бросит камешки с рунами, а третий стоял, опираясь на копье, и изо всех сил старался не уснуть. Тем не менее все они внимательно осматривались по сторонам, так что от их взора никто не мог укрыться. И чем больше светало, тем настороженнее они становились.

Хотя солнце еще не всходило полностью, разница между днем и ночью уже появилась, и Тор проклял себя за то, что не пришел раньше. Черная одежда, хорошо служившая для маскировки в темноте, сыграла с Тором злую шутку в предрассветных сумерках, явно бросаясь в глаза всем окружающим. А людей на улице было довольно много. Утром в порт прибыл еще один корабль, намного больше предыдущего, и в связи с этим весь город погрузился в лихорадочную деятельность. Кто‑ то выносил с корабля груз, кто‑ то просто слонялся на пристани, были и такие, кто без видимой причины бегал по городу, пытаясь найти повод поболтать о новостях с корабля.

В этот раз особого празднества устраивать не стали – хватило недавнего кутежа, когда все жители Эзенгарда напились до беспамятства, но общее настроение все равно было радостным. Казалось, будто город потянулся, очнувшись от долгого зимнего сна, протер глаза, зевнул и теперь горит желанием хоть чем‑ то заняться.

– Нам нельзя оставаться тут долго, господин. Если кто‑ то придет…

Тор кивнул. Он уже давно перестал поправлять Гундри, неизменно называвшую его «господин», и упрекать ее за благоговейное отношение. Кроме того, она была права. Девушка хорошо знала родной город и смогла найти укрытие, откуда они наблюдали за домом суда, но кто‑ то непременно заметит их, это лишь вопрос времени. Приятно было находиться в городе, где все всех знали, но при этом имелись и явные недостатки. И хотя Тор правильно оценивал ситуацию, все в нем противилось при мысли о том, что надо сдаться и несолоно хлебавши вернуться в подземное укрытие, с каждым часом все больше напоминавшее ему тюрьму. Да и времени осталось мало.

– А другого пути внутрь нет? – спросил Тор.

Гундри молча покачала головой. Ей не хотелось в двенадцатый раз отвечать на один и тот же вопрос.

Здание, в котором держали Баренда, стояло на массивной прибрежной скале. Оно являлось одним из немногих строений в городе, куда нельзя было проникнуть из подземного лабиринта. Стены суда, сложенные из огромных камней, казались неприступными, окна были настолько узкими, что в них не пролез бы и ребенок, а единственная дверь хорошо охранялась. Боги, похоже, в очередной раз решили испытать Тора. Но Тор не был бы Тором, не прими он этот вызов. Боги? Ну хорошо, раз уж все так настаивают на том, чтобы сделать из него бога против его воли, то пускай получают то, чего сами хотели.

Отогнав эту мысль, Тор с некоторым опозданием кивнул, чтобы Гундри не подумала, будто он ее не понял. Отступив на шаг, он скрылся в тени.

– Это бессмысленно. Если Баренд действительно там, то нам к нему не пробраться.

– Но вы же… – начала Гундри.

– По крайней мере, мы не сможем пробраться к нему незаметно. Ты уверена, что его заточили именно в этом здании?

– Его привели сюда вчера, – сказала девушка. – Перед этим Баренда держали в доме ярла, но Бьерн настоял на том, чтобы пленника доставили сюда. Мама подслушала этот разговор, когда принесла Баренду еду.

«Вчера, – подумал Тор. – Ну конечно. Ведь не час назад и не за мгновение до того, как мы сюда пришли, а вчера…»

– Значит, твоя мама кормит Баренда, – задумчиво произнес он. – Как ты думаешь, она сумеет передать ему от меня сообщение?

– Сумеет. Ну, или я передам, – ответила Гундри. – Когда у мамы много работы, я помогаю ей. А сейчас у нас столько постояльцев, что она все время занята.

Непонятно, правда, как Гундри удается везде успевать, подумалось Тору. Последние три дня она не отходила от него, повсюду следуя за ним, словно тень, выныривая будто из ниоткуда, чтобы выполнить любое его желание. Более того, девушка каким‑ то образом даже предвидела, чего захочется Тору в следующий момент.

Тор предполагал, что Урд лично позаботилась о том, чтобы у него была такая преданная служанка. Он ничего не имел против, потому что Эления почему‑ то невзлюбила Гундри и всячески избегала ее общества.

– Хорошо, – вздохнул он. – Тогда мне нужно поговорить с кем‑ то из его людей. Ты знаешь, где они?

– На «Буре». Но корабль охраняют. Вам даже приблизиться к нему не удастся. – Девушка немного подумала. – Я хорошо знаю одного из матросов. Могу передать ему ваши слова… или привести его и…

Тор поспешно махнул рукой, приказывая Гундри замолчать, – стражники у дома суда зашевелились. Дверь открылась, и наружу вышли три человека в легкой, неподходящей для предутреннего холода одежде. Одним из них был Свериг – Тор сразу узнал его по огромному топору. Наверное, топор у него был новый, так как оба лезвия стали больше. Вторым оказался Баренд, за ним на некотором расстоянии следовал Бьерн. Ярл Мидгарда был явно обеспокоен – других слов для описания его состояния у Тора не нашлось.

При виде Бьерна Тора охватило странное чувство. Со времени их последней встречи у Пути Богов прошло много времени, и Тор надеялся, что тогда не поранил ярла достаточно серьезно. Возможно, демон был прав, говоря, что люди намного сильнее, чем думают, но в то же время иногда человеческие тела оказывались такими хрупкими… Тор не хотел навредить этому человеку. Даже сейчас он не считал Бьерна своим врагом. Не мог.

Прервав игру в камешки, стражники вскочили и подошли к пленнику. По приказу Сверига к ним присоединился и третий часовой. Все они направились в сторону порта.

– Куда они его ведут? – Тор нахмурился.

Он скорее обращался к самому себе, но ответ все‑ таки получил.

– Я могу выяснить это, господин.

– Как? – опешил Тор.

– Эзенгард – небольшой город. – Гундри улыбнулась. – Тут все всех знают. И все всё знают. Подождите здесь, господин.

Не дожидаясь его ответа, девушка развернулась и исчезла. Тор беспомощно потоптался на месте. Ему не нравилось то, что задумала Гундри. Собственно, ему не нравилось уже то, что он притащил девушку сюда, а использовать ее как шпионку… Тору не хотелось подвергать Гундри опасности. Слишком уж многие из тех, кто пытался помочь ему, заплатили за это слишком высокую цену.

Время тянулось медленно, и, хотя до возвращения Гундри прошло всего несколько минут, Тор не смог сдержать вздоха облегчения, увидев ее.

– Фаргас. Они отвели его к Фаргасу, нашему ярлу, – заметив удивление на лице Тора, объяснила она.

– Того, у которого Баренд провел последние несколько дней?

– Да, только надолго он там не задержится. Через пару часов его поведут обратно. Может быть, и раньше.

– Откуда ты знаешь? – подозрительно посмотрев на нее, осведомился Тор.

– Я же дочь трактирщика. – Гундри гордо улыбнулась, нисколько не обидевшись на его тон. – И один из стражников из Мидгарда приказал мне принести Баренду обед сегодня днем. – Она мотнула головой в сторону здания суда. – Сюда.

– Ты говорила с ними? – охнул Тор. – Ты что, с ума сошла?

– Простого «спасибо» или «молодец» мне было бы вполне достаточно. – На мгновение Гундри позабыла, с кем разговаривает, но тут же испугалась. Тем не менее в ее голосе по‑ прежнему звучало упрямство. – Я подумала, что вам интересно будет узнать об этом.

– Да, это действительно любопытно. И ты молодец. Но я не хочу, чтобы ты так рисковала ради меня! Это слишком опасно!

– Но почему? – воскликнула девушка. – Я просто исполняю мою работу. Было бы намного опаснее, если бы я кралась за ними, завернувшись в зловещую черную накидку и надвинув капюшон на лицо.

На это Тору возразить было нечего.

– А стражник не сказал, что ярлу нужно от Баренда?

– Я не спрашивала. – Гундри пожала плечами. – Такой вопрос мог показаться подозрительным.

Тор с трудом подавил улыбку. Да, Гундри боготворила его, и ее преданность была искренна, но он не забывал о том, что она всего лишь девчонка, не намного старше Элении.

– А что это за… здание городского суда?

– Там заседает совет города. Раньше все собирались на этой скале, чтобы обсудить важные для Эзенгарда вопросы. Позже над площадью на скале построили навес. Ну а потом уже и стены появились. А что?

– Я хочу узнать, как там все устроено внутри.

Впрочем, Тор и так это знал. Хотя он впервые услышал о здании суда всего пару часов назад, внутреннее устройство этого дома так и стояло у него перед глазами: длинный зал, мощные колонны, поддерживающие крышу, камин, пара подсобных помещений, где готовили дары для жертвоприношений и складывали оружие и инструменты…

– Ты можешь отвести меня внутрь?

– Мне придержать вам дверь, господин?

– Я имею в виду, ты можешь провести меня так, чтобы нас никто не увидел?

Подумав немного, Гундри покачала головой, но спустя мгновение все же кивнула.

– С другой стороны дома есть люк, довольно узкий. Он открывается только изнутри, но вы сможете пролезть туда, если я вам его открою. – Она склонила голову к плечу. – Вы хотите освободить Баренда?

– Для начала я хотел бы поговорить с ним, – с нажимом ответил Тор. – Не более того.

– Подождите здесь. – На лице Гундри было такое выражение, словно она ожидала от него намного больше. – Я посмотрю, что можно сделать. Если внутри никого нет, я подам вам знак.

Нисколько не скрываясь, девушка прошла по заднему дворику и неспешно пересекла улицу. Тор увидел, как она подходит к зданию суда и как ни в чем не бывало проникает внутрь. Если Бьерн поставил там своих людей и они спросят, что Гундри тут делает…

Девушка вернулась еще до того, как Тор додумал эту мысль до конца, поэтому он даже не успел разволноваться. Остановившись у низкой двери, она осторожно оглянулась, словно ища что‑ то, а потом незаметно кивнула Тору, будто говоря: «Все в порядке».

Следовать за Гундри напролом показалось ему слишком опасным, но по дороге сюда Тор успел сориентироваться, и теперь ему не составило труда добраться незамеченным до тыльной стороны здания. Сзади плескались серые воды гавани, подернутые туманом, так что у Тора было дополнительное преимущество. Он легко нашел люк – действительно достаточно узкий. В его предназначении не возникало никаких сомнений: от деревянного квадратного проема до самой линии воды тянулся зловонный черный след. Смрад был настолько сильный, что его не перебивал даже всепроникающий запах моря. Может, это была не такая уж и хорошая идея…

Послышался тихий скрип, и деревянная дверца открылась изнутри. В проеме показалась узкая белая рука. Подавив отвращение, Тор заставил себя пробраться в люк. Несмотря на все меры предосторожности, он все‑ таки испачкался. Когда он очутился внутри, Гундри подалась вперед, собираясь помочь ему, но тут же поморщилась, и Тор, покачав головой, закрыл дверцу и выпрямился. Окон тут не было, поэтому в помещении царила темнота, и светящийся квадратный проем в стене сразу бы его выдал.

Невзирая на полумрак, Тор понял, что в здании никого нет. Все здесь настолько соответствовало тому, что он себе представлял, что это даже пугало: действительно, строение состояло из огромной, почти пустой комнаты, крыша держалась на трех мощных сваях из полированного дерева. Открытая дверь с треугольной перемычкой служила фактически единственным источником света, но Тор разглядел древние руны и рисунки, вырезанные на дереве. Человек, занимавшийся резьбой, был не настолько талантлив, как мастер из лабиринта, но изображения напоминали Тору картины, увиденные в подземельях города. В одну из стен было вбито железное кольцо с толстой цепью, на полу стояли деревянная миска с парой хлебных корок, глиняный кувшин и ведро с крышкой. Что ж, теперь Тор хотя бы знал, где они оказались.

– Тебе лучше уйти, – произнес он, повернувшись к Гундри. – Я останусь тут, пока они не приведут Баренда, и поговорю с ним. Потом я присоединюсь к тебе.

– До этого может пройти несколько часов, – напомнила девушка, отодвигаясь от Тора подальше и морща носик.

– Я не тороплюсь. А ты тем временем можешь подогреть мне ведро воды. А лучше два.

– Господин?

– Это ты сшила этот костюм? – Тор поправил рубашку.

Гундри кивнула.

– Значит, тебе его и стирать, верно? – улыбнулся он. – Раз уж ты решила показать мне этот вонючий вход.

– Но вы же сами…

– Гундри, я шучу, – поспешно остановил ее Тор.

Запнувшись, девушка улыбнулась. В ее взгляде читался упрек.

– А теперь иди, – примирительно сказал он. – И никому не говори, что я здесь.

Конечно, Гундри вряд ли промолчит. Но что будет делать Урд? Придет сюда и устроит скандал?

Девушка ушла. Подождав, пока глаза привыкнут к полумраку, Тор внимательно осмотрел помещение. Кроме основной комнаты, тут было еще несколько маленьких кладовых, отгороженных от зала обычными досками. В кладовых было пусто. Сначала Тор подумал о том, чтобы спрятаться там, но затем отказался от этой затеи. Если Свериг, вернувшись, удостоит эти подсобные помещения хоть одним взглядом, то сразу же заметит его.

Тор задумчиво посмотрел на балки под потолком, но отбросил и эту идею. Ребячество какое‑ то. Наконец он просто подошел к одной из колонн и спрятался в тени. Любой, кто войдет сюда после яркого света, в первый момент, в сущности, ослепнет. А если нет… Рука скользнула к Мьелльниру на поясе. Молот не заметила даже Гундри. Если Тора увидят стражники или Свериг, то все решит судьба.

Он ждал. Прошла целая вечность, прежде чем Тор наконец услышал какие‑ то звуки. К зданию суда кто‑ то приближался. В комнату вошли Свериг и один из стражников, игравших в камешки. Затем Тор разглядел Баренда. В первый момент Тору показалось, что эти двое просто тащат за собой несчастного, но потом он понял, что капитан «Бури» действительно не мог идти сам. По его лицу текла кровь, а когда Свериг уложил его на пол и заковал в цепь, Баренд застонал.

– Мне очень жаль, – процедил сквозь зубы Свериг. – Поверь, это не доставляет мне удовольствия. Но ты сам во всем виноват. Просто расскажи нам обо всем, что тебе известно, и мы тебя отпустим. Или, по крайней мере, сохраним тебе жизнь.

– Можешь передать твоему проклятому ярлу, чтобы он… – начал Баренд.

Свериг пнул его в бок.

– Думаю, для тебя же будет лучше, если я ему ничего не стану говорить, – приторным голосом заявил он. – Просто подумай о своем положении. Вечером мы вернемся. Может, к тому времени твое мнение переменится.

В ответ капитан лишь грязно выругался. К изумлению Тора, Свериг не воспользовался этим предлогом, чтобы ударить пленника еще раз. Презрительно фыркнув, он убедился в том, что цепь надежна, и молча ушел. Возвращаться в ближайшее время он, видимо, не собирался. Подождав, пока дверь закроется, а глаза Баренда привыкнут к сумрачному свету, Тор вышел из‑ за колонны.

– Только не путайся! – поспешно прошептал он.

Но Баренд не испугался. Капитан лежал на боку, прижимая ладони к животу, и даже не поднял голову в ответ на его слова.

⇐ Предыдущая 24 25 26 27 282930 31 32 33 Следующая ⇒