Стефани Майер 24 страница

⇐ ПредыдущаяСтр 24 из 36Следующая ⇒

Он потянул меня в игровую, где Лили и Уэс уже гоняли мяч по полю.

– Эй, Анни, Иен, – окликнула нас Лили.

– Первая победа за мной, О'Ши! – предупредил Уэс.

– Ты ведь не допустишь, чтобы я проиграл Уэсу? – шепнул Иен.

– Ты и в одиночку его разгромишь.

– А если нет? Я этого не переживу. Я вздохнула.

– Ладно, так и быть, уговорил.

Иен меня обнял – по мнению Мелани, с излишним рвением.

– Ты у меня – самая любимая во всей Вселенной.

– Спасибо, – буркнула я.

– Готова к позорному поражению, Анни? – поддел меня Уэс. – Планету вы, может, и захватили, а вот в игре мы тебя сделаем.

Иен рассмеялся, а я промолчала. От шутки Уэса мне стало не по себе. Как можно о таком шутить? Все таки люди – удивительные существа. В том числе и Мелани. Только что она, как и я, пребывала в отвратительном настроении, и вдруг загорелась.

«В прошлый раз мы так и не поиграли, – объяснила Мелани. Я ощутила ее радость: наконец то она сможет набегаться вдоволь – в свое удовольствие, без страха. Раньше Мел обожала бегать. – Оттого, что мы будем сидеть сложа руки и тосковать, Джаред и Джейми быстрее не вернутся. Отвлечься не помешает…» – Мелани уже оценивала противника, заранее продумывая стратегию.

– Знаешь правила? – спросила меня Лили.

– Помню, – кивнула я.

Я рассеянно согнула ногу в колене и ухватилась за лодыжку, растягивая мышцы. Тело помнило эту позу. Я растянула другую ногу и с удовольствием отметила про себя, что она зажила. Синяк на задней стороне бедра пожелтел, почти сошел. Бок давно прошел – ребро все таки не было сломано.

Две недели назад я мыла зеркала и разглядывала свое лицо: на щеке остался темно красный шрам, длиной с ладонь, с рубчиками по краям. Мелани он беспокоил куда больше, чем меня.

– Я встану в воротах, – сообщил Иен.

Лили отошла, к мячу подбежал Уэс – сильный противник. Мелани завелась. Ей нравилось соревноваться. Едва началась игра, Уэс отдал мяч Лили и бросился вперед, пытаясь меня обогнать и принять передачу. Времени на размышления почти не оставалось: отрезать Уэса – ага, не ожидал от меня такой прыти! – сделать передачу Иену и метнуться к воротам соперника. Лили слишком выдвинулась вперед. Я ее обыграла, довела мяч до обозначающих ворота фонарей и пробила с ноги. Иен отдал точный пас, и я размочила счет.

Приятно было размять мышцы, пропотеть – от физических нагрузок, а не от жары. Мы с Иеном работали как слаженная команда, мы дополняли друг друга: моя скорость плюс его точность. Когда Иен забил третий гол, Уэсу стало не до издевок.

На двадцать первом голе Лили сдалась. Она запыхалась, а я – нет. Я чувствовала себя великолепно, мышцы разогрелись и стали гибкими.

Уэсу хотелось продолжения, но Лили выдохлась.

– Успокойся, они играли лучше.

– Нас подставили!

– А никто и не говорил, что она не умеет играть.

– Угу, хоть бы предупредили, что она профи. Мне стало приятно, я не сдержала улыбки.

– Умей проигрывать, – сказала Лили и пощекотала Уэсу бок. Он перехватил ее пальцы и притянул ее к себе. Она рассмеялась, вырываясь, но Уэс обнял ее и смачно поцеловал прямо в смеющийся рот.

Мы с Иеном изумленно переглянулись.

– Ради тебя я проиграю достойно, – сказал ей Уэс, отпуская. На гладкой карамельной коже Лили проступил смущенный румянец. Она взглянула на нас с Иеном, пытаясь определить нашу реакцию.

– А теперь, – продолжил Уэс, – схожу ка я за подкреплением. Посмотрим, как твоя футболистка справится с Кайлом. – Он бросил мяч в темный угол пещеры, раздался плеск – мяч упал в воду.

Иен отправился его доставать, а я осталась, удивленно поглядывая на Лили. Лили смутилась, хотя смутить ее было сложно.

– Знаю, знаю…

– И давно… это у вас? – поинтересовалась я. Она скривилась.

– Прости, это не мое дело.

– Все в порядке. Это не секрет – впрочем, какие тут секреты! Просто как то… непривычно. А вообще то во всем ты виновата. – Лили улыбнулась, давая понять, что шутит.

И все равно я почувствовала себя немножко виноватой, и даже растерялась.

– Что я сделала?

– Ничего, – успокоила она. – Меня удивило, как Уэс к тебе отнесся. Я и не догадывалась, что в нем столько глубины. Прежде я не воспринимала его всерьез, потому что он для меня слишком молод… Только здесь это не имеет никакого значения. – Она снова улыбнулась. – Жизнь – странная штука. И любовь тоже. Никогда бы не подумала…

– Да. Забавные вещи происходят, – согласился Иен и приобнял меня за плечи. Я не слышала, как он вернулся. – И все таки это здорово. Ты знаешь, Уэс с самого первого дня с ума по тебе сходит.

– Ага, он мне говорил, да только я не замечала. Иен рассмеялся:

– Значит, ты единственная, кто был не в курсе. Ну что, Анни, может, пока ждем, сразимся один на один?

Я чувствовала, как загорелась Мел.

– Хорошо.

Он уступил мне мяч и отошел к воротам.

Первый же мяч пролетел между ним и отметкой – гол! Он продолжил с центра поля, я налетела, отобрала мяч – и снова гол.

«Он поддается», – проворчала Мелани.

– Давай же, Иен, играй.

– Играю.

«Скажи ему, что он играет, как девчонка».

– Играешь, как девчонка.

Он рассмеялся, и я снова увела у него мяч. Насмешка не подействовала. И тут мне в голову пришла одна идея; забивая третий гол, я подумала, что, возможно, делаю это в последний раз.

Мел была против.

«Мне это не нравится. Хотя наверняка сработает». Я вернула мяч в центр поля.

– Выиграешь – можешь спать в моей комнате, пока они не вернутся. – Мне хотелось хоть раз выспаться.

– Играем до десяти. – Он с такой силой запустил мяч, что тот пролетел мимо меня, отскочил от дальней стены за моими воротами и вернулся обратно.

Я посмотрела на Лили.

– Промазал?

– Нет, точно по центру.

– Три – один, – объявил Иен.

Ему понадобилось минут пятнадцать, чтобы выиграть, но, по крайней мере, мне пришлось выложиться по полной.

Я даже выцарапала еще один гол и очень этим гордилась. Наконец он в последний раз увел у меня мяч и отправил прямиком в мои ворота. Я хватала ртом воздух. Он даже не запыхался.

– Четыредесять в мою пользу.

– Отличная игра, – выдохнула я.

– Устала? – спросил он невинно. Вот смешной! Иен потянулся и театрально закатил глаза, изображая бурную страсть. – Я хоть сейчас готов в кроватку…

Я поморщилась.

– Мелани, ну ты же знаешь, что я шучу. Не буянь. Лили наблюдала за нами с озадаченным видом.

– Джаредова подружка меня недолюбливает, – сказал ей Иен, подмигивая. Ее брови взметнулись.

– Как интересно…

– Куда это Уэс запропастился? – пробормотал Иен, не обращая внимания на недоуменный взгляд Лили. – Пойдем проверим? И пить очень хочется.

– Мне тоже, – согласилась я.

– С собой водички принесете? – Лили даже не пошевелилась, так и осталась лежать на полу, раскинув руки.

Мы вышли в узкий туннель, и Иен приобнял меня за талию.

– Знаешь, – сказал он, – со стороны Мелани это довольно несправедливо: она злится на меня, а мучаешься ты.

– С каких это пор люди стали справедливыми?

– Твоя правда.

– И потом, она бы с удовольствием оторвалась на тебе, если бы я позволила.

Иен рассмеялся.

– Я рад за Лили и Уэса. А ты?

– Конечно, рада. Они оба так счастливы. По моему, здорово.

– Согласен. Уэс все же добился своего. Это вселяет надежду. – Иен подмигнул мне. – Как думаешь, Мелани будет очень неприятно, если я прямо сейчас тебя поцелую?

Я замерла.

– Наверное. «О, да».

– Определенно. Иен вздохнул.

И тут из глубины туннеля послышался крик Уэса:

– Они вернулись, Анни, вернулись!

Я рванула с места и чуть не сшибла Уэса с ног. За спиной Иен что то бубнил про зря потраченные старания.

– Где? – выдохнула я.

– На площади.

Я влетела в комнату с огородом, обшаривая взглядом все вокруг, и почти сразу увидела их. Джейми стоял перед толпой у входа в южный туннель и махал мне рукой.

– Эй, Анни!

Я обежала поле, а Труди придерживала Джейми за руку, словно не пуская ко мне. Наконец я обняла его и притянула к себе.

– Ох, Джейми!

– Скучала по мне?

– Капельку. А где остальные? Все вернулись? Ничего не случилось? – Кроме Джейми, из всех участников вылазки здесь была только Труди. Их встретили Люсина, Рут Энн, Кайл, Трэвис, Виолетта и Рид.

– Все вернулись, живы и здоровы, – успокоила меня

Труди.

Я окинула взглядом большую пещеру.

– Где они?

– М м… моются, разбирают груз.

Я хотела предложить помощь – все что угодно, лишь бы оказаться рядом с Джаредом, убедиться, что с ним ничего не случилось… Но мне все еще не позволяли узнать, откуда заносят добычу.

– Тебе тоже не мешало бы помыться, – сказала я Джейми и, не разжимая объятий, взъерошила его грязные спутанные волосы.

– Ему нужно прилечь, – сказала Труди.

– Труди, – пробормотал Джейми и наградил ее укоризненным взглядом. Труди посмотрела на меня и отвела глаза.

– Прилечь?.. – Я чуть отстранилась от Джейми: он ничуть не устал, его глаза сияли, на загорелых щеках выступил румянец. Мой взгляд ощупал его целиком и остановился на правой ноге.

В нескольких дюймах над коленом в джинсах зияла неровная дыра. Ткань вокруг имела красно бурый оттенок, зловещий цвет тянулся длинным пятном до самого отворота.

«Кровь», – испугалась Мелани.

– Джейми, что случилось?

– Вот спасибо, Труди! – буркнул мальчик.

– Анни бы все равно заметила. Давай хромай, по дороге поговоришь.

Труди взяла его под руку и медленно повела по коридору: он скакал на левой ноге мелкими прыжками.

– Джейми, рассказывай! – Я поддерживала его с другой стороны.

– Да глупо все вышло, я сам виноват.

– Не тяни!

– В общем, я споткнулся и порезался. Ножом, – вздохнул Джейми.

Я содрогнулась.

– Тебя нужно срочно показать доку.

– Я как раз оттуда. Мы первым делом к нему заскочили.

– Что он сказал?

– Жить буду. Он промыл и перевязал рану и велел мне отдохнуть.

– И ты до сих пор тут шляешься? Почему не остался в лазарете?

Джейми скорчил гримасу и бросил взгляд на Труди, словно ища поддержки.

– Ему лучше находиться в своей постели, – не растерялась она.

– Ага, – торопливо согласился он. – На этих жутких больничных койках не выспишься!

Я обернулась. Толпа разошлась, но из южного коридора доносились голоса.

«Что случилось? » – забеспокоилась Мелани.

Мне пришло в голову, что Труди врет почти так же беспомощно, как я. Она сказала, что остальные участники вылазки разбирают добычу и моются, но в ее голосе явственно проступили фальшивые нотки. Взгляд Труди метнулся вправо, к южному туннелю.

– Привет, мелкий! Труди, привет! – Нас догнал Иен.

– Привет, Иен! – в один голос поздоровались они.

– Что произошло?

– На нож напоролся, – пробурчал Джейми, потупившись.

Иен засмеялся.

– Ничего смешного, – заметила я серьезно. Мелани, которая сходила с ума от беспокойства у меня в голове, представила, как отвешивает Иену оплеуху. Я ее проигнорировала.

– С кем не бывает, – сказал Иен и легонько ткнул Джейми кулаком в плечо.

– И правда, – пробормотал Джейми. – Где все? Краем глаза я следила за Труди.

– Они, м м… они помогают с разгрузкой. – На этот раз ее взгляд надолго остановился на южном туннеле, и Иен сурово нахмурился. Потом Труди сообразила, что я слежу за ее лицом.

«Отвлеки их», – прошептала Мелани. Я быстро взглянула на Джейми.

– Есть хочешь?

– Угу.

– Ты когда нибудь не хочешь есть? – поддразнил его Иен. Похоже, он снова расслабился.

Обман давался ему лучше, чем Труди. Мы добрались до нашей комнаты, и Джейми с облегчением плюхнулся на матрас.

– Ты точно хорошо себя чувствуешь? – уточнила я.

– Пустяки. Док говорит, через несколько дней все будет в норме.

Я кивнула, хотя он меня и не убедил.

– Пойду искупаюсь, – сказала Труди и вышла. Иен прислонился к стене, он явно никуда не собирался. «Когда врешь, опускай голову», – посоветовала Мелани.

– Иен? – Я разглядывала окровавленную ногу Джейми.

– Да?

– Принеси чего нибудь вкусненького, а? Иен пристально посмотрел на меня.

– Хорошо, скоро буду. – Он сделал ударение на слове «скоро».

Я притворилась, будто изучаю рану. Шаги Иена затихли вдали.

– Ты на меня не сердишься? – спросил Джейми.

– Нет, конечно.

– Я знаю, ты не хотела, чтобы я уходил.

– Главное, теперь ты в безопасности. – Я рассеянно погладила его по руке и тряхнула головой: отросшие волосы, которые теперь доставали мне до подбородка, закрыли лицо. Так легче врать.

– Подожди ка, я кое что забыла сказать Иену.

– Что? – спросил он, смущенный моим тоном.

– Один побудешь?

– Конечно, – оскорбился он, сбившись с мысли.

Прежде чем он спросил еще что нибудь, я вынырнула из комнаты. В коридоре никого не было, Иен ушел. Мне следовало поторапливаться: он уже что то подозревал, поскольку заметил, как я отнеслась к вымученному объяснению Труди. Скоро он вернется.

Стремительным шагом, но не срываясь на бег, я пересекла большую площадь – с уверенным видом, словно по делу. Мне встретилось всего несколько человек: Рид шел в купальню; Рут Энн и Хайди разговаривали в восточном коридоре; Лили и Уэс, взявшись за руки, стояли спиной ко мне. Никто не обратил на меня внимания. Я сделала вид, что южный коридор меня не интересует, и юркнула туда в последнюю секунду.

В кромешном мраке коридора я бросилась бежать: ноги сами несли меня знакомым маршрутом. Я чувствовала: что то происходит. Как в прошлый раз, когда Джаред с остальными вернулся из похода, и все ходили расстроенные, док напился, и никто не отвечал на мои вопросы. Все повторялось – от меня скрывали, что происходит. Если верить Иену, мне не надо было знать. По спине побежали мурашки: может быть, и впрямь не надо…

«Надо. И тебе, и мне».

«Я боюсь».

«Я тоже».

Стараясь не шуметь, я побежала в глубь темного туннеля.

Глава 40

Ужас

Услышав голоса, я замедлила шаг. Вряд ли это был док: я еще не подошла к лазарету. Возвращались остальные. Я вжалась в стену и, крадучись, как можно тише, скользнула вперед, прикрыла рот рукой, заглушая звук дыхания.

– Сколько можно! – пожаловался кто то.

Я не поняла, чей это голос. Видимо, я не слишком хорошо знала говорившего. Может, Виолетта? Знакомые унылые нотки. Значит, мне не показалось – последние сомнения были развеяны.

– Док не хотел. На этот раз Джаред настоял. Теперь говорил Джефри, точно он, хотя голос звучал

несколько иначе: в нем слышалось подавляемое отвращение. Разумеется, Джефри участвовал в вылазке вместе с Труди. Они все делали вместе.

– Он всегда был ярым противником этой затеи… – Я узнала голос Трэвиса.

– У него появились… причины, – сердито сказал Джефри.

Собеседники прошли всего в футе от меня; я прижалась к камням и замерла, не дыша.

– По моему это мерзко, – пробормотала Виолетта. – Отвратительно. Ничего у нас не выйдет.

Они шли медленно, словно на плечи давил груз отчаяния.

До меня больше не донеслось ни слова. Я стояла неподвижно. Шаги чуть стихли, но дожидаться, когда они совсем уйдут, я не могла. Возможно, Иен меня уже разыскивает.

Крадучись я пробиралась по проходу, и при первой же возможности снова пустилась бежать. Первые проблески дневного света проникли в извилистый туннель, и я перешла на шаг. Я знала: еще немного, и покажется вход во владения дока. Я шла по изгибу туннеля, свет становился все ярче.

Теперь я двигалась осторожно, бесшумно переставляя ноги. Было очень тихо. На миг почудилось, что я ошиблась, и здесь никого нет. Вдали показался вход – белый солнечный свет лился из неровного проема на стену. До моих ушей донесся тихий стон.

Я на цыпочках подошла к самому краю проема и прислушалась.

Стон повторился. К нему добавился еще один звук: тихое, ритмичное постукивание.

– Ну, ну же! – раздался хриплый голос Джеба. – Все хорошо, док. Не принимай близко к сердцу.

Из комнаты доносились приглушенные шаги, шуршание ткани, шорох. Судя по звукам, внутри прибирались.

Пахло странно. Необычный запах… металлический, но не совсем – сложно было определить, на что он похож. Я совершенно точно чувствовала его впервые – и в то же время он казался смутно знакомым.

Я боялась заглянуть в комнату.

«Что они нам сделают? – заметила Мелани. – Прогонят? »

«Ты права».

Если это было худшим, чего мне стоило бояться, то определенно произошли большие перемены. Я сделала глубокий вдох, снова обратила внимание на странный, мерзкий запах и скользнула внутрь.

Никто меня не заметил.

Док опустился на колени, уткнув лицо в ладони, его плечи вздрагивали. Джеб склонился над ним, гладя по спине. Рядом с одной из коек в центре лазарета Джаред с Кайлом раскладывали грубые носилки. Лицо Джареда превратилось в прежнюю суровую маску.

На обеих койках лежало что то, накрытое темно зелеными простынями – продолговатое, неправильной формы. Какие то знакомые очертания и изгибы…

В изголовье, на освещенное место, перетащили самодельный стол дока, который серебрился металлическим блеском – блестящие скальпели и всевозможные устаревшие медицинские приспособления, названий которых я не знала.

Но кое что серебрилось гораздо ярче: мерцающие обрывки серебра, изуродованными спутанными комочками рассыпанные по столу… Тонкие серебряные нити, обнаженные, разорванные, растянутые… Брызги серебристой жидкости запятнали стол, простыни, стены…

Мой истошный вопль разрезал тишину. Лазарет напоминал бойню. Я закричала. Комната завертелась, закружилась вокруг меня, все смешалось, и я потеряла выход. Стены, забрызганные серебром, встали передо мной, отрезая пути к бегству.

Кто то выкрикнул мое имя, но я не узнала голос. Крик прозвенел слишком громко. Голова заболела. Сочащаяся серебром каменная стена надвинулась на меня, и я упала на пол. Меня подхватили грубые руки.

– Док, помоги!

– Что с ней?

– У нее припадок?

– Что она увидела?

– Ничего. Тела прикрыты.

Ложь! Тела были выставлены на показ, разбросаны страшными, бесстыдными сгустками по блестящему столу – расчлененные, препарированные, изувеченные тела, подвергнутые изощренным пыткам, разорванные на куски…

На столе лежали поникшие рудиментарные щупики передней части детского тельца. Это же ребенок! Кроха! Искалеченный малыш, небрежно брошенный в лужице собственной крови…

Желудок взбунтовался, как и стены, желчь подступила к горлу.

– Анни? Ты меня слышишь?

– Она в сознании?

– Кажется, ее сейчас стошнит.

Последний голос был прав. Крепкие руки поддержали мою голову, как раз вовремя: я извергла из себя желудочный сок.

– Что делать, док?

– Держи ее – а то еще поранит себя. Я закашлялась и попыталась вырваться.

– Пустите меня! – с трудом выдавила я. Слова выходили скомканно. – Не трогайте меня! Уберите руки, вы, звери! Палачи!

Я завизжала, извиваясь в сильных руках.

– Анни, успокойся! Ш ш ш! Все хорошо! – Голос Джареда. Впервые это не имело значения.

– Чудовище! – крикнула я ему.

– У нее истерика, – сказал док. – Держи ее!

Мне на лицо опустилась хлесткая пощечина. Вдалеке, в мгновенно образовавшемся хаосе, пронесся вздох.

– Что ты делаешь? – взревел Иен.

– Иен, у нее что то вроде припадка. Док пытается привести ее в чувство.

В ушах звенело, но не от удара, а из за запаха серебристой крови, стекающей по стенам, – крови Душ. Комната извивалась вокруг меня, как живая. Свет создавал странные узоры, принимая форму монстров из прошлого: Стервятник расправил крылья… Грызодер клацнул грозными клешнями у моего лица… Док улыбнулся и протянул ко мне руку – с кончиков пальцев капало серебро…

Комната медленно крутанулась, и меня поглотила темнота.

Через несколько секунд сознание вернулось. Голова была слишком ясная, и я пожалела, что так быстро пришла в себя.

Меня куда то переносили в темноте – я раскачивалась взад вперед.

К счастью, жуткий запах почти исчез. Затхлый, влажный воздух пещер казался свежим и ароматным.

Меня словно баюкали – знакомое чувство. В первую неделю после того, как Кайл меня ранил, я часто путешествовала на руках у Иена.

– Она догадалась. Кажется, я ошибся, – бормотал

Джаред.

– Думаешь, она все поняла? – Голос Иена гулко раздавался в тишине туннеля. – Поняла, что док пытается извлечь Души из тел, и испугалась? Испугалась за свою судьбу?

– А ты так не думаешь? – помолчав, спросил Джаред. Иен кашлянул.

– Нет. Не думаю. Да, лично мне противно, что вы… поставляете доку новые жертвы – и это сейчас, после всего! До тошноты противно… Но Анни расстроилась не поэтому. Ты что, слепой? Ты хоть представляешь, что она увидела?

– Но мы же прикрыли тела до того, как…

– Не те тела, Джаред. Конечно, Анни расстроилась бы и из за трупа человека – она слишком чувствительна; насилие и смерть не вписываются в ее картину мира. Лучше подумай, что для нее значили останки на столе.

Еще мгновение Джаред соображал.

– Ох!

– Да. Представь себе, что ты оказался свидетелем вивисекции: ампутированные конечности, все залито кровью… Для Анни это намного тяжелее, чем для нас. Мы то уже подготовлены – еще до вторжения, теми же фильмами ужасов, если уж на то пошло. Готов поспорить, за все ее жизни ей ни разу не приходилось сталкиваться ни с чем подобным.

Снова подступала тошнота. Из за его слов… Жуткое зрелище. Ужасный запах.

– Пусти, – прошептала я. – Поставь меня на пол!

– Я не хотел тебя будить. Извини, Анни. – Слова шли из самого сердца. Иен просил прощения.

– Отпусти меня.

– Ты нездорова. Я отнесу тебя в твою комнату.

– Нет. Да отпусти же!

– Анни…

– Немедленно! – взвизгнула я и стала вырываться. Иен явно не ожидал, что я буду так яростно бороться, и разжал руки. Я упала на четвереньки, вскочила и бросилась бежать.

– Анни!

– Отпусти ее!

– Отстань! Анни, вернись!

Похоже, Иен и Джаред сцепились, но я не замедлила бег. Естественно, они подрались. Люди, что с них взять – насилие доставляет им удовольствие.

Я выбежала на свет, промчалась через большую пещеру, не глядя на встретившихся по пути чудовищ. Я чувствовала на себе их взгляды, но мне было все равно. И еще мне было все равно, куда бежать – куда нибудь, лишь бы остаться одной. Я избегала людей, наугад сворачивая в пустые туннели.

Сейчас я оказалась в восточном туннеле, по которому сегодня пробегала дважды: первый раз – радостно, теперь – в ужасе. Утренние ощущения от встречи с вернувшимися из вылазки любимыми стерлись из памяти. Теперь все казалось жутким и мрачным – и их возвращение тоже. Казалось, даже камни здесь пропитаны злом.

Впрочем, я выбрала правильную дорогу: сюда никто не заходил.

Я бросилась в конец туннеля, в кромешную темноту игровой комнаты. Неужели еще совсем недавно я могла играть в их игры, верила их улыбкам, не замечая скрывающихся под масками монстров?

Я продвигалась вперед, по щиколотку погрузилась в маслянистую темную воду, попятилась и попыталась на ощупь отыскать стену. Пальцы ухватились за острую кромку грубого выступа. Я спряталась за камень и свернулась калачиком возле него.

«Мы не так поняли. Док не специально, он просто хотел спасти…»

– УБИРАЙСЯ ИЗ МОЕЙ ГОЛОВЫ, – завизжала я.

Я оттолкнула Мелани, заставила ее замолчать, чтобы избавить себя от необходимости выслушивать ее оправдания – и вдруг осознала, насколько она ослабла за месяцы нашей дружбы. Теперь она почти всецело зависела от меня. Это обнадеживало.

Мелани замолчала – она слишком легко сдалась. Вот так бы в самом начале…

Я осталась одна – одна, наедине с болью и ужасом, которые останутся со мной навсегда. Увиденная картина будет преследовать меня до конца моих дней. Мне ни за что от нее не избавиться, она стала частью меня.

Я не знала, как скорбеть. Я не могла на человеческий манер оплакать изуродованного малыша на столе дока, потерянные Души, имен которых мне никогда не узнать… На Истоке мне скорбеть не приходилось. Я не знала, как это происходит там, на моей родине, поэтому вспомнила планету Летучих мышей. Здесь, в беспросветной темноте, это казалось подходящим вариантом. Летучие мыши выражали скорбь при помощи тишины – они не пели неделями, и тоска по музыке заглушала боль утраты. Там я впервые потеряла друга: нелепая и бессмысленная смерть – он упал с дерева, и мы не успели спасти тело носителя. Уносящаяся ввысь гармония, так бы звали его на Земле. Не совсем точный, зато самый близкий перевод. В его смерти не было ужаса, лишь печаль. Несчастный случай.

Бульканье источника в углу ничем не напоминало наши песни, не мешало мне горевать. Я обхватила себя руками, оплакивая ребенка и вторую погибшую Душу: мои братья и сестры, моя семья… Если бы я отсюда выбралась и предупредила Ищеек, этой кровавой бойни можно было бы избежать!

Мне хотелось плакать, скулить от беспомощности. Но так поступали люди. Поэтому я сомкнула губы и уселась на корточки в углу, не выпуская боль наружу.

Мою тишину, мою скорбь разрушили всего через несколько часов.

Голоса эхом разносились по пещерам, окликали меня, ожидая ответа. Сообразив, что я не отзовусь, принесли фонари: не тусклые голубые лампы, едва освещавшие темную комнату, а фонари с резким желтым светом, что взрезал темноту. Впрочем, отыскать меня удалось лишь с третьей попытки. Почему они не оставят меня в покое?

Луч фонарика выхватил из темноты скорчившийся у камня силуэт, послышался облегченный вздох.

– Нашлась! Скажи остальным, пусть возвращаются! Она в пещере.

Имя говорившего больше не имело значения: очередное чудовище.

– Анни? Анни? С тобой все в порядке?

Я не подняла головы, не открыла глаз – я скорбела.

– Где Иен?

– Как думаешь, может, стоило привести Джейми?

– Он бы не дошел… с его то ногой…

Джейми. Я вздрогнула, услышав родное имя. Мой Джейми тоже был монстром, таким же, как остальные. Мой Джейми. При мысли о нем я испытывала почти физическую боль.

– Где она?

– Сюда, Джаред. Она не… отвечает.

– Мы ее не трогали.

– Так, дайте мне фонарь, – сказал Джаред. – А теперь все до одного вон отсюда. Инцидент исчерпан. Дайте ей вздохнуть!

Послышалось шарканье – чудовища отошли, но недалеко.

– Я серьезно. Уходите. Вы только мешаете. Ступайте. – Снова зашаркали ноги, сперва медленно, потом шустрее. Чудища покидали комнату, удалялись по коридору.

Воцарилась тишина.

– Ладно, Анни, остались лишь мы с тобой. – Джаред ждал хоть какого нибудь ответа. – Слушай, я понимаю, для тебя это… очень тяжело. Мы не хотели, чтобы ты видела. Прости меня.

Простить? Джефри сказал, что это была затея Джареда, который хотел вырезать меня, изрубить на куски, размазать мою кровь по стенам. Он бы искромсал миллион таких, как я, лишь бы найти способ вернуть свое любимое чудовище. Расчленил бы на крошечные сегменты.

Джаред надолго замолчал, по прежнему ожидая моей реакции.

– Наверное, ты хочешь побыть одна. Я тебя понимаю. Я скажу, чтобы тебя оставили в покое.

Я не пошевелилась. Что то коснулось моего плеча. Я отшатнулась, наткнувшись на острые камни.

– Прости, – пробормотал Джаред.

Он встал. Свет за закрытыми веками потускнел: Джа ред уходил. У входа в пещеру он кого то встретил.

– Где она?

– Она хочет побыть одна. Не трогай ее.

– Не вставай у меня на пути, Хоу.

– Думаешь, ей нужно твое сочувствие? Сочувствие человека?

– Я не участвовал в этом…

Джаред ответил едва слышно, но до меня донеслось эхо.

– Раньше, но не теперь. Ты один из нас, Иен. Враг. Слышал, что она сказала? «Чудовище». Вот кем мы для нее стали. Ей твое сочувствие не нужно.

– Дай фонарь.

Разговор прекратился. Спустя минуту до меня донеслись шаги – кто то осторожно пробирался ко мне вдоль стены. Свет упал на мое лицо, снова окрасил веки красным.

Еще чуть чуть – и ко мне прикоснется монстр… Я вся сжалась.

Послышался тихий вздох, а затем, судя по звуку, кто то сел на камень неподалеку. Что то щелкнуло, и свет исчез. В наступившей тишине я долго ждала, когда Иен заговорит, но он молчал.

Я продолжила скорбеть. Иен не лез. Я сидела на земле, во мраке большой дыры и оплакивала потерянные Души рядом с человеком.

Глава 41

Исчезновение

Три дня Иен просидел со мной в темноте, выходил лишь ненадолго – за водой и едой. Я от еды отказывалась, и он тоже прекратил есть, осознав, что мой поднос остается нетронутым вовсе не из за потери аппетита.

Во время коротких отлучек Иена я справляла естественные надобности – благо, рядом был вонючий ручей. Мой пост длился, и потребность в этих действиях постепенно сошла на нет.

Отказаться от сна не получалось, пришлось устраиваться на голой земле. В первый день, проснувшись, я обнаружила, что моя голова и плечи покоятся у Иена на коленях. Я отпрянула и задрожала – больше он на подобное не решался. Я спала, прислонившись к камням, а бодрствовала в прежней позе – калачиком.

⇐ Предыдущая 19 20 21 22 232425 26 27 28 Следующая ⇒